Текст книги "Спец"

Автор книги: Виталий Дёмочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

2

Автомобильный рынок жил своей жизнью. Полуденное солнце играло на полированных кузовах тысяч стоящих длинными стройными рядами «японок». Хотя торговля еще шла, но некоторые невыдержанные продавцы покидали свои места, медленно и осторожно протискиваясь в узкие проходы на своих непроданных автомобилях. Не дай бог кого задеть! Задел – считай купил!

В основном это были любители, не понимавшие, что под конец базара начинается, как утверждают профессионалы, самый «бор». Опытные продавцы стоят до конца, а некоторые и не стоят, а сами ищут покупателей, не ожидая милостей от природы.

Одним из таких опытных и ищущих был Сергей Краснов, по прозвищу Красный, местный торгаш. Он прохаживался по рядам и острым, наметанным взглядов выискивал в толпе потенциальных покупателей.

– Ребята, какие машины интересуют? – подошел он к троим, сразу поняв, что они не местные, но намерения у них серьезные. – Здесь все мои в этом ряду. Все в хорошем состоянии, только что привезены.

– Вот эта «Калдина» у тебя вэдовая? – обратился к Красному один из них, по всей видимости, старший.

– 4-WD, двушка, ABS, автозапуск, – привычно перечислял Сергей навороты автомобиля, поигрывая связкой ключей и внимательно наблюдая за реакцией покупателей.

Трое со всех сторон принялись рассматривать «Калдину».

– Год какой? – обратился к Красному другой человек из этой троицы, совершенно огромных размеров. Впечатление его огромности усиливала окладистая борода и зарытые очками глаза.

– Девяносто восьмой, седьмой месяц, – отозвался Сергей, снизу вверх глядя на огромного дядьку, голос которого звучал почти командно, если не сказать грубо.

– Ключи у тебя? Открой капот, – проговорил бородач.

Третьего природа тоже ростом не обидела, но он был чуть ниже и без бороды. Со стороны казалось, что эти громилы сопровождают клиента, так оно собственно и было, только он был не клиентом, а другом, попросившим своих товарищей помочь ему купить и перегнать машину. Одному с деньгами ехать опасно, а с машиной и тем более.

– Че двигатель грязный? – спросил старший.

– Я движки никогда не мою, чтоб видно было – машина только что из Японии, масло нигде не течет. Люди ж не дураки, понимают что к чему.

– Ты бы хоть помыл ее нормально, – вновь зарокотал бородач, глядя на машину, покрытую слоем пыли, но все-таки блестящую и не потерявшую своей привлекательности.

– Да мыть смысла нет, смотри – тучи нагоняет, скоро дождь пойдет, – тут же нашелся Красный.

– Документы не леченые? Таможка? – недоверчиво глядя на продавца, спросил старший.

– Таможка, все как положено. Две недели здесь. Да вы заведите, посмотрите, – взялся убеждать покупателей Красный, протягивая ключи от «Калдины» бородачу.

– Давай заведем, послушаем, – сказал бородач, с трудом втискиваясь за руль.

«Калдина» завелась раньше, чем стартер успел провернуть коленвал на четверть оборота. Громоздкий бородач на удивление легко выбрался из машины и пошел осматривать ее сзади.

– Спойлер, дуги, – вслед ему бубнил Сергей, будто опасаясь, что такой огромный человек может не заметить этих мелочей.

Старший, засунув голову под капот, внимательно слушал двигатель, а Красный, к этому моменту понявший, что сделка, скорее всего, состоится, еще более внимательно разглядывал его самого и его спутников.

– А вам далеко ехать? – обращаясь к старшему, спросил Сергей.

Тот вытащил голову из-под капота и замялся.

– В Хабаровск едем, – выручил товарища бородач.

Однако задержка с ответом навела Красного на определенные размышления.

– Ну, давай проедем, ходовку послушаем. Если нормальная – заберем, – поспешил сменить тему разговора старший.

– Да с Японии ходовка у всех нормальная, – проговорил бородач, усаживаясь за руль.

