Текст книги "Граф Брюс (СИ)"

Автор книги: Виталий Останин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Граф Брюс (Кочевник#1)

Глава 1

Картина выглядела многообещающе. Трое крепких парней в куртках с символикой школы, стояли вокруг четвертого, лежащего на мокром кафельном полу. У последнего из носа текла кровь, а из глаз – слезы. На лицах обидчиков читалось удовлетворение и торжество. Из крана в крайнем умывальнике текла вода. Немного пахло сигаретным дымом – здесь недавно курили, стараясь выдувать дым в окно. Еще чувствовался запах химикатов. Едва различимая нотка «белизны». Техничка убиралась на этом этаже довольно давно, часа три назад.

– В последний раз говорю, Морозов! – нависающий над поверженным пареньком крепыш, лениво потыкал его мыском кожаного ботинка. – Опаздываешь с платежом – получаешь по тыкве. Их бин ферштейн?

– Отвали! – голосок у Морозова был полон слез, но и решимости тоже. – С хренов я тебе что-то должен платить⁈

– Ах ты ж!..

Классическая сцена с попаданцем в другой мир, верно? Злобные хулиганы чмырят ботана, в тело которого только что вселилась душа из другого мира. Какого-нибудь спецназовца, наемного убивца или вообще – низложенного бога. И вот сейчас он встанет и ка-а-ак наваляет своим обидчикам!..

Легкий пинок отправил поднимающегося Морозова обратно на мокрый пол. А, нет, не срослось… Так-то расклад верный – злобные старшеклассники, ботан, попаданец. Но имелся нюанс.

– Свалили! – прошипел я.

Ботан – не попаданец. Он просто неудачник, которого сейчас прессуют и выжимают деньги. Но, молодец, держится. Не то, чтобы в этом был какой-то смысл, силы-то ниоткуда не берутся.

Троица «победителей по жизни» синхронно повернулась в мою сторону. На их лицах страх (нас спалили!) мешался со злостью (нам помешали!) Решить, какой эмоции отдать предпочтение, они не успели. Без замаха я ударил лидера группы по щеке. Открытой ладонью. Да, чувак, это пощечина. И в таких вот ситуациях урона она может нанести больше, чем хороший удар кулаком.

Блок он поставить не успевал, хотя, наверняка, занимался чем-то в области рукопашного боя – по плечам видно, да и по позе в целом. Но, во-первых, удара он не ждал, одиночка ведь не нападает на троих. А во-вторых – не по такой траектории. Будем честны – удар девчоночий. Пацан такой не нанесет. Психология!

Вышло звонко.

– Вы, купчишки, совсем охренели? – спросил я ласково. – В туалет поссать зайти нельзя, вечно кого-то прессуете. Почему я должен на это смотреть, а? Как по твоему, обрыган, мне ваши разборки вообще интересны?

У нас школа, что называется, смешанного типа. В одном классе могут учиться и простолюдины, и представители дворянского сословия. Спасибо за это императору и его «дерьмократическому», как выражается мой старикан, курсу. Я почти увидел, как дед сурово сводит брови и изрекает что-то вроде: «При покойном батюшке императоре такого не было!»

Ладно, это к делу не относится, вообще-то. Вернемся к «обрыгану». Сейчас в его глазах плескалась чистая и незамутненная классовая ненависть. Помноженная, к тому же, на взращенную (папенькой, вероятно), привычку всегда получать свое. За деньги – купцы же! Но конкретно здесь и сейчас он ничего получить – кроме проблем! – не мог. А потому только и делал, что стоял и мычал. С довольно забавной такой потугой на миролюбивость.

А все почему? Пра-льно! Гусь свинье не товарищ, потому что. А у мещанина шансов против одаренного дворянина нет и быть не может. И он это видел. Сложно упустить из виду графскую цепь на шее, когда смотришь прямо на нее. Она, вроде, и не слишком броская, видна только в районе адамова яблока, где выныривает из под ворота белоснежной рубашки. Но попробуй прогляди эти золотые звенья панцирного плетения. И попробуй нацепи такую погремушку без соответствующей записи в «Бархатной книге».

