Текст книги "Лэя"

Автор книги: Виктор Кувшинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

Женя был сражен. Все байки об инопланетянах, представляющие их зелеными человечками или бледными уродами, оказывается, врали. Сейчас он сам себя почувствовал бледным и лысым уродом. Перед ним стоял стройный, высокий представитель разумных с планеты Сэйлар. И, глядя на него, было ясно, что у красоты есть какие-то свои общие тайные критерии. Этот гуманоид сочетал в себе именно такие черты, казавшись совершенством, как кажется бегущая лань, плывущий лебедь, прыгающий дельфин или парящий орел. Но в отличие от животных он настолько походил на человека, что его красота была просто завораживающая, немного напоминающая героев японских мультфильмов.

Телосложением разумный с планеты Сэйлар не отличался от людей, разве что был стройнее. Часть туловища скрывали одежды, видимо служащие больше для украшения, чем для согревания, судя по непрактичности и большим прорехам, сделанным по бокам. Самой поразительной была короткая, шелковистая и переливающаяся отблесками света шерсть, покрывающая почти все тело гуманоида, так что казалось, что под одеждой на нем надето шелковое трико. Голову увенчивала шапка густых темных волос, нечто среднее между человеческой шевелюрой и львиной гривой, так как спускалась сзади почти до лопаток. Окрас тела красиво изменялся от почти черного на затылке и спине до светло-коричневого и золотистого на груди. Руки были похожи на человеческие, только с более тонкими и удлиненными пальцами и продолговатыми ногтями, что придавало им утонченно-хищный абрис.

Лицо незнакомца заслуживало отдельного внимания. На нем шерстяной покров совсем истончался, создавая видимость сероватых бакенбардов на скулах. Середина лица была безволосой, и мимика хорошо просматривалась. Губы и нос были почти привычными. Но глаза изумляли сочетанием прекрасного и хищного одновременно. Женя наконец понял, в чем дело: они были несколько больше человеческих и вытянуты по-лисьи к вискам. К тому же ярко-синюю радужку рассекал вертикальный зрачок.

Выразительность глаз подчеркивалась природным макияжем: густыми ресницами, оттененными светлым атласом тончайшего подшерстка на веках. Этот белый подшерсток, начиная от век, продолжался красивой полосой на висках, оттененной сверху узкой темной линией, тянущейся от бровей, через виски вдоль густой шапки волос. Завершали картину две маленькие мохнатые кисточки на кончиках остроконечных ушей, выглядывающих из гривы.

Вдоволь наглядевшись, хозяин несколько церемонно произнес:

– От всей души приветствую гостей нашей пирамиды и надеюсь, что вам понравится наша планета Сэйлар, как и населяющие ее сэйлы и лонки! Я один из высших ангелов нашей службы. Зовут меня, как вы уже, наверное, знаете, Ленгли, но обычно мы сокращаем имена в разговоре, и Лен будет правильней.

Гости тоже поспешили представиться. После обмена любезностями разговор зашел о причине визита.

– Уважаемый Лен, вы бы не могли для начала коротко посветить нас в суть проблемы, чтобы представить стоящую перед нами задачу? – вежливо попросил Буль ангела-инопланетянина.

– Вы знаете, дело сложное и запутанное, поэтому, если позволите, сначала введу вас в экскурс развития Сэйлара. Тогда и проблема станет понятней.

– Хорошо, временем мы располагаем, – согласился Буль и, обернувшись к приятелям, строго поднял бровь и добавил: – Надеюсь.

Все закивали, состроив кто испуганную, кто заинтригованную рожу. Женька заметил, что если Лен не прикидывается специально для них, то его мимика вполне адекватно воспринимается людьми. Только нюансы бросались иногда в глаза. Например, его поразила широкая, прямо-таки лучезарная улыбка сэйла, но чуть выступающие клыки придавали ей странный диковатый или хищноватый оттенок.

