Текст книги "Русские в истории Америки"

Автор книги: Виктор Петров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Юбилейные торжества на Аляске

В теплые августовские дни 1984 г. Аляска и все русские жители Америки отмечали сразу два юбилея, имеющих особенное значение для русских в Америке и для истории России. Первым – 200-летие со дня прибытия на Аляску экспедиции Григория и Натальи Шелиховых, первых русских людей, ступивших на берег о-ва Кадьяк 3 августа 1784 г. Этой датой отмечается основание постоянного русского поселения на Кадьяке, первого в цепи многочисленных русских селений (или факторий) по всей гряде Алеутских островов и на Аляске.

Торговая компания Г. Шелихова, основавшая первое поселение на узкой полоске земли у подножия высоких гор на берегу Тихого океана, вскоре превратилась в солидную Российско-Американскую компанию, получившую в 1799 г. от императора Павла монопольные права на промысел и торговлю в Америке.

Получение монополии привело к полному исчезновению других сибирских торговых компаний на Аляске и островах, имевших там свои фактории и конкурировавших с шелиховской.

Первое селение Шелихова на берегу залива, на гористом Кадьяке было названо селением «Трех Святителей». Так же был назван и залив, оба в честь шелиховского корабля «Три Святителя».

Вторым юбилеем было 190-летие со дня прибытия на Аляску первых восьми русских православных миссионеров, главным образом иноков Валаамского монастыря, основавших на территории Аляски и Алеутских островов Российскую духовную миссию.

_{Медаль в честь Форта Росс и его основателя И. А. Кускова}

_{(отчеканена в 1976 г. в честь двухсотлетия США)}

Аляскинская православная епархия, возглавляемая епископом Григорием (Афонским), разработала обширную программу торжеств, связанных с 200-летним юбилеем со дня основания первого русского селения. Техническое и организационное руководство торжествами взял на себя настоятель храма Воскресения, протоиерей о. Иосиф Крета. Программа праздников предусматривала паломничество на Еловый остров, недалеко от Кадьяка, на котором жил, подвизался и умер один из иноков первой духовной миссии, праведный Герман.

Паломничество на Еловый остров и юбилейные торжества в городе Кадьяке закончились церемонией переименования гавани на соседнем Ближнем острове в «гавань Святого Германа». Венцом торжеств была поездка паломников в селение Старая Гавань, а оттуда на катерах в находящийся поблизости залив Трех Святителей.

Пишущий эти строки как историк Русской Америки, около полувека проводивший исследования в этой области, принял участие в этих торжествах. Да и вообще, хотелось еще раз посетить Аляску и побывать на Алеутских островах.

Перед самым отъездом я получил письмо от епископа Григория. Он писал: «Лучше всего вам прилететь в Кадьяк к паломничеству (7 9 авг.), а потом уже делать планы для других поездок». Я так и сделал.

Вылетел я из Вашингтона рано утром накануне начала торжеств и прибыл в Кадьяк вечером. Довольно долгий и утомительный полет занял со всеми остановками и пересадками около 15 часов.

Несмотря на утомительность полета, путь произвел на меня сильное впечатление особенно в конце. Приближаясь к городу Анкоридж, мы летели над огромными снежными вершинами. Пилот обратил наше внимание на массивный глетчер Беринга и на ряд других глетчеров, сверкавших своими ледяными покровами под яркими лучами предвечернего солнца. Гористый Кенайский полуостров лежал под нами как на ладони. Нам были ясно видны снежные складки гор, ущелья и чистые воды многочисленных фиордов.

В Анкоридже сделали пересадку на маленький двухмоторный пропеллерный самолет и полетели в город Кадьяк, расположенный на острове того же названия. На горах Кадьяка тоже лежал снег, хотя лето было на исходе.

С 7 августа мы погрузились в насыщенную и тщательно разработанную программу юбилейных торжеств. В городе собралась масса паломников не только из разных приходов Аляски, но и из «нижних 48 штатов» США. Большая группа приехала из Калифорнии. Несколько человек прибыло с восточного побережья (Нью-Йорк, Нью-Джерси) и даже из Вашингтона. Из Вашингтона приехали протоиерей о. Виктор и матушка Мария Сергеевна Потаповы. Почти все паломники были размещены в общежитиях Духовной семинарии Св. Германа, благо учебный год еще не начался и семинаристы отсутствовали.

