Текст книги "Граф Брюс (СИ)"

Автор книги: Виталий Останин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 36

Переход Догуляя прошёл штатно. Что было даже удивительно на фоне всего остального. Я в том смысле, когда события развиваются по чьему угодно сценарию, только не по-моему. То есть, как обычно.

А с «председателем профсоюзов» – как по учебнику! Вечером после уборки палат, зашёл к «донору», сел рядом с ним и установил связь с Леновом. Всё дальнейшее было уже делом техники. Кинслету ввели раствор, его сознание успешно переселилось и без труда заняло место несчастного мужчины с отёком мозга. Запустив регенеративные процессы, в которых моё участие уже и не требовалось.

Я же оставил прибывшего соотечественника и отправился домой. Ближайшие сутки мне с ним говорить точно не о чем. А то и дольше – учитывая проблемы со здоровьем реципиента, восстановление может занять куда больше времени. К тому же, даже когда он придёт в себя, будет изображать немого – языка-то Догуляй не знал. Что-то, конечно, снимет с мозга несчастного, но, учитывая состояние последнего, вряд ли много. Придётся почти с нуля учить, дома же он этого не делал, так как пришёл в экстренном порядке. Минуя подготовку, обучение и множество прочих скучных вещей.

Эрика, кстати, до последнего предлагала подгадить внеочередному эмигранту. Например, запихать его в тело молодой женщины или подростка. Мол, пусть помучается. Я это отверг, пояснив, что так мне с ним будет даже сложнее справится. Если он вдруг в бутылку полезет. Одно дело просить друзей деда разобраться с попутавшим берега мужиком, которого я ещё и слугой к себе планировал оформить на первое время, и совсем другое – делать то же в отношении девушки или ребёнка. Подруга в конечном счёте со мной согласилась.

Из неожиданностей при Переходе была лишь ситуация с медсестрой, которая именно во время процедуры решила проверить, чем там занимается благороднорождённый волонтёр с половой тряпкой. И увидевшая, что тот сидит рядом с коматозником, одной рукой придерживая его кисть, а вторую – положив несчастному на лоб.

– Что это вы делаете, граф Брюс? – строго спросила она, невесть что себе вообразив.

– Молюсь. – кротко ответил я, наградив её взглядом, полным смирения.

– Кхм… Простите! – прошептала тогда медсестра и очень быстро сбежала.

После того как я вернулся в подсобку, где переодевался, и собрался идти домой, сердобольная женщина, вручила мне целый пакет домашних пирожков. Ещё и слезу с уголка глаза смахнула. Вот уж кто потом точно свяжет чудесное исцеление безнадёжного пациента со мной. В нужном мне ключе, что радовало.

Как и обещала, Ринко в этот раз со мной не пошла. Осталась дома, чтобы позаниматься с Унием. Один раз проверив маршрут и найдя его безопасным – наблюдатели от ТК и Охранки ведь никуда не делись – она больше не испытывала за меня беспокойство, отправляя одного.

Когда я вернулся, они с мастифом сидели в тех же позах, в которых я их и оставил. Лиса скрестив ноги, как здесь говорили, по-османски, а здоровенный собакен – на хвосте, держа пасть параллельно полу. Хотел пройти мимо и не тревожить, но кицунэ сама меня окликнула.

– Как всё прошло?

Мне на миг показалось, что она каким-то образом прознала о цели, ради которой я ходил в дом призрения. Глупость, конечно.

– Устал, как Уний! – с чувством произнёс я.

Земляк бросил на меня короткий укоризненный взгляд, мол, ха-ха, как смешно! А ниппонка предложила присоединиться.

– Мы с учеником, – она на полном серьёзе так называла Уния, – выстроили основные двенадцать меридианов. Пока ещё слабых, но вскоре начнём пытаться прогонять через них ки. Не хочешь попробовать с нами?

Я бросил на девушку удивлённый взгляд. Не потому, что она называла привычные мне конструкты меридианами, а саму энергию – ки. Просто предложение было неожиданным.

