Текст книги "Спец"

Автор книги: Виталий Дёмочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Я тоже так боюсь тебя потерять, – с чувством сказала она, кладя свою узкую, теплую и такую родную ладонь на руку Виталия.

– Не бойся, не потеряешь, – пообещал он, гладя ее по руке. – Если бы ты так не просила, я бы и на этот угон никогда не пошел. Я уже давно разрешил нашим мастерам делать машины на абы как, – продолжал объяснять Виталий. – Даже рваные детали распрямляют и залепляют шпатлевкой. Так что кузовные детали я уже не покупаю, да и оптику научились делать. Так что денег хватает.

Виталий, немного помолчав, добавил:

– Да, мне много и не надо. С тобой-то я понял, в чем заключается счастье.

– Я тоже так счастлива с тобой!

Официантка принесла поднос с едой, и пока она расставляла тарелки, они молчали.

– Спасибо, – поблагодарила ее Ирина, когда та закончила сервировать стол.

Шашлык издавал приятный аромат, и Виталий с аппетитом принялся за еду, Ирина лишь вяло ковыряла вилкой сочные куски мяса, от волнения перед предстоящим аппетит пропал. Она с удовольствием наблюдала, как он ест, быстро, аккуратно с явным наслаждением. Она вдруг вспомнила, как ест ее муж, воспоминания не доставили ей удовольствия, и она постаралась больше не думать о муже.

Перехватив внимательный взгляд Виталия на одну из вновь припарковавшихся у кафе машин, она спросила:

– Эту машину будем угонять?

– Нет, – ответил Виталий, подцепив вилкой очередной кусок мяса. – Она для нас бесполезна, у нас таких нет. Только одним разом не отделаешься, минимум два, – с улыбкой глядя на Ирину, произнес Виталий и объяснил: – Первый раз я сам покажу тебе, как это делается, а уже потом ты попробуешь. Испытаешь свои острые ощущения. Раз уж тебе так хочется.

– Хочется! – с жаром заговорила она. – Прости меня! Знаешь, как хочется?! Хотя бы один раз в жизни попробовать.

Ирина помолчала, наблюдая за его реакцией и видя, что настроение его не портится, спросила.

– А как это делается?

– Увидишь. Сейчас я тебя научу пользоваться рацией, пока будешь меня корректировать и смотреть, как я и что делаю. Апотом уже сама попробуешь. Ая уже тебя подстрахую. Но только один раз, договорились же?

– Конечно, я же пообещала. Ты просто пойми меня, я никогда подобного не испытывала, никаких чувств, – она задумалась, посмотрела в его глаза и тихо добавила, – кроме любви.

Виталий смотрел на нее, и в душе его поднималась теплая волна. Он в очередной раз со всей отчетливостью понимал, что ничто ему в этом мире не будет нужно, если он это не сможет разделить с этой женщиной, которая, улыбаясь, так доверчиво смотрит на него сейчас.

– А знаешь, как хочется?! – уже другим, более задорным тоном продолжила она. – Я просто ни о чем другом думать не могу.

– Так может тебе лучше с парашютом прыгнуть или с тарзанки? – спросил ее Виталий.

– Нет, это не то. Я хочу как ты. Только один раз! Ну, пожалуйста! – снова стала канючить Ирина.

– Ну ладно тебе! Мы же для этого сюда и приехали.

Виталий дожевал кусок мяса, глядя куда-то вдаль, и задумчиво проговорил:

– Странно даже как-то: ради тебя я бросил заниматься всем этим и ради тебя же иду на это.

В этот момент к кафе подъехала черная спортивная «Тойота» со щегольским спойлером на коротком багажнике. Из нее вышел высокий молодой парень и, осмотрев свой автомобиль любовным взглядом, вразвалочку направился к кафе.

