Текст книги "Капкан (СИ)"
Автор книги: Виктория Анкай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)
*31*
– Да, Верунь! – я прижала телефон к уху, всматриваясь в экран компьютера и от души поражаясь наглости некоторых покупателей, оставляющих откровенно негативные отзывы на вполне сносный товар. – Привет!
– Привет! – Верка говорила торопливо, тоже явно урвав пару свободных минут в рабочем процессе. – Лесь! Ну ты чего не говоришь ничего?! Что с меню-то?
Бля-ядь…
Верка прислала мне окончательный вариант блюд на день рождения ещё на днях, но я так и не нашла возможности просмотреть его. Просто как-то не до того последнее время…
Дёрнулась открыть фотки и пробежаться глазами сейчас, но… Передумала.
– Да отлично всё, Вер! Вообще не понимаю, чего ты переживаешь?! – я наигранно усмехнулась. – Главное – чтобы тебе нравилось, ты же у нас именинница! А мы всё съедим… – в груди шевельнулось и мгновенно затихло чувство вины.
– Ну хочется как-то не ударить в грязь лицом, Олесь, – голос подруги оставался серьёзным и напряжённым. – Адам меня удивляет – сказал, чтобы я не переживала за расходы, он сам всё оплатит…
Вот сволочь! Думает, что так избавится от чувства вины перед Верой? Хочет успокоить совесть? Пф-ф-ф, наивный. Не прокатит, только затянет ещё сильнее…
– Так это ж отлично, Вер! – я воодушевлённо закивала, злорадно соглашаясь с тем, что раз мужик виноват, то должен выкладываться по полной, и этим надо пользоваться. Даже если сама Верка не в курсе, что он виноват…
– Мне даже неудобно как-то, Олесь… Он и раньше вроде ни в чём не отказывал, но сейчас…
– Вера! Не загоняйся! Хочет платить – пусть платит! Ты же сама меня этому учила! – я рассмеялась, чувствуя, как Верке передаётся моя уверенность. – Мужик он или кто?! Ещё и сумму побольше загни – пусть знает, что такая женщина, как ты, не просто дорого стоит, а практически бесценна!
В трубке послышался расслабленный вздох, удовлетворённый смешок…
– Действительно, чего это я… Хочет тратиться – пусть…
– Да! – я с чувством честно выполненного дружеского долга перевела дыхание, сосредотачиваясь на интересующем меня вопросе. – Вер, кстати… Помнишь, ты говорила, что Адам… – в горле мгновенно пересохло, и я запнулась. – Короче, что Адам любит какие-то там колбаски? А какие именно? Я уже устала придумывать, что Игорю на ужин готовить… Может, хоть они ему понравятся… – уши загорелись огнём от этой бесстыжей лжи.
– Ой, они правда объедение, Олесь! Я тебе сейчас фотку отправлю! Их надо сначала обжарить немного, потом в духовку… – подруга сосредоточенно засопела, явно уже разыскивая нужную картинку. – А можно просто на гриль… Да я их даже в пароварке делала! Они в любом виде вкусные и сочные! Сейчас…
– Ну отправишь тогда, спасибо! Давай, Верунь, побегу работать… Звони если что!
– Ага… – Верка замолчала на секунду. – Всё, отправила! Игорю привет! Пока, Лесь!
Я нажала отбой. Уставилась на картинку, кусая губы и пряча улыбку… Конечно, я и Игорю их тоже приготовлю, раз они такие офигенные…
***
Я знала, просто знала, что сегодня вечером Адам позвонит. Ещё вчера я думала о том, что пора бы уже… А сегодня я была уверена. Чувствовала, что он тоже больше не сможет ждать…
Звонок раздался вечером, когда мы с Игорем только сели ужинать. Ну да, как раз – Адам успел увидеться с Веркой после работы, пообщаться, отмазаться на какое-то время…
– Да! – я встала из-за стола, устремилась в комнату, бросив на уплетающего колбаски сына мимолётный взгляд.
– Привет… – мурлыкающий голос Адама прозвучал так интимно, словно он точно знал, чего ждать от сегодняшнего вечера. – Чем занимаешься, Олесь?
