Текст книги "Рукопашный бой"

Автор книги: Виктор Милан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)

Часть пятая. ДЕНЬ МЕРТВЕЦОВ

XXXIV

Масамори, Хашиман

Район Галедона, Империя Драконис

2 ноября 3056 г.

Последние ночные звезды спрятались за низко нависшими зловещими тучами. Зима напала на Масамори неожиданно, словно кланы, и воздух стал хрупким и резким, как осколки стекла.

Немногие снежинки опустились вниз между бронзовыми башнями, припорошив головы и плечи роботов, выстроившихся вдоль пустынного проспекта. «Боксер» Элеанор Шимацу встал у фонтана, расположенного посредине площади, где на проспект Далтона выходили еще несколько улиц. Вокруг Лейни собрался первый батальон, готовясь к штурму.

Состоящие из членов якудзы полки «Призраков», напоминавшие старинных изгоев – ниндзя, лишь в одном имели преимущество перед самураями: они могли сражаться, используя любые, даже самые грязные методы войны, не опасаясь нанести урон собственной чести, так как сами в глазах самураев не значили ровным счетом ничего.

Все знали, но умалчивали о том, что именно по этой причине Теодор Курита сформировал полк «Призраков». Хотя кодекс чести самураев был менее жестким, нежели принятый в кланах, существовали вещи, на которые силы Дракона не имели права пойти, не переступив через совесть. И хотя долг всегда брал верх над чувствами, по крайней мере теоретически, конфликт между долгом и убеждениями мог привести к смертельно опасным в бою колебаниям.

Лейни состроила гримасу. У нее имелся собственный кодекс. Долг велел сражаться, но действовать она будет по своим правилам.

Шимацу настроила коммуникатор на обычную частоту, используемую защитниками ХТЭ.

– Внимание, мужчины и женщины Семнадцатого разведывательного, – произнесла она по-английски. – Говорит тай-са Элеанор Шимацу, командир Девятого полка «Призраков».

Она сделала паузу. Искалеченная рука в толстой защитной перчатке сильно пульсировала, но она не обращала на это внимания. Забывать о боли для Лейни не было в новинку. Гораздо труднее было произнести следующие слова:

– Если вы не сложите оружия, немедленно не покинете всех роботов, защищаемые позиции и не капитулируете, нам придется атаковать и разбить вас.

– Здесь полковник Камачо, – прозвучал голос человека, преждевременно состарившегося от забот, потерь и боли.

– Полковник, я приветствую вас. Сейчас я обязана предложить вам капитуляцию, которая будет принята со всеми подобающими почестями.

– Вы можете гарантировать это, тай-са?

Лейни стиснула зубы. «Нет, не могу. Так как здесь этот чертов Нинью». Она сожалела, что ее «Призраки» держались на некоторой высокомерной дистанции от уличных собратьев-якудза, подчинявшихся Сумияме. Только сейчас Лейни довелось узнать то, о чем оябуну было известно уже несколько недель: наследник Улыбающегося прилетел на Масамори и играет самую активную роль в этом смертельном фарсе.

– Ваше замешательство красноречиво, тай-са, – произнес Камачо. – Но это не имеет значения. У нас есть определенные обязательства перед лордом Куритой, и поэтому мы будем защищать его до конца или умрем в бою.

После этих слов Лейни полагалось заявить, что задача «Призраков» – освободить Чандрасехара Куриту. «К черту, – решила она. – Что они могут со мной сделать? Пристрелить»?

– Я не испытываю никакой неприязни лично к вам, полковник, – официально заявила она. – Все вы, по моему мнению, люди чести. Но долг обязывает нас сражаться.

– Благодарю за вежливые слова, – ответил дон Карлос. – И приступим к делу.

Он прервал связь. Лейни переключилась на основную частоту «Призраков».

– Всем «Призракам», – произнесла она. – Говорит Рыжая Ведьма. Наступило время для «чи но мацури» – праздника крови.

Взвыли сервомоторы, раздалась тяжелая шаркающая поступь металлических ног, и роботы полка «Призраков» пошли в атаку.