– Ты хочешь и меня научить становиться собакой?

– Тебе больше подойдёт медведь в качестве тотемного зверя, – фыркнула Ринко. – Нет, конечно, что за глупость! Но маги, идущие путём контроля стихий, обладают тем же набором из двенадцати основных и восьми дополнительных меридианов.

– Это я в курсе…

– И мы с Унием как раз занимаемся их грамотным выстраиванием, чтобы течению ки ничего не мешало. Ты разве не хочешь стать сильнее?

Спроси она такое месяц назад, я бы сразу ответил: а зачем? Точнее, подумал бы так, вслух сказал бы наоборот. Личное могущество, которое влечёт за собой внимание сильных мира сего, меня совершенно не интересовало. Что мне с ним делать? Я здесь с другой целью, вообще-то.

Но за последние несколько дней мои мотивы немного поменялись. Скажу честно – дар рода Брюсов я воспринимал, как вспомогательный инструмент. Бонус, который удачно прилагался к новому телу в новом же мире. Теперь же видел, что становиться сильнее жизненно необходимо. Хотя бы для того, чтобы в этом, оказавшимся довольно зубастым, обществе, не стать жертвой. Защитить себя и тех, кого привожу в этот мир.

– Хочу, – ответил я, так же и думая.

– Так садись. Основы медитации тебе же знакомы?

– У Брюсов это называется «родство со стихией».

– А есть разница? – улыбнулась лиса.

– Думаю, не особо. Только…

– Что?

Я хотел сказать, что у Брюсов, как и у всех остальных стихийщиков, медитация – это не столько работа с меридианами, хотя и это тоже, а сколько умение зачерпнуть много силы за раз. Чтобы позволить магу-оператору максимально быстро создать конструкт и напитать его энергией. То же «ядро», например.

Но потом подумал – а какая, в самом деле, разница? Подходы разные, но принцип-то действительно один. Даже я, если брать именно меня, а не тело местного наследника дворянского рода, биокинетик, дома делал то же самое. Наша цивилизации развивала искусства контроля тела. Да, мы не вносили преобразований в мышцы или скелет, как Ринко, не отращивали дополнительные конечности и не превращали существующие в оружие. И даже не высвобождали энергию в виде техник или заклинаний, как это делали стихийники.

Наш путь был, в отличие от здешних, довольно мирным: лечение, долголетие, регенерация. Но ведь это никак не мешает мне попробовать совместить разные пути. Стихийника и оборотня. Или, быть может, даже стихийника и лекаря. Почему бы и нет? Хуже точно не будет.

– Хорошо, – сказал я тогда. – Научишь, как это делают твои соплеменники?

– Постараюсь. – ухмыльнулась девушка. – Для начала – возьми меня за руку.

Процесс погружения на уровень энергетического тела словами описывать – только время тратить. Ты вроде бы ничего не делаешь, сидишь с закрытыми глазами и ровным дыханием, но при этом сосредоточен в разы сильнее, чем в процессе вождения автомобиля по узкой серпантинной дороге в горах. Не видишь, но осознаёшь токи энергии, которую Ринко называла ки, текущую по дубликату твоей же кровеносной системы. И очень аккуратно и бережно направляешь её в нужные тебе узлы.

Больше всего это похоже на работу с бисером – нас, будущих Кочевников, так и учили. Сбор крохотных кусочков цветного пластика, внутри которых проделано едва видимое глазам отверстие, тончайшей иглой. И пытаешься заранее, в уме, построить рисунок, который фактически сможешь увидеть, лишь когда закончишь работу.

А если ошибёшься, хотя бы один раз возьмёшь не синюю, а голубую бисерину, то всей работе хана. Окинешь взглядом и поймёшь – не то. И тогда начинать нужно сначала. Только сперва придётся разобрать то, что уже собрано. До самого того участка, где и была допущена ошибка. Как-то так.

