Текст книги "Его покорная невеста (СИ)"
Автор книги: Виктория Щабельник
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
Алессандро убрал ладонь от моих губ, провел пальцами по лицу, и я ощутила исцеляющую силу его прикосновений. Дурнота отступила, в теле появилась легкость и какая-то эйфория.
* * *
Им позволяли тренироваться, выделив зал на одном из нижних уровней дворца. Братья бились друг с другом максимально жестко, не щадя и не спуская друг другу ошибок.
Горан был отрешен и бесстрастен. Казалось, он оживал лишь во время их долгих изматывающих тренировок. И только тогда позволял брать эмоциям верх. Только тогда Кайден видел в глазах брата азарт и вызов всему миру.
Кайден же по ночам запирался в выделенной ему комнате, валился на твердую постель и закрывал глаза. И там, где-то на задворках эмоций и ощущений, он мог чувствовать ее отдаленное присутствие. Ее сомнения, переживания, страх. За него. Он знал, что она думает о нем, и был этому рад. Эгоистично, по-мужски. Но не искал себе оправданий и не испытывал сожалений. Она думала о нем, и они связаны. Все остальное неважно. Он победит в дуэли, убьет Императора и она станет свободной. И выберет его.
Миг, когда его заполонили острые чувства Шанти, заставил резко перевести дыхание. Она была не одна. Кайден понимал, что император сделает все, чтобы девушка досталась ему, убрав соперника. Но не был готов к тому водовороту эмоций, в который его погрузила эта связь.
Он осознал себя стоящим на коленях, обхватившим голову ладонями, а Горан, с тревогой склонился над братом, пытаясь понять, что с ним происходит.
– Ненавижу! – прошипел близнец, глядя налившимся темнотой взглядом в глаза целителя, – я его ненавижу.
Глава 12
Ночь мы провели в одной постели. Для меня было странно подпускать к себе мужчину настолько близко. Даже после того, что между нами было. Особенно после всего. Нет, Император сдержал слово и не сделал меня этой ночью своей. То, что он делал, было соблазнительно, развратно и слишком интимно. Я не представляла, что такое могут делать почти чужие друг другу люди. И все же, я не сгорела от стыда, а пережила это и даже испытала удовольствие. Массу удовольствий, если быть откровенной с самой собой.
И когда утром я привычно потянулась к связывающей меня с Кайденом нити, обнаружила внутри себя пустоту. Нет, связь оставалась, но я словно стучалась в запертую от меня дверь.
– Доброе утро! – поцелуй в кончик носа и теплые объятия обнаженного мужчины (и когда он только успел полностью раздеться) помешали мне ощутить всю глубину собственного падения.
– Доброе утро! – я растерянно укуталась в одеяло, стыдливо отводя взгляд. Император во всей красе был внушителен, строен, мускулист и… внушителен.
– Ты такая милая, когда смущаешься, – заметил мужчина, его глаза ни миг вспыхнули интересом, а затем тут же погасли, вернув естественный цвет, – жаль, что придется ненадолго тебя покинуть из-за этой дуэли. Но как только я вернусь, мы продолжим.
Император поднялся, и без стеснения принялся одеваться прямо на моих глазах.
– Сегодня? Уже? – я потерянно смотрела на Императора, резко избавившись от застенчивости. Как неожиданно. Все мерзкое и отвратительное в моей жизни происходило неожиданно. Мне казалось, что есть еще время, что каким-то немыслимым образом обстоятельства сложатся так, что этой дуэли не будет.
– У тебя есть какие-то возражения? – с неожиданной беспечностью поинтересовался Алессандро, – возможно, желаешь о чем-то попросить?
– Я не хочу смертей, – я поднялась следом, по-прежнему укутанная в одеяло.
– К сожалению, дорогая, это от меня уже не зависит. Близнецы сделали свой выбор и если бы не дуэль, они были бы оба казнены. Можно сказать, я уступил их жажде мести.
– Они имели право ненавидеть и желать отомстить, – возразила я.
