Текст книги "Чужая для монстра (СИ)"

Автор книги: Виктория Щабельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

Глава 18

– Я уйду с ними, – огромный ящер до этого момента ухитрялся оставаться совершенно незаметным. Битва с тварью сильно потрепала его, впрочем, как и его сородичей. Но, будучи Хранителем этого мир, теперь он мог использовать силу для исцеления своих ран. – И прослежу за соблюдением договора. Ты вернешь девочке жизнь, они уйдут и запечатают двери в этот мир навсегда.

– Я не приняла решение! – возразила Демиург, холодно взирая на своего помощника.

– Я принял, – сделал особое ударение ящер, – вспомни, для чего мы здесь и не заставляй вмешиваться того, против кого ты не выстоишь.

– ОН никогда не вмешается из-за такого пустяка как человеческая жизнь, – в тоне Демиугра сквозило пренебрежение. Но едва заметный след тревоги говорил о том, что ящер нашел ту самую точку, на которую можно надавить. – ОН не вмешался, когда этот мир едва не выпили. Что ему простые людишки?

– Не вмешается, – ящер прикрыл веки, словно ему самому было мучительно это признавать. – Но ему будет интересно наблюдать за действиями той, кому он доверил свои творения.

Демиург, став едва видимой не пожелала отвечать. Но в пространстве нарастало напряжение. Воздух сделался густым и колючим.

Ящер подался ближе к лежащей в объятиях Рейвена Теоне и коснулся ее плеча своим шершавым носом.

Демиург, не глядя, нарочито отстраненно протянула руку и в сторону девушки рассекая густой воздух, понесся ослепительный луч света. Ударив в тело Теоны, он заставил ту мелко задрожать. А после забиться от боли. Из ее побледневших губ сорвался крик, глаза резко открылись и Рейвен с радостью и неверием понял, что взгляд жены полон жизни.

Спустя минуту, на плато остались лишь Рейвен с Теоной и ящер, не отходящий от них ни на шаг.

– Не верил, что она поможет, – признался мужчина.

– Каким бы сильным и могущественным ты себя не считал, всегда есть кто-то сильнее. Тот, кто способен одолеть без особых усилий. Перед кем ты пасуешь и кому поклоняешься. Тот, кто тебя создал и позволил творить. Я лишь напомнил об этом Демиургу.

Он нес уже живую, но все еще бесчувственную жену на руках, и в его голове как напутствие или заклятие звучали слова Демиурга:

– В ней никогда не проснется магия. Она проживет обычную скучную человеческую жизнь и умрет, пока ты, измененный будешь в расцвете сил. Все, что тебе останется – из года в год наблюдать, как твоя женщина медленно угасает от старости, теряя красоту и жизненные силы, а вокруг молодые красивые не обделенные силой. Подумай, нужно ли это тебе? Неужели ты не хочешь запомнить ее сильной, красивой, самоотверженной? А не жалкой и беспомощной?

– Неужели Демиургу настолько важно мое счастливое будущее, что он готов меня уже сейчас избавить от когда-нибудь постареющей жены? – Рейвен даже не пытался скрыть в тоне насмешку, хотя отвечал, скорее мысленно, осознавая, что Демиурга слышит лишь он один. К чему? Маски сорваны, и, наконец, он узрел настоящее лицо создателя этого мира. Оно было… неприглядным. И теперь Рейвену было сложно испытывать трепет и почтение перед могущественной, но самовлюбленной и эгоистичной силой, которая, ни во что не ставила человеческую жизнь. Особенно жизнь той, кому обязана многим.

Он просто шел, не обращая внимания на усиливающийся дождь, скользкую грязь под ногами и презрительное молчание в ответ Демиурга этого мира. А за ним медленно брел древний ящер, Хранитель мира, добровольно обрекший себя на изгнание.

