Текст книги "Джейн Доу (ЛП)"

Автор книги: Виктория Хелен Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Итак, значит, ты здесь выросла? – спрашивает он, кусая свой сэндвич с рубленой говядиной. Да! Либо рубленая говядина, либо фрикадельки из мяса. Никакого тунца и никакой сои для этого крутого парня.

Заканчиваю жевать маленький кусочек салата.

– Я училась здесь в средней школе пару лет. Мы много переезжали.

– Семья военных?

– Нет, только я и моя мама.

– Звучит так, будто вам было нелегко.

– О, я не знаю. Вообще-то нормально, когда мы были только вдвоем. Но она то встречалась с кем-то, то нет. Вот тогда было тяжело… Многие из этих парней были подонками.

– Мне очень жаль это слышать, – говорит он.

Может, Стивен и правда так думает.

– Расскажи о себе, – прошу я. – У тебя есть семья в Миннеаполисе?

– Конечно. Отец и его жена живут здесь, а мама в Рочестере. Сестра переехала в Милуоки, но младший брат все еще рядом со мной. Мы довольно часто встречаемся.

– Звучит очень мило. А у меня нет другой семьи.

– А твой отец?

– Ох. Нет, – я качаю головой и не отрываю глаз от салата. – Я его не знаю.

– Должно быть, это тяжело.

– Я не знаю. Слышала, что он был плохим парнем. А твой папа, какой он?

– Мой отец – самый лучший. Просто потрясающий человек. На самом деле, он священник. У него своя церковь.

От этого салата у меня началась изжога. Или Стивен поднимает уровень кислотности в моем желудке. Но я сажусь прямо и заставляю себя прямо-таки сиять.

– Ты христианин?

– Конечно. А ты?

– Да, но я вроде как немного отдалилась от этого. Мой бывший не был верующим. Я не посещала церковь уже много лет.

– Ты должна вернуться к этому!

– Может быть, и стоит. В последнее время я чувствую себя немного потерянной. Я имею в виду... черт возьми, знаешь что? Думаю, ты прав. Просто, размышляя об этом, я чувствую себя немного лучше. Ты знаешь здесь хорошую церковь?

– Нет, наша в пригороде. Хотя это отличное место. Тебе определенно стоит там побывать.

– У меня нет машины. Но я уверена, что найду здесь что-нибудь отличное.

Он оглядывается, будто сомневаясь. Подозреваю, что этот район недостаточно «белый» для него.

Я бывала в церкви много раз. Когда ты растешь в селе Оклахомы, от этого никуда не деться. Мои родители иногда вспоминали о боге, на несколько недель, и мы посещали службы в течение месяца или двух, но воскресное утро редко бывало удобным временем для моей семьи. Субботы в трейлерном парке заканчивались довольно поздно... или в казино, или в баре.

Несмотря на это, я знаю по опыту, что пригородные церкви самые скучные и наименее щедрые. Мы всегда рассчитывали на щедрость. Нам не было никакого смысла тянуть себя за ниточки христианства. Если после службы не случалось большой потасовки, то какой был смысл туда идти? Моя мама всегда задерживалась допоздна, устраивая шоу из помощи в уборке. Мне нравилась эта часть. Там было много остатков, и она обычно тайком выносила пару бесплатных порций.

– Спасибо за обед, – говорю я в третий раз.

– Пустяки. Я не мог смотреть, как ты употребляешь эту еду из микроволновки.

Способ заставить меня чувствовать себя дерьмово, Стивен.

– Я бы хотел пригласить тебя на ужин, – добавляет он.

Я теряюсь. Ерзая, слишком долго жую пищу, прежде чем ответить.

– Стивен, я... я только начала работать. Разве нет правил о свиданиях с подчиненными?

Он пренебрежительно машет рукой.

– Они ничего не узнают.

– Кто-нибудь может увидеть нас.

– Тогда приходи ко мне, я что-нибудь приготовлю.

