Текст книги "Красотки и оборотни"

Автор книги: Виктор Исьемини

Соавторы: Бэлла Крейнина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

ГЛАВА 13

Сквозь застилающую взор пелену боли и мгновенно выступившие слезы Томен сумел сконцентрировать взгляд на тощей спине убегающего воришки. Медленно-медленно вознеслась рука мага с перстнем, заряженным магией, непроизвольно кривящиеся в судороге губы готовы были вытолкнуть нужное заклинание, как вдруг что-то массивное и тяжелое обрушилось на Томена, сшибло с ног, прижало к земле. Сиплый низкий голос взвыл над ухом:

– Убили! Среди бела дня убили, люди добрые! На помощь!..

Едва сдерживаясь, чтобы не взвыть от боли в интимном месте, колдун вертелся и пыхтел под навалившимся грузом, но ничего не мог поделать. Та точка в центре слез и багровой пелены, что вмешала прежде спину убегавшего молодчика, теперь демонстрировала магу лишь обтянутые дешевым сукном телеса, принадлежащие обладателю сиплого голоса, придавившему колдуна к земле. Томен понял, что повлиять на происходящее более не в его силах, и только теперь позволил себе расслабиться. То есть закрыть глаза и наконец-то завопить от боли во весь голос.

К действительности маг вернулся, когда чьи-то руки сняли с него тяжелую тушу, продолжающую бормотать:

– Среди бела дня… Среди бела дня молодого мастера избивали и грабили… И никто не вмешался – только я, женщина старая… Что за жизнь пошла ныне, Гилфинг нас, грешных, помилуй… Что за дни такие нынче…

Томен приоткрыл глаза. Боль стала тише, но малейшее движение грозило обернуться новыми страданиями, так что он не рисковал пытаться подняться на ноги и лежал, скорчившись. Над ним склонилось несколько человек, в том числе Лысый.

– Эй, мастер, ты как? Живой, что ли? – с неподдельной тревогой спросил сержант.

– Кто на мне лежал… задержать! – сумел выдавить из себя Томен.

– Само собой, – кивнул сержант и приказал, выпрямляясь: – Тетку задержать! Смотреть в оба, чтоб не смылась!

В ответ полился поток протестов. Обладательница сиплого голоса – к удивлению Томена, это оказалась женщина – завопила, призывая в свидетели прохожих:

– Что же это делается в Ливде, люди добрые! При всем народе молодого мастера убивали и грабили!.. Я одна, старая женщина, вмешалась!.. И меня же, старую женщину, хватать!.. Словно я преступник какой!.. Что же творится на Гилфинговом свете, люди добрые!..

– А ну не шуми! – рявкнул Лысый, в то время как его подчиненные бестолково толпились вокруг здоровенной тетки и переодетого колдуна, по-прежнему распростертого на земле.

Люди, случившиеся поблизости, старательно обтекали образовавшееся вокруг пустое пространство, сторонясь стражи.

– Не шуми, – повторил Лысый тише, – свидетелем будешь, женщина. Ты хоть разглядела злодеев? Если поможешь в поимке, получишь награду…

И тут, перекрывая все звуки, над площадью прогремело:

– А ну, что тут стряслось, Гангмар вас всех разорви?! Эй, Лысый, где мой кореш, ежа ему в портки?! – на рынке возник шкипер Лотрик. – Томен, чтоб ты сдох! Живой ты или нет?!

Томен приподнял голову, убедился, что стража окружила здоровенную фигуру толстой тетки, укутанную в платки и шали, затем маг кивнул Лотрику – мол, живой я, не ори – и опять уронил голову.

– А ну, взяли! – скомандовал Лотрик стражникам. – Чего рты раззявили? Ты под коленки бери, а вы – под руки! Куда?! Под руки бери, сказал, чтоб тебе свечку проглотить! А ну – взяли и на телегу!

– Куда ты его? – поинтересовался Лысый.

