Текст книги "Санитар каменных джунглей"

Автор книги: Виктор Меньшов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава вторая

Он появился уже к вечеру, когда в окнах заметно потемнело, и в домах начали зажигать свет. От него пахло осенью, дождём, табаком и бензином. Подполковник быстро скинул куртку, разулся и надев тапочки направился прямиком в ванную, прихватив из шкафа чистые бельё и полотенце. Я сообщил ему в спину:

– Между прочим, звонил из милиции ваш знакомый, просил перезвонить, сказал, что кое-что есть интересное.

– Пушкова не звонила? Не отыскался муж ещё? – даже не обратив, как мне показалось, должного внимания на моё сообщение, спросил подполковник.

Я промолчал, он непонятно чему удовлетворённо кивнул и исчез в ванной. Я услышал оттуда шум душа, и с облегчением вздохнул, потому что душ отнимал у подполковника вдвое меньше времени, чем принятие ванны, которое он любил самозабвенно и купался иногда по два часа.

На этот раз вышел относительно быстро, подтянутый, собранный, энергичный, сейчас он ничем не напоминал того увальня, который по полдня может валяться на тахте и бездумно смотреть в потолок. Бросил на диван мокрое полотенце, жестом остановил мои вопросы, и сняв телефон, набрал номер.

Разговор был длинный и серьёзный. По его окончании Михаил Андреевич позвонил ещё в несколько мест и только потом, закончив все свои телефонные беседы и консультации, уже за чашкой кофе рассказал мне о результатах.

На автобазу подполковник прошёл с большими трудностями. Находилась она за высоченным, свежевыкрашенным забором, поверху которого тянулась спиральная колючая проволока. Капранов не поленился и обошёл предприятие по всему большому периметру. Вокруг всей территории царила необычная чистота. Всё было подкрашено, убрано, подметено.

Он посидел на другой стороне улицы, наблюдая за воротами автопарка, в которые постоянно въезжали и выезжали машины, все как на подбор чистенькие, словно на рекламе, вахтёры тщательно проверяли путевые листы, проверяли загрузку, сверяясь с документами, но всё это быстро, никакой очереди, никто не задерживался ни на одну лишнюю минуточку.

Водители выскакивали из кабин при первом же требовании вахтё ров, открывали кузова, поднимали тенты. Всё без малейших споров, перебранки, разговоров, таких привычных на автобазах, где все друг друга хорошо знали. А тут словно рты позашивали. Всё как в кино про роботов.

Подполковник подивился такой армейской дисциплине и пошёл к проходной. К его удивлению, подойдя ближе он увидел, что вахтёры не пожилые люди, как обычно на автобазах, а достаточно молодые мужики, все как на подбор спортивные, крепко сбитые. Его долго выспрашивали, кто да что, да по какой надобности. Постарались выпроводить, заявив, что работы нет. Но подполковник добился того, что вахтёры позвонили в отдел кадров, и после долгих переговоров его всё же весьма неохотно, но пропустили, предварительно проверив паспорт и выписав временный пропуск, не позабыв проставить в нём точное время.

Начальник отдела кадров, пожилой тучный человек, страдающий одышкой, был занят не столько выяснением возможностей посетителя, сколько тем, как бы его побыстрее выпроводить. Беседа, несмотря на все усилия Капранова, явно заходила в тупик, когда в кабинет стремительно вошёл рослый, в дорогом костюме, мужчина лет пятидесяти, с красивой пышной седой шевелюрой.

Начальник отдела кадров при его виде тут же попытался встать, но мужчина остановил его: – Сиди, Пал Михалыч, мне тут кое-какие дела личные у тебя взять нужно ненадолго.

Он уверенной хозяйской походкой пересёк кабинет и подошёл к большущему сейфу возле стены. Повернул ключ, даже не спросив разрешения у хозяина кабинета, порылся в сейфе и вытащил три папочки, после чего, прижав их локтем поспешил к выходу. Только сейчас он заметил Капранова и спросил у кадровика:

– Товарищ у тебя по какому вопросу?

