Текст книги "Системоведение: Теория. Методология. Практика."

Автор книги: Виктор Лёвин

Соавторы: Лёвин Гаврилович
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Специфика этой формы представлена механизмом круговорота, с помощью которого воспроизводятся основные отношения в системе. Такая форма не препятствует динамическому обновлению системы. Круговорот сводится к циклической смене состояний системы. Но в этой перемене состояний можно обнаружить стабильное отношение между исходным и конечным пунктом всего круговращения. Примером реализации кругооборотных отношений является функционирование системы товарного обращения в экономической системе. В свое время К. Маркс показал, что в простой системе такого обращения конечной точкой кругооборота выступает полюс, именуемый потребительной стоимостью. Но когда система становится сложнее и на арену выступает капитал, тогда кругооборот своим исходным пунктом имеет денежный полюс, а его движущим мотивом становится меновая стоимость [20].

Все сказанное помогает понять, что роль принципа системности не сводится к фиксации существования вещей в статике. В аспекте диалектической логики этот принцип способен улавливать изменчивость в стабильном существовании систем. Он характеризует системность как специфическое функциональное состояние, и потому представляет собой особую форму отражения универсального движения.

В порядке конкретизации высказанной мысли отмечу, что делая упор на воспроизводящихся отношениях, правомерно соотносить принцип системности с необходимостью изучения самодетерминации целого. В этой трактовке названный принцип выступает теоретической базой построения методов, ориентированных главным образом на изучение внутренних факторов функционирования и развития целостностей. Такие методы покоятся на учете законов внутренних изменений систем, отражают самообусловленность основных процессов в системе. С помощью этих методов фиксируется сложная детерминация, которая проявляется с двух сторон: 1) поведение целостной системы определяется взаимосвязью ее собственных-элементов, а внешние влияния опосредованы механизмами внутренних взаимодействий; 2) наличное состояние системы определяется ее собственной историей, вехой этой истории является формирование структуры системы.

Двусторонний характер системности с той или иной степенью полноты отражается методологическими средствами современной науки. Так, изучение строения и функции живых организмов, а вместе с тем и эволюционных рядов их изменений составляют два связанных направления развития биологического знания. Оба они вносят важный вклад в изучение объективных детерминант существования жизни.

Автор поддерживает позицию, согласно которой принцип системности в его диалектической трактовке открывает путь к познанию генезиса сложных систем. При этом учитывается, что исходным пунктом становления сложно организованных объектов является относительно простая подсистема. Однако, разрешая внутренние противоречия, она способна сбросить первоначальную форму существования. Развитие системы связано с поиском более устойчивых форм, способных разрешить накопившиеся ранее противоречия. В этом движении есть необходимые фазы, которые, тем не менее, составляют единый сущностный процесс. Признание этой стороны содержания принципа системности служит основанием для выработки представлений об исторической целостности, развивающейся как система систем.

Историческая целостность в виде системы систем охватывает необходимую последовательность сменяющих друг друга исторических форм существования объекта. Так, в ходе развития живой материи сформировалась система систем, охватывающая клетку, организм, вид, биоценоз. Они характеризуют важнейшие из известных фаз целостного жизненного процесса на Земле. Но лишь все вместе они представляют целое, определяемое как жизнь. В то же время каждая из этих фаз может рассматриваться как полноправный представитель всей жизни, указывая на определенный ее исторический период и на устойчивые условия ее существования. Например, клетка. Она завершает собой множество звеньев длительной цепи доклеточной жизни. Вместе с тем клетка дала начало современным формам живого, создав предпосылки для возникновения сложных организмов.

Проведенный здесь краткий анализ содержания и методологической роли принципа системности позволяет сделать вывод, что этот принцип направляет познание на овладение сложными объективными отношениями. С его помощью фиксируются основные требования к разработке исследовательских программ, нацеленных на изучение функциональных механизмов сохранения системы, а также механизмов ее адаптации к внешним воздействиям. На базе принципа системности формируются представления о закономерных соотношениях между микро– и макропроцессами, о необходимом характере перехода от дифференциации явлений к их интеграции и т. д. Тем самым, принцип системности способствует углублению диалектического видения объективного мира. Он дает возможность уточнить ядро диалектической концепции всеобщей связи, вводя в эту концепцию характеристику специфических системных условий реализации самодвижения материальных объектов.

