Черный принц

Текст добавлен: 10 октября 2016, 02:59

Текст книги "Черный принц"

Автор книги: Виктория Холт

Жанр:

Исторические любовные романы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Назад к карточке книги

– Я вижу, вы относитесь к нему по-доброму.

– Кто знает, – многозначительно заметил сэр Вильям, – как все обернется в будущем.

Хьюберт знал, что так же думают многие. Однако дело было не только в холодном расчете – люди вообще испытывали нежность к юным созданиям.

Нового коменданта отвели в покои пленника, и сэр Вильям представил рыцаря Артуру.

– Это Хьюберт де Бург, который сменит меня в должности коменданта.

Мальчик окинул высокомерным взглядом своего нового тюремщика. Бедняга ты, бедняга, подумал Хьюберт, если б ты знал, какая судьба тебе уготована. Сердце рыцаря сжалось от сострадания – он разглядел за надменными манерами перепуганного мальчишку, который изо всех сил старался сохранять лицо. «Как же я сделаю с ним такое? – вновь спросил себя Хьюберт. – Ведь он совсем ребенок! Мог бы я поступить подобным образом с закоренелым злодеем? Возможно. Но с подростком… Помоги мне, Господи».

Два дня спустя чета де Браозов покинула замок.

* * *

Хьюберт решил, что ему следует сойтись с пленником поближе – может быть, он сможет дать Артуру понять, какая страшная судьба ему уготована. Они подолгу сидели вместе, разговаривали, рыцарь смотрел в юное лицо, заглядывал в ясные голубые глаза и представлял себе, что на их месте пустые глазницы.

Артур привязался к новому коменданту еще больше, чем к де Браозам. Сэр Вильям казался ему человеком себе на уме, Матильда слишком подавляла его своей властностью. Однако рыцарь де Бург сразу же пришелся принцу по душе затаенной грустью, читавшейся в его взоре. Голос Хьюберта был то мягок, то внезапно делался суровым и гневным, словно коменданта раздражало само присутствие Артура. Однако сразу же вслед за этим де Бург терялся и опять переходил на ласковый, как бы извиняющийся тон. Артур не мог понять, чем вызвано такое поведение. Впервые за время пленения юноша не чувствовал себя одиноким.

Хьюберт заметил, что принц стал чаще смеяться, движения его сделались свободными и раскованными. Как-то раз Артур сказал:

– Я очень рад, что вы, Хьюберт, со мной.

– Это еще почему? – насупился рыцарь. – Разве сэр Вильям был плохим комендантом?

– Вы не просто комендант, Хьюберт, вы мой друг. Знаете, у меня никогда еще не было друга. Человеку моего происхождения трудно обзавестись настоящими друзьями. Всегда кажется, что окружающим от тебя что-то нужно. Но ведь вам от меня ничего не может быть нужно, верно? Я ваш пленник… Однако с тех пор, как вы появились в замке, заточение перестало быть мне в тягость.

«О Господи, спаси меня и помилуй, – мысленно взмолился рыцарь. – Я не смогу это сделать».

– У вас в глазах слезы, Хьюберт. Вот уж не ожидал.

– Это все проклятый ревматизм.

Артур громко расхохотался и крепко обхватил Хьюберта за плечи.

– Вы лжете, мессир. Я знаю, вы человек чувствительный, и вам тоже приятно, что мы стали друзьями. Ну, признавайтесь.

– Возможно, однако…

– Все, больше ничего не говорите, – смеялся Артур. – Идемте-ка, я обыграю вас в шахматы. Нужно отомстить за прошлую партию.

И они склонились над шахматной доской.

Какие ясные у него глаза, думал Хьюберт и вспоминал ужасающие раны и увечья тех, кто навлек на свою голову гнев королей и могущественных лордов.

«Однако это необходимо сделать ради блага моей страны», – тут же напомнил себе де Бург.

– Нет-нет, – вырвалось у него вслух. – У меня не получится!

– Это точно, – оживился Артур. – Еще один ход, и вам мат.

Его смеющиеся глаза смотрели прямо на Хьюберта.

«Если он будет смотреть на меня ТАК, у меня не хватит сил», – подумал де Бург.

