Текст книги "Сергей Дурылин: Самостояние"

Автор книги: Виктория Торопова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

У Ирины Алексеевны хватило силы духа, воли, а главное, веры в Бога – «на всё святая воля Твоя, Господи», – чтобы не растеряться, не впасть в отчаяние, не опустить руки. Теперь смысл своей жизни она видела в увековечении памяти Сергея Николаевича. И в точности выполнила программу, которую он составил для Марии Степановны после смерти Максимилиана Волошина: «…продолжай служить живому Максу – живому в душах и сердцах близких его друзей, живому в своей поэзии и мысли, – и Макс, живой в бытии нескончаемом, будет радоваться этому твоему служению. <…> Вот, Маруся, то дело, тот долг любви и верности Максу, которое надлежит тебе исполнить. А для этого надо жить и нужно ценить дар жизни. Две задачи перед тобою: 1). Сберечь достояние мысли и слова Макса и дать его людям. 2). Записав на клочках, на обрывках, сохранить его облик и дух живого Макса. Никто, кроме Вас, не сможет этого сделать. А жизнь Макса ценна и нужна людям не меньше, чем его поэзия: пример его жизни – это целая школа любви и мудрости. <…> Возьмитесь за этот труд, Маруся! И взяться придётся теперь же…»[484]484
  Письмо от 8 октября 1932 г. // Бащенко Р. Д. Знаменательные встречи. С. 128–129.


[Закрыть] Слова о ценности жизни и творческого наследия Волошина можно отнести и к Дурылину.

Афиша о вечере памяти С. Н. Дурылина в Институте истории искусств АН СССР. 14 марта 1955 г.

Ирина Алексеевна сама писала воспоминания о Сергее Николаевиче и побуждала друзей и знакомых написать о нём. Откликнулись И. Э. Грабарь, Н. К. Гудзий, Н. Н. Гусев, А. А. Сабуров, Е. Д. Турчанинова, Е. М. Шатрова, Н. А. Прахов, К. В. Пигарёв, Н. В. Полуэктова-Разевиг и многие другие. Борис Пастернак, узнав о смерти Сергея Николаевича, прислал Ирине Алексеевне письмо: «Я очень любил Серёжу и в далёком прошлом, а когда закладывались основания нашей будущей жизни, многим обязан ему. Я любил в нём соединение дарованья, способности до страсти служить и быть верным проявлениям творческого начала со скромностью и трудолюбием, позднее обеспечившими ему его огромные познания. Свой высокий вкус, который не был редкостью в наши молодые годы, он сохранил на протяжении всех последующих лет, полных испытаний. Мне очень легко и отрадно будет присоединить свои воспоминания к составляемым Вами. <…> Мне очень дорого Ваше письмо. Это нескромно и очень далёкие догадки, но мне кажется, что в жизни Сергея Николаевича, истончённой и одухотворённой до хрупкости, Вы были добрым гением, веянием и дуновением радости и здоровья. Как таковой, как большому другу большого человека я и выражаю Вам своё глубокое сочувствие и уважение»[485]485
  Письмо от 15 ноября 1955 г. //Две судьбы // Встречи с прошлым. Вып. 7. С. 404.


[Закрыть].

В доме сохранялась «дурылинская атмосфера» глубокой доброжелательности, гостеприимства, творческих интересов, высоких моральных принципов. За старинным круглым столом-сороконожкой, по-прежнему собиравшим множество гостей, никогда не велись разговоры о политике и болезнях. Иногда Ирина Алексеевна выносила из кабинета Сергея Николаевича какой-нибудь интересный документ. Его читали вслух, а потом обсуждали. Так она, продолжая установленную Дурылиным традицию, направляла разговор в «творческое» русло.

Галина Евгеньевна Померанцева, старейший редактор серии «ЖЗЛ», первый биограф С. Н. Дурылина, с 1964 года часто бывала в Болшеве у Ирины Алексеевны в период подготовки к изданию в этой серии книги С. Дурылина «Нестеров в жизни и творчестве». Они много общались, и у неё была возможность хорошо узнать Ирину Алексеевну. В статье «На путях и перепутьях», предваряющей книгу С. Дурылина «В своём углу» (2006), она пишет: «Ирина Алексеевна была, конечно, самородком, человеком прекрасной души, открытой миру. Она от природы была наделена редким даром сопереживания, и в ней жила такая необоримая уверенность: доброе дело должно быть сделано… У неё была прекрасная память, а главное – то глубинное понимание вещей, которое превыше всякого знания… Сестра Ирина самоотверженно заслонила собою своего духовного отца от всех житейских тягот и дрязг»[486]486
  Дурылин С. Н. В своём углу. М., 2006. С. 80.