– Змеи пошли в наступление, Кассиопея, – сказал полковник Камачо. – Начинается сражение. Тебе самое время уходить.

Они были наедине в кабинете полковника. Кэсси слышала переговоры с огненно-рыжей предводительницей «Призраков».

Снабженцы мирзы собрали все, что могло пригодиться отборному отряду разведчиков, который должен был сопровождать Кэсси в этой вылазке, включая пуленепробиваемые жилеты и защитные костюмы с металло-керамическим наполнением, способные остановить почти любую пулю не слишком большого калибра. Кэсси Садорн предпочла отказаться от этого снаряжения, ограничившись лишь необходимым минимумом одежды.

По ее мнению, основой жизни разведчика является подвижность, а все остальное лишь представляет собой смертельно опасную иллюзию. Сегодня относительно чистый воздух Масамори обещал быть необычайно загрязненным и опасным для здоровья – главным образом из-за быстро двигающихся металлических громад, взрывающихся гранат и осколков снарядов, – девушка согласилась надеть простенький пуленепробиваемый жилет поверх черной шерстяной водолазки. Потертые черные штаны и черные спортивные тапочки завершили это незатейливое снаряжение. В качестве последнего штриха Кэсси повязала черную шелковую ленточку вокруг лба, которую многие из противников сегодня наденут, но она воспользовалась повязкой только потому, что она ей нравилась.

Кэсси также захватила патронташ со множеством карманчиков, предназначенных для запасных обойм и других полезных штучек. «Кровопийца» висел поперек ее груди, рукояткой вниз и вправо, именно так Бешеные Лисы носили положенные им по уставу ножи. Справа под мышкой у нее висел маленький автоматический пистолет, а слева – большой. Оба были заряжены одинаковыми десятимиллиметровыми пулями. На спине Кэсси укрепила крохотный рюкзачок, в котором лежали столь важный диск с записью и проигрыватель с усилителем и со всеми полагающимися к нему деталями. В результате Кэсси стала походить на девочку, приготовившуюся сыграть роль террористки на костюмированном балу.

Дон Карлос протянул ей руки:

– Подойди ко мне.

Когда они обнялись, полковник сказал, глядя поверх ее плеча:

– Ты мне как дочь, Кассиопея. Будь осторожна. Странные времена настали во Внутренней Сфере. Полк нуждается в тебе, а сейчас более чем когда-либо...

Они разомкнули объятья. Кэсси нахмурилась:

– Звучит так, словно вы не намерены пережить эту битву, патрон.

Полковник отвел от нее глаза и посмотрел куда-то вдаль:

– Я подвел «Кабальерос» во время атаки террористов. Бобби Бигэй и другие – Бэйрд, Зазнайка, Мари-соль – все они правы. Мое время ушло.

– Если вы чувствуете это, почему не возвращаетесь на гасиенду, ведь именно так вы и собирались поступить?

Он покачал головой:

– Это нехорошо.

– Что такое? Вы не хотите уезжать отсюда, чтобы позволить себя убить?

– Я погубил свою дочь, – тихо сказал полковник. – И не могу дольше нести тяжесть этой вины.

– Сьерра Фокстрот, с чего вы это взяли? Пэтси погубила ее собственная глупость!

На мгновение жизнь вновь мелькнула в глазах полковника Камачо вспышкой гнева. Он занес руку для удара, а Кэсси подставила лицо, чтобы принять пощечину.

Бессильно уронив руку, он вздохнул:

– Я заставил ее так поступить. Она хотела угодить мне, но чем больше делала для этого, тем хуже получалось, потому что тем хуже выглядел по сравнению с ней родной брат. Я не мог смириться с тем, что она великолепный водитель робота: номером первым должен был стать мой сын. И вот я заставил ее погибнуть и заставил Гавилана всю жизнь потратить на то, чтобы хоть немного сравняться с ней.

– Заставили ее? Вы заставили ее? – Недоверчивый смех Кэсси колокольчиком зазвенел в маленькой комнате. – Да знали ли вы хоть одного человека, которому удалось бы заставить Пэтси что-нибудь сделать?