Старший еще под капотом, слушая двигатель, для себя решил, что машина хорошая и ее надо брать, но проехаться все же надо, так для очистки совести.

* * *

Процедура оформления документов много времени не заняла, дорожка у Красного была натоптана. Со словами «Ну, счастливой дороги!» он протянул старшему документы и попрощался с каждым за руку. Пожимая руку бородачу, он подумал: «Крепкий орешек! Ну, посмотрим, каков ты в деле», и, как только «Калдина» скрылась за поворотом, он достал мобильник и набрал знакомый номер.

– Толстый, – обратился он, когда ему ответили.

Толстый на самом деле толстым не был, правда, и впечатления худого он не производил. Это была кличка от фамилии Толстых.

Толстый, мало что представлявший собой в криминальном мире, был правой рукой Бандеры, лидера одной из городских преступных группировок, и поэтому все относились к нему должным образом. Сам же он, пользуясь своим положением, вместе с другими членами группировки, не смотря на строжайший запрет старшего, проворачивал свои дела и Бандеру конечно же об этом не информировал.

Вот и сейчас, когда ему звонил Красный, он вместе со Стариком – Анатолием Старковым, вышибали чужие долги у одного из местных коммерсантов. Старик, в длинном кожаном плаще нараспашку, опершись кулаками на стол, молча сверлил газами насмерть перепуганного должника, что-то лепетавшего про то, что вот, мол, придет товар и будут деньги.

Толстый отошел от стола, чтобы визгливые оправдания коммерсанта не мешали телефонному разговору.

– Синяя «Калдина»? – переспросил он. – Куда? В Хабаровск? Трое? Молодец, давай.

Толстый, нажав отбой, повернулся к Старику.

– Поехали, машина с рынка выехала, – и, не дожидаясь ответа, быстро направился к выходу.

Автомобильные подставы транзитников были основным источником доходов группировки, и Старик, ударив кулаком по столу, рявкнул:

– Короче! Бабки через неделю. Мы подъедем, – на всякий случай еще раз страшно сверкнул глазами на предпринимателя и бросился догонять товарища, догнав которого в коридоре, выпалил:

– Звони ему скорее, вдруг еще спит.

Но Толстый уже набрал нужный номер.

Бандера – Виталий Банин, не спал, он сидел в своем черном, твинтурбовом «Марке» на площади, через которою проходила основная трасса для легковых автомобилей. В основном все транзитники ехали по ней, и Бандера, не особенно полагаясь на Красного и его рыночные наводки, опытным взглядом выделял в общем потоке те машины, которые были только что куплены и перегонялись на запад. Он выбирал жертву. Но по неписаным правилам своих, дальневосточников, он не трогал. Виталий и был тем самым автомобильным спецом по подставам, о котором с такой злостью и досадой говорил полковник Ушаков в своем кабинете.

Звонок Толстого не был неожиданным. Виталий его ждал, зная, что парни тоже ищут перегонщиков на других трассах и объездных дорогах, во всяком случае думал, что они ищут.

– Говори, – сказал он в трубку, посмотрев на определитель.

– Привет! Не спишь? – спросил Толстый, и по его голосу Виталий сразу понял, что наклюнулась работа.

– Нет, – коротко ответил он.

– Красный только что звонил, «Калдину» синюю продал, – быстро объяснял обстановку Толстый. – Новосибирские по ходу купили, говорят, что в Хабаровск едут, а прописка-то в паспорте новосибирская.

Красный говорит, что у них бак пустой, они сейчас на заправку поедут. Если прямо сейчас выйдем – успеем. Будем их работать?

Вопрос был риторический, и ответ на него Толстый не ждал.

– Рации на прием, поехали, – коротко отдал команду Бандера, и двигатель черного «Марка» ожил.

Это была его работа. Он придумал эту тему еще несколько лет назад, когда освободился из колонии, и с тех пор она была основным источником его доходов, пусть не праведных, но, как считал сам Виталий, и УК Российской Федерации был с ним согласен, вполне законных. А после того как прошлой зимой в его жизни произошли некоторые изменения, так, вообще, автомобильные подставы стали единственным средством к существованию, поэтому он относился к ним со всей серьезностью.