– Я не могу приехать к тебе домой! На первом свидании? Я не... я не такая девушка!

– Дерьмо, – он тянется к моему запястью, чтобы взять меня за дрожащую руку. – Прости. Конечно же, ты не такая. Я не это имел в виду. Вообще. Ладно?

Киваю, но пусть он видит, что я просто потрясена его предложением. У женщины не должно быть своих сексуальных потребностей. Моя роль – сопротивляться. Такое поведение делает меня хорошей девочкой.

– Джейн, я серьезно. Я ничего такого не думал. Просто пытался защитить тебя от любопытных глаз.

– Знаю.

– А если я отведу тебя в маленькую забегаловку? Туда, где нас никто не увидит. Тогда, может, ты согласишься поужинать со мной?

Стивен слегка наклоняет голову, пытаясь встретиться со мной взглядом. Он поднимает брови, как умоляющий щенок, показывая мне свои безобидные карие глаза.

– Пожалуйста!

Я хихикаю.

– Я не должна начинать снова ходить на свидания так скоро.

– Тогда мы не будем называть это свиданием. Просто двое ужинающих коллег.

– Ты менеджер, а я просто бухгалтер. Мы едва ли коллеги.

– Тогда буду твоим куратором.

Смеясь, качаю головой.

– Ты плохой.

– Технически, ты даже не отчитываешься передо мной. Никакого конфликта интересов.

Нелепо, конечно. Он все еще может меня уволить. Я еще немного повыделываюсь.

– Почему ты вообще хочешь пойти со мной на свидание? Ты меня почти не знаешь.

– Да ладно. Ты великолепна.

Я не великолепна. Я просто уязвимая девушка, которая носит кружевные лифчики. Но я понимаю. Даже социопатке нравится слышать, что она красива.

– Я не такая, – тихо протестую, но улыбаюсь.

– Так как насчет завтрашнего дня? – давит Стивен.

– Хорошо. Но только если ты пообещаешь быть моим куратором.

Он улыбается как кот, у которого слишком много зубов.

– Я научу тебя всему, что тебе нужно знать.

Ха. Не всему, что он знает, а всему, что мне нужно знать. Отличный ход.

После обеда Стивен провожает меня обратно в здание и поднимается со мной на лифте, так что у меня теперь нет возможности сбегать в киоск и взять протеиновый батончик. Я надеюсь, что сегодня у кого-нибудь на этаже день рождения, или я просто потеряю сознание от голода.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

К несчастью, праздничный торт не появляется. Я умираю с голоду, когда покидаю офис, поэтому спешу домой и переодеваюсь во что-нибудь более удобное. Узкие джинсы, ботильоны, черный свитер. Смываю яркие тени для век и заменяю их парой черных стрелок, затем убираю волосы в тугой пучок. Я немного осветлила их и ненавижу, как они выглядят. Теперь они слишком мягкие. Мне больше нравятся темные, прямые, без всяких светлых прядей.

Я хочу поесть и очень хочу выпить. Но больше, чем еды и алкоголя, я жажду покончить со своей скукой, поэтому иду несколько кварталов в центр города и захожу в высококлассный бизнес-отель. Я сижу в баре, заказываю стейк с картошкой и джин с тоником. Блаженство!

Рядом со мной находятся несколько бизнесменов, мы разделены по крайней мере одним пустым стулом. Половина из них смотрит на меня в зеркало над баром. Я смотрю новостной канал за головой бармена.

Как бы ни успокаивала меня новая работа своей легкостью, мой мозг начинает жаждать умственных упражнений. Бизнес-истории скользят бегущей строкой, и это новости, которые я раньше не слышала. Такого никогда не было в Куала Лумпуре. Я узнавала о большинстве новостей международной торговли еще до того, как они попадали на новостные каналы.

Допиваю свой первый бокал и, прежде чем поставить его, замечаю, как ко мне подходит мужчина в костюме.