И еще для выражения чувств, помимо мимики лица и прищура век, Лен активно использовал ширину зрачка, который, видимо, суживался, когда он сердился, задумывался или смеялся, и расширялся, когда он внимательно вглядывался, выражал искренние чувства или был взволнован. Хотя это еще надо было проверить при более длительном знакомстве. Так или иначе, глаза у гуманоида были на порядок выразительнее, чем у людей, что, впрочем, наверное, мешало ему скрывать свои чувства и мысли.

– Итак, чтобы объяснить все наши проблемы, я вынужден буду рассказывать обо всем с самого начала. Пирамида Сэйлара развивалась параллельно вашей и возникла от родственной высшей астральной сущности. Возможно, это была когда-то и единая сущность, но то нам неведомо. Родственность сущностей проявилась на многих стадиях развития, так как цель была схожей, а в результате мы с вами очень мало различаемся. – Лен одарил гостей завораживающей улыбкой. – Так вот, система Антара была найдена весьма подходящей для развития гуманоидной цивилизации. Даже, наверное, лучше, чем Земля.

Но возникла та же проблема, что и у вас, – Сэйлару нужно было наклонить ось вращения относительно эклиптики, что и проделали тем же банальным приемом. Скорректированная орбита будущей Далы успешно пересеклась с Сэйларом. Однако еще до момента столкновения возникла серьезная проблема. Сэйлар меньше разогрет, и планетарная кора значительно толще земной. Поэтому после спланированной космической аварии в планете образовалась гигантская впадина диаметром две тысячи и глубиной пятьдесят миль. И только в самом ее центре магма выплеснулась наружу, образовав огромный вулкан, который окончательно затух спустя некоторое время.

Впадина породила сразу две новые проблемы. Дала, заняв нужную позицию на небосводе, все-таки прихватила с собой изрядный шмат из тела Сэйлара, тем самым сделав его асимметричным. Эта асимметрия стала тормозить вращение планеты. Другая проблема заключалась в том, что впадина была так глубока, что все воды Сэйлара под действием притяжения в конце концов скопились бы в одном море, а вся остальная планета представляла бы собой пустыню. Поэтому наше наивысочайшее ангельское создание, – явно сыронизировал Лен, – нашло нестандартное и быстрое решение: установило гравитационную линзу массой, точно соответствующей весу вытесненной из планеты породы. А сделало оно эту линзу, чуть-чуть развернув одно из измерений, не реализованных в реале. Как уж оно это проделало, меня лучше не спрашивать, а вот о следствиях этого фокуса и пойдет речь. То есть вы как раз и прибыли разгребать одно из таких очень долгоиграющих последствий.

Лен криво усмехнулся, а Женя подумал: «Все ангелы одинаковы, хлебом не корми, дай посмеяться. Тут его цивилизация под угрозой, а он хихикает».

– Плоскость гравитационной линзы совпадает с разверткой дополнительного измерения, которое запаковано в неизвестные поля и силы, но в реале эта упаковка выглядит в виде каменной капсулы.

– А намного это измерение развернуто? – не удержался от вопроса наш донельзя заинтригованный физик Федька.

– Одному Богу известно насколько, может – на сантиметр, может – на микрон, а может – и вообще на орбиту электрона. Мне известно лишь то, что вся капсула размером с ваш метр будет, а с виду как кусок полированного серого камня в форме линзы. Так вот, эта капсула и была помещена на вершину огромного потухшего вулкана так, что гравитационная линза точно залепила вмятину в планете. Но кроме дополнительной массы, в этой линзе было еще одно ценное свойство: развернутое четвертое измерение как бы смещало гравитацию к краям впадины. Таким образом, на поверхности Сэйлара, внутри этого наведенного поля, возник новый вектор притяжения, направленный не к центру планеты, а немного смещенно от вулкана. Поэтому вода внутри впадины не устремляется к ее центру, а равномерно распределяется по поверхности, точно так же, как и на всей планете. По той же причине сила тяжести постепенно уменьшается к центру впадины. В результате этого «гениального» трюка были решены основные проблемы: Сэйлар восстановил равновесие, а вода больше не стремилась во впадину. Осталось только небольшое море в центральной части.