Здания семинарии Св. Германа новые, недавно построенные. Кроме главного здания – в нем помещается исторический музей, библиотека, архив епархии и канцелярия ректора, – есть еще отдельное помещение – квартира, в которой останавливается правящий епископ Григорий во время посещений Кадьяка, и еще два других, в которых находятся часовни и общежития семинаристов, кухни и столовая.

Почти весь день был посвящен знакомству с историческим городом Кадьяком, бывшим около 200 лет тому назад столицей русских колоний, когда делами Российско-Американской компании руководил первый правитель колонии А. А. Баранов. В 1792 г. Баранов перевел свою администрацию из селения Трех Святителей в более удобное место на берегу гавани, названной гаванью Св. Павла, или Павловской гаванью. А само селение назвали Павловском.

Теперь от старого Павловска ничего не осталось, кроме одного здания, выстроенного еще при Баранове и бывшего в его время складом мехов. Там теперь устроен исторический музей, посвященный главным образом русскому периоду Аляски. Музей небольшой, но удивительно хорошо организованный. Несмотря на маленькие размеры, он богат экспонатами русского периода Кадьяка, включая старую байдарку охотников-алеутов, покрытую моржовой кожей.

В одном квартале от музея находится русская православная церковь Воскресения с яркими голубыми куполами – особенность нескольких аляскинских церквей. Такими же голубыми куполами украшена церковь Трех Святителей в Старой гавани и в нескольких других городах и селениях Аляски.

_{Церковь в Старой гавани}

Церковь в Кадьяке была построена на месте старой церкви, стоявшей там во времена Баранова и построенной иноками первой духовной миссии. Во время второй мировой войны церковь была окружена завалами боеприпасов, складами и цистернами с горючим для американских воинских частей, посланных на остров на случай нападения японцев. Положение церкви оказалось весьма опасным. Всегда можно было ожидать пожара на складах и гибели памятника. В 1942 г. пожар случился, правда, не на складах, а в самой церкви. В ней погибло все, что накапливалось десятилетиями: священные сосуды, древние иконы, ризы священнослужителей; потрескались и расплавились колокола. И теперь можно видеть на земле около старой колокольни несколько треснувших колоколов. Почему загорелась церковь – неизвестно, но существует версия, что подожгли злоумышленники.

Теперь на месте древней церкви выстроен новый храм, ставший туристической достопримечательностью города.

Нужно отметить, что и эта новая церковь чудом избежала гибели в 1964 г., когда город Кадьяк сильно пострадал от землетрясения и катастрофической приливной волны гигантских размеров, обрушившейся на деловую часть города.

Юбилейные торжества начались в 7 ч 30 мин вечера в храме, где у раки Св. Германа Аляскинского состоялось чтение Акафиста. Акафист читал епископ Григорий Ситкинский и Аляскинский, которому сослужили 8 священников, приехавших из разных приходов Аляски и других штатов Америки. Храм был переполнен.

На следующее утро более 150 человек отправилось в паломничество на Еловый остров, на котором жил инок Герман. Как вы помните, глава миссии архимандрит Иоасаф, позже епископ Камчатский, Курильский и Алеутский, погиб во время кораблекрушения вместе с двумя другими иноками миссии иеромонахом Макарием и иеродиаконом Стефаном. Иеромонах Ювеналий был убит туземцами, а остальные трое уехали или умерли. На Аляске остался один инок Герман. Умер он в 1837 г. в своей одинокой келье на Еловом острове, где жил отшельником.

Все паломники погрузились на три огромных катера-буксира и разместились где попало: кто в каютах, кто на открытой палубе. Сама по себе поездка была очень приятной. День был солнечный, с моря дул свежий бриз. Путешествие продолжалось более часа среди постоянно меняющихся видов: слева – суровые гористые берега Кадьяка, справа – небольшие острова, густо заросшие высокими стройными елями.