1.3. Категориальный статус понятия «система»

Категория «система» выражает центральную идею и установку принципа системности. Поэтому нельзя выявить с достаточной полнотой методологическую функцию принципа системности без уточнения содержания данной категории.

Я придерживаюсь позиции, согласно которой категориальное определение системы ориентировано на Отражение общих и существенных характеристик предмета системных исследований. В рамках этой ориентации систему часто определяют как комплекс взаимосвязанных элементов. Универсальность этого определения состоит в том, что оно не содержит ограничений ни на характер элементов, ни на тип связи между ними. Поэтому ряд исследователей трактуют его как простейшее понятие, способное служить базой системного подхода.

Однако, будучи предельно широким по объему, указанное определение имеет весьма бедное содержание. По существу, мы имеем здесь дело с чрезмерной абстракцией, которая не дает адекватных средств для выражения многих специфических черт методологической ориентации, оказывающей влияние на современный системный стиль научного мышления. Чтобы укрепить теоретические основания системных методов познания, необходимо конкретизировать понятие «система», вводя в его определение дополнительные признаки и обогащая его содержание.

Решая эту задачу, следует прежде всего учитывать, что понятие «система» отражает не механическую совокупность связей между многими элементами того или иного рода, не отдельные акты взаимодействия между объектами, а сложные структуры, сети взаимодействий. Данная категория фиксирует, таким образом, целостное множество структурно связанных элементов. Введение категории «система» в научный оборот предполагает существование реально интегрированных совокупностей объектов. И эта категория указывает на интегратизм, целостность как на существенное звено универсальной связи.

Конечно, целостность системы нельзя понимать в абсолютном смысле. Возникновение системы как целостного образования свидетельствует лишь о том, что интеграция элементов и связей между ними становится ведущим, определяющим процессом в сравнении с процессом дифференциации. Надо также добавить, что некоторое образование представляет собой систему лишь в отношении таких элементов, которые несут в данной системе определенную функциональную нагрузку, занимая в ней существенно необходимое место. В силу этого целостность системы следует рассматривать как своего рода «слитность», «прилаженность» элементов друг к другу. Имея в виду такой смысл целостности, можно говорить об интенсивности взаимосвязей элементов в системе. При этом важно различать два случая.

Слабые связи превращают систему в легко распадающееся образование, не способное к активному поведению и адаптации к изменяющейся среде. Системы этого типа характеризуются обычно как слабо организованные во внутреннем плане и обладают простым динамизмом (изменением по времени) во внешнем плане.

Изучение систем простого динамизма возможно путем изоляции влияния лишь одной переменной (если они описываются посредством обобщенных координат), при фиксации значения других переменных. Этот прием отвечает методологическому требованию «разделения факторов по одному».

Иной характер целостности в смысле слитности, упорядоченности, организации элементов присущ системам так называемого сложного динамизма. Такие системы характеризуются резко выраженной неаддитивностью, несуммативностью связей между элементами. Вместе с тем они обладают известной структурной избыточностью, которая превращается в фактор обеспечения надежности и устойчивости систем. Благодаря структурной избыточности системы сложного динамизма приобретают способность к переключению режима своего функционирования. Они могут изменять собственную линию поведения в весьма широких пределах, изменяя при этом внутреннее состояние элементов, перестраивая связи между ними и т. д. Им свойственна внутренняя активность, причем поле их активности регулируется и контролируется результатами функционирования. Системы этого класса включают средства фиксации результата. Они способны также осуществлять отбор состояний, обеспечивающих достижение данного результата.

Важной особенностью сложнодинамических систем является гибкость отношений между элементами, вследствие чего одна и та же линия поведения системы в среде может быть реализована целым рядом ее внутренних состояний, способных варьировать в некоторых границах. Кроме того, в этих системах не наблюдается однозначной зависимости между вещественным субстратом и структурой. Это позволяет говорить об изоморфизме структур систем, построенных на разном вещественном субстрате, при условии известного тождества их поведения (функционирования) в среде.

С признанием несовпадения и подвижности относительно друг друга вещественной и функциональной структур связано представление о правомерности полисистемного описания любого сложного по морфологическому строению объекта. Поскольку такой объект может быть расчленен на элементы различным образом, постольку в каждом случае мы будем иметь дело с различными системами. На этом основании понятие «система» следует характеризовать как объективно-относительное.