– Они могли это сделать, открыто придя ко мне, а, не скрывая свои личности, как разбойники с большой дороги, – парировал Император. Именно Император сейчас со мной говорил. Резко, жестко, категорично. И я поняла, что все мои слова и возражения бессмысленны. Я не смогу остановить то, что было запущенно много лет назад. Не в силах.
– У вас одна кровь, – напомнила, особо ни на что не надеясь.
– Не тот аргумент, который может гарантировать им жизнь, – Алессандро повернулся ко мне, обхватил лицо ладонями и сжал. Надави он чуть сильнее, и мне было бы больно. Но он лишь дал понять, что я подошла к черте, которую он не советует мне пересекать.
– Не хочешь, пожелать мне победы, дорогая? – в голосе промелькнула легкая издевка, хотя я могла бы поклясться, что она относилась не ко мне. Возможно, к себе? Он потешался над самим собой?
– Если будет хотя бы шанс, разрешить проблему без крови, пожалуйста, сделайте это! – глядя ему в глаза, попросила я, вкладывая в свои слова страх, опасения, надежду, что мной сейчас владели.
Он улыбнулся, и, склонившись, поцеловал. Неторопливо, настойчиво, властно. Словно утверждая на меня свои права. А после, не дождавшись от меня отклика, лизнул и чуть прикусил нижнюю губу, словно наказывая за сопротивление.
– В любом случае, скоро для кого-то из нас все будет кончено, – шепнул он в мои плотно сжатые губы и вышел, дверь за ним затворилась, а я внезапно поняла, что до этого мгновения даже не сомневалась в его победе. Я опасалась за жизни близнецов, надеялась их спасти. Но у меня не проскользнуло даже мысли, что эта дуэль хоть чем-то будет угрожать самому Императору.
И на душе стало особенно мерзко и тоскливо. Когда приходит осознание того, что любые твои действия могут сделать только хуже. Но сидеть на одном месте, и ничего не делать тоже было невозможно.
Я отбросила одеяло, и прошла в ванную комнату. Встала под горячий душ, смывая с себя все следы прошлой ночи. Нет, вопреки всему, что произошло, стыдно мне не было. Я провела ночь с мужчиной, который скоро станет моим мужем, и хотя все еще оставалась девушкой, в душе что-то изменилось. Не надломилось, потому что я не ощущала себя ни изнасилованной, ни использованной. Скорее, наоборот. В эту ночь Император мне многое дал, проявив сдержанность и терпение. И где-то на краю сознания часто мелькала мысль, что я бы смогла так жить, привыкнуть к его вниманию, его сильным рукам, жадным поцелуям. Надолго ли продлилась бы такая идиллия, учитывая его изменчивый нрав? Не знаю. Но я не готова была платить цену за то, что может стоить жизни Кайдену и Горану, пусть даже после памятного разговора я и относилась к последнему с опаской, стараясь избегать.
Надела темное платье, приготовила черный плащ с капюшоном, не желая привлекать к себе лишнего внимания. И стала ждать.
– Доброе утро, леди Хансен, – Сола с Мирой появлялись в моей комнате в привычное время. Хотя на этот раз беспорядок в постели привлек их внимания. Но промолчав и переглянувшись, они лишь улыбнулись друг другу и занялись обыденными делами.
– Когда начнется дуэль? – бесстрастным тоном поинтеерсовалась я.
– В полдень, – ответила Мира, разбирая письма, – в зале Карающего.
– Я должна там быть, – решение пришло не сразу. Плана не было, лишь твердая уверенность, что мне жизненно необходимо быть там, не смотря ни на что.
– Но леди, это недопустимо, – мягко возразила Мира, и мне был знаком этот тон. Тон менталиста, пытавшегося влиять на разум.
– Я желаю присутствовать на дуэли, – твердым, решительным тоном, повторила я, превозмогая попытку легкого ненавязчивого влияния, – не стоит, Мира. Не трать силы.
Девушка несколько секунд удивленно взирала на меня, после пробормотала извинения и отвернулась.
– Обычно на дуэли присутствуют лишь дуэлянты и Его Справедливость, Карающий. Таковы правила, которые действуют не одну сотню лет, – пояснила Сола, видимо, чтобы разрядить обстановку в комнате.