– Так это ж здорово! Вон какая планетка красивая получилась. Да и жители не подкачали. – Воодушевившись грандиозными физическими проектами, Федор стал расхваливать великого планетного зодчего.

– Не спешите, мой дорогой гость. Не все так просто. Вы правы в том, что заплата великолепно работала миллионы лет, а на мелочи старались не обращать внимания. Так вот, одной из мелочей было «размягчение», если можно так выразиться, трехмерности пространства в области этой гравитационной линзы или впадины. Влияние четвертого измерения стерло порог между астралом и реалом, так что свойства астрала стали частично проявляться в реале и наоборот. Нам, астральным сущностям, стало невозможно входить в эту область из-за угрозы намертво «застрять» в этой «вязкой» изнанке или «мягком» реале.

Честно говоря, там такой сыр-бор творится, что мы сами не можем разобраться. По наблюдениям из космоса и заметкам побывавших там «туристов», область населена огромными животными, что, видимо, вызвано ослабленной силой тяжести и высокой плотностью атмосферы. Кстати, впадину называют страной Высоких Горизонтов, так как, по свидетельствам немногих вернувшихся живыми очевидцев, путешественник в этой области в любой точке ощущает себя стоящим на дне впадины с высоко поднятыми краями. Самое же интересное, что некоторые сэйлы, аналогичные вашим экстрасенсам, в этой зоне могут влиять на астрал, формируя из него недолгоживущую псевдореальность, впрочем, как и некоторые из тварей, развившихся в этой неконтролируемой области. В результате всего этого впадина убийственно опасна для обыкновенных сэйлов.

– А чем же это может грозить цивилизации Сэйлара? Ведь, как я понял, эти твари не выползают за пределы гравитационной линзы?

– Вы правы, не они угрожают цивилизации, а сами сэйлы. Теперь несколько слов о развитии цивилизации. На Сэйларе существует два разумных вида: сэйлы и лонки. Так же как и на Земле, у нас было создано несколько возможных гуманоидных прототипов, из которых только сэйлы образовали цивилизацию. Остальные исчезли в процессе эволюции, но не все. Лонки сумели сдружиться с сэйлами и даже стали у них чем-то вроде священных существ, приносящих счастье и нуждающихся во всяческой опеке. Лонки по развитию достигают семи-восьмилетнего ребенка сэйла и по росту не превышают того же ребенка. Хотя живут почти так же долго – до ста и больше лет. Надо отметить, что год на Сэйларе несколько короче, так как планета вращается по более близкой орбите к звезде, чем Земля.

Теперь несколько слов о религии. Для раскачки развития цивилизации в поступательном направлении мы использовали обычный способ засылки мессий. Проблемой было то, что только несколько самых больших островов могли быть пригодны для таких пришествий. Идеальным же местом была Эриана – единственный большой материк на Сэйларе. На ее территорию в основном и снисходили наши посланцы. В дополнение к догмам, используемым на Земле, мы всегда включали запрет на хождение в страну Высоких Горизонтов. Это было необходимо, так как наша очень умная родительская астральная сущность догадалась отремонтировать поврежденную планету, но не додумалась получше прикрыть капсулу с развернутым четвертым измерением. Капсула, конечно, недоступна для зверей и птиц, просто в силу своей удаленности, но совершенно беззащитна перед более-менее технически вооруженными сэйлами.

Возникла идиотская ситуация. Загадочный мир манил к себе любопытных сэйлов. Способные к экстрасенсорике маги находили там усиление своих колдовских способностей. Все указывало на то, что рано или поздно самые отчаянные и любопытные доберутся до капсулы. Особенно хорошие шансы на это были у экстрасенсов. Потому-то мы и вынуждены были бороться с любыми такими попытками, развив инквизицию, уничтожающую ведьм и колдунов в соответствии с заповедями мессий. Но кажется, все эти меры оказались неэффективны. Как вы можете представить себе из этих современных интерьеров, мы находимся на пороге окончания Средневековья и начала техногенной революции. То есть техническое вооружение скоро позволит сэйлам пройти к вулкану и капсуле. А как оказалось, для разрушения нашего мира достаточно лишь немного изменить ориентацию капсулы, что можно сделать почти голыми руками, при достаточном их количестве.