Зеркало подернулось рябью и первый советник короля Бельтрана, граф Варий Мелосский привычно вгляделся по ту сторону. За прошедшее время его король потерял терпение и герцогство Сальеро, лишенное главы осаждало объединенное войско пяти королевств. Большинство магов, вспомнив клятву верности поддержали отсутствующего Корвина, но были и те, кто не пожелал рисковать жизнью ради того, кто, в разгар политического напряжения исчез, бросив герцогство и своих вассалов на верную смерть. Впрочем, за защищенными стенами герцогства пока еще никто не умер, чего нельзя было сказать про осаждающих. Несколько армий, собранных в одной точке никак не могли найти общий язык. Подобно своим сюзеренам они воевали межу собой, старательно деля на части, тушу не убитой лани. А лань быть убитой не желала. Маги получили неожиданную помощь со стороны халифата Лиффатов и их тени неуловимо, каждую ночь выбирались из защищенной крепости для того, чтобы проредить ряды противника.

Каждое утро войска союзников Бельтрана не досчитывалось пары десятков воинов.

Осада затягивалась. Люди переживали, болели, скучали, пугались, дезертировали. Да и не желали бороться с магами. В армии были свои одаренные. Но никто не знал, как долго они смогут выстоять против сил герцогства.

Советник надеялся, что главнокомандующий одумается и примет участие в их войне. Разумеется, на их стороне. И тогда победа станет полной и безоговорочной. А после будет несложно уничтожать любую возможность перехода для чужой армии. Ни Бельтран, ни его союзники не готовы были делить свои мир с чужаками.

Они вернулись ночью, воспользовавшись Аркой, навсегда запечатывая переход в другой мир. Чужаки и горстка тех, кто пожелал обрести новый дом, оставив за спиной прошлое и службу безумному монарху. Страх перед армией иного мира, уничтожившей Императора, уступил место страху перед гневом вернувшего полную силу Демиурга. Люди чувствовали себя некомфортно в мире, где сама планета ополчилась против них, меняя себя в угоду вернувшемуся хозяину.

Рейвен с Теоной на руках прошел через Арку, ни разу не обернувшись. Он оставлял прошлое позади. Ящер, огромный, мощный и пугающий покидал свой мир последним. Он задержал взгляд на солнце, медленно уходящем за горизонт, тяжело вздохнул и спустя миг оказался среди незнакомых звезд и ночных запахов.

Их встретил туман, покрывающий Пустошь, отдаленный свет костра дозорных и гулкие голоса. Гвардейцы настороженно следили за открытием перехода, но сразу же узнали своего герцога, хотя тот выглядел слегка потрепанным и изможденным. Его сопровождали остатки собственной армии и несколько сотен чужаков, перемещение которых не могло бы остаться незамеченным вражескими войсками. Но даже те, кто планировали захватить герцогство, не решились бы пересечь границы Пустоши и ограничились вялыми выстрелами в сторону пришельцев. Стан врага был похож на встревоженный и обозленный рой.

Альбер приказал немедленно поднять в воздух транспорт и спустя час они садились на крышу родового замка. Темнота надежно скрыла их от вражеских наблюдателей, как и ящера, неспешно парящего над шпилями. Ящер произвело легкое замешательство в стройных рядах защитников герцогства, но едва поняв, что их сюзерен вернулся и полностью контролирует ситуацию, те облегченно выдохнули и вернулись к своим обязанностям.

– Я встревожен. Она слишком долго спит, – герцог отвел своего зятя в сторону, чтобы не мешать служанкам заниматься их госпожой. Теона была по-прежнему бледна, ее сердце билось глухо и тяжело, однако, она была жива, и это не давало Альберу отчаяться.

– Ящер говорит, что это нормально для той, которую вытащили из мира мертвых, – произнес Рейвен. Было довольно непривычно находиться в комнате жены, которую она занимала еще, будучи ребенком. До сих пор он не осмеливался мечтать о том, что у него может быть свой дом, семья, надежда на счастье. И теперь в его жизни появилась любимая женщина, ее брат, которому можно доверить прикрывать спину и летающее разумное чудище. Определенно, жизнь налаживалась. А предстоящая война казалась незначительным неудобством.

– С каких пор ящер обращается к тебе напрямую? – удивился Альбер.

