Текст книги "Тропою Толтеков"

Автор книги: Виктор Кувшинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

«Да! Не зря я мастерил амулеты», – Женя понял, что защита подействовала, причем в самый неожиданный момент. Но заставлять ждать вождя, было несколько неучтиво, и визитер ответил:

– А, ерунда! Однако нехорошо, Топор, так гостей встречать.

– Я тебя не приглашал, Твердая Голова, – заносчиво буркнул вождь, в самых лучших индейских традициях сразу же обозвав человека первым пришедшим в голову прозвищем.

«Хорошо еще, что не Гнилым Помидором нарек!» – отметил про себя Женька и решил гнуть беседу в свою сторону:

– Ты ошибаешься Кровавый Топор. Это я тебя не приглашал в свой дом, – астральный гость с крепкой головой указал глазами на то, что осталось от шикарной виллы после индейского погрома, и продолжил. – И не просил снимать скальпы с моих людей!

– Ты хочешь войны? Ты ее получишь, – хладнокровно ответил вождь.

– Ты опять ничего не понял, голова топорная! Этот холм тебе ни о чем не говорит?– продолжил давить Женька, видя, что вождь или в самом деле тупит, или просто прикидывается тупым рубящим инструментом. – Хорошо, тогда посмотри на своих воинов в последний раз.

– Почему в последний? – все-таки сломался невозмутимый дяденька.

Женька вместо ответа связался с Кристианом и дал команду: «Возвращаем холм обратно и стираем все вигвамы!» Спустя мгновения за плечами вождя раздалось жалобное подвывание – это так его индейский ОМОН реагировал на исчезновение всего своего скарба. В результате, вождь остался с гостем один на один, а воины сами отодвинулись на несколько метров, готовые дать стрекача. А Твердая Голова невозмутимо продолжил переговоры:

– Вместо вигвамов могли быть твои люди и ты сам. Но я не пришел сюда пугать тебя. У меня есть важное дело и я, несмотря на все беды, которые ты доставил, приглашаю тебя к себе в дом обсудить мое предложение…

Таким образом, сплагиатив двухтысячелетней давности манеру убеждать слушателей чудесами у одного почти такого же странного гостя Земли, Женька произвел нужное впечатление. А когда они с вождем вошли в спешно восстановленный Кристианом дом, Топор окончательно спекся и был готов к любым переговорам. Облегчало беседу и то, что Женька отдавал вождю в безграничное владение весь северный сектор окраин вплоть до полей поселения. Единственное что он потребовал взамен, это присягнуть на верность новому правителю инферно – Хосе. Поскольку предлагаемой альтернативой было немедленное уничтожение всей банды Топора, вождь не стал выкаблучиваться, тем более что за неимением каблуков на его мокасинах, это представлялось сложным.

В результате переговоров, индейцы отбыли под стены поселения, ждать там Твердую Голову с дальнейшими указаниями, а Женька спокойно привел обоз к дому и переправил всех в астрал, в том числе и двух пограничников. Он чувствовал, как инферно набирало силу и вскоре на окраине будет совсем тяжко. А в таких условиях, Фернандо с Раулем могли превратиться из помощников в обузу.

Когда все прошли портал, он и сам вышел на пару часов, расслабиться в райских кущах долины Жасмин. Женя завалился в траву недалеко от реки и, закрыв глаза, слушал журчание воды, впитывая в себя благодать этого места. Он с удивлением понял, насколько успел устать в инферно, а ведь там проделана только половина дела, и инферно еще едва начало набирать силу. Впереди еще несколько тяжелых дней, но сейчас он просто отдыхал…

Какая-то муха, щекоча, побежала по его лицу. Он машинально прихлопнул насекомое, одновременно открыл глаза, подумав: «Откуда здесь мухи?», и услышал девичье хихиканье.

– Как ты меня нашла? – изумился Женя тому, что не почувствовал и не услышал подкравшейся к нему Жасмин. А внутри себя уже не удивлялся чувству признательности, растекшемуся теплой волной по телу. Ничто сейчас ему не было нужно так, как простая дружеская поддержка. Именно вот такая: шутливая и непритязательная, без вопросов о том, как ему плохо, и без заверений в дружбе или обещаний быть вместе.

– Я банально подсмотрела, куда ты направился, – призналась Жасмин и, продолжая лукаво улыбаться, опять провела травинкой по его лицу.

