Текст книги "Ланселот. Грааль"

Автор книги: Вирк Вормель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

   -И вот ты здесь.

   Но он уже не слышит голос Красного рыцаря, преградившего ему путь. Ланселот на пределе, и, кажется, его уже ничто не остановит.

   Королева лежит в дальней комнате. Глубоко в темноте среди горы трупов она лежит на животе.

   Но Гвиневра жива.

   Вслед за облегчением Ланселот чувствует дрожь от осознания того, что заставил ее так долго пробыть в таком состоянии.

   Рыцарь направляется к дальней комнате.

   Но перед ним возникает стражник.

   Держа позади себя копье, копьеносец в красном бесстрашно смотрит ему в глаза.

   -Ты очень надолго оставил королеву без присмотра.

   Но он не слышит его голоса, а лишь продолжает иди…

   Звон стали разносится по комнате.

   -Ты игнорируешь меня!?

   Нет ничего необычного в том, что Айрондайт смог отразить атаку Ланселота во время разговора. Однако, не сумев сдержать напора, он отступил к стене.

   Помеха отходит.

   У рыцаря нет времени на битву с Красным. Он должен спасти королеву. Спасти ее жизнь.

   -Тебе так важна эта дамочка?– спокойно спрашивает Красный.– Тогда придется и со мной сразиться.

   Ланселот останавливается.

   -Не понял.

   -Чтобы выбраться отсюда, тебе понадобятся обе руки. Гае Бюид, который пронзил твое плечо, не наносит обычных ран. В его власти находятся только неизлечимые. И пока ты не сломаешь это копье, от проклятия не избавишься.

   -Значит поживу с проклятием. Уйди с дороги.

   -Ты не понял… значит объясню понятнее: ты не сможешь вывести Гвиневру из замка без боя. Не со мной, так с Туктаривэ придется смахнуться. А для битвы с ней тебе понадобятся обе руки.

   Атмосфера меняется. В глазах Ланселота, наконец, появляется оттенок здравомыслия.

  -Понял, все же. Хочешь спасти королеву – тогда сначала придется убить меня.

   Взгляд Айрондайта дик, и желает смерти, подобно зверю. Он настроен решительно.

   Но…

   -Ты в своем уме, Красный? Копейщик против мечника в такой маленькой комнате? Как у тебя могла зародиться настолько глупая идея?

   Разумеется, Ланселот блефует. У него сейчас просто недостаточно сил для битвы с Красным и он это понимает. Его раздавят как букашку, и все тут.

   Но есть возможность выиграть поединок блефом.

   К черту правила и кодексы.

   -Если хочешь уйти,– продолжает рыцарь,– я не возражаю. Оставь копье и уходи. Я не хочу убивать тебя при таких обстоятельствах.

   -Вздор. Я не ранил ее копьем не потому, что она нужна нам. Нет. Просто я хотел сразиться с тобой. Ждал, пока ты придешь. И пусть желание спасти королеву застелет твою боль.

   В его словах нет бесчестия. Айрондайт не позволит ему подойти к Гвеневре просто так. Сейчас он готовиться сражаться в полную силу.

   Когда он стал Красным рыцарем, у него было лишь одно условие – он сможет сразиться с лучшим воином Британии.

   Им оказался Ланселот.

   Поэтому… он не намерен упускать шанс, который может оказаться последним. Пускай даже если этот шанс обернется для него трагедией.

   -…Хорошо. Тогда я разрублю это копье вместе с тобой.

   Глядя на Красного рыцаря, Ланселот поднимает свой меч.

   -Хорошо сказано. Я рад, что из всех рыцарей ты один явился сюда!

   Копье Айрондайта летит подобно вспышке света. Аронди сталкивается с ним. Высвободив все свои силы, они начинаю схватку.

Ланселот. Глава 5

   -Он здесь. Просыпайся, девочка. Твой защитник пришел.

   Гвиневра слышит голос. Он доносится из-за спины. Но разобрать слов она не может. У нее не получается.

   …В глазах все плывет. Она ничего не видит. Только чувствует…

   Голоса, просящие о помощи…

   …и силуэты их хозяев, которые уже мертвы.

   -Давай. Настал твой черед, девочка. Пошли.

   Ее голова поднимается.