– Купить тебе еще? – спрашивает он.

Я поворачиваюсь и смотрю прямо в его глаза. Ему за пятьдесят, щеки и нос уже розовые от алкоголя. Костюм дорогой, и мужчина неплохо выглядит, но я представляю, как его лицо становится красным, когда он будет яростно раскачиваться надо мной.

Я не притворяюсь оскорбленной, или что мне льстит его внимание. Все это не имеет ко мне никакого отношения. Я могу быть кем угодно. Я женщина с дыркой, которую он хочет заполнить. У него есть шанс трахнуть меня, так что пусть попытается. Все так просто. Мужчина даже не потрудился снять обручальное кольцо.

– Нет, – я поворачиваюсь к телевизору и поднимаю руку, чтобы подать сигнал бармену.

– Повторить? – спрашивает тот.

Я киваю. Мужчина в костюме уходит.

– В городе по работе? – спрашивает бармен, когда делает мне напиток.

Очень мило с его стороны разговаривать с женщиной, которую беспокоят мужчины в его баре. У него вид изнуренного человека, который уже давно подает напитки. Он еще молод. Может быть, лет двадцати восьми, хотя под бородой может скрываться детское личико.

– Вообще-то я здесь живу.

Его темные брови высоко взлетают.

– На самом деле? Не так много местных заходят к нам.

– Не хотела идти туда, где более романтическая обстановка, и сидеть там одна, – отшучиваюсь я, и то, как он смеется, свидетельствует, что он уловил смысл сказанного.

Бармен наполняет новую миску крендельками и пододвигает ее ко мне. Он получит хорошие чаевые за заботу обо мне.

Не то, чтобы мне нужна была защита.

Теперь, когда один из них был отшит, мужчины в баре не изучают меня так тщательно. Они, вероятно, думали, что я проститутка. Их часто можно видеть в таких барах, а еще чаще в бизнес-отелях за рубежом. Женщины, соблюдающие дресс-код, как и их клиенты, но в блузках с глубоким декольте вместо ослабленных галстуков. Не то, чтобы мужчины не хотели, чтобы их шлюхи одевались как классические уличные проститутки, но в отелях нельзя показываться так очевидно.

Я перевожу взгляд на мужчин, чьи затуманенные взгляды вернулись ко второму телевизору, который вспыхивает яркими зелеными и белыми цветами футбольного матча. Двое, в том числе и тот, что уже подходил, среднего возраста или старше. Их костюмы немного свободнее и более смяты от путешествий. Третий мужчина помоложе, брюки его костюма облегают фигуру, широкий воротник рубашки нарочито белеет на фоне голубой ткани. Запонки блестят, когда он поднимает свой бокал. Мужчина красив, насколько это возможно. У него большой нос, его тело великолепно, но мне не нравится, как он выглядит. Думаю, он всегда смотрит на себя в зеркало во время секса, любуясь тем, как сжимается его собственная попка при каждом поршневом толчке.

Я морщу нос при этой мысли. Бьюсь об заклад, он думает, что его пенис – все, что нужно, чтобы привести к кульминации, и он продолжает верить в это, независимо от того, сколько женщин говорят ему иначе. Раньше я легче верила мужчинам на слово, но после стольких лет все подвергается сомнению. Их несложно раскусить.

Четвертый мужчина, однако... у четвертого есть потенциал, и слава тебе, господи, за это. Мне так скучно и неспокойно сегодня вечером, что я, возможно, даже дала бы шанс старику или «Поршневой заднице».

Но в этом нет необходимости. Четвертый мужчина смуглый и по-мальчишески красивый. Может, чуть старше тридцати. Его вьющиеся волосы подстрижены коротко. Ни обручального кольца на пальце, ни огромного Ролекса. На нем простая белая рубашка с закатанными рукавами, ткань великолепно контрастирует с загорелой кожей. Длинными пальцами мужчина свободно сжимает бутылку отечественного пива: он выбрал недорогую марку. Ему нет нужды выпендриваться. По-моему, есть неплохой шанс, что он действительно хорош в постели. О, счастливый день!

