Текст книги "Дракон-детектив и тайна жертвы (СИ)"

Автор книги: Виктория Дмитриева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3.1

Деньги делали в этом городе всё. Открывали нужные двери, закрывали нужные рты или глаза, смотря какая была необходимость. Люди всегда были падки на золото и деньги. Даже на те, что не блестят. С помощью бумажек манипулировать людьми Третьяку нравилось всё больше. Для этого ему не нужно было расставаться с золотом. Вальтер этого очень не любил. Был однако и недостаток у бумажных денег, их никак нельзя было отследить. Если любой золотой, который Третьяк хоть раз держал в руках, он чувствовал и мог найти, закрыв глаза, то с бумагой это не работало. Серебряные перперы были немногим лучше бумаги по части отслеживания их нахождения, но эти монеты хотя бы были похожи на нормальные деньги. Драконы не любят расставаться с золотом.

Вальтер сунул несколько купюр женщине в регистратуре, потом пару купюр охраннику и его пустили куда надо. Всё шло хорошо, пока он не наткнулся на нервного доктора в нужной палате. Как же громко он орал. Плут напрягся, и Третьяк порадовался, что на псе надет ошейник, иначе не сносить доктору головы. Карпович даже не подозревал, что его святилищу мыслей второй раз за день номинально угрожает опасность. Но Вальтеру удалось взять под контроль и собственные эмоции и настроение пса.

– Простите, – отступил Третьяк, прикрывая питомца накинутым на плечо халатом.

– Охрана, охрана! – орал доктор.

– Зачем нам охрана, мы всегда можем договориться, – попытался уладить конфликт Вальтер, который быстро изучал внешность и поведения доктора.

– Охрана, – повторил доктор, приблизившись к Третьяку.

– Успокойтесь. Не надо звать охрану, если не хотите, чтобы я позвонил вашей жене.

– Марьяна? – опешил доктор.

– Да, – продолжил блефовать Вальтер, – но я здесь не для того, чтобы создавать вам неприятности, даже наоборот.

– Что? – не понял Карпович.

– Эта девушка…

– Между нами ничего не было! – поспешил оправдаться доктор, даже не подозревая, что визитёр с собакой, имел в виду безымянную пациентку.

– Я окажу вам эту услугу. Я скажу вашей жене, что у вас с той девушкой ничего не было, а взамен вы окажете услугу мне, – Третьяк взял Карповича под руку и повёл по коридору прочь от палаты, к которой должна была прибежать охрана. Когда-нибудь.

– Чего вы хотите? – голос Мирослава Борисовича дрогнул.

– Расскажите мне всё, что знаете о пациентке с разбитой головой, которую привезли из Золотых Вершин.

– О Злате?

– Её зовут Злата?! – слишком бурно отреагировал на имя Вальтер, чем вывел доктора из состояния кролика, дрожавшего перед удавом.

– Возможно, а вы кто, вообще? – снова воспрянул духом доктор.

– Я тот, у кого есть триста серебряных перперов для вашего правого кармана, – Вальтер свободной рукой сунул в означенное место три хрустящих банкноты.

– Но…

– И тот, кто будет молчать о вашем романе с той симпатичной медсестричкой.

– Да что вы…

– О том романе, которого не было, конечно же. Просто расскажите о самочувствии девушки. Как она? – и заметив сомнение в глазах Карповича, добавил, – её нашли на нашей улице, и моя жена очень хочет знать подробности, чтобы возглавить клуб местных сплетниц, вы же знаете, какие они, эти женщины…

– Даа… – понимающе закивал Карпович, – но сказать мне особо нечего, поступила ночью, была остановка сердца, успешная реанимации. Девушка в сознание не приходила, состояние стабильно тяжёлое.

– Вы назвали её Злата…

– Да это так. Но, вряд-ли это её имя.

– Продолжайте.

– Я называл разные имена, и на Злате её глаза дрогнули, я думал, она сейчас очнётся, но тут в палате появились вы.

– Так, может, она и очнулась, пока мы тут с вами гуляем?

– Нет, если б девушка действительно пришла в себя, у неё изменились бы жизненные показатели. За этим следят специальные аппараты, и сигнал сразу поступает на пульт.