– Привет… – мои губы непроизвольно изогнулись в чувственной улыбке. – Ничем… Твоего звонка жду…
– Серьёзно? – он тихо усмехнулся, явно польщённый. – Как Игорь? Завтра на тренировку приедете?
На миг стало обидно – он не планирует сегодня встречаться? Хотел лишь уточнить про завтра?
– Ну Игорь точно придёт, – я закусила губу, пытаясь подавить разочарование. – А я не знаю… Как получится…
Конечно, я приду, твою мать! Но мне так хотелось хоть немного большего…
– Не хочешь меня видеть? – Адам рассмеялся, прекрасно зная ответ.
Растерялась, лихорадочно подыскивая слова, чтобы не выглядеть откровенно навязчивой. Тихо пробормотала:
– Хочу…
– М-м-м… Тогда, может, сейчас, Олесь? – голос Адама стал серьёзным. – На пару часов хотя бы…
Внутреннее ликование едва не вырвалось наружу, но я лишь до крови прикусила язык, не выдавая и без того очевидных эмоций.
– Ну-у-у… Можно… Кстати! Есть хочешь? У меня сегодня очень вкусный ужин…
– В гости зазываешь, Олеся?! – Адам, кажется, напрягся. – А Игорь?
– Он сейчас спать ляжет, – я нервно потеребила край халата, под которым красовался новый комплект белья, только сегодня выкупленный на работе на последние деньги. – Ну или предлагай свои варианты…
– Когда приехать? Через час? – он не стал спорить.
– Да! – выдохнула с облегчением. – Только не звони в домофон, пришли сообщение, ладно?
– Договорились, – Адам отключился…
Прижала пальцы к пылающим щекам. Глубоко вздохнула, чувствуя, как внизу живота против воли растекается томительный вакуум, а ладошки потеют от пронизывающего тело волнения… Побрела обратно на кухню, ощущая себя почти пьяной от накативших эмоций…
– Игорь! Ну сколько сидеть можно! – я зачем-то подогнала сына, и без того хомячившего колбаски за обе щеки. – Выключи телефон! Времени уже сколько, видел? Спать давно пора…
– Мам?! – Игорь с недоумением выгнул бровь. – Ты чего разоралась?
Глубоко втянула носом воздух, пытаясь перебороть нервное напряжение.
– Да я не ору… Просто устала, а мне ещё посуду мыть…
– Так мой, – сын кивнул на кастрюлю. – Сейчас доем – отдам тарелку.
– Хорошо, – я машинально взяла губку, подходя к раковине. – Только ты всё-таки пошустрее, Игорь, правда…
***
Адам перешагнул порог осторожно, ступая мягко и плавно, словно вор. Не сводя с меня горящий тяжёлый вызывающий взгляд, снял обувь, поставил ботинки рядом с кроссовками Игоря. Не стал даже оглядываться по сторонам, просто выжидательно смотрел прямо в глаза, упрямо поджав губы и ожидая мои дальнейших указаний…
В прошлые разы, когда он приходил в этот дом недолгим гостем и не двигался дальше прихожей, я испытывала неловкость, но не больше. А сейчас… Меня вело от смятения чувств и зашкаливающего адреналина, до тошноты взрывающего мозг и заставляющего сердце частить с невозможной скоростью.