Полковник, послушайте меня, прошу вас. Мне дорога память о вашей дочери. Я любила ее так же сильно, как и она меня. Она была моим единственным другом, черт побери! Но правда неумолима: она пожертвовала своей жизнью, выступив против Дымчатых Ягуаров. Вам и тогда не удалось бы остановить ее. А теперь вы тем более бессильны!

Он закрыл лицо ладонями:

– Патриция...

– Вы не можете позволить себе роскоши предаваться скорбным воспоминаниям теперь, дон Карлос. Вы нужны полку. Если вы решили найти в бою свою смерть, то знайте, что это желание повлечет за собой гибель «Кабальерос».

Девушка встряхнула его за плечи:

– Пусть все идет своим чередом. Позвольте Пэтси уйти из вашей жизни. Если этого не произойдет, то живым бойцам полка, находящимся в вашей полной власти, останется одно – сгореть в предстоящей схватке. – Неудержимые слезы текли у обоих по щекам. – Неужели вы не понимаете?

Полковник глубоко вздохнул и кивнул.

Дверь распахнулась. Молодой штаб-офицер нортеньо, который стал его личным адъютантом после смещения Кабреры, оторопело застыл, глядя на них.

– Сэр, – произнес он, – рота «Авангард» рапортует о контакте с противником.

Кэсси коротко чмокнула дона Карлоса в щеку.

– Мне пора. – Она вопросительно взглянула на него.

– Я приложу все силы, чтобы выжить, дорогая, – пообещал он. – Для блага полка и тебя лично. -Слабая улыбка приподняла кончики его усов. – Но не все зависит от меня...

Пятнадцать бойцов разведывательного взвода стояли или сидели группками в помповой станции водоснабжения, ощетинившись оружием. Они выглядели мешковатыми из-за защитных костюмов. В маленьком квадратном здании находился вход в систему канализации Масамори. Архитекторы руководствовались инструкциями, данными дядюшкой Чэнди, при возведении этого крайне важного сооружения. Чандрасехар Курита оказался чрезвычайно предусмотрительным человеком.

Кэсси оглянулась. Разведчики вели себя по-разному: одни затаенно улыбались, другие воинственно хмурились, третьи глядели на всех сердито. Все это были маски, прикрывавшие страх.

Кэсси тоже боялась, хотя сегодня она чувствовала уверенность в успешном проведении задания. Все чувства Кэсси обострились, но глубоко в душе, где обычно всегда бушевали штормовые тучи страха, сейчас царили только чистое небо и спокойствие.

У нее не оставалось времени поразмыслить над столь необычным душевным состоянием. Сейчас настало время подсчитать шансы на то, чтобы выжить, а они оказывались удручающе малыми. Пятнадцать человек для подобной работы – это либо чересчур много, либо чересчур мало. Но времени на разработку плана было в обрез. В любом случае трое из них – Скутер Варне, оснащенный огромной снайперской винтовкой, корректировщик огня и женщина из Службы безопасности – отделятся, чтобы занять позицию в здании, расположенном фасадом к командному посту Нинью, и обеспечат дальнобойный огонь прикрытия. Остальные двенадцать пойдут с Кэсси.

Приглушенные дальним расстоянием и железобетонными стенами здания, раздались безошибочно распознаваемые шипение и треск мощного оружия. Секунду спустя совсем близко зашипела и загрохотала «Катапульта» Дианы, стреляя огромными ракетами.

Кэсси выглянула из двери и посмотрела на запад. Единственное, что она могла разглядеть, так это стену, но мысленно она видела все, что за ней располагалось.

«Я не попрощалась с Кали, – подумала она. – Желаю тебе удачи, подруга. И принимаю твой подарок».

Кэсси надеялась, что подарок Макдугал не окажется прощальным.

Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Она смахнула ее прочь и приказала:

– Пошли!

Солнечные лучи вонзались в землю среди бронзовых башен, словно ракеты. Когда «Боксер» Лейни поднялся на восточную часть площади, верхушка диска цвета расплавленной меди только показалась над стенами фабричной территории ХТЭ.