Мужчина отводит взгляд от игры и скользит им по зеркалу, пока не встречает мой. Правая сторона его губ чуть приподнимается в усмешке. Мне становится весело от того, что меня поймали. Я не отвожу взгляд, и его усмешка превращается в широкую улыбку. Поднимаю бокал в знак приветствия… Он делает то же самое.

Я не стесняюсь подойти к мужчине, если того требует ситуация, но сейчас в этом нет необходимости. Он не производит на меня впечатление того, кто прыгает в постель с каждой женщиной, которую встречает, но он выглядит открытым и дружелюбным человеком, у которого нет никаких причин не заговорить с одинокой леди в скучный вечер. В худшем случае мы не поладим, и он уйдет через пару минут разговора. Но я позабочусь, чтобы этого не случилось…

Я хочу дать ему передышку, поэтому проверяю свою электронную почту. У меня нет имейла для той роли, которую я сейчас играю, потому что эта Джейн в нем не нуждается. Кто будет писать «чистому листу»? Почта, которая приходит на мой телефон, из моей реальной жизни. Деловые новости, приглашения в LinkedIn1, спам на малайском языке и очень интересные предложения познакомиться с горячими азиатскими девушками! Плюс одно личное письмо с именем отправителя, от которого у меня перехватывает дыхание.

Шерил Питерсон. Мама Мэг.

Она несчастная женщина. Меня всегда возмущали решения, которые она принимала, когда Мэг была маленькой, но даже я не могу отрицать, что она любила свою дочь. Она любила свою дочь почти так же, как любила иметь мужчину в своей жизни. Почти. Довольно типичная история.

После смерти Мэг общение с Шерил не имеет смысла. У меня нет с ней никаких дел, абсолютно ничего, что бы нас связывало… Она посредственный парикмахер, обожающая детей, и позволяющая никчемным мужчинам обращаться с ней, как с дерьмом, и похоже, не понимает, почему пребывает в постоянном безденежье.

Но в эмоциях нет логики, не так ли? Они липкие, как смола, от которой трудно отделаться, поэтому я всю жизнь старалась держать свою кожу подальше от этого.

Но с Мэг я чувствовала себя обнаженной как младенец, и часть меня теперь привязана к Шерил. Мне это не нравится. Я освобожусь, как только смогу.

Смирившись с нервозностью и тоской, я нажимаю на письмо от нее. Оно короткое, по существу, и мне чертовски неприятно.

«Джейн, от тебя давно ничего не было слышно, так что я решила проверить. В последнем письме Мэг просила меня позаботиться о тебе. У тебя все в порядке?»

Боже, Мэг. Почему ты была такой хорошей? Если бы ты не любила меня так крепко, я бы не скучала по тебе так сильно.

Ее последнее письмо. Я не хочу об этом думать. Она прислала мне письмо тоже. Я вынимаю его и читаю, когда мне нужен сильный укол боли, чтобы заглушить щемящее чувство тоски.

– Привет, – его голос прерывает мою печаль, и я с облегчением поворачиваюсь к нему, ослепительно улыбаясь.

– И тебе привет.

– Должен ли я предложить купить тебе еще один напиток, или это слишком раздражает?

Я собираюсь пошутить, что не нужно, ведь мной только что начат этот, но посмотрев на бокал, вижу, что он пустой, и понимаю, что все еще ощущаю вкус джина на своем языке. Сунув телефон в сумочку, я окидываю мужчину взглядом.

Он немного ниже, чем я думала, и у него подтянутое тело бегуна. Но еще более привлекательным его делает то, что он стоит на приличном расстоянии, ожидая сигнала, который позволит ему подойти ближе. Чувствуется, что он понимает женщин так, как многие мужчины просто не способны понять. Он знает, что мы выросли в опасности. Мужчина рассматривает наше уважение как подарок. У него, вероятно, есть сестры. Он мне нравится.