Когда черный «Марк» Бандеры тихо подкатил к заправке, синяя «Калдина» только начала заправляться. Бородач был за рулем, старший сидел слева, а третий со словами «Ладно, ехать далеко, я спать» расположился на заднем сиденье.

– Мы уже выехали, мы на трассе, – прохрипела рация голосом Толстого.

Охота началась!

* * *

В машине, ехавшей по городу, находился капитан Филатов со своим заместителем. Заместитель вел автомобиль, а Филатов сидел рядом и как бы размышлял в слух:

– Ну что, остальных всех придется выпускать… время выходит…

– А, Романова тоже, что ли? – удивился замначальника оперативного отдела.

Ничего не подозревавшие пассажиры обреченной «Калдины» ехали и разговаривали совсем о других бандитах. Старший уже давно занимался этим бизнесом и не раз попадал в лапы Шустрого и его бригады. На этот раз он решил взять с собой двоих довольно крепеньких товарищей, которые выглядели настоящими громилами, коими собственно и являлись, они оба работали вышибалами в ресторане. Их услугами время от времени пользовались различного рода предприниматели, беря их для охраны и защиты.

– Каждый месяц по этой дороге езжу, рэкетиры на трассе одолели. За один проезд сто баксов, – жаловался старший бородачу.

– А-а, мы этим рэкетирам в прошлом году так рога пообломали, они нас только увидят, сразу пообсыкаются, – явно переоценивая свои возможности и недооценивая противника, весело и уверенно говорил бородач.

Старший с сомнением посмотрел на товарища, он не был так уверен, что рэкетиры от одного их вида пообсыкаются, но все же из вежливости посмеялся и произнес:

– Да нам главное Уссурийск проехать, дальше проще будет.

– Проезжают по кольцу на Агеева, – Спец ехал за ними на приличном расстоянии и корректировал действия своих друзей.

Проехать на Хабаровскую дорогу можно было несколькими маршрутами, в том числе и в объезд города. Толстый со Стариком уже выехали на улицу Некрасова – центральную дорогу для легковушек и ближайший путь для пересечения города с юга на север. На заднем сиденье у них лежала охотничья «Сайга», собранная и расчехленная вопреки правилам, очень похожая на автомат Калашникова.

– Я его правой стороной ударю, имей в виду, – сообщил он Толстому, уже прикинув в уме, на какой прием будет ловить транзитчиков.

Но «Калдина» проскочила поворот на Некрасова, вероятно они решили ехать по другой дороге. Следующая была улица Советская, Банин решил, что они поедут по ней, и взялся за рацию.

– Проехали поворот на Некрасова. Разворачивайся по Чичерина к Советской.

Старик, находившийся за рулем «Челленджера», понимал Бандеру с полуслова и, не сбрасывая газа, резко заломил руль влево, развернулся и сломя голову понесся к перекрестку Чичерина и Советской. Дорог много, никогда не угадаешь, какой поедут. Спец оказался прав, перед Советской «Калдина» замигала правым поворотником.

– Повернули на Советскую, становись там, рядом, – проговорил Бандера в рацию.

«Челленджер» был уже не далеко от Советской и, подъехав к перекрестку, Толстый передал:

– Мы на месте, ждем.

Внимательно наблюдая за «Калдиной», Бандера рассчитывал ее скорость, улица Советская была главной, и без светофоров по ней можно проехать километра два. Наконец жертва на нужной скорости приблизилась к перекрестку, где ожидал ее «Челленджер».

– Поворачивай перед ним, вот он, – сказал Бандера в рацию.

Старик резко рванул машину с места и вписался в поворот прямо перед капотом несчастной «Калдины», он уже понял, какой прием хочет использовать Бандера.

– Нормально пошел… Тормози на пешеходном, – голос Спеца звучал возбужденно. Обычно спокойный в жизни, но на охоте он входил в азарт. Сама авария на большой скорости была ему не страшна, он побывал в них не одну сотню раз. Сейчас он набирал скорость, сокращая расстояние межу «Марком» и «Калдиной», – приближался пешеходный переход, который он планировал использовать.