– Спасибо, доктор, – Вальтер похлопал Карповича по карману халата, добавив, – и купите жене хороший букет, очень хороший букет.

– Эээ, – не нашёлся что ответить вмиг посеревший Карпович.

Весь разговор Плут покорно сидел на руках у Третьяка. Он не ёрзал, не дёргался и даже промолчал, когда Вальтер накинул ему на морду вонючий больничных халат. Но когда все трое вместе с доктором походили мимо палаты, где лежала предположительная жертва дракону, случилось это.

– Барк, – гулко гавкнул плут.

Доктор уже набрал воздуха в грудь, чтобы выдать очередную порцию шума, но его опередило звонкое пиканье, заполнившее коридор. Звук раздавался из коробочки на стойке медсестры и ему вторили отголоски трелей, выплывавшие из приоткрытой двери палаты девушки-подкидыша.

– Тоня! Тоня, срочно в восьмую. Почему никого нет на посту. Пациентка очнулась.

– Барк, – едва слышно гавкнул под свалившимся на лицо больничным халатом, Плут.

– Да, брат, это мы удачно зашли, – согласился с псом Третьяк.

Глава 4. Потерпевшая

Девушка с трудом открыла глаза, едва находя в себе силы, чтобы подавить приступ резко накатившей рвоты. Мир вокруг кружился, в руки были воткнуты иголки с проводами, а зрение безуспешно пыталось хоть на чём-то сфокусироваться. Она видела силуэты, движущиеся по какой-то странной комнате, слышала шум чужих разговоров, из которых не понимала ни слова. А ещё голова, ужасно болела голова. Хотя сознание путалось и звенело, девушка осознала, что находится в медучреждении. Белые стены, странные запахи, суетящиеся люди – всё это было странно знакомым, хоть и казалось совершенно чужим. Полуприкрытое веко оттянули чьи-то не слишком деликатные пальцы, в глаз ударил пучок света. Девушка попыталась возразить против такого обращения, но вместо слов из горла вырвался кашель.

Неожиданно мир снова померк. Сознание угасло, утонув сначала в какой-то беспробудной тьме, а потом в мягком едва различимом свечении. Его источник находился где-то поблизости, где-то совсем рядом. Наверное, если бы девушка попыталась протянуть руку, то смогла бы к нему прикоснуться. Мысленно она потянулась к источнику и обнаружила, что их два, нет, даже три. Кроме двух светлых пятен, державшихся друг друга и сливавшихся в одно, было что-то ещё. Сейчас третий источник находился где-то далеко от первых двух или просто был гораздо тусклее. При попытке дотянуться вниманием до дальнего пятна света, образы истаяли, и всё опять заволокло колкой тьмой.

Когда девушка снова открыла глаза, в комнате не было никаких силуэтов. Она попыталась открыть рот, чтобы позвать кого-нибудь, но не смогла. Во рту было невыносимо сухо, пить хотелось просто чудовищно. Приборы, которыми была напичкана комната, запищали с новой силой, подавая неизвестно кому какие-то сигналы. В скором времени девушка смогла наблюдать кому. Всклокоченный, запыхавшийся, какой-то нелепый в криво застёгнутом белом халате, человек выглядел, словно его оторвали от какого-то очень утомительного занятия. Сорвали с пробежки или чего-то подобного. Следом за ним в комнате появилась молоденькая медсестричка, на ходу поправляющая выбившиеся из-под чепчика волосы.

Снова суета. Опять кто-то немилосердно светит фонариком в глаза, водит руками, переключает какие-то рычажки на аппаратах. Мужчина в халате, несомненно, занят своей работой, но мог бы и удосужиться объяснить ей, что происходит или хотя бы предложить воды. Жажда становилась всё более невыносимой. Медсестричка подвесила на стойку с железными крючками какой-то пакет с мутной жидкостью и вколола в него шприц с чем-то жёлтым. Через мгновение вену обожгло горячим и невыносимо болезненным током. Пациентка попыталась дёрнуться, высвободиться от опутавших её трубок и иголок.

– Тише, тише, мы не хотим вам навредить, наоборот, – попытался успокоить пациентку доктор, заметив её волнение.

