Текст книги "В его власти, или Беременна от монстра (СИ)"
Автор книги: Виктория Вестич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
Глава 7
Обследование заняло весь день, но именно сегодня посещение любых врачей и сдача анализов мне только в радость. Потому что ради малыша я готова хоть тысячу таких процедур и осмотров пройти. Да и возвращаться в дом к Марату не очень хотелось. Какой же я была слепой, когда думала, что влюблена в него! Слишком жестокий, холодный, закрытый, эгоистичный. Раньше он мне казался таким надежным и серьезным мужчиной, а теперь… Надо было не жалеть этого монстра, а просто сбежать сразу, как только сделала тест! Правильно говорила мама – локоть вот он, а не укусишь.
Кстати, о побеге я и думала. Даже когда на улице меня встретил огромный, похожий на шкаф, охранник, который неотступно прошагал за мной прямо до двери машины. По-моему, он даже в затылок мне дышал, так близко шел. Как под конвоем, ей-богу! А что же будет дальше? Нет, надо сбегать от Покровского. Неизвестно, что у него на уме. Раз он уже ограничивает мою свободу, то точно ничего хорошего.
Главное, усыпить его бдительность и все тщательно продумать. Ни одной ошибки больше быть не должно: если сбегу, Марат не должен меня найти. Иначе, я просто нутром чувствовала, добром это не кончится.
За окном уже стемнело. Не знаю, сколько точно времени, но с готовкой ужином я уже опоздала. Покровский вообще перфекционист, по нему часы можно сверять. Во всяком случае, завтракает и ужинает он в строго отведенное для этого время. Я злорадно улыбнулась: может, голодный походит и мозги на место встанут?
Уже дома хотела незамеченной проскользнуть в свою комнату, но Марат как будто специально поджидал меня. От неожиданности я вздрогнула, натолкнувшись в темноте на его фигуру в прихожей.
– Простите, что не успела приготовить ужин, – не чувствуя ни капельки сожаления, сказала вместо приветствия.
– Я заказал ужин из ресторана. Идем, стол уже накрыт.
Я так опешила, что не сразу поняла, что стою почти на пороге дома, открыв от удивления рот. Это кто, Покровский накрыл на стол?! И собирается есть ресторанную еду?? Сколько его знаю, Марат всегда старался есть только дома и терпеть не мог ни кафе, ни крутые дорогущие рестораны.
Быстро мою руки и прохожу в столовую. Не верю своим глазам, но так и есть – стол накрыт на двоих, приборы разложены, Покровский как всегда во главе стола. Только вот… с каких пор мы едим вместе? Я, как прислуга, всегда питалась отдельно, на кухне.
– Садись, – приказывает мужчина.
– Я не голодна, спасибо.
Взгляд Марата тяжелеет и в голосе снова слышится металлический отзвук:
– Я сказал, садись.
Сжимаю зубы, чтобы не нагрубить в ответ на этот приказной тон, но все же опускаюсь на отведенное мне место. Мне так неуютно, что я постоянно ерзаю на стуле. Покровский ведет себя, как ни в чем не бывало, а вот мне не по себе от этого ужина. Даже кусок в горло не лезет, хотя я старательно ковыряюсь вилкой в тарелке и делаю вид, что ем. Лишь бы снова не начал командовать.
– В медицинском центре отказались с меня деньги брать за обследование, – чтобы хоть как – то разорвать напряженное молчание, произношу я.
– Естественно. Его оплачиваю я.
– Да, но…
– Это не твоя забота. Ешь, – отрезает Покровский.
Черт возьми, если бы я услышала подобные слова раньше, вроде этих, когда мужчина дает понять, что решит все твои проблемы, то просто прыгала бы от счастья! Но сейчас на душе тоскливо и тошно.
То и дело поглядываю на часы, висящие на стене, и как только проходит десять минут, не выдерживаю.
– Спасибо за ужин, – бросаю дежурную фразу, поспешно поднимаясь из-за стола.
Лучше побыть в одиночестве, чем в такой компании. А так как я в данный момент гостья, а не прислуга, раз даже за стол с собой посадил, решаю быстро сбежать из столовой. И это почти удается.
– Анна.
Поневоле вздрогнула от ледяного окрика, что прилетел в спину. Помедлила секунду, но потом все же обернулась и молча уставилась на Марата.
– Завтра утром собери свои вещи.
От радости сердце пропускает удар. Я не могу сдержать широкой улыбки, боясь поверить в такое счастье!