Трусливо сжала дрожащие пальцы в кулаки, взглядом давая понять, чтобы он следовал за мной. Прошла по коридорчику в кухню, старательно виляя закаменевшими бёдрами, обтянутыми новым коротким шёлковым халатиком и молясь про себя, чтобы сын успел заснуть – если Игорь увидит мать в подобном виде, он обхохочется и всю жизнь будет меня подкалывать…
– Садись, – прошептала, указав на стул. Торопливо прикрыла кухонную дверь, едва Адам вошёл следом за мной…
Выдохнула. Постаралась расслабиться, выдавить из себя улыбку…
Меня смущало его спокойствие. Напускное или реальное, но Адам явно не разделял моей нервозности. И это почему-то раздражало даже…
– Пахнет правда вкусно, – он с подбадривающей вежливостью улыбнулся, присаживаясь на табуретку. Мельком оглядел обстановку и кухонную утварь, снова сосредоточил выжидательный взгляд на мне…
Блядь, лучше бы я котлет налепила, а не устраивала ему такой слишком очевидный подхалимаж с этими дурацкими колбасками. Но теперь поздно…
– Сейчас… – я кинулась к идеально начищенной столешнице, схватила ложку…
Последний раз я чувствовала себя такой дурой… никогда. Даже с Сергеем было всё настолько привычно и доведено до автоматизма, что я готовилась к его приходу с закрытыми глазами. А тут…
Бросила на Адама подавленный взгляд, тут же отвернулась. Неуклюже вывалила на тарелку картошку, следом чёртовы колбаски, потом салат… Когда я мечтала об этом вечере, в моих представлениях это всё было немного иначе – я грациозно подаю ему украшенное маслинами и черри блюдо, при этом улыбаюсь как настоящая искусительница…
Но он – чужой мужик. Сейчас он занял любимый стул Верки. И я, чёрт его подери, влюблена в него так, что готова душу дьяволу продать за одно его прикосновение. И я просто не могу не думать обо всём этом…
Поставила перед ним тарелку. Закусила губу, наблюдая за тем, как он с интересом косится на её содержимое…
– Ты ешь, я сейчас… – я развернулась к выходу, безбожно краснея от неловкости. Выскользнула из кухни…
Хотелось плакать. От этой безысходности, от понимания того, что это всё ненастоящее, не навсегда, что я пытаюсь выдать желаемое за действительное, нелепо реализовать свои фантазии, заранее зная, что они обречены на провал. Зачем я вообще пригласила его домой?! Затем же, за чем он отвёз меня на родник, да…
Прошла через зал, ощущая, как наконец отливает от лица яркий румянец. Решительно приоткрыла дверь в комнату сына…
Игорь действительно уже уснул, обняв подушку и едва слышно посапывая. Спал крепко, как всегда…
Подавила сентиментальный порыв. Тихо прикрыла за собой дверь, глубоко вздохнула – за сына можно не переживать. В конце концов, не первый раз в моём доме находится мужчина. Но впервые я стыжусь этого, да…
Вернулась на кухню. Улыбнулась, присаживаясь напротив Адама, неторопливо ужинающего в одиночестве. Отогнала от себя неуместную депрессивную мысль о том, что хреновая из меня любовница в итоге получается… Какая есть. Не нравится – я не держу. Тем более, у него был выбор, с кем провести эту ночь…
– У Игоря своя комната? – Адам начал разговор издалека, чуть насмешливо улыбаясь и откусывая хлеб.
– Конечно, – кивнула, в этот момент даже радуясь тому, что любой разговор можно свести к сыну. – Хоть одно помещение в квартире убираю не я, – хихикнула, всё ещё ощущая это сковывающее напряжение.
– Тяжело, Олесь? Сына одной растить? – он спросил это так буднично, словно совершенно не подразумевая тот факт, что именно я виновата в том, что не смогла обеспечить своему ребёнку наличие отца.
– Не тяжелее, чем одному воспитывать дочь, – пробормотала, усмехаясь внезапно вспыхнувшим собственным воспоминаниям. – Я вот в детстве папой пользовалась как могла… Мама ругалась, когда он втихаря таскал мне конфеты в больницу… И когда учил ездить на роликах… Мы обязательно возвращались виноватые после каждой прогулки – я всегда ужасно разбивала коленки, а папа дул и прикладывал подорожник вместо того, чтобы скорее привести меня домой, промыть рану и залить зелёнкой… – я рассмеялась, вспоминая, как мужественно отец брал весь удар на себя, пока я, закинув ролики за тумбочку, неслась в свою комнату, надеясь избежать выговора от мамы. – Про велосипед вообще молчу…
Адам смотрел на меня так жадно в этот момент, что я замолчала. Я вообще-то поддержать хотела, а не задеть…
– А сейчас? Общаешься с отцом?