– Ой, щекотно! – нарочито жалобно запричитал Женька. – А я подумал, что за насекомые летают? А это оказывается феи!

– Слушай, что делать с теми, кого ты ни в рай, ни в Отраженный реал пока не велел пускать? – вспомнила девушка.

– Ой, забыл! На самом деле и сам не знаю. В земном астрале они попали бы в верхние миры инферно и оттуда уже сами выбирались, но удастся ли здесь создать из поселения такую систему – еще вопрос. Но все-таки сейчас мне показалось, что там уже начала сама собой формироваться такая структура с самым тяжелым негативом на окраинах.

– Ой, прости меня, – вдруг спохватилась Жасмин. – Ты ведь отдыхать пришел, а я…

– Нет, ты кстати. Мне все равно надо обратно – Топора догонять. А поразмыслить всегда неплохо, тем более, когда такая задача с десятью неизвестными.

– А какого топора ты догонять собрался? – не поняла его фразы девушка.

– Есть там один сумасшедший индеец. Кстати, меня Твердоголовым прозвал.

– Ну это все же лучше, чем Тупоголовым! – заливисто рассмеялась маленькая фея. – А с чего это ты у нас такая твердая голова? Уж не от великого ли ума?

– Нет, – гордо ответил Женька. – Просто мою голову томагавки не берут!

Улыбку с лица Жасмин, как ветром сдуло.

– Ты это что, серьезно? – побледневшая девушка напряженно смотрела на него своими темными большими глазами.

– Да ерунда! – как можно беззаботнее воскликнул астральный авантюрист. – У меня же амулет, в который я себя как бы запаковал. Так что никакая инфернальная сущность не может пробить этой защиты.

– А если сможет? – не успокаивалась девушка.

– Нет, они же производные ангельские сущности и их потенциал слабее моего. Им не под силу существенного создать даже в свободном астрале, не то, что внутри мира.

– Но ты забываешь, что это их мир! И потом, кто им мешает объединить усилия?

– А! Ерунда, – опять повторил Женя, чтобы успокоить девушку, а сам задумался. О таком повороте дел он и не задумывался. Но, чтобы не оставлять в глазах девушки сомнение и страх за него, добавил. – Даже в самом худшем случае меня оттуда просто выкинет прямо в твои объятия.

Но шутка не удалась. Глаза Жасмин нехорошо заблестели, она неожиданно наклонилась, поцеловав его в щеку, и шепнула:

– Возвращайся, пожалуйста, сам и поскорей. Ты же знаешь, как мы все за тебя переживаем! – после чего вскочила и убежала.

Женя долго смотрел вслед летящей фигурке в развевающемся летнем сарафане и думал: кто она ему и кто он ей? Пришла, не навязываясь, принесла на своих легких крыльях веселье и заботу, незаметно для себя ткнула его, как котенка, в явный недосмотр и, прихватив с собой его тоску, убежала, якобы по своим делам. А ведь она, незаметно для всех, взяла на себя заботу о благополучии всех порожденных им ангелов, начиная с Кости и Нади и кончая Лэей. Она видела, как ему почти физически невыносимо видеть эти эрзацы друзей и любимых, и без вопросов, только извещала о делах его «детей». Единственный, кого он мог видеть без больших душевных переживаний, был Буль. Может быть, потому что в обоих астралах тот был настоящим ангелом?..

***

Женя третий день слонялся по нарождающемуся инферно и пытался организовать хоть какое-нибудь взаимодействие властных структур. В условиях, когда центр ослаб, мир стоял на грани кровавой схватки. Единственным средством против этого могло быть усиление Хосе и устрашение сумасшедших богов.

К счастью он сумел произвести должное впечатление на Топора, и тот с зубовным скрежетом, но, по сути, присягнул Хосе. Жене пришлось пожертвовать правителю и шерифу по железному когтю для охраны от демонов, а так же предупредить, что вскоре те смогут влиять на мир, так как его жесткость, определявшаяся множеством душ, начнет сходить на нет.

Затем путь лежал в восточные степи в гости к тамошнему тирану, ацтекскому богу войны Мештли, по характеристике Фернандо отличавшемуся неукротимой жаждой убийств. Как ни был он страшен в рассказах, при поддержке Кристиана, который, как нельзя кстати вышел на связь, и под защитой своего амулета, Женя без труда доказал бесполезность силовых приемов и привел того к поселению для заключения договора.