– Я уезжаю? – спрашиваю с надеждой.
– Переезжаешь, – поправляет Марат, – На второй этаж. Пока есть вероятность, что этот ребенок мой, он не должен ни в чем нуждаться. Так что с завтрашнего дня и до момента, когда можно будет провести тест ДНК, ты не будешь жить в крыле прислуги. Доброй ночи.
Радость угасает сразу же, как будто резко задули фитилек свечки.
– Как скажете, Марат Павлович, – бесцветно отзываюсь в ответ.
Надо просто перетерпеть. У меня есть еще несколько недель до теста, чтобы продумать план побега. С его кучей денег не составит труда отыскать кого угодно, так что все должно быть идеально. А пока что остается только играть роль послушной девочки и лишний раз не ссориться с хозяином дома. Тем более, врач рекомендовал меньше волноваться. С этими мыслями я обессиленно я рухнула на постель и почти сразу же провалилась в спасительный сон.
Глава 8
То, что женщины продажны, Марат Покровский понял очень рано. Сначала он узнал о том, что у отца есть любовница. Для подростка это стало шоком, как и истерика матери, которая в слезах валялась в его ногах на кухне и умоляла не уходить. У его отца есть другая семья! Это не могло уложиться в голове Марата. Разве мог он так гнусно поступить со своей женой?
В тот момент он просто заплатил любовнице баснословную сумму, украденную у отца же, и как по мановению волшебной палочки она исчезла. Правда, папаша недолго горевал и просто завел другую женщину.
А потом Марат узнал, что у матери первой появился любовник. Все это время родители были достойны друг друга: изменами, ссоры, скандалы на пустом месте, алкоголь. Оба были несчастливы и оба мучили друг друга. Зачем? У них никогда не было дружной семьи. Разочарование от этой мысли было настолько сильным, что Марат возненавидел обоих. Ненависть копилась постепенно и рано или поздно черная лютая злоба должна была во что-то вылиться.
У Покровского это вылилось в бизнес. Начинал он с верным другом Димкой. Первое время они брали так много заказов, что иногда оставались ночевать на работе, настолько уставали. Но оба знали, что только упорный труд даст плоды, поэтому себя не жалели.
Марат не взял у отца ничего. Поднимал фирму сам, жил в коммуналке, но гордость и внутренний стержень не давали согнуться и пойти на поклон. Лишь после похорон отца он по просьбе матери возглавил оставленную без хозяина фирму. Но остался при своем: вся прибыль от компании старшего Покровского шла только женщине, что его родила, до последней копейки.
Долгое время для Марата не существовало ничего, кроме работы. Наверное, будь в сутках тридцать часов, все это время он бы проводил в их «офисе» – небольшой полуподвальной комнатке на окраине города. А когда дела пошли в гору и у них вместо маленькой каморки появился целый этаж топового бизнес-центра, он встретил ее.
Слава Вишнякова, студентка третьего курса журфака, была ослепительной красоткой. Покровский понял, что пропал, как только увидел эту длинноногую блондинку в облегающем красном платье на благотворительном вечере. Добиваться ее пришлось долго, но все же Слава сдалась. Не могла не сдаться – Марат оказался щедрым на подарки мужчиной, заботливым, надежным и в довесок отличным любовником.
Забеременеть Слава не могла два года после свадьбы и все же уговорила Марата сходить на обследование. Покровский согласился сразу – он и сам рад был даже мысли о малыше.
– Конечно, вы не оставляйте попыток зачать ребенка. Я назначу вам лечение, возможно, оно даст результаты, – ободряюще улыбнулась молоденькая девушка-врач сразу после того, как вынесла жестокий приговор «Бесплоден».
Марат не подал и виду, насколько сильно его подкосил этот диагноз. Всегда знал, что мужчина должен стойко переносить любую боль, потому что только он – защита и опора для своей семьи. Пусть она и состояла только из жены.
Отношения со Славой начали портиться постепенно. Сначала мелкие ссоры, потом скандалы с битьем посуды. Но Марат не мог сократить количество работы, чтобы побыть с женой, потому что его успешная фирма внезапно начала стремительно тонуть в долговой яме. По бумагам баланс был положительным, но компании предъявляли иск за иском, пока Покровский не нанял вместо Димы аналитика со стороны и не понял, что бизнес на грани банкротства.
