Текст книги "Заставь меня любить"
Автор книги: Вирджиния Спайс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
Глава 3
Время уже подходило к полудню и солнце начало сильно припекать, когда Роджер Гамильтон закончил объезжать свои владения и направил лошадь к дому. Последние дни настроение у плантатора было довольно паршивое. С Севера каждый день приходили тревожные вести, а в самой Виргинии участились волнения среди фермеров и простого населения. Да еще из Филадельфии давно не было никаких вестей. Виконт Шелтон обещал направить к нему своего посланца, чтобы переговорить о важном деле, но того что-то явно задерживало.
Роджер соскочил с лошади и уже хотел войти в дом, как возглас управляющего привлек его внимание. Старый слуга указал рукой в сторону подъездной аллеи, и барон, обернувшись, увидел покрытый густым слоем пыли экипаж. Пять минут спустя из него уже выпрыгивал молодой человек в дорожном костюме, протягивая руку встречающему его хозяину имения.
Сэру Роджеру было достаточно бросить на незнакомца один взгляд, чтобы по внешнему виду и фамильному сходству определить, что перед ним племянник виконта Шелтона. Он тепло приветствовал молодого человека. После этого они прошли в дом, и барон предложил Арнольду отдохнуть в отведенной ему комнате и отложить на вечер все важные разговоры.
Два часа спустя Арнольд Шелтон, успевший принять ванну, отдохнуть и привести себя в порядок, вышел в гостиную, где его уже ждали сэр Роджер и Сюзанна. Они буквально забросали гостя вопросами о Филадельфии и делах в северных колониях. Молодой человек, заранее поставивший себе цель завоевать расположение всех обитателей Гамильтон-холла, подробно и обстоятельно отвечал им, не забывая время от времени бросать изучающие взгляды на дочь хозяина.
Девушка произвела на него благоприятное впечатление. Приятной внешности, с хорошими манерами и неглупа. На Сюзанне в этот день было сиреневое шелковое платье с кружевами цвета слоновой кости и такого же цвета нижней юбкой. Было видно, что она умеет одеваться со вкусом. К тому же ее томные голубые глаза временами лукаво поблескивали, как бы призывая к более близкому знакомству. Белоснежный парик придавал ей еще больше достоинства, чем было у нее от природы. Это тоже понравилось Арнольду. Он любил в женщинах аккуратность и благородные манеры, любил все, что связано с понятием «аристократичность».
Было заметно, что барон нервничает, поминутно бросая взгляды на часы.
– Где это до такого времени носит Кассандру? – наконец пробормотал он. – Клянусь честью, мне начинает казаться, что я предоставляю этой девчонке слишком много свободы.
– Забывая при этом о ее возрасте, – прибавила Сюзанна, недовольно поджав губы. – Но если ты не знаешь, где она находится, папочка, то я могу тебе подсказать: она почти все дни напролет проводит у Синклеров и Уилсонов.
– Знаю, дочка, и это мне совсем не по душе. Наши соседи в последнее время слишком рьяно поддерживают так называемых патриотов, сторонников отделения колоний от Англии, и Касси не следует бывать в этих домах.
– Ты должен запретить ей это, папа. Одному Богу известно, чего она может там наслушаться.
– Да, пожалуй, я скоро и сделаю это. Повисла пауза, и мистер Арнольд счел нужным вставить свое слово в разговор.
– К сожалению, – притворно вздыхая, произнес он, – негодяев, желающих отделения колоний, поддерживают не только низшие слои, но и многие богатые и влиятельные люди.
Вошедший слуга сообщил сэру Роджеру, что мисс Касси подъезжает к дому. Барон приказал накрывать на стол и вышел на крыльцо, чтобы поторопить дочь с переодеванием. Мистер Арнольд машинально направился за ним.
Он увидел, как к крыльцу подъехала на гнедой лошади стройная девушка в светло-серой амазонке из тонкого льна и белой широкополой шляпе с перьями, надетой прямо на распущенные каштановые волосы. Смугловатое лицо ее выражало какую-то мрачноватую решимость в сочетании с усталостью. Спрыгнув с лошади, она пристально оглядела незнакомца с головы до ног и едва ответила на его приветствие, поглощенная своими мыслями.