Широкий проспект Далтона был жутковато пустынным. Так же как и прилегающие к нему улицы и переулки. Магазины и конторы не работали, в них не горел свет, а ставни были опущены. Граф Хашиманский опечатал все учреждения и здания, расположенные на восточном берегу реки в пределах двух тысяч метров от фабричной территории – весь Мурасаки и прилегающие к нему районы, гигантскую часть самого сердца делового квартала Масамори. Победят они или проиграют, но сегодняшний день обойдется очень дорого.

Однако экономические вопросы мало занимали Лейни Шимацу. Другое дело – тактика. Даже если бы утлое суденышко судьбы не занесло ее туда, где гордой женщине пришлось перенести унижение и в результате отрезать себе мизинец без анестезии, она не располагала достаточным количеством времени, чтобы разработать детальный и искусный план штурма. Если вообще существовал искусный способ штурма гигантской, хорошо укрепленной крепости.

Десятиметровые стены, окружавшие территорию, мало значили во время схватки роботов, даже если забыть об их прыжковых двигателях и мощном вооружении. Высокий внутренний бруствер для прицельной стрельбы роботов давал преимущество защищающимся. Но самое главное, что обеспечивали стены, – любой штурм возможен только в лоб, что было худшим вариантом для атакующего.

Она выполнит свой долг. Второму батальону Лейни приказала обойти территорию, чтобы атаковать с юга. Север, где располагались жилые дома работников ХТЭ, она даже не удостоила вниманием.

Представление, составленное Лейни о Чандрасехаре Курите, было намного ближе к правде, чем мнение правителя планеты или Хосойи, и свободно от личной ненависти. Она не считала его сибаритствующим толстым недоумком. Лейни оценивала впавшего в немилость Куриту как жестокого, сильного и предусмотрительного ублюдка, который оставил им чертовски мало шансов на победу. Будь она главой ХТЭ, то напичкала бы жилой район рабочих ямами-ловушками, минами, взрывающимися под тяжестью роботов, и вооруженной ракетами пехотой.

Подобные меры не рассчитаны на то, чтобы остановить штурм роботов, но Лейни знала, что ей придется действовать на грани абсурда. Несколько небольших отрядов десантников, стреляющих портативными ракетами в роботов, способны вызвать общее замешательство независимо от вреда, который им удалось бы нанести, а Лейни к тому же не хотела, чтобы роботы «Призраков» понесли какой-либо урон.

Третий батальон оставался в резерве. Исключением явилась первая рота. При поддержке парочки оснащенных лазерным оружием «Сталкеров», которые заранее разместились в Содегарами напротив территории ХТЭ, «Призраки» попытаются самостоятельно перейти реку. Отдавшая много воды на орошение полей в верхнем течении, Ямато не могла быть очень глубокой и достаточно быстрой в это время года, но комплексная приливная система делала атаку со стороны берега ненадежной. И все же первой роте предстоит перейти реку вброд с юга, чтобы отвлечь восточную охрану туда, где наемники, как она надеялась, никак не ожидали нападения. Если ловушка сработает, то Лейни собиралась ввести в бой остаток третьего батальона и даже отрядить часть второго.

Первый батальон под ее командованием намеревался прорваться в главные ворота, прикрываясь копьями «Саранчи» и «Дженнера», высланных вперед на случай, если «Кабальерос» предпочтут выдвинуть защитников вперед, не желая пассивно сидеть за стенами.

...Именно это и было нужно гайчинам. Ворон, управляя роботом с крючковатым клювом, кажущимся меньше своих тридцати пяти тонн, выскочила справа из боковой улицы в семистах метрах впереди Лейни, управлявшей «Боксером», и выпустила несколько ракет прямо в головы легких роботов, возглавляющих колонну «Призраков». Одна из них угодила в третий этаж соседнего здания. Другая попала «Мастеру» роты "А" в смотровое стекло, расположенное чуть ниже лазера в его туловище. Огромный робот медленно осел от удара, но взрыва не последовало.

– Ракеты! – крикнула Лейни. – «Тайфун», убирайся с улицы! Немедленно!

Рота «Призраков», шедшая впереди, открыла огонь по Ворону, выпуская заряды из тяжелых автоматических пушек, бьющие по окнам, словно невидимые кулаки. Стекла и куски армированной стали брызнули под ударами лазерных лучей, и все скрылось в клубах пара: кирпич и гранит разлетелись на куски, исчезнув в поднявшейся пыли.