– Разве дуэли происходят настолько часто? – искренне удивилась, памятуя слова Императора.
– Не при Его Величестве Алессандро. Это первая. Его опасаются, и никто не хочет рисковать. А вот его батюшку несколько раз пытались свергнуть таким способом, но безрезультатно. Погиб он от несчастного случая, – сегодня Сола воистину была разговорчива, Мира же, так и сидела за столом, перебирая письма, с задумчивым видом и легкой обидой взирая на меня. Не думаю, что я должна извиняться за то, что не позволила лезть себе в голову.
– В любом случае, я не изменю своего решения. У вас будет время доложить о моем неповиновении Императору, – добавила я.
– Вы вольны поступать так, как считаете нужным – выдавила Мира и склонила голову.
Я следила за стрелкой на часах, не в силах понять чего хочу больше – ускорить ее или замедлить. Время дуэли приближалось. Не знаю, на что именно могло бы повлиять мое на ней присутствие, но инстинкты кричали, что я поступаю правильно.
Связи с Императором я пока не ощущала, хотя и Кайдена больше не чувствовала. Он словно отгородился от меня. Я оставалась совершенно одна со своими сомнениями и страхом.
В положенный срок я резко поднялась, накинула на плечи плащ, укрыла волосы капюшоном и выскользнула из комнаты. Девушки следовали за мной. В кармане платья я сжимала ножны подаренного мне Императором кинжала. Не знаю, кого он может спасти, но так мне было легче чувствовать себя защищенной. Тревога с каждой минутой нарастала, мелкая нервная дрожь распространялась по всему телу. Я была близка к панике. Я поняла, что некромант во мне чувствует приближение смерти.
Это ощущение продолжалось всю долгую дорогу до зала Карающего. Перед огромной тяжелой дверью я на несколько мгновений застыла, положив ладонь на округлую ручку, которую было достаточно повернуть. И что-то мне подсказывало, что стоит это сделать, как моя жизнь изменится. Снова.
– Госпожа! – окликнула меня Мира. Я повернула к ней лицо, и она почему-то вздрогнула и отступила на шаг, – госпожа, ваши глаза! Они почернели.
– Оставайтесь здесь, – распорядилась я, и резко вошла в зал.
Огромный мрачный зал, в котором оказались лишь я и Карающий. По-прежнему в белоснежной мантии и низко надвинутом на лицо капюшоне он производил впечатление силы, неотвратимости, неизбежности. Настоящий символ правосудия Империи. Его уважали и боялись.
– Ваша справедливость, – поклон, не низкий, а строго выдержанный и вполне скромный. Сейчас мое положение ниже его. Потом, когда Император назовет меня своей женой, склонять голову я буду должна лишь перед ним и в официальной обстановке.
– Как твое здоровье, дитя? – проникающий в самую душу голос заставлял трепетать, поникнуть, но не от страха, скорее, почтения, уважения. Сила в этом человеке была невероятна. Карающий был великим магом, магистром, создавшим особое направление в учении глубин человеческого разума. И не только человеческого. Когда-то он преподавал, исследуя психофизиологию различных рас. Но несколько лет назад принял предложение и стал императорским судьей. Почему именно в этот момент мне вспомнилось все, что я знала о великом Карающем?
– Мне намного лучше, благодарю, – натянуто улыбнулась. Все внутри меня сопротивлялось тому воздействию, что он оказывал на меня. У меня не было причин испытывать к этому человеку ни расположения, ни доверия, но что-то глубоко внутри тянуло к нему, хотело раскрыться, облегчить душу. Бесценная способность для судьи.
Двери отворились одновременно и в зал Карающего вошли трое. При виде Кайдена мое сердце дрогнуло, сжалось, а после забилось часто-часто. Я с трудом от него отвернулась, и наткнулась на холодный пугающий взгляд Императора. Несколько мгновений он удерживал мой взгляд в плену своего, словно затягивая меня внутрь, покоряя, не отпуская. Я моргнула, и наваждение рассеялось.