– На работу просится...

Мужчина скептически и насмешливо оглядел Капранова и почти весело сказал:

– Мы вряд ли сможем помочь товарищу в этом вопросе.

– Я вот как раз и объяснял... – радостно заулыбался от неожиданной поддержки кадровик. – Вот вам и директор автобазы говорит, раз вы мне не верите.

Директор, уже не слушая, шагнул в двери, ему было явно некогда, но тут стал подниматься из-за стола Капранов, собираясь уйти, и они столкнулись.

Папки из-под локтя директора скользнули на пол. Капранов с удивительным проворством бросился поднимать их, бормоча под нос извинения. На одной из папок красовалась фамилия Пушков, а на второй – Пушкова. На третьей папке значилась фамилия некоего Стрекалова.

Полковник успел прочитать фамилии, собирая папочки на полу, и сидя на корточках протянул их директору. И натолкнулся на пристальный взгляд голубых холодных глаз. Подполковник сразу понял, что директор заметил его любопытство, проявленное к папкам.

Он жестом остановил извинения Капранова, и сказал:

– Мы вас больше не задерживаем, гражданин.

И стоял в дверях кабинета кадровика, провожая Капранова взглядом до выхода, словно в спину его подталкивая.

Выйдя, Капранов побрёл к воротам. Административное здание было в самой глубине автопарка, и идти на выход, к проходной, надо было через весь огромный двор. Он не торопился.

Заметив неподалёку от здания администрации место для курения, подошёл к стоявшему рядом автомату с газированной водой, удивившись тому, что они где-то ещё есть эти уже подзабытые автоматы, напился холодной, бьющей в нос пузырьками, воды, и присел на скамейку, которая вилась кольцом вокруг врытой в землю бочки с водой. Сидевшие в курилке трое мужчин тут же прервали свой и без того вяло текущий разговор.

Капранов оглядел их. Всем троим было лет по сорок пять-пять десят.

– А меня вот не приняли, – с завистью сказал он, оглядывая му жиков.

Те переглянулись с каменными лицами и равнодушно пожали плечами. На всех трёх были одинаковые чистенькие синие комбинезоны с яркой, жёлтыми буквами лихо выведенными надписями номера автобазы на спине.

– Не тужи, – неожиданно буркнул старший мужчина лет пятидесяти, нервно комкавший в руках тряпку. – В концлагерь попасть успеешь.

Его сильно толкнул в бок сосед, глазами указав на здание администрации.

– А что я не так сказал?! – неожиданно разозлился тот, что с тряпкой. – Я правду сказал.

– Какой же тут концлагерь? – удивился Капранов. – Чистота у вас, порядок, спецовочки в порядке, техника ухоженная, машины с иголочки, я же сам видел.

– В концлагере тоже порядок, – проворчал безнадёжно третий мужчина.

– Так что ты не тушуйся, мужик, что не приняли тебя, не очень печалуйся, зарплата здесь, конечно, высокая, – успокоил Капранова тот, что первым ответил ему, – но и порядочки тут такие, что врагу не пожелаешь.

– А чего же вы тогда тут работаете? – деланно удивился Капранов.

– А ты посмотри кто тут работает. В основном нашего с тобой возраста мужики, кому больше деваться некуда. Молодых почти нет никого.

– Молодых и не берут сюда.

– А почему же тогда меня не взяли? – удивился подполковник. – Я-то не молодой уже.

– А с улицы тоже не берут, – ответил усмехнувшись всё тот же мужчина с тряпкой.

– Чем же так плохо у вас? Начальник вроде такой интеллигентный мужчина, современный.

– Фашист он, этот начальник! – взорвался тот, с тряпкой, не обращая внимания на соседа, дёргавшего его за рукав. – Да чего ты меня дёргаешь?! Скажешь не так?

– Давно он у вас работает, ваш начальник? – поинтересовался Капранов.

