Текст книги "Первая любовь"

Автор книги: Виктория Чанселлор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Виктория Чанселлор
Первая любовь

Посвящается Марте Гарретт Пышке и Дороти Симон, двум замечательным сестрам. Спасибо за вашу поддержку и понимание в течение всех этих лет и за то, что приняли меня в свою семью.

Глава 1

– А сейчас попрошу нашего эксперта по домашним животным и владелицу зоомагазина Джиллиан Сноу представить свое щедрое, полное тепла и любви пожертвование.

Джиллиан улыбнулась своей подруге Бренде, затем обвела взглядом аудиторию, заполнившую театр. Ей не нужны были аплодисменты и признание. Эти люди были ее друзьями и соседями. Они знали, что Джиллиан всегда жертвует что-нибудь от своего зоомагазина на День святого Валентина. В этом году она решила пристроить котенка или щенка в любящую семью. В конце концов, любая живая душа заслуживает любви в этот день.

Так почему же она проводила этот вечер во благо общины, вместо того чтобы уютно устроиться на своем диване с симпатичным парнем? «Да потому, что ты слишком придирчива», – ответила она сама себе и, сделав шаг вперед и улыбнувшись, начала шоу легким движением руки. «А может быть, потому, что никто не заменит того, кто вскружил тебе голову и разбил сердце», – добавила она про себя.

– Итак, объявляю торги открытыми. Начальная цена – двадцать пять долларов, – продолжила Бренда, когда аудитория успокоилась и приготовилась к ежегодному благотворительному аукциону в честь Дня святого Валентина. – И помните, Джиллиан уделит персональное внимание тому, кто выиграет торги, чтобы проверить, как ее питомцу живется в новом доме.

«Бренде самое место на телевидении, в программе а-ля „Магазин на диване“», – подумала Джиллиан, удивляясь многочисленным талантам своей подруги.

– Двадцать пять долларов от миссис Крэбтри. Я слышу, тридцать? Да, тридцать – от доктора Тейлора из женской консультации. Тридцать пять – от нашего нового библиотекаря Мэнди Томсон.

«Бренда знает всех и каждого в городе», – думала Джиллиан с улыбкой. Сейчас, когда дочь подруги начала ходить в школу, сплетни стали основным занятием Бренды. До этого знаменательного события ей приходилось творить чудеса, совмещая воспитание ребенка с добыванием «специальных новостей» о своих друзьях и соседях.

В старом театре Джиллиан рассматривала ряды потертых кресел и ветхий занавес. Она приходила сюда практически каждые выходные, когда была маленькой, и запахи попкорна и разлитой пепси-колы ничуть не изменились. Они с Брендой и иногда с ее братом-близнецом Брэдом пробирались по узкому проходу, хохоча и толкаясь, стараясь занять лучшие места и не нарваться на сурового мистера Поттера, чтобы не слушать его нотаций. А могло быть и хуже, он мог рассказать их родителям при встрече где-нибудь в магазине или в церкви. Если рядом был мистер Поттер, лучше было вести себя тихо.

Сейчас, когда Джиллиан случайно заходила сюда посмотреть кино, предпочитая скотсвиллский театр огромному комплексу в Тайлере, она была благодарна за то, что он до сих пор управляет этим местом своей строгой, хотя и постаревшей, морщинистой рукой и шикает на разбаловавшихся детей, мешающих представлению.

Боже, неужели она стареет? Ведь кажется, только вчера они с Брендой сидели рука об руку в этих стенах, а Брэд кидался в них жвачкой с верхних рядов. Джиллиан снова улыбнулась своему глупому воспоминанию.

Она почти видела, как этот мальчишка улепетывал вниз по проходу, пытаясь улизнуть от справедливого возмездия, но был пойман и наказан… Жаль, что она не узнала мужчину, приближающегося к ней из темноты холла. «Что-то очень знакомое есть в его внешности», – подумала Джиллиан, увидев, как он машет рукой кому-то на сцене. Но она не смогла вспомнить, кто это. Не то чтобы в Скотсвилле было много приезжих. Просто ей стало любопытно.

– И пятьдесят долларов от моего дорогого брата Брэда, который только что вернулся жить в Скотсвилл!