   Девушка хватает ее за волосы и тащит вперед.

   Это позволяет ей почувствовать того человека.

   Он поглощен порчей. Его сердце черно, а вокруг струиться тьма. Порча, проникшая из другого мира, окутывает ее тело.

    Гвиневра не знает, что это значит. Но одно она понимает наверняка: от живых так не пахнет. Ее тело было смертельно ранено, но она это чем-то компенсирует.

   -Она здесь, Ланселот. Опусти меч, если хочешь спасти свою королеву.

 В глазах Гвиневры по-прежнему все плывет. Она не может различить людей перед собой.

  Но одно только названное имя вселяет в нее надежду.

   -Тварь!– слышит она голос своего спасителя.– Думаешь я поверю дракону, который обманул и меня и Артурию!?

   -Придется поверить,– усмехается Туктаривэ.– Я готова отдать тебе Гвиневру, раз эта женщина так тебе дорога. Но попрошу равноценный обмен.

   -Обмен?

   И Ланселот, и Красный посмотрели на Туктаривэ.

   -Да,– кивает она.– Для открытия врат Гинунгагапа нужен мощный катализатор. Гвиневру может вполне заменить твой меч.

   -Аронди?

   -Созданный из чешуи Найтстаэ и освященный силой Владычицы озера… и моей… такого предмета должно хватить, чтобы компенсировать силу Гвиневры.

   Красный не выдерживает этого.

   -А как же Грааль?– кричит он.

   -Ты так и не понял?– Золотая поворачивается к нему.– Святой Грааль – лишь красивое название.

   -Чт?..– теперь удивляется Ланселот.

   -А ты не знал?– теперь Туктаривэ смотрит на него.– Люди назвали эту чашу Святым Граалем только потому, что в нее собрали кровь Христа. Но задумался ли хоть кто-то, что эту чашу переполняет энергетика смерти?

   Тогда получается…

   Нет, такого не может быть…

   -Вместе с вами на поиски Святого Грааля отправились три наших рыцаря,– объявляет Туктаривэ.– Они знают, что такое эта чаша. И принесут ее сюда крайне аккуратно. А вы… пошли туда по приказу Артурии. Может этой девчонке и везло в управлении страной, но после смерти Мерлина она оказалась неспособна принимать решения, связанные с магией. Не знаю, что заставило ее отправить вас на поиски Грааля, но уж точно не благоразумие.

   -Король всегда был мудр и…

   Ланселот пытается возразить, но его вновь прерывает дракониха.

   -Она была мудрой только тогда, когда ей пинок давали. Да и то не всегда. И вот сейчас она отправила рыцарей на смерть.

   -Но и вы тоже,– отвечает ей Ланселот.– Зачем вам Святой Грааль? Не затем же, зачем Артурии?

   -Нет. Артурия его хочет заполучить в коллекцию, а мы – закрыть с его помощью врата Гинунгагапа. После призыва драконов-богов, изначальную бездну надо будет закрыть, иначе она поглотит мир. С тьмой может справиться не менее могущественная тьма.

   -Не менее могущественная?– переспросил Ланселот.

   Он не знал, насколько черна и безгранична изначальная бездна. Однако, любому действию должно быть противодействие. Иногда, имеющее точно такой же вектор.

   Возможно Туктаривэ и не врала, но в таком случае Грааль действительно является далеко не святой чашей.

   -Тогда что такое этот Грааль!?– вопрос задает, как ни странно, Айрондайт.

   Туктаривэ поворачивает голову в сторону Красного. Ее взгляд становится серьезным, а улыбка спадает с губ.

   -Святой Грааль – это проклятая чаша, которая уничтожит любого коснувшегося, выполнив его желание. Люди называют его всемогущей чашей, но наполняет ее лишь кровь, тьма и проклятие.

   Ланселот сглотнул ком, появившийся в горле.

   Как?

   Как может быть святая чаша, явившая свой облик в Камелоте и описываемая в легендах быть осквернена?

   Увы, все люди мыслят одинаково. Они думают, что «раз эта вещь соприкасалась с чем-либо, что принадлежало святому человеку, то вещь обязательно будет служить добру и никак иначе».

   Это и было главное заблуждение.