Высадка на пляж Елового острова оказалась довольно сложной – буксиры не могли подойти к самому берегу из-за мелководья и каменистого дна. Остановились на довольно большом расстоянии и стали пересаживаться на катера поменьше. К нашему буксиру лихо подкатил катер, которым ловко управляла молодая девушка. Катер мог взять только шесть человек. А так как катеров было всего два, то забирали они всего по двенадцать человек за рейс. Так что можно себе представить, сколько времени должна была занять высадка всех 150 пассажиров.

Но оказалось, что и на этом операция высадки не заканчивалась. Даже и маленькие катера не могли подойти к самому берегу, не повредив своих винтов о скалистое дно. Пришлось нам перебираться на плоскодонные лодки. На них с ходу врезаемся в песчаный берег пляжа. Нас поражает песок: он довольно крупный, черного цвета – явно вулканического происхождения. Пляж изумительно красивый, уединенный, в виде подковы, с обоих концов охраняемый скалистыми выступами. Абсолютные покой и тишина. Нет ни птиц, ни насекомых. Нет даже надоедливых комаров и мошкары, которые на таких широтах донимают на материке. Для сравнения могу сказать, что за месяц до этого побывал в Финляндии, Швеции и Норвегии, в том числе и в заполярных районах, и там действительно донимали комары и мошкара.

С пляжа идем по траве в лес – высокий, мачтовый бор. Стройные ели, кажется, упираются в голубое небо. Ни ветерка. Ни звука. Подымаемся по крутой тропе вверх, на гору. Жадно глотаем свежий, чистый воздух. Запах хвои. По сторонам тропы – заросли ежевики. По пути срываем и едим спелые ягоды. Тишина такая, что люди невольно замолкают или разговаривают шепотом. Ощущение примерно такое же, какое испытываешь в знаменитых рощах секвой в Калифорнии, где возраст некоторых деревьев достигает чуть ли не тысячи лет, это ощущение можно назвать почтением.

Поднявшись на гору, останавливаемся у кельи. Очень скромное помещение, весьма спартанского типа. Здесь уже в наше время жил и подвизался другой отшельник, архимандрит Герасим (Шмальц). Скончался он в 1969 г. Недалеко есть горный источник, где течет струйка воды. Над источником крыша, с крестом на ней. Паломники подходят, пьют воду, некоторые набирают чистую горную воду в бутылки и фляжки.

_{Храм Воскресения в Кадьяке}

Поднимаемся по тропе еще выше. Перед нами часовня инока Германа. Правда, от часовни, построенной самим иноком, мало что осталось. Она перестраивалась, реставрировалась. Последние работы в ней были в 1896 г. Здесь, под этой часовней, инок Герман был погребен. Точное местонахождение кельи самого инока Германа неизвестно. Следов ее найти не удалось.

_{Часовня у источника на Еловом острове}

Подходит епископ Григорий. Его встречает на паперти протоиерей о. Иосиф Крета. Часовня наполняется молящимися. Места для всех не хватает. Многие остаются снаружи, прислушиваясь к пению хора.

Тут же недалеко в лесу около источника и кельи о. Герасима священники исповедуют молящихся. Исповедуются многие, почти все прибывшие на остров.

После литургии спускаемся вниз, к площадке у кельи о. Герасима. Здесь местные дамы, прихожанки Кадьякского храма, а также жительницы небольшого селения Узенький на Еловом острове под тенистыми вековыми деревьями приготовили обед. Главное блюдо – рыбный пирог из местной кеты. Рыба, и в особенности икра, здесь доминирует в рационе. Те из приехавших, кто захватил с собой удочки, уже успели наловить рыбы. Кеты так много, что каждый смог поймать две-три рыбы. Рыба приличных размеров – фута в полтора длиной. Конечно, вечером в общежитии – рыбный ужин.

После обеда все спускаются на пляж. Там опять происходит ступенчатая посадка на большие катера. И наконец усталые, но довольные днем, проведенным на Еловом острове, паломники возвращаются в Кадьяк.