Негромкие аплодисменты заглушили ее бешено заколотившееся сердце. Джиллиан показалось, что она увидела призрак. Да она и сама выглядела как привидение, с округлившимися глазами и побледневшим лицом. По крайней мере именно так она себя и чувствовала. Брэд Паттерсон возвращается в город? Почему Бренда это скрыла?

Она с трудом оторвала взгляд от мужчины, освещенного софитами сцены, – мужчины с широкими плечами и узкими бедрами, который держал за руку парнишку, должно быть, сына Джереми, – и уставилась на Бренду. К сожалению, подруга продолжала принимать ставки, подняв цену до шестидесяти пяти долларов и отпуская шуточки в адрес гостей.

«Черт возьми, Бренда, почему ты мне не сказала? – хотела спросить Джиллиан. – Разве можно выдавать такие сюрпризы практически перед лицом всего города?» Ей хотелось спрятаться, убежать из этого душного помещения через заднюю дверь на улицу – и прочь, в холодную тьму февральской ночи. Девушка была уверена, что ее щеки из молочно-белых стали пурпурными.

– Семьдесят пять, – услышала она глубокий чистый голос из детства. Джиллиан снова обратила внимание на вновь прибывших. Джереми резвился вокруг отца, полностью захваченный происходящими торгами. Черт, это нечестно! Когда голос Брэда стал таким мягким? Когда он превратился из подростка-шалопая в примерного отца?

Она прищурила глаза. «Когда уехал на заработки в Техас, завел новых друзей, крутил романы с другими девчонками. Или когда женился. Ага, вот именно тогда», – думала она сверля его взглядом. А тем временем ни он, ни его сестра не обращали никакого внимания на Джиллиан, не подозревая о ее мрачных мыслях. Они были увлечены аукционом, где Бренда пыталась поднять ставки еще выше.

Еще одно повышение поступило от доктора, после чего вновь заговорил Брэд.

– Ну что ж, давайте доведем сумму до круглой, пусть будет сотня, – сказал он с обаятельной улыбкой на губах, которая никого не могла оставить равнодушным. Джереми тянул его за руку, стараясь пробраться ближе к сцене.

«Нет, нет, нет!» – хотелось кричать Джиллиан. Ей вовсе не улыбалось иметь дело с Брэдом, помогать ему в выборе щенка или котенка для ребенка чужой женщины. Показывать, как ухаживать за маленьким созданием, кормить, заботиться о нем. Это было нечестно!

– Итак, раз… два… – вещала со сцены Бренда веселым голосом, оглядывая зал, – три, продано Брэду Паттерсону за сто долларов…

Джиллиан смотрела, как приближаются отец с сыном. Брэд разглядывал ее внимательно, изучающе. Казалось, он видит ее насквозь и его веселит развитие сценария. Его губы плотно сжались, преобразившись, как ей казалось, в самодовольную ухмылку. Но уж, во всяком случае, точно не в дружескую улыбку. Он мог бы купить щенка для своего сына в любом другом месте за гораздо более низкую цену. Но нет же, Брэд специально выиграл этот аукцион, чтобы насолить ей. Может, он еще и жвачкой в нее кинет, как в старые добрые времена?

Чем ближе он подходил, тем сильнее Джиллиан хотелось убежать оттуда, но нет, она не доставит ему такого удовольствия. Когда Брэд поднялся с сыном на старый деревянный пол сцены, она подавила в себе желание отскочить. Брэд перепрыгнул через две ступени, улыбаясь – или ухмыляясь, это уж кому как больше нравится, – и подошел к сестре.

Бренда тут же подскочила к подруге, обняв ее так, что кости затрещали, и улыбнулась. Это остановило Брэда. Джиллиан подавила чувство паники, переполнявшей все ее существо.

– Ты почему мне не сказала? – спросила она подругу сквозь зубы. Бренда состроила невинные глазки, которые, впрочем, никого бы не одурачили.

– Я думала, так будет лучше, – ответила она, – трое закадычных друзей – как встарь!

– Это уж вряд ли, – прошептала Джиллиан на ухо Бренде. Унижения не входили в ее планы на Валентинов день, хотя Паттерсоны, казалось, наслаждались каждым моментом.

– Привет, Джилли, – произнес Брэд глубоким низким голосом, который приобрел лет в одиннадцать.