   Люди идут во всем положительные аспекты… черты…

   Они просто не хотят замечать, что то, к чему они стремятся, с самого начала являлось вместилищем смерти пророка.

   И эта смерть… темная энергия, которая выделилась, когда душа Иисуса Христа покидала тело…

   …она просто пропитала Святой Грааль насквозь.

   Но, тем самым, сделав ее единственной вещью, способной закрыть изначальную бездну.

   Как бы люди не старались и не отрицали сего факта, но тьму можно победить только еще большей тьмой. Она займет место первой, в некоторых случаях изменяя жертвы, необходимые для ее существования.

   Это правило действует и в дикой природе.

   Хищники живут только благодаря охоте. Они убивают других зверей, творят зло… но только для того, чтобы самим выжить. Однако, и живут они только для двух вещей: создания потомства и охоты. И прервать этот цикл можно лишь уничтожив охотников.

   Для людей того времени эти правила были как никогда верными. Одни тираны смещали с престола других, чтобы занять их место и править еще более нещадно.

   Все эти отношения животных и людей между собой пошли от дикой природы. Но природа создала и магию, наделив ее точно такими же законами.

   Тьма побеждает тьму.

   И никак иначе.

   Но вот пониманием природа наделила не всех. Осознать тонкие процессы мироздания могли всего несколько видов существ. Среди них были драконы, но не было людей.

   Поэтому, и только поэтому, Ланселот не мог поверить в слова Туктаривэ.

   Но Ланселот…

   Он не может сойти с этого пути…

   …ради людей, которых он оставил позади.

   Отвергнуть этот путь будет равносильно предательству всего королевства.

   И он хочет спасти Гвиневру. Действительно хочет…

   …но не может пожертвовать целым миром ради этой женщины.

   Его душа и разум метаются между двумя путями, что предоставила ему судьба…

   Либо спасти королеву, но обречь королевство на вечные муки…

   Либо не позволить Туктаривэ и Красному захватить Аронди, и скрыться из этого замка как можно быстрее, и тем самым обречь королеву на смерть.

   Ланселот многое потерял в своей жизни. Он оборвал немалое количество жизней до срока. И его груз – нести вину за содеянное до конца своих дней. Он не хочет больше смертей… тем более смертей своих друзей.

   Единственное его желание – уберечь Гвиневру.

   Он принял решение…

   -Я хочу спасти королеву, но Аронди отдавать не стану.

   Наведя меч на врага, Ланселот отвечает на предложение Туктаривэ.

   -Чт?..

   -Ты меня не поняла, бронзовая праматерь? Я говорю, что заберу Гвиневру любой ценой. Даже если придется тут все с землей сравнять.

   В ответ Туктаривэ только рассмеялась. В отличии от Красного, который сверлил своего союзника яростным взглядом.

   -Ты сейчас сам отказался от своей королевы!– холодно говорит Золотая.– Ты понимаешь это, Ланселот?

   -Не отказался,– возражает рыцарь.– Ты всего лишь кукловод, Туктаривэ. Обрезать тебе ниточки, и ты станешь никчемной.

   Дракониха вновь засмеялась.

   -Я понимаю твое недоверие ко мне, Ланселот. Знаешь что… забирай свою королеву.

   Схватившись за густую шевелюру королевы Гвиневры, Туктаривэ поднимает ее на ноги. Девушка уже пришла в сознание и корчит лицо от боли.

   Теперь рука Золотой касается затылка королевы. Легко подтолкнув ее, она убирает руку. Королева Гвиневра медленными шагами подходить к Ланселоту и ударяется об его грудь лицом.

   Она вот-вот вновь потеряет сознание…

   Но магическая сила Владычица озера, вложенная в своего сына, дает ей некоторое исцеление.

   -Ланселот…– она поднимает глаза.– Это?..

   -Сила моей матери. Вы скоро придете в порядок, королева.

   Говорит Ланселот, все еще ощущая боль в левом плече, с котором его целительная сила справится не может.

   -И все-таки жаль…– прерывает их Туктаривэ.– Я так надеялась, что мы разойдемся миром. Увы, придется применить насилие. Но, перед твоей смертью, я хочу сказать тебе кое что, Ланселот. Ты ошибся, назвав меня кукловодом. За ниточки рядовых цветных дергает кое-кто другой.

