Текст книги "Восход Темной Звезды (СИ)"

Автор книги: Виктория Щабельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

XXII

Тэрранус

Дрэгон, не очень вежливо схватив меня за плечо, втолкнул в открывшуюся дверь. Петляя от преследователей больше часа, мы, наконец, смогли открыть переход и оказались в другом конце города. Комната встретила нас темнотой и ощущением чужого присутствия. Привыкнув к внезапно вспыхнувшему свету, я, наконец, смогла рассмотреть место, куда нас привел Дрэгон: небольшая комната с маленьким окошком, почти под потолком. На единственном стуле сидел скованный полуодетый мужчина со спутанными окровавленными волосами. Присмотревшись, я с удивлением узнала в нем нашего старого знакомого – Владыку Майлза.

– А я думала, что у меня сегодня тяжелый день, – брякнула я, проходя внутрь.

– Майлз! Каким ветром? – ехидно поддержал меня «сынок».

Майлз сфокусировал на нас свой взгляд, его глаза неприязненно сверкнули:

– Кого я вижу! Вся Варгова семейка в сборе!

– Заткнись, урод! Ты, кажется, хотел познакомиться со мной поближе? Могу это устроить.

– Обещания, обещания, – скривился Майлз.

– Довольно! – устав слышать перепалку бросил Дрэгон. Закрыв дверь, и прислонившись к ней спиной, он спокойно наблюдал, как его жена всеми силами пытается оттянуть их разговор. Подавив в себе порыв, дать ей такую возможность, он направился к Анне и твердо взял ее за плечи.

– Я думаю, пришло время поговорить. Наедине, – добавил он, видя готовность своего отпрыска сопровождать их в замаскированную драпировкой комнату.

– Присмотри за ним, – приказал он сыну, кивнув на пленника.

– Без проблем.

Комната и вправду была мала. Слишком мала для нас двоих. Присутствие Дрэгона буквально давило мне на психику. Появились первые признаки клаустрофобии. Не успев еще толком подготовить речь о том, что сама вправе распоряжаться своей жизнью, я была придавлена к стене и буквально оглушена рыком Владыки:

– Какого Варга ты творишь? Что себе позволяешь?

Поняв, что конструктивного диалога не состоится, я попыталась вырваться из захвата, но добилась лишь того, что меня придавили еще сильнее.

– Дрэгон! Отпусти меня, и давай поговорим. Просто поговорим без криков и упреков.

– Когда я с тобой, мое спокойствие куда-то девается, – признался Дрэгон, неохотно отпуская меня. Сразу не убил – уже хорошо!

– К чему эта злость? Ты ведь прекрасно знаешь, что я сама решаю, как мне поступать.

– Я надеялся, что с недавнего времени для тебя кое-что изменится, – его взгляд буквально буравил меня, заставляя чувствовать что-то вроде вины.

– Ты скрыл от меня правду! Я так хотела тебе верить! – и сама удивилась, сколько было драматизма в моем голосе. Интересно: я хочу избежать неприятного разговора, или это что-то другое… более сложное.

– Я должен был догадаться, что ты не успокоишься, пока не узнаешь всего, – руки Дрэгона на миг сдавили мне лицо, но уже в следующее мгновение он отошел от меня на безопасное расстояние, как будто боясь не сдержаться, – но не хотел думать, насколько это для тебя важно. Не мог.

– Он не мертв, – без выражения прошептала я.

– Он не жив. После того, что с ним сделали… У него не было твоей силы, нашей силы, – спокойно, с каменным лицом сказал Дрэгон.

– Нас схватили еще там, в Квазаре, – продолжал Дрэгон, – несколько дней продолжались пытки, так как никаким иным способом они не могли от нас ничего добиться. Но и тут они просчитались. Не знаю, не помню, сколько это продолжалось, но однажды, мне и Дарэну удалось бежать. Мы скрывались в его мире, там, где я нашел вас тогда. Некоторое время ушло на то, чтобы полностью восстановиться…

– Что было потом? – спросила я, когда молчание затянулось. Ноги отказывались меня держать, и я сползла по стенке на пол. Дрэгон несколько секунд молча смотрел на меня.

– Им потребовалось три дня, чтобы нас найти. Я уже тогда почувствовал в себе перемены – твою Силу, а Дарэн… За несколько минут до этого, он отдал мне одну вещь, очень ценную для него.