– Меня зовут Джиллиан, – ответила она, задрав подбородок. – Или, если вам будет угодно, мисс Сноу.

Брэд смерил ее тяжелым взглядом, после чего ухмыльнулся:

– Познакомься, Джереми, это мисс Сноу. Она владелица магазина, в котором мы купим тебе щенка.

– Ура!

– Джереми… – осадил сына Брэд.

– Прошу прощения, – сказал малыш, а затем бесцеремонно затараторил: – Здравствуйте, мисс Сноу. Когда я могу прийти и забрать своего щенка?

– Привет, Джереми. Ты можешь прийти в любое время, когда магазин открыт. Может, твоя тетя Бренда захочет составить тебе компанию? Я бы с ней с удовольствием поболтала, – сказала Джиллиан, игнорируя Брэда и послав подруге взгляд, от которого, как она надеялась, вулкан покрылся бы инеем.

– Никак не смогу, – отвертелась Бренда, – у меня столько хлопот с этой благотворительностью. Заключительные подсчеты, телефонные разговоры. А сейчас мне надо продолжать вести аукцион. Но вам двоим наверняка есть о чем поговорить, – сказала Бренда, многозначительно улыбнувшись.

– Сводница, – пробормотала Джиллиан.

– Прошу прощения, – сказал Брэд, – я не расслышал.

– Это было не для твоих ушей, – ответила Джиллиан, не глядя на него. – Так ты предпочитаешь щенка, Джереми?

– Да, симпатичного щенка. А у вас есть такие пятнистые, ну как в фильме?

– Каком фильме?

– Диснеевский фильм вышел пару лет назад. Это его любимая видеокассета, – объяснил Брэд, – он имеет в виду щенков далматина.

– Да, далматина! Я хочу такого же.

– Извини, Джереми, но у меня сейчас нет далматинов. Может быть, вы с папой подождете, пока я их раздобуду?

– И когда же это будет? – насмешливо спросил Брэд, словно он в точности знал, что у нее на уме.

– Кто знает? Наверняка у кого-нибудь в округе есть далматины, и когда у них будут щенки…

– Да на это может уйти года два.

– Может быть, и так, – пожала плечами Джиллиан.

– Я думаю, мы остановимся на ком-нибудь, кто есть у тебя в продаже.

– Я не хочу вас торопить, – ответила она. – Может, Джереми никто, кроме далматинов, не понравится.

– Я уверен, он найдет то, что ему придется по душе.

– Ну не знаю…

– Папа, я хочу щенка, – попытался вмешаться Джереми.

– Слушай, я думаю, что знаю и тебя, и своего сына достаточно хорошо, – сказал Брэд голосом, который заставил Джиллиан взглянуть на него снова. Он проигнорировал реплику мальчика, полностью сосредоточив внимание на девушке. От софитов и рампы шел такой жар, что она почувствовала запах его одеколона, когда попыталась отвести взгляд.

– Сдается мне, ты разживешься щенком далматина как раз к тому времени, когда Джереми пойдет в колледж! – выпалил он.

Джиллиан заметила своих знакомых, которые направлялись к ним и уже стояли за спиной у Брэда, готовые вступить в разговор. «Ну уж дудки!» – подумала она.

– Да ну, а это будет до того, как он бросит свою школьную любовь, или после? – спросила она с сарказмом, которого хватило бы и на двоих.

– Папа…

– Один – ноль в пользу разъяренной владелицы зоомагазина, – ответил Брэд, поубавив свой пыл.

– Кто здесь разъярен? – удивилась Миллисент Гарднер, чьи крашеные кудри сбились набок, пока она карабкалась на сцену. – Это должно быть забавным.

– Что верно, то верно, – съехидничала Джиллиан, скрестив руки на груди. – Мне не было так весело уже лет одиннадцать.

– О Боже, – заметила сестра Миллисент, Грета, – по-моему, мы не вовремя.

– Вовсе нет, – сказал Брэд, оборачиваясь к дамам. Он спустился на пару ступенек, чтобы старушкам не пришлось постоянно смотреть вверх.

«О да, как всегда предупредителен», – подумала Джиллиан. Настолько, что решил купить собаку у человека, который и на дух его не переносит.