– Лет двенадцать уже. Он сначала был главным механиком, вроде ничего мужик, как приватизировали предприятие, его директором выбрали, старый помер от инфаркта, крепкий мужик был, строгий но справедливый, а этот вроде как какой-то родственник бывшего, вот его выбрали, и как подменили человека.

Мужчина яростно сплюнул под ноги.

– А не у вас, случайно, работает Гена Пушков? – спросил небрежно подполковник.

– Да это первый прихвостень Резника, директора нашего, самый что ни на есть фашист... – мужчина с тряпкой осёкся и спросил, – а ты откуда его знаешь?

Молчавший до этого мужчина встал, сплюнул, что-то пробормотал злое, бросил сигарету и вразвалку пошёл к административному зданию.

– Петька начальству жаловаться побежал, – забеспокоился один из собеседников Капранова, и потащил товарища за рукав. – Пойдём, Паша, отсюда.

Паша встал со скамейки, оглянулся на административное здание, бросил сигарету и сказал Капранову:

– Ты бы, мужик, тоже шёл отсюда поскорее, а то у нашего начальства разговор короткий, оно у нас своих трепачей и чужих любопытных не любит.

Но разойтись они не успели, только все трое отошли на несколько шагов от курилки, как к ним подошли двое здоровых парней, выскочивших из административного здания. Один из них взял Капранова за локоть:

– Вас просили зайти в дирекцию.

– Да я только оттуда, ребятки, – сделал непонимающее лицо Капранов. Отпустите вы мужика, чего привязались? – бросил в сердцах тот, с тряпкой, кого назвали Пашей. – Он насчёт работы сюда приходил.

– Вот с ним по этому поводу и поговорят, а ты, Громов, вали на рабочее место, чего разгулялся? Скажу бригадиру, он тебе сделает начёт.

Капранов даже не упирался, ему самому было интересно поговорить с директором.

Тот сидел в большом светлом кабинете, обставленном минимумом удобной мебели. Ничего лишнего на столе не было – всё строго по-деловому.

– Мы с вами не познакомились, – усмехнулся не вставая навстречу Капранову директор. – Резник, Семён Захарович, а вас как величать?

– Михаил Андреевич Капранов, – не стал понапрасну темнить подполковник.

– Вы к нам по поводу работы?

– Да, хотел, но мне сказали...

– Я знаю, что вам сказали. Давайте ваши документы, посмотрим, что-то, возможно, и подыщем.

Он смотрел на Михаила Андреевича холодными голубыми глазами, в которых даже любопытства не было.

– Да я, пожалуй, в другой раз зайду. Я просто разузнать что и как тут у вас.

– И много разузнали?

– Мне кадровик сказал, что работы нет...

– Это мы слышали. Документы на стол. И, пожалуйста, побыстрее. Или применять силу?

Капранов оглянулся на двух молодцов, стоявших у него за спиной, прикинул расстояние через двор до проходной и со вздохом выложил на стол паспорт.

– Все документы на стол, – повторил Резник, отодвинув паспорт обратно, даже не взглянув. – Ну?!

Капранов взял паспорт, и убрав его в карман, остался стоять в ожидании дальнейшего.

– Где остальные документы? Я жду.

– Какие документы? У меня нет других.

– Да у тебя на лбу большими печатными буквами написано, что ты – мент.

Директор сделал знак, и к спине Капранова прижался ствол пистолета.

– Руки! – скомандовали сзади.

Капранов подчинился. Его быстро и умело обыскали, извлекли пенсионное удостоверение, несколько визиток и удостоверение частного детектива. Всё это положили перед директором. Тот быстро всё просмотрел и даже повеселел.

– Частных детективов у нас пока ещё в гостях не было. Кто тебя нанял, крыса?

Капранов решил помолчать. Ему тут же нанесли сильный удар сзади по почкам.

– Ещё раз спрашиваю – кто? Или тебе будет очень больно.

– Никто не нанимал. Я сам пришёл...

– Это ты мне записку прислал? Ты, что ли, Санитар?! – брезгливо усмехнулся Резник.