– К себе на «Одаду», куда ж еще… – пожал плечами Лотрик. – Видишь, не в себе парень, отлежаться ему надо. И телегу мне еще хозяину вернуть…

– Давай, – кивнул сержант. – Я сейчас бабищу в каталажку сведу и к вам в порт явлюсь… Там и поговорим… Червяку велю, чтобы стерег, глаз не спускал…

Когда шкипер уже взгромоздился на телегу, а четверо стражников не без труда увлекли бормочущую «старую женщину» к выходу с рынка, сержант вполголоса спросил:

– Слышь, Лотрик, я чего-то, может, не понял… Но сдается мне, расследование у твоего колдуна пошло не так, как надо, а?

– Чего это? – неохотно процедил в ответ моряк. – Он же сам хотел, чтобы эти воры на него напали… Ну вот и…

– М-да? Ты еще скажи, что он так и замышлял, чтобы ему по яйцам врезали… Ладно, поезжай…

* * *

Всю дорогу от рынка до порта Томен страдал. Он лежал, скорчившись среди мешков с порченым зерном да заполненных морской водой бочонков и, прижимая руки к пострадавшему месту, тихо ныл. К физическим страданиям прибавлялись душевные муки – весь его гениальный план пошел насмарку… Он не справился, подвел всех… А подлые грабители словно нарочно так подстроили, чтобы оставить незадачливого сыщика в дураках! О, как же он опростоволосился… Как он опростоволосился…

Из-за обиды и боли Томен никак не мог сосредоточиться, чтобы применить оздоровительную магию, и из-за этого страдал еще сильнее. Вот телега остановилась, Лотрик буркнул что-то неразборчивое и спрыгнул на землю. Маг приоткрыл один глаз – нет, еще не порт – и снова зажмурился… Через несколько минут шкипер вернулся и, осторожно потыкав поверженного чародея в бок, вручил ему кожаный бурдючок:

– На, приложи… Эх ты, Пекондор-перекинь-через-забор…

– Что здесь?

– Лед. У мясника купил…

– Ох-х-х… Спасибо, Лотрик.

– Не спасибо, а семь грошей вернешь, – грубовато ответил шкипер. – Эх, ну что с тобой делать, а?.. А-а… Пекондор хренов…

Сквозь нарочитую грубость в голосе Лотрика явно сквозило сочувствие. Томен слегка приободрился. В конце концов, тетка – конечно, из банды. Если бы не она, то Пекондор Великолепный, разумеется, сразил бы своей смертоносной магией похитителя! Грабители оказались куда изощреннее, чем он предположил, – но ничего! Тетка в городской тюрьме. Теперь, если потянуть за этот кончик нити, можно распутать весь клубок. Можно допросить ее, а можно отпустить и выследить, куда пойдет… Да мало ли! В конце концов, если взглянуть на дело с такой точки зрения… если не думать об украденном кошельке и до Гангмара болезненном ушибе – то, пожалуй… Да, так и есть! План Пекондора Великолепного сработал! Нужно только собраться с силами и подлечиться при помощи оздоровительной магии… Кое-какие подходящие заклинания найдутся.

Лед, предложенный Лотриком, помог – боль Унялась, мысли колдуна постепенно пришли в порядок. Томен нерешительно прикоснулся к пострадавшему месту… Кажется, злодеи не нанесли ему непоправимых увечий. Слава Гилфингу! Ну, уж теперь-то он поймает мерзавцев! За все ответят…

– Приехали! – объявил Лотрик.

Томен приподнял голову и огляделся. Телега стояла у трапа «Одады». Колдун попытался приподняться – и едва он отнял мешочек от увечного места, как тут же острая боль пронзила его, словно бы тело от макушки до пяток проткнула раскаленная острога. Пекондор со стоном рухнул обратно на мешки.