К ним подошел мистер Поттер, составив компанию дамам.

– Ну надо же, Брэд Паттерсон! Сколько лет, сколько зим!

– Мне пора, – сказала Джиллиан, не желая записываться в клуб поклонников этого Паттерсона. – Кому-то завтра еще работать.

– Мы завтра работаем, – поддержала ее Миллисент, очевидно, немного смущенная ноткой враждебности, вкравшейся в их разговор.

– Ну конечно же, разве мы сможем обойтись утром без ваших свежих булочек с корицей и кофе от пекарни Гарднер? – улыбнулась Джиллиан двум пожилым дамам.

– Это она к нему придирается, – прошептала Миллисент, ткнув локтем в бок сестры.

– Ну, если уж на то пошло, я тоже завтра работаю, – произнес Брэд. – Я могу прийти к вам в пекарню со своим ноутбуком и поработать там пару часов.

– Бог ты мой, у нас раньше никогда не было компьютера.

– Уверена, вы это переживете, – сказала Джиллиан, спускаясь вниз по лестнице, – вряд ли он много ест.

Мистер Поттер рассмеялся. Джереми усмехнулся.

– Увидимся завтра, малыш, если, конечно, твой отец сможет вырваться из интернет-кафе. – Она насмотрелась кабельного телевидения, так что пара-другая техногенных словечек еще ждала своего часа.

Джиллиан доставило удовольствие наблюдать, как сузились серо-голубые глаза Брэда. Они больше не казались столь теплыми и приветливыми. Ну и замечательно. Не нужны ей никакие сантименты от Брэда Паттерсона. Да и вообще лучше бы он не приезжал в город.

– Я найду время, – ответил он, – и если по правде, то нам может понадобиться не один год, чтобы Джереми определился с выбором. И потом, ты же обещала лично позаботиться обо всем.

Полдня с Брэдом и его сыном в маленьком магазине, а уж тем более «персональное внимание»? Это уж вряд ли! Если потребуется, она покрасит белого щенка в черную крапинку – ни дать ни взять сошедший с экрана далматин, – лишь бы Брэд поскорее убрался с глаз долой.

– Обычно у меня много работы, давайте покончим с этим побыстрее.

– Не очень-то это благотворительный подход, Джилли.

– Я приберегаю свою благотворительность для серьезных организаций, а не для каждого проходимца, проезжающего через город. И для тебя меня зовут мисс Сноу. Как холодный, колючий снег.

– А может, лучше сказать, как безразличный и неприятный снег? – уточнил Брэд, прищурившись.

Джиллиан уперла кулаки в бока.

– Может, и лучше, если хочешь получить пощечину.

– Папа, а здесь что – идет снег? Вот в Хьюстоне снега не бывает.

– Не сейчас, Джереми, – ответил Брэд и добавил: – Или, может, скажем – Белоснежка.

Старое прозвище переполнило чашу ее терпения. Ногти вонзились в ладони.

– Ну все, хватит!

Он приблизился к ней слишком близко, заставляя отступить на шаг. Но Джиллиан сдержалась, тут же пожалев об этом, когда, вдохнув, вновь почувствовала запах его дорогого одеколона.

– А как насчет чистого, тающего во рту снега? – прошептал Брэд. – Я, помнится, однажды уже пробовал такой снег. Очень свежий и вкусный.

Девушка покраснела так стремительно, что ее лицо запылало, словно от огня. Да как он смеет? Желание залепить ему затрещину и стереть с лица это самовлюбленное выражение было столь сильно, что только годы обучения выдержке заставили ее стерпеть.

– Но ведь ненадолго, не так ли? – сказала Джиллиан сквозь сжатые зубы. – В минуту снег превращается всего лишь в обычную талую воду.

Она развернулась на каблуках и взбежала по лестнице к выходу, прежде чем Брэд успел ответить. О Боже, ну зачем он вернулся? Ну почему это случилось с ней? Нет, только не сейчас… Неужели все снова? Жизнь так несправедлива!