Я умел это делать. Но не особенно любил. Потому и практиковался реже, чем стоило бы. Но когда мы приступили к занятиям вместе с лисой, я словно бы почувствовал, как её «рука» помогает мне нанизывать цветные бусины на иглу. Унимает дрожь. Помогает моим «пальцам» меньше трястись. И, наконец, подсвечивает бисерины, не давя ошибиться с цветом.

Когда получается – работа приносит удовольствие. И в тот день я впервые за две жизни медитировал с наслаждением. Видя, как медленно, но уверенно, проявляются результаты моего труда.

А под конец меня вообще будто бы током пробило. Фигурально, конечно, но в освобождённый от бытовой и не очень-то внятной шелухи разум, пришла мысль, которая, по-хорошему, должна была посетить его на следующий же день прибытия Уния в этот мир.

Уний – Кочевник! То есть, заготовка под Кочевника, конечно, не прошёл по уровню дара дальше первых трёх курсов. Но их то он отучился! Мы с ним вместе сидели на уроках, впитывая способы работы с энергетическим телом. Тренировались. Пытались взаимодействовать с Маяком, который вёл у нас уроки по связи разумов. Как я мог про это забыть!

При должной тренировке Уний может общаться со мной мыслено! Делая это так же, как я говорю с Эрикой на нашем родном Листе! Формируя послание и сжатым электромагнитным импульсом выстреливая его в нужном направлении! А я тут таблички ему рисую, идиотина! Размышляю, где взять денег на интерактивную панель большого размера!

Сразу полноценное общение, понятное дело, не выстроить. Но если я прав, то работать в этом направлении можно. И начать лучше всего прямо сейчас.

Сформировав в мозгу сжатое сообщение для товарища, действуя ровно по той же схеме, как отправлял послания Эрике, только потратив на это значительно меньше сил, выстрелил им в мастифа. С удовольствием наблюдая, как он вздрагивает от неожиданности и с офонаревшим видом поворачивается в мою сторону.

В «докладе» была только одна фраза: «Если ты принял это сообщение, гавкни один раз».

– Гав, – растерянно сказал запертый в собачьем теле человек.

– Уний, у нас занятия! – строго произнесла кицунэ, не открывая при этом глаз. – Не отвлекайся, а то всё придётся начинать сначала. Ты ещё очень плохо держишь концентрацию… Да что б тебя!

По мере того как до моего земляка доходило, что сейчас произошло, эту самую концентрацию он держал всё хуже и хуже. Пока наконец не пустил прахом всю их совместную работу с Ринко за последний час.

Моя вина, безусловно! Но я действительно не мог не попытаться.

– Продолжаем! – суровая наставница попыталась вернуть нас к порядку, но тут уже я её удивил. Настолько, что она аж подпрыгнула сидя. – Ром-ром, а это ты сейчас что сделал?

Ликуя над своей маленькой победой, я не прекращал работать с энергоканалами, но отвлёкшись, на автомате создал конструкт из домашней школы. Лечебно-поисковый. В своём роде диагностический щуп. Только вот по моей невнимательности, он был направлен не внутрь, а наружу. К лисе.

Чёрт его знает, как я такое мог провернуть – конструкт не был предназначен для взаимодействия с чем-то за пределами собственного организма. Не иначе как дурную шутку сыграла отправка послания Унию.

– Не знаю… – включил я простака. – Как-то само вышло…

– Никогда так больше не делай, хорошо? – кицунэ даже пальцем перед моим носом помахала. Для лучшей усвояемости.

– Чего именно? – тупить так тупить!

– Ты только что передал мне часть своей ки, – пояснила девушка. – Это высокоранговая техника, на твоём уровне развития меридианов, она может тебя убить. Это я могу почувствовать и заблокировать ки другого человека, а другой даже не осознаёт, что происходит. И будет принимать энергию до тех пор, пока кто-то из вас двоих не погибнет.

– Ого! – впечатлено протянул я. – А как я это сделал, если не мог этого сделать?

Ринко пожала плечами.