* * *

Они часами беседовали о всякой всячине. Артур рассказывал де Бургу о детстве, о постоянных переездах из одного замка в другой.

– Я с ранних лет понял, что я – важная персона. И еще я понял, что мне постоянно угрожает опасность. Сколько раз я мечтал о том, чтобы стать обычным, таким же, как все.

– Да уж, лучше не быть слишком важной персоной, – согласился Хьюберт.

– Иначе обязательно найдутся люди, которые захотят отнять у тебя то, чем ты владеешь по праву. Как вам нравится мой дядя Джон?

– Он – король.

– А многие считают, что он не должен быть королем. Но я знаю, Хьюберт, что вы его слуга, и не пытаюсь склонить вас к измене. Я хотел лишь спросить, нравится ли он вам как человек?

– Я знаю его лишь как монарха.

– Говорят, у него жестокий нрав. Должен признаться, я здорово перепугался, когда разговаривал с ним с глазу на глаз. Признаюсь в этом только вам. Мне рассказывали о нем страшные истории, просто страшные.

– Когда король в гневе, он может быть жестоким, – кивнул Хьюберт, – даже по отношению к самому себе.

– Надеюсь, когда-нибудь он расшибет себе голову, – с надеждой вымолвил Артур. – Поскорей бы уж. Как вы думаете, это возможно?

– Не знаю.

– Жаль, что я не могу увидеться с сестрой. Что он с ней сделал? Она тоже в тюрьме?

– Я слышал, что принцесса живет в Бристольском замке, где с ней обращаются весьма почтительно.

– Рад слышать это. Элеанора не опасна Джону – во всяком случае, пока я жив. Ах, Хьюберт, мне только что пришло в голову: если я погибну, то право престолонаследия перейдет к Элеаноре. Что же тогда будет?

– Вы слишком молоды, милорд, чтобы говорить о смерти.

– Однако положение мое таково, что моя жизнь может в любой момент оборваться.

– Этого не произойдет, пока я отвечаю за вашу охрану.

– Меня утешает эта мысль, Хьюберт. Иногда я лежу ночью в постели и не могу сомкнуть глаз от страха. Мне все кажется, что дверь распахнется и в спальню ворвутся убийцы, подосланные королем Джоном. Это вполне может произойти, ведь я мешаю ему, я опасен. Слишком многие хотели бы видеть на престоле не его, а меня. Но потом я говорю себе: «Со мной Хьюберт, он защитит меня», – и на душе делается спокойней.

– Да, – кивнул де Бург. – Я сумею вас защитить.

– Потом я засыпаю, а утром смеюсь над своими страхами. Однако ночью мне приятно думать, что вы неподалеку. И еще я много размышляю об Элеаноре. Она старше, чем я. Когда мы были маленькими, она обо мне заботилась, мне нравилось находиться с ней вместе. Жаль, что нам запрещено общаться друг с другом. Как я был бы рад, если бы она тоже жила в Фалезе. Вам бы понравилась Элеанора. Она спокойная, уравновешенная, не то что я. Но ведь она и старше. Знаете, она никогда не завидовала мне из-за того, что я… мальчик. А мать без конца повторяла, что самый главный в семье – я. Однако Элеанора – следующая после меня в порядке престолонаследия, и это меня тревожит. Если по справедливости, то даже у нее больше прав на престол, чем у Джона.

– Прямой порядок престолонаследования не закреплен законом, – возразил Хьюберт. – Люди привыкли к тому, что на престол восходит старший сын короля, однако если он почему-либо считается недостойным такой чести, корону передают следующему. Ваша сестра – женщина, и потому ее шансы на корону весьма незначительны.

– Да, вы правы. Настоящий наследник – я, а за мной последуют мои сыновья. Я бы хотел, чтоб у меня было много сыновей. Интересно, какими они вырастут?

Хьюберт закрыл глаза. «Нет, это выше моих сил, думал он. – И с каждым днем все трудней».

– Что с вами, Хьюберт? Вы устали?

– Нет, я не устал.

– Я вижу, у вас опять плохое настроение. Развеселитесь. Мне больше нравится, когда вы веселый.

Дни летели быстро, пленник и тюремщик сближались все больше.

* * *

Было ясно, что бретонцы не успокоятся, пока их герцог в плену. В Фалез то и дело поступали сообщения, что бретанские бароны один за другим совершают набеги на Нормандию, разыскивая своего герцога.