«Не могу понять, почему Гарри выбрал ее», – подумал Арнольд, возвращаясь в гостиную.
Войдя в свою комнату, Касси позвала служанку и начала поспешно переодеваться к обеду. Натянув первое попавшееся платье, она спрятала волосы под белоснежным париком и на минуту задержалась у зеркала. Потом досадливо махнула рукой. Нет разницы, как она будет выглядеть в этот вечер. Все равно Гарри этого не увидит.
Прошло уже две недели с тех пор, как ей минуло семнадцать лет, и с тех пор, когда она должна была стать женой Гарри. Но этого долгожданного события не произошло, наоборот, казалось, что оно вообще неизвестно когда случится.
За два года ей так и не удалось повидаться с женихом. Сначала отец не мог уехать из Виргинии, потом Шелтоны отправились куда-то на Север, а потом… Потом в колониях раз вернулись такие горячие события, что поездка в Филадельфию стала не только хлопотным делом, но и просто опасным. В прошлом году раздались первые выстрелы в Бостоне, а в этом еще хлеще: колонии объявили о своей независимости от Англии, и началась война. Настоящая война.
Филадельфия и еще ряд городов на Севере находились в руках сторонников независимости, патриотов. Англия выслала войска для поддержки своего влияния, надеясь на помощь тех, кто выступал против отделения колоний – роялистов. Отец Касси принадлежал к этим последним, и в их доме собирались те, кто поддерживал Англию. Они спорили с утра до ночи, ругая, на чем свет стоит патриотов. В конце концов, Касси надоело это слушать, и она стала уезжать на целый день из дому к соседям, Уилсонам.
В доме миссис Уилсон тоже собирались люди и спорили. Но по иному поводу. Все они были сторонниками независимости колоний и расходились только в мелочах. В этих разговорах принимала участие и Касси.
Ей казалось ужасным в этом признаться, но она не разделяла взглядов и убеждений отца и Сюзанны, с каждым днем все больше приходя к мысли, что они во многом не правы. Тем более что Гарри, которого она так уважала, тоже находился в числе патриотов. В последнем письме, пришедшем от него полгода назад, он прямо писал ей обо всем. Писал, что его отношения с отцом сильно испортились и что он должен, обязан вступить в национальную армию, чтобы защищать независимость Америки. Он не отказывался от своего обещания жениться на ней, но предупреждал, что отец может лишить его материальной поддержки, а это значило, что ее отец, барон Гамильтон, захочет расторгнуть помолвку.
Тогда она никому не показала это письмо, хотя оно заставило ее провести несколько бессонных ночей. Но все же Касси надеялась, что все как-нибудь утрясется. Теперь эта надежда быстро таяла. Виконт Шелтон прислал к ним своего племянника, и девушка чувствовала, что это предвещает большие неприятности.
За обедом ни о чем серьезном не говорили. Касси большей частью молчала, барон тоже не мог весело болтать из-за своих нерадостных мыслей. Лишь Сюзанна с гостем поддерживали светский разговор, по части которого мистер Арнольд оказался большим мастером.
Против своего желания, он все сорок минут, которые длилась трапеза, не мог оторвать взгляда от изящных рук Касси, открытых до локтей по моде того времени. Его поражал контраст аристократической красоты и смуглой загорелой кожи. Было очевидно, что девушка проводила много времени на солнце и ее руки, впрочем, как и само лицо, успели порядком загореть. Но было очевидно также, что ей это совершенно безразлично. «Такая, какая есть. В ней нет ни капли фальши», – вспомнил он слова своего кузена и призадумался. Похоже, сэр Джон ошибся, считая младшую мисс Гамильтон кроткой, добродушной овечкой. В этой девушке есть какая-то скрытая сила, и она ее еще проявит.
После обеда все перешли в гостиную, и мистер Арнольд решил, что настал момент поведать обитателям этого прелестного уголка ту печальную новость, с которой он к ним приехал. Он вежливо попросил всех сесть, а сам, придав лицу самое печальное выражение, стал посередине комнаты.