– В самом факте передачи ки от одного человека к другому, нет ничего сложного. Тем более, мы были в прямом контакте и в совместной медитации. Как ты и сказал – случайно вышло. Видимо, ты в этот момент думал обо мне. – и девушка лукаво стрельнула глазами. – Но без контроля куда более высокого уровня, чем у тебя, делать этого нельзя. По вполне понятным причинам.

Ух ты, какой у меня познавательный сегодня урок вышел! Надо над этим поразмыслить. И, несмотря на то что сказала лиса, попытаться понять, как из данной техники извлечь пользу. Навскидку ничего в голову прийти не может. Ну, кроме очевидного – оказывать лечебное воздействие не только на себя, но и на других. Но тут она права – на моём уровне контроля это может и к смерти привести. К моей или пациента.

– Ладно, на сегодня хватит, – махнула рукой лиса. – Видимо, я вас обоих вымотала сильнее, чем сама думала. Давайте отдыхать.

С этим никто спорить не стал. Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по своим комнатам. Уний, кстати, уже вторую ночь спал на диване в гостиной на первом этаже. С той ночи, как Ринко его выгнала из моей спальни.

По пути в свою комнату улыбался. Столько открытий. Но главное – связь работает! Осталось только научить товарища формировать и отправлять сжатые послания в обратном направлении, и мы получим не отслеживаемый и очень быстрый способ общения. Это точно стоило разрушенной концентрации и небольшой потери ки!

Уже из своей комнаты я кинул другу ещё одно послание. Куда более объёмное. Вспомнил всё, построчно и побуквенно, что знал о данном формате связи. Прибавив собственные практические наработки. Пусть тренируется, собака такая! А то и поговорить о доме не с кем.

Глава 37

Разнообразия ради, следующие несколько дней прошли тихо и мирно. Мы с лисой ходили в школу, после чего я шёл на тренировку, а она, с компанией Зенбулатовой, с которой сдружилась, в кафешку, где дожидалась меня. Потом мы топали домой, уже втроём занимались энергоканалами, а под конец дня я отправлялся в дом призрения к своему второму перемещённому земляку. И очередному кандидату-реципиенту.

Догуляй уже пришёл в себя, чем потряс лечебное учреждение. Местные врачи просветили его всем, чем только могли, но не смогли обнаружить ни следа повреждения мозга. Как и постороннего вмешательства, которое спасло пациенту жизнь. Но особого научного открытия из этого делать не стали. Просто приняли этот факт со словами: «Чего только не бывает! Я вот помню у меня был случай в практике…» и стали готовить пациента к выписке. Но столкнулись с полной амнезией и немотой чудесно исцелённого. Что делало выпинывание бродяги на улицу немного проблемным.

Как я и предполагал, меня тоже опросили. Медсестра рассказала о том, что накануне волонтёр держал больного за руку и читал ему псалмы. Врачей этот момент заинтересовал, но не настолько, чтобы действие молитвы восприняли всерьёз. Однако стали относиться ко мне приветливее и доброжелательнее. Доверили уход за пациентами, а не только мытьё полов.

С Догуляем я потом, выбрав время, поговорил. Объяснил ситуацию, сказал, что несколько дней он пробудет в больнице, после чего – граф я или не граф? – предложу персоналу забрать несчастного бездомного к себе в качестве слуги. Не сказать чтобы прямо распространённая практика, но в духе этого мира и этой страны. Раз уж наследник дворянского рода не гнушается грязной тряпкой по полу возить и ночные горшки из-под лежачих больных выносить, то и этому акту милосердия никто не удивится.

«Глава профсоюза», когда никто за нами не наблюдал, заверил, что будет вести себя тихо, как мышь, и выполнять все распоряжения врачей. Как и мои. Чем, признаться, удивил. Накрученный Эрикой, я уже предвидел проблемы, но их пока не было. Пообещал навещать его каждый день. Принёс букварь со своими пометками карандашом, чтобы он мог понемногу осваивать местный язык. В очередной раз умилил медсестру и вновь был награждён пирожками.