– Не дергайся, – бросил ему Лотрик. – Эй, бездельники! Керт, Руйд! Живо сюда, засранцы! А ну, помогите почтенному мастеру Пекондору Великолепному, грозе бандитов! Чего ржешь, дурак, ежа тебе в портки? Наш великий маг поражен в жизненно важный орган, и нечего тут зубы скалить, а не то я тебя сам приложу туда же, понял? Не скалить зубы, я сказал! Один бандит пойман, так что у почтенного мастера Пекондора Великолепного большой успех нынче!.. Ну-ка, бери его под мышки… Раз-два, понесли!..

Томена втащили на палубу, внесли в его каюту и бросили на тюфяк. Маг только прижимал к паху кожаный мешочек. Кусочки льда перекатывались под рукой и хлюпали в талой воде.

Оказавшись наконец в одиночестве, колдун вздохнул с облегчением. Одной рукой он полез под тюфяк в изголовье, нащупал и выволок на свет мешок с чародейскими припасами. Там у него в числе прочих необходимых всякому магу вещей были и кое-какие снадобья… Вот сейчас он немножко передохнет, придет в себя – и держитесь тогда, подлые грабители! Пекондор Великолепный поквитается с вами за страдания и позор!

Но заняться врачеванием собственных увечий колдуну опять не удалось. За стеной каюты послышались возгласы, резкие властные окрики, звонкий цокот копыт. Вскоре по трапу затопали тяжелые сапоги – так топают люди, совершенно уверенные в своем праве топать и врываться. Так топают важные персоны. И точно – совсем рядом, здесь, на борту барки, прогремело:

– А ну, прочь! Дорогу его светлости графу Эрствину!..

* * *

Томен с трудом приподнялся на локте – движение отозвалось новым приступом боли. Дверь каюты распахнулась, и в проеме показался оттопыренный зад Лотрика. Мерно покачиваясь вверх-вниз, зад продолжал углубляться в помещение, следом естественным образом двигались прочие части тела шкипера. Не переставая кланяться, моряк пятясь вступил в каюту и отодвинулся от двери, освобождая проход.

Следом – уже нормальным порядком, пригнувшись в низком портале, в каюту вступил незнакомый Томену тип. Сперва заглянул, пошарил главами, затем шагнул внутрь, придерживая ножны. Томена удивил простой темный наряд незнакомца – маг ожидал, что его светлость будет предварять серо-фиолетовый телохранитель, но нет, на плаще пришельца не было гербов, да и цвет не походил на одеяния солдат в Большом Доме. Совершенно заурядная одежка горожанина среднего достатка… Вот разве только меч… Обычно добрые мастера не расхаживают с боевым оружием.

Удостоверившись, что, кроме Лотрика и колдуна, никого здесь нет, незнакомец занял позицию в противоположном от шкипера углу, присел на прибитый к полу ларь, упер меч в пол перед собой и скрестил ладони на рукояти. Томен окинул его пристальным взглядом и ощутил легкое дуновение магии – что-то в амуниции незнакомца несло магическую ауру. Возможно, какой-нибудь амулет или что-то в этом роде. Меченосец ответил магу спокойным взглядом и сказал:

– Привет.

И только после этого в комнату вступил правитель города. Сегодня мальчишка выглядел серьезным и даже, пожалуй, хмурым. Здороваться он не стал и сразу перешел к делу:

– Я слышал, что ты пострадал в стычке, маг? Что случилось?

– Да… Простите, ваша светлость, не могу приветствовать вас как положено…

– Ты ранен? Сильно?

Томен хотел было пожать плечами, но движение вызвало новый приступ боли, и маг невольно поморщился, прижимая мешочек со льдом к пострадавшей части тела.

– Что это у тебя? – с любопытством спросил граф, бесцеремонно тыча пальцем в мешочек.

– Лед. Сейчас немного приду в себя и займусь целительной магией, – буркнул Томен.

Вопрос графа касался довольно деликатных обстоятельств, и магу не хотелось бы много разглагольствовать на эту тему.

– Лед? – Мальчик поднял брови. – А?..