– Друзья мои, – драматичным голосом начал он, – мне очень жаль, но я обязан по поручению моего дорогого покровителя виконта Джона Шелтона сообщить вам крайне неприятную и тяжелую новость.
Он сделал многозначительную паузу и обвел взглядом всех присутствующих, отмечая про себя, как изменились от сказанного их лица. Сэр Роджер напряженно замер, весь, превратившись в ожидание, и в его глазах читались одновременно отчаяние и надежда. Сюзанна приоткрыла рот от страстного нетерпения, и было видно, что она вслед за его следующими словами испуганно всплеснет руками и наговорит массу пустых слов. Только по лицу Касси ничего нельзя было прочесть, вернее, можно было прочесть все больше растущую антипатию к нему, Арнольду Шелтону, но этого-то ему вовсе не хотелось замечать.
Он еще раз печально вздохнул, и тут Касси демонстративно кашлянула.
– Кто-то умер, мистер Арнольд? – с подчеркнутой небрежностью осведомилась она.
– Что-что? – растерянно проговорил племянник виконта.
– Я спрашиваю вас: кто-то умер? – усмехнувшись, переспросила Кассандра.
– Н… нет!
– Хорошо, тогда продолжайте, только более спокойным тоном и без дурацких театральных вздохов.
Выходка девушки была так неожиданна, что никто даже не решился сделать ей замечание. Мистер Арнольд почувствовал, что покрывается красными пятнами. Как она могла позволить себе выставить его на посмешище! Ему вдруг захотелось отомстить ей за эту антипатию к нему, за эту подчеркнутую враждебность. И он одним махом выпалил:
– Мой двоюродный брат Гарри Шелтон изменил интересам своего класса и своему долгу перед великой Британией. Он впал в пагубное заблуждение, отправившись против воли отца в армию генерала Вашингтона, чтобы бороться вместе с мятежниками за независимость колоний. Этот поступок оказался тяжелым ударом для виконта Шелтона. Он публично объявил, что лишает своего сына наследства и титула и порывает с ним всякие отношения.
Сюзанна громко ахнула и всплеснула руками. Сэр Роджер вскочил с кресла и схватился за сердце. Они вместе принялись вздыхать, возмущаться и засыпать мистера Арнольда градом всевозможных вопросов, на которые тот едва успевал отвечать. Эффект был полным. В гостиной воцарилась ужасная паника. Только одна Касси ничего не произнесла. У нее даже не изменилось выражение лица.
Когда у барона и Сюзанны иссяк поток слов и возмущенных возгласов, Касси громко и отчетливо проговорила:
– Многоуважаемый мистер Арнольд, это все, что вы хотели нам сказать?
Все взоры вмиг обратились к молодой девушке. В комнате повисла гробовая тишина.
– Да-а, это, собственно, и все, – запинаясь, пробормотал Арнольд Шелтон.
– Точно все?
– Да, а… Разве этого мало?
– Может, вы забыли сообщить, что Гарри Шелтон разрывает со мной помолвку и отказывается на мне жениться?
Арнольд почувствовал, как на его лбу выступает холодный пот.
– Нет, ничего подобного я не собирался сообщать. Это мне совершенно неизвестно, – с возрастающим раздражением сказал он.
– Ну что ж, прекрасно! Значит, особого повода для беспокойства нет.
– Касси! – сэр Роджер с негодованием уставился на дочь. – Что ты такое говоришь!? Да разве теперь может идти речь о свадьбе?
– А почему нет? – голос Кассандры оставался по-прежнему спокойным. – Я полагаю, папа, что, когда ты решил выдать меня за Гарри Шелтона, тебя привлекли его личные достоинства, а не деньги его отца?
– Ты… ты с ума сошла!
– Почему ты так думаешь? Только потому, что я хочу остаться верной данному слову? Но ведь это то, чему ты учил меня с самого детства!
– Ты… Касси!
Барон был не в состоянии вымолвить больше ни слова и только отупело смотрел на нее, словно хотел убедиться, что это не сон.
– А вы, оказывается, большая оригиналка, мисс Касси, – выдавил гость, принужденно улыбаясь.