– Конечно! – я пожала плечами, в каком-то роде удивляясь вопросу. – Естественно в переходном возрасте конфликты были неизбежны… – я закатила глаза, вспоминая окончание школы и первый курс. – Мне очень хотелось побыстрее стать взрослой и выйти замуж, – я закивала, смеясь над своими прежними мыслями. – И каждый знакомый парень потенциально годился для этой роли. А родители считали, что их дочь должна встретить одного единственного… Особенно папа считал. Но у меня было своё мнение… – я закрыла лицо ладонями, воскрешая в памяти самые постыдные воспоминания молодости и с трудом сдерживая нервный смех. – Я даже уходила из дома несколько раз ещё в школе! А тогда телефонов не было…
– Ты серьёзно? – Адам тоже расхохотался, с любопытством глядя мне в лицо. – Я бы выпорол такую дочь…
– Принцесс нельзя пороть! – я шутливо возмутилась, со знанием дела устремляя взгляд к потолку. – С ними можно только разговаривать… – многозначительно прикрыла глаза, словно одобряя собственные слова. – Хочешь, фотки покажу?
Адам немного растерянно кивнул. Улыбнулся как-то по-мальчишески беспечно и светло…
– Сейчас! Ешь пока! – я понеслась в комнату за своим детским фотоальбомчиком…
***
Глупо, смешно, наивно, но при этом мне было до странности легко. Вот так сидеть с ним в собственной кухне, листать самый лучший свой фотоальбом, составленный мною когда-то давно именно для подобных случайных показов – исключительно красивые фотографии, где я нравлюсь себе настолько, чтобы поделиться самым сокровенным с кем-то ещё: парочка нецветных снимков с родителями из далёкого детства, обрезанных и подогнанных по нужному размеру, где я от души улыбаюсь этому миру с широко распахнутыми глазами; дальше яркие кадры из детского сада, на которых я уже вовсю чувствую себя той самой принцессой, гордая своими огромными разноцветными бантами на макушке вместо короны, при этом несмытые пятна зелёнки на лице после ветрянки меня совершенно не волновали; линейка в первом классе, где я испуганно озираюсь по сторонам, с трудом удерживая громадный букет гладиолусов; фотки более позднего времени, на которых я уже вполне осознанно несу себя этому миру несравненным подарком и радуюсь жизни; танец с папой на выпускном балу, на заднем фоне вытирающая слёзы мама; а дальше – свободная студенческая жизнь…
Я захлопнула альбомчик на том моменте, где мы познакомились с Сергеем – всё-таки Адам не подружка, и дальше ему смотреть необязательно. Конечно, у меня были фотки и других ухажёров, но не в этом основном альбоме – тут только те события, которые действительно имели значительное место в моей жизни. Потом пойдут фотографии со свадьбы, дальше беременность и рождение Игоря… Нет, с Адамом этим я делиться пока однозначно не готова.
– Всё! – я выхватила альбом у него из-под носа. – Дальше я замуж вышла и родила сына, – я грустно усмехнулась. – Потом развелась… Больше в моей жизни ничего из ряда вон не было.
Адам лишь кивнул, не пряча смешливую улыбку, не сходящую с его лица последние двадцать минут. Потянулся, разминая спину…
– Курить можно, Олесь? Или в подъезд…
– Можно, – с готовностью согласилась, махнув ладонью над автоматической вытяжкой. Тоже потянулась за сигаретами…
Чёрт побери, и как его в спальню тащить после всех этих сантиментов?! Предложить посидеть для начала в зале и посмотреть телевизор тоже не вариант – комната проходная, и Игорь сильно удивится, если посреди ночи побежит в туалет и застанет Адама Тимуровича в нашей квартире. Господи, у меня никогда не было такого ощущения безвыходности в собственном доме, как с этим человеком… Словно я наоборот пытаюсь отсрочить момент близости именно в моей постели, опасаясь переступить какую-то незримую для себя черту…
Рассеянно наблюдала за тем, как Адам прикуривает, выпускает кольцо дыма в потолок… Засмотрелась на то, как полупрозрачное облачко тут же рвётся сизыми клоками и втягивается в воздухопровод, подхваченное порывом ветерка… Прищурилась, когда дым собственной сигареты попал в глаза…
– Мило выглядишь, Олесь, – Адам многозначительно обвёл взглядом мою фигуру. Усмехнулся с лёгким сожалением, не дождавшись от меня ответа на свой комплимент… – Покажешь ещё что-нибудь?
– Спальню? – я закусила губу, исподлобья глядя ему в лицо.
Он лишь пожал плечами, явно давая понять, что настаивать он не станет. Снова выдохнул белое колечко в сторону, не отводя взгляд…
Опустила голову. Торопливо затянулась сигаретой последний раз, затушила окурок в пепельницу. По возможности изящно встала со стула, откладывая альбомчик на подоконник.