Артура эти вести радовали, ибо Хьюберт не считал нужным утаивать от своего подопечного содержание донесений. Часто они стояли вдвоем у окна, глядя вдаль.

– Иногда мне кажется, сэр, что вы были бы рады, если бы мои друзья захватили замок, – сказал Артур.

– Как вы можете говорить такие вещи?

– Я хорошо изучил вас. Я чувствую, в какое волнение приводит вас эта мысль. Что произойдет, если замок окружат мои люди?

– Будет осада.

– Тогда мы с вами превратимся во врагов? Вы будете защищаться, я же молить Бога, чтобы мои вассалы победили. Ах, Хьюберт, как это досадно! Мы с вами должны быть заодно. Надеюсь, когда-нибудь так и будет. Когда я добьюсь того, что принадлежит мне по праву, вы станете моим главным советником. И мы всегда будем вместе. Вы – мой лучший друг, и я никогда не забуду дни, проведенные в Фалезе. Из-за вас плен превратился в радость.

Рыцарь молчал, делая вид, что разглядывает окрестности.

Но бретонцы до замка так и не добрались. Король Джон в кои-то веки проявил расторопность и отогнал вражеские отряды за пределы Нормандии.

Хьюберту доложили, что прибыл посланец от короля, требующий разговора с комендантом с глазу на глаз. У рыцаря упало сердце, он догадался, какую весть привез гонец.

Слугу короля Хьюберт принял у себя в спальне, предварительно плотно закрыв дверь.

– Ну, что у вас? – спросил он.

– Король приказал, чтобы я передал его слова только вам и больше никому. Первое: герцога Бретанского следует заковать в кандалы.

– В кандалы? Но он и так под надежной охраной. Я не спускаю с него глаз.

– Приказ есть приказ. И это еще не все. Король велел передать, что вы должны исполнить его волю. О выполнении доложить немедленно.

Хьюберт склонил голову.

Час, которого он так страшился, настал.

* * *

– Зачем нужны эти кандалы?

– Таков приказ короля.

– Но раньше в этом не было необходимости.

– Вы же знаете, что ваши сторонники пытаются вас освободить.

– Ага, так король испуган!

– Возможно.

– Но кандалы – это уж слишком! Я ведь принц, меня это унижает.

– Цепи унижают любого, – ответил Хьюберт, – не только принцев.

– Однако чем выше происходит человек, тем острее он чувствует оскорбление.

– Мы сделаем вот что, – сказал комендант. – Когда я с вами наедине, кандалы будем снимать.

– Я вижу, эти новшества нравятся вам не больше, чем мне.

– Конечно, они мне не нравятся.

– Ведь в глубине души вы желаете мне блага, верно? Уверен, что вы были бы рады, если бы мои друзья меня освободили.

Хьюберт сглотнул и ничего не сказал.

– Признайтесь, что я прав! – воскликнул Артур.

– Да, я был бы рад – за вас.

– Ах, милый Хьюберт! Я много думал об этом. Что сделает с вами Джон, если меня освободят? Ведь вся вина ляжет на вас. Я не могу допустить, чтобы король срывал на вас гнев, ведь Джон так жесток. Он безжалостно расправляется с теми, кто вызвал его неудовольствие. И я придумал. Я взял бы вас с собой. Я бы сказал своим людям: свяжите Хьюберта де Бурга, он мой пленник. Тогда мы с вами поменялись бы местами, но все равно остались бы друзьями.

– Увы, этого не произошло, – вздохнул Хьюберт.

А мысленно добавил: жаль, очень жаль.

* * *

В Фалез прибыл новый гонец. Он спросил, есть ли у Хьюберта де Бурга известие для короля.

– Еще не время, – ответил Хьюберт.

– Король проявляет нетерпение. Он требует, чтобы вы как можно скорее доложили об исполнении приказа.

– Скоро доложу, – коротко ответил Хьюберт.

Он стоял у окна и смотрел, как королевский посланец удаляется от замка.

Тянуть больше было невозможно. Оставалось только найти исполнителей и проследить за тем, как они сделают свое дело.