Дрэгон подошел ближе и присел напротив меня. В его руке что-то блеснуло, и я увидела золотой крестик, подаренный мной Кайлу, перед тем, как оставить его навсегда.

– Я пронес его через сарон. Это то, что не давало мне сдаться в один из худших моментов моей жизни – твой подарок, подаренный не мне. Когда казалось, что я теряю разум, я думал о тебе, такой далекой и недоступной. Я выжил, чтобы снова увидеть тебя, всерьез не веря, что между нами может хоть что-то быть. И когда я бежал из сарона… О, это была не моя заслуга! Они думали, что так смогут добраться до тебя. Мы вытащили его оттуда! Слышишь! Дарэна в сароне нет!

– Но где он? – голос дрогнул. Я не ожидала услышать от Дрэгона такого.

– В безопасности. Тело его живо, а вот то, что ты называешь душой… Я не хотел, чтобы ты это узнала, надеялся, что будет достаточно тебе сказать о его смерти. Дурак!

– Ты не виноват, что Клайвер использовал мои кошмары, чтобы добраться до меня.

– Ты мне настолько не доверяла?

– Я боялась.

– Чего?

Видя, что я не спешу отвечать на заданный вопрос, Дрэгон разозлился:

– Ты считала, что я могу воспользоваться положением твоего мужа? Думала, что утаивая правду о Кайле, я пытаюсь держать тебя подальше от него?

Наверное, в моих глазах промелькнуло что-то, окончательно взбесившее его.

– Я не всегда вел себя с тобой достойно, но даже я не заслуживаю подобного, – он резко поднялся и шагнул к двери.

– Знаешь, а я даже рад, что ничего теперь не нужно скрывать, – его лицо изменилось – глаза стали холодными. Губы искривила улыбка, – не волнуйся, скоро ты его увидишь.

Он вышел из комнаты, а я все еще продолжала сидеть на полу. На душе было больно и мерзко. Я обидела Дрэгона, совершенно этого не желая. Он простил мне все: пытки, боль и предательство. Сможет ли простить и эту обиду? И нужно ли мне его прощение?

Аэрон, оставшись наедине с пленником, постарался вслушаться в шум за дверью. Рык своего отца он не смог бы спутать ни с чем. Значит, семейная ссора в самом разгаре. Что же, для разнообразия неплохо. Даже небольшое знакомство с мачехой показало ему, что на этот раз отец столкнется с трудностями – девочка была умна, хитра и рассчитывала только на себя. Поначалу его взбесил сделанный отцом выбор. А, попав в тюрьму, обвиненный в заговоре и предательстве, он готов был расправиться с ней, при первой же встрече, если бы ему была представлена такая возможность.

Свою мать он помнил смутно, она умерла довольно рано, не оставив заметного следа в душе сына. Владыка вынужден был жениться на ней по приказу Старейшин. Достигнув определенного возраста, через это должен был пройти каждый. Но второй брак Дрэгона вызвал у всех недоумение и ужас. Древняя! Проклятый род, которым матери с детства пугали своих детей. И теперь, одна из них опутала его отца, единственное родное существо, которое у него осталось!

Не сразу он понял, кто она – вытащившая его из камеры девушка, а когда понял – уже не мог ее ненавидеть с прежней силой. Именно тогда в его голове зародилась мысль – а все ли мы знаем о тех, кого ненавидим столько веков. Возможно ли, чтобы наш главный враг был куда милосерднее тех, кто считал себя его родом. Клайвер зашел слишком далеко. В своем стремлении обрести безграничную власть, он перешагнул тех, кого называл своим народом, тех, кто когда-то безоговорочно его поддерживал.

Наверное, он должен был больше доверять отцу, и не делать преждевременных выводов. Хотя их бессмысленное и опасное путешествие по шахте, схватка с Владыками и пленение не могло не вызвать некоторых вопросов: кто он – тот, ради кого нарина его отца рисковала своей жизнью?

Его мысли прервал шум в маленькой комнате и ехидный голос Майлза:

– Не спорю! Твой папаша еще ничего! Я уж не говорю о мамаше. Аж зависть берет!

– Заткнись, придурок, – Аэрон схватил пленника за шею и слегка сдавил, – еще хоть слово скажешь…

– Надеюсь, им не придет в голову завести детей! – тем же тоном продолжил Майлз, – прямо сейчас.

