Текст книги "Пасьянс червового короля (СИ)"

ДАМА ТРЕФ

"Слушая наше дыханье, я слушаю наше дыханье", – надо же, всплыли в памяти так идеально совпадающие с ситуацией строки песни" – Бич брел в зеленоватой дымке, полуобняв Птицу, прижавшуюся к нему.

Газ. Псевдо интеллект скафандра вовремя предупредил об очередной напасти. У Бича замигала лампочка, встроенная в шлем, у кого-то заверещал зуммер.

– Хреново, – прокомментировал Гном, вглядевшись в мутную пелену, которой подернулся очередной отсек бесконечной анфилады подземной крепости. – Наверное, этим газом атаковали базу, а потом он здесь собрался. – Как пойдем? У Птицы баллоны пробиты.

– В Скифе есть система резервной подачи воздуха, она пойдет вместе со мной, – решил Бич вглядываясь в муть, скрывавшую конец коридора.

– Хреново, – повторился Гном. – Неизвестно, сколько нам тащиться в этом подземелье. Как бы вы оба... может, вернемся, поищем баллоны на базе? Зомби они точно нафиг не нужны.

– Опасно. Стрелок не зря предупредил – ничего не брать. Если мертвяки возбудятся, все там ляжем.

– А что это за газ? – Как всегда не в тему влез любопытный Сынок.

– А тебе не все ли равно, сердце у тебя остановится или ливер отстегнется? – Хмыкнул Гном. – Уловили датчики изменение состава воздуха – переходи на автономное дыхание и молись, чтобы это был всего лишь старый добрый зарин, а не очередной подарок Зоны, растворяющий комбез вместе с его хозяином. Некоторые, правда, норовят в такой ситуации использовать обычные противогазы. Но эти долго не живут. Старайтесь не дышать глубоко. – Гном похлопал по плечу Бича, прижавшуюся к нему Птицу. – Удачи.

"Я раньше и не думал, что у нас, на двоих, всего одно лишь дыханье".

"А ведь скоро она вернется на Большую землю. С деньгами или без. А что, собственно, может предложить Зона нормальному человеку, тем более – молодой женщине? Стареющего, переломанного жизнью проводника, которому никогда не увидеть мир за пределами колючей проволоки Периметра? Знаешь, Бич, с твоей стороны было бы смешно надеяться на... да на что ты вообще можешь надеяться? Тебе сказочно повезло там, в темноте шахты, когда в жилах кипела кровь после падения в пропасть. Просто иди и старайся дышать пореже.

"Слушая наше дыханье".

ТЕМНАЯ КАРТА

Иногда поражение оборачивается победой. После выброса Бич словно растворился в воздухе. Погиб? Заноза никогда не позволял себе хвататься за спасительную версию без веских аргументов. Их, увы, не было. Сталкер был слишком опытным бродягой, чтобы не почуять приближающийся катаклизм. И Заноза плюнул на собственную гордость, запросил помощи Базы. Зам. по тылу, казалось, ждал его рапорта. В воздух поднялись вертолеты. Начальство окончательно обезумело, не смотря на страшный риск, их группу, как и несколько других, участвовавших в погоне, перебрасывали к Припяти, где они будут ждать сталкеров. Долетела только одна вертушка, остальным не повезло, первая вдруг взорвалась еще над Свалкой, вниз посыпались горящие тела неудачников, и Заноза только поморщился, представив, как было бы обидно погибнуть, не выполнив приказ. Второй борт сел на вынужденную в Диких Землях. Счастливчики, оттуда добраться до Базы – раз плюнуть, если повезет. И вот Припять, за спиной бессильно опущены лопасти их вертолета, так и не сумевшего оторваться от асфальта Набережной. А в прицеле снайперской винтовки Бич Судей. Карты вскрыты, господа!

ДАМА ТРЕФ

В Припяти шел дождь. Нудный осенний дождь, беспощадный и окончательный, который почти нет сил терпеть, и от которого хочется бежать на край света, в другое полушарие, где весна и где еще может случиться что-нибудь хорошее.

– Парк вон там, совсем рядом, – Кивнул Бич куда-то в серые потоки воды, лениво падающие с неба. – Кафешку обойдем и увидим дерево.

– Погоди, Бич, – каким-то севшим, тихим голосом вдруг произнес Гном, заваливаясь прямо на мокрую траву. – Кажется, я отбегался.

Гнома парализовало. Не пытаясь даже пошевелиться, он только обреченно смотрел в небо, пока Бич и Перископ тащили его в сырой, неуютный подъезд ближайшего дома.