– Не слышу? – я даже руку к уху приложил. – Давай-ка еще раз, любезный?

На этот раз бычок выдавил что-то более членораздельное. Его друзья, что характерно, предпочли промолчать. Ах это бремя лидерства!

– Простите, господин граф…

– И?..

– Такое больше не повторится, господин граф.

Я без всякого интереса стал разглядывать значок на лацкане его куртки. «Медный престол» – башенка, похожая на шахматную ладью – верный признак бюджетника из мещан, попавшего в нашу школу по государевой квоте. Точнее, купившего данную квоту. Деньги-то у отца бычка есть. И немалые.

– Врешь ведь, – не отрывая взгляда от «престола» произнес я. Дал ему немного попотеть, секунд семь-восемь, и добавил рассеяно. – Впрочем, плевать. Пошли вон.

Ненависть и облегчение. О, я в этой игре хорош! Друзей завожу просто по щелчку пальцев! Но, увы и ах, здешнее происхождение диктует строгие правила поведения. Я не мог зайти в туалет, сделать свои дела и уйти, видя, как купцы избивают кого-то из простолюдинов. Не в благородстве дело. И не в каких-то души прекрасных порывах. Просто правила общежития.

Короче, троица школьных хулиганов, не тратя времени на споры, поспешно ретировалась. Побитый же Морозов так и остался лежать на полу. Оттуда смотрел на меня с восторгом и надеждой, как на Спасителя. Нимб, наверное, над головой чудился.

Я ответил взглядом, температура которого была значительно ниже абсолютного нуля.

– А ты чего разлегся? – процедил с презрением. – Команда «свалить» касается всех.

Ну вот, глазки сразу и потухли. А что так, дружок? Ты решил, что граф сейчас протянет тебе руку и это положит начало удивительной дружбе на всю жизнь? Ага, щас!

В общем, паренек поспешно подорвался и тоже исчез.

Я же, оставшись один, мысленно поставил себе пятерку за отыгрыш роли, и взялся за дело. То есть, расстегнул ширинку… и далее по тексту. Я же не ботана сюда зашел спасти. Вообще случайно вышло.

Глава 2

В этом мире, да и множестве других, есть легенды о попаданцах. Ну, таких людях, которые по разным причинам, обычно после смерти, меняют среду обитания и, соответственно, тело. Книги пишут, комиксы рисуют, даже кино снимают. С последним жанром, правда, вечно какая-то фигня происходит. Но не об этом сейчас! Так вот, я как раз один из таких. Только в отличие от этих любителей, у которых на сотню дохнет девяносто девять – я профессионал.

Может и слишком пафосно сказано, тем более, этот мир для меня первый. Но все же, в отличие от книжных и киношных путешественников между мирами, меня с рождения готовили к этой роли. Спе-ци-аль-но! Звучит странно, да?

Как бы объяснить?.. Мой родной мир умирает. Я бы даже сказал, что он уже давно окочурился и даже вонять начал, но… Ладно, справедливости ради отмечу, что все-таки на руинах еще шевелится какая-то жизнь. Но именно «какая-то»! Остатки народа, что когда-то населяли наш Листок, влачащие сегодня жалкое существование. И тешащие себя надеждой, что Кочевники найдут им новый дом.

Кочевники – это такие, как я. Редкие одаренные детки, жизненное предназначение которых… умереть. Да-да, именно умереть. Зачем? Чтобы попасть на другой Листок, конечно же! Других способов пробить Пелену и возродиться в новом теле, мой народ не знает. Они, возможно, существуют, но у нас от знаний предков остались одни обрывки, так что пользуемся тем, что есть.

Что такое Листки? Миры, конечно же! Считается, что многомерная вселенная имеет структуру огромного и непостижимого для человека дерева. Древа, если быть точным. С большой буквы, это важно – оно же непостижимое! Но, как и у всех деревьев, на ветвях нашего Древа растет неисчислимое множество листьев. Вот они-то и есть Листки. То есть, миры. Разительно отличающиеся друг от друга или похожие, как две капли воды… кхм… за редкими незначительными изменениями.

