Текст книги "Санитар каменных джунглей"

Автор книги: Виктор Меньшов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Глава двадцать седьмая

Прошло почти две недели со дня ареста Силина, а результаты были всё те же. Капранов ходил мрачнее тучи. Он даже выпросил у Лебедева разрешения поговорить с Силиным с глазу на глаз пятнадцать минут. Лебедев разрешил, предупредив, чтобы безо всякого рукоприкладства. Капранов громко обиделся и клятвенно обещал, предложив даже надеть на него наручники, если ему не доверяют. До наручников дело, конечно, не дошло, но и от беседы толку не было. Капранов вы шел через десять минут, сокрушённо разводя руками. Ничего другого, собственно, никто и не ожидал, но всё же...

После этого Капранов совсем погрузился в себя. Тут ещё случилась новая мелкая неприятность. У Капранова потребовали взятку. Он пошёл продлить разрешение на ношение оружия, и какой-то чиновник, разложив по столу бумаги, дал ему более чем откровенно понять, что без мзды он ничего для Капранова делать не будет. У него, мол, дважды изымался пистолет, и этого вполне достаточно для того, чтобы отказать ему в разрешении на ношение нарезного оружия.

Капранов с трудом сдержался и спросил чиновника в лоб:

– Сколько?

– Пятьсот тысяч, – развёл руками чиновник. – Стандарт.

Подполковник пришёл домой совсем удручённый и рассказал мне о чиновнике. Я был склонен дать, а что делать? Но Капранов рассудил всё по-своему. Он позвонил Михайлову.

Михаила Андреевича вызвали в прокуратуру, попросили написать официальное заявление и выдали ему пятьсот тысяч рублей, заранее помеченных определённым способом. После этого его долго инструктировали, поскольку захват в момент взятки – дело чрезвычайно тонкое, требуется особая, почти ювелирная работа. Когда согласовали все детали, подполковник ехал домой в метро, потому что отправился в прокуратуру без машины, поленившись ехать на заправку.

Он возвращался домой поздним вечером в почти пустом вагоне метро и от нечего делать рассматривал рекламные листовки, которыми были буквально заклеены стенки вагона.

И почему-то он приклеился взглядом к одной из них, рекламирующей РЕН ТВ. Листовка гласила:

Ты смотришь РЕН ТВ?

Ты знаешь, что его можно смотреть в Москве?

Тогда знай!

И не будь жадинойскажи соседу!

Капранов ехал и смотрел в эту рекламу, сам не понимая, что его так загипнотизировало в ней. Реклама как реклама, были и покруче, и поинтереснее, и поярче.

А когда до него дошло – он встал и вышел из поезда, пересев на обратное направление, и приехал совсем не на ту станцию, на которую ехал сначала.

Мне он позвонил только уже стоя перед тем самым домом, в который собирался зайти.

– Артур, я сейчас пойду брать Санитара. Я, кажется, нашёл его.

– Вы шутите, Михаил Андреевич?!

– Отнюдь, Артур. Я совершенно серьёзен.

– Но вы же даже оружие дома оставили.

– Вот это и хорошо. Ты слушай меня внимательно. От этого может зависеть моя жизнь. Мне нужно чуть-чуть времени, чтобы успеть сделать то, что я задумал. Понимаешь, у нас ничего нет против него. Абсолютно. Но я уверен, что это – он. Если я скажу о своих подозрениях, нам придётся ждать, когда он совершит преступление, или попытается его совершить.

– И что вы надумали?

– Я решил подтолкнуть его к попытке совершить преступление. А теперь слушай внимательно, ты должен понять, от этого, возможно, будет зависеть моя жизнь. Мне кажется, что я догадался, кто Санитар, когда прочитал вот это объявление. Я не скажу сразу, чтобы вы не помешали мне, но ты должен догадаться.

Он повторил мне слово в слово рекламную листовку, которую он изучал в метро: "Ты смотришь РЕН ТВ? Ты знаешь, что его можно смотреть в Москве? Тогда знай! И не будь жадиной – скажи соседу!".

И сразу положил трубку.

Я тут же бросился звонить Лебедеву и Михайлову, сам лихорадочно обдумывая, кто бы это мог быть, что могло означать это рекламное объявление для Капранова?

Дозвониться мне удалось до Михайлова, тот сказал, что немедленно высылает ко мне группу захвата, а я больше ни о чём не должен думать, только решить загадку подполковника.