– А как вы догадались, что вас ждет что-то страшное впереди? – спросил Женя.

– Все было нормально, последний мессия, сожженный на столбе, очень удачно подтолкнул развитие социума в нужном направлении. Инквизиция немного перебарщивала в своем усердии, но в целом все развивалось в правильном направлении, как вдруг пошла волна негативного отражения на реал из будущего. У нас наверху кинулись проверять Книгу Сэйлара и просчитывать вероятности развития. Оттуда-то и пришла страшная весть: внятное отражение какой-либо вероятности из будущего обрывалось через тридцать лет. Такое может произойти, только если в этот момент возникает равновероятная развилка течения событий, взаимоисключающих друг друга.

– А с чего вы взяли, что Сэйлар ждет катастрофа?

– Хорошие же мы были бы ангелы, если смотрели бы за событиями только из одного источника, – отметил Лен. – Как я сказал, отражение будущего на материю показывает, что вероятность катастрофы, однажды возникнув, только усиливается. По крупицам черпая размытую информацию, мы примерно установили, как это произойдет. Кто-то из молодых наследников престола Эрианы сменит нынешнего, не очень приятного диктатора Инорта и, по-видимому обуреваемый идеей всемогущества, решит раскрыть магическую тайну страны Высоких Горизонтов.

Видите ли, в Эриане есть немало запрещенных сказок, в которых предполагается, что ключ к всемогуществу лежит в самом центре этой страны. Я думаю, это наша промашка: ведь те же экстрасенсы могли считывать из астрала информацию о том, что в центре находится капсула, питающая магической силой всю впадину. А действительное ее назначение могло от них и ускользнуть, как несущественная деталь. Мы в срочном порядке заслали пару мессий, но оба потерпели поражение из-за ретивости инквизиции. Так что сейчас наши ресурсы влияния на ситуацию почти исчерпаны и единственная надежда на вас. Нужно прямое вмешательство в реал, иначе конец света почти неизбежен. – Лен развел руками и обреченно вздохнул, признавая свое поражение.

– Кто с вашей стороны знает о проекте? – твердым тоном спросил Буль.

– На данный момент, кроме меня и… – Лен указал пальцем вверх, – никто. Все остальные просто в шоке и панике.

– Хорошо. Есть ли у вас предложения, как мы будем действовать, когда попадем в реал Сэйлара?

– Есть несколько возможных решений. Первое – можно пойти вещать о пришествии конца света, но этот путь малоэффективный, так как у нас просто нет времени. Наиболее вероятный способ: физическое или психическое устранение того, кто должен добраться до капсулы, но мы не знаем точно, кто он, хотя круг претендентов невелик. Третий путь – установить защиту над капсулой, что мы давно бы сделали, если бы могли до нее добраться. То есть это самое надежное, но наиболее трудновыполнимое решение.

– Понятно, – задумался Буль. – Посмотрим по ходу дела. Но сейчас мне совершенно непонятно, как мы сможем научить хоть кого-то выйти в астрал, используя наш метод.

– Есть одна возможность, – улыбнулся Лен, словно вспомнил о чем-то светлом. – У нас в астрале иногда гостит очень сильный экстрасенс, юная наследница престола и к тому же хорошо образованная девушка, что тоже делу не мешает. Она, собственно, и есть наша последняя надежда в реале, чудом избежавшая лап инквизиции.

– Хорошо, – подвел итог Буль. – Для начала мы отбудем к себе и посовещаемся, как и что нам делать, а завтра опять встретимся, чтобы осмотреть мир Сэйлара. Да, а как мы сможем встретиться с этой вашей юной надеждой цивилизации?

