Текст книги "Под знаменем Воробья"

Автор книги: Виктор Исьемини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

ГЛАВА 43

 
Солнце мое, взгляни на меня
Моя ладонь превратилась в кулак
И если есть порох – дай огня
Вот так…
 

В.Цой

«…Волна нашествия продвигалась на северо-восток. Мы не сметали все на своем пути, нет. Все и вся бежало перед войском орков и троллей, не дожидаясь, пока его сметут. Поскольку где-нибудь эти беглецы все же должны были остановиться и приготовиться к отпору, мы более не задерживались, дабы предать огню и разрушению попадавшиеся нам города и села – наши армии также, как только можно стремительно, двигались на северо-восток вслед за бегущими без оглядки людьми и эльфами. Наконец мы встретили огромное войско у восточной оконечности Малых гор. Конечно, беглецы стремились сюда, к границам гномьего края. Они понимали, что ничто не заставит гномов покинуть свои норы и присоединиться к армии Света до тех пор, пока враг не постучится в их двери. У Малых гор войска людей и эльфов остановились и приготовились дать отпор. Король Малых гор присоединил к ним своих гномов.

И вновь лорд Анзог не послушался моих советов. Я просил его повернуть армии восточнее и обойти горные отроги справа. Не сомневаюсь, что в этом случае гномы Малых гор так и не вступили бы в схватку, они вернули бы свое ополчение. Но лорд, упоенный славой побед, увлеченный стремительным преследованием бегущих людей и эльфов, был не способен уже свернуть с единожды выбранного направления. Наткнувшись на приготовившееся к отпору войско Света, он приказал оркам остановиться и разослал гонцов – призвать все наши отряды, идущие отдельно от главных сил… Мы еще могли бы отступить, выждать, дать малогорским гномам время подумать – и они скорее всего покинули бы своих союзников… Анзог не умел отступать, не умел ждать. И ему уже не суждено было научиться этому…

Три дня простояли наши армии друг против друга в боевых порядках, разделенные лишь узкой полоской не вытоптанной пока травы…

На четвертый день началась великая битва. Сценарий боя был выверен раз и навсегда – и люди с их союзниками не отступили от него, ибо среди них еще не было Фаларика, который умел действовать не по шаблону. На наш строй понеслась кавалерия, навстречу ей выступили тролли. Нанеся свой удар и свалив нескольких троллей, конница отступила с большими потерями. От вражеского строя отделилась цепочка эльфов. Их лучники принялись осыпать нас стрелами. Троллям, впрочем, обстрел не вредил… Соблазн послать против эльфов Наездников был велик, но пока еще было рано – неприятельская кавалерия оставалась сильной и многочисленной. Ей было по силам нейтрализовать моих волчьих всадников.

Наконец две блистающие доспехами и осененные яркими знаменами массы двинулись навстречу друг другу. Ты, родич, конечно никогда не был свидетелем такого, да скорее всего и не будешь… А зрелище было грандиозное!

Началась схватка, какой Миру не приходилось еще переживать со времен Дрендарга и Фреллиноля, пожалуй… Нашу пехоту вели за собой тролли, что давало нам известные преимущества, эльфы же ретировались с линии фронта со стремительностью, свойственной их племени, уступив место гномам и людям. Я выпустил все, что мог, из своего магического арсенала – результат, обычно впечатляющий, прошел почти незаметно при таком количестве участников… Теперь все решало количество сражающихся, сила духа и качество оружия. Да-да, что бы там не говорили поэты – исход этой схватки решило в первую очередь численное превосходство моих орков.

