Текст книги "Интро Канарейки (СИ)"
Автор книги: Виктория Задорожня
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Там, где не видно тьмы
Канарейка
– Что Вы здесь делаете?! – ошеломленная его появлением, не сдержала интерес, и, кажется, вопрос звучал гораздо громче, чем планировалось. Но ведь, действительно, последний раз с Никитой они расстались не лучшим образом… Вряд-ли Господин приглашал его в гости! Только, мужчина напротив будто не слышал моего вопроса. Он смотрел широко распахнутыми глазами, упорно, не моргая, словно увидел не обыкновенного человека, а возрождение ангела на земле… Этот его взгляд… На мгновение я сама оцепенела от сокрытого в нём восторга… И испугалась. Не знаю, почему, это какое-то необъяснимое чувство. Домбровский ведь каждую нашу встречу был предельно вежливым, добрым… Даже заботливым! Так от чего дурное предчувствие? Озноб, словно одно неверное движение, одно непродуманное слово, и я могу исчезнуть? Стать мышкой для кота… Для сытого кота, который и есть не станет, и не отпустит, желая дольше порезвиться… Бессознательно попятилась назад, в сторону главного входа, но моё передвижение тут же остановили… Кирилл будто прочитал последствие движений, резко подскочил, перехватил мои руки, крепко сжав холодные от зимнего мороза ладони. Настолько крепко, что не увернуться… И моя попытка сохранить хотя бы минимальную зону комфорта выиграла лишь каких-то жалких пол метра.
– Канарейка! Пошли, скорее! Я пришёл за тобой! – и тут растерянность и непонимание сменились резким осознанием происходящего! Я и забыла, как яростно он клялся забрать меня себе…
– Что вы говорите, Господин Домбровский?! Я никуда не пойду! – страх усиливается с каждым его движением, сокращающим расстояние между нами. Мужчина всё так же не отводит взгляд… Такой…жадный, всепоглощающий, безумный!
– Это ты что говоришь? Глупышка… Ты можешь его не бояться! Я увезу тебя так далеко, что он никогда не найдёт! – и как бы ему объяснить, что сейчас я боюсь совсем не Никиту… – Я буду для тебя хорошим Хозяином, обещаю! Ты будешь петь… Да, Канарейка, твой ангельский голос услышит весь мир! Люди будут смотреть на тебя с вожделением, каждая девушка будет мечтать оказаться на твоём месте! Откроешь для себя мир громких оваций, шикарных букетов, красных дорожек! А я… Я буду беречь тебя, от всего плохого! Роскошь, деньги, связи… Этого добра у меня не меньше, чем у Зверя!
– Да не в этом дело!!! – прокричала во весь голос уже не на шутку опасаясь своего "благодетеля". – Я никуда с Вами не пойду! Оставьте меня, пожалуйста!
– Ну что ты, малышка? Ты совершенно расстроена… Не можешь мыслить здраво… Я предлагаю тебе жизнь, от которой "Безродная" ни за что не откажется! – Безродная…как долго мне не напоминали о моем происхождении! Никита относится ко мне не так… не как к своей собственности! А этот человек утверждает, что с ним мне будет лучше, но при этом не забывает ткнуть носом в самое больное место! – Давай… Пойдем в машину, уедем подальше, и позже всё обсудим! – Чёрт! Я пытаюсь, правда! Со всех сил стараюсь вырваться с цепкой хватки умалишенного композитора, но что может слабая девушка противопоставить взрослому мужчине?! Он сильнее сжимает запястья, до боли, до онемения. Всматриваюсь в округленные зелёные зрачки, в которых мечутся лунные блики… И понимаю, этот человек сам свято верит в то, что помогает мне! Таким вот жутким способом! Если так пойдет дальше… Если он не отпустит… То я… Я… Нет! Не в силах даже представить столь плачевный исход, захожусь в истерике.