Рыцарь заперся у себя в спальне, бросился на колени и стал взывать к Господу, чтобы Всевышний избавил его от страшной обязанности. Но выхода не было. И тогда де Бург принялся убеждать себя, что король, в сущности, прав. Артура следует убить или искалечить, чтобы никто, даже его верные бретонцы, не помышляли о возведении своего герцога на английский престол. Иначе не будет в королевстве ни мира, ни покоя.

Но было бы лучше, если бы мальчика просто убили. В тысячу раз лучше.

Увы, приказ есть приказ. Его нужно выполнять.

Комендант вызвал к себе двоих слуг, людей бывалых и несентиментальных, готовых ради денег на что угодно. Де Бург знал, что этим молодцам случалось и прежде выполнять подобные задания, за которые они брались весьма охотно, даже с удовольствием.

Такие мерзавцы сделают работу качественно и, главное, быстро.

Де Бург поговорил с ними, объяснил, в чем состоит королевский приказ.

– Все ясно, милорд, – воскликнул один из слуг. – Я ничуточки не удивлен. Давно пора было бы это сделать.

– Когда работа будет выполнена, – сказал Хьюберт, – вы оба уберетесь отсюда. О происшедшем никому ни слова. Сами знаете, что с вами будет, если проболтаетесь.

– Мы будем немы, как могила, милорд. Когда приступать?

– Скоро. Чем скорее, тем лучше.

– Думаю, милорд, тут лучше действовать раскаленным железом.

Хьюберт передернулся и, отвернувшись, буркнул:

– Убирайтесь. Приготовьтесь и ждите, когда я вас вызову.

Он вновь заперся в спальне, принялся молить Господа, чтобы Он дал ему сил.

– Лучше бы я умер, – прошептал рыцарь.

Затем решительно поднялся и отправился в камеру к Артуру. Вскоре здесь должна была произойти непоправимая трагедия, страшное злодеяние, которое – де Бург знал это – будет преследовать его до конца дней.

– Это вы, Хьюберт! – обрадовался Артур. – Снимите с меня скорее эти цепи. Что, сыграем в шахматы? Какой у вас, однако, странный сегодня вид.

– Мне сегодня нездоровится, мой мальчик.

– Вы заболели?

– Нет, случилось что-то ужасное.

– Вас снимают с должности, да? Я вас больше не увижу?

Хьюберт опустился на стул, закрыл лицо руками.

– Так это правда! – вскричал Артур. – Я ни за что на это не соглашусь. Давайте убежим вдвоем. В Бретани вас ждут высокие почести. Мы забудем и о короне, и о Джоне, будем просто друзьями.

Де Бург молчал.

– Хьюберт, взгляните же на меня.

Артур взял Хьюберта за руки, заглянул ему в лицо и содрогнулся:

– Я никогда еще не видел вас таким…

Рыцарь отпрянул, хлопнул в ладоши, и в комнату вошли двое мужчин с жаровней и какими-то железными инструментами.

– Что это значит?! – пронзительно вскричал Артур.

Хьюберт молчал, по его лицу стекали слезы.

– О, Господи, сжалься надо мной! – ахнул Артур. – Хьюберт, они же собираются выжечь мне глаза!

– Можно приступать, милорд? – спросил один из слуг.

– Нет, – быстро ответил Хьюберт. – Немного погодя.

Принц рухнул на колени, обхватил Хьюберта за ноги.

– Хьюберт, мой добрый друг! Вы не позволите, чтобы они так со мной обошлись. Ведь вы мой друг!

– Артур…

– Что, Хьюберт, что?!

– Это приказ короля. Я обязан его исполнить.

– Только не это! Если вы так поступите со мной, вы погубите себя! Вам этого не снести, вы убьете себя, сброситесь с башни. Лучше уж возьмите меня с собой… Ни вы, ни я после такого жить не сможем!

– Возможно, вы правы. Я-то уж точно этого не вынесу… Но долг есть долг.

– Нет, Хьюберт! Нет!

– Железо раскалено, милорд, – вмешался один из слуг. – Хорошо бы его связать, а то начнет трепыхаться, только усложнит нам работу.