Из примерно ста троллей, вступивших тогда в бой, почти шестьдесят погибли в рукопашной, прежде чем стало ясно, кто берет верх – и не меньше десяти еще потом. Гномы, столь неохотно принявшие участие в битве, постепенно распалились и едва не остановили натиск нашей огромной толпы… Но все же не остановили. Мало-помалу вся колышущаяся масса сражающихся людей, гномов, троллей, эльфов, орков начала сдвигаться в северном направлении. Сперва медленно, почти незаметно, затем все более уверенно… Вражеские военачальники бросили в драку все, что могли – конницу, эльфов… Теперь это было бесполезно, в общей сутолоке кавалерия не могла сильно повлиять на исход дела, а эльфы, хоть и дрались геройски – оказались вовсе бесполезны в этой толпе. Наконец Анзог, вскочил на своего волка Лайда (к тому времени он уже освоился с этим зверем, что получил в дар, как знак великого почтения Наездников) и повел в обход своих страшных всадников. Теперь, когда у врага не было в запасе ни кавалерии, ни превосходных эльфийских лучников, Наездников стало некому остановить…

И они устроили грандиозную резню – как обычно. Сдержал их только Драмлин, король Малых гор. Он погиб тогда, и с ним погибла его отборная дружина, но перед позицией гномов, которую они так и не оставили, к вечеру громоздилась чудовищные холмы из тел. Поверженные тролли образовали словно некий фантастический скальный хребет, а стоны раненных, которым «посчастливилось» вынырнуть из беспамятства где-то внизу невероятной пирамиды, слышались еще несколько дней… Цена же гибели малогорцев была такова – примерно десятая часть людей, что обратились в бегство, уцелела. Если бы не гномы – полегли бы все… Сам Анзог едва не погиб тогда, он получил серьезные раны, потерял своего волка, но на лице его, помню, сияла улыбка. В тот день он своей рукой сразил короля Драмлина и был уверен, что выиграл Великую войну. Как же он ошибался!

А наше поредевшее войско вновь двинулось вперед. Орки захватили лагеря беженцев, а также обыскали все пещеры в окрестностях, вылавливая гномов. Они не знали пощады и кровь лилась потоками… Наездники творили настоящие чудеса жестокости, их волки разжирели просто неимоверно… Прочие орки старались не отстать.

Да, напрасно я пытался убедить себя, что мне безразличны муки и смерть людей. Но все, что я мог – это притворяться, будто мне все равно. Опускать глаза и отворачиваться. Впрочем, родич, здесь ты меня не поймешь, наверное…

Я попытался подкинуть орочьим жрецам идейку о вступлении в брак с пленными женщинами, чтобы спасти хотя бы их – но безуспешно. Орки – единственный народ Мира, который, кажется, может давать потомство в браке с представителями других племен, но это не сработало. Слишком много традиций противостояло этому бы тогда и слишком много пролитой крови разделило народы… Но то, что не заинтересовало орков, для меня оказалось… Мне, дорогой потомок, почему-то тяжело говорить о тех кровавых днях даже тебе… Но сказать необходимо. Впрочем все по порядку. Однажды мы наткнулись на лагерь в лесу…»

* * *

В конце концов пятьдесят человек были набраны, одеты в красивые плащи – и страшно горды. Ингви устроил смотр своему отряду во дворе «Солдата». Пройдясь вдоль строя наемников, которые постарались принять гордый и молодцеватый вид, он обратился к Кендагу:

– Ну, лейтенант, что скажешь?

– Плохо, – орк был лаконичен как всегда.

– Ну вот… Кендаг, ты неисправим! А что плохо-то?

– У нас нет стрелков, а пехота без стрелков, как известно, стоит мало – я имею виду в войнах людей.

– У нас есть я! – встрял Филька, – в войнах людей, Кендаг, я – это самая лучшая боевая сила. Я, если хочешь знать, это уникальная, исключительная сила.

– На близком расстоянии я бы предпочел иметь десять лучников-людей.

– Ага! – Обрадовался Филька, всегда умеющий найти повод похвастать. – Он признал! Вы все слышали – он признал! Я стою столько же, сколько десять людей.

– Вообще-то на близком расстоянии я бы предпочел иметь под рукой орков, – невозмутимо продолжил Кендаг, – а эльфа – иметь как можно дальше. Ингви, у нас нет лучников – и это проблема.