Любимая жена, верный друг, работа, которая приносит удовольствие – до определенного момента у Марата было все. Пока в один из вечеров он не вернулся в их уютную квартирку раньше положенного и не обнаружил верного друга с любимой женой в своей постели.
Слава скакала верхом на Димке, но едва увидела мужа, его страшный взгляд, как побледнела и скатилась с любовника, заворачиваясь в покрывало.
– Да! Да, мы трахаемся! – с вызовом пошла в наступление она, – А ты что, думал, я буду с тобой всю жизнь жить? Детей не можешь иметь, да еще и по миру скоро пойдешь! Зачем мне ты такой нужен?!
Марат перевел тяжелый взгляд на друга, нервно натягивающего майку.
– И давно ты с моей женой кувыркаешься?
– Друг, ты не так понял, я…
– Год назад Слава ездила на курорт «развеяться». Твой отпуск так случайно совпал с ее отдыхом? – вскинул бровь Покровский. Внешне он оставался спокойным, но внутри бушевал ураган. Приходилось сжимать кулаки до побелевших костяшек, чтобы не разорвать обоих голыми руками.
– Что молчишь? – глядя на то, как верный друг стремительно бледнеет вслед за его шлюхой-женой, поинтересовался он, – Может, расскажешь еще и о том, как тихо выводил деньги с баланса фирмы на левый счет?
– Я об этом ничего не знаю! – вскинулся было Димка, но глаза его забегали, едва он натолкнулся на жесткую усмешку Марата, – Ты должен понять, я…
– Ты воровал наши общие деньги и вкладывал их в свой личный бизнес. И трахал мою жену.
Покровского мутило от этих двоих.
– Выметайтесь. Оба.
– У тебя всегда все шло как надо. Бизнес, Славка за тебя замуж вышла. А я ведь не хуже тебя! Даже лучше! В отличие от тебя я хоть ребенка смог ей сделать! – с ненавистью прошипел Димка.
В этот момент Марат не выдержал. Кинулся к бывшему другу, как разъяренный зверь, и с ходу впечатал несколько ударов по ухмыляющемуся лицу. Из носа Димки хлынула кровь, но он не сопротивлялся, давал себя бить. Всегда готов был отвечать, когда не прав. Зато фурией подлетела Слава, вцепляясь ногтями в руку, как дикая кошка.
– Пусти его! Пусти! Ненавижу тебя! Пусти его! – истерически верещала она, расцарапывая кожу до крови.
Марат поймал ее роскошные белокурые локоны и до боли сжал на затылке, оттаскивая от себя. Если бы только мог, он ее уничтожил. Просто приложил несколько раз головой об стену, чтобы выместить свою черную злобу. Но Марат никогда не бил женщин, тем более беременных. Даже таких, как его бывшая жена.
– Уведи эту суку, пока я не убил вас обоих, – прорычал Покровский, швыряя Славу в сторону Димки.
В тот момент, когда Марат осушил третий стакан водки на задымленной от сигарет кухне, он понял своего отца. Все женщины просто продажные меркантильные твари, достойные лишь того, чтобы ими пользовались. И нет смысла горевать по одной из них, когда ее легко заменить. Немного хрустящих бумажек – и любая из красоток проведет с тобой ночь.
Покровский поднялся, распахнул окна, впуская промозглый осенний воздух, чтобы выветрить из кухни дым. Выбросил недопитую бутылку водки, забрал документы и деньги, и больше никогда не возвращался в эту квартиру.
У него была изменщица-жена, предатель друг и тонущая от долгов фирма. И кое-что из этого отдавать он не планировал. Потому что с этого момента в жизни Марата имел значение только его бизнес.
Глава 9
Токсикоз по утрам – что может быть хуже для беременной? Но не для меня! Тошноте утром я так обрадовалась, что вместо привычной зарядки просто прыгала до потолка от счастья. Правда, недолго. Потому что потом пришлось бежать в уборную. Ну а после у меня просто не осталось времени радоваться дальше – и так опоздала с приготовлением завтрака. Он превратился в настоящую муку!
Организм слишком сильно реагировал на запахи еды, но вот когда в кухню зашел злой и голодный Покровский, стало еще хуже.
– Не подходите, прошу! – зажимая нос ладонью и быстро отходя в противоположную часть кухни, взмолилась я.
– Что такое? – хмуро поинтересовался Марат, останавливаясь посреди кухни.
– Меня от вас тошнит.