– Походу, рукав порвался, – виновато произнес пострадавший, когда его пристроили прямо на ступенях. – Там, когда меня приложило в шахте. Я сломанной рукой занялся, а костюм не осмотрел. Нанюхался я там, внизу, газа.

– Дышать не тяжело? – Прервал его Бич, доставая из аптечки универсальный антидот. – Как себя чувствуешь?

– Никак не чувствую. Сначала было онемение в ногах, потом руки. Какой-то милосердный газ, без страданий и агонии... но, походу мне крышка.

– Ты особо не расслабляйся, – оборвал сталкера Бич. – Во-первых, не исключено, что агония еще впереди, во-вторых, антидот, возможно, действует не сразу, еще оклемаешься.

– А в третьих, – в голосе Сынка едва заметно слышались насмешливые нотки. – Можно отнести его к дереву, раз уж тут недалеко. Будет вести долгие беседы с моим папашей.

– Бич, – взмолился Гном, дернув еще не парализованной головой, – дай в ухо этому недоноску, скажи – от меня. Чего удумал, гад, меня на Держи-дерево посадить! Да я лучше сдохну здесь, в этом вонючем подъезде, чем отправлюсь в этот пансионат бессмертных кустиков.

– Не шуми, – вмешался Перископ. – Мы подымались по лестницам не меньше часа. Ты за это время не умер, значит, газ этот не боевой, просто какая-то очередная гадость, какой в Зоне пруд пруди. Бич, останешься с Гномом, а я свожу наследников к их отцу. Мы скоро вернемся. А там посмотрим. Есть ученые на Янтаре, Болотный доктор, наконец. Кто-нибудь тебе поможет.

– Я тоже остаюсь, – вдруг негромко, но твердо заявила Птица. – Я не хочу идти к дубу, не хочу видеть отца, вросшего в дерево, не хочу все эти миллионы. Я лучше посижу здесь, с ребятами. Адам, передай отцу, что я люблю его. А деньги пусть достанутся тебе.

– Спасибо, сестрёнка, – улыбнулся Сынок. – Королевский подарок. Нам действительно будет проще вдвоем.

– Хорошо, – Перископ задумчиво оглядел сталкеров и склонившуюся над Гномом Птицу. На душе у него почему-то было неспокойно. – Пока отдыхайте, тут вполне безопасно.

Стрельба началась именно в тот момент, когда Перископ сказал про безопасность. Сразу десяток стволов крошили бетон стен, перила, ступени. Отшатнулся Перископ, прыгнул в темноту подъезда Сынок. А Бич не слышал грохота автоматов и крики спутников. Он смотрел в гаснущие глаза Птицы и на кровь, стекающую со лба, пробитого пулей снайпера. Три "Медузы", вшитые в бронекостюм, мелькнула в голове страшная мысль. Тогда, в логове Сидорович сказал, что первая пуля пролетит мимо. Он только не сказал, в кого она попадет. Затем Бич Судей равнодушно оглядел нападавших. Он видел их тела, развороченные крупнокалиберными пулями, узнал лицо Занозы, наполовину снесенное пулеметной очередью, но ничто не всколыхнулось в его душе.

– Перископ, хватай Сынка, ступайте в обход. Насколько я помню, в этом районе еще в прошлом веке трубы меняли. За домом траншея должна начинаться, в аккурат до парка.

– А ты?

– А мы с Гномом повоюем чутка.

Бич Судей нагнулся, и взял из безвольных рук сталкера его пулемет. Сегодня он будет исправлять действительность широкой кистью.

КОРОЛЬ ЧЕРВЕЙ

Петр беззвучно выругался. Господа из Брюсселя здорово его подставили. Правда, и сами за это поплатились. Неизвестный диктор вещал о гибели Генерала Воронина и предводителя Свободы Чехова, огромных потерях среди сталкеров, разгроме нескольких малых группировок. Все это ставилось в вину наемникам. Были пойманы несколько агентов Полковника, подстрекавших отдельные отряды сталкеров, выявлен подкуп авторитетных лидеров в различных кланах. В руководстве крупных группировок дураков не держали. Пришедшие на смену погибшим лидерам, составили вполне правдоподобную картину деятельности наемников. Тотальная война все против всех была остановлена, а группировка наемников общим решением крупнейших кланов была объявлена стоящей вне закона. Король только пожал плечами. Хороший ход. Можно подумать, они бы все не вцепились в глотку друг друга без помощи брюссельских мальчиков. Но теперь найден общий враг и сталкеры объединят свои усилия в охоте на людей в НАТОвском камуфляже. В таком, как на нем самом.