[Закрыть].

Часто по ночам стрекотала пишущая машинка – это Ирина Алексеевна перепечатывала рукописные материалы, письма, составляла описи папок и книг. Она обрабатывала и систематизировала архив Дурылина, наметила план предполагаемого собрания сочинений, распределив произведения по темам. Пыталась издать сборник воспоминаний о Сергее Николаевиче (он был подготовлен и сдан в Институт истории искусств), но не напечатали. Удивительно: не успел известный учёный, популярный и очень востребованный лектор умереть, как на его имя невидимая рука наложила запрет. Издатели боялись печатать его работы. Брали на рассмотрение, долго держали и… отказывали. Ирина Алексеевна устраивала вечера памяти С. Н. Дурылина в ЦДРИ, в Доме учёных, в Клубе писателей и других культурных организациях Москвы. Сохранилась программка такого вечера в Доме актёра ВТО в 1955 году. Председателем была народная артистка А. А. Яблочкина, вступительное слово – В. Д. Кузьмина. С воспоминаниями выступили Ю. А. Дмитриев, Н. Г. Зограф, К. В. Пигарёв, народные артисты Е. Д. Турчанинова, И. В. Ильинский, Е. М. Шатрова и многие другие, знавшие Сергея Николаевича при жизни. Пела Надежда Андреевна Обухова.

Настоятельно направляя меня на творческую работу, Ирина Алексеевна всегда подчёркивала, что Сергей Николаевич любил помогать молодёжи, всегда был внимателен, терпелив и заботлив, оказывая помощь консультациями, советами, предоставляя материалы из своего архива. Я была свидетелем, как участливо Ирина Алексеевна привлекала молодых людей к выступлениям на вечерах памяти Сергея Николаевича, снабжая их документами из архива. Роза Дмитриевна Бащенко в 1960-е годы, работая над диссертацией о творчестве К. Ф. Богаевского, приехала из Симферополя к Ирине Алексеевне. И была, тогда ещё не знакомая, тепло принята, оставлена на время работы жить в их доме, получила и архивные материалы, и воспоминания Ирины Алексеевны. А как радовались сёстры выходу из печати альбома Р. Д. Бащенко «Константин Богаевский. Киммерия» (М.: Советский художник, 1972). «Спасибо Вам большое, – написала ей Ирина Алексеевна, – что Вы доставили мне такое большое удовольствие». Роза Дмитриевна вспоминает Ирину Алексеевну с большой благодарностью и старается по мере сил оставить память о ней и Сергее Николаевиче, выпуская в Симферополе за свой счёт книжки о них.

Ирина Алексеевна оказывала помощь многим людям, часто не дожидаясь их просьб. Видела их нужду и помогала. К ней на поправку приезжали многие, зная, что примет и вылечит. Когда в 1961 году у епископа Стефана (Никитина) случился инсульт, она пригласила его к себе и выхаживала. Его привезли практически лежачим, а уехал он в середине лета на дачу к Е. В. Гениевой уже на своих ногах. К нему в дом Дурылина приезжали многие священнослужители для бесед, за советами, духовной помощью. Архиепископ Василий (Златолинский), в то время священник, приехал в Болшево к владыке за помощью и поддержкой, так как его лишили регистрации и выгнали с прихода. Пробыл несколько дней, получил и помощь, и поддержку. Вспоминает: «Как-то послужили вечерню с освящением хлебов. Он лежал, все действия совершались по его благословению»[487]487
  Пономаренко Д., диакон. Епископ Стефан (Никитин). М., 2010. С. 643.


[Закрыть]. Он заметил, что однажды в доме появился «иподьякон, завербованный „органами“», чтобы следить, – «это было уже про него известно». Даже после смерти Сергея Николаевича не прекращалась слежка за его домом. Видимо, Ирина Алексеевна это знала. Она несколько раз предупреждала меня: «Будь осторожна в словах. В доме бывают разные люди и с разными целями приходят».

При мне летами 1968 и 1969 годов у Ирины Алексеевны жил вместе с женой больной диабетом крупный учёный-литературовед, опальный в советские годы Юлиан Григорьевич Оксман. К нему на консультации приезжали сотрудники Института мировой литературы им. А. М. Горького РАН, и он беседовал с ними, сидя в саду на «нестеровской» скамейке.