«Церера» успела ускользнуть из поля зрения. В погоню бросился отряд легких роботов.

Водитель «Мастера» развернул робот и попытался вернуться к ближайшему перекрестку, надеясь укрыться за громадой небоскреба. Случайно ли это получилось, или выстрел оказался хорошо рассчитанным, но он угодил в торс робота. Теперь неуклюжей махине приходилось просить помощи у товарищей, чтобы найти убежище, а для этого требовалось время.

Далеко впереди, в рассветной дымке за стенами, поднялись два облачка белого дыма.

– Первый батальон, две ракеты на горизонте, курс ноль-девять-пять, летят сюда!

«Призраки» открыли огонь и палили из всех имеющихся орудий, пока ракеты брали курс и падали вниз на застывшего «Мастера». Нападавшие надеялись на единственный шанс из тысячи, выпуская в небо столько свинца и энергии, чтобы подбить хотя бы одну ракету. 3fo выглядело отчаянной попыткой, но иногда безрассудство побеждает.

Одна ракета была подбита и потеряла равновесие. Сбившись с курса, она сокрушила седьмой этаж жилого дома. Взрывная головка не сработала, но невзорвавшееся взрывчатое вещество вытекло и вспыхнуло ярким пламенем.

Другая ракета ударила в левое плечо «Мастера». Голова и активатор робота скрылись в белой вспышке.

– Мне нужна точная траектория этих ракет немедленно ria мой персональный компьютер! – приказала Лейни сразу же, как только первая ракета врезалась в дом. Когда она затянутым в перчатку пальцем нажимала на кнопки, экран в шлеме выдал изображения, показывающие подходящие фигурки.

– Дай-кью! Первый и второй, – распорядилась Лейни. – Засеките стрелков методом триангуляции. Накройте их ответным огнем прежде, чем эти наемники успеют уйти.

«Дай-кью» – асимметричный японский большой лук – был позывным, присвоенным «Сталкерам» поддержки, стреляющим дальнобойными ракетами.

Дикий вопль проник в нейрошлем Лейни, первобытная трель, переходящая в лай койота:

– Три-и-и-и-йа-ха-ха-ха!

Ей ответил по-испански другой гайчинский голос:

– Представляю суперсвязь! Радиостанция ППНИ!

– Пни Под зад...

– ...и Назови Имя!

Лейни почувствовала, как ее охватывает гнев. Чужеземцы насмехались над гибелью ее подруги, водителя «Мастера». Она хорошо владела собой и не позволила эмоциям взять верх. Сейчас это давало ей определенные преимущества. Стало проще делать то, от чего не уйти.

Лейни послала роты "В" и "С" на правый и левый фланги. В центре оставалась она сама во главе роты "А".

«Мастер» застыл на месте, плавно покачиваясь взад и вперед, выпуская дым из разбитого корпуса. Лейни прослужила с Чу-и ван Доорн шесть лет, прошла бок о бок с ней это чертово вторжение кланов. Девочка из средних слоев населения, законнорожденная, Мисти ван Доорн тем не менее предпочла выбрать ирезуми[17]17
  специальная татуировка


[Закрыть], которая навечно заклеймила ее как якудзу и привела в стан «Призраков». Лейни держала ее руку тогда, во время болезненного процесса татуировки, и потом еще раз, позднее, когда ван Доорн давала жизнь сыну Теодору, теперь ставшему самым юным сиротой среди подрастающего поколения подразделения «Призраков». Но полковник Шимацу отказывалась признавать, что ее душе нанесена глубокая рана.

«Все мы умрем, – жестоко подумала она. – Какое имеет значение, сейчас это случится или позднее?»

XXXV

Масамори, Хашиман

Район Галедона, Империя Драконис

2 ноября 3056 года

– Началось, заместитель директора.