Как видно, что-то отразилось на лице подполковника при упоми нании Санитара, потому что Резник тут же вскрикнул:

– Ты, паскуда! Тебя Горелый купил, да?! И ты решил меня на такой дешёвый понт взять, записочкой напугать?! Говори, сколько тебе Горелый дал и за что. Быстро! Ты же, дурак, не знаешь с кем дело имеешь!

Капранов рванулся к окну, но его схватили сзади, попытавшись заломить руку за спину. Он вывернулся, и сбил с ног одного из парней, но второй направил на него пистолет. Подполковник поднял руки, но тут же, уходя в сторону, перехватил руку с пистолетом, вывернул её за кисть, и на лету поймав падающий пистолет, направил его на нападавших.

– Вы что, думаете вам сойдёт с рук нападение на должностное лицо? спросил он у Резника, сгребая со стола свободной от оружия рукой свои документы.

– Был ты, подполковник, должностное, – спокойно возразил ему директор. – А теперь ты лицо вполне частное. И если кому не сойдёт с рук, то это тебе, паскуда.

Капранов шагнул к двери, стволом пистолета отодвинув с дороги охранников, но его остановил голос Резника за спиной:

– Ты, мент, думаешь, ты – крутой? Никакой ты, дурак, не крутой. Ты конченый. Если ещё раз подойдёшь близко ко мне – ты покойник.

– Это мы посмотрим, – возразил ему Капранов.

– Ты сперва за спину посмотри, – щедро и весело улыбнулся директор.

За спиной подполковника стояли три милиционера. С пистолетами в руках.

– Оружие на стол! – скомандовал один из них.

Подполковник подчинился, сказав:

– Это не мой пистолет. Я отнял его у одного из них, – он мотнул головой в сторону парней, стоявших у стены.

– Я пистолет у тебя в руках видел, – ответил милиционер, аккуратно беря со стола оружие, прихватив его носовым платком, и опуская в полиэтиленовый пакет. – И отпечатки, скажешь, не твои на рукоятке?

Подполковник насторожился, почувствовав недоброе.

– Что тут у вас случилось, Семён Захарович? – спросил милиционер.

– Да вот, ворвался какой-то пьяный, стал размахивать оружием, угрожать, прибежали мои сотрудники их нашей внутренней охраны, он их избил и тоже угрожал им пистолетом. Совсем пьяный, наверное, раз такое вытворяет.

– Пьяный? – переспросил милиционер. – А ну-ка, дыхни. Да вроде как не пахнет.

– Да пьяный он, точно пьяный, – замахал директор. – Он водки напился.

– Ну, если водки, – протянул милиционер, и сделал знак своим спутникам.

– Руки за спину! – скомандовал тотчас же один из них Капранову.

Подполковник завёл руки за спину, на них тут же защёлкнули наручники.

– Подержите его, – скомандовал старший. – Где водка, которую он пил?

Директор достал из шкафчика за спиной бутылку водки и стакан, протянув всё старшему. Капранов рванулся, но его сзади крепко схватили за плечи. Старший отодвинул стакан в сторону, взяв в руки бутылку.

– Стакан нам ни к чему, мелковат, да из стакана и поить неудобно. Он у нас из горла попьёт. А ну-ка, помогите! – скомандовал он парням.

Те охотно бросились к подполковнику, насильно открыли ему рот, и влили изрядную дозу из бутылки.

– Хватит, – скомандовал директор. – для экспертизы достаточно, а с ним наверняка ещё Павлов, начальник отделения, поговорить захочет лично.

– Это точно, он любит с новенькими сам знакомиться, лично, согласился старший милиционер. – Отпустите его.

– Я таких продажных тварей ещё не видел, – сплюнул подполков ник, – но вы за это ответите...

– Слыхал, грозит ещё, – укоризненно покачал головой старший. Напился, надебоширил, оружием угрожал, да ещё, наверное, незарегистрированным.