– Кха, кхе, – попыталась ответить девушка.

– Поберегите силы, скоро станет полегче, – снова принялся утешать доктор, – Сейчас вы в безопасности, вам никто больше не навредит.

– Пхии.. – прохрипела девушка, пытаясь попросить воды.

– До чего же неугомонная, – вспылил доктор.

– Славик, она, кажется, просит пить, – предположила медсестра.

– Сестра Шмаркова! Субординация!

– Простите, Мирослав Борисович, – язвительно извинилась медсестра, – я могу дать пациентке воды?

– Нет, пока нельзя, смочите ей губы губкой, иначе она так и будет кряхтеть, – тоже не слишком любезно ответил Карпович.

Свет из палаты, а теперь пациентка не сомневалась, что находится в больничной палате, падал на одежду доктора, и металлические пуговицы на его халате тускло поблёскивали. Что же это они из латуни? Это мысль неожиданно увлекла девушку, а следом появилась другая, что пуговицы давно стоило бы почистить. Болезненное жжение потихоньку отступало. Заботливая медсестра смачивала губы, что хоть и не сильно, но уменьшало жажду. Дышать становилось легче, однако голова всё ещё ужасно болела, да и тошнота никуда не делась. Мысли путались, исчезали и снова появлялись вновь, как и способность видеть мир не в размытых пятнах. В конце концов, девушке захотелось ущипнуть себя, чтобы очнуться от этого странного сна. Когда тошнота и головная боль снова стали невыносимыми, сознание услужливо отключилось на ближайшие полчаса.

– …вы меня слышите? – произнёс новый мужской голос.

– Конечно, нет, старший уполномоченный, она же без сознания! – раздражённо ответил баритон, который девушка уже слышала ранее в палате.

– Кхе, хе, – попыталась сама за себя ответить пациентка Мирослава Борисовича, которого отдельные медсестры называли Славиком, нарушая субординацию.

– А говорите, без сознания, – возмутился тучный мужчина.

– Она всё равно вам ничего не скажет, ещё слишком слаба! – обиделся мужчина в халате.

В палату снова впорхнула симпатичная медсестричка и обворожительно улыбнулась присутствующим. Проходя мимо тучного мужчины, она словно невзначай задела его грудью. Доктор в белом халате всё это видел и мгновенно покраснел.

– Антонина! Выйдите немедленно из палаты! – приказал Карпович.

– Я только принесла воду для пациентки и уже ухожу, – нисколько не смутилась девушка.

– Да-да, идите скорее в процедурную, там, наверняка, уже очередь на клизмы! – пробухтел доктор, наблюдая, как тучный мужчина с блокнотом изучает фигуру медсестры.

– А что на клизмы бывает очередь? – удивился старший уполномоченный.

– Ко мне бывает, – хищно улыбнулась медсестра, немного подавшись вперёд, чтобы мужчина смог лучше рассмотреть её декольте.

– Сестра Шмаркова! Поторопитесь! – снова не выдержал доктор.

Глава 4.1

– Пиииить, – неожиданно для всех позвала пациентка, переключив всё внимание на себя.

– Сейчас, милая, – вмиг растеряв свой хищный настрой, сестра заторопилась к койке.

– Вы слышите нас, – поспешил взять быка за рога старший уполномоченный.

– Да погодите, вы со своими вопросами, – повелительно гаркнула сестра Шмаркова на мужчину и принялась водить мокрой губкой по губам девушки.

По подбородку пациентки бежали тонкие ручейки, стекали по шее, устремлялись под рубашку. Сердобольная медсестра снова и снова смачивала губку и прикладывала ко рту девушки, пока доктор не остановил подчинённую. Доктор Карпович Мирослав Борисович

– Достаточно, с ней всё будет в порядке, от жажды точно сегодня не умрёт, идите, – эти слова прозвучали мягко, даже с какой-то долей сочувствия.

– Я вернусь, – ободряюще пообещала медсестра девушке, и, вытерев мокрую грудь пациентки салфеткой, поспешила выполнить распоряжение доктора.

– Вы слышите меня? – снова вернулась к вопросам старший уполномоченный, воспользовавшись тем, что доктор провожает взглядом покидающую палату медсестру.