Слёзы ручьями стекают с мутных глаз, всхлипы мешают умолять Кирилла, чтобы он просто ушёл, оставил меня одну, и больше никогда не появлялся! Ладони дрожат, плечи вздымаются и опускаются в такт завываниям.
– Ну, ты чего? – он не понимает, что это однозначно какое-то больное проявление симпатии… Не может осознать, насколько сильный ужас сейчас внушает. В тот раз мне казалось, что он лишь милый парень, посочувствовавший бьющейся в истерике девушке…. Разве могла я подумать, к каким последствиям это приведет?! Представить, что в следующий раз меня накроет такой панической волной как раз из-за однажды проявленной заботы совсем незнакомого человека… Именно заботы! Извращённой, маниакальной…. Ведь ему и правда больно от моих слёз! Мужчина обхватывает мои запястья одной рукой, тогда как большим пальцем освободившейся ладони принялся нежно, еле касаясь, утирать дорожки скользящей по коже влаги. – Я не собирался тебя пугать! Я– не Никита!
Да, ты не он… И в этом весь смысл! Каким бы правильным, хорошим, щедрым не был этот человек… Даже если бы сейчас он действовал иначе, без напора, здравомысленно. Сулил бы все блага этого мира, обещал свободу – даже если бы это было так… Если это не Он, не мой дикий зверь, не мой любимый, страстный, властный и временами безжалостный Никита – тогда мне ничего не нужно!
– Вот именно! Ты– не Никита! – хотела произнести это про себя, но слова вырвались вслух, и изумрудные глаза напротив потемнели от злости…ярости…боли! Как-то машинально он снова стиснул кисти до боли… Будут синяки, однозначно, но гораздо больше меня сейчас волнует другое!
– Почему?! – вопрос слетает с его губ явно на пике эмоций, а я падаю на пол, приземляясь на колени, от того, что он резко потянул меня в свою сторону. И прямо с этого положения жалобно оправдываюсь, надеясь на прояснение мутного рассудка.
– Я люблю его… Люблю! Мне не нужна сцена, деньги, слава, покровительство! Если бы он в один момент всего этого лишился– всё-равно осталась бы рядом! Несмотря ни на что! Поэтому… Пожалуйста… Отпусти меня!
– Да что ты несёшь?! Какая к черту любовь?! У безродной к Господину?! Я дам тебе всё! А он тебя погубит! С ним ты никогда не будешь свободной! Даже на это своё нелепое чувство не будешь иметь права! А я… Сделаю тебя известной! Дам тебе Имя!!!
В этот миг я почти лишилась надежды… Просто смотрела в безумные глаза, не переставая заливаться слезами… Ведь, это и правда может быть конец! Неужели он заберёт меня силой? Неужели я больше не увижу самого родного человека? Только… Послышался шорох…Всмотрелась внимательно туда, в вечернюю темень, и увидела еле заметный, сокрытый в танце снегопада, силуэт, приблизившийся к Домбровскому из-за спины. Слёзы застилают ясность зрения, мешают сфокусироваться, только одной душой чувствую Его присутствие… И, да! Кирилл резко убирает от меня руки, и осторожно, медленно поднимает их над головой… Падаю в снег, и не чувствую холода… Чувствую лишь невероятное облегчение! У виска присмиревшего композитора дуло пистолета… И на курок лег дрожащий от гнева и ярости палец… Да этому мужчине, возможно, не нужно оружие… Потому что кусочек неба в пылающих глазах сейчас, кажется, способен извергать молнии… Это ведь мой дикий Зверь!