В одних, например, люди уже летают в космос, а в других – только-только научились добывать огонь. Есть Листки, в которых правит наука, есть – где человечество пользуется магией стихий, а существуют и такие, в которых людей никогда и не было. Или как в нашем случае – почти не осталось.

Такие миры называются Увядшими. Неважно, произошло это увядание по естественным причинам, а такое бывает, или в результате деятельности местного населения – по собранной моим народом статистике, подобное случается гораздо чаще.

Когда на Листке умирает последний разумный, он засыхает, отрывается от ветки, и, влекомый космическим ветром, летит в Ничто. Ну, так говорят, на самом-то деле никто толком не знает. Однако известно, что на месте опавшего, вскорости вырастает новый Листок. Где тоже обязательно появятся и люди. Такое вот, мать его, Великое Обновление.

Но вернемся ко мне и моему народу. Когда стало понятно, что наш Листок увядает, мои предки – точнее, предки предков моих предков – стали искать способ спасти остатки человечества. И, как это водится у людей, нашли его. Для этого нужно всего лишь… нет, не пить два яйца натощак перед сном! А найти одаренного ребенка, воспитать его особым образом, а в определенный момент – убить с особой жестокостью на ритуале.

Ладно, про особую жестокость я загнул! Просто убить. И никакой это не ритуал. Просто особая техника, позволяющая энергетическому конструкту (живой душе, духу, разуму – кому, как удобнее считать), покинуть тело и отправиться на ближайший Листок. Там найти нового носителя, желательно слабого, а еще лучше умирающего, и занять его место. Как два пальца!

Это, конечно, не спасет всех. Но позволит Кочевнику освоится на новом месте, связаться с Маяком – это другой тип одаренных, через которых мы держим связь с родиной – и потихоньку начать перетаскивать оставшихся. По одному за раз, а там уж сколько получится. Звучит просто, но есть и подвох – как без него.

Заключается он в том, что тела для беженцев должны быть, скажем так, определенного качества. Ну, я уже упоминал, вспоминаем! Правильно – слабыми или умирающими! Такими, у прежних владельцев которых уже нет воли к жизни. В противном случае, новый жилец попросту не справится со старым – тяжелый перелет через Пелену и все такое. Короче, получит по щам и отправится летать дальше. Только уже без конечной точки в путешествии.

Но если заселится и пропишется, то та самая энергия перехода через Пелену, плюс немного знаний моего народа, сотворят с больной тушкой настоящее чудо. Излечит от всех болезней, укрепит иммунитет, либидо и даже зубы новые вырастит. Без шуток – у моего предыдущего владельца, если что, был рак крови. А теперь меня можно в космос отправлять – даже жаль немного, что тут никто этого не делает.

Другими словами, Кочевник должен не только сам нормально устроится, но и хорошо подготовится к спасению своих земляков. Найти подходящих кандидатов, обеспечить вновь прибывшим радушный прием и нормальные стартовые условия. Это нас учат на все деньги – последние крохи ресурсов со знаниями вкладывают! А у остальных такой подготовки нет.

Короче, я Кочевник. Как и говорил – профессиональный попаданец в самом начале своей легализации в новом мире. Хотя… как новом. На самом деле мы его последние семь лет осваиваем.

Оно же как работает – нельзя просто взять и прыгнуть на любой Листок. Есть несколько, до которых можно дотянуться одним переходом, но они, большей частью, моему народу совсем не подходят. К примеру, ближайший, с которого вообще начался исход, развитый технологический мир, только-только освоивший выход в космос… и который вряд ли чем-то себя еще проявит. Дело в том, что там серьезный политический кризис, застывший в ожидании обмена ядерными ударами. Ну и смысл туда лезть?

Или еще один, с повсеместно внедренными нейросетями – шагу без их пригляда ступить нельзя! Умные программы фиксируют все – вообще все, включая поведенческие паттерны людей. Кочевники, отправленные туда, еще как-то умудрялись обходить систему, все-таки подготовка у нас отличная. А вот первые же переселенцы спалились на сущей ерунде. И были помещены в изолятор психиатрической больницы, судя по всему – навсегда.