Художник Фёдор Сергеевич Булгаков, сын философа и муж Натальи Михайловны – младшей дочери М. В. Нестерова, в 1968 году сделал копию портрета «Тяжёлые думы». Тогда же Ирина Алексеевна передала оригинал портрета в Троице-Сергиеву лавру. Сейчас оригинал портрета – в экспозиции Церковно-археологического кабинета (ЦАКа) Московской Духовной академии, а копия – в Мемориальном доме-музее С. Н. Дурылина в Болшеве. Когда Ирина Алексеевна сдавала в Троице-Сергиеву лавру документы, книги, вещи, предметы, имеющие отношение к Дурылину-священнику, то оговорила, чтобы имя его не упоминалось. (И до недавнего времени под портретом «Тяжёлые думы» в ЦАКе не было имени Дурылина.) Всё это осложняет теперь введение в научный оборот многих документов, связанных со священством Дурылина, а может быть, и части его работ на религиозные темы. Единственным обнаруженным нами документом, подтверждающим передачу Ириной Алексеевной Комиссаровой части архива в ЦАК, является письмо протоиерея, профессора МДА Алексея Даниловича Остапова (1930–1975). В 1955–1975 годах он был заведующим ЦАКом, основным собирателем коллекции. Ввиду важности письма приведу полный текст:

«+Многочтимая Ирина Алексеевна! Сердечно благодарю Вас за внимание и подарок. Я передал Святейшему Патриарху Ваш дар. Он сказал – „Тронут, благодарю. Напиши благодарность“. Что я и делаю. Святейший очень нездоров. Вашу книгу Лихачёва записали как Ваш дар в Музей Академии. Спасибо! Всё время собираюсь к Вам, но всё время не могу выбраться. Простите. Приеду. Храни вас всех Господь! Для Вас вышлю календарь. Привет всем Вашим близким. Ваш прот. А. Остапов. Март [19] 70»[488]488
  РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1718. Предположительно, Ирина Алексеевна передала в ЦАК одну из двух книг, бывших у Дурылина: Лихачёв Н. П. Описание древних икон собрания П. М. Третьякова. М., 1904; или оттиск статьи Лихачёва «Род иконописцев» [1908] с дарственной надписью Дурылину на обложке (РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 2. Ед. хр. 1032. Л. 1).


[Закрыть].

По завещанию Ирины Алексеевны её сестра Александра Алексеевна Виноградова продолжала сдавать в Троице-Сергиеву лавру «всё, что относится к портрету „Тяжёлые думы“», то есть всё, что касалось священства Дурылина. Сохранилась её записка о сдаче в мае и августе 1980 года всего, «что как дополнение к портрету». Известно, что сёстры сдали богослужебные книги, облачение, антиминс, портрет. Об остальном пока сведений не найдено.

В 1959 году усилиями Ирины Алексеевны была открыта первая и единственная в то время Болшевская публичная библиотека. Основой фонда послужили три тысячи томов из личной библиотеки Дурылина. С 1966 года она носит имя С. Н. Дурылина. Тогда же на доме и библиотеке укрепили мемориальные доски. Улице, ведущей к библиотеке, также присвоили имя Дурылина. После смерти Ирины Алексеевны (30 ноября 1976 года) заботу об архиве взяла на себя её сестра Александра Алексеевна Виноградова и в 1993 году открыла Мемориальный дом-музей С. Н. Дурылина в Болшеве. В настоящее время музей активно работает, в нём нет музейной сухости и холода, сохраняется живой дух дома Дурылина, проходят экскурсии, сотрудники обрабатывают богатейший архив, проводят научные конференции, публикуют статьи и книги. Прозу Дурылина печатают журналы, издаются ранее неопубликованные книги, и читатель, тяготеющий к духовным ценностям, открывает для себя нового выдающегося писателя, учёного, мыслителя.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

Николай Зиновьевич и Анастасия Васильевна (урождённая Кутанова), родители Сергея Дурылина

Учащиеся 4-й мужской гимназии в Москве: Серёжа Дурылин (сидит третий слева), учитель А. Р. Артемьев (четвёртый справа). 1897 г.

Сергей Дурылин в своей комнате в Переведеновском переулке. Москва. 1903 г.