Следующий день, четверг, был ознаменован большим событием – освящением гавани на Ближнем острове, прямо против города Кадьяк. Опять паломники погрузились на буксиры и в сопровождении двух катеров береговой охраны отправились на Ближний остров. Там в закрытой гавани, на пристани, епископ Григорий совершил обряд освящения и переименования гавани. После этого о. Иосиф поднял над головой небольшой деревянный крест, украшенный цветами, и вместе с епископом Григорием взошел на катер береговой охраны. Катер вышел из гавани в открытую бухту, где крест был опущен на воду. Исполнилась мечта православных жителей Аляски, и в этом большая заслуга настоятеля храма протоиерея о. Иосифа Крета и правящего епископа Григория Ситкинского и Аляскинского.

На следующий вечер мы посетили театр на открытом воздухе на берегу изумительно красивой бухты Монашка. Сиденья-скамьи амфитеатром расположены на склонах холмов, подковой окаймляющих бухту. Внизу, на «сцене», – декорация, изображающая три старинные русские избы. Вот уже десять лет здесь для туристов показывают пьесу под названием «Cry of the Wild Ram» – из жизни первого правителя Русской Америки Баранова.

Пьеса представляет собой ряд отдельных эпизодов из жизни Баранова и истории Российско-Американской компании. В них показана карьера Баранова с того дня в Сибири, когда Шелихов уговорил его поехать на Аляску и возглавить там основанную им колонию.

Перед зрителем проходят сцены прибытия Баранова на о-в Кадьяк, его контактов с местным населением, нападения на индейский форт и т. д. и, наконец, последних дней Баранова на Аляске.

Надо приветствовать это ценное начинание, которое знакомит зрителей с историей Аляски, с ее русским прошлым. В целях исторической правды очень важно, чтобы эти представления были тщательно подготовлены и текст проверен специалистами-историками. На этот раз, к сожалению, промахи были замечены. Самой грубой ошибкой был, конечно, флаг Российско-Американской компании, развевавшийся высоко на флагштоке. Цвета на нем были перепутаны, правда, на средней полосе красовался двуглавый орел.

Были и другие ошибки, но они могут остаться незамеченными рядовым зрителем. Имя главы первой духовной миссии Иоасафа переделано в Иосифа. Способный помощник Баранова Иван Кусков, основатель Форта Росс, показанный в спектакле на прощальной церемонии по случаю отъезда Баранова, на самом деле на ней не был, так как находился в то время в своем селении Росс в Калифорнии. Сцена церковного служения растянута и, по правде сказать, нередко граничит с богохульством. Всем известна вражда между Барановым и духовной миссией и скрывать ее нельзя, но нет необходимости демонстрировать ее в сцене богослужения, когда на сцене священники в ризах читают молитвы. Впрочем, не мне судить, насколько это тактично и позволительно. Судить могут только духовные наставники, священнослужители.

Для непосвященного зрителя не совсем ясна вся сцена боя русских с индейцами у стен форта на о-ве Ситка. Воспроизведена она мастерски и оставляет большое впечатление – с ружейной и даже пушечной стрельбой, горящими стенами форта, воротами в пламени, но… не очень понятно, кто на кого нападает.

Для меня, историка Русской Америки, самым интересным и значительным моментом торжеств был полет в Старую гавань на юго-западном берегу о-ва Кадьяк и поездка оттуда в бухту Трех Святителей, на то место, где 3 августа 1784 г. пристал корабль «Три Святителя», на котором Шелиховы прибыли в Америку.

Организация полета сорока человек в Старую гавань – дело нелегкое. Была мобилизована эскадрилья маленьких пяти– и восьмиместных самолетов, совершающих рейсы между Кадьяком и Старой гаванью.

Наша первая группа из пяти человек летела на крошечном, почти игрушечном самолете, рассчитанном, в сущности, на четырех пассажиров. Я сидел рядом с пилотом, совсем мальчиком, светловолосым, похожим на шведа. Мотор загудел, и самолет быстро понесся по дорожке, оторвался от земли, круто забрал вверх и сделал крутой вираж влево, чтобы не налететь на гору. Я понял, что здесь могут летать только искусные и опытные пилоты. С высоты сразу стало видно, какой это гористый остров. Город Кадьяк и другие городки и поселки прилипли к подножиям гор у самой воды. И здесь же, на узких полосках земли, устроены аэродромы.