– Ладно, разберемся. Кендаг, пока у нас есть время, займись с ними… ну хотя бы здесь во дворе. Попробуй добиться, чтобы… – демон замялся.

Он и сам не вполне представлял, что должны в первую очередь знать пехотинцы-профессионалы.

– Ингви, я понял. Я постараюсь, чтобы каждый знал место в строю и чтобы они шли в ногу.

– Правильно. Давай, лорд. А я поговорю с Шортилем… Эй, молодцы! Слушайтесь лейтенанта Кендага, как меня. Я даю ему право колотить вас дубинкой до тех пор, пока он не сочтет, что вколотил в вас все, что хотел…

– Слушать меня, – объявил Кендаг, – мы сейчас займемся обучением совместным действиям…

Кое-кто из солдат ухмыльнулся. Они, старые волки из отряда Рориха, никогда не занимались подобной ерундой раньше – и не хотели заниматься впредь. Какие совместные действия? Хороший солдат бьется сам по себе и ценится за свое индивидуальное умение пускать стрелы или махать мечом. Эти ребята умели более или менее ловко обращаться с топорами, короткими копьями, мечами – и на этом основании считали, что знают все, что нужно для службы наемником. Однако они не учли, что Кендаг не понимает шуток. Сам лорд, разумеется, дубинкой махать не стал – для этого у него имелся специалист – сержант Никлис. Несколько человек возмутились, тогда Кендаг предложил им убираться из отряда:

– Либо вы солдаты Воробья – и выполняете все приказы, либо можете не выполнять приказов – не являясь солдатами этого отряда. Выбирайте.

Желающих оставить службу Воробью не нашлось. Наемник, которого прогнали в первый день, имел очень слабые шансы сделать карьеру. Солдаты присмирели и Кендаг продолжил обучение. Шесть человек назвались лучниками и были отданы под начало Фильки, но вскоре запросились обратно к сердитому Кендагу в строй. Филька без дубинки и нравоучений допек их за пять минут сильнее, чем сержант с лейтенантом. Но мало-помалу дело сдвинулось с мертвой точки. Перво-наперво Кендаг назначил каждому место в строю и потребовал, чтобы солдаты выучились быстро строиться в две шеренги. Затем он предполагал научить их двигаться строем.

В тени огромного строения трактира начали собираться наемники. Глядя, как топают в клубах пыли их собратья, они развеселились и начали отпускать обидные замечания. Заметив, что его подчиненные раздражаются все больше, Кендаг объявил:

– Отлично, мастера. Я доволен. А сейчас мы проведем учебную атаку. Наша цель… вон та толпа у стены. Построиться! Оружие к бою!

Зевак словно ветром сдуло – то, что Кендаг не понимает шуток, они уже уяснили, понаблюдав за тем, как он тренирует отряд…

Ингви тем временем сидел с Шортилем за столиком в большом зале и обсуждал с маленьким магом аспекты их взаимодействия в бою. Вечерний час еще не наступил – и ему, капитану, вполне можно было посидеть в общем зале без должной причины. В дверях показалась Ннаонна. Оглядевшись, она бросилась к Ингви и без долгих вступлений схватила его за рукав:

– Идем!

– Куда это?

– Идем!

Ингви, пожав плечами, подчинился. Вампиресса увлекла его во двор, затем за угол. Они как раз подошли к конюшням «Солдата», чтобы увидеть, как слуга подводит Орвоеллену верхового коня. Тот, уже ожидавший в полном вооружении, принял поводья и лихо взлетел в седло – в эту минуту он действительно стал похож на хищную птицу. Смерив Ингви и Ннаонну равнодушным взглядом, эльф тронул бока лошади, направляя ее к воротам…

– Начинается… – протянул Ингви.

* * *

Ингви вышел во двор к своему войску. Кендаг как раз решил дать наемникам передохнуть и они расположились в тени под стеной. Заметив приближающегося капитана, лорд скомандовал строиться.