Сергей Дурылин, А. С. Буткевич и его дочери Таня и Нина. Москва. 1907 г. Фото Г. Н. Дурылина

Визитная карточка сотрудника журнала «Свободное воспитание» и издательства «Посредник»

Миша Языков. Фото 1904–1905 гг. Из архива М. Золотарёва

Стихотворение Сергея Дурылина на обороте фотографии Миши

Участники поездки на Русский Север. Слева направо стоят: Г. Х. Мокринский, Ваня и Коля Чернышёвы, сидят: С. Н. и Г. Н. Дурылины. Олонецкая губерния. Фрагмент

С. Н. и Г. Н. Дурылины и В. В. Разевич в Сергиевом Посаде. 1919 г.

М. А. Новосёлов и священник П. Флоренский. 1913 г.

Протоиерей Иосиф Фудель. 1912 г.

Сергей Николаевич Дурылин с Колей и Ваней Чернышёвыми в имении Пирогово. (Публикуется впервые)

Серёжа Фудель

Оптинский старец Анатолий (Потапов). 1915 г.

Юрий Александрович Олсуфьев. 1920-е гг.

Портрет Софьи Владимировны Олсуфьевой. Художник В. Серов. 1911 г.

Протоиерей, московский старец Алексий Мечёв

Отец Сергей Дурылин

Эскиз к портрету «Тяжёлые думы». Художник М. В. Нестеров. 1925 г.

Священник Сергей Дурылин (фотография из следственного дела). Москва. 1922 г.

Свадьба Ивана Фёдоровича и Александры Алексеевны Виноградовых. 1926 г.

Семья Нерсесовых и П. В. Митрофанова (слева)

Елена Васильевна и Николай Николаевич Гениевы. 1926 г.

Роберт Рафаилович Фальк. Фотография середины 1920-х гг.

Портрет С. Н. Дурылина. Художник Р. Р. Фальк.1939 г.(?)

Ирина Алексеевна и Сергей Николаевич. Томск. 1929 г.

Дом в Томске, где жили Сергей Николаевич и Ирина Алексеевна. Фото Д. И. Славкина. 1969 г.

В доме М. Волошина: И. А. Комиссарова (стоит), И. Н. Розанов, М. С. Волошина, С. Н. Дурылин (сидят слева направо), А. А. Виноградова (внизу). Коктебель. 1936 г.

Сергей Николаевич Дурылин. Болшево. 1952 г.

Кабинет С. Н. Дурылина

Дом С. Н. Дурылина в Болшеве

М. В. Нестеров, С. Н. Дурылин, И. А. Комиссарова. Болшево. 1939(?) г.

Михаил Васильевич Нестеров в Болшевском саду

С. Н. Дурылин, М. В. Нестеров, И. А. Комиссарова, Г. С. Виноградов. 1939 г.

Рисунок М. В. Нестерова из частного собрания. (Публикуется впервые)

С книгой «Нестеров-портретист». 1949 г.

На террасе с кошкой Муркой

В гостях у Евдокии Дмитриевны Турчаниновой. 1953 г.

К. В. Пигарёв, С. Н. Дурылин, И. А. Комиссарова. 1938 г.

Самолёт упал. 1942 г.

Во дворе дома в Болшеве. (Публикуется впервые)

На «нестеровской» скамейке с И. А. Комиссаровой и А. А. Виноградовой. (Публикуется впервые)

С Маргаритой Кирилловной Морозовой. Болшево. 1950 г.

Пётр Петрович Перцов. 1937 г.

Николай Иванович Тютчев. Мураново

На выставке М. В. Нестерова в ЦДРИ с Н. А. Обуховой, Е. П. Нестеровой и другими. 1952 г. Фрагмент

Думы

Последнее выступление. 1954 г.

Вечер памяти С. Н. Дурылина. В первом ряду: В. Д. Кузьмина, Н. К. Гудзий, Н. Н. Гусев, Е. Д. Турчанинова. 1955 г.

Епископ Стефан (Никитин) в Болшеве. 1960 г.

М. И. Титова (внучка М. В. Нестерова) передаёт автопортрет своего деда директору Г. В. Лебедеву в дар музею в Болшеве.2014 г.

Три сестры – хранительницы архива С. Н. Дурылина: П. А. и И. А. Комиссаровы (сидят), А. А. Виноградова

Монахиня Феофания (Е. Г. Першина) и П. А. Комиссарова. Болшево. 1967 г. (Публикуется впервые)

Мемориальная доска на доме С. Н. Дурылина в Болшеве. Сейчас здесь Мемориальный дом-музей С. Н. Дурылина

ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА С. Н. ДУРЫЛИНА[489]489
  Основные работы С. Н. Дурылина приведены в кратком списке публикаций и в тексте книги.


