Текст книги "Кодекс Императора (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Олег Сапфир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Этим недостатком я и воспользовался сейчас, но это не значит, что я не исправлю его, когда стану императором.

– Они должны были грудью лечь, но не допустить, чтобы новости о взрывах просочились в прессу, – говорю я.

– Они пытались. Но когда я чего-то хочу, меня уже не остановить, – улыбается Алина.

– Спорно.

– Вернее, только вы можете меня остановить, господин, – хихикает она и серьезно добавляет. – Вам бы выступить на публике с заявлением. Жаль, что не получится.

– Почему?

– Вам не дадут этого сделать.

– Это как раз не проблема, было бы желание.

– А канцлер сегодня выступил. Бедняга даже гипс нацепил! Толкнул речь, что на него покушались враги империи, но он не сдастся, будет и дальше служить Родине. Вас, кстати, тоже упомянул.

– И что говорил?

– Что наши врачи оказались глуповаты, и это было покушение не на вас, а на него. Благо, что вы не пострадали. Наш возможный император просто оказался не в том месте и не в то время.

– Ага, в своих покоях, – усмехаюсь я.

Понятно, что канцлер сделал все возможное, чтобы нивелировать покушение на меня, а свое сделал более значительным.

– Ваши братья и сестра интересовались, как ваше здоровье?

– Только старший сообщение прислал.

Достаю из кармана телефон и открываю сообщение, которое гласит: ' Дорогой брат, до меня дошли новости о случившемся. Будь осторожнее, ведь сам знаешь, что у всего есть последствия'.

– Где он сейчас? – спрашиваю Алину?

– Федор сейчас по моей информации находится в своих покоях наедине с графиней Рудаковой.

Это крепкий, но достаточно новый род с юга Империи. Единственное чего у них нет, так это сильной родословной. Насколько мне известно, Дарья Рудакова – красивая девушка в возрасте двадцати лет. А Фёдор падок на красивых девушек.

– А знаешь, я, пожалуй, прогуляюсь до его комнаты.

– Господин, боюсь, если у Федора что-то получится, он навряд ли вас пригласит третьим.

Улыбаюсь шутке и выхожу за дверь. Всё-таки Алина умеет поднять настроение даже в самые скверные моменты.

Врываюсь в покои брата и вижу занимательную картину. Федор сидит за столом вместе с Дарьей. Она хохочет, прикрывая ладонью рот. Щеки красные, как у помидора, а брат улыбается, видя ее реакцию на свои шутки.

Парочка находилась в соседнем зале и не сразу заметила меня, ведь я передвигался очень тихо. Да и не ожидали они нежданных гостей.

– Прошу прощения! – громко говорю я.

Они оба с недоумением смотрят на меня, но не успевают задать ни единого вопроса.

Я достаю из-за пазухи бумаги, которые взял на столе в соседней комнате, хотя даже не читал, что на них написано. Тыкаю ими в брата и громко говорю:

– Федор! Ты нахрена ходил в тот же бордель, что и Гриша? Теперь у тебя такое же заболевание! Только что отчет от лекаря пришел! Ты понимаешь, что скоро совет будет нового императора выбирать, а у нас из здоровых только я с сестрой остались. Тебе же врачи сказали, что еще одной болезни организм может не пережить!

Федор смотрит на меня выпученными глазами. Не будь здесь Дарьи, он бы уже набросился за такое. Но наличие симпатичной ему девушки многое меняло.

– Ой, прошу прощения, – кланяюсь графине Рудаковой, делая вид, что не сразу заметил её.

Я не стал дожидаться реакции этой парочки и поспешил удалиться под их ошарашенные взгляды, закрыв за собой двери. Жаль, что не прихватил с собой камеру, чтобы заснять их лица.

Были ли это детские шалости? Совершил ли я дикую глупость? Да! Доволен ли я собой? Тоже – да! Хотя казалось бы, ничего, кроме морального удовлетворения, мне эта ситуация не принесет.