Он подошёл к Капранову и ударил его по печени, а когда тот согнулся от боли, сцепленными кулаками по основанию шеи. Подполковник не устоял и рухнул под ноги милиционерам.

– Вытаскивайте отсюда эту падаль, – скомандовал старший. – Вот такие позорят наши ряды.

Капранова вытащили из кабинета, проволокли по коридору, и выведя на крыльцо, затолкали в стоящий у дверей УАЗик. По дороге менты попинали подполковника, но не очень сильно, видно не было таких инструкций. В отделении его сразу же провели в кабинет к начальнику. Им оказался здоровенный мужик, чуть даже повыше Капранова, с перебитым носом боксёра. Он знаком приказал снять с подполковника наручники и тут же заявил:

– Ты, подполковник, сам мент, так что я вокруг да около ходить не буду, говорю сразу открытым текстом: на автобазу дорогу забудь. Понял? Лично против тебя мы ничего не имеем, ты свой хлеб с маслом зарабатываешь, мы свой. Шпану какую – гоняй. Но ты влез на нашу территорию, а на моей территории правила игры диктую я. На первый раз мы составили протоколы о хулиганстве, угрозах оружием, пьяном дебоше, свидетелей – выше крыши, рапорты мои подчинённые написали, анализы сейчас у тебя возьмут. Я лично сделаю всё, чтобы лицензии тебя лишили. И если ещё раз окажешься поблизости – пеняй на себя. Уроем, понял? Отведите его на анализы, а потом выбросите вон, только вывезите из моего района.

Капранова подхватили шустро под руки и хотели уже вывести из кабинета.

– Погодите, – остановил начальник. – Резник сказал, что тебя Горелый нанял, так вот, передай ему, что он – покойник. Если жить хочет, пускай мотает из города. И быстро. Скажи ему, что так Павлов сказал. Он догадливый, поймёт. А записки эти дурацкие – это твоя работа, или Горелый дуру гонит?

– Это какие записки? От Санитара?

– Твои, значит, – удовлетворённо кивнул начальник. Так я и подумал, как тебя увидел. Ну, смотри, получу ещё одну – пиши завещание. Убирайте его отсюда, а за записочку поддайте от меня, только чтоб без переломов и синяков. А то я вас, костоломов, знаю. Ты понял, Ковригин?

– Так точно! – оскалился старший, обнимая подполковника за талию. Всё будет тип-топ!

– Смотри мне! – погрозил пальцем начальник.

Его подручные сделали всё, как он им приказал, даже, как показалось лично подполковнику, слегка перестарались в части физического воздействия. Отвезли его и высадили в районе парка Сокольники, подальше, в лесной его части, откуда он потом долго добирался пешком до метро.

Я, естественно, был поражён его рассказом, но он остановил мои бурные и возмущённые излияния и сказал о том, что узнал по телефону уже из дома.

Как оказалось, Геннадий Пушков в своё время уволился из милиции по собственному желанию, как он написал в заявлении, по состоянию здоровья. На самом же деле он едва не был привлечён к уголовной ответственности за превышение служебных полномочий. Он и его напарник, во время патрулирования, вызвали из дома некоего гражданина Фоменко, и посадив его в машину отвезли на кладбище, где жестоко избили, грозили убить и зарыть в вырытую пустую могилу. Потом стали опять бить. Вошли в раж, сломали ему несколько рёбер, руку и пробили голову, бросили в тяжёлом состоянии одного на кладбище и уехали.

Спасло и того и другого только то, что гражданин, уже на суде, неожиданно отказался от всех своих показаний, не объяснив толком причин. Срок горе-милиционерам не дали, уголовной ответственности они избежали, но из милиции пришлось им уйти. По тем временам сор из избы выносить не любили, да и статистика многое значила, потому разрешили им уйти самим.

Но вот что интересно: Пушков был, действительно, лимитчиком, но когда он освобождал место в общежитии, он заявил своим соседям по комнате, что они, дурни, могут ещё ломаться на этой чёртовой службе, а лично он уже имеет и прописку и квартиру в Москве. Дружки его посмеялись, посчитав, что он заявил это от обиды, но вскоре это подтвердилось.