Высокая фигура в белоснежном балахоне со скрытым капюшоном лицом казалась единственным светлым пятном в присутствии трех стоящих на равном расстоянии друг от друга мужчин и немым укором их будущим действиям.
– Как мило, моя дорогая, что вы решили почтить нашу дуэль своим присутствием, – я присела в реверансе, Алессандро с улыбкой проследил за моим движением.
– Это противоречит правилам, Ваше Величество, – так же мягко напомнил Карающий, я растеряно обернулась к нему. Мною овладело непреодолимое стремление развернуться и уйти. Но вопреки чужой воле, я осталась на месте.
– Думаю, для моей возлюбленной невесты можно сделать некоторое исключение. Она защищена и жаждет видеть все своими глазами. Разумеется, если мои противники не против, – Император демонстративно оглядел братьев. Те молчали, не шелохнувшись, полностью игнорируя всех присутствующих. В том числе и меня. Не то, чтобы я не понимала их состояние, но… Если Кайден почувствовал то, что происходило между мной и Императором прошлой ночью, вряд ли у него осталась ко мне хоть капля симпатии. Лишь вынужденное притяжение из-за связи.
– Подчиняюсь воле Императора. Поединок будет проходить до смерти одной из противоборствующих сторон, – Карающий повысил голос, и гулкое эхо отразилось от стен, – осталось лишь определить очередность.
– Никакой очередности, – сухо произнес Император, – у господ рыцарей ко мне общие претензии, мы их разрешим здесь и сейчас. Единовременно.
Братья мрачно переглянулись и воззрились на Императора.
– Надеюсь, с их стороны возражений не предвидится.
– Что же, правилами это не запрещено, – подытожил Карающий. – В таком случае, господа, начинайте!
Я без сил опустилась в кресло рядом с Карающим. Сила идущая от него по-прежнему давила на нервы. Сжав подлокотники кресла похолодевшими пальцами, и закусив губы, чтобы они не дрожали, уставилась невидящим взглядом в центр зала, где начиналось сражение.
Братья призвали свои мечи из пустоты. Вмиг воздух дрогнул, превращаясь в серое марево, уплотняющееся и темнеющее на глазах. Черный клинок принадлежал некроманту, серый с зеленью целителю. Император демонстративно и не спеша, размяв плечи, извлек из ножен рукоять, которая спустя миг выстрелила в пространство двумя лучами. Ни проблеска света, лишь острая разящая чернота.
А после началось настоящее безумие, которое я просто не могла уловить взглядом и воспринимать разумом. Сомневаюсь, что сознание немага вообще было способно различить в трех сражающихся на предельной скорости фигурах, окутанных тенью какие-то действия.
Страх и тревога зашкаливали. Я не могла допустить смерти ни одного из братье, хотя и понимала, что слишком много на себя беру. По-сути, я никто и мое мнение значения не имеет. Мне позволили здесь находиться вопреки правилам. Мои силы слабы и неподконтрольны даже мне самой. Знала, что дуэль такого рода подразумевает гибель претендента, и возвеличивание победителя. Но… Это было неправильно, ненормально и ошибочно.
Несколько раз тень, окутывавшая соперников, словно истончалась, и один из дуэлянтов оказывался на полу. Но мгновенно собирался, поднимался и снова вступал в бой. Взгляд вылавливал капли крови, воздух искрился и гудел. Вскоре крови стало очень много. Сила, разлитая в пространстве захватывала дух. Стало тяжело дышать, температура воздуха упала, и дыхание превратилось в пар. Перепады температуры стали резкими и частыми. Вмиг потеплело, и я почувствовала, как на висках выступает пот.
Наверное, именно поэтому никого кроме Карающего судьи к дуэли не допускали – не каждый смог бы выдержать подобные ощущения. Что-то мне подсказывало, что меня оберегали руны Императора.
У меня едва не остановилось дыхание, когда я поняла что упавший на пол близнец это Кайден. Клинок Императора вошел ему в бок, точно под ребра. Опаленная одежда прилипла к ране, но это не помешало крови разлиться под ним пугающим черным пятном.