При виде этой машины Виталий сразу поменялся в лице, оно стало серьезным и сосредоточенным. В нем никогда нельзя было угадать какие-либо эмоции, угон машин было делом привычным. Но сейчас с ним будет это делать любимая, и от этого по коже пробежали мурашки. Стараясь не показать волнения, он как можно спокойнее произнес.

– Ну, вот… Клиент созрел. Как раз подойдет.

– Эта машина? – спросила Ирина, перехватив взгляд Виталия.

– Угу, у нас таких две целых. Правда, цветом другие, но ничего страшного. Походка, смотри, какая! – сказал Виталий, показывая глазами на владельца обреченной «Тойоты». – Доволен, наверное, своей покупкой. Интересно, откуда он… хотя какая разница.

Виталий достал из кармана деревянный квадратик и обрезок тормозной трубки, заточенной в виде иглы, которые он приготовил накануне, вставил трубку в отверстие деревяшки и, убедившись, что игла сидит достаточно плотно, встал и сказал Ирине:

– Ты посиди пока, я сейчас подойду.

Бандера медленным прогулочным шагом направился к автомобильной стоянке, цепким взглядом профессионала оглядывая окружающее пространство. Улучив момент, когда на него никто не смотрел, он ловко, привычным жестом подложил иглу под левое заднее колесо «Тойоты», руль у которой, естественно, был справа. Так же медленно он вернулся к своему столику и спокойно стал заканчивать обед, давая последние наставления своей напарнице.

– Когда он поедет, сядешь за руль, мне переодеться надо, – говорил Бандера, прихлебывая чай, – не доезжая до него, он будет стоять, сдашь назад, ну я скажу потом. Дальше я расскажу тебе по дороге.

Наконец появился владелец «Тойоты». Ничего не подозревая, он сел в машину, тронулся потихоньку. Виталий услышал характерный звук прокалывающегося колеса и заглушаемое звуком мотора шипение.

– Ну что, поехали? – нетерпеливо спросил Ирина.

– Не спеши. Куда он денется, – ровным голосом ответил ей Бандера, но внутри он уже весь напрягся, сосредоточился на предстоящей охоте. Выждав еще какое-то время, он наконец допил чай, встал и сказал Ирине:

– Пошли.

Пока они нагоняли обреченную «Тойоту», Бандера объяснял Ирине, как пользоваться рацией, давал дальнейшие инструкции, переоделся в спортивную форму.

Что бы освободить себе руки, он прикрепил свою рацию к поясу, в ухо воткнул миниатюрный наушник, а к горлу прикрепил микрофон тангенты рации.

Вот на правой обочине они увидели стоящую «Тойоту», как ему удалось уехать так далеко, возможно, трубка примялась и воздух из шины выходил медленно, но, как бы там ни было, она уже стояла, и стояла в удобном для подхода месте.

– По левой стороне иди. Смотри внимательно, – сказал Ирине Бандера, когда они уже выходили из «Челленджера».

Ирина перебежала через дорогу и под прикрытием деревьев направилась в сторону стоящей «Тойоты», то же самое сделал и Бандера, но только по правой стороне дороги.

– Далеко еще? – спросил Бандера по рации Ирину, когда они пробежали, по его подсчетам, достаточное расстояние.

– Я уже рядом. Я вижу его, – на бегу отозвалась Ирина.

В это время водитель успел ослабить гайки на колесе и ставил под машину домкрат.

– Я на месте. Ты где там? – вызвал Бандера напарницу, когда вышел на исходную. А Ирина тоже подбегала к своей позиции, и, когда она ее заняла он, поднося микрофон поближе ко рту для лучшей слышимости, сказал:

– Так, теперь говори мне все, что он делает.

– Он с левой стороны колесо откручивает. Во! Снимает уже! Снимает! – возбужденно кричала в рацию Ирина.

Бандера улыбнулся, поняв по голосу любимой, в каком она находится состоянии, и ответил:

– Ладно-ладно, не тарахти. Скажешь только, когда он будет колесо закручивать запасное.