– Оригинал здесь вы, мистер Арнольд! Полагаю, сэр Джон уже приблизил вас к себе и назначил своим наследником вместо Гарри?
Кровь бросилась в лицо Арнольду. Он хотел гордо взглянуть девушке в глаза, хотел достойно ответить и не смог. Подождав с минуту, Кассандра Гамильтон медленно повернулась к двери и вышла из комнаты.
Арнольд Шелтон провел в имении барона Гамильтона целый месяц. Он приехал сюда с конкретной целью и решил не отступать, несмотря ни на что. Его дядя, лорд Шелтон, назначил его наследником своего имени и состояния, поставив при этом одно непременное условие: он должен жениться на одной из дочерей владельца Гамильтон-холла.
– Мои дела слишком тесно связаны с делами Роджера Гамильтона, – объяснил он Арнольду. – Мы – компаньоны, слишком много деловых секретов являются общими для нас. Ты должен жениться на любой из его дочерей. Хорошо, если это будет Касси, но, если твоей женой окажется ее сестра, я не стану возражать.
Арнольд еще в первый же день своего приезда в Виргинию поставил сэра Роджера в известность о намерениях лорда Шелтона и, получив полное одобрение, надолго обосновался в имении, чтобы как следует присмотреться к девушкам. Он был уверен, что выберет Сюзанну, и собирался в ближайшие дни поговорить с ней. Но истек месяц, а он все медлил. Потому что до безумия влюбился в Касси.
Арнольд Шелтон вовсе не был тем мягкотелым и нерешительным человеком, каким казался на первый взгляд. Ему всю жизнь приходилось притворяться, скрывая необузданность своей натуры из-за того, что его отец был младшим сыном в семье и, по английским законам, почти не получил наследства. Все отошло Джону Шелтону. Арнольду долгое время приходилось довольствоваться скромной ролью секретаря дяди. Всеми фибрами души он ненавидел своего кузена Гарри, который занимал в свете более высокое положение и сильно заносился, хотя был на целых пять лет моложе Арнольда.
Но вот, наконец, после долгих лет терпения и притворства, счастье улыбнулось молодому честолюбцу. Отношения сэра Джона и Гарри разладились, когда последний примкнул к сторонникам независимости Америки. Арнольд чуть не сошел с ума от радости, когда Гарри бежал из дому в армию генерала Вашингтона. Он знал, что виконт Шелтон – настоящий аристократ и не простит сыну измены своему королю. Так и случилось. Через несколько дней после отъезда Гарри старый Шелтон объявил Арнольда своим наследником.
Встреча с Касси разрушила восторженное настроение Арнольда и отняла у него покой. Поведение ее в тот момент, когда он сообщил ей, казалось бы, убийственную новость, поразило его. Он был шокирован, потрясен, сражен наповал. И в следующие дни, присматриваясь к девушке, пришел к выводу, что мисс Кассандра Гамильтон – необыкновенное создание. Тогда он понял своего двоюродного брата и воспылал желанием сделать эту девушку своей женой, во что бы то ни стало. Мысль о том, что он отнимает у кузена не только богатство, но и невесту, еще больше распаляла его решимость.
Юноша был неглуп и понимал, что, действуя напрямую, тут ничего не добьешься. Касси оказывала ему лишь знаки вежливого внимания. За весь этот месяц она лишь несколько раз удостоила его небрежным взглядом и изредка перебрасывалась с ним парой слов, отвечая на его вопросы. Но Арнольда это не смущало. Он понимал, что ему следует действовать постепенно, в течение долгого времени. Нужно сломить ее сопротивление, отнять у нее надежду когда-нибудь стать женой Гарри, посеять в ее сердце отчаяние и смятение. Только в отчаянии она согласится выйти за него замуж. Но главное, чтобы это произошло, а там уж он заставит ее полюбить себя.
В день своего отъезда Арнольд решился начистоту поговорить с сэром Роджером и сделать его своим союзником. Расчет оказался верным. Барон, напуганный последними событиями и опасавшийся, что его дочери не смогут удачно выйти замуж, обрадовался тому, что хоть у одной из них снова появился жених.