Однако… Когда сегодня Федор гулял с Дарьей по нашему саду, рядом совершенно случайно оказалась Алина и подслушала их разговор. Старший брат рассказал графине, насколько я импульсивен, несдержан, не имею чувства такта, агрессивен, в красочных подробностях поведал ей про ситуацию на суде, забыв упомянуть про Кодекс Императора. По словам Федора я каким-то чудом сумел избежать отречения от власти, аж удивительно, и он считает, что мне попросту повезло. Вот я и сработал ровно так, как старший брат меня описал.

Да, это был с одной стороны совершенно детский поступок, если не учитывать, что графиня Рудакова одна из главных сплетниц среди аристократок. А больше, чем войну, мой старший брат любит только женское внимание. Теперь у него с этим будут большие проблемы.

Возвращаюсь в комнату и пишу Федору сообщение: «Дорогой брат, в следующий раз будь осторожен и закрывай двери, если решишь побеседовать с дамой, у которой новости не задерживаются дальше ее ушей. И спасибо за совет. У всего есть последствия».

Стоило мне убрать телефон в карман, как возле меня возникла Алина и захлопала в ладони.

– Такого я от вас не ожидала, господин, – радостно говорит она. – Это было что-то с чем-то!

Сперва я улыбнулся, а потом мой взгляд зацепился за полку, на которой был такой слой пыли, что она из черной превратилась в белую. И Алина это заметила:

– Почему здесь так грязно? Я пока не успела прибрать все покои.

– В этом крыле все покои чистые, кроме этих. Словно их специально под меня готовили, – хмыкаю я.

Алина принялась убираться, а я направился разбирать бумаги, которые служба безопасности любезно принесла мне сюда. Ими я был занят часа два, пока моя служанка не закончила с уборкой.

– Господин, покои идеально чистые, – широко улыбнулась она. – У вас будут ещё распоряжения?

– Будут, – киваю я и поднимаю взгляд на девушку.

– Канцлер?

– Нет, думаю, нам стоит закрепить успех с Федором. Сходи к Виолетте.

Алина тяжело вздыхает и надувает губки.

– Спасибо, но я не люблю бордели, – она не теряет надежды отвертеться от этой работы, но не получится.

Такое ответственное задание я могу доверить только ей.

– Это замечательно, что ты не любишь бордели. И я бы предпочел, чтобы так оставалось и дальше. Дамы легкого поведения совсем не умеют держать язык за зубами. Но к Виолетте всё равно сходи. Возьмешь из тайника золото и заплатишь ей.

– Хорошо, – снова вздыхает Алина и скрывается в тени.

Уверен, что она вернется минут через тридцать. Задания, которые Алине не по душе, она выполняет крайне быстро. А всё, что связано с домами терпимости, Алина очень не любила. Не понимала она женщин, работающих там. Я же предпочитал их не осуждать, в конце концов, и они приносят пользу империи.

Вот сейчас Алина даст мадам задание и скоро среди всех борделей столицы распространится один и тот же слух, что старший наследник любит походить по девочкам, но последнее время даже они не принимают его из-за целого букета болезней. Дамам после него дольше лечиться, и это совсем не стоит тех денег, что он им платит.

* * *

Виктор Степанович зашел в свою спальню и в ней включилось автоматическое освещение. Он тяжело выдохнул. Весь вечер ему пришлось ходить с наложенным на здоровую руку гипсом и это ужасно раздражало. Особенно то, что рука под покрытием невероятно чесалась, и сделать с этим он ничего не мог. Не мог даже скривиться, поскольку постоянно находился под прицелом фотокамер.

Второй рукой он обхватил гипс, сжал его и тот растрескался. Окончательно Виктор Степанович избавился от нежелательного предмета на руке уже в ванной комнате и наконец испытал мимолетное облегчение. А если завтра понадобится снова его надеть на очередную пресс-конференцию, это не проблема, врачи быстро сварганят новый.