– Все, одевает колесо, – услышал он сообщение Ирины и приготовился, вот-вот должен был наступить решающий момент.

– Гайки закручивает!

– Я пошел. Ты только смотри, чтобы машин не было с синими номерами.

Бандера вышел из-за деревьев и осторожно подошел к машине, правую дверь, на его удачу, парень оставил открытой. Он медленно-медленно, чтобы не колыхнуть машину, хотя она все еще стояла на домкрате, опустился на сиденье. С водительского места в левое зеркало ему теперь было видно, что делает парень. Наконец колесо было прикручено, и водитель стал убирать домкрат.

– Домкрат сейчас опускает, – услышал он голос Ирины.

Водитель сложил домкрат и сейчас затягивал колесные гайки, Бандера сидел не шелохнувшись, ждал. Вот парень собрал инструмент и, подняв проколотое колесо, направился к багажнику. Бандера включил передачу и положил левую руку на рукоятку поднятого ручника. Парень аккуратно сложил все в багажник и в тот момент, как он захлопнул его, «Тойота» рванула с места, поднимая клубы пыли с обочины, и стала быстро удаляться.

Не ожидавший такого фокуса водитель сначала замер с открытым ртом, совершенно не понимая, что происходит – он стоит, а его машина почему-то уезжает. Куда?! Почему?! Как же теперь?!

Наконец он пришел в себя и, так и не успев понять, что произошло, со всех ног бросился вслед за машиной. Но куда там! Машина убегала от своего хозяина так быстро, как будто ненавидела его всей душой…

Когда Бандера отъехал пару сотен метров, он передал Ирине:

– Ну, все Иришка, давай к машине. Я жду тебя в гараже.

– Поняла! – весело ответила она и побежала к «Челленджеру».

Через некоторое время они встретились у гаража. Виталий уже поставил угнанную «Тойоту» на место и закрывал замок на воротах, как подкатила Иришка. Она выскочила из джипа, бросилась к нему на шею, вся такая радостно-возбужденная, она просто светилась от счастья и не скрывала своих чувств. Она скакала на месте и кричала:

– Получилось! Получилось!

Виталий едва ее утихомирил.

– Да подожди ж ты! – он, обхватив ее за плечи, пытался прижать к земле, что бы остановить этот дикий танец радости.

– Вот этот ключ, – начал объяснять он, когда она немного успокоилась, – завтра машину, которую возьмем, пригонишь сюда же. Ночью я эту машину отгоню. Открывается он легко, ты знаешь как. На, – протянул он ей ключ от гаража, – хулиганка моя.

Он заключил ее в свои объятья, она с удовольствием прильнула к нему.

– Но это в последний раз, договорились же, – сказал он, когда их губы разъединились.

Она лишь согласно кивнула и вновь поцеловала его, сейчас она не думала о завтрашнем дне, он был еще так далек, а любимый так близок.

* * *

Пока Бандера со своей ненаглядной, любимой напарницей-подельницей развлекались угоном машин, в городе произошли серьезные изменения. Был арестован Шустрый и обе группировки, шустрые и бандеровцы, в отсутствие старших решали, что делать дальше.

Малыш приехал на место сбора своих с запоздалым сообщением «Костю взяли», и без него все уже знали эту новость.

На его вопрос «Что будем делать дальше?» парни угрюмо промолчали.

– Ты смори, а, Бандера вообще фары не врубает! – с откровенным возмущением, наконец, произнес один из парней.

– Это не он, скорее всего, но кто-то из них, это точно, – сказал другой.

– Да какая разница, поймаем кого-нибудь, сразу исповедуется, чья подача.

– Только потом мочить придется, а то они еще разозлятся, – предупредил всех Малыш.

– А что делать? Ждать пока нас всех крепанут?

– В натуре! – сказал Большой. – Узнать, кто воду мутит, да хлопнуть их потихоньку. Потом пускай масло гоняют.