Теперь оставался самый непредсказуемый герой окраины: Кизим, бог смерти. В дополнение ко всем «прелестям» других персонажей, этот майянский Кощей Бессмертный отличался невероятной хитростью и подлостью, не говоря о своем жутковатом виде. Задача еще осложнялась и тем, что того было нелегко разыскать. Кизим вечно бродил по туманным болотам юга и непонятно чем занимался. Было ясно только одно: все окружающие джунгли словно вымирали только при упоминании его имени. Даже демоны старались не становиться у него на пути.

Но это были почти все данные о ходячем скелете с красными глазами, перечеркнутыми черной лентой горизонтальных зрачков. Фернандо сам никогда его не встречал и не горел желанием. По его мнению, если бы это сумасшедшее создание захотело, то без проблем могло бы подчинить себе весь мир поселения. Было серьезное подозрение, что именно из этого кошмарного персонажа и мог бы вырасти самый сильный негативный бог инферно. Но надо разобраться в этом самому и попытаться хотя бы на словах привести его к присяге Хосе. Иначе, бывшее поселение могло легко превратиться из чистилища в дно ада.

Женя уже вторые сутки углублялся в дремучие заросли и топи юга. Коня пришлось оставить на свободном выпасе еще вчера, когда он достиг края полностью непроходимых мест. В своих странствиях по окраине ему встречалось много безобидных волшебных обитателей, вроде тех же лесовиков, гномов и полуразумных животных, которых в изобилии породили фантазии жителей поселения. Очевидно, люди приводили с собой близких в поселение, а эти незамеченные или прогнанные ими «дети» оставались жить на границе сумеречной зоны, боясь уходить в глубины окраины, где царствовали кошмарные демоны.

Он ненавидел себя за то, что обрек этих, порой забавных и наивных созданий на адское существование. Вот и сейчас, когда огибал огромное болото, ему попалась странная маленькая женщина с зелеными волосами и корзинкой каких-то поганок. Завидев незнакомца, она сначала сделала движение, чтобы убежать, но вдруг остановилась и долго на него смотрела, со страхом и любопытством, написанным на курносом веснушчатом лице. Женя тоже остановился и, стараясь не напугать, широко улыбнулся. Лесная «девушка» неопределенного возраста не трогалась с места, и он решился заговорить.

– Здравствуй, милая! Что ты тут одна делаешь? Болото не лучшее место для прогулок…

– А я тебя не боюсь! – ответила жительница болота. – И не гуляю я вовсе. Не видишь, разве, грибы несу?

– А почему ты меня не боишься? – решил разузнать Женя.

– Ты не страшный. Пустой какой-то.

Он понял, что имела в виду бесхитростная лесная жительница. Это стальной коготь укрывал хозяина от посторонних, и зеленой девушке показалось, что путник ничего из себя не представляет. Но было удивительно, что это существо могло «на глазок» определить, опасный он визитер или не очень.

– А ты уверена, что эти грибы можно есть? – спросил он с сомнением.

– Тебе точно нельзя, ты из деревни. А нам можно. А для демонов они вообще лакомство.

Женя не стал развивать тему галлюциногенных и ядовитых грибов, а решил предупредить лесную жительницу о грядущих переменах, раз уж ничем другим не мог помочь:

– Слушай, милая, я ведь плохую весть несу. Скоро окраина усилится, и демоны власть начнут брать. Тебе, наверно, лучше ближе к поселению перебраться надо, там полегче будет.

– Спасибо, что сказал, незнакомец. А то я чувствую, совсем тяжко становится. Но что ты-то здесь делаешь, мил человек? Ведь если демоны прознают, не отбиться одному будет. Это с нас им мало толку, а вот человека помучать – большего и не надо.

– За меня не беспокойся, красавица. Я как раз и иду сюда Кизима укрощать. Ты не подскажешь… – он остановился на полуслове, увидев, как лицо женщины не то, что побледнело, а даже позеленело со страха.

– Тише! – громко прошептала зеленоволосая дама. – Его нельзя по имени звать – еще услышит.

– Так мне этого и надо! – улыбнулся Женя.

– Ты не понимаешь! Еще никто из людей, да из наших лесных жителей не уходил от него живым. Это же бог смерти! Его только слуги и знают. А слуги эти, еще те демоны.

– Ничего, я уйду! Знаешь, какой я хитрый! Лучше скажи, как его найти? – пошутил Женька, но лесная жительница не усмотрела в этом юмора.