Канцлер вернулся в свою спальню и присел на кровать. Посмотрел на руку и сжал ладонь в кулак. Его службы так и не нашли, кто совершил на него сегодняшнее покушение. И не разобрались, как выжил цесаревич Дмитрий, после устроенного им взрыва. Сплошные вопросы! И никаких ответов. Это невероятно злило.

Вся эта ситуация не выходила у Виктора Степановича из головы. Не может быть простым совпадением, чтобы два взрыва произошли друг за другом! Скорее всего, это сделал кто-то из своих, а постороннему человеку во дворец проникнуть очень сложно.

Хм… Эти размышления навели канцлера на интересную мысль. Если не брать в расчет шпионов Дмитрия, о которых он говорил на собрании совета, то не обнаруженными шпионами во дворце остались только Многоликие. Они здесь очень давно, и никакие проверки не смогли их выявить.

Но почему Многоликие решили отомстить канцлеру за нападение на Дмитрия Романова? Ответ очевиден. Младший наследник предал Родину и продался персам.

От осознания этой мысли канцлер на мгновение оцепенел. Он не ожидал подобного от Дмитрия. Однако все сходилось. Всё странное поведение младшего наследника легко объяснялось его предательством. Если бы не одно огромное «но»: Дмитрий Романов поклялся на Кодексе Императора, что никогда не сотрудничал с врагами.

Канцлер успокоился и лег в кровать. Всё же неугомонный наследник со своими тараканами в голове лучше, чем предатель Родины.

Стоило Виктору Степановичу закрыть глаза, как завибрировал лежащий на тумбочке телефон. Если кто-то пишет в такое время, значит там что-то срочное.

Открыв сообщение, канцлер прочитал донесение от ответственного за сбор информации по наследникам: «Есть проблема с цесаревичем Фёдором. Половина дворца судачит, что у него половых болезней больше, чем полов во дворце. Граф Рудаков отозвал из дворца свою дочь Дарью, их встреча с Федором отменяется».

Канцлер присел на кровати и прикрыл лицо ладонями. Что за глупости? Федор же Одарённый! У него, по определению, не может быть венерических болезней. Кто вообще может поверить в такую глупость?

Однако, это проблема. Репутация императора должна быть кристально чистой.

Следующее сообщение гласило: «Постарался цесаревич Дмитрий».

Канцлер сжал кулак, представляя, что сжимает в руке шею младшего наследника. Он всего день, как вернулся во дворец, а проблем от него уже немеренно!

Виктор Степанович чувствует, что с Дмитрием что-то не так. Но пока у него не получается добраться до сути. Плевать! Чтобы не скрывал Дмитрий Романов, канцлер поддерживает Федора, и он сделает всё ради того, чтобы посадить своего человека престол.

Зачем ему это надо? Виктор Степанович всей душой любит свою империю и желает ей только процветания. По его мнению из всех наследников Федор лучше всего подходит на эту роль. А помимо этого поставленный им император сможет возвысить и род Разумовского.

Глава 16

Утро началось гораздо раньше, чем я планировал. Меня разбудили странные, но до боли знакомые звуки. Не ожидал, что услышу их в этой жизни так скоро.

Сколько раз мне доводилось их слышать – и не сосчитать. Я жил в разных мирах, где люди использовали разную магию, но звук этот мало чем отличался. Громкий, заставляющий содрогнуться любого, но не меня. Первые сто раз это вызывало страх за свою жизнь, а потом все изменилось. Страх ушел, вместе со страхом смерти, ведь я знаю, что потом будет новое начало.

Вскакиваю с кровати и подхожу к окну. Отдергиваю штору и вижу росчерки огня в городе!

Первый. Второй. Третий… Пятый… Седьмой.

Но это не конец, и атаки продолжаются. Многочисленные взрывы и крики людей. Происходящая в городе паника доносилась и сюда.

В груди стало тяжело. Нет, за свою жизнь я не сильно переживал. Я волновался за обычных людей, которые столкнулись с этой бедой. Сколько их сегодня погибнет? Причем ни за что! Из-за происков врага! Взрывов много, следующим в другой части города взорвался университет. Росчерка не было, значит, там бомбы были заложены заранее.