В школе пошла на спад напряжённость отношений с Алалыкиным. Похоже, я понял, какую цель преследовали директор, завуч и тренер. Постоянно мелькая друг у друга перед глазами, играя на одной стороне, мы всё чаще прощали друг другу колкие выпады, а в последний раз и вовсе, расходясь после тренировки, пожали друг другу руки. Хитрые старики!

Нет, друзьями бывшие враги, конечно, не стали. У него был свой круг интересов, у меня свой, да и Настя – не доставшийся Михаилу приз – постоянно напоминала об одной из причин конфликта. Но всё равно лучше, чем было раньше. По крайней мере, на эту глупую вражду больше не надо было тратить времени и сил.

Даже люди ханьского вана никак о себе не заявляли. Пригласивший меня на встречу господин Леви сказал, что никакой активности они не наблюдают, но радоваться рано – эти смуглые узкоглазые ребята, как никто умеют, ждать. В общем, дед, по его словам, пока возвращаться не планирует, как и Тайная Канцелярия – убирать охрану. На мой вопрос: «А долго?» Барух Моисеевич только плечами пожал, а потом добавил про то, что я же умный парень и сам всё понимаю. А когда отрицательное покачивание головой, пояснил.

– Есть два исхода, при которых возможна утрата интересов вана к твоему деду и тебе. Первый – его сожрут в процессе борьбы за трон Поднебесной. Самый благоприятный для нас вариант. Второй – мы вскроем большую часть ханьской сети в стране. Не всю, понятное дело – это невозможно. Но ровно столько, чтобы противнику стало невыгодно и дальше тратить на это дело ресурсы.

– А просто отдать ему эти чёртовы бумаги? Пусть подавится! – импульсивно спросил я.

– А ты бы на его месте поверил в то, что мы не оставили себе копии? И отдали все документы?

– И что, мне теперь всю жизнь так вот прятаться?

– Ну, столько времени это не займёт, – беспечно махнул рукой господин Леви. – Старый император уйдёт к предкам в ближайшее время. И там уже кто победит…

Сказано это было таким тоном, что мне вдруг стало понятно довольно много. Русская разведка играла в свою игру. Поддерживая – точнее, не мешая – другому наследнику умирающего правителя. А вот вану Дину из Палаты Весов, мешала. Заставляя его тратить силы и ресурсы не только на внутрифракционную борьбу, но и на нахождение и уничтожение компромата.

С учётом того, что в результате на трон огромной империи может сесть более лояльный (или просто менее враждебно настроенный к Российской империи человек), судьбы двух не особо значимых дворян, были приемлемой ценой. К тому же их ведь не бросили на произвол судьбы. Выделили серьёзную круглосуточную охрану. Ну и что с того, что превратили шестнадцатилетнего пацана в приманку? Так уж карта легла. Значит, нужно её разыграть максимально эффективно.

Глава 38

На пятый день я забрал Догуляя домой. Процедура передачи «бездомного немого» произошла без эксцессов. Врач спросил: «Хочешь пойти в слуги к господину графу?» Мужчина, не отрывая глаз от моего лица, кивнул. Медперсонал оформил документы, куда вписал Ивана Непомнящего, и отдал их мне. Всё.

Я, честно говоря, ждал каких-то проверок, запросов в полицию или ещё куда. Но главврач, через которого всё это и проходило, с усмешкой покачал головой.

– Мы всё это сделали уже давно, Роман Александрович, – сказал он. – Ещё когда несчастный поступил к нам. В полицейских базах этот человек не значится, а значит, проблем с законом не имел. В противном случае мы бы попросту передали его властям по выздоровлению. Скорее всего, он простолюдин, оказавшийся не в том месте не в то время. Не имеющий близких родственников. Даст Спаситель с вашей помощью удастся выяснить его настоящее имя, либо он сам что-то сможет вспомнить со временем. Тогда уж и будете принимать решение, что с ним дальше делать.

Особенности сословного общества, как они есть. Простой человек никому особенно и не нужен. Может, он сюда на заработки приехал, снимал угол в каких-нибудь трущобах, трудился за копейки, рассчитывая подняться и зажить, как человек. Но попал в чужие разборки, которые, возможно, в полицейских сводках не фигурировали.