   -Ты…– пытается выпалить Красный.

   -Ланселот?– Гвиневра поднимает голову, пытаясь что-то сказать рыцарю, но он даже слушать не желает.

   -Не беспокойтесь, ваше величество. Я смогу справиться с обоими.

   Само собой, это была лож. Им остается надеяться только на помощь Белого рыцаря. По другому им не спастись.

   -Интересно. Слышал, Айрондайт!? Он и меня, и тебя на лопатки уложит! Как думаешь, может бежать.

   Но Красный не отвечает. Лишь отвернув от Золотой голову, он всем видом показывает, что она чем-то его огорчила. Точнее говоря, даже взбесила.

   -Последнее желание есть?– все так же надменно спрашивает Туктаривэ.

   -Есть вопрос,– спокойно отвечает Ланселот.– Если не управляешь всем этим балаганом… тогда кто?

   Она бросила на рыцаря удивленный взгляд. Дракониха думала, что он уже догадался…

   Но нет.

   Когда ее лицо исказилось улыбкой, полной наслаждения, она посмотрела на дверь за спиной рыцаря и королевы, приглашая последнего персонажа.

   -Чт?...

   И Красный, и Ланселот напряженно замерли, когда увидели его…

   Тяжелая поступь белоснежных латных доспехов доносится сверху.

   -Думаю в этом нет необходимости, но позвольте представить его. Это Белый рыцарь. Первый из цветных рыцарей, который создал всех остальных, став их… так сказать, королем.

   …появляется Белый рыцарь.

   Атмосфера моментально меняется.

   Белый рыцарь, который остался неподвижно стоять еще на входе, всматривается в Ланселота и в Красного.

   -И что ты задумала, Туктаривэ?– равнодушно спрашивает он.– Будешь боем устранять эти две неприятности? Едва ли мне хочется смерти королевы и ее верного рыцаря.

   -Для меня это тоже неожиданность,– оправдывается Золотая, говоря, в общем-то, правду.– Они сами отказались разойтись миром. Поверь, я все понимаю и выслушаю твои возмущения позже.

   -Раз понимаешь, то ладно.

   Его голос настолько холоден… настолько равнодушен. Белый рыцарь привел Ланселота в эту ловушку сам…

   Этот человек не знает принципов рыцарской чести. Как его вообще можно называть рыцарем!?

   -Что за херня, Золотая?– в заговор встревает Красный.– Хочешь сказать, мы были игрушками «этого»?

   -Ох, извини, ты же не знаешь,– действительно сожалея, Туктаривэ посмотрела на Айрондайта.– Этот человек был тем самым, кому Ди даровал силу ветра. Он первый из цветных рыцарей, и именно ему ты обязан своим становлением.

   Но Айрондайт помнил, как сражался с ним несколько дней назад посреди деревни.

   И если тогда Белый рыцарь показался ему слабым… то сейчас Красный четко ощущает бесконечную ауру смерти.

   Даже не смотря на это, он считает Белого рыцаря своим личным врагом. Айрондайт просто не может поверить, что Гае Бюид не оставил на нем даже царапины…

   -Мне плевать на его судьбу. Скажи лучше, почему ни я, ни остальные не знали о нем?

   -А смысл был распространяться? Об этом знали я, Пурпурный и Желтый. Этого больше, чем достаточно. Да и к тому же… знай ты о таком человеке, согласился бы подчиняться мне?

   -Щас! Я бы скорее сдох, чем подчинился лживой свинье.

   Теперь их трое.

   Красный и Золотая внутри помещения, Белый закрывает выход своим телом.

   Нет никаких шансов на победу. С Белым Ланселоту не тягаться. А уж если здесь еще и Золотая с Красным, то они даже дернуться не успеют.

   -Вот поэтому и промолчала.

   -Достаточно!– прерывает их Белый.– Будьте так добры, позаботьтесь об этом мусоре. Золотая, ты убей Ланселота. Красный – Гвиневру.

   Повернувшись к рыцарям спиной, Белый рыцарь выходит из подземелья.

   Остались только Ланселот и Гвиневра…

   И двое цветных рыцарей, готовых разорвать противника в клочья.

   Время идет.