– По яйцам ему дали! – буркнул из своего угла Лотрик.

– Ах, вот как… – Графские брови вернулись в прежнее положение, и мальчик обернулся к своему молчаливому спутнику: – Э… Хромой?

Вместо ответа незнакомец полез одной рукой в пристегнутый к поясу мешочек и что-то принялся там нащупывать. То магическое веяние, что приметил Томен при появлении человека, названного Хромым, стало чуть явственней. Другая рука незнакомца по-прежнему покоилась на оружии. Выудив из мешочка плоскую, тускло блестящую бляху, пришелец привстал с ларя и протянул загадочный предмет пострадавшему колдуну.

– Что это? – с прежним любопытством спросил граф.

– «Поцелуй Гунгиллы», – пояснил его спутник, – целебная магия. Оттягивает кровь, снимает отек… Боль тише станет… И еще кое-что дает… Не важно.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Томен. Быстро и даже, пожалуй, пренебрежительно отложив мешочек со льдом, маг приложил полученную от человека, которого граф назвал Хромым, тускло блестящую бляху к пострадавшему месту и принялся водить ею, слегка жмурясь – явно от удовольствия.

– По-моему, это несколько… э-э… кощунственно, – заявил мальчик, – назвать так заклинание. Во всяком случае… применительно к подобному случаю…

– Не знаю, – пожал плечами его спутник. – «Поцелуй Гунгиллы» часто используется в подобных случаях… Он еще и кровотечение помогает унять… Очень популярная на Востоке штучка. И вполне подходящее название, по-моему. Говорят, его первыми начали применять монашки – оттуда и пошло. Просто в этот раз ушиблено такое место… Кстати, в этом случае магия дает довольно интересный побочный эффект. Повернувшись к Томену, Хромой заметил: – Я бы не советовал злоупотреблять.

Великолепный покраснел.

ГЛАВА 14

Деликатности юному графу хватило, чтобы не тревожить страждущего еще минуту или две. Затем его светлость нетерпеливо спросил:

– Ну как, маг? Тебе полегчало?

Томен с заметным сожалением отнял медную пластинку от паха и вздохнул.

– Да, ваша светлость, мне лучше, – трагическим голосом заявил колдун. Он и в самом деле чувствовал себя куда лучше.

Приближалась минута неприятного объяснения. Томен чувствовал, что опростоволосился со своим хитрым планом, и ему бы не хотелось обсуждать детали неудачи. Но граф – не то лицо, которому можно отказать в объяснениях. Придется отдуваться.

Хромой демонстративно протянул руку. Томен вздохнул еще раз и повертел пластинку между пальцев, разглядывая выпуклый рельеф, изображающий женское лицо. Чеканка казалась грубоватой, Мать Сущего в представлении медника, изготовившего амулет, была, должно быть, жуткой уродиной. Впрочем, от частого употребления металл стерся, и расплывчатые черты Гунгиллы приобрели более нейтральные очертания. Вздохнув в третий раз, Великолепный привстал с тюфяка и вложил амулет в протянутую руку.

– Скопировать дашь? – без особой надежды спросил он.

– С меди? У меня это единственная копия.

– Ага…

Всем известно, что с медной пластинки снять копию заклинания чаще всего невозможно. Потому те, кто торгует зачарованными амулетами, как правило, предпочитают этот металл.

Граф нетерпеливо пристукнул каблуком:

– Мастер, что же, в конце концов, произошло на рынке? Расскажи в двух словах, мне некогда.

Хромой то ли кашлянул, то ли хмыкнул. Томену показалась, что по бледным губам странного типа скользнула ухмылка, но разглядеть толком мешала темнота в углу, где тот сидел. Похоже, его каким-то образом рассмешило нетерпение юного правителя города. В другой ситуации Томен заинтересовался бы непонятными отношениями между графом и странным субъектом, откликающимся на кличку Хромой, но сейчас было не до того. Колдун, прежде сидевший на топчане, теперь встал и, нервно перебирая тесьму на поясе, принялся рассказывать:

– Я замаскировался под купца… Ну, такого, э… наивного…

– Придурок вышел из тебя что надо, – вполголоса вставил Лотрик.