Демон строго, как и подобает большому начальнику, оглядел свое воинство и объявил:

– Парни, вам повезло, – сделал паузу, все так же оглядывая лица солдат. Затем продолжил, – с учебой заканчиваем. Завтра на рассвете мы выступаем. Порядок обычный. При себе иметь оружие, свое снаряжение, доспехи… И по грошу – на выход из Ренприста. Все свободны…

– Капитан, – подал голос один из солдат постарше, – разрешите вопрос!

– Ну, – Ингви кивнул, но скорчил недовольную гримасу.

– Можно ли узнать, против кого идем? Или хотя бы кто наш наниматель?

– Узнать нельзя. Имя нанимателя – пока секрет. Еще вопросы?

– Поход дальний? – Спросил другой наемник. – Это я к тому, как готовиться.

– Не больше двух дней пути. Жратву в пути получите из отрядного котла. Никлис, это на тебе.

– У меня все готово, капитан, – отозвался альдиец.

– Вот так, – подвел итог демон, – а завтра к рассвету – чтобы все было готово и у вас. Выйдем из Ренприста – через час привал. Там получите кое-какие деньжата и кое-какие объяснения. Кто не придет к сроку сюда – автоматически выбывает из отряда. Теперь все. Идите…

На рассвете во дворе «Солдата» собрались все. Кендаг быстро провел перекличку, выстроил солдат в походную колонну – и «отряд Воробья» двинулся к городским воротам. Многие на ходу машинально нащупывали в карманах и кошелях припасенные с вечера медяки.

Вот и выход из города. Как всегда – короткий обмен приветствиями со стражей ворот – и наружу… Топот тяжелых сапог и мелодичный перезвон. Медяки падают в кружку… Я вернусь… Я вернусь… Я вернусь… Как всегда. Едва отряд миновал ворота – сзади послышался топот. К заставе подходил еще один отряд наемников, нестройно топая и позвякивая медяками… Обычное утро Ренприста.

Спустя час, как и было обещано, Ингви объявил привал. Никлис выдал походные рационы, выплатил каждому немного денег – все как принято в отрядах наемников. Дав солдатам время наскоро перекусить, Ингви велел Кендагу строить отряд.

– Мастера, – обратился он к своим людям, – этот поход немного отличается от обычных. Нас нанимает одно лицо для службы совсем иному лицу. Точнее для защиты этого второго, но для него мы вроде как не существуем. Вы солдаты – и вам дипломатия ни к чему. Сути дела это все равно не меняет – сходите, куда скажут… Встретите, кого скажут… Железом помашем – все как обычно… Так что – вперед, к новым победам!

Без дальнейших разговоров Кендаг повел колонну дальше в северном направлении. Ближе к полудню на гребне маячащего вдали холма показались силуэты нескольких всадников. Один из них был мал ростом и сидел на пони. Разглядев приближающуюся колонну солдат всадники двмнулись навстречу.

Первым ехал рыцарь Войс в полном боевом доспехе.

– Приветствую вас, сэр! – Окликнул его Ингви, шедший во главе своего отряда. – Что скажете?

Рыцарь тронул коня, отъезжая в сторону и пропуская колонну мимо. Ингви отошел следом за ним. Рыцарь проявил вежливость – спешился. Озираясь на идущих мимо угрюмых наемников, он сказал:

– Видите ли, мастер Воробей, это странно. Эльф в черном плаще проехал здесь вчера. Проехал один. И похоже, что в этом направлении не проследовало ни одного отряда. Словно для штурма замка наняли только этого эльфа – но ведь такого не может быть?..

– Похоже, что не проследовало ни одного отряда – или не проследовало?

– Мои люди следили за дорогой. Они докладывают, что наемников не было, но я не знаю верить ли этому…

– Вы не доверяете своим людям? Они разгильдяи? Предатели?