Холодная тьма февральской ночи окутала Джиллиан, когда она выбежала на площадь, распахнув стеклянные двери. Прохладный ветер остудил ее горящее лицо. А что за влага на нем – дождь? Да нет, в небе ни облачка. Девушка смахнула слезы резким движением руки и направилась в свою квартиру над зоомагазином. Черт возьми, этот городишко слишком мал для них обоих! Если уж речь зашла о ней, то Брэд потерял право называть Скотсвилл домом, когда одиннадцать лет назад уехал в колледж и… исчез из ее жизни.

Брэд закрыл дверь в спальню Джереми и постоял несколько минут, прислушиваясь к звукам за дверью. Лишь убедившись, что активный, но уставший четырехлетний ребенок заснул, он пошел в гостиную. В старом большом доме царила тишина. Только несколько досок в полу скрипнули, когда Брэд осторожно шел к лестнице. Нужно их починить… а может, и не стоит, чтобы слышать, как сорванец будет ускользать из дома на свидания, когда подрастет. Глядя на сына, трудно было представить, что это время скоро наступит. Но Брэд знал, как быстро оно может пролететь. Стоит лишь вспомнить, как незаметно пронеслись одиннадцать последних лет. Одиннадцать лет с тех пор, как он уехал из Скотсвилла и из жизни Джиллиан, думал Брэд, спускаясь по лестнице.

Боже, как она изменилась! Он видел ее мельком пару раз, когда приезжал погостить к Бренде. Незамеченный своей школьной подружкой, он проезжал мимо магазина Джиллиан или мимо дома ее отца на окраине города. Один раз Брэд видел ее работающей в саду; в другой раз – через витрину магазина. Но ни разу не встречался с ней нос к носу. Он все еще помнил то сосущее чувство под ложечкой и тот шок, который испытал, увидев на сцене Джиллиан в облегающем красном платье, улыбающуюся публике.

Брэд включил свет на кухне и подошел к холодильнику. Эти рыжие, морковного цвета кудряшки, которые так раздражали Джиллиан в детстве, с годами превратились в водопад цвета золота и каштана. Ее веснушки почти исчезли, но он заметил несколько на носу и на ключицах; кожа была по-прежнему светлой и чистой, такой же свежей, как в семнадцать лет.

А ее длинное юное тело округлилось именно в тех местах, где ему и следовало, – и даже больше, чем тогда когда Брэд, уловив момент, обнимался с девушкой в машине или в доме ее родителей, пока старики играли в карты. Воспоминания о веснушчатой груди и упругом животе Джиллиан вызвали в нем реакцию, которой гордился бы подросток, не говоря уж о двадцатидевятилетнем мужчине.

Брэд взял из холодильника холодную кока-колу в надежде остудить воспоминания. Посмеиваясь, он облокотился о барную стойку и открыл крышку. Знает ли Джиллиан о том, что она с ним делает? Вероятнее всего, нет. Девушка наверняка уверена, что он вне себя от ее язвительных замечаний. Что ж, так оно и было какое-то время, впрочем, недолго. Брэд не мог долго сердиться на человека, которого так хотелось поцеловать.

На самом деле он вернулся в Скотсвилл не только ради Джереми, как сказал Бренде, да и всем, кто спрашивал. Можно было переехать и в другое место с хорошими школами, может быть, даже ближе к Хьюстону, где до сих пор жила и работала его жена.

Но в тех городках не было Джиллиан. После четырех лет колледжа и многих лет брака с женщиной, настолько непохожей на его школьную любовь, что их невозможно было сравнивать, Брэд наконец-то осознал, чего хочет. Ему нужна Джиллиан.

Она, конечно, еще ничего не знала об этом… и он не собирался раскрывать свои истинные причины возвращения в Скотсвилл. Джиллиан ему просто не поверила бы, думал он, делая глоток из банки. Ее резкие слова больно ранили его сердце и лишний раз напомнили о том, как сложно будет ее вернуть. Впрочем, Брэд готов был принять вызов.

Джиллиан лишь старательно скрывала свои чувства, он уверен в этом. Он видел огонек интереса в ее глазах, пока она не узнала, кто спускается из темноты прохода. Брэд заметил, как девушка встала в защитную позу, скрестив руки на груди, как сжала руки в кулаки, чтобы не ударить его. Это была лишь естественная реакция женщины, увидевшей интерес в глазах мужчины. Несомненно, Джиллиан хочет быть с ним так же сильно, как он с ней. Она просто не хочет признаться в этом даже самой себе.