Аэрон замахнулся, но тут дверь, разделявшая комнаты резко открылась, и в проеме показался Дрэгон. Аэрона удивило странное выражение его лица. Он выглядел так, как будто прилагает все силы, чтобы держать себя в руках.

– Отец!

– А теперь, разберемся с тобой! – Владыка небрежно присел на стол, не обращая внимание на вышедшую из комнаты нарину.

– Кажется, я приказывал тебе оставаться на Кальвазоре, там безопасно.

– Приказывал! Но ты забываешь, что я уже давно не ребенок. Через несколько лет я мог бы стать Старейшиной!

– Мне жаль, но твоя мечта, возможно, никогда не сбудется.

– Перестань, отец, ты же прекрасно знаешь, что я имел в виду другое. Я достаточно взрослый, чтобы сам принимать решения.

– Правда? – по лицу Дрэгона пробежала ядовитая улыбка, – в таком случае, кто мне объяснит, отчего окружающие меня взрослые лица, способные принимать ответственные, жизненно важные решения, едва не погибли не далее, как сегодня днем.

– Мы спаслись! – возразили лица в два голоса.

– Чудом! – парировал Дрэгон.

Я смотрела на разозленного Владыку и не знала, что делать. Его претензии к сыну, безусловно, отчасти заслуженные, вбивали между ними клин. А мне совершенно не хотелось выдерживать еще одну бурю эмоций.

– Дрэгон, прошу тебя, не будем превращать наши разногласия в обычную семейную свару! – не выдержала я.

– Семейную? – Дрэгон подошел ко мне вплотную и шепнул, – да есть ли у нас семья?

Мы смотрели друг на друга пристально, не отводя взгляд. Его – внимательный и ждущий чего-то, и мой, растерянный и напряженный.

Я не выдержала первой. Отойдя от Владыки, я подошла к Майлзу, с интересом оглядывая его:

– Почему мы здесь? И что он тут делает?

– О, я вас не представил! Прошу прощения! – судя по тону, Дрэгон, безусловно, оценил мою попытку сменить тему разговора.

– Да мы вроде как знакомы, – возразила я, – даже очень близко. Как нос? Не болит?

– Сучка! – получила я в ответ.

– Не стоит грубить моей нарине, Майлз, – вмешался Дрэгон, – к тому же, только я имею право это делать.

– А ведь когда-то я тобой восхищался! Хотел быть похожим на тебя, – Майлз зло сплюнул.

– Не создавай себе кумира! – влезла я в разговор.

– Ты был Старейшиной! Великим воином! А стал ручным псом этого монстра!

– Не думаю, что тебе стоит рассуждать о вещах, в которых ты ничего не смыслишь, – заметил Дрэгон, подойдя ближе к пленнику, – возможно когда-нибудь, ты поймешь, что происходит с этим миром.

– Я и так знаю! – Майлз дернулся, – им завладели такие как она!

– Не совсем верно, – снова вмешалась я, – знаешь, а ты мне даже нравишься! С таким пылом защищаешь то, во что веришь. Идеалист. Таких сейчас не часто можно встретить. Хочешь знать правду?

– Твою правду? Нет уж, обойдусь.

– Просто правду, – отрезала я, – не мою, не их.

– Освободи его, – не дожидаясь ответа, я повернулась к Дрэгону.

– Ты уверена?

– А нам нужен еще один труп? – поинтересовалась я.

Пленник был освобожден. Дрэгон удерживал его на стуле, Аэрон стоял в стороне, с интересом следя за развитие событий. Умный мальчик, я уже его люблю. Как сына.

– Не бойся, – я почти вплотную наклонилась к пленнику, – я всего лишь хочу тебе кое-что показать.

Я не знаю, сколько прошло времени, но когда очнулась, ощутила себя лежащей на столе. Под головой оказалась свернутая куртка Дрэгона, свет слегка приглушен.

– Пришла в себя? – Дрэгон склонился надо мной.

– Как видишь. Я в порядке, – добавила я, соскальзывая в его раскрытые руки. Слегка приобняв, он тут же позволил мне отойти.

– Как он? – кивнула я на Майлза.

– Лучше чем ты, – подал голос Аэрон, – что это было?