– Я верил им. Но это так странно…

– Ну вот что, сэр. Давайте продвигаться с обычной скоростью к замку вашего Мольверна. Хуже от этого не будет, отряд наемных солдат в этой стране – вовсе не редкость и внимания мы не привлечем… А там, глядишь, что-то удастся узнать.

– Согласен, – кивнул дворянин.

У следующей развилки колонна солдат свернула западнее. Солдаты шли до вечера. Когда начало темнеть, предводители выбрали подходящую деревушку и заночевали. На следующее утро отряд вновь выступил в дорогу. Наемники шли спокойно и целеустремленно, вопросов никто не задавал. Единожды спросив и получив уклончивый ответ, солдаты больше не интересовались целью похода. Свое доверие командиру они уже выразили, записавшись в этот отряд. Так что теперь они готовы идти за своим капитаном, куда он прикажет – и не задавать вопросов повторно. Если капитану не угодно говорить – значит, так и надо.

Ближе к вечеру походная колонна наткнулась на поле недавней битвы…

ГЛАВА 44

 
Кто пойдет по следу одинокому —
Сильные да смелые головы сложили в поле
В бою…
 

В.Цой

«…Её звали Фионна. Она была эльфийкой – не княжеского рода, нет. Простой эльфийской девушкой не более чем двадцати лет отроду. Странный возраст для эльфа. Внешне это вполне сформировавшееся взрослое существо, но учти, родич – столь юное создание провело свою жизнь среди соплеменников, чей возраст измерялся веками. То есть сама себя она ощущала скорее всего неразумным ребенком. Была ли она мудра? Вряд ли. Возможно, проживи она сотню-другую лет – и стала бы подобна многим эльфам, о которых принято говорить, что они обладают нечеловеческой мудростью… Но ее судьба была в другом. Едва выйдя из детского возраста (а по понятиям ее племени – и не выйдя вовсе), она оказалась в самом пекле Великой войны…

Мы нашли лагерь, где укрывались эльфы из нескольких поселений Южного Анновра и люди из Гонзора, Крейста и Гангмар знает, откуда еще… Они думали укрыться в лесу от Наездников-на-волках! Все закончилось как обычно – грандиозной резней и потоками крови… Посреди этого пьяного и свирепого разгула страстей я поймал взгляд Фионны – и протянул ей руку. Она ответила.

Вот так, взявшись за руки, мы ушли за деревья и там обняли друг друга. Сколько мы стояли, глядя друг другу в глаза, пока в двадцати шагах от нас в пламени носились и падали тени, пока рядом умирали люди и эльфы – ее сородичи и мои? Я опомнился, когда в глазах Фионны отражались не солнечные лучи, а звезды… И крики в разоренном лагере смолкли…

Говорю же, родич, Фионна была словно дитя, но любить она умела, как никто другой. Она подарила мне некую новизну существования, напомнила смыслом мою проклятую жизнь… Что сама она чувствовала при этом – не знаю. Мне иногда было тяжело прослеживать, какими путями движутся мысли в ее золотоволосой головке, ведь все же она не была человеком… Впрочем, был ли тогда человеком я? Как-то само собой получилось, что она забыла думать об убитых родичах, я махнул рукой на свою месть, на Великую войну… Иногда мне приходило на ум, что сама Гунгилла послала мне мою эльфийку, чтобы я оставил битвы. Я спрашивал ее – она закрывала мне рот поцелуем, а потом иногда плакала… Потом плакала, когда я мог и не увидеть – но я обладал способностями видеть недоступное взору простого человека. О, это была непростая любовь, трагическая, высокая любовь – Сына Гангмара (пусть самозванного) и дочери Гунгиллы (непонятно в каком колене)… Что ж, если это были происки Матери – то своего она добилась, хотя это не имело большого значения. Власть над войском к тому времени уже почти целиком перешла к Анзогу, так что, когда я предался любви и оставил битвы – мало что изменилось. Едва лишь немного залечив раны и наскоро оплакав своего Лойда, лорд повел поредевшие армии дальше на северо-восток.