   Чтобы выбраться отсюда, Ланселот в одиночку должен одолеть одного из самых сильных цветных рыцарей и дракониху, чья сила почти равна силе короля драконов Найтстаэ.

   Но это невозможно.

   -Леди…– тихо бормочет рыцарь, чуть опустив голову.– Прошу, возьмите меня за руку и не отходите далеко.

   И девушка крепко сжала его руку, давая рыцарю понять, что она готова.

   -Хорошо. Я из всех сил буду стараться не отставать от тебя.

   Кивает она в ответ.

   Все равно, Гвиневра не боец. Она может исцелить Ланселота, но не сражаться бок о бок с ним. Ланселот тоже это понимает… но, все же, хочет прорваться…

   -СЕЙЧАС!

   Не отпуская руку королевы, Ланселот разворачивается, и бежит к выходу. Реакции Гвиневры хватило, чтобы среагировать на резкий выкрик.

   Оба рыцаря так же реагируют на его действия.

   Лязг стали за спиной Ланселота удивил его. Он, как и королева, обернулись, чтобы посмотреть, что произошло.

   Меч, летевший в них, был отражен желтым руническим копьем. А отбитый клинок тут же исчезает, словно был простой обманкой.

   Теперь Айрондайт переместился чуть вперед. Его тело закрывало Ланселота и Гвиневру. Копье было готово к новой атаке.

   -Твой враг – это та сопля сзади!– возмущается Туктаривэ, явно не ожидавшая подлого предательства.

   -Я передумал,– спокойно говорит Красный, всматриваясь в созданное за спиной драконихи оружие.– Мне надоело это все. Вся твоя ложь.

   -Красный…

   …Ланселот настолько поражен, что слова едва слетают с его губ…

   -…ты ведь понимаешь, что схватка один на один…

   -Не пойми меня неправильно. Я объединяюсь не с вами. Я…

   Красный рванул вперед, замахиваясь копьем для рубящей атаки.

   -…объединяюсь со своими убеждениями!

   Его оружие почти достигло брони Золотой. Ее драконья реакция и чувство предвидения были развиты куда лучше, чем у Айрондайта. Она смогла отскочить, уклонившись и от первой атаки, и от второй.

    -Хм…– в голосе Туктаривэ слышатся неподдельные нотки удивления.– Хочешь разорвать контракт, скрепленный кровью, когда почти достиг бессмертия?

   -Мое имя и так вписано в историю!– вскрикнул Айрондайт, вновь атакуя Золотую.– Такие как я не заинтересованы в бесконечном существовании!

   Ей вновь удалось уйти от удара, всего лишь подавшись влево. Гае Бюид даже не задел ее доспехов.

   А вот сама Туктаривэ смогла отогнать от себя Красного. Она создала в руке клинок, и намеренно медленно атаковала Айрондайта. Ему пришлось защититься и поменять позицию, ибо та, которая получалась после отражения не была выгодна для дальнейшей атаки.

   Он отпрыгнул чуть назад, вновь загородив ошарашенных Ланселота и Гвиневру.

   -Ты псих! Она тебя…

   Не успел Ланселот попросить Красного быть осторожнее, как тот сам прервал его крик.

   -Заткнись и убирайся отсюда! Кто ты такой, чтобы давать мне советы? Не думай, что, защищая вас, я встаю на твою сторону! Вот поэтому-то я и не люблю благородных рыцарей, которых все мнят образцом подражания!

   Красный сам подталкивает их к бегству.

   Ланселот не хочет упускать такой шанс, и уже уходя, он оборачивается и смотрит в спину Красному.

   -Удачи. Я верну этот долг.

   И, схватив Гвиневру за руку, он выбегает из подземелья.

   -Твою мать, Айрондайт,– на лице Туктаривэ мелькает неестественная улыбка.– Они ушли.

   Она просто наблюдала за их побегом ничего не предпринимая.

   -Сука! Значит ты изначально планировала дать им уйти!?

   -Естественно. Для призыва еще нужна чешуя патриарха и праматери драконов. Праматерь тут. А вот патриарха можно вызвать только сразившись с Ланселотом. И желательно сделать это на открытой местности, чтобы Найтстаэ было куда приземляться.

   -Значит все идет по твоему плану… мразь…

   -Даже если бы ты их не отпустил, я поступила бы так же. Стоит поблагодарить тебя, Эхнатон. Такая развязка просто идеальна для меня.