– С удовольствием выпила бы еще, – наконец отвечаю я и киваю головой на свободное место рядом.

Он поднимает руку, вежливо машет бармену, затем садится на табурет.

– Меня зовут Энтони, – мужчина протягивает руку и, когда я сжимаю ее, отвечает быстрым и крепким рукопожатием.

– Джейн, – отвечаю я. – Ты здесь по работе?

– Да. Представляю новую компанию. Я работаю в рекламном агентстве в Чикаго. А ты?

– Я живу неподалеку. Просто хотела выбраться из своего дома на пару часов.

– Экстраверт?

– Что-то вроде того. Мне нравится немного шума на заднем плане, и такое длительное время я могу мириться только с круглосуточными новостными каналами.

– Понял. Я не особо люблю спорт, но, кажется, все время оказываюсь в спортивных барах.

– Ты много путешествуешь?

– Несколько раз в месяц. Никакого сумасшедшего ритма.

Я не спрашиваю о его семейном положении. Он не спрашивает о моем. Нам подают новые напитки, и мы легонько чокаемся.

– Спасибо, – бормочу я.

– Не за что.

Мы разговариваем около часа. Вы можете подумать, что я неразговорчива, но это не так. Я люблю болтать так же, как и люблю книги с интересными сюжетами. То, как другие люди живут, любят и думают – это уютные загадки, хотя их истории для меня неоднозначны, как слова на странице. Я не понимаю глупые реакции людей. Не понимаю их иррациональности. Но светская беседа – это легкое развлечение.

Со своей стороны, обычно, я должна только упомянуть Малайзию, и слушатель уже заинтересован. Но здесь я действую осторожно. Мое пребывание в Миннеаполисе не закончится хорошо. Сколько вопросов будет задано, и кто будет их задавать? Понятия не имею, поэтому держу Малайзию при себе.

Тем не менее, есть истории, которыми можно поделиться, и я делаю это. Энтони умный и забавный, и он выглядит немного смущенным, когда, наконец, спрашивает меня, должны ли мы взять по последнему напитку в его комнату.

Ему не нужно смущаться. Лично я не смущаюсь. Оплачиваю свой счет и оставляю хорошие чаевые бармену, прежде чем помахать на прощание. Краснолицый бизнесмен, глаза которого теперь мутные от выпивки, бросает на меня презрительный взгляд, когда мы с Энтони проходим мимо, и я сдерживаю желание сказать ему, чтобы отвалил и, наконец, вырос. Неважно, сколько ему лет, он все равно захочет женщину моего возраста, но ему обидно, что я не хочу его. Замечает ли он свое дерьмовое лицемерие? Нет. Это я эгоистичная стерва. Это всегда будет моя вина.

Только кому какое дело до него? Мы с Энтони заходим в лифт, и даже в этот момент он не давит на меня, но его взгляд, скользящий по моему телу, становится жарче, веки немного тяжелеют. Я касаюсь кончиком пальца его запястья и рисую круг.

– Мне нравятся твои руки, – говорю ему.

– Мои руки? – он не из тех, кто занимается тяжелой атлетикой, и кажется удивленным.

– Они сильнее моих, но не показушно.

Энтони улыбается, когда подходит ближе.

– Ты странная.

Да, парень, я такая. Его губы успевают только коснуться моих, когда двери лифта открываются. Он колеблется, целует меня снова.

– Пошли, – шепчу и тащу его в коридор.

На мгновение становлюсь реальной. Я взволнована, счастлива, находясь близко к другому человеку, почти задыхаюсь от предвкушения. Он целует меня перед тем, как дверь его комнаты полностью открыта, и я стараюсь не думать, не планировать и не анализировать. Мы не неистовствуем, но и, не теряя времени, исследуем, раздеваем друг друга, когда целуемся и прикасаемся друг к другу.