Люди бежали перед ним, да в те времена за Малыми горами почти не было владык, достаточно могуществнных, чтобы собрать сильную армию. Но от нынешних гор Гномов, тогда еще именовавшихся Вольными горами, уже шли навстречу оркам новые дружины добровольцев. Гравелин, племянник убитого короля Драмлина, не поспевший к битве у Малых гор, двигался навстречу Анзогу, чтобы отомстить за смерть дяди. Он вел самое большое, наверное, гномье войско, какое собирал кто-либо за последние сто лет. К ним присоединились эльфы Анновра, Неллы и многих других краев, которых подняли на борьбу известия о злой судьбе сородичей… Естественно, к ним присоединились также и все люди этих стран. Новое войско было гораздо меньшим, чем собранное Драмлином и призвавшими его людьми – зато в нем почти треть составляли гномы, предводительствуемые юным Гравелином…

Анзог вступил в схватку, даже не сочтя нужным хотя бы известить меня. Так что о битве при Фланне я знаю только понаслышке. Уже в этой схватке – первой в своей жизни – Гравелин проявил недюжинные способности. Судя по тому, что мне рассказали впоследствии орки, он не торопился бросать свои полки в рукопашную, а предпочитал маневрировать и давать возможность эльфам-лучникам показать, на что они способны. В нашем войске оставалось мало троллей, чтобы прикрыть фронт, поэтому чередующие кавалерийские наскоки и эльфийские стрелы нанесли оркам ощутимый урон. Наконец все же две армии сошлись… Тролли в этот раз не смогли проломить сверкающий сталью фронт гномов, а малочисленные Наездники уже значили немного на поле боя… В конце концов Анзог, еще не вполне оправившийся от ран, сам повел латную пехоту в атаку – и победил. В последний раз. Его вынесли из боя едва живого, истекающего кровью, но дело было сделано. Армия Света отступила, правда на сей раз она отступала, сохраняя боевые порядки и огрызаясь наскоками рыцарской конницы…

А я наслаждался в то время своим золотоволосым румяным счастьем… Меня спешно призвали к войску и я еще застал Анзога живым. Он успел прошептать мне: «Прости меня, я ошибался, Сын Гангмара… Спаси мой народ…» И умер.

Я встряхнулся, я вспомнил, что я и в самом деле зовусь Сыном Гангмара. Многие вожди орков слышали (либо им передали) последние слова лорда. Теперь все военачальники преисполнились усердия и внимания к моим словам. Я вник в происходящее – последняя схватка, хотя и закончилась, как будто, победой – тем не менее обескуражила войско орков. Со смертью Анзога что-то изменилось. Чтобы восстановить упавший боевой дух солдат, я немедленно повел их на отступающее войско Гравелина. Нам повезло – юного гнома отстранили от командования…»

* * *

– Похоже, что здесь закончили совсем недавно, – обратился Ингви к своим друзьям, оглядев место недавней схватки.

– Да, – кивнул Кендаг, – несколько часов назад.

Сэр Войс несколько неуверенно оглянулся на наемников и тронул коня по направлению к группе солдат в кольчугах и форменных плащах с гербами, которые надзирали за тем, как крестьяне (скорее всего, сервы из ближайшей деревушки) растаскивают тела убитых людей и лошадей.

– Эй, – окликнул воинов рыцарь, – что здесь произошло?

Те, неприязненно оглядели дворянина в плаще гонзорских цветов. Самый, похоже, старший из них нехотя процедил сквозь зубы:

– Королевское правосудие, ваша милость, – видно было, что отвечать ему неохота, но грубить рыцарю он не желает.

– Кому служишь, солдат?

– Его светлости графу Анракскому. И мой сеньор будет недоволен, ежели узнает, что я тут языком машу. Уж не серчайте, ваша милость…

Рыцарь Войс вернулся к наемникам:

– Это люди Анракского графа. С кем они дрались, не знаю… Они не скажут мне.