Меня удивило, что наш пилот вел самолет очень низко, лавируя между горами, которые были так близко, что их склоны были отчетливо видны. Иногда потряхивало.

Через несколько минут я увидел между узким проливом и горой тонкую линию посадочной полосы аэродрома Старой гавани. Садиться на эту полосу – особое искусство. Сначала надо зайти вдоль горной стены, сделать крутой вираж, чтобы потерять высоту, затем направить самолет прямо на гору, в нужный момент круто повернуть влево, чтобы не врезаться в скалу, и только тогда выйти на линию посадочной дорожки, куда мы и опустились, подняв облако пыли. Я уверен, что в туман аэродром Старой гавани закрывается. Спускаться туда в тумане невозможно, а они часты на Кадьяке.

На аэродроме нашу группу встретил настоятель местной церкви, молодой священник о. Иоанн Забинко. Он вместе с мэром этого изолированного селения Свэном Хаакинсоном уже сделал все нужные приготовления, чтобы разместить на ночь 40 паломников, прибывающих на аэродром небольшими группами каждые десять – пятнадцать минут.

Поселок небольшой. В нем только 300 жителей. Все они потомки тех аборигенов, с которыми когда-то вошел в контакт Шелихов, прибывший на Кадьяк в 1784 г. Как уже говорилось, основанное Шелиховым первое селение оказалось неудобным и Баранов, приехавший в 1791 г., вскоре перенес его в Павловскую гавань, в юго-восточную часть острова. Оставшиеся местные жители перебрались на берег узкого залива, глубоко врезавшегося внутрь острова, где было безопаснее и спокойнее вдали от бурного океана. Постепенно селение Трех Святителей зачахло и прекратило свое существование, вернее, как уже говорилось, оно передвинулось миль на десять на восток и стало называться Старой гаванью в отличие от Павловской гавани, которая была переименована в Новую.

К прибытию епископа Григория на маленьком аэродроме собралось почти все население во главе с мэром Свэном Хаакинсоном. Из церкви пришла процессия с хоругвями и иконами. Когда епископ сошел с самолета, все по очереди стали подходить к нему под благословение. Трогательно было наблюдать за маленькими детьми, подходившими к иерарху и смотревшими на него восторженно широко открытыми глазами. Они, может быть, впервые в жизни видели главу своей епархии.

Потом вся процессия направилась по пыльной улице в церковь.

Нужно отметить, что все население поселка Старая гавань православное. Это действительно оставшаяся на Аляске частица Русской Америки. Правда, русский язык, на котором говорили дедушки и бабушки теперешних сельчан, забыт. Во время служб церковнославянский заменен английским, но приверженность населения к православию осталась неизменной и даже русские фамилии сохранились.

После краткого молебна в небольшой, с сияющими голубыми куполами церкви, стоящей на краю поселка, все направились в прекрасное новое здание спортивного комплекса, где в огромном гимнастическом зале был сервирован обед, приготовленный местными хозяйками. Затем все приехавшие были приглашены переночевать в домах местных жителей.

Дома в селении скромные, но добротные, со всеми удобствами. Насколько мне удалось узнать, главным источником дохода жителей является рыбная ловля преимущественно кеты и крабов. Кроме того, многие занимаются охотой. Знаменитый кадьякский медведь находится теперь под охраной государства, на него запрещено охотиться. Только раз в год, в октябре, наступает сезон, когда в течение нескольких дней охота на него разрешена.

Хозяин дома, в котором меня поместили, Ларри Матвеев, человек 77 лет, с большим юмором рассказывал о своих вылазках на медведей.

– А появляются ли медведи в поселке?

– Приходят. Особенно в голодный сезон… шуруют в баках с отбросами.

Он помолчал, вспомнил что-то, улыбнулся:

– Как-то рано утром проснулся я от шума, слышу кто-то копается в баке под окном. Я осторожно открыл окно и крепко огрел медведя по мягкому месту. Он заревел и в панике бросился прочь, к берегу.

Главной целью нашего приезда сюда было посещение бухты Трех Святителей, добраться до которой можно только морем. Дорог на Кадьяке почти нет, сообщение между селениями возможно только на самолетах или морем. Это отчасти и хорошо в особенности в таких местах, как бухта Трех Святителей. Она осталась совершенно нетронутой. Нет дорог – нет туристов. Бухта и ее берега остались такими, какими они были 200 лет назад.