Я решил её уже тогда, когда у нашего подъезда затормозили одна за одной три машины. Мне помогла фраза "Скажи соседу". Сосед! Вот он, ключ! Уваров всё рассказывал соседу, который мог этим воспльзоваться.

Сбежав по лестнице, я вскочил в одну из них и сходу выпалил адрес прямо в лицо взволнованному Михайлову вместо приветствия.

Меня заставили надеть бронежилет, и мы рванули, врубив сирены, по указанному мной адресу...

Капранов медленно подошёл к двери, перевёл дыхание и позвонил. За дверями послышалось шарканье ног, кто-то остановился за дверью и спросил:

– Кто там?

– Подполковник Капранов, – хмуро пояснил Михаил Андреевич в запертую дверь.

– Поздновато как-то, – неуверенно ответили, помявшись, из-за дверей.

– Я всего на два вопроса, даже в комнаты не буду проходить.

Загремели замки и двери неохотно открылись.

– Ну, здравствуй, Санитар, – поздоровался Капранов, плечом отодвигая от дверей встречавшего.

– Да что вы, Михаил Андреевич, – захихикал тот. – Шутки шутите? Да?

– Да какие уж тут шутки, – отмахнулся Капранов. – Шутки кончились. И знаешь на чём тебя возьмут? Не знаешь. Ты сейчас думаешь, что тебя ни на чём взять нельзя. Ошибаешься, дорогой. И на старуху бывает проруха. Я когда под машиной лежал видел ноги твои, и всё удивлялся размеру обуви. А потом смотрю, а я смотрел внимательно, положение у меня такое было, смотрю я и вижу на светлых брюках пятнышко машинного масла, которое ты в гараже моём подцепил на штаны.

Вот на этом пятнышке ты и сгоришь. Сейчас знаешь какая техника? Ууу, что ты! Враз установят идентичность твоего пятна и машинного масла из моего гаража. Ну а дальше – сам понимаешь. Кое-что и ещё, я думаю, найдётся. Так что всё, прилетел ты, голубь. Кончились наши игры в мою пользу.

– Да что вы, Михаил Андреевич! Что вы!...

– Брось, Санитар! Брось! Ты думаешь, я не заметил тайник на кухне?

– Какой такой тайник? – совершенно искренне удивился Санитар.

– Пойдём на кухню, покажу. Они прошли на кухню.

– Поднимай линолеум вот в этом углу, – показал Капранов.

– Буду я собственные полы портить, – заявил Санитар. – Тебе надо – ты и отрывай.

– Ну что же, – вздохнул Капранов. – Могу и сам. Только ты отойди в сторону.

Санитар пожал плечами и отошёл. Капранов тяжело опустился на колени, с трудом протиснулся в угол между столом и холодильником, взялся за угол линолеума, и тут на его голову обрушился удар. Подполковник упал лицом вниз...

Двери в квартиру мы выбили сразу же, как только никто не отозвался на стук. Я вырвал свой рукав у пытавшегося придержать меня Михайлова, и проскользнул между двумя здоровыми омоновцами, почему-то сразу бросившись на кухню Навстречу мне метнулся Санитар, но я не зря когда-то занимался восточными единоборствами.

Мой учитель говорил, что из меня получился бы классный боец, если бы я научился бить в полную силу, не придерживая себя. Дело в том, что бить человека настолько несвойственно человеческой природе, что она всячески сопротивляется этому. Поэтому есть в каратэ маленькая хитрость, когда учат рассчитывать удар на пять сантиметров дальше цели, тогда он получается нужной силы.

Сегодня учитель остался бы мной вполне доволен, я подпрыгнул и ударил ногой в голову сантиметров на десять дальше. Санитар рухнул как подкошенный, а я бросился на кухню, оставив Санитара на попечение бегущих следом.

Капранов лежал с разбитым лицом, наспех связанный, перепуганный стуком в двери Санитар в растерянности начал было его развязывать, потом зачем-то попытался засунуть под стол. Кроме сильного удара по голове и разбитого носа ничего серьёзного он причинить подполковнику не успел.

Когда Капранова освободили от верёвок, кое-как привели в чувство и Санитара. Михайлов незаметно показал мне кулак. Капранов, догадавшись, что Санитар моих рук, вернее, ног, дело, показал мне так же незаметно большой палец.

– Я требую занести в протокол то, что меня при задержании ударили ногой в голову. Вот этот ударил! – кричал Санитар, показывая на меня.

– Вас кто-то ударил? – ледяным тоном осведомился Михайлов. – Кто-то видел, как его ударили?