– Тогда я его завтра после школы заберу, хорошо? – попросил я врача, и, заручившись его согласием, отправился домой.

Да, с Кинслетом всё произошло легко, но это не значит, что так будет и дальше. Уже второго из той же больницы так забрать не получится. Слишком много у этой системы работы слабых мест.

Первое – так или иначе, в больницах я всё равно буду постоянно находиться под наблюдением персонала, даже таким небрежным, как здесь. Рано или поздно кто-то сможет связать мой интерес к безнадёжным больным с их последующим исцелением. Второе же вытекало из первого – такой подход невозможно масштабировать.

А последнее мне было очень нужно. После того как Координаторы поставили в очередь главу профсоюза сборщиков, стало кристально ясно, что такое повториться ещё не один раз. Всегда будут те, кто для сложившейся в Ленове системе важнее других – плевать по каким причинам. Их будут продвигать вперёд, а значит, будут страдать обычные, ожидающие своего спасения люди.

Я могу по этому поводу ворчать. Даже вставать в позу. Мне может это не нравится. Но изменить этого я не могу. А вот обеспечить объём Переходов, в котором хватит места и для «важных», и для простых людей, вполне способен. Но не через больницы. Действовать нужно с большим размахом.

Как – я уже знал. По крайней мере, идея имелась. Та самая, что зародилась в голове по пути к мусорным бакам за несколько минут до встречи с тремя любителями лапты. Мне она казалось вполне рабочей. Осталось только убедить моего инвестора на выделение денег.

– Лечебница? – Настя Строева, с которой мы уже успели подписать вассальный договор и зарегистрировать его в соответствующих органах, посмотрела на меня, как на блаженного. – Ты собрался лечить людей?

Типа где ты – обычный русский школьник, пусть бы и благородного происхождения, и где лечение людей? Даже немного обидно было от её неверия. А ведь юность – самое время для дерзких стартапов! Потом уже жизнь встанет в колею и начинать всякие сумасбродные проекты будет банально страшно.

Я попросил одноклассницу о встрече после уроков и повёл её в то самое кафе возле школы, куда так полюбила ходить Ринко с бандой Зенбулатовой. За свой счёт, чтобы не выглядеть полным нищебродом. Сказал, что есть важный разговор, по результатам которого она может не просто потратить свои деньги на синьора, но и преумножить их.

– Скорее, спасать. – скромно улыбнулся я, отвечая на её вопрос.

– Вот даже как? – скептически ухмыльнулась девушка.

– Именно. Слушай, то, что я сейчас расскажу, ты должна сохранить в тайне вне зависимости от того, как закончится наш разговор. Дай слово.

– Рома, ты договор перед подписанием внимательно прочитал?

– Более чем. – заверил Настасью.

– Тогда ты должен был заметить один пункт, согласно которому я, как твой личный вассал, не могу свидетельствовать против тебя ни в суде, ни в каких прочих учреждениях. Также без твоего позволения, я не могу давать показания сотрудникам правоохранительных органов…

– Речь не об этом, – взмахом руки попросил девушку остановиться. Шпарить на юридическом языке она могла долго. – Нужно, чтобы ты даже в разговорах с подругами сказанное мной никогда не упоминала.

– Если речь пойдёт о каком-то криминале, то, пожалуй, воздержусь, – Строева нахмурилась. – Храните свои дворянские тайны сами, господин граф.

– Да нет никакого криминала. Мой семейный секрет напрямую связан с предметом нашего разговора. О моём исцелении, короче.

А вот тут она выразила заинтересованность. Как и все остальные мои одноклассники, она знала, что за болезнь у меня была. И тот факт, что современной медициной она не лечилась.

– Говори, – решила девушка.