– У неё есть имя! Ублюдок…
Всем привет)) У меня для вас есть новинка, над которой начала работать с сегодняшнего дня! Книга "На прицеле Цереры". Предлагаю вместе наблюдать за развитием сюжета нового романа! И, конечно, напоминаю, что Ваше мнение имеет для меня Огромное значение, потому пишите комментарии, ставьте лайки, и подписывайтесь! Чтобы не пропустить ничего интересного)) Всех вас люблю, дорогие читатели))
Выбор
Никита
– Ребята Самсонова колеблются… Это дурной знак! Никто не скажет напрямую, но, кажется, они уже встречались с прежним начальником…
– Я заметил… – Да, глаза пацанов и правда неестественно забегали, когда мы приехали разведать обстановку. Они мечутся, не знают, какую сторону выбрать… А это может значить только одно! Добровольно ни один из них не примкнет к Шуре Молоту. Мы с ними успели сработаться, и обзавелись не только взаимовыгодными, но и достаточно доверительными отношениями. Так что, если за минувшие грехи ребята не всадили Самсонову пулю в лоб, значит у него на них есть управа… Значит, он и правда твёрдо стоит на ногах…
– На дело берём только тех, кому можем доверять на сто процентов! Не факт, что крыса не успел промыть мозги нашим союзникам, но, я не я, если эти люди прогнуться под чужим гнётом!
Завибрировал телефон… Выудил его из кармана. Андрей…
– Слушаю.
– Никита Александрович, здесь такое дело…Понимаете…
– Да что, мать твою, случилось?!
– Канарейка… Видела те бумаги, что вы сказали отвезти к нотариусу.
– Дьявол… Да как ты умудрился это допустить?!
– Простите… Она ждала в машине, пока я решал вопросы с бухгалтером. Ну и, как то так получилось…
– Чёрт! Ладно, разберусь с этим позже… Сейчас я занят, отключаюсь.
Да что ж такое, что, по классике жанра, беда не приходит одна?! Сегодняшней ночью в мои планы не входило объясняться… А похоже, что придется.
– Зверь, о чем задумался? Ещё какие-то проблемы?
– Дима, поверь, если бы этот разговор хоть как-то тебя касался, я бы рассказал.
– Да ладно тебе… Нервный какой! Смотри вон, Илья приехал. Так что соберись, более важной проблемы, чем эта, сейчас не существует!
В буйстве снегопада замаячили яркие огни фар. Черный броский джип припарковался у входа в небольшой ресторанчик, в котором выступала Канарейка на свое восемнадцатилетие. В котором, на глазах у всех, я пришил Камарова… Что ж, это даже символично! Даже мне не всегда приходиться оставаться хозяином положения…
Дверь в холл отворилась, и громоздкий, широкоплечий мужчина вальяжно двинул вперёд, заполняя пространство ядреным запахом одеколона.
– Ну здравствуйте, хлопцы! Не думал, что нам придется снова встретиться при таких обстоятельствах… – подошёл к столику, по-хозяйски выудил несоответствующий крупным габаритам стул, заерзал на мягком сидении, выбирая позу поудобнее, и, не поворачивая головы, поманил пальцем официантку. – Принеси-ка нам, милочка, графинчик виски, и по стейку, средней прожарки! Разговор, как я понимаю, будет долгим…
Я стиснул в руке зубочистку, которой вертел между пальцами, чтобы немного успокоить нервы. Всё же с этим человеком мне всегда было некомфортно общаться. Он напоминал мне безродную дворовую кошку– информатор, не принадлежащий ни одной группировке. Пойдет туда, где кинут куш побольше, расскажет то, что следовало бы держать в тайне. Персона, лишённая всяческих принципов. Кажется, за шелестящие купюры он бы и мать родную продал… Но, обстоятельства требуют крайних мер, потому придется сотрудничать… Достал из-под стола вместительный черный кейс, забитый до упора зелёными банкнотами. Подвинул его к удовлетворённо ухмыляющемуся Илье.
– Ну вот… Теперь беседа пройдет, как по маслу…
Официантка быстро справилась с заказом, и обильные яства с прохладным алкоголем скрасили предельно деловую обстановку, разрядив общую напряжённость.