– Пошли.
Прозвучало грубо, и я физически ощутила, как Адам напрягся. Проводил меня глазами до выхода из кухни… Всё-таки тоже вдавил фильтр в дно керамической тарелочки, поднялся на ноги. Неслышно последовал за мной…
Я готовилась, да. Я навела идеальный порядок, я сменила постельное бельё, я даже красиво расставила по всей комнате засушенные букетики лаванды, купленные сто лет назад и ждавшие своего часа, заранее протёрла от пыли и включила светодиодную ленту, которой никогда не пользовалась. А ещё зачем-то убрала в тумбочку несколько фоторамочек, на которых мы с Веркой, молодые и безбашенные, смеёмся на камеру…
– Заходи, – я стыдливо улыбнулась, распахивая перед ним дверь.
Мне нравилось его спокойствие. Уверенное, осторожное, ненавязчивое, но оно действовало и на меня тоже, не позволяя сомневаться или сожалеть о чём-либо. Адам словно воспринимал происходящее как должное, единственно возможное и правильное…
Закрыла за нами дверь. Выдохнула, только сейчас в полной мере ощутив тот факт, что мы с Адамом находимся наедине, ибо спальня – моя личная территория, не имеющая никакого отношения к сыну. И здесь наконец-то можно хоть немного расслабиться…
Мягкого рассеянного освещения ленты вполне хватало, но я зачем-то потянулась к выключателю, словно желая во всей красе продемонстрировать гостю все плюсы, а главное, минусы своей личной жизни. Чтобы развеять дурацкие иллюзии, если, конечно, Адам питает такие в отношении меня…
– И так светло, Олесь, – он быстро перехватил мою руку, так и не позволив зажечь свет. С усмешкой притянул меня к себе. – Иди сюда лучше…
Покорно ткнулась лбом ему в плечо. Глубоко втянула носом ставший таким бесконечно родным запах… Всхлипнула почему-то…
Я знала, зачем он пришёл сюда. Я его и звала за этим. Прелюдия и без того слишком затянулась, да…
Первая поднялась на цыпочки, осторожно целуя Адама в заросшую щёку. Зажмурилась, наощупь с отчаянием отыскивая губами его губы… С облегчением выдохнула, встречая привычный ответный жадный напор. Выгнулась, доверчиво прижимаясь к его животу, полностью отдавая инициативу в его руки, отпуская неловкость и собственные комплексы, ощущая на своей спине жаркие крепкие ладони, нетерпеливо сминающие тонкую ткань халата…
Какой-то особый извращённый кайф для моего сознания – лежать под этим человеком на чистых простынях в собственной постели после всех тех мест, где мы занимались сексом. Хрипло хихикать от настойчивых бесстыжих прикосновений, шёпотом бессмысленно просить "тише", ощущать контраст мягкого матраса и лёгкого одеяла против твёрдого крепкого тела, об которое можно едва ли не удариться при неосторожном движении или повороте, которое весит, кажется, целую тонну и способно раздавить на месте. Слушать чужое сбивчивое дыхание вместо привычной тишины спальни, тереться об чужую кожу, царапаться об жёсткую щетину и дорожку колючих волос на животе, отстранённо воспринимать слишком пошлые шлепки мечущихся разгорячённых тел… Чувствовать эту животную одуряющую похоть в своих привыкших к относительному покою стенах, осознанно не прислушиваться к собственным похабным стонам, затыкая рот своей же подушкой, раздвигая ноги на невообразимую ширину, пока чужой язык рисует болезненные восьмерки вдоль клитора, а мозолистые шершавые пальцы со знанием дела исследуют мокрую от перевозбуждения промежность… Не испытывать стыда, лишь распаляться сильнее от дурацких непристойных причмокивающих звуков во время минета, кажущихся невозможно громкими в ночной тиши… А после просто навалиться сверху на Адама, впитывая в себя чужой пот, задыхаясь от раздирающих горло спазмов, вцепившись зубами в каменное мужское плечо, ощущая ту внутреннюю наполненность, от которой хочется рассыпаться на миллионы атомов… Но остаться целой благодаря железному кольцу удерживающих сильных рук, оглохнуть от стука бешено бьющегося сердца, рассмеяться в голос от ощущения пульсирующей горячей струи спермы по бёдрам, резко замолчать от внезапного хлёсткого поцелуя в губы…
***
Он ушёл через час. Всего лишь один круговой оборот стрелки, шестьдесят минут, крошечный миг в масштабах целой жизни. А я просто лежала, завернувшись в пропахшее им одеяло, улыбаясь как дура, по-детски грызя край пододеяльника… Знала, что стоит допустить в голову одну неосторожную мысль, и слёзы хлынут потоком, знаменуя сожаление о несбыточном и неприятие собственной судьбы. И я старательно не позволяла таким мыслям просочиться сквозь флёр затапливающего с головой счастья, не мечтая о большем, но и подсознательно не желая расставаться с настоящим. Лишь на периферии убаюкивающей дремоты я вспомнила про Верку, но даже здесь на помощь пришёл спасительный сон…
*32*
«Доброе утро!»