– Но, а если это не они? Вот жара начнется!

– Да они, они. Кто ж еще? – настаивал Малыш. – Да и Бандере потом подвести можно, что с его ведома все делалось.

– Подводить ты будешь? – недоверчиво спросил его Гора.

Малыш задумался, помолчал и ответил:

– Подождем, пока Костя выйдет.

Парни разъехались, договорившись, что кто первым найдет кого-нибудь из бандеровцев, сразу звонит остальным.

Примерно такой же разговор был и у ребят Бандеры, они собрались на своей автостанции и ждали старшего, его телефон не отвечал весь день.

– Часы у кого-нибудь есть? – спрашивал у парней Толстый, когда на территорию станции въехал «Челленджер» Виталия.

– Что у вас случилось? – спросил он, когда вышел из машины.

– Давно случилось, – недовольным тоном сказал Скороход, – у тебя телефон не доступен.

– Я на трассе был, он там не везде берет.

– Не на одиннадцатом километре? – спросил его Толстый.

– Нет, а что там, на одиннадцатом?

– Кто-то опять транзитчиков с машин выкинул, – объяснил Скороход. – На этот раз посерьезнее, двое в больнице.

– Следующий раз точно трупы будут, – пророчески заявил Дон.

– Да трупы будут еще до следующего раза, – не согласился с ним Рустам.

– Но только сейчас нужно решить, у нас или у шустрых, – глядя на Бандеру, сказал Толстый.

– Да к такому выводу даже менты пришли, наших-то не взяли, а Шустрого загребли, – опершись на капот одной из машин сказал Скороход, обращаясь к Бандере. – Они это, вот увидишь.

– Сами на нас спецом прут, чтобы себя отбелить, – добавил Дон, – или чтоб повод был с трассы нас выгнать.

– Кончать их пора, Виталя, – высказал свое мнение Толстый.

– Пока они нас не начали, – согласился с Толстым Скороход, – а то еще что-нибудь придумают, что на нас переть.

По всей видимости, парни были единодушны в том, чтобы начать войну с шустрыми, причем начать ее первыми, наивно полагая, что в этом случае будет меньше жертв с их стороны. Бандера это понял, но он был другого мнения и о происходящем на трассе, и о том, что надо начинать мочить шустрых, тем более, что последствия этого «мочить» он очень хорошо представлял, поэтому сказал:

– Да не они это. Я вам говорю. Я слишком хорошо знаю Шустрого, да и остальные тоже не дураки, чтобы плевать в свой колодец. Никого никто кончать не будет, пока не будет конкретных доказательств, что это они. Не дай бог кто сделает движение против них без моего ведома.

В это время зазвонил телефон Толстого.

– Калдина?… Один?… – переспрашивал в трубку Толстый. – Молодец, давай, – и когда закончил разговор, повернулся к Бандере:

– Там «Калдина» с рынка выехала шестого года. Один едет в Кемерово.

– Давай «Кресту» добьем, – предложил Холодок Бандере.

Все посмотрели на здорово помятую белую «Кресту».

– Больно вид у нее не товарный. На «Спринте» поеду, – не приняв предложение, решил Бандера, – Толстый, заедь на телеграф, там Доцент стоит, сегодня освободился. Отвези его к Енде, пусть даст все необходимое. Ну все, рации на прием, разъезжаемся по трассе, – закончил разговор Бандера и направился к машине.

* * *

Парни Шустрого в это время подъехали к дому, где жил Енда, и, встав напротив подъезда, наблюдали.

– По ходу он с утра никуда не выходил, – заметил один из парней.

– Вон Толстый с кем-то едет, по ходу к Енде, – сказал Малой, брат Шустрого, сидевший за рулем другой машины.

Действительно, именно в этот момент Толстый, выполняя поручение Бандеры, привез к Енде только что освободившегося Доцента. Шустрые сидели в машинах, ничего не предпринимали, только наблюдали и ждали, что будет дальше. Кто-то из них, чтобы унять начавшееся сердцебиение, пафосно произнес:

– Да ладно, первый раз, что ли. Все равно ломать будем.