– И так… Самсонов приехал две недели назад. Заграницей он времени даром не терял… Как я понимаю, вас интересует, кто именно оказал ему поддержку? В Англии он познакомился с двумя братьями… Важными людьми! Дело чистого случая… После очередного провала Саша побрел утолять душевное смятение привычно обильной порцией чистого бренди, и, как оказалось, наливайка, в которую он забрёл, была подпольным заведением, в котором важные дяди решают вопросы. Ну, вы понимаете, о чем я… Азартные игры, шлюхи, наркотики… Он там ввязался в драку. Напоролся на местную шишку, и был на грани от загробной жизни, рискуя получить пулю в лоб. Но, пьяная храбрость его спасла… Самсонов начал орать во всю глотку, что является непосредственным владельцем самой крупной сетки по сбыту "товара". И никто бы не повелся на этот бред больного, попавшего под прицел… Если бы он не упомнил твоё имя, Никита. У тебя ведь есть поставщики с тех краёв?
– Имеются… – кажется, я уже начал понимать, в чем подвох, но, вникнуть в подробности не помешает…
– Ну так, владельцем этого "заведения" оказался один из братьев Джонсонов, Скотт. Слышал о таком?
– Личной встречи не было ни разу, но, мои люди, отвечающие за поставку, как-то упоминали об амбициозных родственничках, которые стоят на верхушке власти в тех далёких краях… Прежде их отец занимался исключительно прокруткой финансовых вложений, и на этом сколотил состояние. А сыновья, после его смерти, решили расширить горизонты, не совсем законными путями… Именно с ресурсов Джонсонов мои ребята по дешёвке закупались качественным "товаром"! Только, какие виды они имеют на мою территорию?
– Ты всё правильно понял, Зверь. Именно виды! Самсонов в горячке выпалил о том, что ты отжал его точки сбыта. И теперь он твёрдо намерен вернуть своё с избытком… Ну и, Скотт посчитал это прекрасной возможностью сцапать себе не хилый процент с поставок на нашу родину. Поставить своего человека в верхушке, подмять ребят, и значительно обогатиться. Ну, сам подумай, за год суммы проворачиваются серьёзные, оборот в несколько миллиардов ежегодно – куш ещё тот! Можно и соблазниться… Нужен ли будет им Самсонов по итогу– одному Богу известно… Или не Богу… Факт тот, что на кон поставлено много, и люди соберутся серьёзные. Так что советую подготовиться тщательно… Встреча завтра в семь?
Подтвердительно мотнул головой, и закурил… Чёрт, я то думал, что прежде, чем меня погубит никотин, ничто не будет представлять угрозы… А здесь иностранные гости понаехали, целясь на хозяйское кресло…
– Могу посоветовать дельных ребят, которым можно верить!
– Да нет, Илья, спасибо за предложение, но на такие дела я предпочитаю брать людей, проверенных временем.
– Как знаешь, Никита, но, учти… Времена меняются!
Облокотился о спинку кресла, прошелся изучающим взглядом по равнодушному выражению Ильи, прислушался к нервному постукиванию ногой о мраморную плитку Димы, замыслился… Нужно быстро принимать верные решения! И вот, с астрала снова вырвала телефонная вибрация… Яростно зыркнул на мигающий экран. Ну, кому снова понадобилось отвлекать меня в такой момент?! Домашний номер…
– Прошу меня извинить. Звонок срочный, придется ответить.
Встал со стола, и вышел в холл. Ответил на не умолкающий входящий…
– Слушаю. – выпалил раздражённо, уже представляя, какую устрою слугам взбучку, если меня отвлекли по пустякам…
– Господин! Как хорошо, что вы ответили!
– Неля? Что стряслось?
– Знаете, Никита Александрович, простите, конечно, что отвлекаю, но, дело не терпит отлагательств!
– Какое, к чёрту, дело?!