Как служба безопасности это не досмотрела?

Сколько людей сегодня погибнет – я даже затрудняюсь ответить. Если бы подобное случилось во время моей первой жизни, виновные были бы уже мертвы. Жестоко? Я бы сказал – показательно. Тогда следующие сотрудники службы безопасности столицы никогда бы не допустили подобную ошибку. А жизнь народа того стоит. И за нее должны отвечать по совести, а не вот так.

За окном была поистине ужасающая картина. В городе гудят сирены, но до дворца доносятся лишь ее отголоски.

И почему меня раньше никто не разбудил? В такой ситуации служба безопасности должна была позаботиться о наследниках. Хотя, даже к лучшему, что они сделали вид, будто забыли про меня. Или пока делают вид.

Смотрю на здания, куда попадают ракеты: школа, больница, полицейский участок, садик. Радует только то, что сегодня выходной день, и детей в этих учреждениях быть не должно. Но нужно проверить – иногда там проводятся занятия и на выходных. Особенно больницы, где лежат тяжелобольные.

Это явно покушение не на меня, и не на канцлера, или у наших врагов совсем плохо с прицелом. Это покушение на сам город. Но кто его организовал? Вариантов много. Точнее смогу понять, когда выйду в город.

Алина возникла из тени прямо рядом со мной в боевой форме с огромным теневым молотом в руках.

– Господин? – обращается она ко мне.

– Ты долго – говорю ей.

Обычно, когда угрожает опасность, Алина является незамедлительно, сейчас же ее что-то задержало, или кто-то.

– Пришла сразу, как смогла. Всех слуг отводили в бункер, мне пришлось оторваться и уйти через тень. Я не могла оставить вас без охраны.

Я и сам в состоянии за себя постоять, но Алине этого говорить не стал. Ей приятно чувствовать себя сильной и полезной. Но сейчас ее мнение не столь важно, когда там погибают обычные люди.

– Судя по всему, здесь безопасно. Это нападение именно на город.

– А, это на город, – выдыхает она, и молот из ее руки растворяется в воздухе.

– Рано радуешься, – качаю головой.

– Почему?

– Это предупреждение, – киваю в сторону окна. – Иди за мной.

– Куда, господин?

Я быстро переоделся и объяснил служанке:

– Нам нужно помочь гражданским. Пока мои братья и сестра спускаются в бункер под дворцом, в городе сейчас гибнут люди.

В дверь комнаты постучались, когда мы были готовы выходить.

– Входите! – разрешаю я, и на пороге покоев показывается отряд гвардейцев.

– Ваше Высочество! Мы должны сопроводить вас в бункер, – говорит старший из них.

– Не нужно, мы сами в состоянии спуститься.

– У нас приказ защищать вас, Ваше Высочество!

Они не послушают меня и не уйдут. Наверное это приказ канцлера, чтобы я не наделал глупостей. Глупостями, конечно, мои действия были по его мнению, и не столь важно, что это защита или помощь людям. У канцлера своя картина мира, и последнее время он начал показывать свой настоящий характер.

Долгие годы он притворялся, что империя для него на первом месте. Но, по факту, интересы рода он ставит выше всего. А пока я не стал императором, его слово для гвардейцев выше моего. Скоро я это исправлю, а пока…

– Пойдемте! – кивнул я.

Мы вышли в длинный пустой коридор. Все, кто могли, уже сбежали отсюда, а за мной пришли в самый последний момент. Неужто надеялись, что и меня прикончит взрывом? А когда поняли, что это нападение именно на город, отправили гвардейцев и за мной. В свете последних обстоятельств я уже ничему не удивляюсь.

Мы живем в такое время, когда разваливается империя, а вокруг полно врагов, и нужно быть готовым ко всему. В том числе умело сбежать от своей же охраны.

Алина слегка отстала от нашей группы, приказа насчет нее не было, гвардейцы шли, окружив одного меня. А когда мы сворачивали за угол, она ловко исчезла в собственной тени.