Этот же мир, мы его называем Денос, нам подходил идеально. Здесь есть и развитые технологии, и владеющие энергетическими конструктами люди (местные называют их магами), и уровень жизни довольно неплохой. Даже большой войны на горизонте не предвидится – здешние супердержавы довольно сдержанно друг с другом общаются, да и границ своих с зонами влияния не меняли уже лет пятьдесят. И никаких признаков Увядания.

Единственное, социум тут сословный. В смысле: дворяне, мещане, простолюдины. Это, кстати, не только в Российской империи, куда меня закинуло, вообще по всему миру. В Маратхской империи, например, еще и касты имеются – от высших до бесправных неприкасаемых.

Строится он довольно просто – на тех самых энергетах-магах. У кого есть способности к оперированию энергией, те наверху пищевой пирамиды, а остальные под ними. Что логично, так-то – человек с энергоконструктом сильнее десятков людей без таковых. А значит со временем у одаренного появится и деньги, и власть, и связи. Сотня лет пройдет – и вот уже, пожалуйста, аристократия, чья власть над другими людьми неоспорима.

Но для нас так даже лучше. В таком обществе куда проще устроиться. Главное, хорошенько изучить его писанные и неписанные законы. И встроится в местную элиту.

Что мне уже удалось!

А, я не говорил? Мне очень крупно повезло! Не в том смысле, что выжил, процент гибели энергетического тела при переходе на самом деле невысокий, а в том, что сразу же нашел подходящего носителя. Парнишка оказался – та-дам! – местным аристократом! Целым графом, это вообще круто, если кто не знал. Десять из десяти… сказал бы я, кабы род прежнего владельца моего тела не числился угасающим и бедным. Старик, почти выживший из ума, да я. Так что где-то пять из десяти.

Но даже это – большая удача. Самым сложным на новом месте и было как раз встроиться в существующий социум. Сложившийся, обросший, как четко прописанными правилами, так и не всегда оговоренными традициями. А тут сразу – хлоп, и в дамки!

Глава 3

Покончив с уроками в школе – поход в туалет был завершающим штрихом – я отправился домой. Пешком, поскольку единственная машина в нашем с дедом гараже, сломалась. Я уже говорил, что род у нас угасающий и бедный? Вот, пожалуйста, доказательства!

Так-то Брюсы в общий Гербовник дворянских родов Российской империи были вписаны аж с середины семнадцатого века по местному летоисчислению. То есть, древний род, четвертая сотня лет. Но в середине двадцатого века у предков начались проблемы.

Сперва неудачный брак, в результате которого наследник ушел из семьи и пропал. Казалось бы, ну у многих семей такое происходит сплошь и рядом, но для здешних дворян – это настоящий удар. Уходит ведь не просто наследник, а целый носитель генотипа. Невосполнимая, подчас, потеря.

Потом гибель при различных обстоятельствах нескольких мужчин рода. И, наконец, мой здешний отец вогнал последний гвоздь в крышку гроба дворянского гнезда. Промотал все состояние, а потом вместе с женой, моей матерью, выпил яд. Красавчики, че!

И пофиг этим двоим было, что у них сын пяти лет от роду, а единственный опекун – его дед, повернутый на политике и воспоминаниях о том, как раньше было хорошо.

Но дедуля оказался кремень. Уволился с действительной службы, распродал все, что мог, чтобы закрыть долги, и посвятил все свое время и силы, единственному наследнику – Роману Александровичу, моему реципиенту.

Вот только паренек оказался порченный. Наследственность подкачала или стресс, полученный в детстве так сыграл, но в четырнадцать у него обнаружился рак крови. Врачи поставили диагноз, дали три-четыре года жизни, и свалили в туман. А Алексей Яковлевич остался при медленно умирающем внуке сиделкой.

Когда, спустя два с половиной года, я – уже я – поднялся с постели и сказал, что хочу есть, у старикана чуть кондратий не случился. А потом, после вердикта врачей, что больной-то оказывается здоров, сам словно бы помолодел. Взялся сперва за домашнее обучение внука, а как подтянул по основным дисциплинам, в школу отправил. В самую нищебродскую – на что денег хватило, как говорится – но зато дворянскую!