– Ну, придурок, в общем, – подтвердил Томен. – Я же должен был выглядеть заманчивой добычей…

Граф кивнул: мол, ясно, а что дальше?

– Потом, – продолжил маг, постепенно приободряясь, – в полном соответствии с планом меня атаковали бандиты.

– Дали по яйцам. В соответствии, – заметил из своего угла шкипер.

– Я приготовился нанести удар своей сокрушительной магией, – старательно игнорируя приятеля и пытаясь сохранить спокойствие, продолжил Томен, – но на меня обрушилась сообщница первого бандита.

– Обрушилась? Сообщница? – В графских бровях, по всей видимости, постоянно дремала тяга к полету, они так и стремились вверх.

– Представьте себе, ваша светлость, громадная тетка! Прыгнула прямо на меня! Навалилась так, что я и пошевелиться не мог…

– Пудов на двенадцать баба, – прежним ровным голосом вставил Лотрик.

– Да, она вопила, что спасает меня… закрывает своим телом… Гм, телом… То есть купца закрывает, я ведь был переодет купцом. Если бы не это повторное нападение, я бы схватил и первого бандита, у меня наготове было надежное заклинание…

Томен приподнял было руку, чтобы продемонстрировать перстень, но перехватил настороженный взгляд Хромого, на несколько сантиметров уже вытащившего из ножен клинок – и опустил ладонь. Статус и функции странного спутника его светлости обозначились несколько яснее.

– В общем, – завершил доклад Пекондор Великолепный, – этого, конечно, следовало ожидать. Бандиты – не простачки, они продумали прикрытие. Ну, тетку с ее якобы помощью… Моя вина… Я не смог поймать всех участников ограбления… Но тетка под стражей отправлена в тюрьму, за этим должен был проследить Лысый… То есть я хотел сказать, мастер сержант Токит. Так, с Гилфинговой помошью, мы переловим их всех!

– Ясно, – кивнул мальчик, – Хромой!

– Да, ваша светлость. – Томену снова почудилась, что губы странного молодчика тронула ухмылка.

В этих паузах, многозначительных взглядах и ухмылках что-то крылось… Томен покосился на Лотрика, тот стоял смирнехонько в своем углу и не ни глядел удивленным.

– Ну-ну… – Граф почему-то замялся.

– Да, ваша светлость, – повторил Хромой.

– Послушай, я тебя прошу… Сопровождай этого колдуна хотя бы сегодня. Ты же сам видишь, что… Ну, ты же видишь!

Неуверенные интонации в голосе правителя города вновь удивили колдуна. Дети и правители, как правило, более самонадеянны и не нуждаются, чтобы кто-то еще видел то, что видят они. Во взаимоотношениях между этими двумя – графом и Хромым – явно имелась некая тайна.

– Ладно, – спокойно согласился Хромой. – Мне и самому интересно стало.

Разве так отвечают правителю, изъявившему свою волю?

– Э… – Томену показалось, что граф собирался сказать «спасибо», но так и не решился, – мастер… э… Великолепный?

– Да, ваша светлость? – теперь сакраментальную фразу произнес Томен.

– Что вы собираетесь предпринять сегодня? У вас ведь есть какой-то план? – Мальчик обращался к магу то на «ты», то на «вы».