Рыцарь жестом велел ему замолчать, а сам опустился на колени перед Артуром. Принц схватил его за руку:

– Посмотри мне в глаза, Хьюберт. Не отводи взгляд! Ведь ты меня любишь, я знаю! Не допусти, чтобы они сделали со мной это. Я бы ни за что так с тобой не поступил, клянусь тебе! Пусть уж лучше убьют меня, только не троньте мои глаза! Представь себе, Хьюберт, каково это – никогда больше не увидеть неба, травы, стен, солнца? Я не смогу увидеть твоего лица, твоей улыбки. Неужто ты способен лишить меня всего этого?

– Но это мой долг! – пронзительно вскричал Хьюберт.

– Я знаю тебя, ты на такое не способен. Ты этого не сделаешь.

В камере воцарилось гробовое молчание. Потом Хьюберт де Бург расправил плечи и зычным голосом приказал:

– Уберите отсюда эти железки. Они нам не понадобятся.

Слуги, привыкшие к безоговорочному повиновению, немедленно убрались, прихватив с собой жаровню.

В следующее мгновение Артур и его тюремщик, разрыдавшись, бросились друг другу в объятия.

* * *

– Нужно придумать, как действовать дальше, – сказал Хьюберт.

– Ах, мой дорогой друг, – всхлипнул принц.

– Вы знаете, что нам угрожает опасность. Слава Богу, что король поручил это гнусное дело мне, а не кому-нибудь другому. Сначала я был этим расстроен, а теперь даже рад. Если б на моем месте оказался кто-то другой…

Артур содрогнулся.

– Только у вас, друг мой, могло хватить смелости ослушаться короля, – гордо сказал он.

– И все же приказ нарушен. Король не должен об этом знать.

Принц схватил Хьюберта за руку:

– Я так боюсь его. Раньше я хвастался, делал вид, что он мне совсем не страшен. Но я испытываю перед ним ужас. По-моему, Сатана – и тот милосердней, чем мой дядя.

– Тут вы правы, милорд. Придется мне сообщить королю, что его приказ выполнен, и чем скорее, тем лучше.

– А если он приедет проверить? Он наверняка приедет, я его знаю. Ему доставит удовольствие поиздеваться над калекой.

– Я подумал об этом. Я доложу королю, что вы не вынесли истязания и умерли. А вас мы спрячем. Какое-то время поживете в укрытии, а потом можно будет вас освободить.

– Но где вы меня спрячете?

– Лучше всего спрятать вас прямо здесь, в замке. Если я останусь комендантом – а почему бы и нет? – никто не узнает о нашей тайне.

– Так и сделаем.

– Королю же сообщу, что вы умерли и похоронены.

– Похоронен? Где?

– Что-нибудь придумаем. Пока же я должен подкупить этих негодяев, заплатить им за молчание.

– А им можно доверять?

– Если им хорошенько заплатить да как следует припугнуть, они будут держать язык за зубами. Ведь они так ничего и не совершили. По-моему, план неплох. У меня есть друзья среди монахов цистерианского аббатства, расположенного неподалеку. Скажу королю, что вы похоронены в этой обители.

– Да, так и сделаем! – взволнованно воскликнул Артур.

– У нас нет иного выхода.

* * *

Хьюберт поместил своего юного друга в одной из комнат подземелья. Ключ от этого помещения имелся только у коменданта. Де Бург старался почаще навещать Артура, и никто, кроме нескольких самых близких друзей рыцаря, не знал, что принц еще жив.

Пустой гроб, в котором якобы находилось тело герцога Бретанского, был вывезен из замка и тайно захоронен в цистерианском монастыре.

Рыцарь рассудил, что о случившемся лучше доложить Джону лично, а не доверять столь важную весть бумаге.

Король ждал де Бурга с нетерпением.

– Ну, что там? – сразу же спросил он. – Дело сделано?

– Да, милорд.

– Значит, теперь Артур слеп и не может иметь потомства!

– К сожалению, милорд, мальчик не вынес этой процедуры.

Джон ахнул:

– То есть как? Ваши люди действовали неуклюже?

– Он сопротивлялся. Так часто бывает… В общем, Артур мертв.

– Что ж, это судьба, – философски кивнул головой король. – Что вы сделали с телом?

– Захоронили в тайном месте.

– Быть посему.

– Милорд, будет лучше, если я поскорее вернусь в Фалез. Наверняка поднимется шум, но со временем все уляжется.