– Ее зовут Лэя, Леолэя Альк. К сожалению, ее выходы в астрал редки. Вернее, к счастью, так как на такие выходы на данный момент не способен больше ни один экстрасенс на Сэйларе. Обычно это случается, если она чем-нибудь расстроена или взволнована.

– А откуда у нее взялись эти способности?

– Она в детстве чуть не утонула, пережила клиническую смерть, но ее лонк и отец пришли вовремя на помощь.

– Понятно: классический случай нарушения целостности плотной оболочки и ее связи с телом, – понимающе проговорил земной ангел. – Тогда мы должны познакомиться, как только она в следующий раз выйдет в астрал. Держите нас на связи.

Женя слушал беседу краем уха, пытаясь осмыслить, откуда взять на Сэйларе Ксилонейросказин-В. Буль тем временем завершил беседу, раскланявшись с Леном, и бригада спасателей переместилась прямо в свой офис.

– Идем ко мне в кабинет – обсудим ситуацию, – скомандовал Буль.

Все послушались, не проронив ни слова, так как мозги были заняты перевариванием информации.

– Представляете, чем могут кончиться опыты с разворачиванием вакуума или такого дополнительного измерения? Вдруг какой-нибудь умник додумается до такого у нас? Ведь все ищут халявную энергию. Не дай бог найдут – она же так рванет, что от Земли ничего не останется, – первый изверг из себя переваренную информацию Федька и плюхнулся на оленью шкуру.

– Не волнуйся, не додумаются, – ехидно ответил Буль.

– Ой, не зарекайся! – возразил физик. – Эти ребята тоже думали, что все шито-крыто, а как осталось тридцать лет до Армагеддона, так и сделать ничего не могут, кроме как мессу отслужить.

– Ладно, сейчас есть проблемы более насущные, – остановил полемику Женя. – Будет ли действовать Ксилонейросказин-В на сэйлов – это раз. Как мы его доставим в реал Сэйлара без шума и пыли – это два. И если мне кто-нибудь расскажет, как это сделать, буду премного благодарен – это три.

Все озадаченно замолчали. Потом Слава, скромно потупив очи, предположил:

– А он, случаем, не аналог какого-нибудь вторичного растительного метаболита?

– А ведь и правда… – вырвалось у Женьки, и он надолго замолчал, пытаясь вытряхнуть из своей крепкой головы хоть какой-нибудь намек на происхождение препарата. И ведь вытряхнул, закричав: – Эврика!

– Ты у нас прям как Архимед. Только это надо кричать с голой задницей – для убедительности, – обрадовался за товарища Федор. – Кажется, когда Архимед так орал, он голый по Афинам бегал. И представь, его даже в психушку не упекли.

– Да заткнись ты! – вякнул на него Слава и напряженно уставился на Женю. – Давай выкладывай.

– Я вспомнил, что в одной описаловке было указано, что он синтетический аналог какого-то метаболита. Теперь только надо на работе выяснить, что и как.

– Не надо. Все равно на Сэйларе нет таких же растений, как и на Земле, – притормозил Женю Буль.

– Погоди, а как мы найдем на Сэйларе нужное растение? – задумался Ярослав.

– Это я возьму на себя, – сказал ангел. – Как все обсудим, сходим на изнанку, и я сделаю программку, которая считает молекулу препарата. Жень, у тебя дома найдется чистый порошок или раствор?

– Найдется, – ответил биолог и сразу же усомнился: – Но ведь его еще нужно как-никак выделить из растения.

– А вот это уже твоя задача: разработать метод выделения препарата в средневековых условиях, – обрадовал его Буль.

Женя не на шутку задумался: надо посмотреть, растворим ли препарат в спирте – это было бы легче всего. Эфира, к примеру, на Сэйларе не найдешь. Если удастся сделать спиртовую вытяжку, можно провести какую-нибудь очистку и концентрацию. Надо перелопатить все данные насчет химических свойств. И главное, проверить, будет ли действовать «грязный» препарат, смешанный хотя бы с отжимками каких-нибудь листьев.