Стоя у окна и вглядываясь на юго-восток в укрепления ренегата Куриты, Нинью Керай Индрахар едва удержался от едкого замечания. Любой дурак понял бы, что сражение началось. Неужели у него самого нет ушей? Но вслух он не сказал ничего, потому что технические помощники не являлись воинами, а тем более ниндзя. Они не считали постыдным для себя болтать, чтобы скрыть нервную дрожь.

Пентхауз отеля, громко и претенциозно названного в честь Координатора, занимал весь верхний этаж и напоминал шляпу, нахлобученную на стоэтажный атриум[18]18
  Крытый портик. Здесь имеется в виду просто недостроенный дом, состоящий из одного каркаса.


[Закрыть]. Сейчас он весь состоял из одной огромной комнаты – перегородки еще не успели установить. Недостроенное здание отеля, близкое к завершению, сооружалось по проекту бригады архитекторов, которые прибыли сюда из Лиги Свободных Миров, и находилось под надзором их же строительных экспертов. Ходили слухи – которые, насколько знал высокий рыжеволосый человек, были правдивы, – что большую часть денег внес консорциум инвесторов из Федерального Содружества.

Позволить врагам поднимать экономику Империи Драконис, вкладывая в это собственные деньги, являлось еще одним аспектом далеко идущих планов и реформ Теодора Куриты, и Нинью полностью одобрял его замыслы.

Однако сейчас его больше всего беспокоил приказ, который содержался в последнем послании приемного отца, удерживающий его здесь, на вершине небоскреба, вместо того чтобы, как того требовала кровь воина, быть там, внизу, ожидая вместе с отрядом из пятидесяти десантников, когда Девятый полк «Призраков» пробьет оборону и проложит им путь в крепость врага.

Послание имело форму хайку[19]19
  иначе хокку – нерифмованное трехстишие, восходящее к другой форме стиха – танку


[Закрыть]:

 
Мудрый правитель знает,
Что самая великая храбрость
Обязана преклонить колени перед долгом.
 

Значение послания было предельно ясным – место Нинью там, где он сможет наблюдать за битвой с надлежащей дистанции, а не во главе отряда воинов с мечом в руках. Нинью мог бы сослаться на то, что и он, и Улыбающийся лично сопровождали отряд ОДОНа, которому поручили убить бывшего Координатора. А ведь Такай был правителем Империи Драконис, не говоря уже о том, что он являлся давним другом Субхаша Индрахара. Координатор также считался, несмотря на возраст, грозным соперником, настолько опасным, что смог убить несколько отборных воинов из Службы национальной безопасности. Дядюшка Чэнди – просто толстый дурак, носящий имя Куриты. Ситуации явно выглядели несопоставимыми.

Размышления не удовлетворили Нинью. Он приблизился к битве настолько близко, насколько позволяли запутанные коммуникации, установленные в незавершенном пентхаузе, выбирая наиболее благоприятный момент, чтобы ввести в бой собственную команду и затем наблюдать отсюда за ее действиями. Нинью пообещал себе, что, если дело обернется не так, как планировалось, он лично вмешается в схватку. Разумеется, только затем, чтобы убедиться в одном – работа сделана должным образом.

Ворон быстро неслась вниз по боковой улочке, словно испуганная перепелка. В этих городских трущобах дома лепились близко друг к другу: сияющий роскошными витринами главный проспект Далтона был достаточно широк, чтобы легкий отряд роботов смог развернуться в V-образный порядок, не толпясь и не мешая друг другу, как это и сделал головной отряд «Призраков», но многочисленные прилегающие к нему улочки оказались ненамного шире, чем тропинки. Футлярами, прикрывающими два вмонтированных в правую руку лазера «Цереры», Ворон задевала за кирпичи домов, мимо которых проходила, оставляя за собой шлейф из искр. Она была настоящей «Кабальерос», прирожденной водительницей робота.

Однако в искусстве меткой стрельбы Ворон не достигла особых высот, но и не считалась последней. Она была уверена, что припечатала огромного «Мастера», по крайней мере, одной ракетой: засада легких роботов роты «Бронко», спрятавшаяся ниже по Далтону, вызвала ракетный удар по роботу, что подтверждало ее попадание.