С другого конца коридора раздались крики:

– Помогите!

Алина изменила голос, чтобы ее не смогли узнать. За годы тренировок она хорошо обучилась навыкам маскировки. При желании, с помощью своей магии, она могла изменить не только голос, но и внешность.

Я показал ей специальные техники использования теней. Их можно было накладывать на волосы, глаза – и облик уже менялся. Это сложные техники, но и Алина не была простой девушкой – если она ставила перед собой цель, то всегда ее достигала. В этом мы были похожи.

– Что смотрите на меня? Помогите девушке, – велел я, заметив на себе озадаченные взгляды гвардейцев, которые не знали, как поступить.

Алина прокричала еще раз, звуки доносились из следующего поворота.

Трое гвардейцев направились на помощь мифической даме, а еще трое остались со мной. Но мне повезло – Алина смогла переключить их внимание, и мужчины смотрели вперед в ожидании предстоящих событий.

Я быстро и тихо сделал шаг назад и переместился через тень в соседний коридор. Этого никто не заметил.

– Господин, куда теперь? – спросила внезапно появившаяся Алина.

Она выглядела донельзя довольной – ей понравилась эта игра.

– Наверх! Уходим из дворца!

* * *

Леиф Нордхельм стоял в своем кабинете и смотрел в окно, за которым шел снег. Зима постепенно вступала в свои права, и скоро территорию его огромного особняка придется ежедневно чистить от снега. Зима в северных краях лютая – сугробы могут достигать нескольких метров в высоту, а Леиф, как властитель своих земель, отвечал за все, что тут происходит. Уборка снега съедала немалую часть бюджета, но до настоящих заморозков еще было далеко.

В камине потрескивал огонь, отвлекая Леифа о мыслях о финансах. Он потратил довольно много денег на перевооружение своих гвардейцев, и теперь наблюдал из окна, как тысяча человек тренируется на полигоне.

Российская империя последнее время перестала представлять угрозу, особенно это стало очевидным, когда русские позволили северянам похищать людей на своих землях. На переговоры так никто и не приехал, однако, вскоре пленники пропали. Это прямо говорило о том, что империя не готова к прямому противостоянию.

Леиф Нордхельм на прошлой неделе был на встрече у своего конунга, и тот разрешил ему пощипать соседнюю страну. В прямое противостояние конклав, который управляет Великим Северным Союзом, пока вступать не хотел. Но им не будет никакого дела до мелкой стычки на границе.

Сейчас главное подобрать удачный момент для нападения. Леиф Нордхельм хотел не только напасть, но и разграбить один из пограничных городов. Тогда все его вложения в гвардейцев окупятся.

Внезапно в дверь трижды постучали, и она отворилась.

– Господин, срочное донесение! – сообщил глава службы безопасности Леифа.

Он знал, что Эрик Сёльвик всегда дожидается приглашения войти. Раз он этого не сделал, значит – случилось что-то очень серьезное.

– Слушаю, – ответил Леиф и подошел к своему столу, а затем опустился в мягкое кресло.

– Столица Российской империи атакована! Больше сорока взрывов, использовали разное оружие, как ракеты, так и мины. Виновных пока не нашли, непонятно, как имперская канцелярия и служба безопасности пропустили столько диверсионных групп.

Некоторые здания были заминированы, и это при том, что в империи есть свои артефакторы, которые работают на выявление подобной угрозы.

– Вероятнее всего, что это были артефактные взрывные устройства, – продолжил Эрик.

– Или империя утратила «Взор Императора».

Так называли особую систему защиты столицы, которую начал создавать еще Первый император, а его потомки продолжили разработку этого невероятно мощного защитного устройства. Но последние лет сто не было никаких нововведений, о которых всегда писали в СМИ.

Если так оно и есть, то это очень хорошо. Последние века усовершенствованием «Взора Императора» занимались знатные рода. Возможно, сыграла на руку их безалаберность. Но это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Но какой бы ни была причина беспорядков в столице Российской империи, это можно использовать в свою пользу. Вот он – удачный момент для нападения.