Девушка не подала голос, но кивнула. Она его слышала, видела и даже хотела, чтобы он убрался побыстрее из палаты. Чтобы желаемое произошло как можно быстрее девушка была готова сотрудничать.

– Вы сможете отвечать на вопросы?

– Кхе, – девушка попыталась помотать головой, но получилось у неё плохо.

– Тогда давайте так сделаем. Откройте рот, если “да”, и высуньте язык, если “нет”, – предложил старший уполномоченный свою кодовую систему.

– А если “не знаю”, то коснуться языком уха? – возмутился доктор, – что за бред вы ей предлагает, вы хоть представляете, сколько сил уходит, чтобы высунуть язык у человека с черепно-мозговой травмой?

– У вас есть идеи получше?

– Представьте себе! Достаточно просто взять её за руку. Вот смотрите, – Карпович положил свою тёплую ладонь под руку пациентки так, чтобы один её палец лежал сверху.

– Ну, и как это нам поможет?

– Если вы слышите и понимаете нас, сделайте один удар пальцем, – обратился доктор к девушке и немедленно получил требуемый ответ, – отлично, давайте договоримся, что это будет означать “да”, а два удара пальцем будет означать “нет”, договорились?

Девушка моргнула и отчётливо сделала движение. Один удар пальца был чётким и не вызвал сомнений в осознанных действиях его владелицы.

– Вы знаете, что с вами произошло? – спросил толстяк.

– Два удара, – оповестил Карпович.

– Вас нашли на пороге дома Вальтера Третьяка, вы с ним знакомы? – что-то записывая в блокнот, снова задал вопрос старший уполномоченный.

– Нет, – перевёл ответ доктор, следящий за движением пальца девушки.

– У вас есть догадки, кто мог ударить вас по голове и оставить на улице?

– Опять “нет”.

– Может, ваша система сбоит? Что это она получила по голове и не знает от кого? – раздосадовано запыхтел полный мужчина.

– Да, она не знает, вот только что подтвердила одним ударом.

– Но имя она своё хоть может нам назвать, чтобы мы связались с родственниками и запросили информацию, – совершенно вышел из себя полицейский.

– Нет, – удивлённо проговорил доктор.

– Что значит “нет”? Не хочет говорить?

– Погодите, старший уполномоченный, – осадил доктор вышедшего из себя толстяка, после чего обратился к девушке, – вы помните, как вас зовут?

Палец стукнул по ладони Карповича два раза. Доктор стал понимать, что происходит. После такой травмы головы в происходящем не было ничего удивительного.

– Быть не может, чтобы она имени своего не знала! – не поверил толстяк.

– Очень даже может. Её ударили по голове, была большая кровопотеря, остановка сердца, шоковая реанимация. Уже чудо, что она пришла в себя. Ну, а то, что у неё амнезия – это даже ожидаемо.

– Что у неё?

– Амнезия, старший уполномоченный, это когда человек теряет память.

– Приехали! Ну хоть что-то она помнит?

– Его, – тяжело прохрипела девушка, смотря за спины мужчин.

Доктор и полицейский одновременно повернули головы и увидели в проёме приоткрытой двери высокого темноволосого мужчину. Халат, накинутый поверх дорогого делового костюма, висел наперекосяк, неумело скрывая сидящего на руках у хозяина крупного бассет-хаунда.

Глава 5. Подозреваемый?

– Это просто смешно! – возмущался Вальтер Третьяк, которого Маршал Гнездо вёл к своей машине в статусе “задержанный по подозрению”, не уточнив какие у него собственно были подозрения.

– В участке вместе и посмеёмся, – пошутил тучный полицейский.

– У вас нет оснований, старший уполномоченный! – Вальтер поудобнее перехватил собаку, которую неудобно было нести на руках.

Опустить пса на землю не давал вредный полицейский, у которого явно была какая-то фобия.

– По законам Подгорицы я могу вас задержать на 48 часов в интересах следствия даже без оснований, – похвалился Маршал Гнездо, остро чувствуя свою власть.

– А пса? – Вальтер, развернулся и протянул руки с собакой в направлении полицейского так, чтобы морда Плута оказалась как можно ближе к лицу толстяка.