В конце улочки Ворон чуть не столкнулась с одиночным легким роботом «Призраков». Не успела она спрятаться среди домов, как увидела на экране кругового обзора появившуюся позади себя «Саранчу», водитель которой не столь хорошо владел машиной, как Ворон. Крошечный разведывательный робот выпустил заряд зря. Он попал в угол дома, уже достаточно пострадавший от лазеров и ракет. Водитель «Саранчи» моментально понял свою ошибку и бросился вдогонку за неприятелем, словно злобная птица, паля из лазеров по убегающей «Церере».

Ворон почувствовала жар в кабине, когда средний лазер «Саранчи» раскроил заднюю броню ее машины. Сзади «Церера» имела слабый панцирь. Теперь на него вообще нельзя было полагаться.

Выискивая улочку, куда она могла бы свернуть, чтобы не столкнуться с роботом «Призраков», который находился впереди нее, Ворон поддала ногой машины огромную кучу мусора, разлетевшуюся в воздухе. В поднявшемся вихре она одним прыжком, на ходу увернувшись от стрелявшей «Саранчи», достигла конца улочки и быстро развернулась к ней лицом. Стальные ноги пронзительно взвизгнули по асфальту, когда Ворон совершала этот рискованный пируэт, но машина удержалась в вертикальном положении.

Почти в тот же миг запела предупреждающая трель в нейрошлеме «Кабальерос» и загорелся огонек на панели управления «Цереры». В двухстах метрах к западу на улицу выкатились две «Крошки», готовясь перепрыгнуть через четырехэтажное здание. Обе прицелились в «Цереру» лазерными системами. Вряд ли это была честная схватка, но уж так сложилась ситуация.

Развернувшись к ним лицом, Ворон дала короткий залп из обеих пушек по приближающимся роботам, в тот же момент включив гироскоп для быстрого поворота по часовой стрелке.

– «Авангард»! – заорала она. – Здесь Ворон. Я на улице Мицуи и угодила в заваруху.

Поперек улицы Мицуи возвышался гимнастический зал с застекленным входом и очень высоким первым этажом, потому что там располагался баскетбольный зал. Не забыв мысленно поблагодарить Кэсси и взвод разведчиков, которые тщательно изучили окрестности, хотя Гордо Бэйрд и не считал это необходимым, Ворон прямиком вломилась в фойе, осыпаемая дождем осколков.

«Церера» была не слишком высоким роботом и потому могла бы спуститься по главному коридору, даже не нагибаясь. Но Ворон, сидящая в кабине, инстинктивно заставила машину пригнуться. Вход позади разнесло оранжевым взрывом, когда в него угодил двойной залп дальнобойных ракет, посланный «Крошками» вслед беглянке в бессильном гневе.

– Мы прикроем тебя, гуерита[20]20
  партизанка – (исп.)


[Закрыть], – раздался голос Мачо Альварадо. Ворон усмехнулась, представив, с каким ужасом легкие и средние роботы «Призраков» воспримут появление «Мастера» Мачо, громыхающего по направлению к ним вверх по Мицуи.

Сидя в укрытии, как лиса в норе, Ворон знала, что Змеи ни за что не пойдут следом за ней сейчас, когда она оказалась вне их поля зрения. Роботов редко использовали в центре города, когда вокруг высились тонны арматуры и громоздилась масса обломков. Она может попробовать выбраться, если захочет. Мощности лазеров «Цереры» более чем достаточно, чтобы разнести противоположную стену гимнастического зала и выйти на следующую улицу хоть сейчас.

Вместо этого она развернулась и посадила машину на корточки в темноте на случай, если один из легких роботов решит последовать за ней и полезет в гимнастический зал, чтобы избежать встречи с «Мастером». Ворон без труда овладела приемами ведения боя, которыми пользовались воины первого батальона: прыжки, засады, бег и стрельба. Это был излюбленный военный стиль «Кабальерос» и единственно правильный способ вести сражение на крохотной «Церере» с легкой броней. Но если кто-нибудь захочет встретиться с ней в открытом бою...

Шестидесятипятитонная масса «Катапульты» Дианы Васкез легонько качнулась вперед, когда ракеты, выпущенные с берега Ямато, разорвались на территории ХТЭ. Находись она там, куда угодили ракеты, взрыв разнес бы ее на мелкие кусочки. По многотонной броне «Катапульты» застучали комья земли и осколки, словно легкий осенний дождик.