– Экскурс в прошлое, – туманно пояснила я, – нужно было кое-что продемонстрировать одному очень упрямому Владыке.

Данный Владыка все еще сидел на прежнем месте, растерянно глядя на меня.

– Это правда? То, что ты мне только что показала?

– Неразумно надеяться на правдивый ответ мерзкого чудовища, пытающегося завладеть твоим разумом, – припомнила я его слова, высказанные мне в момент, когда я попыталась проникнуть в его сознание.

– Сожалею. Я не хотел. Я не думал, что все так…

– Не важно. Главное, что теперь ты знаешь правду. Знаешь, что в этой истории нет правых и виноватых. Хотя, на одну судьбу все списывать не стоит.

– Значит, они все еще там, наши предки?

– Да, в Мире Темной Звезды. Не обессудь, но им не за что вас любить.

– Понимаю, – прошептал Майлз.

– Можем ли мы рассчитывать на твою помощь? – вступил в разговор Дрэгон.

– Чем я могу помочь?

– Армией. Если не ошибаюсь, ты все еще командующий личной гвардией Правителя.

– Верно! Но гвардия предана ему.

– И мы знаем почему. Он полностью ими управляет.

– Тогда что вы собираетесь сделать?

Дрэгон переглянулся с Аэроном:

– Как на счет небольшой революции?

Покинув место жительства Владыки Майлза, Дрэгон, крепко сжав мою руку, открыл Переход. Решение оставить Аэрона, было принято Владыкой как всегда единолично, и слабые возражения «взрослой личности» в расчет не принимались.

Как ни странно, безопасным местом оказался бар на окраине столицы. Надвинув на голову капюшон, я всеми силами пыталась изобразить завсегдатая подобного заведения. У меня не получилось. Когда нас окрикнул чей-то голос, я решила, что все пропало, но меня ждал сюрприз. Хозяином бара оказался хорошо знакомый мне по Квазару Коннор, чудом избежавший смерти и неплохо развернувшийся в этом мире. Проведя нас в подвал, он замер у замаскированного лифта.

– Значит, так тому и быть, – произнес он, внимательно меня рассматривая.

– Ты о чем?

– Я все чаще задумываюсь: может стоило закончит начатое тогда? – намекнул он на обстоятельство нашего с ним знакомства.

– Она моя нарина, Коннор, – вмешался Дрэгон, – и я не позволю ей угрожать.

– Понимаю. Дело твое, – сдался он, нажимая кнопку вызова.

Оказавшись на нижнем уровне, мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к полумраку. Мы попали в небольшую комнату с низкими потолками, довольно уютную и чистую. Можно сказать, даже стерильную. В углу у стенки стояла широкая кровать, окруженная какими-то приборами. Подходя к ней, я уже догадывалась, что там увижу.

Он был таким же, каким я его помнила – благородное лицо, темные, слегка вьющиеся волосы. Глаза закрыты, и весь его облик выражал покой и умиротворение. Голос, раздавшийся над ухом, заставил меня вздрогнуть:

– Он бы не хотел, чтобы ты видела его в таком состоянии.

– Но мне это было необходимо, – помолчав, я взглянула на стоящего рядом Дрэгона, – неужели нет никакой надежды?

– В его теле жизнь поддерживается искусственно. А разум… Он не позволил себя подчинить, предпочтя смерть.

– Я могу побыть с ним?

– Да, конечно, – Дрэгон вздохнув, отошел от меня, – я буду в соседней комнате.

И вот я осталась одна. Передо мной лежал мужчина, которого я люблю. Любила. Первый, кто смог разбудить во мне человеческие чувства. Кто искренне и самоотверженно не раз спасал меня от смерти. И теперь он мертв. Только тело, без разума, без души. Я опустилась перед ним на колени и взяла его руку в свои.

– Знаешь, а я до последнего не верила, что мы расстаемся навсегда. Где-то в душе я надеялась, что когда-нибудь мы все же будем вместе, – шепнула я сквозь слезы.

– Неужели это конец? Твоя смерть – это смерть моей души, Кайл! Проснись!

Я вглядывалась в неподвижные черты, перебирая рукой его густые волосы. Слезы катились по щекам, мешая сосредоточить взгляд на его лице, его закрытых глазах, его губах.

– Я не верю! Я не смирюсь!