– Да, возвращайтесь в замок. Будем пока держать смерть Артура в тайне.

– Прощайте, милорд.

«Итак, на первом этапе хитрость удалась. Но долго ли удастся сохранять тайну? – спрашивал себя де Бург. – И что будет со мной?» Как это ни странно, последний вопрос занимал его меньше всего. Рыцарь чувствовал себя счастливым – впервые с тех пор, как король приказал ему искалечить Артура.

ТРУП В РЕКЕ

По Бретани пополз слух, что Артур убит. Возмущенные бретонцы взялись за оружие, желая отомстить королю Джону, которого они подозревали в убийстве принца.

Все знали, что Артур находился у Джона в плену. Если принц умер, Джон должен объяснить, как это произошло.

Хьюберт регулярно сообщал своему подопечному о ходе событий. Вынужденное заточение в подземелье оказалось тяжким испытанием для мальчика. Он мог подышать свежим воздухом только в ночное время, да и то очень недолго, чтобы никому не попасться на глаза. Комендант не мог слишком часто спускаться в подземелье, чтобы не вызвать ненужных подозрений. Дни для Артура тянулись мучительно медленно, а ночи были полны ужаса – принцу все время снилось, что к нему со всех сторон подступают страшные люди с раскаленными железными прутами в руках.

Артур с нетерпением ждал прихода Хьюберта, и рыцарь был вынужден рисковать больше нужного, зная, как страдает в одиночестве мальчик.

Известие о том, что бретонцы взялись за оружие, воодушевило Артура.

– Я знал, что так будет! Теперь они пойдут войной на дядю Джона. Представляете, Хьюберт, как они обрадуются, узнав, что я жив и здоров? Я никогда не забуду, как я вам обязан!

– Помолимся за то, чтобы настал день, когда вы помиритесь с членами своей семьи, – сказал Хьюберт.

– Нет, я никогда не смогу забыть, что хотел со мной сделать дядя. Он чудовище, Хьюберт. То, что он отнял мою корону, я еще могу понять – многие честолюбцы на его месте поступили бы точно так же, но как он мог приказать выколоть мне глаза? Ему суждено гореть в геенне огненной. Скорей бы уж перед ним распахнулись ее врата!

– Давайте лучше подумаем о вашем будущем, – перевел разговор на другую тему де Бург. – Если наступление бретонцев окажется успешным, их наверняка поддержит король Франции. Тогда, возможно, я смогу выпустить вас на свободу.

– Свобода! Я мечтаю о ней почти все время. Мне кажется, что лучше свободы нет ничего на свете. Она лучше, чем корона… Но не лучше, чем зрение. Ради того, чтобы сохранить глаза, я пожертвовал бы чем угодно, в том числе и свободой. Я теперь отношусь к жизни иначе. Вижу птиц, вижу деревья, вижу, как прекрасно небо на рассвете. Когда я смотрю на восход солнца, я думаю: если бы не Хьюберт, я бы никогда этого больше не увидел. Все вокруг кажется мне исполненным особого смысла, даже такие вещи, на которые я раньше и внимания не обращал.

– Хватит об этом, – буркнул рыцарь. – У меня и так глаза на мокром месте.

– А мне нравится, Хьюберт, когда у вас глаза на мокром месте. Это вам идет куда больше, чем хладнокровие и суровость.

Всякий раз, уходя от принца, Хьюберт запирал дверь, а ключ подвешивал к поясу. Однако долго так продолжаться не могло.

Рыцаря мучила совесть: ведь он предал своего короля. Никогда в жизни Хьюберт не осмелился бы ослушаться Ричарда Львиное Сердце, но Джон – не Ричард. Де Бург успокаивал себя тем, что бретонцы, поверив в смерть Артура, откажутся от дальнейшей борьбы. За кого теперь им сражаться? Война окончится сама собой, никто не будет больше оспаривать права Джона на корону.

Но он ошибался. Бретонцы жаждали мести. Они взялись за оружие, а король Франции громогласно возмущался тем, что герцог Бретанский исчез столь внезапным и непостижимым образом. Филипп требовал от Джона разъяснений. Появился отличный предлог снова развязать войну с Англией. Теперь Филипп прямо заявил, что Джон узурпировал английскую и нормандскую короны. Такое преступление простить ему было бы еще можно, однако убийство собственного племянника, почти ребенка, – это уже злодеяние, которому оправданий нет.