[Закрыть]

В автобиографии 1943 года Дурылин пишет: «Каждая работа, здесь названная, – это факт моей жизни, это эпизод из моих „трудов и дней“, это Страница моей биографии».

1886, 27 (14 по cm. cm.) сентября – родился в Москве в Плетешковском переулке в Елохове в православной семье купца 1-й гильдии Николая Зиновиевича Дурылина и Анастасии Васильевны, урождённой Кутановой.

1888, 14 марта – родился младший брат Георгий.

1896 – разорение отца и переезд из собственного дома на съёмную квартиру в Переведеновском переулке.

1897 — поступил в 4-ю мужскую гимназию.

1898 – смерть отца. Дурылин начал подрабатывать репетиторством.

1902, 27 марта – первая публикация: в газете «Московские ведомости» опубликовано стихотворение «Памяти В. А. Жуковского».

1903 — приобщается к революционным идеям, вступает в революционную молодёжную организацию, становится атеистом. Начало дружбы с Татьяной Андреевной Буткевич.

1904 – бросил гимназию, будучи «обуян честнейшим и бестолковейшим народничеством», посчитав «стыдным» пользоваться привилегиями, которые даёт образование. Сотрудничает с издательством «Посредник». Усиленно занимается самообразованием, посещая Румянцевскую библиотеку, театры Москвы, Третьяковскую галерею.

1904–1907 — подвергается множеству обысков и трижды сидит в тюрьме месяцами за участие в революционных организациях.

1905–1907– работает в штате издательства «Посредник».

1906 – разочаровывается в справедливости революционной борьбы и решает впредь идти только своим путём, исключающим всякое насилие. Совершает летом первую поездку на Русский Север: Олонецкая губерния, Архангельск, острова Белого моря, Соловки. В издательстве «Посредник» выходит брошюра «В школьной тюрьме. Исповедь ученика». Переиздана в 1907 году.

1907–1913 – работает секретарём вновь созданного при «Посреднике» журнала «Свободное воспитание», ведёт в нём раздел «Из книги и жизни». Изучает опыт передовых школ и педагогов разных стран, издаёт статьи на педагогические темы, а также о русских классиках. Пишет стихи.

1908 — приглашён домашним учителем-воспитателем к детям фабриканта С. И. Чернышёва. Продолжает практику домашнего педагога в разных семьях. Среди его учеников будущий артист Игорь Ильинский. Знакомится с Борисом Пастернаком. Летом совершает вторую поездку на Север. Во время своих путешествий записывает фольклор, зарисовывает архитектуру церквей. В журнале «Свободное воспитание» напечатана статья о В. М. Гаршине «Художник-праведник», с которой Дурылин исчислял начало своей литературно-научной деятельности. Участник кружка «Сердарда». Начинает посещать лекции в Археологическом институте.

1909, 20 октября – проводит день в Ясной Поляне у Льва Толстого. Подробно описывает своё посещение. Испытал обаяние личности Толстого и вынес главный для себя принцип: «не суди!». В журнале «Весы» опубликована статья «Последнее письмо о. Матвея к Гоголю» – начало работы над творчеством Гоголя. Путешествует с Чернышёвыми по Волге и Каме.

1910 – считает этот год переломным: вернулся «к вере отцов». Поступил на заочное отделение факультета археографии Московского археологического института. Начинает сотрудничать с издательствами «Путь» и «Мусагет». Участвует в кружке Эллиса «Молодой Мусагет» и в Ритмическом кружке, организованном Андреем Белым при «Мусагете». Начинает посещать заседания московского Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьёва (РФО). Становится членом Кружка ищущих христианского просвещения в духе православной Христовой церкви, организованного М. А. Новосёловым.

1911 — в «Антологии», изданной «Мусагетом», опубликованы стихи Дурылина. Постоянный посетитель Общества свободной эстетики и Литературно-художественного кружка, возглавляемых В. Брюсовым. В Вагнеровском кружке в студии К. Ф. Крахта прочитал доклад «Рихард Вагнер и Россия. О Вагнере и будущих путях искусства», где впервые сформулировано его отношение к Китежу, как символу Церкви невидимой и к учению А. М. Добролюбова.

Лето – по командировке Археологического института состоялась третья поездка на Север с другом В. В. Разевигом: Северная Двина, Архангельск, Кандалакша, Кемь, Хибины, Мурман, Лапландия, берега Норвегии. Написал «Житие Франциска Ассизского», о христианском подвижнике XIII века, оказавшем большое влияние на Дурылина.