– Понимаете… Я уже давно осознала, что это не моё… Ну, вы знаете, о чём я? Служить у вас, конечно, было вполне терпимо… Но меня ждёт сцена… Я должна, просто обязана покорять прихотливую столичную публику, вместо того, чтобы тратить жизнь на грязную работу горничной!
– Неля!!! – уже совершенно неуравновешенная ярость накрыла сознание, и голос в трубке слышался, как рычание дикого животного, от чего моя неугомонная служанка наконец прекратила не унимаемый трёп, и стала говорить доступно для человеческого понимания.
– Приходил Господин Домбровский! И он сказал, что я создана для сцены, и…
После её слов о Домбровском я уже мало что слышал… Какой-то момент просто пытался усвоить вышесказанную информацию, что из-за откровенного шока являлось для меня совсем нелегкой задачей. Но, когда пазлы в голове сложились, резко оборвал очередную волну хаотичного потока радостного визга.
– Как Домбровский приходил? Когда? – Говорю в той привычной манере, благодаря которой, в частности, я так быстро добрался до вершины… Властно, жёстко, устрашающе… Заставляя болтливую, не совсем умную девушку, послушно и лаконично отвечать на конкретно заданные вопросы.
– Да только-что… Он, наверное, ещё даже не уехал…
– Канарейка дома?
– Ещё нет… Но, несколько минут назад подъехала машина… Возможно, это её и привезли…
– Вот же дьявол!!! – прокричал это в трубку на таких граничащих с бешенством эмоциях, что Нелю ощутимо передёрнуло, ощутимо даже с расстояния… – Всё, отключаюсь!
Времени объясняться с бестолковой горничной нет! Времени нет вообще ни на что!
Молниеносно вбегаю в зал к ожидавшим меня мужчинам, и забываю о всех причинах, по которым мы сегодня собрались… Забываю обо всём, что есть вокруг, кроме моей девочки, которую прямо сейчас пытаются у меня отнять… Срываю с вешалки пальто, накидываю на плечи, разворачиваюсь и бегу к выходу. Напоследок окинул нервным взглядом ошеломленных моим поведением мужчин, и бросил равнодушно
– Дима, мне нужно срочно отъехать. Закончите ужин без меня. Встретимся завтра утром.
Выбежал обратно на проходную, и хотел было ринутся к дверям, к машине, чтобы как можно скорее добраться домой… К ней, к моей малышке… Но, меня остановила цепкая хватка дрожащей от злобы руки. Дима…
– Какого дьявола ты творишь?! – прорычал мне в лицо, напрочь позабыв о своем положении.
– Руки убрал! Сейчас же! – он, явно не без усилий, вспомнил, кто из нас главный, и разжал жилистые ладони, оставляя смятые рукава в покое.
– Куда ты собрался?! Именно сейчас? Когда на кон поставлено столь многое?
– Не твоё дело!
– Ну да… Я догадался… Дело в ней?! В безродной шлюхе?! Ради неё ты готов забить на дело всей жизни? На собственную шкуру, и на мою, в том числе?
Волна неумолимой злости накрыла меня резко возникшей жаждой врезать по морде товарища, за то, как он говорит о моей девочке… Я подскочил, схватил его за ворот, с силой сжал, ограничив дыхание, наклонился, испепеляя нещадным, пламенным взглядом, и прошипел ему в лицо, многозначительно расставляя паузы между словами, чтобы он освоил мою речь.
– Никогда больше не смей говорить о ней ни то, что такими выражениями, но и просто без должного уважения в интонации! Ты меня понял? – ещё раз мотнул его накрахмаленный ворот – Понял?!
– Понял… – прищурив от ярости глаза, всё же согласился, скорее за неимением выбора, чем от осознания собственной вины. Но мне сейчас не до этого…
– Вот и славно… Отпустил его, и пока Дима разминал шею и ровнял измятый воротник, дал последнюю настанову. – С Ильёй завязывай. Не нужно нам его ребят, возьмём своих. Завтра утром встретимся. Я ушел.