Краем глаза Король увидел какое-то движение на улице, за дальним углом здания и быстро присел прямо на грязный пол. Шли двое. Даже на этом расстоянии он сразу же узнал обоих. Адам и тот самый старик, который должен был быть проводником Евы. Джокер. Почему они вдвоем? Или Полковник что-то напутал? Сейчас они повернут за угол и Адам первым подойдет к Апостольскому дубу. И тогда все зря. Забыв об опасности, он подбежал к окну. "Солнце светит им в глаза, а здесь тень. Они не смогут увидеть меня. Черт, да как же тут целиться. Мне нельзя промахнуться".

Король прильнул к оптическому прицелу и тут же отшатнулся. Джокер обернулся и теперь смотрел, казалось, ему прямо в глаза. Старик не хватался за небрежно висящий на плече автомат, не пытался пригнуться или убежать. Он просто смотрел, и холодок пробежал по спине Короля. Он не будет стрелять. Пусть Адам подойдет к дереву первым. А он будет стоять здесь, и тихо ждать своей очереди. Но он никогда не рискнет стрелять в человека, который может смотреть в чужой прицел таким взглядом.

КАРТЫ СБРОШЕНЫ.

СЫН

– Здравствуй, сын. Я знал, что ты доберешься. Ты всегда умел добиваться своего.

– Здравствуй, папа. Ты придумал тяжелое испытание.

– Зато, вы многое поняли.

– Ева погибла.

Волевое, красиво очерченное лицо олигарха застыло.

– Ева... но как? Она не должна была здесь появляться.

– Здесь вся семья, папа. И все стреляют друг в друга.

– Знаю, – глухо ответил человек-дерево. Так и должно было быть. Но Ева...

– Ее потащил в Зону Родригес. Боялся, что ему ты код не сообщишь.

– Родригес... он жив?

– Сдох. И чуть не убил всех нас, проклятый торчок.

– Я надеялся, что он будет один. Ева всегда слишком буквально понимала свой долг.

– Папа, ты обещал сообщить код.

Иван очень долго смотрел на сына, потом протянул руку.

– Дай мне свой автомат.

– Папа?

– Успокойся, – Отец улыбнулся сыну ласково и немного грустно. – Да, я знаю, что яд подсыпал ты. Но ты мой сын и я клянусь, что никогда не выстрелю в тебя. Ты же знаешь, я всегда держу слово. Даже после смерти.

Безвольно висящее на ветвях Апостольского дуба тело сталкера в стареньком комбинезоне времен первых походов на ЧАЭс почти не шелохнулось, когда пули разнесли голову спящего пленника дерева. Ветки потянулись к Адаму, дуб мгновенно нашел новую жертву и восстановил количество апостолов.

– Так надо сынок. Я ведь люблю тебя. И это моя вина, что ты вырос подонком, готовым шагать по трупам ради денег. Я не часто обращал на тебя внимание. Я все исправлю. Мы будем здесь долго. Вместе. Очень долго. Мы будем разговаривать, и ты станешь человеком. Хорошим человеком. Здесь. Навсегда.

БРАТ

– Привет брат. Я думал, ты уже не появишься. Ты один? Странно, ты всегда старался, чтобы всю тяжелую работу выполняли другие.

– Все погибли. Все кто шел со мной и все, кто пытался меня обогнать. Ты рад? Погиб Павел, тетка Дарья, племянники. Ты уничтожил всю семью. Ты этого добивался?

– Нет. Просто хотел найти достойных. В "Честер и Янг" лежит только один вариант завещания – тому родственнику, который не сунется в кровь и грязь Зоны ради наследства. Насколько я понимаю, вы все дружно провалили экзамен. Сумма оказалась больше, чем ваше благоразумие. Мне очень жаль.

– Тебе жаль? Ты, как всегда, доказал, что мы не достойны тебя, что ты на голову выше, умнее, талантливее. Что тебе можно то, что запрещено другим. Что только ты способен принять правильное решение и исправить ошибки недалеких братьев, – голос Петра срывался на крик. Казалось, он специально накручивал себя, чтобы высказать брату все, что накопилось в его душе за долгие годы. Автомат в дрожащих руках то поднимался на уровень глаз Ивана, то бессильно опускался к земле.

– Хочется выстрелить? – Не выдержав, усмехнулся старший брат.

– Хочется, – признался младший брат. – Но ты ведь и здесь переиграл меня. Если я выстрелю, то останусь тут навсегда.

– Тогда иди. Тебе будет непросто выбраться в одиночку из самого эпицентра Мертвого мира.