От этих мыслей на лице Леифа появилась лёгкая улыбка.

– Выдвигаемся, как можно скорее! – приказал он.

– Сию минуту передам гвардейцам, – кивнул Эрик и вышел из кабинета.

Леиф снова бросил взгляд в окно. На полигоне солдаты тренировались в стрельбе из новых винтовок, а защитный барьер над той территорией прекрасно заглушал звуки.

– Скоро все мои вложения окупятся с лихвой. Ох, чувствую, что будет весело, – пробормотал он и задернул штору.

* * *

Я и не подозревал, что во дворце так много трусов. Почему, трусов? Потому что было слишком много тех, кто бежали за спасением в бункер, вместо того, чтобы выйти в город. Аристократы, гвардейцы и многие другие, кто мог сейчас отдавать приказы и быть полезными, спрятались в бункере. Эти люди думают в первую очередь о себе, а не о своем народе. Как же мне стыдно за свою империю. Все должно быть иначе!

Я, четвертый наследный император, смог просто сбежать от своей охраны. Во времена моего первого правления такого не было. Люди более ответственно относились к своей работе на всех должностях, будь то канцлер или же обычный гвардеец. А все почему? Потому что они понимали последствия невыполнения своих обязанностей.

Что будет гвардейцам, потерявшим наследника сейчас? Максимум выговор от начальства. Их не уволят, не лишат премий, не последует более жестокого наказания. А если бы из-за их действий я погиб, канцлер бы только порадовался, но подобного удовольствия я ему не доставлю.

Мы с Алиной без особых проблем выбрались в город. Я получил сведения из своих источников, где сейчас требуется помощь и направился к университету имени Константина Романова.

Примечательно, что тридцать лет назад это учебное заведение носило имя Первого императора, но когда пришел к власти мой отец, вместо того, чтобы построить свой университет, он решил переименовать этот.

Здесь царил настоящий хаос. Часть стен и перекрытий обвалились. Под ногами хрустело битое стекло. В воздухе пахло гарью, а пыль от взрыва не улеглась до конца.

Гудели сирены подъезжающих машин служб спасения – это было подкрепление – завалы уже разбирали. Также здесь было много добровольцев.

– Господин, я могу помочь? – осторожно спросила Алина.

Я кивнул, и служанка отошла подальше, туда, где располагался университетский парк. Она скрылась за одним из университетских деревьев и исчезла в тени.

Вернулась служанка через полторы минуты. Вышла из-за дерева и сообщила:

– В правом крыле трое погибших, а вот в левом можно двоих ещё спасти. Остальных спасатели уже достали, но там в основном трупы.

– Пойдем.

Мы направились к указанному месту и я стал разгребать завалы своими руками. Спасатели и добровольцы искали в основном в левом крыле, а на этой части здания практически никого не было.

Этот университет простоял не одну сотню лет, чтобы вот так развалиться. Стены его были укреплены магией, поэтому он и простоял с момента его основания, который произошел в моей первой жизни. Над ним трудились лучшие архитекторы своего времени. Но магия укрепления не бывает вечной – со временем и она развеивается.

Обычно реконструкцию подобных строений с повторным напитыванием стен магией происходит раз в десять лет. До университета имени Константина Романова очередь должна была дойти через три месяца, но теперь уже не дойдет. Восстанавливать тут нечего – разве что строить заново. И этим я займусь, когда вновь стану императором.

– Парень, ты что здесь делаешь? – окликнули меня сзади.

– Ищу выживших, – не оборачиваясь, ответил я.

– Тут никого не должно быть!

Я убрал очередной камень, и под завалами показалась тонкая женская рука. Вся в синяках, со сломанными ногтями. Я пощупал пульс. Жива!

– То, что не должно, не значит, что тут никого нет, – хмыкнул я.