– А магнитное поле? – вдруг послышался Федин возглас. – Нужно же какое-никакое магнитное поле с колебаниями хотя бы в полгерца. Где в этой деревне такое сыщешь?

– Будем искать магнитные аномалии. Там так шарахнуло когда-то, что должно остаться достаточно разломов и выходов глубинных пород с богатым содержанием железных руд, в том числе и магнитных, – со знанием профессионального ангела-геолога ответил Буль. – Так. Фронт работ ясен. Теперь приступаем к их выполнению!

На следующий день спасательная бригада опять стояла перед Леном, но уже во всеоружии и рвущаяся в бой. Женя с ангелом еще до визита успели сделать пару важных дел: Буль изготовил маленькую ангельскую сущность, которая, покувыркавшись в порошке Ксилонейросказина-В, считала всю требуемую информацию. На основе ее Буль вознамеривался создать целый рой программок, которые пропахали бы всю изнанку Сэйлара в поиске растений, содержащих это соединение.

Но особо радостными оказались данные, полученные биологом в лаборатории. Во-первых, он собрал все какие можно и нельзя данные о препарате по растворимости, стабильности и даже поведению в различных хроматографических системах. Теперь он знал, что препарат, к счастью, хорошо растворим в воде, спирте, ацетоне и эфире, причем не теряя своей структуры и активности. Его можно неплохо переосаждать щелочью, нагревать почти до точки кипения и чистить на разных сорбентах, в том числе простой целлюлозе. А главное, он был довольно стабилен в сыворотке крови и выводился из организма, разрушаясь только в клетках печени. Все это давало большие шансы на успех предприятия, если только найдется подходящее растение, гриб или еще какой-нибудь организм для его извлечения.

Женя сразу по выходе из астрала в свою комнату отжал несколько капустных листьев и растворил одну дозу препарата в полученном соке. Вечером, перед следующим походом на Небеса, он принял этот раствор вместо обычного, нанесенного на сахар. Через двадцать минут биолог стоял на изнанке, радостно соображая, что препарат не снизил своей эффективности от нахождения почти суток в капустном соке при комнатной температуре. Значит, насчет стабильности сомнений не оставалось…

…Не успел Лен толком поприветствовать гостей, как специалисты взяли быка за рога.

– Сначала по биохимии сэйлов, – деловито начал Женя. – Нам нужно выяснить отличия и сходства с людьми.

– Подождите, мой дорогой гость. Во-первых, по моим данным, различия минимальны. Но я предлагаю вам осуществить все исследования на месте. Как вы смотрите, если мы взглянем на планету с близкого расстояния?

– А и правда, – хлопнул себя по лбу Федька. – Вот ведь идиоты! Сразу: биохимия, препарат, а хотя бы приблизительно ознакомиться с предметом работы не удосужились.

– Это по запарке, – объяснил Слава, посмеиваясь над собственной ретивостью. – Мы, как часто бывает в медицине, слишком озаботились отдельными проблемами и забыли обо всем организме. То есть, пока лечишь от одного, пациент может откинуть ноги от совсем другого.

– Да, верно, – признался Женя и спросил у Лена: – Но почему вы уверены, что сходство велико? Из-за эффекта панспермии?

– Только отчасти, друг мой. Эффект панспермии присутствовал в том смысле, что при засеве жизни реализовался один и тот же пакет информации на Земле и Сэйларе. Но мы же и дальше внедряли те же пакеты молекулярных циклов, что и вы. И разумное создание развивали в том же направлении, только базой для него служила группа животных, похожая на ваших приматов и немного на кошачьих. Хотя в биосфере планеты есть и некоторые различия. Нам, например, пришлось, реализовать цикл распада известняков с выделением углекислоты в некоторых микроорганизмах. Ведь у нас, по сути, нет вулканической деятельности, и вся углекислота из воздуха давно бы осела в отложениях, если бы известняки постепенно не разъедались обратно, а растения иногда не сгорали. Но это детали, а о сэйлах и лонках могу сказать, что они вполне сходны с вашими животными по своей биохимии.