– Не будем торопиться, – внушал ему Арнольд. – Сейчас Касси расстроена, выбита из колеи, она все еще надеется, что сможет выйти за Гарри, не желает расставаться с давней мечтой. Ничего, скоро эта надежда покинет ее, и тогда она смирится с утратой и примет ваш выбор.
– Ей придется это сделать, черт возьми! – решительно заявил барон. – Я заставлю ее. Не хватало еще, чтобы семнадцатилетняя девчонка перечила воле отца и делала, что ей взбредет в голову.
– Только не торопите события, дорогой сэр Роджер, – предостерег барона Арнольд. – Нужно действовать с осторожностью. Я уеду отсюда на два – три месяца, а вы тем временем каждый день внушайте ей, что Гарри бросил ее, что для него друзья-патриоты важнее, чем она. Знаете, как это бывает, ведь недаром говорится: вода и камень точит.
Барон и его новый предполагаемый зять расстались, вполне довольные друг другом, и с того дня, как Арнольд Шелтон уехал, сэр Роджер принялся усердно убеждать младшую дочь устроить судьбу, пока имеется достойная партия.
Касси сразу поняла, что племянник Джона Шелтона имел разговор с отцом, и сразу дала себе слово не слушать увещеваний отца. В открытую она не перечила, позволяя думать, что она со всем смирилась, но для себя точно решила, что никакая сила в мире не заставит ее принять предложение Арнольда Шелтона.
«Лучше навсегда остаться в одиночестве, чем выйти замуж за этого отвратительного человека, – думала она. – И почему только ему не приглянулась Сюзанна? Она была бы ему самой подходящей парой».
Даже внешность Арнольда теперь внушала ей непреодолимое отвращение. Он был чуть-чуть похож на Гарри, но это сходство лишь подчеркивало разницу между двумя молодыми людьми. В отличие от чудесных голубых глаз Гарри, глаза Арнольда были почти бесцветными и совершенно некрасивыми. Волосы у Арнольда тоже были светлыми, но редкими и жирноватыми, и он почти все время носил напудренный парик, чтобы скрывать этот недостаток. В остальном сравнение также оказывалось не в его пользу. Одним словом, Арнольд Шелтон вызывал у девушки только презрение и глубокое отвращение.
А вот отношения Касси с сестрой странным образом изменились в лучшую сторону. В октябре в Гамильтон-холл заехал еще один старинный приятель сэра Роджера, пятидесятилетний маркиз Сэйдж. Он прибыл в Америку, где у него были пожалованные королем земли, чтобы определить, какие потери он может понести из-за войны. Сам маркиз постоянно проживал в Англии, в своем родовом замке. Он был вдовцом и не имел сыновей, только двух замужних дочерей, которым, к сожалению, не мог передать свой титул.
Сюзанна своими утонченными манерами покорила сердце старого любителя прекрасного пола. Он отправился на Юг осматривать остальные поместья, дав перед отъездом понять, что был бы не прочь сделать ее своей женой, если более молодой и удачливый соперник не опередит его.
Старшая мисс Гамильтон была на седьмом небе от счастья. Чуждая романтическим и пылким чувствам, она всегда мечтала о богатстве и положении в обществе, а маркиз являлся как раз тем человеком, который мог дать ей все это. Тем более что он мог увезти ее из Америки, которую она так и не полюбила.
– Тебя не смущает, что он намного старше, чем ты? – как-то спросила у нее Касси.
– Нет, совсем нисколько, – беспечно ответила Сюзанна. – Если я все же стану его женой, то смогу завести сколько угодно любовников, старый муж не будет пристально следить за женой и ревновать без разбора.
– Но мне так не кажется, – попыталась возразить Касси. – Может случиться совсем наоборот.
– Брось, сестренка, маркиз слишком светский человек, чтобы заниматься такими вещами. Да это все и не главное. Главное – это то, что я стану богата, буду жить в роскоши и ни в чем себе не отказывать.
Сюзанна мечтательно закатила глаза, как она это часто делала после знакомства с маркизом Сэйджем. Касси только тихо вздохнула. Но она искренне радовалась за сестру. Наконец та нашла то, что искала. Может, теперь она не будет такой вредной и придирчивой.