– Видимо, он решил, что я этого достоин, – криво улыбнулся Рейвен, – каков план?

– Нужно заканчивать с осадой, пресечь любые поползновения в сторону наших границ. Дать понять соседям, что мы не намерены быть терпеливыми, и не отличаемся всепрощением. А еще, в соседнем государстве должна произойти смена власти. Бельтран засиделся на троне и перешел черту. Думаю, пришло время.

– И как ты намерен поступить?

Рейвен видел насколько большой казалась армия противника, но союзники герцогства не уступали, ни в силе, ни в умении. Проигрывали лишь количеством. Хотя для магов главным было мастерство и уровень силы. А когда Аранда придет в себя и сможет колдовать, у захватчиков пропадет всякое желание вообще когда-либо пересекать границы герцогства.

– Герцогство навсегда останется колыбелью магов. Здесь они найдут приют и безопасность. Здесь смогут обучаться и расти. Переселенцам же потребуется, большая территория. Со временем мы найдем способ очистить Пустошь от эманаций смерти, и она перестанет представлять угрозу. Но пока что переселенцев нужно где-то размесить, а герцогство не резиновое.

– Ты намерен использовать Теней?

– И их в том числе, раз уж халиф казался столь милостив, что предоставил нам помощь – кивнул Альбер.

– Тогда позволь мне так же присоединиться, – улыбнулся Рейвен. Он хотел как можно быстрее закончить эту войну. Одним ударом и надолго отбить желание у соседей на любые поползновения на территорию герцогства. Чтобы когда Теона откроет свои прекрасные глаза, он мог быть всегда рядом с ней, и сделать их маленький мир безопасным и комфортным для нее. – Объединим ваших магов и наши возможности.

Советник удовлетворённо улыбнулся, когда вместо собственного отражения в зеркале рассмотрел мрачную, но знакомую фигуру главнокомандующего. Значит, чужак все же поддался на его обещания и примет этот временный союз. Но советник не успел додумать мысль, вызывавшую на его губах удовлетворенную улыбку. Нечто острое пробило стекло и пронзило грудь графа Мелосского насквозь. Тело советника еще не успело коснуться пола, когда несколько десятков одетых в черное людей просочились из зеркала прямо в его кабинет.

Спустя четыре часа дворец его величества короля Бельтрана был полностью захвачен страшными и таинственными существами, способными, казалось, просачиваться сквозь стены и убивать одним взглядом. Люди Рейвена были стремительны и смертоносны, используя не только магию, но и новое для этого мира оружие, да и тени Халифа не оставляли после себя живых, способных к активному сопротивлению. К рассвету уцелевшие защитники королевской резиденции сложили оружие и сдались на милость победителя. А победителем стал высокий человек в черном плаще с капюшоном, скрывавшем его затянутое в доспех тело. Он быстро передвигался по коридорам, носящим следы недавних сражений, и зорко следил за тем, чтобы не упустить незамеченных врагов. Он полагался на свое почти звериное чутье, которое никогда его не подводило. У его королевы должен быть безопасный дом. Но… захочет ли она, после всего, что с ней произошло в этом месте, прийти сюда снова?

Он застыл посреди тронного зала, устремив взгляд на древний огромный трон. Тот производил подавляющее впечатление и, наверняка восседать на нем было тем еще удовольствием. Рейвен медленно обернулся, когда услышал где-то вдалеке возню и сдавленные ругательства.

– Как вы смеете! Вы мне заплатите за это!

Тени довольно небрежно, вели под руки довольно упитанного мужчину с выпирающим брюшком и обширной лысиной на голове. Роскошный сюртук, еще недавно скрывавший его необъятную фигуру был разорван в нескольких местах, на лице наливался синяк, в глазах стояла паника, смешанная со злостью.

Рейвен усмехнулся и сбросил капюшон. Почему-то его внешний вид заставил короля попятиться и сесть на пятую точку у ног стражи.

– Все еще считаете, что не смею, ваше величество? – тихо произнес Рейвен.

– У меня есть союзники! Они не позволят! Вы ничего не получите! – начал, было, король.