Скоро, поклялся Брэд, допивая кока-колу. Он смял жестяную банку из-под напитка и метким броском отправил ее в мусорную корзину. Скоро, пообещал он себе и пошел в спальню, выключив свет.

Глава 2

– Почему ты мне вчера вечером не позвонила?

– Я думала, ты уже спишь. Дело в том, что…

Джиллиан прижала трубку телефона ухом к плечу, насыпая корм в клетку хомячку.

– Ты думала, что я смогу уснуть, после того как ты и твой братец устроили такое шоу?

– Послушай, Джиллиан…

– И даже не говори ничего, предательница. Почему ты не сказала, что он вернулся в город?

– А тебе не понравился сюрприз? – попыталась помириться Бренда.

Джиллиан вскипела:

– Можно подумать, мне когда-нибудь нравились сюрпризы!

– Ну, мне показалось, что этот тебе мог бы понравиться, – оправдывалась Бренда слабым голосом, который обычно приберегала для своего мужа.

– Мне это действительно ни к чему, – сказала Джиллиан, следя глазами за двумя бурундуками, которые носились по клетке, громко визжа.

– Вы с Брэдом были так близки.

– Это было одиннадцать лет назад, Бренда, и я бы не сказала, что мы расстались друзьями.

– Тем более нужно встретиться, поговорить, решить старые проблемы.

– Не было никаких проблем, пока он не появился.

Джиллиан услышала, как Бренда вздохнула на другом конце провода.

– Ты на меня действительно злишься?

– Вне себя, – ответила она, закрывая клетку с хомячком и направляясь к двум морским свинкам, которых только что доставили в магазин. Зверушки вели себя спокойнее хомяка, но ведь они все еще привыкали к новому дому.

Хм, новому дому…

– Где он живет, Бренда?

– Брэд купил большой дом в викторианском стиле, с башней сбоку, ну, ты понимаешь, о чем я.

– Это тот, что на улице Спиндлтоп?

– Тот самый.

– Но я об этом ничего не слышала. Как он умудрился сохранить это в тайне?

– Он купил его на имя компании. Брат будет работать и жить дома.

– Здорово!.. – Джиллиан поежилась от одной мысли, что Брэд будет жить по соседству. – Похоже, он действительно переехал насовсем.

– Тебя это не очень-то радует? – спросила Бренда, стараясь скрыть нотку разочарования в голосе.

– Естественно, мне это не по душе, ну если, конечно, «по душе» и «вне себя» не одно и то же. Как ты могла подумать, что я обрадуюсь такому сюрпризу?

– Ну, мне так казалось…

– Даже не начинай, Бренда, слышишь? – сказала Джиллиан, одновременно насыпая корм. – Абсолютно ничего не произойдет между Брэдом и мной.

– Но по крайней мере вы могли бы сесть вместе и поговорить.

– Мне не о чем с ним говорить. И послушай, Бренда, я понимаю, что он твой брат и, по твоему мнению, отличный парень, но позволь напомнить тебе, что именно Брэд разорвал нашу помолвку. Именно ему нужна была свобода, чтобы заводить новых друзей и встречаться с другими девушками. Я не сбегала в Хьюстон, чтобы начать новую жизнь.

– Но ведь там он получил интересную работу. Однако его сердце осталось в Скотсвилле.

– Я понятия не имею, где его сердце, более того, меня это абсолютно не интересует! – вспылила Джиллиан, бросив остатки корма в кормушку и захлопнув крышку.

– То есть ты считаешь, что у вас с Брэдом нет никаких шансов, чтобы стать друзьями?

Она закрыла глаза, кровь стучала в висках. Было ли это следствием разговора или нахлынувших воспоминаний, девушка не знала. Да и какое это имело значение? Важно, чтобы Брэд Паттерсон держался от нее подальше. И ее совершенно не интересовало, зачем он вернулся в город, что делал последние одиннадцать лет и чем собирается заниматься до конца своей жизни.

– Нет, Бренда, не думаю, что мы снова станем друзьями, – тихо сказала Джиллиан. – Надеюсь, это не значит, что мы с тобой перестанем быть подругами.

– Так ты меня прощаешь?