Глава 4
Двадцатого декабря, перед самым Рождеством, снова приехал Арнольд Шелтон и сразу сообщил последние новости:
– В колонии прибыли новые английские войска. Через несколько дней состоится сражение, в котором армия Вашингтона будет разгромлена наголову. Войне придет конец!
Сэр Роджер по этому случаю решил устроить большую вечеринку, пригласив многих соседей, чтобы отметить приятное событие. На другой день после приезда Арнольда он вызвал младшую дочь к себе в кабинет и объявил, что она должна стать женой племянника виконта Шелтона.
– Нет, папа. Я не выйду замуж за этого человека, – решительно сказала Касси, выслушав все доводы отца.
Барон пришел в ярость. Он уговаривал, убеждал, грозил, но все было бесполезно. Наконец он сказал дочери, что если она до первого января не даст ему положительного ответа, то он найдет способ заставить себя слушать.
Касси очень боялась, что отец во время рождественского бала объявит о ее предстоящем замужестве, но благоразумие взяло верх и барон промолчал. Касси ликовала. Значит, он немного побаивается ее, и сватовство мистера Арнольда может затянуться на неопределенный срок.
После Рождества сам Шелтон решился поговорить с ней.
– Неужели вы до сих пор так и не поняли, мисс Кассандра, что Гарри бросил вас и никогда уже не вернется? – насмешливо спросил он.
Глаза девушки потемнели, но голос оставался спокойным:
– Это вы так считаете, мистер Арнольд. Гарри не бросил меня, просто он сейчас занят более важным делом. Долг мужчины – защищать свою родину. Но вы, вероятно, так не считаете?
Она посмотрела ему прямо в глаза. Арнольд побагровел от возмущения.
– Вы называете это – защищать свою родину?! – чуть ли не закричал он. – Уж не испытываете ли вы симпатии к негодяям, посмевшим выступить против Англии и короля?
– Да, я так считаю, мистер Арнольд, – Касси усмехнулась. – И, разумеется, испытываю симпатию к патриотам. Вы и теперь будете настаивать, чтобы я стала вашей женой?
В тот же вечер Арнольд Шелтон не замедлил рассказать об этой стычке сэру Роджеру.
– Та-а-ак, – мрачно протянул барон. – Вот, значит, откуда ее упрямство. А я-то, старый дурак, все надеялся! Вот, значит, как обстоят дела… Ну что ж, у меня не остается другого выбора, кроме как перейти к самым решительным мерам.
На следующий день Кассандре запретили покидать свою комнату. У дверей ее спальни день и ночь дежурили слуги.
– Ты выйдешь отсюда, только когда согласишься стать женой Арнольда Шелтона, – жестко сказал ей отец. – Я назначил свадьбу на двадцатое января и завтра же разошлю приглашения. Если посмеешь противиться, я возьму плетку и так отделаю тебя, что замужество покажется тебе раем. И запомни: рано или поздно я заставлю тебя поступить, по-моему.
Для девушки потянулись мрачные дни заточения. Ей не разрешали видеться ни с кем, кроме Розы, которую заперли вместе с ней. Настроение Касси с каждым днем становилось все хуже. Она знала, что отец исполнит свою угрозу, если она отважится устроить скандал в день венчания. Она еще хорошо помнила, как жестоко он обращался с матерью, а про его отношение к рабам лучше было вообще не думать. Кассандре бесчисленное количество раз приходилось вставать на защиту этих несчастных бесправных людей.
– Что же делать, Роза? Что делать? – каждый день спрашивала она. – Нужно найти выход из этого ужасного положения!
Но выход напрашивался только один: побег из Гамильтон-холла. В Балтиморе жила двоюродная сестра отца, с которой он давно порвал всякие отношения из-за ее брака с торговцем, не принадлежащим к дворянскому сословию. Может, она не откажется принять родственницу? Но что делается сейчас на Севере? Если бы можно было узнать!