Зло смахнув слезы, я уставилась пустым взглядом на свои руки. Его рука в моих. Как же это не справедливо! Как же это по-человечески – чувствовать беспомощность, наблюдая смерть того, кто тебе дорог. И человек во мне убеждал смириться. Перестать бороться с тем, что исправить уже нельзя. Но чудовище, которое родилось еще до гибели Земли, кричало во мне: «не сдавайся!». Теперь я могу многое. Неужели, я не способна сделать единственную вещь, ради которой убила в себе человека?

Резко выпрямившись, я встала посреди комнаты. Что-либо рисовать отныне не было нужды. Врата подчинялись только мне и никому более. Я не могла позволить ему уйти. Никто и никогда из дорогих мне существ больше не умрет. Или я перестану жить. Когда-то, Майрос сделал это для Вуала, пленив его, чтобы оставить себе путь к отступлению. Я же делаю это из-за любви. Пусть я монстр, зло, в древней оболочке, но я могу это сделать. И сделаю, даже если мне придется принести в жертву целый мир.

XXIII

Тэрранус

Покидая комнату, где оставалось бездыханное тело Кайла, я поняла две вещи – Силы никогда не бывает много и… не всем нужно делиться с возлюбленным супругом. Особенно, когда этот самый супруг сверлит тебя взглядом, будто старается докопаться до чего-то важного.

– Он мертв, – предупреждая вопросы, заявила я, двигаясь по коридору к лифту.

– Сучка! Ты его убила? – Коннор попытался преградить мне дорогу, но ему помешал Дрэгон. Секунда и они бы вцепились друг в друга. Это мне было совершенно ни к чему.

– Послушай, Коннор, – я подалась к нему, – ты бы хотел видеть близкое тебе существо ни живым, ни мертвым?

– Это мой друг! Я бы все сделал для него! – выдавил из себя Коннор.

– Я тоже, – почти прошептала я ему на ухо, – я тоже сделаю для него все.

Некоторое время он удивленно смотрел на меня, потом его взгляд смягчился:

– Он теперь свободен? – в его голосе слышалась надежда на чудо.

– Он теперь свободен, – подтвердила я. И да простят меня все боги за эту ложь.

Благодаря маскировке и защитному полю, созданному Дрэгоном, нас было довольно сложно отследить. Город мы пересекли в полном молчании. Дрэгон не задавал вопросов, и я ему была за это благодарна. В конце концов, если у меня ничего не выйдет, пусть это будет исключительно на моей совести, и так отягощенной черт знает чем. Пусть Владыка готовит переворот в своем мире, здесь я вмешиваться не стану, а вот с их Правителем стоит разобраться. Это исключительно моя добыча, и делить ее я не намерена ни с кем. Хотя… Есть одно существо, которому Клайвер насолил чуть больше, чем мне. И если… Ну нет, стоп! Не могу же я… Почему – нет? Могу!

Уже подходя к дому Владыки Майлза, я задала Дрэгону давно мучивший меня вопрос:

– Как ты меня нашел?

– Хотел бы сказать, что шел по останкам твоих врагов, да не хочу преувеличивать, – иронично бросил он, – я пересек Грань, остальное не составило труда. Майлз – капитан гвардейцев, стало быть, знает все, что твориться в столице. Поэтому, он стал первым, кому я нанес визит.

– И он тут же все тебе рассказал?

– Конечно нет. Он держался молодцом.

– Значит, он не подвержен влиянию Клайвера, иначе уже давно бы лишился разума, – заметила я, входя в дом.

Присутствие чужаков я почувствовала еще в коридоре и приготовилась обороняться, но Дрэгон удержал меня движением руки. Через несколько секунд, войдя в комнату, кроме Аэрона и Майлза я имела удовольствие видеть еще троих мужчин, спокойно общающихся с нашим «сынком». При моем появлении никто не закричал: «Убейте Древнюю!», поэтому решив, что мне опасаться нечего, я спокойно прошла внутрь.

После недолгого представления, я скромно заняла место в углу комнаты. Незачем привлекать к себе излишнее внимание. Дрэгон знает, что делает. К тому же, это не мой мир.

– А вы времени зря не теряете, – заметил Дрэгон, коротко обняв сына.

– Беру пример с тебя, отец, – улыбнулся Аэрон.