Я попыталась вскочить, скорее, инстинктивно, чем руководствуясь разумом, но не смогла даже пошевелиться.
Между тем, Горан, оставшись с Императором один на один, усилил напор. Теперь, когда они друг с другом, не было необходимости затягивать бои и изматывать противника. Любой удар клинка мог стать для кого-то из них решающим и роковым.
Мой взгляд был устремлен на Кайдена. Сила, клубившаяся внутри была уверена, что он жив. Мне хотелось вскочить со своего места, пробежать разделявшее нас расстояние и почувствовать, как бьется его сердце. Но я не могла, вязанная чьей-то волей и следила за продолжением схватки. Следила внимательно, стараясь ничего не упустить. Возможно, именно поэтому почувствовала нечто непонятное, но пугающее и неправильное, исходящее от Карающего. Медленно повернула голову, пытаясь убедиться в том, что не ошиблась. Его справедливость, расслабленно сидящий в кресле и внимательно следящий за боем, поглаживал красующийся на его правой руке перстень с большим выпуклым камнем красного цвета. От перстня фонило чем-то необъяснимо зловещим. Краем глаза я уловила на месте боя в воздухе искажение, а после Горан нанес удар клинком, пронзивший тело Императора насквозь.
Несколько долгих мгновений, когда над сражавшимися рассеялась укрывавшая их от всего остального мира тень, я перехватила потрясенный взгляд Императора, направленный на Карающего. Серое с зеленью лезвие исчезло в рукояти целителя, и он на шаг отступил. Император все еще был на ногах, на его побелевших губах выступила кровь. И все же он медленно с трудом улыбнулся, словно бросая вызов самой смерти.
Я почувствовала, как некая сила, до сих пор сдерживающая меня, исчезла. А после услышала благожелательный и магически чарующий голос Карающего:
– Поединок незавершен, пока один из противников жив.
Посмотрела на судью со смесью гнева и бессилия. А после заметила лишь взмах клинка Горана. Следовала лишь инстинктам, потому что опираться на знания и опыт в моем случае было неразумно. Императора окутало черной тьмой, вырвавшейся из моих ладоней. Он упал, погруженный моей силой в непроницаемый панцирь. Рана на его груди была чудовищна, но я надеялась лишь на его быструю регенерацию и на то, что вальгаса убить нелегко. А после без сил опустилась на ступеньки и лишь тогда ощутила, как же мне холодно, как мелко и противно дрожат ладони, как покрывается инеем кожа.
– Леди Хансен! – голос Карающего звучал где-то отдаленно, почти не пробиваясь в мое ускользающее сознание. Дуэль прошла, и все противники были живы. Все остальное не важно. Я слишком устала, слишком… чернота накрыла меня внезапно.
Не помню, как оказалась в собственной комнате, лежащая в постели, полностью одетая, слабая, умирающая от жажды и голода. Похоже, на мне так сказывается выброс некромантской силы. Чужое присутствие почувствовала не сразу. Будто с выплеском энергии я потеряла способность чувствовать вообще что-либо. Кто-то смотрел на меня из темноты. Незваный, недобрый, опасный. Я тяжело поднялась и села, обхватив гудящую голову руками.
– Вы вмешались в дуэль, леди Хансен. Этого делать не стоило, – мягкий тихий голос Карающего вызвал стойкое желание спрятаться под одеяло. Или бежать. Но прятаться было стыдно, а бежать глупо и в моем случае, неэффективно.
– Им незачем умирать. Это лишь трон Империи, – с моей стороны это прозвучало как-то обреченно.
– Всего лишь трон… Люди убивают и за меньшее. Мужчины сражаются за власть, любовь, богатство. Это их природа. Император сделал ошибку, позволив вам присутствовать на поединке. Теперь его поражение станет бесспорным. Смерть могла бы многое исправить.
– И облегчила бы кому-то жизнь? – возмущенно посмотрела в сторону говорившего.