Джон не обращал на все эти обвинения ни малейшего внимания. Он по-прежнему дни напролет проводил в опочивальне – там было гораздо интереснее, чем на войне.

Однако временами на короля находили приступы бешенства, и тогда он крыл Артура последними словами. Как смел мальчишка умереть? Какой же он слабак! Однако даже в неистовстве Джон держал язык за зубами, ни словом не упоминая о причине смерти принца.

Если бы Артур остался жив, не было бы всей этой шумихи, твердил король.

И тут Хьюберту пришла в голову идея признаться Джону, что Артур жив и здоров. Король наверняка обрадовался бы этой вести, ведь тогда он смог бы доказать, что обвинения в его адрес – чистейшая клевета. К тому же де Бург чувствовал, что больше не может держать Артура взаперти – секрет того и гляди просочится наружу.

Комендант покинул Фалез и отправился на встречу с королем, который в то время проживал в замке Гайяр, мощной крепости, расположенной неподалеку от Руана. Крепость построил в свое время Ричард Львиное Сердце, и замок считался самым неприступным фортификационным сооружением Европы. За его толстыми стенами король чувствовал себя в безопасности.

Рыцаря де Бурга Джон принял незамедлительно, отлично помня, с какой вестью этот человек был у него в последний раз.

– Ваши слуги – неуклюжие увальни! – напустился на коменданта король. – Что они натворили? Такая простая операция, и то не справились!

– Милорд, у меня есть для вас хорошие новости, – сразу перешел к делу Хьюберт. – Сразу скажу вам, что мой поступок был вызван исключительно заботой о вашем благе. Знайте же, что я ваш приказ не выполнил. Артур жив.

Джон вытаращил глаза, затем его лицо озарилось недоброй улыбкой:

– Ах, вот оно что! Значит, теперь я могу предъявить его своим врагам!.. Однако… – Он запнулся, представив, на кого теперь похож Артур: с кровавыми дырами вместо глаз, с искалеченным телом. Показать его в таком виде бретонцам – значит, вызвать еще больший взрыв негодования.

– Милорд, я предвидел, что настанет день, когда Артур понадобится вам живым и здоровым, – прервал его размышления Хьюберт. – Вот почему я осмелился нарушить приказ. Глаза его целы, и все остальное тоже. Он по-прежнему ваш пленник, и его можно предъявить кому угодно.

Наступил критический момент – де Бург не знал, как воспримет Джон его слова. Может быть, позовет стражу и велит сделать с ослушником то же самое, что Хьюберт должен был сделать с Артуром? С точки зрения короля, это будет справедливая и остроумная кара. Однако Джону сейчас было не до забав. Мысль о том, что он может разом выбить почву из-под ног своих врагов, окрылила его.

– Вы правильно сделали, Хьюберт, – сказал король. – Нужно немедленно объявить всем, что мальчишка жив и здоров. Где вы его прячете?

– Все там же, в замке Фалез. Но в укромном месте.

– В укромном месте? – хихикнул Джон. – Ах вы, старый лис.

Тут де Бург позволил себе улыбнуться:

– Можете рассчитывать, государь, что старый лис всегда будет заботиться о вашем благе.

– Ладно, возвращайтесь в Фалез, – с довольным видом приказал король. – Не прячьте больше вашего пленника. Пусть все видят, что с ним все в порядке. Можете покататься с ним по городу – разумеется, с хорошей охраной. Весь мир должен знать, как жестоко оклеветали меня бретонцы и этот гнусный Филипп.

В тот же день Хьюберт вернулся к себе в замок.

* * *

Артур был счастлив. Они с Хьюбертом разъезжали по улицам городка, мальчик дышал свежим воздухом, смеялся, открыто разговаривал со своим другом.

– Не бойтесь, друг мой, я не попытаюсь удрать. Без вас я отсюда ни ногой. Буду дожидаться дня, когда вы наконец решитесь сбежать со мной в Бретань.