Сонно протёрла глаза, вглядываясь в строчки пришедшего сообщения от Адама. Блядь, он серьёзно? Ну я рада, что у него утро всё-таки доброе, да. А вот я жутко не выспалась.
Отбросила мобильник на подушку. Закрыла лицо ладонями, вспоминая прошедший вечер и заливаясь приятным румянцем стыда от воспоминаний…
Снова взяла телефон в руки.
"Доброе"
Чёрт, приятно, как ни крути, получать такие послания утром. Хоть и от чужого по факту мужика…
"Не в духе, Олесь?"
Поджала губы, чтобы не улыбнуться чёртовому неодушевлённому экрану.
"На работу опаздываю"
Несколько секунд тишины. Снова пишет…
"Тогда собирайся быстрее, вечером жду на тренировку"
Закусила губу, отсылая в ответ улыбающийся смайл и следом поцелуй. Вторым сообщением дописала "Будем". Всё-таки рассмеялась сама себе, кошкой вытягиваясь на подушке и почему-то совершенно наплевав на то, что я действительно ещё полчаса назад проспала будильник…
***
Несрезанная бирка лифа жутко натирала бок на уровне пояса. Хотелось расчесать кожу в кровь и содрать уже чёртову синтетическую бумажку, вышитую прямо в шов, но я лишь опустила взгляд вниз, в очередной раз с восхищением разглядывая подол нового голубого платья на запах, идеально подчёркивающего грудь и реально скрадывающего сантиметры в талии. Его буквально только сегодня доставили в пункт выдачи, и я прямо в нём решила поехать с Игорем на занятия… Это оказался тот случай, когда в новой вещи хочется заглядываться на себя в витрины магазинов, ловить собственное отражение в стёклах проезжающих автомобилей, порхать беспечной бабочкой по лужам. Вот только дурацкая бирка…
Адам сегодня оказался занят. Нет, он вполне оценил мой внешний вид, сделал дежурный комплимент, даже успел торопливо поцеловать меня в губы и искренне прошептать слова извинения, прежде чем скрыться за дверью своего кабинета, где его ждал какой-то посетитель. Кажется, кто-то всё-таки откликнулся на свободную вакансию ещё одного тренера по стрельбе, и Адам, конечно, не мог упустить такую возможность. И всё-таки жаль, что встреча оказалась назначена так невовремя… И по этой причине тренировка сегодня отменилась, обе группы забрал Дмитрий, а значит Игорь освободится пораньше, и мы уедем домой. Обидно…
***
– Да, Верусь! – я прижала мобильник к уху, переворачивая жарящийся в кастрюльке беляш. – Приве-е-ет! Кажется, сто лет тебя не слышала…
– Привет! Ну и куда ты пропала, Лесь?! Хоть бы раз за последние дни сама набрала! Так нет же…
– Ой, Вер… То одно, то другое… – без зазрения совести залепетала привычные отмазки, убавляя мощность конфорки и хлопая по рукам Игоря, который умудрился стащить с тарелки мой надкусанный пирожок. – Сегодня вот твой драгоценный Игорёк знаешь что запросил на ужин? Беляши! У меня уже сил нет стоять тут в такую жару… – я театрально захныкала, изображая вселенскую скорбь и показывая сыну кулак. – Третий час пошёл, я же по одному их жарю, ты же знаешь…
– Скажи тёть Вере, что беляши вполне сносные! – Игорь захохотал, уворачиваясь от шутливого подзатыльника и сбегая в комнату. – Позовёшь, когда опять готово будет…
– Я ни одного ещё не съела! – я снова повернулась к плите, полная праведного возмущения. – Ой, погоди секунду, Вер…
Оторвала мобильник от лица, мельком глянула на экран, бездумно читая внезапно пиликнувшую смс-ку…
"Завтра увидимся, Олесь?"