Старый, похоже, еще и что-то с органов заложил, чтобы сразу оплатить первый год обучения. Ведь, не дай Спаситель, бомонд узнает, что внук Алексея Яковлевича Брюса, того самого «железного Брюса» из Тайной Канцелярии, ходит в обычное учебное заведение. Позору же потом будет – на всю владимирскую!

Идти до дома было недалеко. Есть, знаете ли, плюсы того, что род твой в столице живет уже триста лет. Особняк – последнее домовладение Брюсов, как во Владимире, так и вообще – располагался в самом центре.

Пятнадцать минут пути я потратил на подготовку доклада на домашний Листок. В Деносе я уже пятый месяц, достаточно обустроился, чтобы сообщить о начале работы…

Что? Я не упоминал, что Кочевники могут связываться с домом? А как, интересно, мы бы тогда узнавали все эти нужные сведения об устройстве иномирных обществ, и планировали легенды для внедрения? Да говорил, говорил! Точно! Одаренные дети, Кочевники и Маяки – вспоминаем! Ну вот!

Второй тип одаренных – это Маяки. На самом деле без них Кочевники не могли бы совершать переходы. Ну, разве что лететь через Пелену вслепую, понятия не имея о том, что там ждет впереди. Впрочем, о чем это я, раньше-то так и делали! Это потом уже в курсы подготовки включили координатные сетки, предпочтительные вектора и тому подобную межмировую навигацию.

Наши коллеги посещать другие миры не могли. Но зато обеспечивали стабильную связь агентов с родиной. Благодаря им Кочевники могли передавать сведения, рассказывать о плюсах и минусах того или иного Листка, даже консультировать очередного, готовящегося к переходу через Пелену, попаданца. В общем, без них все было бы бесполезно.

Так вот, основные положения доклада в родной мир я набросал как раз на подходе к особняку Брюсов. И с удивлением обнаружил у главного подъезда целых три черных, вкруг тонированных машины. С очень непростыми государственными номерами.

И деда, которого как раз в этот момент, выводили из дверей с заломленными за спину руками.

Что еще за новости?

Первой мыслью было сквозануть куда-нибудь в укрытие, благо местность позволяла. Нафига мне эти проблемы с властями? Подъезд к дому шел через небольшой сквер, так что спрятаться за дерево я точно мог успеть.

Но ее я сразу же прогнал. Не в модели поведения Романа Брюса сбегать, когда неизвестные (хотя и понятно какую службу представляющие) люди, пакуют деда в машину. На таких мелочах и палятся плохо подготовленные попаданцы. Поэтому, скрипнув зубами, я побежал вперед, вопя на ходу, как дурной.

– Дед! Деда! – ну а потом, когда меня перехватил мужик в костюме, продолжив. – Э, руки от него убрали! Вы что, не знаете, кто это такой?

– Роман Александрович? – тот, кто меня удерживал, дождался, пока я немного обвисну на его руке, а деда все-таки спрячут в машину, и представился. – Олег Андронович Хасимото, старший агент Тайной Канцелярии. Прошу вас, не устраивайте скандал на людях, это не нужно ни мне, ни вам, ни вашему деду. Пройдемте в дом, я все вам объясню.

Ага, не на того напал! Чтобы графа вот так просто пригласили в его же дом! Ха!

– Вы объяснитесь прямо сейчас, агент Хасимото!

– Извольте, граф, – не стал спорить особист. – Алексей Яковлевич Брюс арестован за участие в заговоре против трона. Этого достаточно? Простите, но остальную информацию, я не буду сообщать на улице.

Пока он говорил, машины, в одной из которых сидел мой дед, уехали. И мы с агентом остались на дорожке одни.

– Арестован? – неверяще произнес я.

Это что же старикан натворил, что за ним аж группу захвата выслали? Заговор? Какой, к бесам, заговор! Дед, ты мне все внедрение обломал!

– Все верно, граф.

– Тогда прошу в дом…

Интересно, после этого он мне еще принадлежит?

Глава 4

Жили мы с дедом одни – проклятая бедность! Слуги имелись, но приходящие: уборщица раз в три дня, и садовник раз в неделю. И, понятное дело, никаких тебе гувернанток, что кофий заварят, или кухарок, готовящих обед. Даже дворецкого не было – встречайте гостей сами, ваша светлость! Одна радость – никто к Брюсам не ходил уже давно.