Хьюберт не думал, что такой день настанет, однако расстраивать Артура не хотел. Приятно было видеть, как мальчик радуется свободе, любуется красотами природы. Время от времени принц проводил рукой по глазам, и Хьюберт понимал, что в такие мгновения Артур благодарит Господа за сохраненное зрение.

* * *

Джон и Изабелла, как обычно, лежали в опочивальне замка Гайяр, болтая о всякой всячине. Время от времени Джон принимался обсуждать со своей королевой и какое-нибудь государственное дело. Надо сказать, что, хотя влюбленность короля не прошла, в последнее время он стал позволять себе небольшие измены. Происходило это во время непродолжительных отлучек, когда Джон должен был покинуть замок ради какого-нибудь важного дела. Трудно было удержаться, чтобы не пошалить с другими женщинами. В конце концов, он ведь король, имеет право поступать так, как ему заблагорассудится. Пусть Изабелла только попробует что-нибудь возразить! Однако на всякий случай Джон предпочитал держать свои эскапады в тайне и строго-настрого велел придворным держать язык за зубами – а то ведь можно язык и укоротить.

Изабелла была одной из немногих, кто знал об участи, которую Джон готовил Артуру. Поистине дьявольский план! Артур – такой миловидный мальчик, разве можно его уродовать? Изабелла вовсю наслаждалась жизнью, и ей хотелось, чтобы все вокруг тоже были счастливы. По натуре она была девушкой доброй и незлопамятной – до тех пор, пока ничто не угрожало ее благополучию. Жестокость мужа претила Изабелле, молодая женщина все чаще думала, насколько приятней ей жилось бы с Югом де Лузиньяном.

Вот и сегодня Джон завел разговор об Артуре. Он рассказал жене про то, как Хьюберт де Бург ослушался приказа.

– И правильно сделал, – тут же сказала Изабелла.

– Не уверен. То есть я, конечно, рад, что он меня ослушался, но вообще-то я предпочитаю, чтобы мои приказы неукоснительно исполнялись.

– Однако вы бываете счастливы, когда находится храбрец, оставляющий плохой приказ без внимания.

Король намотал на палец локон ее волос:

– Может быть, все-таки дать де Бургу урок послушания?

– Он ослушался вас ради вашего же блага. Этот человек считал, что поступает правильно, и оказался прав.

– Что-то ты чересчур заботишься о его судьбе.

– Надо уметь быть благодарным.

– К тому же он красивый мужчина, а? Да и Артур недурен собой.

– При чем здесь это?

– Я же вижу, что ты неравнодушна к красавчикам.

– Еще бы, ведь я вышла замуж за вас, – нашлась Изабелла.

Король обмотал длинную прядь вокруг ее шеи.

– Смотри, не заглядывайся на мужчин, – предупредил он.

– Зачем они мне? У меня есть вы.

– Кое-кто любит разнообразие.

– Вы имеете в виду себя?

Джон насторожился. Неужели она что-то разнюхала? Нет, исключено. Никто из слуг проболтаться не мог – побоялись бы. К тому же Изабелла не из тех, кто заходит издалека, она сразу накинулась бы с упреками. Этого еще не хватало! Все равно она лучше всех остальных женщин, только она одна нужна ему по-настоящему. Странно, что после стольких месяцев она все еще так волнует его. Изабелла изменилась, изменилось и его отношение к ней. Вначале ему хотелось, чтобы она всегда оставалась тонкой и хрупкой, полуженщиной-полуребенком. Однако Изабелла взрослела, наливалась соком, она стала еще прекрасней, чем прежде, но никто уже не назвал бы ее ребенком.

– У меня идеальная любовница, – осторожно сказал король. – К счастью, она является и моей женой.

– Ну, тогда ладно, – сменила гнев на милость Изабелла.

– «Ладно»? Это все, что ты можешь сказать по этому поводу?

– Да, вы помилованы, можете не страшиться моего гнева.

– Ты думаешь, я испугаюсь твоего гнева?

– Еще как испугаетесь.

– Нет, черт подери! – вспыхнул Джон. – Король я, и поступать я буду так, как мне заблагорассудится!

– Должна напомнить вам, что я – королева, – ответила на это Изабелла.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что дозволено королю, то дозволено и королеве.

– Вовсе нет! Если ты мне изменишь, пеняй на себя.

– А вы пеняйте на себя.