Командир отряда «Призраков» неплохо соображал, если вычислил ее так быстро. Но роботы Семнадцатого полка умели быстро бегать. Так, «Охотница» «Кабальерос», нещадно громыхая, бросилась бежать в тот же миг, как выпустила смертоносные ракеты.

И теперь, к своему неудовольствию, роботы поддержки «Призраков», расположившиеся поперек дельты реки, заполучили еще один залповый удар от двух «Сталкеров» «Кабальерос». В противоположность роботам Дракона, которые стояли плечом к плечу в классической артиллерийской позиции, боевые машины Семнадцатого полка даже не видели друг друга.

Они считали это разумным: ведь не столь важно, откуда вылетел тяжеленный гостинец, главное – доставить его по назначению.

Замигал индикатор запроса на панели управления робота Дианы. Кто-то передавал еще одну цель для ракетного залпа. Младший лейтенант Силас Гарсия принял вызов на свою «Катапульту». Почти сразу индикатор загорелся зеленым светом, показывая, что его ракеты уже в пути.

Диана надеялась, что хоть несколько секунд не будет вызовов. Перемещение громоздкого артиллерийского робота из одной огневой позиции в другую было долгим делом. Когда пойдет жаркий и тяжелый бой, они остановятся, поддерживая непрерывным огнем своих далеких друзей. Диана прочитала короткую молитву Пречистой Деве Гвадалупской, чтобы она помогла отряду поддержки Семнадцатого полка в состязании с артиллерией «Призраков».

Потом она прочла еще одну молитву с просьбой сохранить своего сына и всех детей «Кабальерос», спрятанных сейчас в огромном бомбоубежище глубоко под землей вместе с сотрудниками ХТЭ, которые присматривали за детишками, чтобы они не вылезли наружу. Сохранить их, впрочем, должна не Пречистая Дева, а Семнадцатый полк. Но Диана все равно помолилась смуглой Деве, потому что она считалась покровительницей «Кабальерос», и вовсе не вредно лишний раз напомнить, что они на нее надеются.

Закончив молитву, Диана стала ждать нового вызова, пообещав напоследок поставить благодарственную свечу Богоматери.

Перед Лейни и ротой "А" расстилался проспект Далтона, широкий, открытый, гостеприимно приглашавший прямо к воротам фабричной территории ХТЭ. Хотя она не заметила следов защитников на стенах, Лейни знала, что «Кабальерос» затаились, расположив роботов на бруствере или на земле, ожидая момента, чтобы подпрыгнуть и выстрелить.

Лейни понимала, что идет прямиком в засаду, но это не слишком беспокоило ее. Если ведешь наступление в городских условиях, непременно попадешь в засаду. Главное – не растеряться, когда все начнется.

Она расположила отряд легких роботов в авангарде роты "А". Приказала роте "Б" разобраться с этой докучливой «Церерой», стреляющей ракетами, не подозревая, что той на помощь придет «Мастер». Когда это случилось, отряд легких роботов сократился до трех. Ракеты «Мастера» успели сжечь правую ногу «Саранчи» до того, как на помощь «Крошкам» подоспела рота "Б" и заставила уйти штурмового робота наемников, обстреляв его лазерными залпами.

Полковник Шимацу испытывала серьезную нехватку артиллерийской поддержки, впрочем, так же обстояли дела во всех полках «Призраков». Высшее командование военных сил Дракона хотело, чтобы они бились с врагами насмерть, а не стояли в сторонке, обстреливая «Кабальерос» из укрытия. В распоряжении Лейни было всего-навсего три «Сталкера»: два – на том берегу реки, в Содегарами, а один тащился позади роты "А". Гайчины – лучше сразу думать о противнике именно так – располагали четырьмя «Сталкерами» и двумя роботами, оборудованными смертоносными пусковыми установками, которых у Шимацу не было.

Когда Лейни вышла на перекресток, экран кругового обзора в ее нейрошлеме показал внезапное движение слева. Что-то огромное...