– Никак нет, товарищ полковник! – весело отрапортовал один из бойцов. – Он просто побежал от нас, споткнулся и упал.

– Вы тут все заодно! – завопил Санитар.

– Мы тут все против одного, – возразил Михайлов. – Против зла. А ты как думал, мразь?

– Да как вы смеете? В чём меня обвиняют?!

Михайлов вопросительно посмотрел на Капранова. Наступил самый ответственный момент.

– Вызывайте понятых, – попросил Капранов. – Я же не такой слабак, чтобы вырубиться сразу после удара такого задохлика. Вызывайте понятых. Жадность фраера сгубила, я видел, как он вытащил у меня деньги. Ещё в гараже, когда он мои деньги взял, я тогда сразу понял, что он – жадный. И на этот раз клюнул. Я видел, где у него тайник. Он туда деньги сразу же спрятал.

– Свои деньги в своём доме я могу держать где угодно, – заявил Санитар.

– Я же сказал, что жадность фраера сгубила. Деньги, друг мой, меченые. Они для обнаружения взятки предназначались, да вот ещё одну службу сослужили. Я знал, как тебя взять, Санитар. Ты что – думал, ты – самый хитрый? Я знал, что на тебя почти ничего нет. Так что я всё предусмотрел. Ты думал я действительно лажанулся с тайником? Я тебя провоцировал, потому и в угол полез, чтобы тебе из-за спины меня бить пришлось, да ещё между столом и холодильником и стоящего на корточках, так слабее получилось. Ты банально предсказуем. Мне с тобой больше не интересно, Афанасий Гермогенович Карпов.

Эпилог

Вот, собственно, и всё. Карпов, конечно, ещё долго упирался, но ограбление с нанесением телесных повреждений, что было доказано, благодаря подставке Капранова, оказалось достаточной причины для обыска и ареста.

Два года перерыва объяснялись тем, что Карпов был по сути своей патологическим трусом, это часто совмещается у садистов и преступников, и когда ему показалось, что его вот-вот арестуют, он попытался покончить со своей второй жизнью, но так и не смог перебороть в себе стремление вершить "правосудие", тем более когда случайно увидел в городе бывшего своего соседа, который якобы покончил самоубийством. Тут он вспомнил все его рассказы о своих мытарствах и понял, что нашёл идеальный щит.

Как оказалось, по поводу пятна на брюках в гараже, Капранов откровенно блефовал, провоцируя Карпова на действие, но он натолкнул следствие на мысль обследовать одежду Санитара. И на одной из рубашек оказались пятнышки крови, которые были идентичны крови убитого панка на бульваре за кинотеатром "Пушкинский".

Позже были обнаружены химикаты и оружие. Всё это он прятал у знакомого, несчастного малого, больного психически. Он же и писал для него часть записок, часть же написали случайные люди, как Капранов и угадал, алкаши.

Как оказалось, Карпов был психически больным человеком, несколько раз лечился в психиатрической больнице. Возможно, поэтому ему, как товарищу по несчастью, доверялся его сосед Силин. Как оказалось, на свою голову.

Карпов всё запоминал, и ему, трусу по природе, показалось, что он нашёл идеальный способ избежать наказания, переведя стрелки на своего несчастного соседа. Дело в том, что сам он, задумав поначалу вполне благородное дело собирательства частных архивов, вскоре увлёкся теневой стороной этого. Он стал читать между строк. Выискивал в письмах и дневниках теневые моменты, жалобы на кого-то, сплетни, слухи, стал собирать досье и решил быть арбитром, судьёй. Чем всё это закончилось вы уже знаете.

Ну что ещё? Ах, да. Мы ездим на новой "девятке" и открыли счёт в банке. Хотели было съездить куда-нибудь на юг, или за границу, но Капранов заявил, что слишком дорожит своей частной жизнью. И мы остались дома, один – вести идеальную частную жизнь, как называл он сам свою работу частного сыщика, другой – писать о частной жизни подполковника Капранова.

Вот так.

А ещё Капранов с гонорара купил себе за бешеные деньги неиз вестно где два горшочка с какой-то полудохлой чахлой травкой и заявил, что это редкостный сорт хризантем, которые он твёрдо решил разводить.

А вчера я услышал, как он разговаривает по телефону, спрашивая, сколько будет стоить двойное кресло по индивидуальному заказу.

Наверное, меня ждут трудные времена.

Надо срочно купить подполковнику собрание сочинений Чейза.