– Справлюсь. У меня в коммуникаторе забит безопасный маршрут, рассчитанный лучшими специалистами, которых можно купить за деньги. Прощай, брат. Не думаю, что мы еще когда-нибудь встретимся.

– Прощай. Хотя, я бы на твоем месте выстрелил. Это гораздо больший шанс, чем идти назад в одиночку.

Коммуникатор в руках Короля замигал и отключился когда он отошел метров на двести от дерева. Сержант с мертвыми глазами оказался куда более сведущ в современных методах войны, чем это казалось на первый взгляд. Вирус или какой-то баг, зашитый в железо коммуникатора – не важно. Хитроумная техника не отзывалась на мольбы Короля. Ветеран сумел выпустить парфянскую стрелу по своему бесчестному нанимателю. Выругавшись, Петр затравленно оглянулся на Апостольский Дуб. Брат о чем-то беседовал со своим сыном, истошные, крики которого разносились над Припятью. Остальные пленники дерева продолжали дремать, погруженные в свои мысли. Их мало интересовали разборки живых. Пожав плечами, он двинулся дальше. Куда? Об этом не узнал никто. Тело самого богатого человека Зоны так и не было найдено.

ВРАГИ

– Привет, Зоркий Сокол. Куда это ты намылился?

Здоровяк по привычке, оглянулся на голос, затем уставился в пространство пустыми глазницами, выжженными самым смертельным огнем вселенной.

– Стреляли.

– Отвоевались уже. Хотел принять участие в веселье? Наемников объявили вне закона. Тебе бы с обеих сторон прилетело. Вашего брата сейчас по всей Зоне уничтожают.

– Затем и шел. Слепому в Припяти неуютно. Пристрелишь меня?

– Извини, ничем не могу помочь. Я тут... что-то вроде мебели, не могу даже пальцем пошевелить. Парализовало.

Здоровяк внезапно хихикнул.

– Мебели! Вслепую найти посреди Припяти единственного живого, и тот – табуретка. От меня отвернулась не только удача, но и смерть.

– Значит, еще не время умирать. Потащишь меня на себе, враг.

– Думаешь, стоит, враг?

– А фиг ли? Двинемся на восток. Говорят, Болотный Доктор творит чудеса. Левее по полу пошарь. Там винторез лежит.

– Винторез? А ничего, что я слепой?

– Не сцы, я буду наводить, а ты жать на курок. Нам с тобой терять теперь нечего.

ХУДОЖНИК. ЭПИЛОГ. КРАСНАЯ МАСТЬ

– Я не знаю, как это получилось. Я ведь все время тут. Я или Барсук. Не трогал твои картины никто, клянусь! – Бармен был не то, чтобы расстроен, скорее испуган. – Это все Зона. Я давно замечаю – живые они. Вроде бы просто рисунок, а когда отворачиваюсь, вижу краешком глаза – играют с мутантами, веселятся. Ты что нарисовал, Перископ?

Старик не ответил. Не отрываясь, он смотрел на тонкую фигурку Птицы, выходящую из рощицы покореженных Зоной деревьев. Она радостно улыбалась своему проводнику, а Бич Судей обернулся и сделал шаг, собираясь обнять, обхватить ее, как тогда, в пропасти.

– Она заходила в бар однажды. И вдруг появилась там. Кто она, Перископ? Откуда?

Художник лишь пожал плечами. Когда затихла стрельба, он не нашел ни Бича, ни Птицы. Куда-то исчез парализованный Гном. Припять вновь опустела, и только двенадцать апостолов остались стоять у корней дерева дарящего жизнь. Жизнь?

– Все нормально, Баул. Это Зона. Она знает, кому жить, а кому умирать. И кому остаться в вечности. Они сейчас обнимутся, Баул, и это будет лучшее, что нарисовано на твоих стенах.

Где-то высоко, так высоко, что Перископ не смог бы нарисовать, светило яркое, нездешнее солнце, заливавшее теплом деревья, зверей и людей, радовавшихся, что их путь, наконец, закончен.

ГЕНЕРАЛ. ЭПИЛОГ. ЧЕРНАЯ МАСТЬ

Они справились. Пульт перед генералом вновь замигал яркими огоньками, запустились и успешно прошли тесты. Мертвец уже не помнил, какая задача была поставлена перед его базой, но высохшие кисти рук автоматически запускали программы, снимали предохранители, набирали коды. Подземная крепость спешила нанести последний удар прежде, чем окончательно замрет запущенная кем-то в другом пространстве и ином времени машина уничтожения. Безвольными куклами опускались на пол выполнившие свои функции рядовые, рассыпались в прах офицеры. Палец мертвеца нажал красную кнопку.