– Ты не смейся. Найти-то ты его найдешь – иди отсюда точно на солнце и выкрикивай его имя погромче. Только что потом станешь делать? – и, как бы бессвязно заметила. – Да и солнце теперь странное стало, жуткое.

На самом деле все было верно – с этим миром происходила метаморфоза. Серая дымка начала расползаться с окраины по всему миру, но одновременно становилась прозрачней. Так что на большей части солнце стало видно, как огромный, но тусклый багровый шар, словно символизируя собой мрачный восход инферно.

Женя совсем собрался идти, как вспомнил, что даже не спросил имя у лесной жительницы. Оглянувшись, он с грустью заметил, что ее уже не видно…

…Искатель мрачных приключений продолжал идти на юг, как ему подсказала лесная зеленушка. Серая мгла почти скрыла огромное и мрачное солнце, которое спешило на закат, и это зрелище не прибавляло оптимизма.

Внезапно его сознания коснулась мысль: «Помощь нужна?» – это Кристиан вышел на второй уровень пирамиды.

«Спасибо, пока все в порядке. Завтра наведайся, может что-нибудь разыщу. Только долго там, на верху не задерживайся!» – ответил Женя, чувствуя, что молодое божество с трудом переносит все усиливающийся негатив. Возможно, инферно скоро его вообще не пустит – уж очень полярно они становились «заряжены», а скрывать свою сущность, как Женя, молодежь еще не умела.

Места становились все дремучее и непроходимее, но он упрямо пробирался вперед, вызывая Кизима. Женя, конечно, не кричал, а мысленно звал, насмехаясь и издеваясь над прячущимся от него божеством. Он знал: ничто лучше не выманит злобное создание на свет, чем хорошая насмешка. Вообще, издевки все переносят плохо, но сущности с раздутым самомнением и стремлением унизить окружающих просто звереют от такого обращения.

В конце концов, ему надоело продираться сквозь лес. Женя как раз выбрался из очередной заболоченной чащи и решил присмотреть место для ночлега на небольшом холме. Смысла идти не было еще и потому, что солнце окончательно скрылось из виду, а в темноте можно было только увязнуть в какой-нибудь топи. Астральный пазведчик с сожалением подумал об еще одном потерянном дне и со вздохом принялся собирать топливо для костра.

Женя не сразу понял, как что-то стало меняться. Сначала показалось, что он сильно устал, и это было вполне логично, тем более из-за непрекращающегося давления инферно. Пришлось через силу зажечь огонь и поставить котелок с водой. Затем он плюхнулся рядом и оперся спиной о дерево. И только тогда заметил, как мертвенно тихо стало в темном лесу. Не то чтобы и до этого было шумно, но все же раньше, то пичуги перечирикнутся, то ветер зашелестит, а тут – мертвая тишина. И в этой тишине что-то невыносимо тяжелое надвигалось прямо на него.

Он весь подобрался внутри, догадавшись, что все-таки достиг цели своего путешествия, вернее цель сама начала его достигать. Уже чувствуя, что тяжесть наваливается слева, он попытался изобразить беззаботного туриста и из последних сил стал деловито подбрасывать в котелок сухие кукурузные зерна. Сам же боковым зрением пытался следить за окружающими деревьями. Если бы не амулет, то сейчас он наверно визжал бы от боли и страха, если, конечно, мог.

И все-таки он прозевал… засыпав зерна в котелок, Женя повернулся к рюкзаку за солью и замер с вытянутой рукой. Рядом стоял Кизим. Спутать было невозможно: в бликах пламени все его устрашающие черты выглядели особо колоритно. Фигуру среднего роста действительно можно было назвать ходячим скелетом, правда облаченным в темные штаны и накидку, надетую прямо на голый торс. Но не это было устрашающим, а большие, красные глаза, с просто жуткими лентами черных горизонтальных зрачков. Голова его напоминала череп, обтянутый кожей. Нос крючком и множество черных косичек, собранных пучком на затылке довершали картину. Они некоторое время, молча, изучали друг друга, и бог смерти первым начал беседу.

– Зачем ты искал меня, беспокойный путник? Ты первый, кто осмелился столь хамски потревожить мой покой.– прошептал странным шипящим голосом Кизим.

– Приветствую тебя, правитель тьмы! Прошу прощения за нелесные мысли, но как же иначе было привлечь твое внимание? Ты мне очень нужен в одном важном деле, – постарался придать своему голосу беззаботное звучание Женя.