– Уже нет. Нет у вас больше союзников. А соседям в ближайшее время предстоит долго и упорно зализывать свои раны. Я бы мог убить тебя здесь и сейчас, избавив себя от присутствия на долгом и нудном суде, а после казни на площади твоей столицы. Но народ любит зрелища, да и все твои грешки давно пора предать гласности. Чтобы ни у кого из твоих сторонников не возникло глупой потребности тебя спасать и возвращать к власти. Думаю, публичная казнь свергнутого короля и его приспешников, с провозглашением громких и пафосных речей об освобождении страны от узурпатора и пришествии нового времени справедливости поможет многим несогласным выбрать правильную сторону.

– Пощади! – голос короля сорвался на фальцет. Когда-то он и сам не колеблясь отправлял людей на казнь, подписывал смертные приговоры неугодным, но не думал, что когда-нибудь окажется на их месте.

– Уведите в камеру. Никаких привилегий. Он один из многих, кого скоро казнят.

Рейвен дождался, пока стражники уводили выкрикивавшего проклятия короля, а после из его ладони в трон полетел сгусток огня, выжигая старое дерево дотла, оставляя после себя лишь следы копоти на плитах пола. Магия, почти покинувшая его в родном мире, сейчас текла по его венам, заставляя бурлить кровь. Он ощущал небывалую ранее силу и мощь. Определенно, этот мир ему нравился.

* * *

Я медленно открыла глаза, стараясь понять, где нахожусь. Знакомая с детства обстановка порадовала, но и удивила. Оказаться дома вместо того, чтобы умереть в чужом мире я никак не ожидала. Впрочем, я, кажется, жива.

Улыбнулась, еще не веря этому до конца.

Встала в постели, слегка покачиваясь на слабых ногах. Обнаружила, что на мне надета пижама еще со времен моего обучения в академии. Как же давно это было!

Подошла к окну, за которым то и дело взрывались огненные сполохи, и увидела как далеко, за пределами герцогства идет бой, в котором схлестнулись две армии. А в небе над сражающимися кружил огромный ящер, который выдыхал из пасти нечто темное и смертоносное.

Рейвен отсутствовал две недели, и я не находила себе места. Хотя Альбер, который был со мной на связи, уверял, что с ним все в порядке, я как никто другой знала, насколько опасен и коварен Бельтран.

Едва армия противника пала, а остатки спасались бегством, я вернулась к тому, что умела – в госпитале всегда нужна помощь. Герцог был против того, чтобы я тратила свои силы после тяжелой болезни, точнее, временной смерти, но я настояла. Мне нужно было чувствовать, что я делаю что-то важное и нужное. К тому же так страх за мужа пусть и ненадолго, но отступал. Раненых было много, среди них поступали и солдаты противника. Их держали отдельно под охраной, но в помощи не отказывали.

Ящер, активно участвовавший в разгроме вражеской армии, сделался любимцем обитателей замка, особенно, детворы. Его мудрые глаза зажигались неподдельной радостью, когда кто-то из малышей неловко тянулся, чтобы погладить его большую лобастую голову, или пытался съехать с визгом как с горки по подставленному крылу. И хотя было видно, насколько сильно он скучает по своему миру, Хранителем которого являлся долгие годы, ящер за столь короткое время прочно вошел в нашу жизнь и постепенно обзаводился подопечными.

Я проснулась среди ночи от мысли, что в комнате кто-то есть. Чужой пристальный взгляд не вызывал страха или паники, напротив. Я чувствовала, что рядом кто-то родной и близкий. Но точно не Альбер.

– Прости, что разбудил. Не мог удержаться, соскучился, – голос в ночной тишине показался особенно гулким. Не скрывая счастливой улыбки, я отбросила одеяло, сев на постели.

– Я волновалась.

– Я в порядке. Альбер жив. Противник пал, – Рейвен был немногословен. Он просто смотрел на меня из темноты и его глаза знакомо светились.

– Иди ко мне! – вырвалось неожиданно, но о произнесенных словах я не жалела.