1912 — с этого года становится бессменным секретарём РФО и остаётся им вплоть до закрытия общества в 1918 году. Знакомится с протоиереем Иосифом Фуделем, с Максимилианом Волошиным.

Июнь – едет на озеро Светлояр, чтобы в «китежскую ночь» почувствовать святость молитвы у стен Града Невидимого. В Заволжье побывал у раскольников. В Нижнем Новгороде познакомился и несколько дней провёл у Андрея Павловича Мельникова (сына П. И. Мельникова-Печерского), крупного знатока легенд, сказок и быта заволжских старообрядцев.

1913 – в мае на Пасху первый раз приезжает в Оптину пустынь. Они с мамой исповедуются у старца Анатолия (Потапова). В Крещенский вечер читает на квартире С. Н. Булгакова только что написанное «Сказание о невидимом Граде-Китеже». Здесь познакомился с П. А. Флоренским. Избран действительным членом Общества изучения Олонецкой губернии. Издаёт ряд работ по итогам путешествий на Север. Участвует в создании альманаха «Лирика» и печатает в нём первые стихи Б. Пастернака. Публикует статью «Луг и цветник» о поэзии С. М. Соловьёва, с которым завязывается тесная дружба.

Декабрь – читает на квартире Н. А. Бердяева и в РФО лекцию «Н. С. Лесков. Опыт характеристики личности и религиозного творчества». На лекции знакомится с художником М. В. Нестеровым. Издательство «Путь» предлагает издать книгу о Лескове для серии «Русские мыслители». Т. А. Буткевич выходит замуж за А. А. Сидорова.

1914 – в ряде городов читает лекцию «Лик России. Великая война и русское призвание». В Археологическом институте пишет выпускную работу «Иконография Святой Софии» и сдаёт экзамены. Отправляет первое письмо В. В. Розанову, положившее начало их переписке, а затем и дружбе.

Май – едет в Сергиев Посад на диспут Флоренского.

Лето – четвёртая поездка на Север с Н. С. Чернышёвым.

11/24 ноября – умерла мать. В отчаянии едет в Оптину к старцу Анатолию.

1915, январь – снова в Оптиной, просит старца Анатолия принять его в монастырь. Старец благословения не даёт. Протоиерей Иосиф Фудель завещает Дурылину свой архив К. Леонтьева и продолжение его работы по изданию собрания сочинений Леонтьева. Читает цикл лекций по истории археологии Кремля и о кремлёвских соборах.

Лето – вторая поездка на озеро Светлояр, где написал рассказ «Жалостник». (Завершил работу над рассказом, по-видимому, в имении М. К. Морозовой Михайловское.)

Осенью и в декабре – совершает две поездки в Оптину. Начинает собирать материалы по истории Оптиной пустыни и старчества.

1916 – выходит единственная изданная статья по ритму и поэтике: «Академический Лермонтов и лермонтовская поэтика» в сборнике «Труды и дни». В Большой аудитории Политехнического музея читает лекцию о Гаршине.

Ноябрь – активно участвует в организации мероприятий по случаю 25-летия кончины К. Н. Леонтьева и читает доклады. В декабре едет в Оптину. Посылает В. В. Розанову свою книжку «Начальник тишины».

1917 — начало переписки с оптинским старцем Анатолием.

Лето – поездка на Север с братьями Чернышёвыми, И. Ильинским, Г. Х. Мокринским, братом Георгием.

Сентябрь – в Оптиной с Колей Чернышёвым и Серёжей Сидоровым. Начало дружбы-наставничества с С. И. Фуделем. Опубликован рассказ «Жалостник» – единственное изданное при жизни произведение прозы Дурылина.

Лето и осень – живёт в Абрамцеве в качестве домашнего учителя Георгия (Юши) Самарина, работает в архиве Мамонтовых над письмами Гоголя. Много общается с М. В. Нестеровым. Активно участвует в церковной жизни, в предсоборных дискуссиях, издаёт брошюры. Присутствует на Всероссийском Поместном соборе Русской православной церкви, открывшемся 15 августа 1917 года. Приглашён для участия в разработке типа пастырских училищ (взамен семинарий) в Соборный отдел о духовно-учебных заведениях. Для участников Собора водит экскурсии по Кремлю.

1918 – о том, как проходил Собор, записывает в дневнике «Олонецкие записки». Там же мысли Дурылина по поводу политических событий этого времени. Печатает статьи в новом церковном журнале «Возрождение».