Лицо Покровского так вытянулось от изумления, что я не сдержала нервного смешка. Но тут же спешно поправилась:
– У вас очень парфюм резкий.
Марат недовольно скривил губы, отошел на несколько шагов и недовольно поинтересовался:
– Завтрак?
– Завтрак почти готов, я сейчас накрою… на… стол… – к горлу вновь подкатило и я, зажав рот ладонью, со скоростью света побежала в уборную. Покровский едва успел проема двери освободить, чтобы дать мне дорогу.
Через несколько минут, когда я уже вернулась на кухню, Марат обеспокоенно поинтересовался:
– Как ты себя чувствуешь?
– Я… ничего… просто немного тошнит. Сейчас приготовлю вам что-нибудь, – пообещала я, старательно отворачиваясь, чтобы не дышать этим возмутительно вонючим одеколоном. Боже, и как раньше этот запах мог мне нравиться?!
– Не надо. Я перекушу в кафе на работе, – Покровский обернулся на пороге и хмуро добавил, – ты очень бледная. Точно не нужно к врачу?
– Нет, это же токсикоз. Все нормально. У меня прием на следующей неделе.
– Хорошо, – помедлив, ответил Марат, – Я распоряжусь, чтобы охрана помогла собрать и перенести твои вещи.
Как только Покровский ушел, я сразу же настежь распахнула все окна и с наслаждением вдохнула полной грудью свежий воздух. Удивительно, после его ухода даже тошнить перестало почти сразу!
– Что, малыш, ты тоже папу не очень-то жалуешь? – весело фыркнула я, погладив живот.
Марат не сказал, в какую из комнат переезжать – и это было отлично. Раз ему все равно, я выбрала самую дальнюю, с видом на сад и небольшим милым прудиком. Красиво, воздух свежий, а заодно и Марата буду поменьше видеть. Если и девушек продолжит таскать – и их тоже.
Удивительно, но сейчас я вообще не переживала, что на самом деле Покровский переспал со мной просто потому, что больше было не с кем, а не потому, что я ему нравилась. Слишком уж тяжелый и сложный человек. Одно дело, когда это твой работодатель, а другое, когда кто-то ближе. Даже сейчас – я ему никто, у нас просто общий ребенок должен родиться, а он уже пытается контролировать всю мою жизнь.
С переездом мне и помогать не пришлось – все небольшое количество вещей я сама перенесла в новую комнату. А уже потом приступила к работе. Токсикоз токсикозом, а рабочие обязанности с меня никто не снимал. Дом был большой, и мне сегодня предстояло убрать весь второй этаж. Покровский все собирался нанять полный штат прислуги, но его, кажется, и так все устраивало. Конечно, не он же убирает каждый день по этажу, готовит еду и по магазинам ездит за покупками. Дела вроде бы не очень хлопотные, но когда все это вместе нужно сделать…
Сама не заметила, как прошел день. Я как раз заканчивала уборку в кабинете Покровского, когда он вошел. Не заметила даже, пока он не окликнул.
– Анна, – голос Марата прозвучал строго.
Вздрогнула от неожиданности и порывисто обернулась. Ну что за привычка ходить бесшумно?!
– Да? – мне захотелось тихо улизнуть мышкой, лишь бы не чувствовать этого тяжелого взгляда.
– Что ты делаешь?
– Я… убираю ваш кабинет, Марат Павлович, – пояснила обескураженно, пожав плечами.
– Ты больше здесь не работаешь.
У меня даже колени подогнулись.
– Что я сделала не так? – изумилась я, обессиленно рухнув на стоявший позади диван.
И тут же нахохлилась. Да черта с два! Мне нужна эта работа и деньги, которые я за нее получаю!
– Вы не имеете права меня увольнять! – заявила я категорично, – У нас официальный контракт и, к тому же, я беременна! Только попробуйте уволить, я вас засужу!
Марат удивленно поднял брови, явно не ожидая такого противодействия. Ага, съел? Нет уж, так просто меня не возьмешь. Я не могу позволить себе лишиться рабочего места именно сейчас!
С губ мужчины сорвался тяжелый вздох, и в следующую секунду он подошел ко мне. Кожаная обивка слегка скрипнула, когда Марат опустился на диван рядом.
– Анна, – серьезно произнес он, – ты больше не работаешь в этом доме. Ты здесь живешь.
Я открыла от удивления рот и тут же его захлопнула. Очень зря, потому что следующим вопросом Марат снова вогнал меня в ступор.