Сердце рухнуло к ногам, щеки, и без того пылающие от жара кухни, загорелись огнём…
– Я тут, Верунь… – я снова приложила телефон к уху. – Ты сама-то как? Как с Адамом?
– Да как всегда… – подруга ворчливо запыхтела в трубку. – Вечно у него дела какие-то… Сегодня в клуб к нему заезжала, так у него ни минуты свободной нет. Разозлился даже, что я без предупреждения явилась, видите ли…
От невыносимой жары взмокли подмышки, по позвоночнику стекла капля пота…
– Я сегодня тоже Игоря туда возила, Вер, и я тебе реально скажу, что он был сильно занят, даже тренировку нам отменил. И вообще, это из-за него я тут беляши жарю – если бы мы не вернулись домой пораньше, я бы в жизни не согласилась на уговоры Игоря и на эти мучения! Погоди ещё секунду, Вер…
Я снова опустила телефон. Быстро вытерла масляные руки об полотенце, открыла сообщения. Торопливо набрала дрожащими пальцами:
"Завтра не смогу"
Выдохнула, собираясь отправить… Но не отправила. Стёрла. Вместо этого быстро наклепала:
"Только если ненадолго"
"Договорлись. Спокойной ночи"
Отправила спящий смайлик в ответ…
– Я тут, Вер! – я снова прижала плечом мобильник, возвращаясь к разговору с подругой и попутно вытаскивая из шкворчащего масла аппетитный беляш. – Ты туфли-то разносила? Я прям жду не дождусь, когда увижу тебя при полном параде… Причёску решила какую сделаешь к платью?
– Ой, я сегодня с Таней говорила по этому поводу! Я завтра отпрошусь с работы на маникюр к ней, она мне приблизительно закрутит волосы, я тебе сфоткаю… – Верка перевела дыхание. – А вообще, Лесь, я не планировала вот это вот всё. Я думала, ну снимем там столик, посидим своей компанией… А всё что-то так закрутилось…
– Нормально закрутилось, Вер! – я плюхнула в кастрюлю липнущий к рукам кругляшок. – Ну когда ещё, если не сейчас?! Зато погуляем наконец…
Привычный вечерний разговор. Тот самый, когда обстоятельства складываются так, что мне приходится подбадривать и поддерживать подругу. До этого она несколько месяцев несла на себе это бремя, пока я прозябала в тоскливой апатии, а теперь мы в очередной раз поменялись местами. Вроде и разговоры одни и те же, только акцент смещается по другим полюсам. А ещё я теперь не просто подруга, а предательница, да. И от этого вкладываться в дружбу нужно в сто раз сильнее, чтобы не грызла совесть… Но у меня плохо получается, увы. Но я обязательно наверстаю этот упущенный момент! Потом, попозже немного, когда времени станет чуть больше…
***
Я всё-таки позвонила Верке с работы и попросила денег в долг – выкупить два комплекта нижнего белья. Хотела дотянуть до зарплаты, но не удержалась. О том, что в этих кружавчатых полосках я собираюсь маячить перед её Адамом, я старалась не вспоминать…
Так не может длиться вечно, я это прекрасно знаю. Но ведь всё в руках судьбы, верно?! По крайней мере, сейчас проще всего думать именно так – я ни в чём не виновата и не хочу ничего решать, пусть за меня всё сделают высшие силы, провидение, сам Адам или кто-то ещё… Но не я! Я лишь принимаю то, что даётся мне свыше. Господи, как же вот сейчас пригодились все эти ролики интернетных коучей, благодаря которым можно хоть частично снять с себя ответственность и забыть о разнице между искушением и даром судьбы…
***
Нетерпеливо переступила с ноги на ногу, прикуривая вторую подряд сигарету и отгоняя настойчивых комаров. Закусила губу, прячась под небольшой козырек и практически вжимаясь в стену, окидывая взглядом окна нижних этажей своего дома – дурацкое ощущение, будто все соседи знают, какого чёрта я торчу здесь в такое время…
Черный внедорожник приехал раньше на шесть минут. А я вышла из квартиры аж за семнадцать минут до назначенного времени… Значит, я простояла тут всего одиннадцать минут. А кажется, прошла голая по километровой площади, забитой жильцами близлежащих многоэтажек…
Быстро метнулась к машине, юркнула в уже приоткрывшуюся дверцу, плюхнулась на сиденье. Только теперь почувствовала облегчение, скрывшись за тонированными стёклами… На миг прикрыла глаза, откинувшись затылком на подголовник… Почему-то улыбнулась, рассмеялась… Потянулась к насмешливо выгнувшему бровь Адаму, обвивая руками его шею, поворачивая к себе чуть нахмуренное бородатое лицо… С ходу припечаталась губами к его губам, остро осознавая, как соскучилась по его присутствию, запаху, объятиям…
– Приве-е-ет… – я прижалась лбом к его лбу, оглаживая ладонью чуть укороченную, чем в прошлый раз, щетину на его щеке.