Ходячий краснокожий и красноглазый скелет неспеша ответил:

– А ты знаешь, что обычно все очень важные и нужные дела людей при встрече со мной заканчиваются?

– Знаю, ты бог смерти. Но это дело не столько мое, сколько твое и правителя инферно Хосе. Считай, что я его представитель.

– Ты уверен, что мне есть какое либо дело до твоего Хосе? Если он придет и попробует со мной сразиться, тогда я еще может и подумаю. Но пока еще никто живым от меня не уходил…

– Это почему? – не удержался Женя от тревожащего вопроса.

– Ты, случаем, умом не повредился? – прошептал Кизим, показав жутковато мертвящий оскал редких кривых зубов. – Я же бог смерти, а не детской неожиданности.

Женька понял, что переговоры будут долгие и трудные, и как бы не пришлось при этом сотворить здесь взрослую неожиданность. Однако выказывать страх перед каким-то больным порождением окраины было нерезонно, и он решил надавить на страшноватого собеседника:

– Хорошо, раз ты так настаиваешь, то я принимаю твой вызов и от имени Хосе вступлю с тобой в бой.

– Хм… будто у тебя был выбор? – бесстрастно прошипел бог смерти. – Решай, какой смертью ты хочешь умереть? Мне желанна медленная и мучительная. У меня тоже есть свои маленькие слабости.

– Тогда не будем ничего выдумывать. Попробуем умертвить или обездвижить друг друга. Кому это удастся, тот и выиграл, – вставая при этих словах, Женя понял, насколько тяжело ему будет сражаться. Руки и ноги были словно налиты свинцом, а Кристиана он, как назло, сам отпустил пару часов назад.

И все-таки астральный гость собрался, вышел на небольшую лужайку перед костром и стал ждать Кизима, который, казалось, с любопытством разглядывал соперника. Правда, разобраться, какие чувства посещали это создание, можно было лишь с трудом, настолько необычным был его вид.

Бог смерти почему-то не пошел прямо на лужайку, а обогнул толстенный ствол дерева. После чего не спеша выдвинулся на боевую позицию, остановившись в нескольких метрах перед нахальным гостем. Женя ждал, с чего начнет этот шипящий урод. И начало последовало, причем довольно банальное.

Кизим вскинул руки и из-под его накидки вылетели снопы мелких черных змей, которые кинулись на соперника. Астральный визитер спокойно смотрел, как змеи пытались атаковать его ноги. Амулет надежно его отгораживал невидимой преградой. Надо было отвечать на вызов, и он, собрав все силы, вынул пару ножей, а затем метнул их в бога смерти. Однако ничего не произошло. Да, ножи пролетели сквозь красноглазого, как сквозь воздух, но никаких дыр в теле бога не осталось.

А соперник не спеша применил новый приемчик: он поднял руки и резко их опустил. А землянин ощутил, как ему на плечи обрушилась какая-то почти невыносимая тяжесть. Он из последних сил выдернул меч и на подкашивающихся ногах бросился на Кизима. Но меч без задержки прошел через противника. Не удержавшись, нападающий пролетел вслед за клинком и только тут понял, что перед ним был мираж. Было непонятно, как же этот мираж змеями бросался?

Пролетев ложного Кизима, Женя заметил второго, по всей вероятности настоящего бога, стоящего за деревом. Краснокожий череп рассмеялся беззвучным смехом и прошипел:

– Долго же ты разбирался с моей тенью. Ладно, вижу: тебя так просто не возьмешь. Я согласен идти с тобой к Хосе. Сейчас ночь, все равно ничего не видно. Жди меня утром – я приду, – с этими словами бог смерти исчез в темноте, словно испарился.

Немного постояв и сообразив, что тяжесть начала сваливаться с плеч, Женя подошел к своему месту у костра и, будучи не в силах есть или пить, завалился на бок. Тяжелый сон, больше похожий на обморок, мгновенно сковал его сознание…

..он проснулся, чувствуя, что лежит весь спеленутый, как младенец в плавно покачивающейся люльке. Открыв глаза, увидел медленно плывущие полусухие ветви деревьев на фоне однотонно-серого неба. Видимо его пробуждение каким-то образом заметили, так как покачивания прекратились. До слуха донесся уже знакомый шипящий голос:

– Наш «гость» проснулся. Чак, усади его поудобнее.