– Тебя больше от меня не тошнит?
– Э-эм… Вроде бы нет, – растерянно ответила я.
– Значит, не зря переоделся, – как-то устало улыбнулся Покровский.
Ничего себе заявление! Но правда, даже от кожи не пахло, значит, Марат успел еще и душ принять?
– Я уже позвонил в агентство, – продолжил он, – завтра пришлют повара, двух горничных и садовника. Только управляющего пока не нашел. Сможешь последить за их работой?
Задумчиво покусала губы. В принципе, здесь мне совсем нечем теперь заниматься. Только раз в неделю ездить к врачу разве что. Вот только…
– Если платить как управляющему будете, тогда да, – выдвинула я требование. Ну а что, он ведь меня уволил фактически!
– А ты выгоды не упускаешь, я смотрю, – хмыкнул Покровский.
– Я давно у вас работаю, – фыркнула в ответ, – есть у кого поучиться.
Только я поднялась и сделала шаг к двери, как Марат перехватил мое запястье и вложил в руку конверт. Удивленно вздернула брови и с интересом распечатала его. Внутри оказалась золотая кредитная карта.
– Это что? Оплата вперед за услуги управляющего? – растерялась я.
– Можешь считать и так. Если у тебя будет потребность купить что-то для ребенка, можешь пользоваться картой. Учти, снятие крупных сумм я отслеживаю, вывести деньги на свой счет или как-то еще обмануть меня не получится.
– Не доверяете женщинам, Марат Павлович. Что, в прошлом был печальный опыт? – не удержалась я.
Взгляд Покровского неуловимо потемнел и выражение лица вновь стало жестким. Кажется, я и правда нечаянно надавила на больную мозоль…
– Доброй ночи, Анна, – пожелал он с нажимом, но сам с дивана не поднялся.
– Доброй, – пробормотала я и поспешно сбежала из кабинета.
Ощущение жгучего взгляда в спину не пропало, пока я не закрыла за собой дверь новой комнаты.
Глава 10
Я прекрасно знала, что Покровский не любил чужих в своем доме, поэтому даже не удивилась, увидев его мрачным и недовольным. Но горничные и садовник не попадались ему на глаза весь день, так что все шишки посыпались на нового повара уже за первым ужином.
– Отвратительно, – Марат скривил губы, едва попробовал кусочек еды, и отшвырнул вилку.
Сочувственно взглянула на женщину, стоявшую за его плечом. Лицо бедняжки почти сравнялось с цветом ее фартука.
– Я все немедленно исправлю! – она бросилась убирать тарелку, но он жестом остановил ее.
– Не трудитесь. Вы уволены.
Я прожевала кусочек рагу и возразила:
– Но Марат Павлович, это ведь вкусно!
– Это невозможно есть! Я не желаю ни травиться сам, ни травить этим мать моего ребенка. Можете убрать здесь все и получить расчет за один день работы.
У Зои, нового повара, даже подбородок задрожал и глаза наполнились слезами. Мы совсем немного успели познакомиться с ней, но она показалась мне хорошим человеком. У меня внутри все скрутило, так стало ее жалко после отповеди Марата. Незаслуженной причем! Зоя профессиональный повар, не то что я.
– Давайте я приготовлю, – с готовностью поднялась я с места и сделала жест Зое, чтобы она шла на кухню.
Марат поднял на меня тяжелый взгляд. Да уж, больше чем уверена, что он откажет сейчас любому аргументу.
– У тебя же токсикоз. Стоять у плиты не лучшее решение. Я закажу доставку из ресторана.
– Но ведь приготовить быстрее, чем ждать несколько часов еду из ресторана. И есть очень хочется, – поспешно оправдалась я, – а тут через час уже будет готово. А то и раньше.
Покровский помолчал хмуро, но потом все же кивнул.
– Хорошо. Но завтра подберешь нового повара. Я позвоню в агентство и договорюсь, – он отодвинул стул и ушел из столовой.
Я успела зайти на кухню в тот момент, когда Зоя поспешно вытирала слезы. Эта женщина была лет на двадцать старше меня, наверняка опыта набралась в профессии, неужели ее так сильно задели слова Марата?
– Зоя, не переживайте так, – быстро подошла ближе и ободряюще погладила ее по руке.
– Простите, простите, что подвела вас, – в глазах снова заблестели слезы.
– Вы не подвели, просто Марат Павлович… он очень… привередливый. Это не значит, что вы готовите плохо.