– Разумеется, – Карающий выдвинулся из тени на небольшой освещенный участок комнаты и сбросил капюшон, представ передо мной, не скрывая своего лица. Мужчина был еще молод. Высокий, стройный, с длинными платиновыми волосами, собранными в низкий хвост. Хотя… Я присмотрелась – не платина, а седина, которая полностью покрывала его голову.
Мне хотелось, о, как же мне хотелось бросить ему в лицо свои обвинения, заставить сказать правду. Потому что подозрения могли завести меня достаточно далеко. Вот только оставшись один на один с человеком, который переступил черту, с судьей, который нарушил закон, с моей стороны было бы неразумно заявлять о его вине. Как Император мог такое допустить? Почему не почувствовал измены? Неужели судья пользовался его полным доверием и не вызывал подозрений? Мне необходимо поговорить с Кайденом, как только он оправится от раны. Хотя вопрос о том, не является ли его справедливость Карающий их сообщником трудно облечь в приемлемую форму. Захочет ли он на него ответить? Думаю, мне достаточно будет лишь увидеть его глаза и почувствовать тот тонкий след нашей связи. Почему мне так важно это знать? Потому что я боюсь разочароваться, услышав правду. Но и жить в неведении не смогу.
– Оба рыцаря тени испытывают к вам слабость. Воспользуйтесь их чувствами рационально. Не делайте ошибок. Вы все еще можете быть счастливой, избрав одного из близнецов, – возможно, я все-таки себя выдала. А может быть, судья просто привык все держать под контролем. В любом случае, если бы меня собирались устранить прямо сейчас, этого разговора бы не было.
– И как долго будет длиться мое счастье? – не смогла подавить кривую болезненную улыбку. Отступившая было головная боль вернулась с новой силой.
– Пока вы будете способны его ценить. В конце концов, смерть, это не самое плохое, что с вами может произойти. Вернувшись под опеку своих родственников, потеряв статус, надежду на будущее, вы окажетесь в весьма плачевном положении.
Судя по всему, мою биографию он знал неплохо. И понимал, что возвращение в родные стены не грозит мне ничем хорошим. Приятно иметь такой весомый аргумент и рычаг давления. К тому же, меня ведь можно и потерять. Или довести слегка поврежденную трудной дорогой. Опять же, заказ на мое убийство отменен не был, а перестав быть невестой Императора, я лишалась и его зашиты. Руны на спине смогут выдержать магическую атаку, возможно, одиночный выстрел, не более.
– Вы мне угрожаете?
– Я беспокоюсь о вас, – мягкий вкрадчивый тон. Он не издевался, он действительно заботился о моем благополучии. Как мог.
– Какое вы имеете отношение к спасению близнецов? – ударила наугад, особо не ожидая ответа. Скорее, чтобы проверить те самые рамки, за которые мне будет запрещено выходить.
– Вы разумная девушка, не разочаровывайте меня.
Я подняла взгляд на Карающего, и увидела сбоку от него размытую фигуру призрака. Молодой женщины, почти девушки. Она стояла в нескольких шагах. Император учил меня защищаться от их влияния, но почему-то в этот момент мне показалось необходимым понять и почувствовать эту несчастную душу. Моя интуиция говорила мне, что я на верном пути.
Опустила голову, словно сраженная грузом его доводов, и позволила все еще слабой после выброса некромантской силе меня захлестнуть.
* * *
Я видела город в руинах, горящий замок, убитых людей, и бесшумную армию мертвых, заполоняющую еще недавно красивые живописные улицы и кварталы Тирлона, главной столицы планеты. Император Владислав любил использовать армию мертвецов, когда нужно было нанести как можно больше вреда, не оставляя ни свидетелей ни следов. Когда все вокруг мертвы, невозможно отследить силу некроманта.
Я видела девушку, молодую, красивую яркую. В ней пылал огонь жизни и ненависти к завоевателю, посмевшему прийти в ее дом. И она была целителем, щедро тратившим собственные силы для помощи уцелевшим защитникам.
Значит, мать близнецов была целителем, поэтому продержалась так долго, – отстраненно отметила я.