Причем непонятно просчет ли это или сделано специально, чтобы много людей не пострадало. Если второе, то подрыв совершил кто-то из своих, чтобы прогнуть власть и подмять под себя. В этом я разберусь достаточно быстро, но сейчас нужно помочь раненым и спасти тех, кого еще можно. Время не на нашей стороне, и каждый лишний час под завалами может стоить кому-то жизни.

Спасатель, утверждавший что здесь никого нет, подошел ближе и заметил руку. Надо отдать ему должное – отреагировал он сразу – достал рацию и вызвал подмогу.

– Простите, Ваше Высочество, не признал!

– Продолжайте выполнять свою работу. Здесь могут быть еще выжившие.

Я знал это наверняка, но причин ему называть не хотел, ни к чему это.

Мужчина кивнул и принялся мне помогать.

Вскоре присоединились другие и вместе мы за считаные минуты вытащили девушку из завалов. Студентка, ей было не больше двадцати лет, чудом выжила в этой катастрофе.

– Врача сюда! – закричал один из добровольцев.

К нам быстро поднесли носилки, куда аккуратно уложили девушку.

– Жить будет, небольшое сотрясение и незначительные травмы, – сообщил подошедший целитель, после чего девушку отнести к машине скорой помощи.

А уже через пару минут я услышал, как машина с сиреной и мигалками отъехала от этого места. Сегодня подобный звук в городе вовсе не затихал.

После освобождения девушки я переместился на десять метров левее, где находился под завалами мужчина. Со мной переместились и добровольцы, и уже через пятнадцать минут мы вытащили мужчину в коричневом костюме, который от пыли стал серым. Судя по виду, это был один из преподавателей. У него был открытый перелом, поэтому поднимать его не стали, а дождались медиков.

– Здесь всё! – шепотом сказала Алина.

Удостоверившись, что мужчине начали оказывать помощь, я ответил:

– Уходим к другому зданию. Сейчас много где требуется наша помощь.

В спасатели не идут работать Одаренные люди, поэтому им довольно сложно определять, где под завалами находится человек. Мы с Алиной обошли еще пять зданий, где больше всего требовалась помощь. Конечно, я мог бы и сам найти пострадавших, но не хотел лишний раз светить своими способностями, ведь Алина находила людей с тем же успехом.

Мы провозились до самой ночи и спасли двадцать человек.

От происходящего было тяжело в груди. Империя, которую я с таким трудом построил, во что она превратилась? Почему из-за разлада властей страдают обычные люди? Их вмешивают, чтобы повлиять на власть и показать нашу слабость. Наши враги рассчитывают, что начнутся волнения среди народа. Они хотят ослабить существующую власть, подорвать ее и занять трон. А страдают обычные люди. От этих мыслей становилось печально, как никогда не становилось, когда киллеры нападали на меня.

Единственное, что меня радует – после произошедшего довольно быстро организовались группы неравнодушных среди жителей, которые помогали разгребать завалы. Без них сегодня было бы гораздо больше жертв.

Домой я возвращался уставший и злой. Совершившие нападение на город не отделаются легким наказанием, уж я об этом позабочусь.

– Узнай всё, что сможешь о сегодняшнем нападении, – отдал я приказ Алине, когда вернулся в покои.

– Да, господин, – кивнула она и скрылась в тени.

Сегодня даже на её лице не было привычной улыбки.

* * *

Виктор Степанович Разумовский был в полном шоке от произошедшего вчера. Канцлер не рассчитывал, что кто-то осмелится воплотить нечто подобное.

Он сидел в своем кабинете и держался за голову, не понимая, что происходит – проблемы наваливались одна за другой.

У него были донесения от разведки, что в столице планируется один-два взрыва, но диверсионные группы так и не были найдены. А в итоге взрывов оказалось сорок, причем с использованием разного типа оружия.

Остальные сведения гласили о нападении на приграничный город с Персией. Там могла начаться настоящая заварушка, но не в столице же! И это явно дело рук ни северян, ни персов, ни какого-либо другого государства. Проблемы Российской империи оказались куда глобальнее, чем ему казалось изначально.