На каждое прикосновение правой ноги Бандеры к педали газа двигатель «Марка» отзывался мерным низким рычанием, приятно щекотавшим нервы, и казалось, что форсунки битурбованного двигателя впрыскивают ни только бензин в камеру сгорания, но и адреналин в кровь Виталия. В такие моменты в нем просыпался древний инстинкт охотника, не того охотника, который стреляет в беззащитных уток ради развлечения, а другого, настоящего, сходящегося один на один с жестоким и сильным хищником и не ради развлечения, а для того чтобы выжить, ради куска мяса. Собственно все так оно и было, этой охотой он добывал себе и своей семье, своим товарищам и тем своим друзьям, которые остались в лагерях, пропитание. Это была охота не ради развлечения, но, тем не менее, удовольствие она ему доставляла и не малое.

Старик резко надавил на педаль тормоза прямо перед пешеходным переходом, хотя там никого не было. Увидев стоп-сигналы джипа, Бандера вдавил педаль газа и слился с «Марком» в одно целое. Не было теперь ни Бандеры, ни «Марка» отдельно, они были единым целым. Апо-другому и быть не могло, в такой ситуации все решают даже ни секунды, их десятые, сотые доли, здесь думать некогда. Задумался – пропал, работают одни рефлексы.

Бородач, видя, что тормозов ему не хватает, резко забрал влево, уходя от столкновения с джипом.

Бандера выжал педаль газа до упора и, развив скорость за сотню, правой стороной проехался по «Калдине». Помимо двух турбин, двигатель «Марка» был наворочен еще всякими примочками местных умельце и неоднократно побеждал в ночных гонках. Именно такая машина и нужна была для постав, она должна появиться неожиданно и ниоткуда.

От сильнейшего удара «Марк» подбросило, правое переднее колесо вырвало вместе с подвеской, и оно едва держалось. «Калдину» ударом отбросило на джип, и она врезалась ему в задний бампер, расколов пластик. «Марк» без колеса был не управляем, и его несло юзом. Бандера дернул ручник, стараясь остановить машину, чтобы ее не вынесло на тротуар, по которому шли люди. Наконец он справился с машиной, остановив ее в считанных сантиметрах от тротуара, и с удовлетворением оглянулся назад. В лобовом стекле джипа он увидел довольную, улыбающуюся физиономию Старика, который говорил ему в рацию:

– В нас тоже попали!

Довольны были все, кроме покупателей «Калдины», они почему-то не испытывали никаких положительных эмоций, скорее наоборот. Бородатый бугай, выскочив из-за руля, ринулся к джипу, как маленький танк, крича на ходу:

– Ты, че, козел, тормозишь тут!?

Спавший до сих пор его напарник спросонья, еще плохо соображая, что произошло, действовал, как и Бандера рефлекторно, только рефлексы у него были несколько другие. Он достал из сумки биту и бросился вслед за бородачом.

Старик и Толстый стояли возле джипа, оба в длиннополых кожаных плащах, а Толстый с «Сайгой» наперевес, в данном случае оружие это было больше психологическим, чем огнестрельным. Во всяком случае, вид у них был более чем впечатляющий. Увидев такую картину, бородатый громила моментально понял, с кем имеет дело, и залепетал:

– Ребята, ребята. Все нормально, ребята, я перепутал, думал свои, честно, ребята.

Второй громила наконец окончательно проснулся, выронил биту и так остался стоять, не додумавшись даже закрыть рот. Как бородатый не убеждал Толстого и Старика, что все нормально, похоже, они были с этим не согласны.

– Так кто козел, – поинтересовался у бородача Толстый, окатив его ледяным взглядом.

– Да это я козел, я, я дурак с рогами, если с-своих с-с-с вами перепутал, – начал заикаться бородатый, хватая ртом воздух.