   Дистанция между ними сокращается.

   Но не успевает Красный предпринять хоть что-то, как его сковывает невидимая для глаза магия. Он даже почувствовать ее не может, не то что освободиться.

   Тело фиксируется настолько хорошо, что даже пальцем пошевелить не получается.

   Телекинез.

   Это – одно из сильнейших заклинаний праматери бронзовой стаи.

   Ее рука касается одного из клинков висящих сзади. Латная перчатка крепко сжимает рукоять.

   Оглядывая предателя с ног до головы, Туктаривэ прицеливается…

   А Красный не может поверить своим глазам…

   Туктаривэ держит в руках меч фараонов… тот самый меч, который когда-то держал сам Эхнатон.

   Но Красный лишь усмехается. Для него нет ничего более заветного, чем умереть от своего собственного меча.

   Клинок пробивает его грудную клетку.

   Стерпев боль, Красный рыцарь смотрит на улыбающуюся Туктаривэ.

   Это уже вторая смерть для его тела. Больше душе Эхнатона в этой эпохе не было отведено ни минуты.

   Волшебное сияние разрушает латные доспехи. превращаясь в миллиарды разноцветных песчинок, тело Красного рыцаря исчезает.

   На этот раз навсегда.

Грааль. Глава 5

   Оранжевую даже передернуло.

   Столь мощный магический импульс не мог остаться незамеченным столь сильным магом. И даже Галахад, который находился ниже уровнем в магической цепи, смог почувствовать.

   Несомненно, это был зов Грааля.

   Но рассуждать из предположений рыцарь Камелота не мог. Он решил удостовериться у своей новоиспеченной коллеги.

   -Это был Грааль? Ведь он?

   -Нет,– остановившись, сказала Оранжевая.– Это было кое что другое…

   -Борс?– дрожащим голосом спросила Мулан.

   -И не только. Красный тоже был уничтожен.

   Рыцари не могли поверить в ее слова. Хоть Пифия и не могла ошибиться, верить и в то, что Борс погибла, ни Персиваль, ни Галахад не хотели.

   -Это еще не все,– Пифия покачала головой.– Жиль идет за нами. Почти по следу.

   -Скоро нагонит?– спросил Персиваль.

   -Относительно,– Оранжевая опустила голову.– Идите прямо, на втором повороте налево. Дальше разберетесь сами.

   -А ты?

   Сердце Мулан не на шутку быстро застучало. Она поняла, что хочет сделать ее подруга, но все же…

   Сиреневая не могла не спросить.

   Расталкивая рыцарей, Пифия с улыбкой уходила в ту сторону, откуда они пришли.

   -Я задержу его. Заодно и узнаю, какой он маг. Давно хотелось посмотреть на его способности.

   Сказав это, Оранжевая телепортировала только себя в то место, из которого исходила энергетика смерти одного из цветных рыцарей.

   Тело Борс начало исчезать. Превращаясь в миллиарды песчинок, оно теряло свою комплекцию и прочность. А радужный песок исчезал, растворяясь в воздухе.

   Жиль де Рэ не мог сдержать слезы.

   Та, которую он полюбил в тот день, во время коронации Карла в городе Реймсе.

   Ему пришлось убить ее. У Жиля не было другого выбора. Если он хотел спасти свою страну от грядущей войны, ему необходимо было добраться до Святого Грааль.

   До конца своей жизни он искал возможность заполучить эту чашу. Барон де Рэ приглашал в свой замок множество алхимиков и магов, лишь бы они помогли ему заполучить Святой Грааль.

   В течении года он похищал детей и молодых девушек, чей возраст не превышал пятнадцати лет. Надеясь с помощью человеческих жертв вызвать демонов, которые и принесут ему Грааль, Жиль не бросал поисков до того момента, когда его арестовали за эти самые преступления.

   И он был не так далек от истины.

   Детская смерть выделяет намного больнее энергии, чем смерть десяти взрослых людей. А объяснение этому просто:

   Дети, в их-то возрасте, еще не разучились любить. В их сердце вечно живет любовь к родителям. А те, кто испытал это чувство по отношению к противоположному полу, становятся самыми счастливыми людьми на Земле. И никто у них эту любовь не отнимет.