Вскоре судьба неожиданно сжалилась над девушкой. Десятого января рано утром, когда все обитатели дома еще досматривали последние сны, брошенный камешек разбудил Касси. Она быстро вскочила с кровати и бросилась к окну, в которое влетел камень. Под окном стояла пожилая мулатка Молли с негритенком и делала ей знаки. Касси высунулась наружу, и тогда Молли негромко сказала:
– Я принесла хорошую новость, мисс Касси! Победа!
И, заметив, что молодая госпожа недоуменно уставилась на нее, мулатка тихо рассмеялась и снова сложила руки трубочкой около рта:
– Победа, мисс Касси! Патриоты наголову разгромили англичан. Филадельфия в руках восставших. Все только и говорят об этом. Ваш Гарри Шелтон жив!
– Что… Жив! Откуда ты узнала?
Касси чуть не выпрыгнула из окна, услышав эту новость.
– Не могу больше говорить, кто-нибудь увидит. Действуйте, мисс Касси!
И мулатка осторожными, крадущимися шагами удалилась.
Победа! Гарри жив! Действуйте, мисс Касси!
Девушка опустилась на стул, не в силах какое-то время здраво рассуждать. У нее кружилась голова от услышанного, а сердце так бешено стучало в груди, что, казалось, вот-вот выскочит наружу. Придя в себя, она изо всех сил принялась тормошить спящую Розу, чтобы вместе обсудить дальнейшие действия.
Через три часа после завтрака Касси велела передать отцу, что хочет говорить с ним. Сэр Роджер как раз в это время курил в бильярдной вместе с будущим зятем. Услышав слова слуги, он бросил торжествующий взгляд на Арнольда.
– Ну, что я говорил? С этими строптивыми девчонками только так и можно. Все они до смерти боятся насилия. Уж поверьте мне, мой друг, я семь лет прожил на плантациях и знаю, как находить подход к людям.
– Все это хорошо, – с притворной грустью вздохнул Шелтон, – но, говоря откровенно, мне жаль, что наша совместная жизнь с мисс Касси начинается с запугиваний и угроз.
– Ничего, ничего, – сэр Гамильтон снисходительно похлопал молодого человека по плечу, – уверяю вас, мой друг, все будет в порядке. Она скоро поймет, что лучше быть замужней дамой, чем терпеть жестокое обращение отца. Она еще будет ценить и уважать вас, мистер Арнольд, а уж слушаться, что, на мой взгляд, важнее, и подавно.
И барон приказал слуге привести Касси в его кабинет. Когда дочь вошла, он удовлетворенно хмыкнул. Девушка была бледна, и на ее лице можно было прочесть одну только усталость и покорность судьбе.
– Ну, Касси, что ты желала мне сказать? Надеюсь, пребывание в одиночестве благотворно на тебя подействовало?
Она смело взглянула на отца и твердо заявила:
– Да. И я выйду за Арнольда Шелтона.
– Ну, вот и славно! – Барон легонько похлопал дочь по щеке. – Молодец, Кассандра, я знал, что ты одумаешься. Начнешь готовиться к свадьбе?
– Да, но прежде чем заниматься нарядами и прочей чепухой, которая мне теперь безразлична, так как я выхожу не за Гарри, я хочу обсудить имущественные вопросы.
– Ты имеешь в виду… приданое?
– Не совсем. – Взгляд Кассандры вдруг стал таким непривычно жестким, что барон невольно вздрогнул. – Я хотела бы точно знать, кто из моих слуг останется со мной после свадьбы. Для меня это очень важно, раз я буду жить в другом месте.
– А, понимаю. Ты хочешь, чтобы рядом был кто-то, кого ты знаешь с детства. Что ж, выбирай сама.
– Роза, Молли, мой кучер Джек и мальчишка Сэм. Это все. Только я попрошу тебя немедленно выдать им вольные. На Севере не принято иметь рабов.
– Ну, ты будешь жить не совсем на Севере… Но если хочешь, то – пожалуйста.
Сэр Роджер уселся за письменный стол и написал вольные названным неграм.
– Что-то еще?
– Нет, остальное решайте с мистером Арнольдом. Мне безразлично, какое приданое достанется этому человеку.