Хозяин «Калдины», понявший, что они попали на приличную сумму, еще до того, как Толстый и Старик вышли из джипа, сидел возле машины и молча осматривал повреждения, обхватив голову руками.

– Честное с-слово не вру, – продолжал заикаться бородач, – сами поймите, в такой ситуации сразу мозги набекрень. Мы заплатим, ребята, за все заплатим, деньги есть, ребята.

– Конечно, заплатите, куда вы денетесь, – подойдя, произнес Бандера.

Он был, как всегда, спокоен, будто и не был он только что участником серьезной аварии, но взгляд его был холодный и жесткий, возможно излишне, новосибирцы и так были испуганы сверх всякой меры.

– Вот у меня штука есть, ребята, вот, – продолжал долдонить бородатый, вытаскивая из кармана портмоне.

– У меня т-тоже штука есть, – тоже с трудом выговорил хозяин «Калдины». Он наконец поднялся и положил на капот машины деньги, прижав их портмоне.

Толстый сгреб деньги бородача вместе с портмоне. Бандера посмотрел на старшего из новосибирцев и спросил:

– Это все? – с этими словами он повернул голову в сторону искореженного «Марка», тот выглядел плачевно, на него было жалко смотреть. Тут наконец и хозяин «Калдины», рассматривавший все это время лишь повреждения своей машины, обратил внимание на «Марк» и уныло опустил голову.

– Еще двушку привезете, заберете машину, – произнес Банин, беря деньги и портмоне хозяина с капота, – документы пока у ментов побудут.

Он протянул руку к едва висевшему после такого удара зеркалу «Калдины», поболтал им и произнес наставническим тоном:

– По зеркалам-то смотреть надо, – повернулся к разбитому бамперу джппа n добавил, – и дистанцию соблюдать. Пусть схему зарисуют, – обратился Банин уже к своим ребятам и пошел к разбитому «Марку», набирая по пути номер прикормленного экипажа ГБДД.

* * *

Бандера с Толстым сидели за столиком в полотенцах и наблюдали, как Рустам со Стариком по очереди выскакивают из парной и с дикими криками плюхаются в бассейн, пытаясь сделать в воздухе что-то вроде сальто. Вода в бассейне уже и так бурлила, бурлила от плескающихся, смеющихся голых девиц. Задумчиво глядя на всю эту картину пьяными глазами Толстый обратился к старшему.

– Что-то ты последнее время какой-то не такой стал, братан. Пора тебе завязывать с этой любовью, – медленно говорил он, язык его не слушался, он был изрядно пьян, но трезвый бы он не осмелился начать такой разговор.

– Да я как-нибудь сам разберусь, что мне делать, – резко взглянул на него Банин.

– Смотри, я конечно не собираюсь тебя учить, – все так же медленно попытался продолжить Толстый.

– Конечно, не надо меня учить. Вон, молодежь учи, – кивнул Бандера на играющих в бильярд Енду с Корейцем, которые были на десяток лет младше.

Из бассейна, где пьяный Рустам пытался заняться сексом с одной из девиц прямо в воде, выбрался Старик. Обернувшись полотенцем, он присел за столик.

– Че, о чем речь? – спросил он почти трезвым голосом.

– О скучной жизни говорим, братан, о скучной, – пьяно качая головой и глядя при этом на Бандеру, говорил Толстый.

Бандера при этом ел кальмар, стараясь не обращать внимания на разглагольствования Толстого.

– В натуре, братан, раньше мы били, топтали, грузили, сжигали, а теперь только гоняем по всей дороге лохов… Уже несколько лет… – говорил Старик, наливая себе пива.

– Тебе чего-то не хватает? – спросил Банин, глядя исподлобья на Старика.

– Нет… но раньше у нас всего больше было и веселей как-то жили…

– А ты вспомни, как мы в лагере гнили, – Банин опять строго взглянул на Старика, и тот опустил голову. – Не стремись туда, нечего там делать.

– Да мы и не стремимся туда, Виталя, – заговорил Толстый, – работаем, как ты говоришь.