– С позволения вашей светлости, я дождусь здесь сержанта Токита и с ним отправлюсь в тюрьму. Возможно, допрос этой толстой тетки что-то даст нам немедленно… Во всяком случае, после этого допроса я приму решение, как действовать дальше. И несомненно…

– Отлично, – кивнул мальчик. Он снова не дослушал до конца. – Тогда я оставляю с вами Хромого, прислушивайтесь к его мнению. Вечером жду вас в доме Совета. Я распоряжусь, чтобы вас сразу проводили ко мне…

Юный граф быстро повернулся и вышел из каюты. Хромой неторопливо удалился следом. Томен, вздохнув в очередной раз, послушал, как по трапу протарахтели быстрые шаги – похоже было, что ливдинский правитель спустился на пристань вприпрыжку…

Выглянув наружу, Великолепный огляделся. Кавалькада всадников в серо-фиолетовом рысила прочь, а у трапа переминался с ноги на ногу Лысый. Заметив Томена, стражник махнул рукой и двинулся было к сходням…

– Я сейчас! – крикнул ему Томен и сам пошел навстречу.

Хромой, поджидавший, облокотясь на стену каюты, направился следом.

– Привет, Хромой, – кивнул Лысый, – ты как здесь?

– Привет. Я с графом… Он попросил сопровождать колдуна. Так что я теперь – глаза и уши его светлости, ясно?

– Э?.. Чего? А, опять твои шуточки… Шути, шути пока что… Но попомни мои слова – тот, кому благоволит граф, непременно плохо кончит. Это я тебе по-дружески говорю.

– Я знаю, Коль, – серьезно кивнул Хромой. – Ты мне уже раз десять по-дружески об этом говорил, верно?

Затем странный тип обернулся к Томену:

– Итак, каков наш план? Отправимся в застенки? Возьмем эту почтенную дамочку в оборот? Будем беспощадны и настойчивы? Отбросим жалость и милосердие?

– Что? – Томен не сразу нашелся, что ответить. Он начал понимать, что имел в виду стражник, говоря о шуточках Хромого. – Ну да, в тюрьму. Мастер сержант, эта тетка там? Эта, с рынка…

– Не беспокойся, там она. Куда ей деваться-то? Я велел Червяку не спускать глаз. Так что эта… э-э… женщина… Эта женщина под надежным присмотром. А что за план?

– План?.. Да, план… Ну, я хочу поговорить с нашей дамочкой. Она ведь явно из банды. Если на нее надавить как следует, то, возможно, расследование сразу продвинется.

– А если нет?

– Не знаю, – честно признался Томен. – А что я могу сказать сейчас? Вот допросим ее, тогда будет ясно, чем мы располагаем. Так что теперь – в тюрьму!

– Эй, подождите меня! Я.сейчас! – донеслось с «Одады».

Лотрик, который вышел из каюты последним, тоже спускался на набережную.

– Я и так все самое интересное пропустил, – объяснил шкипер, – когда этому Пекондору по яйцам дали. Такое зрелище потерял… Так, может, ему теперь по башке кто треснет?.. Я хочу это видеть!

* * *

Сейчас, при дневном свете, Томен разглядел, наконец, как следует, Хромого. Собственно, разглядывать особо было нечего – человек как человек, довольно молодой. Примерно одних лет с Томеном… Среднего роста, худощавый. Теперь, когда они шли быстрым шагом, иногда казалось, что этот странный тип в самом деле немного прихрамывает. А может, и нет – не поймешь. То есть хромота в любом случае не являлась его главной отличительной чертой. Вот, скажем, Лысого прозвали «Лысым» – так понятно за что, а этот Хромой не так уж и хром… Одеждой он тоже не слишком отличался от встречных горожан – обычный темный камзол и мешковатые брюки, какие носят почти все в этом городе. Стражники и солдаты с галер, к примеру, наряжались куда более ярко.

Единственное, что резко выделяло Хромого в толпе ливдинских горожан, – это меч. Настоящее оружие, боевое. Великолепный не слишком-то разбирался в оружии, но что на боку Хромого – именно настоящее боевое оружие, он понимал… И. судя по тому, как привычно Хромой придерживал ножны на ходу, можно было заключить, что оружие ему не в диковинку. Носил он меч естественно, как сам Пекондор, к примеру, носил свой посох. Впрочем, сейчас он посоха с собой не взял. И одежду переменил – снял парик и фальшивую бородку, сбросил широкий яркий плащ, который надевал на сегодняшний маскарад… Теперь колдун выглядел, так сказать, нейтрально.