В ночь на девятнадцатое января обитатели Гамильтон-холла спали крепким сном, даже не подозревая, что происходит в спальне с золотистыми обоями на втором этаже. А там работа шла полным ходом. Касси вместе с Розой и Молли готовились к побегу. Накануне девушке удалось выбраться в имение миссис Уилсон, где ее ссудили приличной суммой денег в обмен на несколько драгоценностей, и теперь можно было отправляться в дорогу, не опасаясь, что придется голодать в случае непредвиденных задержек. Служанки поспешно укладывали самые необходимые вещи и драгоценности Касси в объемный саквояж. Карета уже ждала внизу. Этот экипаж подарил мисс Гамильтон виконт Шелтон в день помолвки с Гарри. Он был скорее парадным, чем дорожным, но Касси надеялась, что путь до Балтимора он в состоянии выдержать.
Заперев комнату на ключ, Кассандра и ее верные служанки начали осторожно спускаться вниз. Сердце девушки тревожно замирало в груди каждый раз, как только какая-нибудь расшатавшаяся ступенька лестницы издавала предательский скрип под ногами беглецов или порыв ветра врывался в дом через неплотно затворенные окна просторного холла. Но выбраться из самого особняка было еще не самым трудным. Гораздо более сложным представлялось благополучно добраться до конюшен, отстоящих от дома на довольно приличном расстоянии, не потревожив при этом собак, свободно разгуливающих по территории усадьбы с наступлением ночи. Впрочем, здесь Кассандра особенно полагалась на Молли, зная, что мулатка старательно прикармливала животных всю последнюю неделю, чтобы в нужный момент они не помешали осуществлению задуманного предприятия.
Действительно, поднявшийся внезапно лай чуть не испортил все дело. Но мулатке удалось почти сразу утихомирить двух особенно злобных псов, хотя некоторой задержки при этом все же не удалось избежать: не в меру впечатлительная Роза так испугалась, увидев прямо перед собой злобно оскаленную пасть, что пару минут просто не могла сдвинуться с места. К счастью, Молли была не из тех, кто теряется в трудной ситуации. Несколько тихо произнесенных крепких слов, от которых у неискушенной мисс Гамильтон глаза полезли на лоб, быстро привели квартеронку в чувство.
Они уже достигли служебных построек и собирались обогнуть большой каретный сарай, за которым начинались конюшни и ожидал заранее подготовленный экипаж, как все неожиданно рухнуло. Перед испуганными женщинами внезапно, словно из-под земли, возникла фигура Арнольда Шелтона. Племянник виконта был полностью одет и выглядел так, словно и не ложился спать, а в руке он держал массивный фонарь.
– Так-так, – язвительно протянул он, направляя свет фонаря поочередно на лица всех трех беглянок. – Ничего не скажешь, хорошенькое получается дельце. А я-то все не мог разгадать, отчего это вдруг наша упрямая красавица столь неожиданно изменила свое поведение. Вот, оказывается, в чем дело! Она просто решила сбежать из дома, опозорить отца, а заодно и меня, своего жениха, выставив полным идиотом накануне свадьбы!
Лицо Арнольда исказила гримаса бешеной ярости. Казалось, еще мгновение – он перестанет владеть собой, набросится на Кассандру и разорвет ее на чагти. Ноги у девушки стали, словно ватными. Не в состоянии вымолвить ни слова и, не зная даже, что можно сказать в создавшейся ситуации, она лишь в ужасе смотрела на Арнольда Шелтона и тяжело дышала. – Теперь, любезные дамы, внимательно слушайте меня. – В голосе Арнольда исчезла ярость и появилась какая-то неуместно-торжественная деловитость. – Вы двое, – он указал на Молли и до смерти перепуганную квартеронку, – немедленно марш в дом и сидите тихо, как мыши. Если только умудритесь поднять на ноги весь Гамильтон-холл – заживо сгниете в сыром подвале. Про ваши вольные можете забыть, о них никто не знает, кроме барона и мисс Гамильтон. А вы, леди, – он повернулся к Кассандре, отвесив в ее сторону издевательский поклон, – пойдете сейчас со мной. Нас с вами ожидает крайне интересный и конфиденциальный разговор.