– Ты уверена? – его голос сделался низким и хрипловатым.

Я не ответила, лишь улыбнулась, и спустя миг постель прогнулась под его весом. Рейвен лег на бок, рядом со мной, его ладонь погладила мою руку, от кисти до плеча, вызывая на коже волну мурашек.

– Мне кажется, я любил тебя всю свою жизнь. Так просто и естественно чувство к тебе прокралось в мое сердце.

Я хотела ответить. Мне казалось, что я должна сказать ему о том, что чувствую и насколько сильно мне дорог этот мужчина, но мне не позволили.

– Тшш, – шепнул Рейвен, а после, приспустив лямку ночной сорочки, прикоснулся губами к моему плечу, – не нужно слов.

Его крупная фигура нависла надо мной, но, не подавляя, не принуждая. Он ждал моего решения. Я первая потянулась к его губам, давая тем самым ответ. Рейвен выдохнул мое имя и поцеловал. Сперва едва касаясь губ губами. А после, отчаянно и жадно.

Эпилог

Меня разбудило мягкое касание губ к щеке. Я открыла глаза, встретилась взглядом с Рейвеном и слегка покраснела, мгновенно вспомнив о том, что произошло между нами ночью.

– Доброе утро! – шепнул муж и зарылся лицом в мои взлохмаченные после сна волосы.

– Доброе утро! – шепнула в ответ. Его руки обнимали меня за талию, наши ноги под одеялом переплелись, и мне совершенно не хотелось двигаться и разрушать мирное очарование первого совместного утра.

– Я говорил, как сильно тебя люблю? – улыбнулся муж, и от мысли, что мы женаты и принадлежим друг другу, на сердце потеплело. Деланно задумавшись, я наморщила лоб, словно не в силах припомнить.

– Ммм… даже не знаю, – наигранно засомневалась я.

– Хм, тогда, думаю, придется сказать так, чтобы ты это хорошенько запомнила и не забывала, – с рычащими нотками в голосе Рейвен потянул меня на себя, заставив вскрикнуть от неожиданности.

– А еще, ты мне задолжала брачную ночь, – с коварной улыбкой напомнил муж. Его рука поглаживала мой затылок, а другая легла на бедро, недвусмысленно намекая на то, каким образом мне придется отдавать этот долг.

– Уважаемый супруг, – отдаваясь новым для меня, но весьма приятным ощущениям, произнесла я, – должна заметить, что вы чрезвычайно распутны. И неутомимы.

К завтраку мы спустились вместе, держась за руки и улыбаясь друг другу. При виде нас Альбер хмыкнул и поднялся, чтобы поздороваться с зятем и обнять меня.

– Рад за вас, – бросил он, возвращаясь на свое место, и мне вдруг захотелось, чтобы время, когда мы все вместе собрались за одним столом никогда не кончалось. Хотя прекрасно понимала, что жизнь не стоит на месте. Впереди переговоры с соседними государствами, которые все еще не в силах поверить, что мир изменился и уже никогда не будет так, как прежде. В Норваи сменится династия, герцогство Сольеро приобретет небывалый вес на политической арене, власть не будет сосредоточена в руках лишь одного владетеля, и помимо магии будут развиваться технологии. Опыт чужого мира многому нас научил.

За окном на огромной высоте пролетел ящер, его рык огласил окрестности, заставляя местную детвору сбежаться к открытому участку, чтобы проследить за его посадкой. И следя за тем, как ящер играет с малышней, во мне поселилась уверенность, что когда-нибудь Хранитель обретет свою пару и не будет одиноким в новом для него мире. Я сделаю все, чтобы мой крылатый друг не пожалел о том, что ушел вслед за нами, и в этом мне смогут помочь неисчерпаемые ресурсы нашей Академии.

Ящер мягко приземлился и позволил мне съехать по перепончатому крылу. Я привычно погладила его подставленную для ласки голову, с улыбкой замечая, как он довольно жмурится.