   Именно поэтому их смерть и была бы намного эффективнее смерти взрослых людей.

   Боль и страдание маленьких, еще неокрепших человечков, могли призвать Святой Грааль самостоятельно, без вмешательства потусторонних сил.

   Но Жиль де Рэ не знал этого.

   Он искренне верил, что Грааль это именно святая чаша. Ему даже в голову не приходило то, что благодатный сосуд несет в себе энергетику самой черной смерти, которую только видела планета.

   И, только получив этот Грааль, Жиль мог бы пожелать, чтобы Столетней войны никогда не было. Чтобы он мог прожить свою жизнь вместе с Жанной д’Арк, не беспокоясь о спасении страны.

   И когда голос, звучавший в его голове в момент казни предложил Святой Грааль в обмен на службу, Жиль незамедлительно согласился.

   И вот, он здесь…

   Только что убил ту, ради которой и начал свой путь цветного рыцаря.

   Однако, отчаяться сейчас было для него неописуемой роскошью. Позади него раздается шум и зеленый блеск. Появляется девушка в оранжевом одеянии.

   -Уходи, если хочешь жить,– обернувшись, говорит он ей.

   -Ты чудовище. Сошедший с ума психопат.

   Оранжевая как будто не слышит его.

   И не смотря на это, она оскорбляет Жиля.

   -Желтый дал мне предельно ясные указания,– Пифия готовится атаковать.– Тебя нужно убить, если пострадает хотя бы кто-то.

   -Убить? Меня?

   Тоска Жиля де Рэ немедленно пропадает.

   Он начинает истерично хохотать, чем сильно пугает недоумевающую Пифию. Она, конечно, знала, что Пурпурный рыцарь безумен… но чтобы настолько…

   Неужели мысль о собственной смерти может лишь рассмешить его.

   И такие мысли были главной ошибкой колдуньи.

   -Ну попробуй, Оранжевая!

   Жиль де Рэ поднимается с колен и разворачивается. Теперь его глаза, полные безумия, смотрит в лицо слепому дельфийскому оракулу.

   Пифия именно этого и ждала. Хоть и формально, но звание «рыцаря» она должна исполнять. Она не могла напасть на противника пока он обращен к ней спиной.

   А сейчас Пурпурный устремил свой взор на нее, готовый накинуться на колдунью, как охотник на свою добычу.

   -Ну и?– спрашивает он.– Чего ты ждешь? Нападай. Я даю тебе право первого удара. Атакуй меня со всей силы, Оранжевая!

   Он блефует?

   Или правда настолько уверен в своей неуязвимости.

   Пифия видит, что его правая рука ранена, и он не может ей шевелить. Перчатка, на этой же руке, сломана, и у Жиля нет возможности использовать ее по назначению. А значит, и сражаться в полную силу он не сможет.

   Тогда почему?

   Так самоуверенно вести себя может только тот, кто на все 100процентов уверен, что сможет справиться с магией древности. Пифия может воспламенить даже воздух, а ведь на это не способны современные колдуны.

   Прежде чем использовать сильные заклинания, ей нужно выяснить способности Пурпурного. И, в ее случае, есть только один способ.

   -Как насчет форы?– спрашивает она.

   -Если тебе так хочется, я не возражаю,– спокойно отвечает ей Жиль.– Даю тебе фору в пять заклинаний. До тех пор я не буду атаковать. Лишь защищаться.

   После этого разозлилась даже такая стойкая женщина, как Пифия. Оказалось, что фора, на которую Жиль согласился с такой охотой, предназначалась ей самой.

   -Да ты псих,– с явной усмешкой в голове произносит колдунья.– Ты что, правда надеешься победить меня?

   -Не только победить, раз уж на то пошло. Когда ты будешь повержена, я убью тебя.

   Эти двое…

   В отличии от пылающего голоса Пифии, голос Жиля де Рэ холоден, как январский снег.

   -Ты и твой повелитель хотите спасти Грааль. За это я отниму твою и его жизнь,– Пурпурный поднимает левую руку и смотрит на горсть разноцветной пыли, которая осталась от Борс; прямо у него на глазах эта пыль исчезает.– Едва ли твоя и его жизнь будут стоит смерти Жанны… но, думаю уничтожение Грааля сразу после загаданного желания подойдет.