– Уберите это! – возмутился Гнездо, отстраняясь, словно бы к нему поднесли клубок ядовитых змей.

– Барк! – гулко гавкнул пёс.

– Да, друг, я тоже возмущён, и не меньше чем ты.

– Барк! Барк! – громко согласился Плут.

– Перестаньте натравливать на меня собаку! И садитесь уже в машину!

Полицейский распахнул заднюю дверь своего неказистого авто, чтобы пропустить подозреваемого в салон. Третьяк повернулся спиной, сел на неприятно скрипнувшее сидение, после чего отпустил собаку на землю. Плут, сорвался с места и резво побежал. Его кривые толстенькие лапки мелькали в воздухе так часто, словно бы бассет-хаунд возомнил себя фаворитом на лошадиных скачках.

– Куда?! – возмутился полицейский.

– Догоните, если хотите. У вас наверняка найдётся что ему предъявить.

– Вы за это ещё ответите!

– Не сомневаюсь. Поехали уже в участок, – третьяк самостоятельно захлопнул дверь.

Старший уполномоченный с задержкой сообразил, что только что произошло, и со злости пнул свой же автомобиль по колесу. Сдержав рык от боли в ноге после удара о довольно жёсткую резину, полицейский поплёлся за руль.

Гнездо немного потоптался у водительской двери, которая заела при попытке её открыть. Дёрнув, что есть силы, Маршал всё-таки добился желаемого. Полицейский сел в машину, и даже не попытался пристегнуться. Его живот был слишком объёмным, а ремень безопасности вёл себя также, как дверь, постоянно заедал. Повернув ключ в замке зажигания, полицейский мягко вдавил педаль газа в пол. Машина покатила вперёд.

– Нарушаете, старший уполномоченный, – подавив приступ брезгливости, Вальтер демонстративно пристегнул свой ремень безопасности.

– Заткнись, – приказал полицейский.

– Мдааааа, – многозначительно выдал Вальтер, вспоминая свой последний арест, случившийся ещё в прошлом веке, тогда стражи порядка вели себя куда почтительней.

Маршал Гнездо злился. Напыщенный индюк на заднем сидении, которого он задержал, только чтобы поучить уму-разуму, только добавлял масло в огонь. От потерпевшей оказалось не так много проку, а ведь Маршал рассчитывал, что дело окажется лёгким, раз уж жертва выжила. Амнезия-гомнезия. Анекдот какой-то. Получить по голове, выжить и забыть всё на свете? Вот он бы себе такого не позволил. Он не какая-то девка безмозглая. Маршал всегда знал, что у баб одно на уме, а в голове вообще пусто. Вон хотя бы этих девок в палате взять. Одна тёрлась об него как кошка, а вторая валяется как сломанная кукла и только и делает, что глазами моргает, да пальцами шевелит. Были бы у неё изначально мозги, она бы их от одного удара не растеряла.

Полицейский едва вписался в поворот и со злости ударил по рулю. Дороги Подгорицы были не лучшим её достоянием. Несмотря на то что в городе жило столько толстосумов, транспортная инфраструктура пребывала в том же состоянии, что и лет двести назад. Только в районах, где жили коллекционеры и богатеи, приезжающие к морю в летний сезон, что-то благоустраивалось, причём в основном за счёт городского бюджета.

Брось злоумышленник девицу где-то в районе Старой крынки, а не на улице Золотых вершин, её бы не то, что живой не довезли в больницу, её бы до утра вообще не нашли. В бедные районы Маршал выезжал на вызовы гораздо чаще, чем к толстосумам. В основном на драки, кражи, по поводу порчи городского имущества. Убийства в таких районах случались редко, хотя, возможно, о них просто не докладывали в полицию, предпочитая решать эти вопросы самостоятельно. Маршал пропустил поворот на улицу Старой крынки, направляя машину в участок, и взгляд его лишь мазнул по светлому пятну, мелькнувшему у обочины. Сидевший на заднем сидении той же машины мужчина был более внимательным. Третьяк едва слышно хмыкнул, заметив знакомую фигуру пса, и молча улыбнулся.