– Ты счастлива здесь? – вопрос Рейвена заставил задуматься. Когда-то давно мне казалось, что в доме брата я лишняя – наследница без родовой магии со слабым даром. Но Альбер сделал все чтобы я не чувствовала себя ущербной, любил, заботился. Поддерживал. И даже выгорев, я не стала парией, и смогла найти дело по душе. Мне нравилось учить адептов тому, что знала сама, мне нравилась Академия, и люди, которые посвятили себя обучению других.

– Да, я счастлива, – с уверенностью ответила я, обернувшись к мужу. Он сидел на поросшем мхом валуне с травинкой в зубах, и вид имел спокойный и умиротворенный. Сейчас он меньше всего походил на командующего армией пришельцев из чужого мира, который за несколько часов завоевал замок короля, за день столицу, а после и страну, не желающую смириться с переменами. Ходили слухи, что после прилюдной казни короля он сравнял с землей его дворец, начав с тюрьмы. Причем сделал это с помощью собственной сильно возросшей в этом мире силы, пробудив в рядах норвайских аристократов смирение с неизбежным и приглушив природное стремление к мятежам.

– Ты бы хотела остаться в герцогстве. Вместе со мной? – Рейвен притянул меня за руку к себе, и спустя миг я оказалась сидящей на его коленях.

– Но я думала… Ты завоевал Норваю, и Альбер не против сильных соседей, уважающих границы нашего государства.

– Ты бы хотела остаться в Сольеро? – повторил Рейвен, глядя на меня с непередаваемой нежностью.

– Я хочу быть с тобой. Где угодно, – ответила, ничуть не покривив душой. Хотя и понимала, что мы придем в чужую страну как захватчики, и еще долго не сможем спокойно спать по ночам, полностью доверять местной обслуге и аристократии. Разумеется, наши люди нас не предадут, но чтобы влиться в жизнь страны, нужно стать ближе к ее народу. Задача предстоит нелегкая, опасная, но если рядом будет Рейвен я смогу. Даже воспоминания о недолгом визите к ныне покойному королю, заключение и попытки шантажа не должны влиять на мою новую жизнь и решения.

– Для меня важно, чтобы ты была счастлива, Теона. Чтобы не испытывала страха и дискомфорта, – Рейвен запнулся, неловко улыбнулся, а после продолжил, – я сделаю так, как ты захочешь. И Альбер полностью поддержит любое наше решение. Он переживает за тебя.

– Ты сейчас говоришь о том, чтобы отказаться от престола в Норвае, уступив его Альберу и жить здесь, в Сольеро?

– Да, – муж кивнул и улыбнулся.

Я высвободилась из его объятий и нахмурилась. Не скрою, было приятно, что мое счастье и спокойствие он ставит выше собственных амбиций. Когда-то я готова была отдать жизнь, чтобы не допустить вражескую армию, под предводительством Рейвена в свой мир. Но жизнь круто изменилась, и теперь именно те, кто пытались захватить герцогство, стали его защитниками. И мне было бы приятно и спокойно продолжать жить так, будто ничего не произошло, в безопасном коконе, подальше от проблем, рядом с теми, кто меня любит и заботится. Но события на Корнусе сильно меня изменили. Нам удалось выжить в чужом мире, выстоять против чужих богов. И уступить своей слабости, значит предать себя и близких людей. Альбер мог бы стать прекрасным королем, но…

– Однажды, Альбер сказал мне, что герцогство – смысл его жизни. Здесь его корни, его собственный мир. Я знаю, как много значит Сольеро для Альбера. И знаю, как его злили подозрения короля Бельтрана в том, что он желает заполучить больше власти. То, что мы с ним пережили в тюрьме короля не так легко забыть. Но я попробую. Если ты будешь рядом.

– Мы можем построить в Норвае новую жизнь. Свободную от страхов и сомнений. Многие нас поддержат – даже среди аристократии есть маги, а со временем их станет еще больше. С приходом в этот мир Хранителя, магия усилится, и уже не будет достоянием избранных.

Рейвен снова притянул меня к себе, я положила голову ему на плечо и почувствовала себя спокойной и защищенной. Неужели это и есть то самое счастье, о котором мне доводилось лишь читать?