– Как успехи?

– Это те, кому мы можем доверять. Мы вместе учились.

Молодое поколение Владык с интересом уставилось на Дрэгона. То и дело ловя на себе их взгляд, мне становилось понятно, что они знают, с кем придется сотрудничать.

– И они готовы пересмотреть свои убеждения? – удивился Владыка.

– У них есть глаза, к тому же, они достаточно молоды и… – Майлз замялся.

– Не так закостенели, как Владыки моего поколения, – закончил за него Дрэгон. Увидев по глазам собеседника, что прав, он слегка улыбнулся.

– Ну что же, нам о многом нужно поговорить.

Я была в комнате, слышала отдельные слова, но не прислушивалась. На меня как будто упала пелена, отгораживая от всего, что было мне не важно и неинтересно. В этот момент меня заботило совершенно другое. То, что я сделала с Кайлом, потребовало чертову уйму сил, практически опустошив Йог-сотхотх и меня саму. А ведь пока даже не было речи о его воскрешении. Сейчас дух Кайла занял место Вуала, и я совершенно не представляла, что нужно делать дальше. Первый порыв, сделавший из меня безумную фанатичку, немного утих, и пришло время трезво взглянуть на вещи. Чтобы наполнить Йог-сотхотх силой, понадобилось уничтожить Землю, чтобы дать Вуалу плоть, нужна была моя смерть. Но как быть с Кайлом? Как мне вернуть ему жизнь, не становясь монстром окончательно?

Я не заметила, как заснула, и проснулась, когда Дрэгон заботливо укладывал меня в постель.

– Где мы? – спросонья спросила я.

– Майлз уступил нам свою спальню, спи, – шепнул Дрэгон, ложась рядом.

Мне снился странный сон. Я была внутри Врат, снаружи бушевал ураган. Шум бури меня не пугал, наоборот, мне стало вдруг уютно и спокойно. Давно забытое чувство.

– Не думал, что когда-нибудь увижу тебя снова.

– Кайл! – я огляделась, но рядом не было никого.

– Я знал, что ты выживешь, несмотря ни на что. Верил в это.

– Кайл! Где ты?

– В твоей душе. В твоих снах. Я всегда буду с тобой, пока ты помнишь обо мне.

– Мне так тебя не хватает… – я почувствовала что плачу.

– Порой приходится отпускать тех, кого мы любим…

– Я не готова тебя потерять, – возразила я.

– Ты никогда меня не потеряешь. Я люблю тебя, и буду любить всегда. Но против смерти мы бессильны.

– Для некоторых смерть – это начало пути. Я сделаю все, чтобы подарить тебе жизнь.

– Любимая, – я почувствовала, как неведомая сила окутывает меня со всех сторон. Нежность, любовь, покой. Мне хотелось, чтобы это не заканчивалось никогда.

– Не уходи! – воскликнула я, чувствуя, как что-то важное покидает меня.

– Тебе пора понять – ты не можешь спасти всех.

– Не уходи, – повторила я.

– Не могу. Я должен. Мой дух лишает тебя Силы.

– Я справлюсь.

– Нет, любимая, я не позволю тебе умереть из-за меня…

Я вынырнула из сна внезапно. За окном все еще было темно, но Дрэгон не спал. Он внимательно смотрел на меня, стоя у окна.

– Ты говорила во сне, – тихо сказал он.

– Я тебя разбудила? – виновато спросила я.

– Я не спал.

– Тебя что-то тревожит?

Дрэгон неожиданно усмехнулся.

– Я неплохо тебя изучил, – начал он, – и знаю этот взгляд – ты снова готова бросить вызов всему миру.

– О чем ты?

Он быстро подошел ко мне, крепко вцепившись в плечо:

– Я мог бы заставить тебя быть со мной, но не могу бороться с призраком.

Он испытующе смотрел на меня, и мне вдруг захотелось отвести взгляд.

– Когда-то я надеялся, что ты изменишь свое отношение ко мне. Я ошибся, – он резко встал и подошел к двери, – интересно, как это, жить без чувств?