Март – перенёс тяжёлую операцию. Ездит в Сергиев Посад, где общается с В. В. Розановым и отцом Павлом Флоренским.

Апрель – июнь – читает курс церковного искусства на Богословских курсах.

Начало лета и осень – по месяцу живёт в Оптиной пустыни, собирает материал по её истории.

1919 — живёт в Сергиевом Посаде, готовит себя к поступлению в монастырь, ведёт дневник «Троицкие записки». Вместе с С. П. Мансуровым ездит хлопотать о сохранении Оптиной пустыни. Читает цикл лекций по истории иконописи. Выполняет отдельные работы для Комиссии по охране памятников искусства и старины Троице-Сергиевой лавры, учёным секретарём которой и хранителем ризницы был отец Павел Флоренский. Даёт уроки Мише Олсуфьеву, с родителями которого близко сошёлся. Пишет воспоминания об отце Иосифе Фуделе.

1920 — становится членом Всероссийского союза писателей.

15 марта – рукоположен в сан иерея с обетом безбрачия. Служит в храме Святителя Николая в Клённиках у протоиерея Алексия Мечёва. Познакомился с Ириной Алексеевной Комиссаровой, с семьёй Нерсесовых, с художником Р. Р. Фальком.

Август – был в Оптиной пустыни. Получает благословение отца Алексия Мечёва на литературную работу.

1921 – помимо служб в церкви ведёт занятия с детьми, читает лекции в Народной Духовной Академии, проводит беседы с прихожанами.

Весна – переведён настоятелем в Боголюбскую часовню у Варварских ворот, но в «свои» дни продолжает совершать службы в храме Святителя Николая в Клённиках. Ездил в Оптину пустынь.

1922, 12 июля – арестован как «элемент политически вредный для советской власти». В камере Владимирской тюрьмы, где сидели священнослужители, участвует в совершении службы Всем Святым, в земле Российской просиявшим, а также в дополнении её. Узнаёт о смерти в июле старца Анатолия. По ходатайствам духовных детей, друзей и Политического Красного Креста ссылка в Хиву заменена ссылкой в Челябинский округ.

Декабрь – получив разрешение на сборы в Москве, заезжает к Нестерову, который делает с него графический портрет – этюд к будущей картине. Алексий Мечёв на прощание дарит Дурылину Евангелие с дарственной надписью и благословляет И. А. Комиссарову ехать за ним в ссылку, так как он, житейски беспомощный, погибнет без помощи, а он «нужен народу».

1923, 9 января – в Челябинск Дурылин и И. А. Комиссарова приехали поездом.

15 января – приступил к работе в Музее местного края (который только создавался) в качестве учёного археолога и этнографа. Организовывает раскопки курганов. По итогам работы выступает с докладами, публикует статьи в местной печати. Продолжает работать над Лесковым, Леонтьевым, Врубелем. Начинает писать книгу о Нестерове. Написал первые две тетради своей главной книги «В своём углу». Пишет рассказ «Четвёртый волхв». Потрясён известием о смерти 9 июня отца Алексия Мечёва. В Челябинск к Дурылину приезжают из Москвы духовные дети.

1924 — продолжает раскопки курганов, создаёт в музее раздел археологии, получает одобрение Луначарского. Читает публичную лекцию «Из истории Пугачёвского движения в Челябинском крае». Выступает с сообщениями и докладами перед членами Челябинского общества изучения местного края. Пишет литературные работы, повесть «Сударь кот», рассказ «Хивинка».

Октябрь – пришло уведомление о прекращении ссылки.

Начало декабря – возвращается в Москву.

20 декабря – умирает друг В. В. Разевиг.

1925, июнь – принят внештатным научным сотрудником в Государственную академию художественных наук (ГАХН) по социологическому отделению. Собирает материал для «Словаря русских художников», читает доклады по русской литературе, театру, о детской книге, по изобразительному искусству, в том числе «Нестеров как иллюстратор», «Александр Добролюбов. К истории раннего символизма». В этом и следующем году работает над архивом Лескова в рукописном отделе ИРЛИ (Пушкинского Дома).

Лето – едет в Челябинск закончить работы по раскопке курганов. Из-за отсутствия постоянного жилья в Москве чаще живёт в Муранове у Тютчевых, куда его пригласили домашним учителем к Кириллу Пигарёву. Работает в тютчевском архиве. Ездил в Орёл к М. В. Леонтьевой – племяннице писателя, записывал её воспоминания. Познакомился с Е. В. Гениевой. Начало их дружбы и переписки.