– Ну вот еще! – Она услышала колокольчик на входной двери и возбужденные голоса детей, увидевших морских свинок. – Но я позволю тебе угостить меня обедом, чтобы ты загладила вину.

– Кафе «Ханна» на площади?

– Завтра в час. И не опаздывай.

– Увидимся. А кстати, Джиллиан…

– Да?

– Он все время спрашивает о тебе.

– Ничего не хочу слышать. Ни слова больше.

– Ну ладно, ладно. Завтра в час, пока.

Бренда повесила трубку. Два взволнованных детских лица появились из-за клетки, стараясь получше разглядеть животных. Потирая виски и затекшую шею, Джиллиан заставила себя улыбнуться и приготовилась рассказывать все, что она знает об одомашненных южноамериканских грызунах.

К концу дня Джиллиан готова была перебраться в другой город. Может, в Тайлере еще нет зоомагазина? Или, может быть, в Лонгви? Но с ее-то удачей сердобольные друзья и соседи переедут туда вслед за ней, с обнадеживающими и любопытными глазами спрашивая о Брэде.

До четырнадцатого февраля ее жизнь была так хорошо организована и предсказуема. Пожилые посетители и мамаши с шумными детьми приходили в магазин к самому открытию. Обеденный час пик, хотя о каком часе пик можно говорить в Скотсвилле, все же наступал. Потом по дороге домой заходили школьники, в основном с целью посмотреть. И обязательно появлялся какой-нибудь посетитель перед самым закрытием, когда она уже пересчитывала дневную прибыль. Раз в неделю – обед с Брендой в «Ханне», на другой стороне площади.

И были еще вечера. Ужин с отцом по понедельникам, средам и пятницам. Постоянное чтение ветеринарных журналов. Бухгалтерские отчеты и персональные банковские счета. Периодический ремонт в квартире или в родительском доме.

Иногда свидания с кем-нибудь, о ком ее друзья и соседи, которые так любят совать свой нос в чужие дела, непременно скажут: «Он то, что надо».

Да в том-то и проблема, что ничего хорошего в них не было. С этими грустными мыслями Джиллиан закрыла входную дверь. За последние лет десять у нее было никак не меньше двадцати свиданий с людьми, которых рекомендовали либо доктор Тейлор, либо Бренда, либо сестры Гарднер, или кто другой из дружной когорты бесплатных скотсвиллских консультантов.

В глубине души она знала, хотя и не хотела в это верить, что сравнивает всех их с Брэдом Паттерсоном, которого помнила еще со школьной скамьи. А он был умным, интеллигентным, внимательным и дьявольски сексуальным – даже в свои восемнадцать лет. Ее первая любовь… Разве могла она забыть его или удержаться от сравнения с другими мужчинами?

Быть может, именно поэтому все встречи Джиллиан с «парнями что надо» заканчивались легким прощальным поцелуем.

Громким мяуканьем ее кошка Клео напомнила о необходимости питаться.

– Сегодня у меня свидание с тобой, – сказала девушка, беря на руки белую красавицу кошку с пышным хвостом. Свободной рукой она захватила конверт с финансовыми бумагами, чтобы забросить его в банк позже вечером.

Как раз в тот момент, когда Джиллиан начала подниматься по лестнице к себе в квартиру, располагавшуюся над магазином, раздался негромкий стук в дверь. Ей очень не хотелось открывать, тем более что вряд ли они заметили ее в темноте. Зато Джиллиан, к сожалению, прекрасно их видела – по крайней мере мягкие светло-фиолетовые кудряшки Миллисент, натуральную седину Греты и крепкую высокую фигуру Ханны Брайан, стоявшей позади своих старших сестер. Все они были прекрасно видны на фоне зимнего заката.

На улице было слишком холодно, чтобы держать старушек за дверью, да и вряд ли они бы пришли в такую погоду, не имея при себе пары забавных сплетен. Впрочем, у Джиллиан не было ни малейших сомнений по поводу их визита.

– Извини, Клео, ужин откладывается, можешь начинать без меня.

Кошка, мяукнув, убежала наверх.

– Трусиха, – пробормотала девушка и поспешила открыть дверь. Три замерзшие женщины зашли в помещение.

– Ну и ветрище! – воскликнула Ханна, в то время как Джиллиан запирала дверь от нежелательных посетителей. – До костей пробирает.