Подельник промолчал, не в силах подобрать слова, которые были бы уместны в такой ситуации, а я не стал дожидаться, и быстро покинул пропахший обоюдной злостью холл. Меня ждут…
Дорога длилась бесконечно… Спидометр показывал максимум, но и этой скорости было недостаточно… Лишь бы успеть, не прогадать, остановить… Проклятый снегопад застилает видимость, дворники не помогают, дорога, небо, сугробы– всё смешалось в одну сплошную белизну, в преграду, разделившую меня с моей девочкой… Но я не поддаюсь ей, не сбавляю темп, рассекаю метель, неугомонный зимний танец, чтобы скорее сжать её в своих руках… Чтобы уберечь малышку…
Как только подъехал к главному входу, вылетел с авто, и побежал, со всех ног, сам не зная куда, от кого. Искать, лелея последнюю надежду, что, несмотря ни на что, я всё же успел во время…
И я успел! Успел… Но, кажется, немного задержался… Моя девочка… Она рыдает, молит о том, чтобы ее оставили со мной!!! Она не хочет уходить… Хочет остаться, вопреки всему, что я творил! Я слышу их разговор, вижу, как Канарейка упала, в холодный снег, как ублюдок, которого я считал другом, крепко сжимает её руки. И я в ярости, сжимаю пистолет… Но, помимо прочего, ещё и безмерно счастлив… Тяну до последнего момент ее откровенного признания, пытаюсь навсегда отложить в памяти каждое слово, каждое выражение, после которого и сам убеждаюсь, насколько всё взаимно…
И лишь тогда, когда Кирилл начинает невнятную истеричную речь о нелепости чувств малышки, срываюсь с цепи, как изголодавшийся питбуль. Подхожу сзади, незаметно, сокрытый в крепких объятьях снегопада
– Я дам тебе Имя! – слетает с его губ прежде, чем я, дрожа от накрывшей меня ненависти, направляю дуло пистолета в затылок неадекватному композитору.
– У неё есть имя, ублюдок!
Долгожданное признание
Канарейка
– У неё есть имя, ублюдок! – каждый слог уверенно отчеканенного предложения резал слух Кирилла своей невероятной силой – яростной, подавляющей… Мужчина, мой любимый мужчина, сейчас не в себе… Его изнутри разрывает боль! Со стороны можно подумать, что это просто властный нрав даёт о себе знать, и собственник внутри него защищает свою территорию… Но, мне видно большее, чем остальным! Кирилл не просто мимо проходящий нарушитель, не нужно быть гением, чтобы понять, что связь между ними некогда была глубокой… Слишком глубокой, чтобы сейчас просто всадить ему пулю в голову! От того и дрожь в пальцах, нависающих над курком. Это – его человечность! Сейчас, в душе, он мечется. Хочет защитить, отомстить за меня, но, что-то мне подсказывает, что за пеленой нескончаемого снежного потока, в его небесных радужках можно разглядеть проступившие слёзы…
– Эй, приятель… Опусти пистолет! – Теперь в помутившемся рассудке несостоявшегося похитителя появилось некое прояснение… Он пытается не выдать своего страха, но, получается, откровенно говоря, так себе… Зрелище, будто тигр настиг гиену. Гиена может укусить, иногда даже обхитрить, вот только в прямой схватке победитель предопределён! И от этого моё трясущееся от паники и холода тело пробирает волна жара… Это гордость, восхищение, уважение к мужчине, которого недавно, за те же качества, я осуждала. Но, будь Господин не такой, каким есть, разве выкупил бы он меня с приюта? Разве владел бы тем, чем владеет? Укротил бы прежнего Хозяина? Защитил бы меня сейчас? Нет… Такой, властный и жестокий, он единственный способен на такое!