Женя почувствовал, как его «пеленки» пришли в движение, и с ужасом понял, что «связан» огромным змеем, который обвил пленника, как ливерная колбаса. Тем временем его весьма комфортно, как на механической кровати, подняло в положение полусидя. При этом стала видна вся процессия. Если бы не объятия чудовищной анаконды, он наверно испугался бы представшей перед ним картины, а тут даже почувствовал что-то вроде немого восхищения. «Гость» вместе со змеем располагался на плетеных носилках, закрепленных между спин двух огромных, с тигра величиной, черных пантер.

Сам же хозяин этих мест восседал верхом на стоящей поперек тропы, гигантской черной кошке. Зрелище было, действительно почти гипнотическое. Мерцающие в сумерках краснотой глаза бога, а ниже два зеленых кошачьих зрачка могли свести с ума любую жертву. Черная шерсть хищного гиганта отливала блеском в сером свете тяжелого неба. Но вдруг взгляд Женьки зацепился за что-то, блеснувшее на груди Кизима, и его сердце на мгновение остановилось от настоящего испуга. Бог смерти, заметив это, довольно ухмыльнулся:

– Тебе амулет уже не понадобится, так почему бы полезной вещи не послужить новому хозяину?

С этими словами красноглазый повернулся и продолжил путь. Женя остался в самых мрачных мыслях соображать: «Как же он не почувствовал ночью, что с него снимают амулет?» На душе было тяжко, а физически он бы сейчас даже не смог бы ходить, но от него этого и не требовалось. Процессия, неспешно и бесшумно плыла по абсолютно мертвому лесу.

Женя не мог адекватно воспринимать время и заметил, что что-то произошло, только когда впереди остановилась огромная кошка страшноглазого бога. Носилки пленника продолжали двигаться, пока не поравнялись с Кизимом. При его приближении на Женьку навалилась почти невыносимая тяжесть.

– Мы прибыли, – прошелестел голос божества, и красноглазый кивнул, указывая вперед. – Недобро пожаловать в мой дом! Ты заметил, как здесь тихо? Я люблю тишину.

Пантеры продолжили движение, и связанный гость смог рассмотреть, где они оказались. Он много чего повидал на своем астральном веку, но такой пейзаж встречался впервые: они находились на берегу озера. Но вода в нем казалась свинцом, налитым и застывшим без единой волны или ряби. Что это все же вода, было видно по тому, как она отражала противоположный берег, на котором высилось здание, напоминающее в своем основании ступенчатую пирамиду, увенчанную постройкой, которую можно было бы назвать изящной, если бы она не была выполнена из серого камня. Их медленная процессия еще с полчаса огибала озеро и, наконец, остановилась у самого подножия ступеней.

Чувствуя, что сейчас может произойти что-то особенно плохое, Женя в панике попытался связаться с Кристианом, но судьба, по-видимому, окончательно повернулась к нему спиной, или что там у нее еще есть – никто на его призывы не откликнулся. А «вывалится» из этого мира в свободный астрал он даже не пытался. Складывалось впечатление, что он наглухо здесь закрыт.

Навстречу им из подвальной двери вышли слуги Кизима. Сказать, что это люди было нельзя, так как они больше смахивали на снежного человека, только с черной шерстью. Все же и гориллами эта пара не являлась, поскольку просматривались не совсем осмысленные и сильно волосатые, но все же человеческие лица. Кольца Чака – змея, удерживающего Женю, опали и до жертвы дошло, что не может пошевелить, ни ногой, ни рукой – настолько тело ослабло от постоянного соседства с богом смерти.

– Проводите нашего гостя в отведенные ему апартаменты, – насмешливо прошипел хозяин слугам и, обернувшись к пленнику, добавил. – А то он надоел уже мне своими переживаниями.

Неспособный сопротивляться Женя был под руки препровожден в подвальное помещение. Когда за ним захлопнулась дверь, он понял, что оказался полностью отрезанным от всего окружающего мира. Как это было возможно, никто ему не объяснил, но факт оставался фактом. Каземат Кизима был блокирован не хуже некоторых аналогов земного инферно.