Теперь, когда они находились в гостях у Лена, главным в команде становился Буль со своими подготовленными программами. Вслед за радушным хозяином они дружно вывалились на изнанку Сэйлара, плывя где-то между лунных орбит и поверхностью планеты на линии смены дня и ночи. Лен начал свой экскурс примерно с той точки, на которой закончил свои объяснения Навигатор при их первом походе к Сэйлару:

– Предлагаю взглянуть на планету с высоты космоса, чтобы представить ее в общих чертах.

Вся компания поплыла вокруг Сэйлара навстречу его оранжевому солнцу. Под ними простирались просторы бесконечного темно-синего океана, усеянного архипелагами зеленых островов и расцвеченного белыми перьями облаков. Часто попадались и большие участки суши, размером доходившие до Мадагаскара или даже Гренландии.

– Все горы на Сэйларе сильно подточены миллионнолетней эрозией, поэтому сравнительно низки и покрыты растительностью. Вследствие чего почти вся суша покрыта зеленью растений, – комментировал Лен проплывающую внизу картину.

Наконец, перед ними появился край материка. Были видны следы цивилизации, состоящие из редких городов и сельскохозяйственных угодий. Вот под ними проплыл особенно большой город, стоящий на берегу широкой реки.

– Это Венла, столица государства Эриана, носящего одно имя с материком и совпадающего с ним размерами, – продолжал информировать Лен. – А дальше вы увидите кольцо гор, опоясывающее страну Высоких Горизонтов.

И действительно, вскоре показался пояс гор, расходящийся вокруг ужасной раны на теле планеты. Но о масштабах космического столкновения, произошедшего миллиарды лет назад, можно было только догадываться, так как картину радиальных трещин и взрывного отвала, собственно горного кольца, смягчали долгая эрозия, зелень растений и облачность, закрывающая большую часть впадины. Остановившись над этой облачностью, Лен сказал:

– Впадина всегда закрыта облаками. Поэтому мы, к сожалению, не сможем разглядеть внутреннее море и гигантскую гору посреди него. Как не можем спуститься к горе под облака, не рискуя остаться там навсегда. Так что для нас эта страна остается почти неведомой. Я предлагаю вернуться ближе к столице, где вы можете лучше всего ознакомиться с жизнью Сэйлара.

Поскольку гости не возражали, Лен взмахнул рукой, и вся компания мгновенно оказалась на окраинах города. Они «стояли» посреди недавно скошенного поля. Справа пролегала мощенная камнем дорога. Слева, за полем, голубела широкая река. А прямо начиналась городская окраина, представленная опрятными деревянными домами. Недалеко от домов, на поле виднелся то ли пахарь, то ли возница, идущий вслед за лошадью.

– Мы можем приступать? – спросил разрешения Буль.

– Да, да, пожалуйста! Если возникнут вопросы, я с удовольствием вам на них отвечу! – передал бразды правления хозяин.

– Тогда вперед? – воскликнул земной ангел.

Все закивали, а Женя сразу спросил:

– Что сначала?

– Сейчас начну запускать программы. На проверку биохимии хватит двух, одну на того сэйла, а другую на его лошадь. – Поколдовав над своими карманами, он выпустил из них пару искорок, мелькнувших в направлении пахаря. – Так, теперь насчет лекарства. – Буль засунул руку в правый карман брюк, вытащил пригоршню из нескольких сотен искорок и подбросил их вверх, после чего те стремительно умчались в разные стороны. Ангел продолжал свое колдовство над карманами и спросил: – Федя, как ты думаешь, магнитные аномалии, наверное, есть смысл искать только в горах и разломах?

– Конечно! – ответил физик, зачарованно наблюдающий за манипуляциями ангела. – Экий ты у нас сеятель.