Прямо сейчас я бы пошла на риск с привлекательным мужчиной как любая на моем месте. Это могло бы перерасти в нечто более глубокое. Мы могли бы влюбиться, пожениться и жить своей давней мечтой. Мне нравится эта краткая фантазия так же, как и секс, но после кульминации эта близость испаряется вместе с потом на моем теле. Я давно это приметила.

Самое смешное, многие люди ― социопаты, когда дело доходит до секса, не так ли? И я странная? По крайней мере, я последовательна.

У меня хорошая интуиция, и Энтони меня не подводит. Он заставляет меня испытать оргазм перед тем, как мы занимаемся сексом, потом снова, в конце. Мне нравится его тело, тугое и скользкое от пота, и он использует презерватив без моей просьбы. Если бы ему не нужно было улетать утром, я могла бы вернуться завтра вечером. Но когда он спрашивает, хочу ли я поддерживать связь, я неохотно качаю головой. Энтони говорил, что приезжает в город раз или два в год, да и я не задержусь здесь надолго.

– Ты уверена? – спрашивает он. – Мне кажется, это было довольно приятно.

– Это было действительно приятно, – успокаивающе шепчу я, поглаживая его по руке, а затем по груди и животу.

Мои «заверения» настолько «убедительны», что он снова твердеет. Мы делаем это еще раз, и этот раунд грубее, жестче и даже больше, чем просто приятней.

Я покидаю комнату с ухмылкой на лице и улыбаюсь всю дорогу домой. Какая замечательная ночь. Воспоминание о ней может даже помочь мне пережить несколько дней игры со Стивеном.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Я благодарна, что Стивен избегает меня большую часть дня. Сегодня вечером мы идем на свидание, и он, вероятно, старается быть осторожным и не выдать себя никому в офисе. То, что он держится на расстоянии, только помогает мне. Мое тело все еще находится в приятной истоме удовлетворенной женщины, и я не могу позволить Стивену увидеть это.

Но давайте будем честными. Он, вероятно, и не отличит причину от следствия.

В общем, вчерашнее веселье было хорошей идеей. Играть в покорную мышь будет намного легче, когда я не напряжена и не нахожусь на грани того, чтобы огрызнуться и рассказать Стивену, что я действительно думаю о нем.

Если бы у меня был шанс регулярно находить партнера такого калибра, как Энтони, я бы ходила по барам каждый вечер, но Энтони был рискованным делом. Каждая случайная связь – это бросок костей. Я достаточно хороша в распознавании монстров-единомышленников, из-за которых редко подвергаю себя опасности разочарования, но ни одна женщина не может избежать риска серьезной неудачи. Как будто некоторые из мужчин просто-таки стараются быть ужасными в постели.

Все эти шутки, что клитор трудно найти? Да ладно! Он прямо здесь, на верхушке вульвы и все время там остается. Есть, возможно, два квадратных сантиметра погрешности, но мужчины все еще не могут разобраться в этом. Абсолютная некомпетентность некоторых просто поражает меня.

К тому же есть много мужчин, которые даже не утруждают себя попытками разобраться что к чему, но после многих лет практики становится все легче и легче распознать их с первого взгляда. Я почти уверена, что Стивен один из них, так что буду откладывать интимность с ним настолько долго, насколько смогу. К счастью, пока все к этому располагает

Я хочу провести свой обеденный час за чтением, но тупо открываю свою электронную почту, и там меня все еще ждет письмо от Шерил. Я могу просто удалить его. Мне плевать на Шерил. Но я тоскую по Мэг, и Шерил – единственная ниточка между мной и моей любовью к подруге. Мы могли бы оставаться на связи. Выпить кофе. Поговорить о Мэг.

Мэг была для меня самым близким человеком. Она ворвалась в мою жизнь как ураган. Слишком банально? Да, но хуже всего то, что ураган разрушителен, а Мэг – нет. Итак... она взорвала мой холодный, тихий мир со всей красотой фейерверка.