– Ладно, – кивнул Ингви, – продолжаем двигаться по дороге в прежнем направлении. Никлис…

Бывший вор кивнул и быстро зашагал вдоль колонны вперед. Оглянувшись и увидев, что за ним никто не следит, альдиец нырнул в кусты…

Пройдя еще немного по тракту, наемники остановились на привал. Около полуночи Никлис нашел лагерь и подсел к костру Ингви.

– Ну как?

– Кое-что разнюхал. Я дождался, пока они закончили возиться на той лужайке и заявился к ним в корчму. Ну, мою рожу, ясное дело, не запомнили – мало ли кто здесь шлялся! А в корчме и солдаты графские, напившись, кой-чего болтали… Да и мужичков я малость порасспросил. Ну уж и угостить одного-другого пивком пришлось, слышь-ка. Потратился я…

– Никлис, убытки возместим. Говори дело.

– Дело, господин капитан, такое… Тут неподалеку должна быть граница владений твоего барона Мольверна – мы уже и здесь-то, видать, на баронской-то земле… На него напал граф Гезнур Анракский, граф Дорнтих Эрнмонский и еще кое-кто из здешних. Барон выступил против них со своими рыцарьками, которых за денежки нанял, слышь-ка. Ну и побили его. Вчистую побили. Старого барона, говорят, ранил граф Гезнур, что королю Гевскому сынком приходится. Дворянчиков это… бродяжек-то сантлакских, говорю, порубили гевские сеньоры и погнали. Барона слуги в замок уволокли, кое-кто из рыцарьков за ним туда же укрылся… А больше, говорят – разбежались. И то дело, будет баронам впредь наука – на службу брать верных солдат из Ренприста, а не шваль подорожную, которая даром что в железе да перьях…

– Но-но, солдат! – перебил Никлиса сэр Войс.

Похоже было, что бывший воришка уже накрепко проникся духом солдатского братства Ренприста и стал патриотом своей гильдии. Рыцарю же, напротив, не нравилось отношение наемника к представителям благородного сословия.

– Ладно вам, сэр рыцарь, – остановил начинающуюся перепалку Ингви, – и ты, Никлис, не отвлекайся. Наша задача вроде бы проясняется. Поскольку замок барона вероятнее всего сейчас осажден – нам предстоит осаду снять и себя по возможности поменьше демонстрировать. Очень бы хотелось мне побить гевских латников вокруг замка, а в сам замок не входить, раз уж старый барон так нашего брата не любит… Кендаг, Никлис, подъем – до рассвета. Уходим еще затемно. Сейчас – всем спать… Не нравится мне все это…

– И мне не нравится, – пропищал Коклос, подозрительно молчавший весь день.

– Что же не нравится вам, сэр Коклос? – Поинтересовался Ингви.

– А вам?

– А мне кажется странным, что с бароном, сторонником императора, гевские графы расправляются своими силами, не приглашая для приличия наемников, как будто ведут войну с империей. Разве это не подозрительно?

– Да, – вздохнул карлик в ответ, – имперское правосудие действует медленно, но неотвратимо. А гевцы, похоже, совсем не боятся его неминуемой кары… Это должно что-то значить…

* * *

К замку мы приблизились на рассвете. Похоже было, что Мольверн захвачен с ходу, поскольку вокруг крепости никого видно не было, зато под стенами громоздились махины осадных сооружений на колесах. Черным зловещим силуэтом поднималась штурмовая башня, сквозными прочерками маячили на фоне неприветливого мутного неба лестницы… А из-за стен поднимались сероватые струйки дыма, как будто там что-то догорало…