Глава 5.1

Плут бежал споро и ни на что не отвлекался. Запахи улицы, эмоции Третьяка, жжение от ненавистного ошейника – всё это было сейчас на втором плане. Его брату и лучшему другу нужно было помочь. Третьяк отчётливо дал понять, как именно следует всё сделать. И Плут бежал на улицу Старой крынки, потому что именно там был нужный ему человек. Быстрее, конечно, было бы долететь до места, но в дневное время в людных местах этого делать никак нельзя. Хорошо хоть бежать было недалеко. С тех пор как Венгр стал счастливым обладателем золотого зуба, и Вальтер, и Плут всегда знали, где именно находится вышеозначенный криминальный элемент.

Несмотря на собачьи тропы и необычную для обычного пса скорость, лучший друг Третьяка добрался до нужного дома на улице Старой крынки чуть позже, чем Маршал Гнездо доставил Вальтера в участок. Усевшись под нужной дверью, странного грязного красного цвета, Плут принялся ждать подходящего момента. Пёс был слишком умён, чтобы просто безудержно лаять до появления правильного человека. Удача была верной подругой старого Плута, поэтому когда через десять минут ожидания из красной двери, держась за ширинку, вывалился Грязный Барри, бассет-хаунд совсем не удивился.

– Барк! Барк! – обозначил своё присутствие пёс, когда Венгр пристроился прямо в углу дома, приспустив штаны.

– Чёрт! Плут! – да я из-за тебя чуть руки себе не обоссал.

– Барк, – извинился пёс.

– Ладно, чего уж. Ты как тут? – не оборачиваясь спросил Венгр.

– Барк! Барк!

– Свинтил что-ли от своего изверга?

– Барк! – Плут затряс головой, всячески демонстрируя несогласие с версией Барри.

– Случилось чего?

– Барк! – пёс согнул передние лапы и активно завилял хвостом, обычно люди воспринимали это как согласие.

– Ну, оставайся у меня, я не против, – к последнему слову добавился отчётливый звук застёгивающейся ширинки.

– Барк! – Плут снова замотал головой.

– Чего ж ты тогда хочешь? – усмехнулся Венгр, присаживаясь перед псом.

– Рррр, – плут потянул Барри за штанину.

– Чего-то ты точно хочешь, – задумчиво проговорил мужчина поднимаясь.

Плут опустил вонючую брючину и резво побежал вперёд. Однако совсем скоро остановился и принялся лаять на плакат, висевший на стене.

– Приглашаем новобранцев в полицию Подгорицы… – прочитал Венгр агитационный заголовок, и тут же сорвал со стены бумагу.

– Барк! Барк! – с новой силой принялся лаять Плут.

– Что? – возмутился Венгр, – Тебе нравятся копы?

Плут активно замотал головой, так что его большие уши затрепетали в воздухе.

– А что тогда? Погоди, не хочешь же ты сказать…

– Барк! Барк! Барк! Барк!

– Костюма загребли? – Венгр искренне рассмеялся, порадовавшись собственной догадке, после чего зашарил по карманам.

Телефонная будка стояла поблизости, но мелочи у Грязного Барри с собой не нашлось. Пёс продолжал лаять, хватать за штанину, и мужчина понял, что так просто от него не отделается. Монетка, блеснувшая в лучах тёплого солнца на брусчатке, оказалась как нельзя кстати. Венгр поднял металлический кругляш и в сопровождении пса направился к телефонной будке.

– И ты реально такой умный живёшь до сих пор с Костюмом? – спросил Венгр у пса, когда его источник в полицейском участке сообщил, что около получаса назад Гнездо усадил в грязную камеру какого-то лощёного мужика.

– Барк!

– Странный ты, парень, – уважительно констатировал Барри, присев и потрепав Плута за правое ухо, – может, всё же останешься со мной: никакого ошейника, белая пудилиха, сочные сосиски?

– Барк, – грустно отказался Плут и опустил глаза.

– Жаль, но уважаю, – почесав пса по жёсткой шерсти спины, Венгр выпрямился, – ну, пошли разведаем как будем вытаскивать Костюма, пусть бы и посидел, но он мне должен пять сотен перперов.

– Барк?

– Это раньше было триста, но Грязный Барри ничего не делает бесплатно!

– Барк, – согласился с замечанием Венгра Плут.