– Время разбрасывать камни… – высокопарно произнес ангел, подражая весьма известному посланнику астрала на Землю, и бросил на ветер очередную партию искорок-программок. – Сейчас запустим этих ангелочков в сторону гор. Пусть полетают. – Затем довольно отряхнул руки и предложил, указав на избы, стоящие вдали: – Пока за нас трудятся братья наши меньшие, предлагаю познакомиться с жизнью этого достопримечательного города, если его можно назвать городом.

– Не сомневайтесь, – усмехнулся довольно Лен, опять взяв на себя роль экскурсовода. – Давайте полетим потихоньку над этой дорогой к центру.

– Погодите! – воскликнул Женя. Любопытство уже тянуло его к пахарю. – Хочу посмотреть на этого сэйла с лошадью. – И, не обращая внимания на приятелей, понесся прямо к крестьянской парочке. Остановившись у самой лошади, он не мог не расхохотаться: – Ой, не могу! Они что, на коровах пашут?

– Сам ты корова! – возразил Славка. – По стати это самая настоящая лошадь.

– Смотри, у нее гривы нет, рога как у барана и копыта двойные, а хвост как у осла.

– Ну и что, по функциональности это лошадь. Да и какая разница? Посмотри лучше на этого сэйла – настоящий труженик. Вот уж силушка и стать где! Для человека это был бы богатырь.

– По нашим меркам он немного тяжеловат, – заметил Лен. – Рост хорош, но в плечах лишковато. Для воина, например, был бы слишком неповоротлив, да и в возрасте уже.

– А чего это он, голый, что ли? – вдруг дошло до Жени. То, что он воспринимал за одежду, было просто шерстяным покровом.

– А как еще ему одеваться? Жарко ведь. У нас крестьяне часто голышом ходят.

– Ну, как-то неудобно. Есть же у вас половые различия.

– Есть, конечно, но они лучше спрятаны, чем у людей, особенно у сильного пола. То есть как бы вам это сказать, – ехидно улыбнулся Лен. – У наших мужчин в нерабочем состоянии почти ничего между ног не болтается, а если немного и есть, то этого без особого разглядывания не видно.

– А в рабочем? – нахально спросил Федька.

– А зачем вам в рабочем? – так же нахально ответил Лен, и приятель сразу перевел разговор на другую половину:

– Ладно мужики, а женщины-то как? Или у ваших представительниц прекрасного пола сверху ничего нет? – жестом обрисовал женскую грудь физик.

– Не показывай на себе! – изобразил суеверный испуг Женька.

– Как нет? Есть, конечно! – ответил Лен. – Мы тоже от млекопитающих происходим. Так что здесь все на месте, просто это не считается частью тела, которую надо всегда прятать, особенно в крестьянской среде или, например, при купании. В целом разница между людьми и сэйлами в основном в размещении и структуре шерстяного покрова. Надо признаться, эволюцию на обеих планетах подталкивали в одном направлении, иначе мы с вами не походили бы друг на друга так сильно. Кто-нибудь обязательно был бы сумчатым или яйцекладущим, – то ли шутил, то ли серьезно объяснял Лен.

Попробуй пойми инопланетянина. Хотя кто тут инопланетянин, надо было еще посмотреть.

Женька, удовлетворив свое любопытство у странной лошади, скомандовал:

– Теперь полетели в город!

Они взмыли над полем и поплыли над дорогой. Спустя несколько кварталов деревянных домов до гостей стало доходить, что Лен был прав, когда продемонстрировал горделивую усмешку при попытке усомниться в качестве города. По мере продвижения к центру дома быстро росли в размере. Стало попадаться все больше каменных построек. Людей, то есть сэйлов, тоже становилось все больше.

Пока летели, Женя успел убедиться, что женские фигуры очень даже ничего по человеческим стандартам. В среднем сэйларские женщины были светлее, стройнее, чуть меньше ростом и как бы легче представителей мужского населения. Хотя, как и у людей, телосложение и пропорции сильно разнились от тощих до толстых и от маленьких до высоких.