– Привет, Олесь, – Адам хитро улыбнулся, перехватывая моё запястье и целуя в центр ладони. – Здесь припаркуемся? Или отъедем подальше?
– Подальше! – торопливо кивнула, даже не рассматривая первый вариант.
Он задержал на мне понимающий взгляд, тут же взялся за руль…
Лендкрузер плавно тронулся с места. Проехал вдоль дома, свернул на дорогу…
Словно это что-то изменит. Будто всё происходящее станет не таким чудовищным и диким, если мы спрячемся от настоящей реальности…
– Как дела, Олесь? – Адам бросил в мою сторону короткий взгляд, остановившись на перекрёстке. – Как Игорь?
Облизнула пересохшие губы горячим языком.
– Хорошо… – что ещё можно ответить. – Что там у тебя с этим… Ну… С новым тренером? Взял его на работу?
Адам расслабленно усмехнулся, вновь втапливая педаль в пол.
– Я за ним полгода бегал, чтобы переманить к себе. Так что лучше спроси, смог ли я его уговорить работать с детьми…
– Смог? – я широко улыбнулась, уже зная ответ – в моём влюблённом восприятии для Адама вообще не существует ничего невозможного.
– Смог, – он самодовольно усмехнулся. – Надеюсь, поладим… Платон с подростками в основном работал, готовил к серьёзным соревнованиям, он у Анжелы тренером был. А у нас малышня, сама знаешь… Но мы наберём группу для него. Игоря тоже надо взять, только сначала подтянуть как следует…
Кивнула – ему виднее. Как утверждает сам сын – это его личные дела с Адамом, и мне в них лезть не обязательно. И я почему-то доверяю на этот раз. Хочу доверять…
– Давай сюда? – Адам вгляделся в поворот, уводящий на узкую улицу, с одной стороны которой нависали дома старого фонда, а с другой чернела кромка разросшегося парка.
Снова согласно закивала – достаточно далеко от дома. И уже неважно, что это будет – лес, парк, чужой подъезд, незнакомый дорога, другой город – лишь бы подальше от привычной жизни и мук совести…
Машина притормозила на обочине, заехав правыми колёсами на тротуар по примеру остальных немногочисленных припаркованных автомобилей. Двигатель смолк…
– Прогуляемся? – Адам игриво усмехнулся, отстёгивая ремень и сгребая ладонью брошенную на панели пачку и зажигалку. – Или всё-таки тут останемся? – он вопросительно поднял бровь в мою сторону, так и не опустив руку и не убрав предметы в карман.
– Прогуляемся! – я с готовностью схватилась за ручку двери, избегая его взгляда.
Впервые подумала о том, сколько раз он трахал Верку на этом самом месте, где сейчас сижу я… Тряхнула головой, выкидывая ненужные мысли из головы и выпрыгивая на узкий тротуар. Подождала, пока Адам обойдет машину, протянула ему руку, и он без заминки принял её, как само собой разумеющееся переплетая свои огромные мозолистые пальцы с моими…