Перехватив изучающий взгляд Томена, Хромой подмигнул:

– Ну как, меньше болит?

– Спасибо, куда меньше, – поблагодарил Великолепный, – а можно я кое-что спрошу?

– Что? Почему я так спокойно разговариваю с его светлостью Эрствином?

– Ага… Вернее, почему его светлость так… неспокойно разговаривает с тобой?

– Он, видимо, думает, что я над ним подшучиваю, – объяснил Хромой. – Мы были в добрых отношениях еще до того, как он получил графскую цепь… Ну, тогда я обращался к нему на «ты», а теперь – другое дело… Теперь я соблюдаю этикет, ему немного неловко, должно быть. Эрствин – славный юноша.

– Сэр Эрствин – отличный граф, Гангмар меня возьми, – обернувшись, бросил шагавший впереди Лысый, – но ты, Хромой… ты…

– …плохо кончу, – завершил тот, – ты уже говорил. Ну послушай, Токит! Что мне остается делать? Ты же знаешь ситуацию лучше других. Что мне делать? Уехать из Ливды, чтобы не смущать сэра Эрствина? Я не хочу, это мой родной город, я здесь вырос, к тому же у меня здесь прибыльное дело.

– Ну почему же уехать… Можно просто… Ну я не знаю…

– Чего «просто»? Меньше показываться ему на глаза? Я бы так и поступил, клянусь. Но вот, к примеру, сегодня он сам меня вызвал.

– А вот и каталажка! – объявил Лотрик. – Смотри-ка, а охрана и в самом деле сегодня усилена. Стерегут нашу птаху, якорь ей в задницу, а?

Перед входом в городскую тюрьму скучали четверо стражников.

– Гангмар меня возьми! – вдруг рявкнул Токит. – Гангмар!..

– Что? – быстро спросил Хромой.

– Эти – не из моей команды. Я оставил здесь Червяка со своими парнями. А эти – не мои. Пойдем быстрее!

Лысого стражники пропустили, разумеется, и вся четверка тут же устремилась к общей камере. Там, охраняемые еще четырьмя солдатами стражи, «отдыхали» трое оборванцев.

– Где баба? – взревел Лысый. – Где мои парни? Где Червяк?!

– Не ори, Лысый, – отозвался старший из охранников. – Твоего Червяка отправили к Восточным воротам. А нас сюда, велели усилить стражу, стеречь неусыпно и все такое прочее. Говорят, кого-то важного сегодня утром изловили?

– Баба… – выдохнул Лысый, оттягивая ворот, словно ему было мало воздуха, – бабу толстую нынче сам привел… Слушай, Ройкель, сегодня много народу отпустили?

– Четверых. Да чего ты, Лысый? Без записки от казначея мы ж никого не выпустим. Вот записки, читай… И никакой бабы не было, одни мужики бородатые… Вот список же, глянь сам!..

Документ Лысого не интересовал, он слепо оттолкнул руку стражника и шагнул к решетке, отделяющей камеру. Вцепившись в прутья, стражник снова и снова обводил взглядом арестантов – никакой женщины среди них, конечно, не было…

– Откройте! – вдруг взвизгнул Великолепный. – Откройте дверь!

Один из стражников, недоуменно поглядел на Лысого, сержант кивнул. Стражник покосился для верности еще и на своего начальника – Ройкель кивнул тоже. Тогда солдат, побренчав ключами, отпер дверь, и Томен устремился внутрь. Даже не глянув в сторону равнодушных арестантов, колдун полез под лавку, разгреб сбитую в ком прелую солому и, победоносно хрюкнув, извлек на свет ком тряпья. Потом выпрямился и развернул ткань – у чего в руках была юбка и накидка давешней басистой толстухи…