Она была моей соседкой на втором курсе колледжа. С прежней мы вместе учились на первом, но не общались. Между нами не было близких отношений, но и вражды не было тоже. Тот год был тихим. Незапоминающимся.

А Мэг... Мэг была новой вселенной. Не было никаких сомнений, что мы будем друзьями, потому что Мэг дружила со всеми. Я не хотела идти с ней на танцы в первый вечер нашей встречи, но она решила, что мы пойдем танцевать. И мы пошли. Одно это событие было ярче, чем вообще весь мой первый курс.

Но веселье только началось. С Мэг я почти могла представить себя нормальной. Она была полна надежд, позитива и любви, и, если бы я старалась изо всех сил, когда была с ней, тоже могла бы притворяться такой. Только на короткое время, конечно. Я мельком взглянула на мир ее глазами, и это было похоже на чтение лучшей книги. Я могла бы потеряться в этой истории.

И самое главное, что связывало меня с Мэг – это ее надежность. Мэг была рядом каждый раз, когда я нуждалась в ней. Она была первым человеком в мире, которому я по-настоящему доверяла. Она была единственным человеком. А теперь ее нет.

Я никогда раньше ни по кому не скучала. Что мне с этим делать? Без Мэг я больше не уверена, кто я такая. Она была моей связующей нитью с будущим. Любовью, детьми и браком.

Однажды Мэг вышла бы замуж. Я была бы ее подружкой невесты. У нее были бы дети, а я стала бы их тетей Джейн. Мэг была моей единственной надеждой любить детей, даже если эта любовь была непостоянной и поверхностной. У меня никогда не будет своих собственных. Какой смысл плодить людей, с которыми я едва ли буду общаться?

Но я знала, что буду любить детей Мэг, благодаря ей. Достаточно, чтобы быть с ними на Рождество и дни рождения. Вместе праздновать. Быть вовлеченной в семейные связи и традиции, даже если они не были моими собственными.

Без Мэг мое будущее – холодный марш почти одинаковых дней. Нет настоящей семьи. Никаких праздников. Это ли не причина держаться за Шерил? Разве это не то, что сделали бы другие люди на моем месте?

Она обещала Мэг, что позаботится обо мне, и я знаю, что она более жизнерадостна, чем я, так что если буду поддерживать связь, то, по крайней мере, у меня будет шанс на теплое и бурное Рождество в будущем.

Но незнакомцы – не моя семья. Мэг никогда там не будет. Я никогда не буду «своей». Я буду чужой везде, куда бы ни пошла до конца своей жизни.

Тем не менее, я не удаляю письмо Шерил. Понятия не имею почему.

К концу обеда я немного потеряла свое сияние, но это хорошо. Хобби – это хорошо, но мне нужно вернуться к работе по удержанию Стивена на крючке.

Если бы я могла покончить с этим побыстрее, я бы это сделала. Лечь в постель со Стивеном и немедленно сблизиться. Узнать, что раздражает его. Все могло бы закончиться за несколько дней. Но если не буду сопротивляться сексу, то не буду достойна любви, и мне нужно, чтобы он любил меня по-своему. Мне нужно, чтобы он показал мне свою слабость.

Так что никакого секса сегодня. Может, поцелуй. Кардиган, который я сегодня надену, будет застегнут на все пуговицы до самой шеи, пока Стивен не уговорит меня выпить бокал дешевого вина за ужином. Тогда я согреюсь и расстегну слишком много пуговиц, и он подумает, что это из-за него.

Наши отношения будут утомительными и почти невыносимыми, но цель оправдывает средства. Может, я уничтожу его семью. Может, я подставлю его и посажу за присвоение чужого имущества. Может быть, я убью его.

Я найду то, что для него важнее всего, а потом заберу это. Неважно, чем все обернется, это устроит меня в любом случае.