Вечером меня ждал долгий разговор с Альбером. Мы уединились в его кабинете, и я, забравшись с ногами в кресло, крепко сжимала в руках кружку с горячий чаем.

– Судя по твоему спокойствию и расслабленности, ты сделала свой выбор и скоро покинешь Сольеро? – уточнил брат, с грустной улыбкой глядя на меня.

– Будет тяжело. Помнишь, как мы мечтали вырваться из тюрьмы в Норваи и разнести ее? Рейвен сделал это для меня. Чтобы ничто не напоминало мне тот день….

– Ты любишь его? Я помню, что уже задавал тебе этот вопрос, но тогда речь шла о его спасении. Но сейчас, когда ты дома, в безопасности, хочешь ли ты остаться с этим мужчиной?

– Мне с ним хорошо, я ему доверяю, я уважаю этого человека и ценю каждую минуту, проведенную вместе с ним. Да, я люблю его, – не то, чтобы осознание этого пришло лишь сейчас. Я позволяла этому чувству проникнуть в свою душу, не особо сопротивляясь.

– Чтобы не случилось, ты и те, кто тебе дорог всегда найдут в герцогстве защиту и приют.

– Спасибо, Альбер! – я встала, поставила чашку на стол, и обняла своего брата. Чужого по крови, но самого лучшего и родного.

Я решилась, резко поменять жизнь, к которой привыкла, изо всех сил гоня от себя страх перемен. Я сделала выбор, и уже ни в чем не раскаивалась.

Мой бывший ученик, некромант Кадир Аранда восстанавливался тяжело и долго. Запрещенный ритуал практически полностью выпил его силы, и лучшие целители Академии не могли утверждать, что они к нему вернутся. Но парень держался уверенно, хотя слабость и мертвенная бледность лица никуда не ушли. Он не пожелал возвращаться в халифат с остальными Тенями и на родине пошли ему на встречу, скорее всего, не веря в возможность полного исцеления. Аранда хорошо скрывал свои чувства и страхи, а спустя какое-то время восстановился в Академии, узнав, что я временно веду там практические занятия и провожу переговоры с администрацией по поводу открытия в Норваи новых учебных заведений. В стране все еще было неспокойно, и Рейвен не желал, чтобы я подвергала себя опасности, покидая хорошо защищенное герцогство.

– Рад, что ты в порядке, Теона, – он дождался меня после занятий, только сейчас перейдя на неформальное общение.

– Спасибо за помощь, – я пожала его руку и улыбнулась, – если бы не ты, страшно представить, чем бы все могло закончиться.

– Не меня благодари. А нашего Оракула. Если бы не он, многое могло бы сложиться по-другому. Я же с самого начала понимал, чего могу лишиться, и сила – слишком малая цена.

– Передай Оракулу, что я благодарна ему. Особенно за то, что он прислал нам тебя, – мне было безумно жаль, хотелось помочь своему ученику, вот только я не знала как. Пока не знала.

– Знаешь, – некромант пристроился с боку, сопровождая меня по коридорам Академии, – халифат не самая мирная страна. Наши правители не всегда образец благородства и добродетели. Но даже они склоняются перед силой и мудростью нашего провидца. Было слишком много вероятности того, что ты не вернешься в этот мир живой. Хотя я всеми силами пытался не допустить твоей смерти. Но то, через что мы прошли и то, что нам пришлось увидеть, не закончится просто так. Грани миров ненадежны. И если их можешь пересекать ты, то и кто-то другой окажется в силах это сделать. Я пришел в Академию, чтобы защитить тебя и не дать перейти грань. Признаюсь, Оракул настаивал на том, что нам лучше связать свои жизни. В халифате ты была бы под надежной защитой. Но вряд ли тебе бы там понравилось.

– Но ты даже не пытался за мной ухаживать, – растерялась я. Неожиданная новость слегка позабавила.