Когда закрылась дверь, и шаги Дрэгона стихли в коридоре, я все еще пыталась понять его слова, хотя раньше на тупость не жаловалась. Я могла уничтожить сотню противников, даже не прибегая к помощи Духа огня, истреблять врагов пачками, расходуя минимум силы, но что касается чувств… Я подпустила к себе слишком близко лишь двоих, и обоим причинила боль. А сейчас сижу здесь и совершенно не представляю, что же мне делать – бежать вслед за Дрэгоном, и… И что? Он достаточно знает меня, и, к сожалению, хорошо понимает. Иногда мне кажется, между людьми, состоящими в любовной связи, нужно чуть меньше понимания, или больше любви. Иначе связь обречена.

К тому же, я еще никогда не была в столь дикой ситуации – при живом муже пытаться спасти любовника, пусть и бывшего. Дрэгон прекрасно знает, как я относилась с Кайлу, и возможно что-то подозревает теперь. И что же мне со всем этим делать?

Рассвет застал Владыку Дрэгона в комнате, где они составляли план мятежа. Бессонная ночь никак не сказалась на его внешнем виде, напротив, стараясь отрешиться от проблем с нариной, он все силы направил на разработку операции. Его отвлек Аэрон:

– Сколько мы еще здесь пробудем?

– Не долго, – Дрэгон, выпрямившись, подошел к окну, – думаю, нам нужно покинуть этот дом в течение часа.

– Куда мы пойдем?

– Есть одно место, где Клайвер даже не подумает нас искать, – усмехнулся Дрэгон.

– Отец, скажи мне одну вещь, – Аэрон замер в нерешительности. Дрэгон повернулся к нему, ожидая продолжения.

– Ты делаешь это ради нее или есть что-то, чего я не знаю?

Дрэгон какое-то время молчал, но все же решился ответить.

– Порой случается нечто, в корне меняющее твою жизнь. Но иногда несколько причин сливаются в одну. Клайвер преступил грань дозволенного. Когда-то ему верили, как Богу, и теперь он решил им стать. Он играл судьбой нашего мира, принося в жертву тех, кто мог бы ему помешать. Тот заговор, который практически лишил нас Совета – я уверен, что он был в курсе действий Грэгора. Никто бы не смог провернуть такое без одобрения Клайвера. Он знал все. Не мог не знать. Ему нужна была сила Йог-сотхотха, и ты знаешь, чем бы это могло закончиться для Земли. Анна никогда бы не допустила подобного.

– При чем здесь Анна? – не понял Аэрон.

– Анна – единственная, кто выжил после той катастрофы на Земле. Азазот сохранил ей жизнь, чтобы использовать в своих целях. Но она восстала против него, уничтожила, а потом возродила Землю заново.

– Невероятно!

– Я не сразу поверил ей, долго сомневался, не доверял. Несколько раз чуть было не убил.

– И после этого она согласилась стать твоей нариной? – удивился Аэрон.

– В тот момент ее никто об этом не спрашивал. Она умирала, и единственное, что могло ее спасти – обряд разделения.

– Теперь я понимаю. Трудно ей пришлось.

– Ей? – иронично спросил Дрэгон.

– Не хочу тебя обидеть, отец, но с тобой иногда нелегко. Но кем ей проходится тот, кого она хотела спасти из сарона?

– Ты не поверишь, – Владыка вдруг прислушался и подошел к двери, – буди остальных, скоро уходим.

– Как будем передвигаться?

– Сейчас день, значит, по тоннелю.

– Владыка Дрэгон! Неужели вы решитесь на это? – удивленно спросил один из младших Владык, кажется Нерон.

– У нас нет другого выхода. Останься мы у Майлза еще на час, и нас бы схватили гвардейцы Клайвера.

– Но Междумирье…

– Ничем не хуже. Для нас это наиболее безопасное место, – Дрэгон огляделся. Его взгляд остановился на невысоком выступе горы, не так далеко от нас.

– Я думаю, мы можем расположиться там, в горах. Оттуда можно увидеть всех, кто захочет пересечь долину.

– Вряд ли кто-то кроме нас додумается это сделать, – тихо буркнул Аэрон, с сомнением оглядываясь вокруг.

– Зря сомневаешься, – возразила я, – рано или поздно, Клайвер поймет, как мне удалось вырваться из Лэнга и попасть на Тэрранус, а это значит, что нам предстоит визит гостей.