Поездка в бухту Трех Святителей была организована мэром Старой гавани м-ром Хаакинсеном. После литургии в воскресенье, 12 августа, он мобилизовал рыболовные суда, на которых разместились паломники. Восемь судов вышли из гавани. Впереди головное судно, которое вел сам мэр. За ним строго в кильватерной колонне следовали остальные семь судов. Как только вышли на широкий простор залива, флагман просигналил «Вперед – полный вперед!» Все восемь судов рванулись вперед, вспенив воду. Началась сумасшедшая гонка. Путь до бухты Трех Святителей занял около часа.

Подходим ко входу в бухту между двумя скалистыми островами. Местность на редкость красивая, совершенно дикая. Налево – выход из залива в открытый океан. Направо – вход в бухту. Это та самая бухта, в которую 3 августа 1784 г. вошло судно Шелиховых «Три Святителя». Абсолютная тишина. Берег пустынный. Никаких следов шелиховского селения не осталось, и берег, вероятно, выглядит таким, каким его увидели в тот день Шелиховы.

Выгружаемся с судна в маленькую моторную лодку, которая доставляет нас на песчаную косу (хотя песка на ней мало, больше галька). С катера снимают огромный деревянный крест, который несут довольно далеко, в то место, где его решили установить и откуда он будет виден с проходящих судов. Крест устанавливается под пение молитв в память исторической высадки в этом месте русских землепроходцев. Яма для креста заранее выкопана. Ее заполняют камнями и песком.

Свэн Хаакинсен шепчет: «Моя давнишняя мечта исполнилась… крест поставлен».

Церемония заканчивается пением молитв, и все идут на пляж, на пикник. Погода нас опять балует. Как по заказу всю неделю стояли ясные, солнечные дни, необычные для Кадьяка. Во все дни юбилейных торжеств ни разу не было дождя, даже ни одного пасмурного дня.

В 4 часа дня группа разделяется. Те, кто летит обратно в Кадьяк, отправляются на катер Свэна, чтобы вернуться в Старую Гавань ко времени отлета самолетов в Кадьяк, назначенному на 6 часов. В Старой гавани нас уже ждут три маленьких самолета. На этот раз я лечу на восьмиместном двухмоторном пропеллерном самолете.

В Кадьяке я провожу еще несколько дней, в основном брожу по городу. Многое здесь напоминает о былом русском периоде. Многие улицы пестрят названиями в память русских землепроходцев. Главная улица – ул. Резанова, недалеко – ул. Шелихова. Есть улица Измайлова – капитана шелиховского корабля «Три Святителя». Есть улица Баранова и улица Кускова, улица о. Германа и улица Яновского – третьего правителя Русской Америки. Еще много русских имен можно прочесть на табличках с названиями улиц: Семенова, Сиченова, Волкова, Кашеварова, Малютина, Митрохина. Имена некоторых из них забыты историей, но не забыты городом Кадьяком.

На карте о-ва Кадьяк тоже нахожу ряд островков, заливов, проливов и селений с русскими названиями. Тут и селение Узенький на Еловом острове, заливы Монашка и Ольга, залив Спиридона. Теперь у о-ва Ближнего появился залив Св. Германа, а рядом с ним о-в Уски (Узкий).

Огромный пролив, отделяющий Кадьяк от материка, т. е. от п-ова Аляска, носит название пролива Шелихова. На большом о-ве Афогнак, к северу от Кадьяка, можно видеть заливы с русскими именами: Казаков, Перенос, Парамонов. Есть залив Малина. Афогнак отделяется от Кадьяка проливом Купреянова. К этому неполному списку можно еще добавить о-в Попова, находящийся в группе островов Ближнего и Узкого. Конечно, если перебраться на материк, то мы увидим, что и там Аляска пестрит русскими названиями.

Официальная часть торжеств закончена. Паломники разъезжаются. Я остаюсь один в общежитии семинарии. Решил, прежде чем вернуться в Вашингтон, побывать на о-ве Уналашка, находящемся в западной группе Алеутских островов.