– Потому что чувствовал – не я твоя судьба, – хмыкнул Аранда. К тому же, целителю, пусть и без силы будет сложно строить свою жизнь рядом с таким, как я. Но теперь я простой скромный адепт, от меня больше не ждут великих свершений на почве темного искусства. И впервые в жизни я могу расслабиться и заниматься тем, чем захочу.

– И хочешь ты? – выжидательно уставилась на Кадира.

– Остаться в герцогстве, учиться, быть может со временем возглавить наш дипломатический корпус. Ты знаешь, что халиф планирует не только военный союз с герцогством?

– Ты о чем?

– У отца много дочерей, – со смешком намекнул Кадир, – и каждую необходимо выдать замуж с пользой для страны.

– Ты только что непрозрачно дал понять, что халиф хочет женить моего брата на одной из своих дочерей? И то, что ты являешься принцем?

– К сожалению, не наследным, – преувеличенно грустно вздохнул Аранда, – мой дар отнял у меня возможность даже надеяться на трон халифата. Никто бы не потерпел в правителях некроманта. А теперь, вполне возможно, лишившись сил, я и вовсе теряю даже призрачный шанс сделать карьеру в своей стране.

– Скажи, не опасно ли нам иметь дело с халифом? – нахмурилась я, слегка встревоженная при мысли о матримониальных планах правителя чужой страны на моего брата.

– Отец достаточно мудр, чтобы не отхватывать кусок, который не в силах будет проглотить. Да и пока в стране почитают Оракула, хранящего равновесие в этом мире, Халифат не станет воевать с герцогством. Но с удовольствием породнится, чтобы обезопасить страну от возможных угроз вторжения. Что же до сестер – их всех воспитывали в духи покорности мужчине, они красивы и скромны, и каждая из них с радостью подарит молодому герцогу много детей.

Аранда резко осекся, будто вспомнил что-то неприятное.

– Ты считаешь, что все еще не закончено? Что грани могут истончиться, и кто-то опасный сможет сюда прийти? – встревожилась я, пока отметая мысль о гипотетической скромной восточной красавице, готовой послужить гарантом мира двух государств.

– Я опасаюсь, что мирная жизнь может продлиться недолго. И однажды, когда мы или наши потомки будут менее всего к этому готовы, появится очередной голодный полубожок. Я говорил о своих опасениях с герцогом и правителем Рейвеном. И они полностью их разделяют. Нам необходимо наращивать силу, воспитывать сильных магов, чтобы любые попытки агрессии извне пресекались на корню. По сравнению с этим, недовольство изнеженных аристократов в Норваи слабый писк, – честно ответил Аранда.

Кадир давно меня оставил, а я облокотилась на подоконник, смотря в небо на резвящегося Хранителя. Мог ли ящер знать, что еще не все закончено? Пытается ли защитить, уйдя с нами в этот мир? Он никогда не говорил об этом прямо. Не был уверен? Не мог?

Рейвен уходил еще до рассвета, и возвращался глубокой ночью. Уставший, слегка взвинченный, опустошенный. Но при виде меня, по его губам пробегала улыбка. Он обнимал меня, крепко прижав к своему телу, и долго не отпускал. А после в его глазах уже не было ни злости, ни желания убивать. Альбер признался, что в Норвае не все так гладко. И приходится принимать жесткие меры, чтобы удержать власть в стране. Привыкшие к старым порядкам и вседозволенности приближенные казненного короля и те, кто мог бы претендовать на трон, поднимали восстания, заключали союзы, обещали сообщникам все, чтобы вернуть власть.

После того, как была уничтожена королевская тюрьма, судебная коллегия, состоящая их магов герцогства, пересмотрела дела многих прежних обитателей. Из двух сотен человек, отбывавших наказание, лишь десяток делали это заслужено. Остальные попали туда по доносу, из-за судебной ошибки или по причине того, что, будучи магами, не желали поддерживать прежний режим и служить королю. Некоторые из них годами томились в камерах, но сейчас, растерянные, забытые, почти лишенные сил, вышли на свободу. Нужно было заняться их реабилитацией, и если магию не удастся восстановить, то помочь занять место в новой жизни.