Ворота охранялись воинами в светлых плащах, которые сэр Войс опознал как графскую униформу. Все вместе было чертовски подозрительно. Во-первых то, что гевские графы вдруг взялись «выкорчевывать» субъект Империи с территории Гевы собственными силами, не прибегнув даже к такому традиционному здесь средству, как наемники из Ренприста. Во-вторых – сам характер операции. Гевцы нагрянули с большими силами, мгновенно разогнали собранных бароном дворян-волонтеров. Погнали разбитых врагов к замку, куда уже везли осадные машины. Иначе и быть не могло – не возникли ведь они сами собой, эти сооружения? Вся операция была прекрасно спланирована и мастерски исполнена – с привлечением огромных ресурсов. Интересно, куда вся осадная техника двинется отсюда, ведь ее не стали бы сооружать ради штурма одного этого замка. Может, эти штуки двинут против барона Логрента? А может уже готов флот, чтобы везти войско на Ленот?.. Что-то происходит… Все вместе выглядело как самая настоящая война.

Ладно, решил я, разбираться будем после. А пока что мы походным строем двинулись прямо в раскрытые ворота замка Мольверн. Войс со своими всадниками остался за поворотом дороги – он так и не понял, что мы, собственно говоря, будем делать. Мои бойцы, пожалуй, тоже сообразили не сразу – пока по строю шепотом не получили команду: «Оружие к бою! Начнем по команде «Стой!» Не меняя строя, все той же походной колонной мы подошли к воротам.

– Кто такие? – окликнул один из стражников. Мужик понимал, что бой окончен, его сеньор победил, а раз идет еще один отряд в форменных плащах – так, стало быть, и надо.

– Отряд Воробья, – честно отозвался я, – стой!

Мы бросились на стражу в светло-зеленом и мгновенно обезоружили графских латников. Совершенно без шума – удача! А вот что делать дальше – я еще не думал. Мне казалось, что в воротах завяжется схватка, а такой тихий оборот дела я совершенно не предусмотрел. Тем не менее я напустил на себя деловой вид и скомандовал: «Вперед!». Мы вломились во двор замка.

Дымились остатки какого-то строения… Под стенами валялось несколько тел в светло-зеленых плащах, большая толпа в таких же цветах и еще какой-то униформе толпилась у подножия здоровенной башни. Ворота башни были выломаны – судя по всему, валявшимся рядом бревном. В проеме виднелась хлипкая баррикада, перед которой лежало еще несколько трупов. Поодаль несколько человек и лошади у коновязи. Вроде бы и здоровенный вороной Орвоеллена тоже здесь. Дверь, что вела в жилые покои (также увенчанные мощной башней), висела криво на одной петле. Если барона уволокли с поля боя раненным – он там. Я крикнул:

– Филька, Ннаонна, еще пятеро – за мной! Остальные с Кендагом! – И указал лорду на толпу латников. Те недоуменно оглядывались на нас, до них вот-вот должно было «дойти».

Орк повел войско в бой, а я с несколькими спутниками бросился в дом. Едва мы влетели в освещенный несколькими свечами холл, как на лестнице показались с полдюжины латников, направляющихся нам навстречу. Мы без лишних слов бросились на них, они отреагировали мгновенно. Наши крики и звон клинков смешался с шумом, донесшимся со двора. Первую пару я свалил заранее приготовленным заклинанием, потом пришлось повозиться. На шум откуда-то из глубины первого этажа выскочило еще несколько гевцев, мои парни обернулись к ним…

Минут через пять все закончилось. На ногах остался я, Ннаонна, Филька и Тоиль, увязавшийся за нами. Мы переглянулись. Похоже было, что все идет к концу, а встретившихся нам латников отослали, чтобы те не путались под ногами. Значит, нам не мешает поторопиться.

Я на всякий случай сотворил заклинание, окутавшее нас беззвучностью – и мы двинулись по лестнице вверх. Второй этаж – вроде ничего. Во всяком случае, никого живого. Кое-где догорают свечи, из окон льется сумеречный свет… И повсюду трупы и лужи крови. Кровь свежая – бой здесь закончился совсем недавно. Мы, не издавая ни звука, поднялись на третий этаж. Там из-за полуприкрытой двери виднелся довольно яркий свет и доносился чей-то голос:

– Ну вот и финал этой истории, барон Мольверн…