«Челленджер» остановился у подъезда, из него вышел Доцент и направился к двери. Шустрые все видели. Толстый развернул джип и уехал.

– Смотри, Толстый сорвался! Как жопой чует! – воскликнул Малой.

– Че, подъезжайте к подъезду, там встаньте, – сказал Гора через окно Малому.

Обе машины подъехали к подъезду. Одна встала рядом, другая сдала багажником вплотную к двери. Все было готово. Парни выскочили из машин и бросились по лестнице вверх, стараясь обогнать лифт, в котором поднимался Доцент, и это им удалось.

Они стояли возле дверей поднимающегося лифта, тяжело дыша, приготовившись нанести удар сразу же, как только откроются двери. Когда они открылись, резкий и сильный удар отбросил ничего не успевшего сообразить Доцента к задней стенке лифта, и трое из парней бросились в лифт. Доцента вырубили сразу, он не успел ни крикнуть, ни отмахнуться, он даже не понял, что произошло. Уже бесчувственное тело выволокли из тесного лифта и продолжали бить дальше уже на лестничной площадке, пока кто-то из них не сказал:

– Все, хорош! Готов!

Гора взвалил Доцента на спину и понес вниз по лестнице.

Малой первым выскочил на улицу, огляделся и махнул парням рукой, показывая, что никто не смотрит в их сторону и можно нести. Доцента бросили в багажник одной из машин как мешок с песком, и машина сорвалась с места. Вторая, с Малым за рулем, осталась. Ждали, пока выйдет Енда, ему была уготовлена такая же участь.

* * *

С трассы съехала колонна из четырех машин, возглавлял колонну белый «Лэнд Крузер», в просторном багажнике которого лежал окровавленный Енда. Ему повезло меньше, Доцента вырубили сразу, и дальнейших ударов он не чувствовал, не чувствовал, как хрустнула локтевая кость левой руки, не чувствовал, как стекло разбитых очков разрезало щеку. Енда чувствовал все, каждый удар. Он задыхался от злобы и боли, сначала кричал и сопротивлялся, потом затих, сил уже не было, но он был в сознании.

Колонна машин остановилась в небольшом леске, Доцента и Енду выволокли из багажников, бросили на землю и принялись избивать ногами, задавая один и тот же вопрос:

– Где машины, сука? Где машины, бля? Где вы их спрятали?

Доцент отвечать не мог, он был давно уже без сознания, но разгоряченные шустрые, опьяненные видом крови и безнаказанностью, продолжали молотить бесчувственное тело.

Енда лежал на земле под градом ударов, из последних сил пытаясь закрыть руками голову. Его били и спрашивали лишь одно:

– Куда дели машины?!

Время на ответ они не давали, как будто ответ им был не важен, даже и знал бы Енда, где эти проклятущие машины, но все равно бы не мог ничего сказать, шустрых было много, и каждый хотел выпустить свою давно скопившуюся на бандеровцев злость. Шустрые брали Доцента и Енду в качестве «языков», но превратили их в кровавое месиво, не дав им сказать ни слова.

Когда горячие парни несколько выпустили пар и злоба их немного утихла, они наконец увидели, что Доцент мертв, а Енда не многим от него отличался.

– Да, переборщили, – без особого сожаления сказал один из парней, доставая из машины Сайгу.

– Да, тихо, ты! Людей соберешь, – поняв намерение товарища, произнес Малыш и, достав из-за пояса пистолет с глушителем, выстрелил в голову Доцента.

Выстрел прозвучал сухо и негромко, будто сломали ветку, давно мертвое тело Доцента даже не дернулось, никак не отреагировав на выстрел. Малыш направил ствол пистолета на голову Енды и нажал на спуск. Опять раздался звук сломанной сухой ветки, оборвавший короткую молодую жизнь.