И когда, несмотря на отпор остатков уцелевшей армии герцога, Владислав вошел в его дом, она посмела сопротивляться. Дерзить, а после попыталась убить своего врага. Возможно, ее дерзость пришлась по душе захватчику, вот только брать столь непокорное создание с собой во дворец он не пожелал. Будучи мужчиной зрелым и избалованным женским вниманием, ему хотелось, всеобщего поклонения, пусть и притворного, а не ежедневных баталий в собственной постели.
Его насилие было грубым и унизительным для молодой герцогини, которую воспитывали в любви и заботе, готовящейся стать женой молодого мага. Император покидал разрушенный город, оставляя в живых лишь ее одну, уничтожив за строптивость и непокорность всех ее родных, так и не принявших его ультиматум.
Она же сидела на грязном полу, обняв себя за колени, и рыдала. Потому что до этой минуты не представляла, насколько может быть больно, обидно и мерзко, когда проклятый захватчик, которого ненавидишь всем сердцем, лишает всего, берет силой, ломая, покоряя, под звуки треска пламени и грохот рушащегося дома.
Нолан нашел ее на том же месте, в обгоревшем доме, среди мертвых тел.
* * *
Я вынырнула из воспоминаний призрака, едва не упав в новый обморок, все еще чувствуя запах гари и пепел на губах. А еще привкус крови из разбитой губы и болезненные следы чужих прикосновений по всему телу. Если я не научусь это контролировать, то сойду с ума.
Головная боль не утихала и несчастная голова готова была взорваться, когда я с тихим стоном почти упала на теплый мягкий ковер.
– Не знаю, что ты такое, дитя, но моим планам ты помешать не сможешь, – голос Карающего, потерявший свою мягкость, но не силу, ввинчивался в мой разум. Я видела глаза, смотрящие мне в душу, пьющие ее по капле, до дна. Все внутри перевернулось, к горлу подступила тошнота.
Я едва добежала до ванной комнаты, и меня стошнило. Я глотала ртом прохладный воздух, стараясь сдержать новый спазм, грозящий вывернуть меня наизнанку. А после… Все прошло, так резко и внезапно, словно ничего и не произошло. Постояла несколько секунд, припав лбом к прохладной поверхности зеркала, затем сполоснула рот, избавляясь от неприятного привкуса, медленно умылась холодной водой, а после, вернувшись в комнату, открыла дверь в гардеробную. До сих пор мне подбирали одежду Сола и Мира. Теперь же предстояло сделать это самой. Что-то глубоко внутри гнало меня вперед, словно отведенное время было на исходе.
Выбрала платье, под цвет своих глаз. Почему-то сейчас в них отчетливо виднелись вкрапления синего, и они странно мерцали в полумраке комнаты. Это выглядело непривычно, но я понравилась себе такой обновленной. Именно сегодня мне хотелось быть красивой, волнующей, соблазнительной. Чтобы мужчина, которого я выбрала, оказался сражен наповал.
Еще раз взглянула на себя в зеркало, платье сидело на мне как влитое, плотно облегая фигуру и почти не скрывая всех моих достоинств. До сих пор мне казалось, что они весьма скромны. Волосы решила оставить распущенными. Я помнила, как мужчине нравились их густота и блеск. Хотя он коснулся их всего лишь раз, да и то случайно. Но сегодня все изменится.
Набросила плащ, полностью скрывавший мою фигуру, вышла в коридор и прошла несколько метров. Отметила, что в прошлый раз следовать за нитью связи было гораздо легче. Теперь же приходилось отвлекаться на кучу ненужных мелочей. В коридоре было темно и пустынно, но чужое присутствие я ощутила сразу же. Передо мной выступил один из Рыцарей Тишины в полной экипировке и поинтересовался причиной моей столь поздней прогулки.
– Мне нужно увидеть рыцаря Кайдена, – голос показался мне чужим и немного искусственным. Он стал ниже, более грудным и… завораживающим.
Я не думала, что это сработает, но, возможно, что на счет меня были оставлены какие-то распоряжения. Рыцарь предложил следовать за ним, хотя и бросил странный взгляд.