Так что мне пришлось самому вести агента Тайной Канцелярии в дедов кабинет, хотя, подозреваю, дорогу тот и сам знал отлично. А вот и подтверждение! В кабинете обыск был: ящики из столов выдвинуты, книги с полок сброшены, ковры скатаны. Только массивный стол, стоящий напротив входа у окна, сдвинуть с места не смогли – там реально половина дуба по весу. А кресла тягали. Люки в паркете искали, что ли?

Ох, дед! Во что ты вляпался, старый?

– Присаживайтесь, – светским тоном бросил я, оглядев комнату и не продемонстрировав никаких эмоций по поводу увиденного. Аристократ, фигли!

Сам уселся в дедово кресло, за столом. Раз его нет, значит я тут главный. Ага, которому тут потом убираться!

– Благодарю, – скупо улыбнулся агент Хасимото, присаживаясь. И сразу взял быка за рога. – Что вам известно о связях вашего деда?

Ха! Решил в лоб, да? Не, Олег Андронович, так просто ты меня не расколешь! Кочевников учат и посложнее допросы выдерживать. Тем более, и колоть-то не на что… Я понятия не имел, чем там дед занимался! Заговорщик, блин!

– О чем вы, агент? – лицо чуть скривить, бровь поднять. – У нас и гостей-то почти не бывает. Вы, думаю, прекрасно осведомлены о состоянии дел рода Брюсов.

– То есть, вы утверждаете, не знаете с кем общался Алексей Яковлевич? И не знакомы ни с кем из окружения вашего старшего родственника?

Серьезно? Как-то даже неловко за Тайную Канцелярию!

– Ну почему же. По четвергам дед ходил на стариковские посиделки…

– Точнее!

– В «скат[ Скат – немецкая карточная игра]» они играли! У Ярового Сергей Сергеича! – «вспылил» я. – Что за тон, агент Хасимото⁈ Я тоже, по вашему, заговорщик? Так арестовывайте тогда! Но не смейте на меня голос повышать!

Вот так тебе, ищейка! Давай, вываливай, в каком я сейчас у вашего ведомства статусе нахожусь? Подозреваемый? Обвиняемый? Третье лицо, как родственник? Если последнее, то он сольется сразу.

– Простите, граф. – чуть склонил голову агент. Слился. – Я не хотел вам грубить.

– Извинения приняты. – официальным тоном произнес я, внутренне потирая руки. Третье лицо, значит. Это уже хорошо!

Раньше, если судить по историческим записям, каких-то двадцать лет назад, вся семья обвиняемого в политическом преступлении аристократа попадала под удар. Но после курса, взятого нынешним императором, тем самым, который мой дед обзывал «дерьмократическим», участие рода в делах главы семьи еще требовалось доказать. Поэтому и появился такой юридический статус, как «третье лицо».

Он обозначал, что мне, до тех пор, пока не будет доказано обратное, за косяки предков ничего предъявлять не будут. Санкции на род наложить могут, это да. Лишить преференций каких-нибудь, налоговых льгот и так далее. Но никакого уголовного преследования отдельных членов семьи.

И это дает мне надежду выйти из ситуации сухим. На санкции мне плевать с самой высокой колокольни города Владимира – у Брюсов нет ничего, чего можно лишить. Так что живем пока.

– Тем не менее, я прошу вас под протокол сообщить обо всех, в окружении Алексея Яковлевича Брюса, с кем вы лично знакомы. – сразу после формального прощения продолжил давить Хасимото.

Вот дался я ему! Пацан чудом ожил после приговора смертельной болезни – конечно, он не в курсе, чем его дед занимался. У него все мысли сейчас должны быть о девочках, и о том, чтобы экзамены выпускного класса не завалить. А то не видать универа, как своих ушей.

Но он же это все знает, не может не знать! Но спрашивает. Дежурно или в самом деле подозревает внука заговорщика?