* * *

Трупы бандеровцев обнаружили достаточно быстро. И когда заместитель начальника оперативного отдела положил перед капитаном Филатовым пачку фотографий с места происшествия, на которых были изображены Доцент и Енда с пулевыми отверстиями в головах, он понял все и коротко спросил:

– Когда?

– Только что, – ответил помощник, – из Баневурово прислали. Копылов со своими уже там был.

Капитан узнал убитых, и он прекрасно понимал, кто это сделал и почему. А еще он понимал, что в городе назревают события, в сравнении с которыми рэкет Шустрого и подставы Спеца скоро покажутся мелкими детскими шалостями. Капитан понимал, что Бандера по понятиям должен дать ответку, и если он начнет стрелять, то мало никому не покажется. А он начнет, капитан в этом не сомневался.

А вот черные сомневались. Когда они узнали, что убиты двое бандеровцев, они поняли, чьих рук это дело. И страшно обрадовались, им это было как нельзя на руку.

– Ну вот, они уже начали крошить друг друга!

Но один из черных, Аслан, не был уверен в том, что Бандера будет отвечать.

– Вряд ли, – сказал он, – Бандера не будет отвечать. Он уже не тот, что раньше.

– Это за двоих-то убитых не станет отвечать? – с удивлением спросили его товарищи, у джигитов не укладывалось в голове, как такое возможно.

– Его Толстый с моей знакомой встречается, рассказывает, что у того крыша едет. Всех на путь истинный наставляет. Работать не дает, только по своей теме, – объяснял друзьям Аслан.

– В Бога что ли уверовал? – со смехом спросил один из них Аслана.

– Хрен его знает, подробности я не знаю, она не спрашивала его об этом, побоялась.

– Надо тогда самим убить кого-нибудь из шустрых. Они сразу на бандеровцев подумают. И сразу на них попрут.

– А если у Бандеры еще кого-то грохнут, он сразу забудет про своего Бога. И тогда точно война начнется.

С этим согласны были все. Но сами решили не светиться, а пригласить человека со стороны. Аслан достал телефон, набрал номер и сказал в трубку:

– Али! Подъезжай, работа есть.

* * *

Посреди гаража напротив Бандеры молча стояли Рустам, Толстый и Винт. Молчал и Виталий.

– Ну, че делать будем? – наконец подал голос Толстый.

Виталий задумался, глядя куда-то в сторону, будто там был ответ, достал ключи из кармана, и направляясь к выходу, тихо сказал:

– Езжайте, организуйте похороны.

Рустам и Винт не понимающе промолчали, а Толстый возмущенно и резко почти крикнул вслед Бандере:

– Ну, что делать-то будем? Ты что, с ума сошел что ли?

Толстый, да и парни тоже, ни на секунду не сомневались в том, что именно следует делать. Хотя доказательств в причастности группировки Шустрого к убийству Енды и Доцента у них не было, тем не менее, вину они возлагали именно на шустрых. А на кого ж еще? И парни не понимали, почему старший медлит, чего тянет, ведь прекрасно понимает, что ответить надо. Они давно настроились на войну, по их мнению, она была неизбежна.

Но Бандера напряженно думал, он в отличие от своих парней понимал, что стоит им только ответить, начнется такая война, в которой, возможно, не будет победителя. Он, решив, что пусть уж лучше худой мир, чем война на истребление, тянул время, авось что-то прояснится, появится решение. И потом не факт, что это шустрые, хотя, с другой стороны, если не они, то кто?

– Пока ничего, – еще тише ответил Бандера на вопрос Толстого, глядя в открытые ворота гаража, – потом разберемся. «Спринта» отгоните на станцию.

И уже почти выйдя из гаража, Виталий остановился и, предупреждая агрессивные мысли Толстого, не глядя на парней, резко произнес, четко расставляя слова:

– Толстый! Без меня – ни шагу!