Я снова почувствовала на себе изучающие неприятные взгляды. Что же, детки мне не доверяют, и я вполне их понимаю. Поверить Дрэгону легко, учитывая то, как долго он был Старейшиной, но принять меня – слишком много даже для «неокрепших умов», особенно если им перевалило за пять сотен лет.

Шли дни. Время от времени кто-то из Владык исчезал на некоторое время, но неизменно возвращался. Иногда даже не один. Постепенно наша маленькая группа увеличилась с шести до десяти. Владыки пребывали каждый день, и однажды я поймала себя на том, что меня окружают одни незнакомцы. С Дрэгоном мы больше не разговаривали, не считая ничего не значащих повседневных фраз. Иногда я чувствовала его взгляд и понимала, что ему тяжело меня видеть. Похоже, на этот раз наши отношения действительно дали глубокую трещину, и ни он, ни я не старались этого исправить.

В эти дни я на своей шкурке поняла, что значит казарменное положение. Поселившись в горах и наскоро соорудив что-то, наподобие неприхотливого жилья, ребятки тут же все силы кинули на претворение плана в действие. Кажется, первым пунктом стало привлечение на нашу сторону как можно больше воинов. К моему удивлению, их оказалось довольно много. Я давно знала, что среди Владык есть те, кто не доволен действиями Клайвера, учитывая, скольких из них он держал в неволе, не говоря уже про сарон. Просто я не предполагала, что они когда-либо осмелятся выступить против него. Что же, приятная неожиданность. Видимо, я их недооценила.

А еще, каждую ночь мне снились кошмары, и я просыпалась, давясь собственным криком. К счастью, никто ни о чем не подозревал, а интересоваться измученным видом и кругами под глазами было некому. Я чувствовала, как Йог-сотхотх постепенно теряет Силы, высасывая их ещё и из меня. Пребывание в нем духа Кайла требовало большого количества энергии, вот только взять ее здесь, в Междумирье, было негде. А еще, я просто сходила с ума от скуки и неясного предчувствия чего-то страшного.

– Желаю здравствовать, даймина, – поприветствовал меня в своей обычной манере Владыка Майлз.

– И тебе не хворать, – буркнула я, медленно двигаясь дальше, вот только еще не определила куда именно.

– Даймине скучно? Я могу ее развлечь? – оживился Майлз.

Я на миг остановилась, задумавшись. А какого черта? Тоска зеленая, сны кошмарные, так еще и новобранцы смотрят на меня, как на зверя, только вот держатся подальше, боясь гнева Дрэгона.

– Все зависит от того, – повернулась я к нему, улыбаясь, – насколько долго тебя хватит.

Мы удалились на достаточное расстояние, чтобы нас не могли видеть постовые. Обойдя гору, в нескольких метрах от обрыва, мы нашли подходящее нам место. Конечно, сапоги будут скользить на камнях, но это были куда лучшие условия, чем в коридорах тюрьмы.

– Итак, – начала я, – напомни, на чем мы с тобой закончили?

– Я всадил тебе клинок в грудь, и ты потеряла сознание.

– Да уж, нехорошо было с моей стороны обрывать битву на самом интересном месте.

– Думаешь, сейчас получится лучше?

– Не сомневаюсь.

И началось то, о чем раньше я могла только мечтать. Настоящий спарринг, без применения магии. Только собственные физические силы и два острых клинка. Скорость была сумасшедшей. Иногда я ловила себя на мысли, что даже не понимаю, как у меня выходит отразить тот или иной удар. Я просто это делала. Наши тела кружились в смертельном танце, движимые лишь инстинктами. Мне не хотелось думать, что любое неудачное движение может нанести мне ощутимый вред, ведь восстановиться я смогу не скоро. Но мне нужно было выплеснуть так долго сдерживаемую злость, боль и ненависть, что скопившись, лежали тяжким грузом на моей душе. Я уловила его атаку краем глаза, и вместо того, чтобы парировать удар, позволила довести его до конца. Поднырнув Майлзу под руку, я оказалась у него за спиной, и с силой толкнув того лицом о камень, разрубила его меч у рукояти.

– А теперь, мы попробуем по-моему, – шепнула я ему.

Отбросив ставший ненужным меч, он легко развернулся ко мне и, увидев на его лице азарт, я поняла, что повторять приглашение не придется. Наконец-то я могла применить знания, вбитые в меня Ньярлатхотом на практике, ничем особо не рискуя.