Как удалось получить в те времена прописку и квартиру, совершенно непонятно и невероятно, но всё это поводы для размышлений. Слишком многое оказалось связано в один узел. И кто-то или что-то за всем этим стояло, иначе как объяснить внезапный отказ пострадавшего от своих прежних заявлений, да тем более уже в суде.

И эта прописка и квартира в Москве. Было о чём задуматься.

Я выслушал всё и спросил подполковника:

– А какое это имеет отношение к пропаже Пушкова?

– А такое, друг мой любезный, – ответил, потягиваясь, Капранов, – что записки, аналогичные той, что показала нам Пушкова, подписанные Санитаром получали и директор этой странной автобазы, где царят нравы не то казармы, не то концлагеря, и начальник районного отдела милиции, на территории которого и находится эта самая автобаза. И в любом случае мы попали на глубоко коррумпированную и с хорошо отлаженными взаимосвязями организацию. Такая организация пренепременно имеет врагов, так что записки приобретают возможность серьёзной угрозы.

– Но если мы начнём расследование, а потом появится наш "пропавший", что тогда?

– Тогда не знаю, но меня этот гадючник весьма заинтересовал. Особенно в той части, где он соприкасается с милицией.

– Не хочу вас обидеть, Михаил Андреевич, но мне кажется, что сегодня это факт довольно распространённый. – Не буду спорить, хотя у меня и своё мнение. Так что думай как знаешь, а я всё же займусь этим делом.

– Честь мундира?

– И честь мундира тоже не последнее.

– Не слишком ли крутое дело для частного детектива?

– Возможно, но отмахнуться я не имею права.

– Неужели вы всерьёз надеетесь в одиночку вступить в эту смертельную игру? Это же, как вы сами говорили только что, отлаженная, глубоко коррумпированная организация. Время одиночек прошло, вы же сами говорили.

– А я, между прочим, не Рембо, и не одинокий рейнджер, вокруг меня люди живут. И я привык в своей работе на них рассчитывать, хотя и сам приучен не плошать.

– И что вы хотите делать? Написать письмо министру внутренних дел?

– Зачем сразу министру? – совершенно спокойно возразил он. – И писать в нашей ситуации слишком долго, есть средства связи более быстрые, и люди более доступные.

– Например?

– Например, телефон и полковник Михайлов.

– Но ведь в отделении милиции работают ваши коллеги...

– Мои коллеги никогда не были пособниками бандитов и сомнительных бизнесменов. Форма, увы, не всегда соответствует содержанию.

Капранов позвонил полковнику Михайлову, с которым у него сложились хорошие, почти дружеские отношения с тех самых пор, как, собственно, началась его практика частного детектива.

Подполковник изложил всё, что произошло сегодня, особенно подробно об отделении милиции. Потом выслушал Михайлова.

– Я понял, Константин Валентинович, это хорошо, что отделением уже занимаются, это радует. Меня, честно говоря, беспокоит Санитар. Почему? Да очень просто, как я убедился – и директор автобазы Резник, и начальник отделения милиции Павлов, да и пропавший Пушков – люди вполне серьёзные, судя по всему делами вертят тоже крутыми, значит с крышей всё в порядке. Так что для милой шутки эти записки довольно рискованное дело.

Они распрощались, договорившись завтра созвониться, и подполковник повесил трубку.

– Значит, вас беспокоит Санитар? – спросил я. – А не думаете вы, что это вполне может быть фигура мифическая? Возможно, кто-то пугает этих людей. Вы же сами говорили, что они упоминали какого-то Горелого.

– Это скорее всего бандит, а бандиты так не пугают.

– Тогда кто же такой этот Санитар? И насколько это серьёзно?

– Если бы я знал, кто он такой. У таких людей, как эти резники и павловы – врагов много. А насколько это серьёзно – кто знает... Хотелось бы, чтобы было не так.