   -Пустое бахвальство.

   Пифия поднимает свое главное оружие – посох. Непонятные звуки, похожие на голоса, наполняют пещеру.

   Для нападения у нее есть обширный арсенал атакующих и деморализующих заклинаний, в то время как у Жиля осталась лишь одна рука.

   Хотя… вырвать эту конечность магией не составит ей ни малейшего труда.

   Она усмехнулась, а затем волшебство мелькнуло на ее посохе, устремив волну ослепительного света к врагу.

   Ее физическая сила куда ниже, чем у любого другого рыцаря. Однако, количество известных ей заклинаний и количество магической усталости компенсируют этот разрыв.

   Луч света, который она выпустила в Пурпурного, имеет необычную структуру. С виду он прозрачный и неосязаемый, однако циклонические порывы ветра внутри закруженной магии вызывают аномалии на всем, чего касаются.

   Иными словами, если Жиль попадет под атаку, то его тело разорвет в клочья.

   Он не знает, что это за заклинание, и тем ни менее…

   …уклоняется, просто сделав шаг вбок.

   Его скорость все так же неизмерима человеческим глазом. И даже не смотря на это, быстрота не спасет его от следующего заклинания, ведь оно воздействует на само тело.

   Посох Оранжевой поднялся в воздух. Она подкинула его, оставив себя без единственного оружия, а сама направила ладони на Пурпурного. Прицелом служили средний палец на правой руке.

   Она хотела оторвать ему ту руку, которая уже была парализована. Поиграть с одним из трех сильнейших Цветных было бы для нее лучшим подарком.

   Жиль почувствовал, как его правое плечо, локоть и кисть обвили невидимые магические нити. Он понял, что хочет сделать Пифия…

   И при этом даже не сопротивлялся.

   Колдунья сжала руку в кулак. Нити натянулись разрывая все, к чему они прикасались: кольчугу, подкольчужник, магическую перчатку…

   Но только не человеческое мясо.

   Правая рука Пурпурного оголилась, хотя его это не сильно волновало.

   А вот Оранжевая стала нервничать. Она не могла понять, почему его рука все еще присоединена к телу. Такого не может быть. Не должно.

   Змеи Афины, которых она натравила на Жиля де Рэ, должны были разорвать его магические цепи в руке, а затем отгрызть конечность. Но эти магические твари не выполнили предназначения.

   В таком случае Пифии оставалось только использовать заклинания, действующие на все территорию данной части пещеры.

   -Лернейский яд!– вскрикнула она, едва поймала свой посох.

   Воздух наполнился обжигающим запахом.

   Яд, которым Геракл случайно ранил кентавра Хирона во время пятого подвига. Этот яд стал синонимом мучения… вот и сейчас, он должен был наполнить легкие Жиля, не давая ему даже вздохнуть.

   Но…

   Пурпурный рыцарь стоит как ни в чем небывало.

   Он, как и обещал, не атакует Пифию до тех пор, пока она не использует пять своих хваленых заклятий.

   Она потратила уже три. А учитывая, что ни одно не принесло вообще никакой пользы, Пифии нужно было быть очень избирательной в средствах.

   -Око проклятой!

   Заклинание, принадлежавшее Медузе Горгоне. Оно превращало любого, кто поглядит в ее глаза в камень. В данном случае Пифия расширила его действие уже с помощью своей собственной силы.

   Любой человек, находящийся неподалеку, должен был превратиться в каменное изваяние и застыть в одной позе навеки.

   Но Жиль де Рэ вновь остался невредим.

   И странно было не только то, что он каким-то образом избегает действия заклинаний Оранжевой.

   Пурпурный рыцарь жил в такой эпохе, в которой в магию почти не верили. Его увлечение было ничтожно по сравнении с общественным мнением. А раз в магию не верили, то и магическое сопротивление организмов ухудшилось в несколько десятков раз.

   Если бы этому заклинанию сопротивлялся Желтый рыцарь, так же как и Пифия вырванный из Древней Греции, было бы понятно…

   Но когда человек, даже не осознающий силу такого заклинания умудряется стоять неподвижно и не получать вреда от самых сильных заклинаний…