Когда артефактную защиту систему «Взор Императора» хотели разобрать на четыре части – этого сделать не удалось и ее сломали. Об этом мало кто знал. А тот, кто организовал взрывы в городе, явно не опасался «Взора Императора», он знал, что система сломана. И своими действиями прямо сказал всем, что это уже не секрет.

Причем сделал это кто-то из своих, чтобы показать, как слаба империя. Что будет дальше? Сколько еще врагов захотят положить глаз на столицу, понимая, что это сойдет им с рук? Виктору Степановичу не хотелось об этом думать. Но придется… Не только думать, но и предпринимать меры, чтобы обезопасить столицу.

Он прекрасно понимал, чем грозит подобная демонстрация. Раз враги видят, что империя слаба, то и не станут медлить с нападением. А зачем им ждать, когда сейчас самый подходящий момент?

– Черт побери! – Виктор Сергеевич ударил кулаком по столу.

Империя должна обезопасить себя в самое ближайшее время, но как? Придется увеличить количество артефакторов, определяющих взрывные устройства по всему городу. Или лучше создать что-то новое… Нет, на это совсем нет времени.

Дверь распахнулась и в кабинет забежали Федор и Григорий Романовы. Наследники считали, что им всё дозволено, и стучались перед тем, как войти, только по особым поводам.

– Нет, ну вы слышали? – предъявил Григорий, размахивая газетой.

– Как ваша служба допустила подобное? Вы же говорили, что ваши люди от него ни на шаг не будут отходить! – подлил масла Фёдор.

– Если вы не в состоянии присмотреть за одним наследником, то как можно говорить о безопасности всей империи?

Григорий положил перед Виктором Степановичем утреннюю газету. Сегодня наследники принесли ему ее раньше, чем это сделали его люди. Непорядок.

Но больше всего Виктору Степановичу не понравился заголовок: «Наследный император Дмитрий Романов лично участвовал в разборах завалов и спас двадцать человек! Где в это время были остальные наследники?».

– От этого страдает наша репутация, – продолжил Григорий.

– Если мы в ближайшее время не сделаем достоверное заявление, пресса так и продолжит развивать эту тему!

Виктор Степанович взглянул на фотографию Дмитрия, которая располагалась на первой полосе, тяжело вздохнул и спросил у обоих наследников:

– Всё сказали?

Он был уставшим и злым, и предъявления Федора и Григорий сейчас казались ему совсем не к месту. По сравнению с остальными его проблемами – это лишь цветочки.

– Всё. Как вы объясните произошедшее? – хмыкнул Федор.

– Для начала выдохните. Ваши эмоции не к месту, они подстрекают вас на новые ошибки.

– Нас?

– Да, вас.

Братья переглянулись и слегка подуспокоились.

– Садитесь, – попросил он наследников, и они послушались. – Мои люди отошли и потеряли его из виду. А сами вы почему не сделали заявления?

– Нам было не до этого, – уклончиво ответил Григорий.

Виктор Степанович понимал, почему, помимо себя, ему приходится думать еще за этих двоих. Ладно – Федор, которого канцлер лично поддерживал и готов был направлять его мысли в нужное роду Разумовских русло. Но Григорий… У него гораздо меньше шансов стать императором, но они есть, а потому не стоит пока портить с ним отношения.

Канцлер хорошо умел думать наперед, и верил, что все его старания окупятся с лихвой, когда будет избран новый император.

– Что ж, пора решать вопрос. Может быть у вас есть варианты?

– Нам нужно содействие, чтобы вы тайно доставили нас в нужные точки, – пояснил Федор.

– Какие?

– Вчера один самолет летел в Албанское княжество, второй в Австрию. Скажете, что нас доставили туда тайно, и мы не смогли сделать заявление, поскольку были там с дипломатической миссией.

– Организуем, – сразу ответил Виктор Степанович. – Я заторможу делегацию, но вам обоим придется принять участие в переговорах.