– Мой дед много лет провёл в Поднебесной. По службе, – начал я. Не совсем правда, он лишь пару раз по молодости туда ездил, да и то, полагаю, не вполне легально. Но кто проверит? Сама Настя вряд ли об этом с дедом разговор заведёт, даже когда он домой вернётся. – Он привёз оттуда массу интересных вещей. Как ты знаешь, у ханьцев свой подход в медицине, всякие там меридианы жизненной силы, течение ци и прочая. Среди прочих артефактов был также какой-то древний трактат по традиционной в Поднебесной акупунктуре. Это когда в человека втыкают тонкие иглы…

– Я в курсе, что это.

– Ну да. Короче говоря, когда наша медицина расписалась в собственном бессилии, дед решил взяться за мое лечение альтернативными методами.

Что тоже было правдой – это я из памяти реципиента знал. Иглоукалывания в списке не было, но, опять-таки – кто проверит?

– По этому трактату? – догадалась Настя.

– Ага. Понятное дело, что техники эти были непроверенные, но нам было уже нечего терять, поэтому мы решили попробовать. И это помогло. Как видишь.

– То есть никакого чуда не было?

– А то, что я остался живым после болезни, которая в империи считается смертельной, тебе не чудо? – хмыкнул я.

Собеседница торопливо кивнула.

– И ты хочешь эту непроверенную технику, – последние слова она выделила интонацией, – использовать на других людях?

Тон, которым девушка произнесла этот вопрос, намекал, что от идеи она уже не в восторге.

– Да.

– А как же волонтёрство?

Запомнила то, что я ей когда-то сказал.

– Я сейчас это делаю. Но моя помощь людям в качестве поломоя не слишком высока. Мне хочется большего.

Настя кивнула, мол, понимаю. Но продолжила гнуть свою линию про непроверенность методики. Тогда я перешёл ко второй части.

– Вот гляди, – сказал, навалившись на стол. – Если мы с тобой организуем больницу для бедных и отчаявшихся людей, то они вопросов задавать не будут. Отработаем методику, и тогда можно будет переходить и к пациентам с деньгами. В любом случае на старте работать лечебница будет только с безнадежными случаями. И стопроцентной гарантии она давать не будет. Но даже если нам удастся спасти половину из тех, кто обратился, да даже десять процентов из них – это что, плохо?

– Нет, – не отводя взгляда ответила девушка. – Это очень хорошая и достойная цель, Рома. Не очень обычная для отпрыска дворянского рода, но достойная. Вот только я в этой схеме ничего не вижу про деньги. Где здесь обещанное тобой «приумножить вложения»?

Надо же, всего шестнадцать лет пигалице, а уже такая циничная! Вот что значит купеческое воспитание.

– На следующем этапе. Когда мы сможем исцелить хотя бы несколько человек из низов общества, о лечебнице заговорят. И появятся клиенты уже с деньгами. Причём, Настя, это без шуток сейчас говорю – даже из среды аристократов.

Говорили мы на эту тему ещё довольно долго. Я приводил аргументы, девушка пыталась их разрушить, но, в конце концов, к соглашению мы пришли. Решили, что одноклассница выделит на проект сто тысяч рублей (пока!), а дальше уж как пойдёт. Эту сумму, как девушка сама сказала, она была морально готова потерять. Точнее, заплатить за мою защиту от нежелательного замужества, конечно же.

– Но как только я сниму эту сумму со счёта фонда, об этом узнаёт мой отец, – предупредила она. – И мне придётся рассказать ему о нашем договоре.

– А ты этого ещё не сделала? – удивился я. Мне почему-то казалось, что она должна была это сделать сразу же.

– Зачем? – Настя дёрнула плечиком. – Даже до планирования свадьбы ещё далеко. После Нового года собиралась сказать.

– Ясно. Значит, как только мы начнём работать по клинике, мне ждать вестей от твоего отца.

– Ага! – Строева довольно улыбнулась. Как женщина, которая сообщает своему мужчине, что теперь это его проблемы.

– Ну, понял. Будут готов. – в конце концов, это была моя часть сделки, так что всё справедливо.