– Так и простудиться недолго, – согласилась с сестрой Миллисент, кутаясь в твидовое пальто.

– У нас сегодня почти не было посетителей, – пожаловалась Грета. – А у тебя, Джиллиан, как с покупателями?

– Отбоя не было, – ответила она, прекрасно зная, какого именно покупателя они имеют в виду.

– Брэд Паттерсон обещал прийти со своим компьютером к нам в пекарню и поработать пару часов, – сказала Миллисент, словно гордясь этим.

– Наверняка не пришел из-за погоды, – заметила Ханна, – хотя я надеялась, что он все же заглянет на обед к вам с Брендой.

Джиллиан вздрогнула. Она представила себе Брэда и Бренду, сидящих напротив за обедом, одна смотрит на нее с ободрением, другой – с вызовом.

– Это даже не обсуждалось.

– Помню, как вы втроем прибегали к нам за печеньем, – мечтательно сказала Миллисент, улыбаясь воспоминаниям, – у тебя тогда были забавные рыжие кудряшки.

Джиллиан, которая в детстве терпеть не могла свои морковного цвета волосы, вежливо улыбнулась пожилой женщине.

– Да, вы трое были не разлей вода, – добавила Грета.

– Это было в прошлом.

– А кажется, только вчера, – заметила самая хитрая из сестер.

– Для меня это кажется вечностью, – ответила Джиллиан, скрестив руки на груди, – и пройдет еще столько же, прежде чем вы увидите, чтобы я разделила еду или что-либо еще с Брэдом Паттерсоном.

– То, что случилось, было давным-давно, сейчас он примерный отец, – сказала Грета.

Брэд был блестящим драматическим актером в школьном театре и мог практически каждого убедить в своей невиновности. Конечно, он вполне мог быть хорошим отцом, но это ни в коей мере не интересовало Джиллиан, так же как и его очевидное желание сразиться с ней в остроумии и упрямстве.

– Прекрасно, Брэд может и дальше оставаться примерным отцом, мне-то что с того?

– Ты помнишь ту вечеринку на Валентинов день в старшей школе? Мы тогда сделали чудесные торты с белым кремом, украшенные розочками, – вспомнила Миллисент, – вы так чудесно смотрелись вместе.

Джиллиан закрыла глаза и попросила Господа дать ей терпение. Ну почему всем так интересна ее личная жизнь или ее отсутствие? Почему всем кажется, что пламя прежней любви непременно вспыхнет в ней? То, что этот мужчина до сих пор привлекателен, а сейчас и доступен, вовсе не означает, что она строит насчет него какие-либо планы. Помимо вежливости на людях да еще этого щенка для его сына, у Джиллиан не было никаких дел с Брэдом Паттерсоном. Она потратила последние шесть лет жизни, строя свой бизнес. Она любила свой магазин, свою достаточно скучную жизнь, своего отца и даже городских доброхотов, которые по какой-то непостижимой причине так хотели видеть ее рядом с человеком, избравшим совершенно иной путь много лет назад.

– Послушайте, Миллисент, Грета, Ханна, – произнесла Джиллиан как можно мягче, взяв их озябшие руки в свои, – мы разошлись и никогда не будем вместе. Поймите это. Выкиньте из головы затею соединить нас снова. Этого просто не может случиться.

Колокольчик на двери прозвенел на следующий день ближе к обеду, как раз когда она осваивалась с новой компьютерной программой по бухгалтерии.

– Ну же, давай, черт тебя побери, – бормотала девушка, нажимая на клавишу ввода, пытаясь совладать с программой, которая никак не хотела работать, – дурацкая техника.

– У персональных компьютеров нет собственного мышления, – произнес знакомый баритон от дверей.

Джиллиан подпрыгнула от неожиданности, растрепав и без того небрежную прическу. Брэд Паттерсон подался вперед, чтобы поддержать ее.

– Со мной все в порядке, – отстранилась девушка, пытаясь высвободиться так, чтобы это не выглядело слишком очевидным. Его хватка ничуть не ослабла, напоминая стальные тиски.

– Мне показалось, ты вот-вот шлепнешься на пол.

– Но ведь не шлепнулась же, – сказала она, оправдываясь и высвободившись движением плеча.