– Вот и работайте, – взгляд Бандеры смягчился. – Лишнего себе не позволяйте и все будет нормально. По крайней мере, в тюрьму вас никто не посадит. А там… Знаешь, как в лагере мы думали, когда слабые с голоду на проверках падали в 95-м? – Виталя поднял глаза на Толстого. – Мы думали, что человеку для счастья много-то и не надо. Поесть, что ты хочешь, – кивнул он на стол, – девчонок приятных, – показал на бассейн с девицами, – и все… Ладно, я поехал, – уже поднявшись, продолжал он, все еще жуя кальмар, – куражьтесь, сильно только не напивайтесь. С утра позвоните…

Последние слова он произнес уже на пороге бильярдной. Толстый со Стариком, привычно пропустив все здравые мысли старшего мимо ушей, сразу направились к ожидавшим их девчонкам.

* * *

Новосибирск, 24-я кабина, – прозвучал голос из динамика громкой связи местного переговорного пункта, прервав невеселые мысли человека, купившего ту злополучную «Калдину». А думал он о том, что если ему не помогут, то эта история может затянуться надолго. Денег было в обрез, только доехать до дома, а потом еще возвращаться, ставить машину на ход… То, что его подставили, сомнений не было, но подставили грамотно, красиво подставили, так, что к ментам соваться бесполезно. Выход из этой ситуации один – идти к авторитетным людям и решать вопрос по понятиям, а не по закону, закон не на его стороне. А так как здесь, на Дальнем Востоке, он никого не знал, то он решил позвонить своему крышевому в Новосибирск. Сергей Мягков – человек авторитетный в Сибири и опекал его и многих его знакомых от всяческих неприятностей.

– Да они с оружием были, Серега, ну что мы могли сделать? – продолжал он объяснять в трубку.

– С каким оружием? – задал вопрос собеседник из Новосибирска.

– А-автомат или «Сайга», не до этого было.

– А кто он такой?

– Не-не знаю я, кто такой, Банин его фамилия.

– Из блатных, что ли?

– Чувствует себя уверенно.

– Ладно, не паникуй. Запиши телефон местный, Уссурийский. Запомнить его легко, год твоего рождения и три двойки. Михалыч его зовут. Позвони завтра ближе к обеду. Объяснишь ситуацию, скажешь, что от меня – он поможет.

– Хорошо, – обрадовался хозяин «Калдины», – понял. Все. Давай, Серега, спасибо. Я перезвоню.

Повесив трубку, он с силой выдохнул, успокаивая волнение, и вышел из кабинки.

* * *

– Ты понял, да, какие речи толкает? – Толстый зашел в парилку, на ходу одевая шапочку.

– Он ушел уже? – спросил, сидевший на полке Старик.

– Да ушел…

– Че, тебе Оля не понравилась? – спросил Старик, глядя на девушку, старательно делающею ему минет, который он воспринимал довольно равнодушно, во всяком случае, сексуальных переживаний его лицо не выражало.

– Да пошла она! Сосать толком не умеет, – в сердцах сказал Толстый, и, услышав эти слова, партнерша Старика замедлила движения головы. – Да Виталя еще настроение все испортил.

– В натуре, че нам на работу еще теперь устроиться? – поддержал его Старик. – Лагерь еще вспомнил.

В парилку зашел Рустам. У него тоже что-то не получилось с девчонками, хотя дело было не в них, девчонки были что надо, проблема заключалась в другом, в их старшем, Бандере, и в его поведении в последнее время.

– Че там вам Виталя задвигал? Опять морали читал?

– Ну конечно, достал уже, – ответил Старик.

– Да это из-за этой Иры все, – медленно ворочая непослушным языком, проговорил Толстый.

– Какой Иры?

– Ну, вот эта его, на «Лэнде» ездит.

– А-а, и че она? – продолжал свои вопросы Рустам.

– Да хрен ее знает, че она… Может чересчур правильная… Влияет на него как-то… – Толстый никак не мог смириться с новой девушкой старшего.

– А может это не она? Может, на него менты давят? – сделал предположение Рустам.