Женщина кивнула, вроде бы успокоившись, а после внезапно разрыдалась:
– Мне очень нужна эта работа! У меня сын, он… тяжело болеет. Мне очень нужны деньги. Я могу в горничные пойти, если хотите. Не увольняйте меня, пожалуйста, дайте возможность показать, что я могу вам помочь!
Так вот оно что! Зоя не из-за слов Покровского переживала, а из – за того, что лишится хорошего места и не сможет заботиться о ребенке. Прямо как я совсем недавно… Я торопливо обняла ее и чуть встряхнула:
– Зоя, перестаньте извиняться! Я попробую поговорить с Маратом Павловичем. Давайте только приготовим ужин. А то когда он голодный, то слишком уж злой.
– Правда? Вы дадите мне шанс? – женщина всхлипнула, торопливо вытирая слезы.
– Ну конечно! Вы ведь профессиональный повар. И еще, Зоя, ко мне лучше на «ты», – улыбнулась я.
С ужином мы схитрили. Рагу оставили то же, только я добавила к нему привычные для себя приправы, а вот стейк Зоя приготовила заново. Покровский даже не заметил ничего! Сначала пробовал, конечно, с подозрительной миной, но съел все дочиста и поблагодарил довольно. Мужчины…
На разговор я решилась только после ужина, когда Марат собирался работать дальше и находился в нормальном расположении духа. Не хочу, чтобы эта бедная женщина с ребенком осталась в беде. А раз уж могу ей помочь, то сделаю это. Решительно я окликнула Покровского уже возле его кабинета.
– Марат Павлович! – когда он обернулся, я остановилась напротив и попросила, – оставьте Зою, пожалуйста. Она и правда очень вкусно готовит, а я проконтролирую, чтобы она делала все, как вы любите. Как сейчас.
– Будешь выполнять часть работы за нее, а она получать деньги? – усмехнулся он и отрицательно покачал головой.
– Я люблю готовить для вас, – честно выпалила я и осеклась, прикусив кончик языка. Стараясь не замечать его пристального взгляда, добавила честно, – у Зои маленький ребенок, он болеет. Ей очень нужна эта работа. Да и мне будет легче, не найду я повара лучше и опытнее. А сама не могу долго находиться на кухне, вы же знаете.
Наши взгляды встретились и с замиранием сердца я поняла – сейчас откажет. У Марата никогда и ни для чего не было оправданий. Делаешь работу плохо – идешь вон.
– Хорошо, – его ответ стал неожиданностью, кажется, и для него самого. Жесткая складка на лбу разгладилась и Марат кивнул, подтверждая свои слова.
– Правда? – воскликнула я, едва не подпрыгнув от радости.
Не ожидала, что уговорить его получится так быстро. Я уже приготовилась к долгой осаде, а тут… Слава Богу, все так благополучно разрешилось и теперь Зоя спокойно сможет копить на лечение ребенку! Облегчение и радость были так сильны, что я не удержалась и порывисто обняла Марата.
– Спасибо-спасибо-спасибо, Марат Павлович! – протараторила с горячей благодарностью.
Даже не сразу поняла, почему Покровский так сильно напрягся. А когда отстранилась, он наблюдал за мной с удивлением и каким-то необъяснимым интересом в глазах.
– П-простите! – запнувшись, смущенно пробормотала я и отступила на шаг, – Спокойной ночи, Марат Павлович!
– Анна…
Его горячая ладонь перехватывает мое запястье и одним движением он разворачивает меня к себе. Сердце предательски ухает вниз, когда мы встречаемся взглядом.
– Называй меня просто Марат. И без «вы», – говорит он с мягким укором.
Чувствую, как он гладит внутреннюю сторону запястья большим пальцем, так ласково, что я сглатываю и нервно облизываю губы:
– Х-хорошо. Доброй ночи! – попрощалась я, чувствуя неловкость.
Развернулась и быстро скрылась в своей комнате. Поспешно захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Вот сейчас я очень хорошо вспомнила, почему влюбилась в Покровского. В такого Покровского вообще сложно не влюбиться, особенно когда он смотрит таким взглядом, от которого внутри все обжигает.
Я тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Нет, мне точно показалось, не могло это быть правдой. Или могло? Тяжело вздохнув, я опустилась на постель и потерла виски пальцами. Наверное все же воображение разыгралось или гормоны шалят. Слишком все стало сложно…