На поздний час никто во дворце внимания не обращал. Придворные, почуяв ветер перемен, отчаянно пытались под него подстроиться. То, что дуэль состоялась, уже знали, как и то, что император потерпел поражение. Наверное, каждого волновал вопрос – что же дальше? Согласится ли он просто уйти, оставив Империю победителю? Или же станет бороться, используя союзников и армию? Но, почему-то в данный момент этот вопрос совершенно не волновал меня. Об Императоре я не думала, словно вычеркнула его из своей жизни. Он был не важен. Ничто сейчас не имело значения, кроме моих чувств, толкавших меня вперед.
– Прошу, леди Хансен, – рыцарь посторонился, пропуская меня в чьи-то покои, и прикрыл за мной дверь.
Я осталась одна в небольшой гостиной. Осмотрелась, отметив, что комната обставлена скупо, по-мужски, без излишеств. За огромным окном во всю стену царствовала ночь. Я едва прошла несколько шагов, когда дверь в дальней части комнаты открылась, пропуская полуобнаженного мужчину, одетого лишь в банное полотенце. Первый же инстинкт стыдливо отвернуться и уйти был подавлен совершенно другим желанием. Я смотрела на Кайдена, не отводя взгляда, откровенно рассматривая и испытывая поистине эстетическое удовольствие. Мускулистое, подтянутое тело, загорелая кожа. Грубоватые, но мужественные черты лица, широкие скулы, нос с горбинкой. Почему я никогда не замечала, насколько он красив, суровой мужской красотой? На его боку все еще виднелся грубый шрам. И мне внезапно захотелось провести по нему рукой. Кожу на пальцах нестерпимо закололо от этого желания.
– Шанти! – Кайден явно не ожидал меня здесь увидеть, хотя был приятно удивлен и даже обрадован.
Я молча преодолела разделявшее нас расстояние и, поражаясь собственной смелости, положила руки ему на плечи.
– Шанти! – повторил рыцарь, наверно, пытаясь понять, что я делаю в такое время рядом с ним.
– Я хочу быть с тобой. Всегда, – добавила, чтобы у него больше не оставалось сомнений в моих намерениях. Провела прохладными ладонями по его пытающей коже, греясь в тепле его силы. Смотрела на него с мечтательной рассеянностью, понимая, насколько же это приятно избавиться от сомнений и страхов, мешающих жить. Когда во всем мире важны только он и я, а других просто не существует.
Как же это приятно, когда взгляд важного для тебя мужчины окутывает жаром, страсть захлестывает с головой. А его руки, после недолгой заминки с силой сжимают талию, так крепко, что уже не вырваться. Да тебе и не хочется. Всем телом льнешь к нему, позволяя жадно, но нежно тебя целовать, ласкать каждый открытый участок твоей кожи. А после, когда ему этого становиться мало, ты позволяешь избавить себя от одежды и увлечь на постель, с радостью отвечая на его поцелуи, дрожа от его прикосновений, растворяясь в жаре его страсти. Не думая, не сомневаясь, слившись с этим мужчиной в одно целое, став его продолжением, его жаждой, его единственной.
Боль внизу живота слегка отрезвила, позволив сознанию вынырнуть из сетей тумана и чужой воли. Я вскрикнула и широко открыла глаза, слыша нежный шепот мужчины, перемежающийся сладостными поцелуями. Он слизнул языком выступившие на моих ресницах слезы.
– Любимая, – выдохнул он, двигаясь глубоко во мне. Я же, оцепенела, только теперь до конца осознав, что лежу обнаженная, в объятиях Кайдена, обхватив ногами его бедра, и еще мгновение назад выгибаясь в его сильных руках. Что сама пришла к нему в постель, отрезая себе дорогу назад.
Карающий не убил меня лишь потому, что решил сделать своей марионеткой. Ему нужны были близнецы, и он решил «подарить» меня одному из них, подтолкнуть к тому, на что я в здравом рассудке вряд ли бы осмелилась. Почему я понята это слишком поздно, или напротив, рано? Никогда не думала, что я настолько сильно поддаюсь действию ментальной магии. Теперь же…