– Да не, тут все ясно, – махнул рукой Толстый. – Он как с ней зимой тогда познакомился, его как будто и подменили.

– Ну… – кивнул головой, как бы подтверждая слова Толстого, Старик. Они были самые близкие у Виталия и знали его лучше…

* * *

Бандера поднимался по лестнице в своем подъезде. Лифт был уже отключен, и он решил по пути позвонить своей девушке. Вообще он старался не звонить ей в такое время, у них даже была приготовлена условная фраза на тот случай, если она не сможет говорить, но сейчас ему вдруг остро захотелось услышать любимый голос.

Это была его первая любовь, пришедшая нежданно, как снег на голову. Ни он сам, ни тем более знающие его люди и предположить не могли, что он способен на такие чувства. Он и сам даже не предполагал, какой можно испытывать восторг, просто глядя в глаза любимой, что можно задыхаться от счастья просто оттого, что ОНА рядом, какое трепетное наслаждение можно испытывать, просто касаясь кончиками пальцев завитков светлых волос у ЕЕ виска. Да, это чувство удивило и поглотило его, он растворился в нем, и оно питало его. И с этого момента его жизнь вдруг обрела смысл (в ней появилась ОНА) и начала круто меняться. Он стал дорожить этой новой, осмысленной жизнью, он стал дорожить свободой.

Тюрьмы как таковой он не боялся, она ему была уже давно не страшна, страшно было другое – потерять ЕЕ. Без НЕЕ ни что не имеет смысла, ни деньги, ни свобода, ни сама жизнь.

– Не спишь? – спросил он ее, когда она взяла трубку.

– Нет, – раздался в трубке родной голос, и Виталий улыбнулся.

– А что делаешь?

– В постели лежу, с тобой разговариваю.

– А он где? – спросил Виталий о ее муже.

– Он в ванной, моется.

– Ну, вот видишь как хорошо. Сейчас придет к тебе чистенький, готовенький, – не сдержавшись, мрачно пошутил Бандера, мысль о том, что сейчас к ней в постель ляжет другой мужчина, доставляла ему острую боль, зря он это сказал, об этом лучше не думать.

– Ну, перестань, зачем ты так? – будто читая его мысли, обиженно проговорила Ирина. – Я же не говорю тебе, что ты тоже будешь спать не один.

– Знаю, мне и самому уже больно думать об этом, – медленно и с тоской поговорил Виталий. – Мы же не виноваты, что мы встретились так поздно.

– Это не мы виноваты, это ты виноват. Ты что забыл, где ты был, когда я была свободна? – ответила она.

Ее и саму, как и Виталия, раздражал и собственный муж, и то, что человек, которого она также первый раз в жизни по настоящему полюбила, спит с другой женщиной, пусть даже эта женщина его жена.

– Извини, больше не буду, – решил уйти от этого разговора Виталя и добавил: – Ладно, я уже к двери подхожу. Целую тебя на прощание. Ты чувствуешь?

– Да, – прошептала.

– Спокойной ночи! Надеюсь, ты мне приснишься, – и перед тем как нажать отбой, он услышал ее: «И ты мне».

Дверь ему открыла жена, которую волею судьбы тоже звали Ирина, когда он сказал об этом любовнице, она тогда невесело пошутила:

– Вот видишь, как тебе хорошо, ночью не перепутаешь.

Не успел Виталий преступить порог, как услышал извечные фразы всех жен мира, которыми они встречают припозднившихся мужей: «Где ты был?» и «Знаешь, сколько время?».

– Ирусик, не ругайся, – Виталий закрыл за собой дверь и повернулся к жене: – Я машину разбил, – тихо и грустно добавил он, всегда зная, чем можно растрогать жену.

– Опять?! – покачала она головой, и выражения ее лица изменилось.

– Да сколько можно, а? – запричитала она, прижимаясь к мужу. – Да когда ж это кончится, наконец, уже, а? Когда же ты ездить научишься нормально?

При последних словах, которые Ирина сказала уже чуть не плача, Виталя заулыбался, благо, что жена этого не видела.