Перед тем как разойтись, мы с ней разделили обязанности. Девушка должна была заняться поиском помещения под аренду лечебницы, пока небольшого, буквально на несколько комнат-палат. И сделать регистрацию коммерческого лечебного учреждения в соответствующих органах.

Я же со своей стороны должен был взять на себя поиск персонала. Нужны были не столько врачи, сколько рядовые санитары и медсестры. За больными же нужен уход. Да и иголки кто-то втыкать должен. На начальном этапе с этим я сам буду справляться, а там уже и обучу пару человек.

Что касается самого «секретного ханьского манускрипта», его я планировал написать сам. Акупунктура была известна и в моём родном мире, причём находилась на куда более высоком уровне развития, чем здесь – раз уж мы считали себя биокинетиками. И не считалась шарлатанством. Базовые знания по ней у меня были, а недостающие я рассчитывал получить через Эрику. Что-то да должно было сохраниться в архивах.

Контуры будущего начали проступать все более отчётливо. Ровно до звонка от господина Леви.

* * *

– Это что ты такое удумал, отрок? – произнес Барух Моисеевич, когда я по его приглашению явился в сквер неподалёку от моего дома. К моему приходу контрразведчик уже сидел на лавке под деревом и, кончиком трости, гонял под ногами опавший лист. Выглядя при этом, как обычный пенсионер, решивший подышать свежим воздухом перед сном.

– Вы о чём? – уточнил я.

Сперва, конечно, поздоровался – я же воспитанный молодой человек. Это дедов друг мог по возрасту такое себе позволить, но не я.

– Про прожект твой! Лечебницу открывать кто задумал? – хмыкнул тот, давая понять, что слежка за мной ведётся очень плотная. Даже разговор с Настей, который состоялся всего несколько часов назад, был ему известен.

Нет, так-то я без претензий, ведь его служба меня охраняет от всяких злодеев – опустим тот факт, что последние благодаря играм Тайной Канцелярии и появились. В любом случае обеспечить безопасность на одном только наружном наблюдении сложновато. Но осознавать это было малость неприятно.

– А что такого? Права не имею?

– Конечно, имеешь! Выбор просто странный…

– Деньги нужны. – пожал я плечами. – Хочу создать и развить постоянный источник пассивного дохода. Семья у нас, как вы знаете, небогатая.

– Другие бы на биржу подались. В производство. Используя в качестве стартового капитала средства своего вассала. – не преминул сообщить о своей осведомлённости этот престарелый особист.

– И пользу людям принести. – закончил я.

– С помощью секретной техники акупунктуры? Впервые слышу, чтобы твой дед подобные трактаты из Поднебесной привозил.

Ах, вот оно что! Ну, следовало ожидать, все же они со старшим Брюсом давние друзья. М-да, упустил я этот момент. Врать ему про трактат, конечно же, не стоит. Для господина Леви не составит труда связаться с дедом, путь бы он и находился на попечении Охранки, у задать пару вопросов.

Но не правду же говорить!

Однако если смешать таковую с правдоподобным вымыслом, то может выйти совсем недурно.

– Барух Моисеевич, могу я рассчитывать, что сказанное мной сейчас навсегда останется между нами? – пустил я пробный шар.

Контрразведчик сразу же насторожился. Как охотничий пёс стойку сделал. Ну ещё бы! Секреты – его работа. Отвечать, меж тем, не спешил. Просто сверлил взглядом и ждал продолжения.

– Это моя личная тайна. Не имеющая отношения к государственной безопасности, – пояснил я. – И вообще, неспособна никому, кроме меня, принести вреда.

– Хорошо. – лишь тогда получил ответ от пенсионера. – Я сохраню её. Рассказывай.

– Конечно, никакой секретной ханьской техники акупунктуры нет. И ничем подобным дед меня не лечил. Исцеление моё ничем, кроме чуда назвать нельзя. Которое, однако, ещё и последствия имеет. В общем, у меня есть уверенность, что я научился исцелять наложением рук. Дар Спасителя, Барух Моисеевич, не иначе.