– Кирилл… Заткнись! Дьявол…что ты натворил!? – Никита опускает пистолет, и одним рывком настигает предателя, заключая ворот припорошенной снегом куртки в железной хватке своих рук. Смотрит прямо в его глаза, не позволяя отвести взгляд – Я спрашиваю! Какого черта ты пытался с ней сделать?!
Ещё немного сдавить капюшон, и Кирилл не сможет дышать! Я вижу, как дрожат скулы композитора, как на сжатых кулаках прорисовались выступившие вены, от того, что он отчаянно пытается сбросить с себя руки Зверя, но тщетно. И после того, что он сделал, после ужаса, который только-что пережила, мне было откровенно наплевать… Наверное, это и есть последствия убийства. Когда сама однажды отняла человеческую жизнь, часть души, самая светлая и сочувствующая, будто уснула… Но, что испытает тот, кто сейчас на грани, в бешенстве, если доведет до конца начатое? Сможет ли он быть самим собой, когда дыхание давнего друга оборвётся от его руки?
Одной мысли об этом достаточно, чтобы все силы внутри изнеможенного тела дали толчок… Я подскочила, настолько быстро, насколько позволяла тяжелая от налипшего снега куртка, и дрожащие, шаткие ноги… Спотыкаясь, снова чуть не падая, добежала до разьяренного Господина… Он не видел этого! Его глаза застилает ярость! Пелена тьмы размывала силуэты… Сжала, так крепко, как умела, до боли в пальцах, его руку, которой он всё сильнее стягивал злосчастный белый ворот
– Никита!!! Прошу тебя, остановись!!! Ещё немного– и он погибнет!!! – какая-то часть его сознания меня услышала… Сначала мужчина немного ослабил хватку… Затем посмотрел на меня, всё ещё не разжимая пальцы… Пелена в радужках начала прояснятся… И он убрал руки, в одно мгновение переметнувшись ко мне. Сжал в крепких, почти болезненных объятиях, зарылся носом в мои растрёпанные, заледеневшие волосы, на миг отстранился, прикоснулся пальцами к лицу, жадно впился в него глазами, вбирая каждую эмоцию… И, на мои холодные щеки закапали теплые слёзы… Его слёзы! Я никогда не видела, чтобы Никита плакал… А сейчас он плачет, прощупывая ладонями каждую часть меня, будто пытаясь удостовериться, что я никуда не исчезла…
Молча стою, не зная, что сказать… Наверное, это и хорошо. Такие моменты слов не терпят. Просто ответила ему, своими бережными, мягкими касаниями… Это моя взаимность! Прошу, прочти её в столь неуклюжем жесте, ведь больше всего сейчас я хочу донести до тебя эти чувства!
– Просто спасибо… Спасибо, что ты здесь! Что ты цела и невредима! – такой гаммы одновременно сплетающихся эмоций мне не доводилось видеть ещё ни разу… В этих глазах, выражении, голосе было всё! И счастье, и нежность, и страх, и гнев…
– Тебе спасибо! Что пришёл…
– Никита! Зачем ты вводишь её в заблуждение?! – чуть отдышавшись, неугомонный безумец снова решил о себе напомнить! Глупец, тебе бы когти рвать, пока представилась возможность! Машинально сжала руки на плечах Господина сильнее, хоть и знаю, что это моё сопротивление не станет преградой, если он опять выйдет из себя! – Она говорит, что любит… Нет, вы слышали такую глупость? – Нервный смешок разошелся по телу неприятным ознобом… Этот человек меня пугает! Даже сейчас, когда я под защитой самого сильного мужчины из известных! – А помнишь ли ты, Канарейка, кем ему приходишься? Нет, серьезно… Просто со стороны выглядит, будто я пытался похитить у жениха невесту, а не безродную у Господина!