Узник настроился на долгое одиночество и возможность поразмыслить, но опять ошибся. Нет, никто к нему не пришел. Случилось гораздо худшее: в его ослабленную душу влезли чьи-то руки или мысли и стали перебирать в ней все события и впечатления жизни, что-то там выискивая. Он попытался сопротивляться, но его сознание поплыло в каких-то неопределенных кошмарах, и в конце концов, он потерял контроль над происходящим…

…Было совершенно непонятно, где и сколько времени он находился, и что при этом с ним происходило. Женя просто внезапно очнулся и увидел себя сидящим на полу и поджавшим ноги по-турецки. Он находился в большом, почти пустом помещении, освещенным огнем в огромном камине и парой факелов на стене. Напротив, в нескольких метрах на уровне его глаз сидел Кизим и как-то странно, с сожалением и скукой смотрел на него.

– Ты знаешь, здесь я пытаюсь получить от вас, людей то, что мне нужно: страх, зависть, злость, ненависть. Чтобы вытащить их из моих «гостей», я просматриваю их жизнь, – шепотом начал шептать бог. – Но ты удивил меня. Несмотря на то, что твои знания огромны, ты совершенно бесполезен. Твоя зависть рассыпалась в прах, ненависть ты изжил по нескольку раз и на всех смотришь с каким-то странным пониманием. Над своей гордыней ты всегда смеешься, считая себя посредственностью. Даже страх перед смертью в тебе разрушен. Сколько же раз ты умирал? Ты не оставил ничего лакомого, за что бы я мог ухватиться… Что ты на это скажешь?

Женя некоторое время изучал терпеливо молчащего бога и, кивнув, ответил:

– Да, из тебя получится настоящий хозяин преисподней. Оставь только чистилище Хосе. Тебе ведь все равно не нравится людская суета.

– Ты прав, я люблю тихие истязания и мне все равно, что происходит в поселении.

– Ты не в курсе, – спокойно возразил Женя. – Отныне этот мир становится инфернальным центром астрала, а ты, скорее всего, будешь правителем самых его глубин. Скажи мне только, как ты сумел стать таким сильным?

– Разве ты не знаешь, что мы, боги окраины все время воюем друг с другом? Кто выигрывает сражение, впитывает всю энергию и способности поверженного. А я даже не помню, скольких я победил.

– Да, – удивился Женя. – Вот это эволюция души по инферно! Ну что ж, поздравляю, отныне ты будешь выступать в роли самого дьявола!

– Спасибо, не ждал. Но это не освобождает тебя от последней службы богу смерти, – ухмыльнулся Кизим.

– Какой еще службы? – Женя плохо соображал и не мог понять пространных намеков красноглазого.

– Неужели ты не слышал в поселении, какую жертву мне приносят мои поклонники?

– А какие альтернативы? – дрогнувшим голосом спросил пленник. Он вдруг вспомнил слова Фернандо о самообезглавливании.

– Если тебя прельщает бесконечное нахождение в одном и том же помещении без окон, то конечно, ты можешь выбрать и это. Но мне надоело и не нужно твое присутствие – ты только ослабляешь энергию этого места. Поэтому я бы предпочел, чтобы ты ушел отсюда, а перерезание себе горла, не самый худший способ. Поверь мне, – и Кизим обнажил страшные зубы в воистину дьявольской усмешке. – Так что, берись за дело!

Женя посмотрел себе под ноги, куда указывал глазами бог. Там лежал его собственный меч. Он с ужасом понял, что, как бы он ни дергался, это единственный способ уйти отсюда быстро. А красноглазый продолжал издеваться:

– Я понимаю, что перерубить себе шею тебе не под силу, но перерезать горло – вполне. Я даже не прошу тебя делать галстук смерти, когда твой язык красиво вывалился бы через разрез на грудь. Для этого нужно особое умение. Признаться, даже твое тело исчезнет отсюда очень быстро и я не получу долгого удовольствия. Так что приступай, пока я не передумал.

Узник понимал, что лучше действовать предписанным образом, чтобы не влипнуть в еще более гнусную ситуацию и не кормить это божество своим ужасом. Но боже, как же это было невыносимо сложно сделать! Он взял клинок, примерился – хоть и хорошо им владел, все равно, резать себе горло было не с руки. Но тут уж капризничать не приходилось.Женя закрыл глаза и, как мог, наотмашь, с оттяжкой полоснул себя прямо поперек горла…

Он еще несколько мгновений удивленно смотрел на окровавленное лезвие и ощущал теплый ручей, хлынувший на грудь. Затем все закружилось перед глазами и, сжавшись в точку, исчезло…