Декабрь – Нестеров делает эскиз к портрету Дурылина.

1926, январь – февраль – М. В. Нестеров написал портрет Дурылина «Тяжёлые думы». В ГАХНе читает целый ряд докладов. Начало переписки с поэтом В. К. Звягинцевой.

Лето – творчески плодотворно проводит в Коктебеле у М. Волошина. Среди прочего написал неоконченный поэтический цикл «Старая Москва» и большую статью-исследование «Александр Добролюбов». Предположительно в этом году написал воспоминания об Алексии Мечёве.

С сентября по май – живёт в Муранове, написал четыре тетради «В своём углу».

1927 – начало активной переписки с М. Волошиным, который посвящает Дурылину стихотворение «Готовность». В московском музее Л. Толстого читает доклад «Л. Толстой и К. Леонтьев», в ГАХНе – «Историческая живопись передвижников», «Молодой Гоголь в социальном окружении».

26 февраля – на выставке акварелей Волошина в Москве выступает с докладом о его творчестве.

10 июня – арестован по обвинению в том, что «пропагандировал некоторые моменты из учения Розанова, являющиеся, несомненно, контрреволюционными». После четырёх месяцев в Бутырской тюрьме отправлен по этапу в ссылку в Томский округ на три года. Ирина Алексеевна и на этот раз едет за Дурылиным в ссылку и с этих пор уже не оставляет его одного.

1928–1930 – живёт под гласным надзором ОГПУ в Томске. Из-за запрета «органов» лишён возможности устроиться на работу и иметь постоянный заработок. Пишет статьи в местные газеты, журналы, «Сибирскую энциклопедию», а «в стол» – свои художественные произведения. Главой «Москва» начинает мемуары «В родном углу». Усилиями друзей часть работ опубликована. Ведёт активную переписку со многими корреспондентами. Знакомство и начало дружбы с профессором этнографом и фольклористом Г. С. Виноградовым.

1929 – написал воспоминания о старце Анатолии оптинском. Обменивается письмами, стихами, книгами с М. Волошиным, Б. Пастернаком и др. Из Москвы приезжают друзья, привозят нужные для работы книги, а также письма в обход цензуры ГПУ. Часто болеет, но продолжает свои литературные труды.

1930 – для сибирских театров делает инсценировку «Мёртвых душ».

Сентябрь – получил уведомление ОГПУ о замене ссылки на поселение сроком на три года.

Октябрь – переезжают с Ириной Алексеевной в город Киржач. Дурылин арестован, но через день выпущен. Гласный надзор ОГПУ над ним не отменён.

1931 – написал 30-листный труд «Русские писатели у Гёте в Веймаре». Для театра делает инсценировку «Домик в Коломне», написал пьесу «Пушкин в Арзамасе» и либретто оперы «Барышня-крестьянка». Продолжает писать свои рассказы, «В своём углу», мемуары «В родном углу».

1932, в начале года – перенёс тяжёлую болезнь, был на грани смерти. Печатает статьи в Издательстве Политкаторжан. Еженедельно во все годы киржачской ссылки к Дурылину приезжает кто-нибудь из друзей из Москвы и Сибири.

1933 – получает разрешение ОГПУ на выезд в Москву на два месяца на лечение. Собирает справки и хлопочет о разрешении вернуться на жительство в Москву.

29 июля – в Киржаче зарегистрировал гражданский брак с Ириной Алексеевной Комиссаровой.

Декабрь – все вещи, книги, рукописи, упакованные для переезда в Москву, сгорели в железнодорожном пакгаузе. С декабря живёт в Москве.

1934, с 21 февраля по 10 марта – из-за нервного потрясения от потери архива Дурылин 18 дней лежит в Клинике нервных болезней на Девичьем поле. В Москве живёт в комнате родственников Ирины Алексеевны в коммунальной квартире «в тесноте великой». Начинает вплотную заниматься театроведением. Читает доклады и лекции. Делает инсценировку романа «Анна Каренина» для Ярославского и Ивановского театров. Издаёт научные исследования и статьи в сборниках «Звенья». Принят в Союз писателей СССР (членский билет № 492 подписан М. Горьким) и с этого времени участвует в работе различных комиссий и в лекционном бюро СП. С этого года и до конца жизни принимает активное участие в научной и просветительской деятельности Всероссийского театрального общества (ВТО).