Глаза Никиты снова наливаются яростью, он импульсивно сжимает пальцы… Но, после, выдыхает, и снова заключает меня в мягкое тепло своих рук…
– Мне бы следовало в очередной раз напомнить, что это не твоё собачье дело! Только, если тебя и правда настолько сильно волнует судьба Канарейки, отвечу правду… Я никогда не относился к ней, как к безродной! Она– часть меня самого, моей души… Возможно, слишком много времени потребовалось, чтобы принять этот факт… Прости, Элин…
На глаза, от его слов, бесконечно ласкового голоса, невесомых касаний, навернулись слёзы… Я поднесла к губам руки, чтобы не закричать от восторга… Так вот значит как люди плачут от счастья? Для этого всего лишь нужно было услышать Своё имя, названное Его устами…
– Элин? Теперь так её зовут? – скрипя от злости зубами, Кирилл до последнего пытался съязвить, или хоть как-нибудь сбить нас с толку… Но, я больше его не слышала. В голове, раз за разом, прокручивалось это имя… Элин…
– Оно означает "Птица". Ты– моя певчая птица, Канарейка! И, если я заставил тебя почувствовать себя заложницей золотой клетки, прости… – его нежный, бережный взгляд снова воспламенился злостью, и даже неким отвращением, когда Никита перевел его на бывшего товарища. – Теперь и ты послушай, Ублюдок! Элин скоро получит документы, и станет полноправным членом общества. Будет решать сама, с кем жить, кого любить, к кому идти! Если на этом вопрос исчерпан… Исчезни! В память о старой дружбе я не проделал в твоей башке дыру! Но, моё терпение не безгранично… Так что, не попадайся на глаза ни мне, ни ей! Больше никогда!
Как ни странно, в этот раз композитору пришлось сдаться… Он нервно сжал челюсть, пытаясь сдержать очередную неуместную колкость, выудил из кармана измятую сигарету, очевидно не первую неделю провалявшуюся в кармане, достал дрожащей, синей от холода, рукой зажигалку, попытки с пятой подкурил влажный от снегопада табак…
– Завязал… – ухмыльнувшись напоследок, прокомментировал свои действия композитор – Но, сейчас покурю… – обернулся, и медленно побрёл, бросив через плечо последнюю фразу:
– Прощай, Никита, и… До встречи, Канарейка!
Услышав это дерзкое заявление, Господин дёрнулся в его сторону, решительно настроившись не спускать ублюдку с рук неосмысленную фразу… Но я его остановила. Так, как хотела сама… Просто бросилась ему на шею, и прильнула к любимым губам поцелуем. Страстным и настойчивым, как и подобает свободной, влюблённой девушке…
Он ответил со свойственной себе дикостью, страстью, и желанием… Взаимным желанием без остатка обладать друг другом… Подхватил меня на руки, жадно прижал к себе… И мне бы наслаждаться его близостью, вдыхать аромат, греться в объятьях… Но, один вопрос не даёт покоя!
– Никита… – до сих пор произношу его имя с осторожностью, скорее из-за непривычки, чем по заученным устоям. – Почему сейчас?
В упор уставилась в голубые омуты, ожидая откровенного ответа.
– Я же видела завещание… Ты не хотел давать мне свободу до… – умолчала известный нам двоим факт, просто не находя в себе смелости даже в голове прокрутить подобный исход.
– Я слышал… Ваш разговор с Кириллом. Слышал, как ты просилась остаться. Как говорила, что любишь… – Господин остановился. Поставил меня на землю, и прижал к себе, руками фиксируя лицо на одном уровне со своим. – Это одна из причин… Спасибо тебе за это! И ещё… – нежно взял в свою большую ладонь мою, маленькую, и поднес к губам. Коснулся кисти невесомым поцелуем.
– И ещё, я тоже люблю тебя, Элин…
Дорогие читатели! Я прошу прощения за задержку в выходе прод! Надеюсь, за это время вы не успели сильно на меня обидится? Я была в отъезде, потому времени катастрофически не хватало! Но, постараюсь исправиться)) Всем спасибо, кто со мной)