– Ну, с Яровым знаком, хотя он и нечасто к нам заглядывал. Месяца два назад в последний раз, – принялся я вспоминать, одновременно прощупывая реакции собеседника. – Еще с сослуживцем дедовым, они порой с ним прогуливались по набережной. Карпов Николай Елисеевич. Кто еще? А, Белореченский Антон Федорович! Этот к нам на чай заглядывал с неделю назад. Да и все, пожалуй…

– Уверены?

– Нет, что б вас! Я их не записывал!

А вот это хорошая вспышка, да. Мне шестнадцать, гормоны еще играют, плюс дворянская спесь. Достоверно вышло.

– Спокойнее, Роман Александрович…

А реакция на лице проклюнулась-таки! Досада и усталость. Значит, дежурный допрос. В действительности он не верит, что я сообщник, и не собирается это доказывать всеми силами. Тогда…

– А вы бы сами были спокойны, Олег Андронович? – незаметно от «агента Хасимото», я перешел на более доверительный тон. – Возвращаешься домой, а тут твоего деда пакуют и в государственной измене обвиняют! И вы еще толком ничего не говорите, только вопросами сыпите! Что стряслось-то? Скажите уже!

Лицо сотрудника Тайной Канцелярии едва заметно скривилось.

– Как я уже сказал вам ранее, Алексея Яковлевича арестовали за участие в заговоре против императора…

– Он же старый! Какие ему заговоры? Он что, напасть на него хотел? Вы сами-то в это верите?

– Во-первых, причинить ущерб существующему строю и укладу можно не только покушением. А во-вторых, ваш дед – Магистр. Который, если ему этого захочется, вполне может устроить и покушение. Успешное.

М-да. А вот этот момент я действительно не учел. Не свыкся еще с новой реальностью, чтобы она стала единственно возможной. Магия. Брюсы ведь, кроме того, что графья, еще и маги земли. Ну, здесь их так называют. На деле это скорее проявление псионических способностей, но кто я такой, чтобы местным за терминологию выговаривать?

Короче, дед та еще Пушка – еще одно прозвище магов земли. И агент Тайной Канцелярии прав – такой вполне мог устроить успешное покушение. Когда, после чудесного исцеления внука, он взялся за мое обучения семейным техникам, показывал, почему геокинетиков так называют.

Вывел на задний двор, зачерпнул рукой воздух, вырывая из земли «горсть» с голову человека, и сформировал из нее снаряд. Ядро, если быть совсем точным, такими античные пушки стреляли. После чего почти без замаха отправил его в здоровенный камень, стоящий у самой дальней стены ограды.

«Ядро, – сказал он мне тогда, дождавшись, когда снаряд разлетелся в песок от столкновения. – Родовая техника Брюсов, доступная с ранга Подмастерья. Но конкретно этот вес и объем можно взять только на Воине, до этого каменюки помельче будут. Скорость полета снаряда до четырехсот метров в секунду, но это тоже индивидуально. Батя твой выше ста мысов никогда не разгонял».

– Послушайте, Олег Андронович, но дед же из ваших! – в качестве последнего довода в защиту родича выдал я. – Всю жизнь прослужил в Тайной Канцелярии, и вдруг на старости лет решил стать предателем? Вам самим это странным не кажется.

Пока я говорил, агент Хасимото едва заметно кивал, будто бы соглашаясь с моими словами. Но стоило мне закончить, как подвел черту:

– С этим уже следствие разберется. Вас же, господин граф, я попрошу не покидать города. Возможно, у дознавателей еще возникнут к вам вопросы.

После чего поднялся и бросив: «Не провожайте, я знаю дорогу», вышел. А я остался сидеть, переваривая случившееся. И то, как это скажется на мне.

Так-то можно сказать, что пронесло. Хотели бы забрать, вместе с дедом бы и забрали. А тут – просто задали несколько дежурных вопросов, попросили не пропадать из поля зрения, и вроде как в покое оставили. Но именно – вроде как.

Оставайся в этом теле настоящий Роман Брюс, он бы может и поверил в такой исход. Но я то был Кочевником. Человеком, которого годами учили встраиваться в любую систему. Мне было абсолютно ясно, что оставили меня здесь в роли наживки. Неважнецкая перспектива…