Вывод об относительности данного понятия помогает преодолеть весьма стойкое представление о том, что любой объект, взятый как онтологическая реальность, может быть однозначно определен в качестве системы. В методологии установлено, что один и тот же объект в различных контекстах знания может быть представлен в виде различных систем. Вместе с тем один и тот же объект может быть рассмотрен и как система, и как несистема. Возможность иметь столь противоречивые, казалось бы, результаты объясняется тем, что реальные объекты, их внутреннее строение и связи бесконечно сложны. Тогда как выделение системы означает особое упрощение объекта. Система фиксирует лишь определенный «срез» бесконечно сложных связей объекта.

Какой именно системный «срез» будет виден в процессе исследования сложных объектов, это во многом определяется практическими требованиями, которые направляют и регулируют процесс познания. Следовательно, способ выделения системы зависит от субъекта. Но из этого факта неправомерно делать вывод о принадлежности категории «система» лишь к области субъективной диалектики.

При ближайшем рассмотрении выявляется, что содержание категории «система» включает в себя как гносеологический, так и онтологический аспекты. Соглашаясь с тем, что при разных углах зрения в объекте выделяются различные элементы и их связи, что каждый объект полисистемен, надо все-таки признать инвариантный характер представлений о системе, т. е. существование устойчивого знания о свойствах системного бытия, о системной организации реальных объектов. В этом знании учтены объективные детерминанты системного описания действительности. К таким детерминантам относятся: качественная дифференцированность и интегрированность элементов объекта, функциональная разделенность, необходимая связь и взаимодополнение элементов в рамках определенного типа функционирования.

Уточняя гносеологическую функцию категории «система», следует отметить, что она применяется как особый инструмент развития объективно-истинной компоненты научного знания и играет специфическую роль в разработке средств объяснения действительности, в обосновании способов формулирования законов науки. Обращение научного познания к этой категории дает возможность построить идеальную сущностную модель объектов. Отечественные авторы уже указывали, что законы, которые формулируются в научных теориях, относятся к реальным, объективно действующим законам через идеализированную систему, модель (Б. В. Ахлибининский и др,).

В методологии научного познания переход к изучению закономерностей той или иной области действительности рассматривается как важный признак теоретизации соответствующей сферы знания. С этой точки зрения следует оценивать методологическую роль категории «система».

Опираясь на свои предшествующие работы, отмечу, что применение понятия «система» непосредственно связано с теоретическим описанием объекта на основе отражения соответствующих закономерностей. В научном познании для этих целей используются две основные модификации понятия «система».

Первая из них ориентирована на функциональное описание поведения объектов без учета их внутренней структуры. Переход к закономерному представлению соответствующего поведения достигается в данном случае за счет системы-модели, в которой минимизировано число свойств, характеризующих смену состояний системы во времени. Набор этих свойств считается достаточным, если сохраняется детерминированность описания функциональной картины сложного объекта.

Описание реальной системы может включать бесконечное число параметров (свойств). Однако без ущерба для избранного уровня анализа, от множества из этих свойств можно отвлечься, существенно сократив число значимых параметров. Классический пример – механическая задача исследования колебаний маятника. Здесь значимы лишь два параметра – амплитуда и частота, взаимосвязь которых достаточно полно определяет колебательные движения маятника.

К сказанному надо добавить, что модели функционального описания систем обеспечивают отражение законов как однозначного, так и вероятностного типов. Применение идеализаций, связанных с отражением однозначных законов, является традиционным для периода классической науки. Например, законы классической термодинамики выявлены на моделях, которые учитывают однозначную детерминацию между переменными, отражающими состояние термодинамической системы. В современной науке развивается более общий подход, связанный с применением модели вероятностно детерминированной системы. В отношении к ней однозначная модель рассматривается как предельный случай описания закономерностей связи между элементами системы.

Другая модификация системного описания базируется на представлении, что изменение состояний сложного объекта детерминируется как внешними факторами, так и внутренней организацией, структурной упорядоченностью элементов. В этом случае используются структурно-функциональные модели, построение которых регулируется требованием об устранении избыточности и неопределенности во взаимосвязи между структурой и функциями системы. Такая взаимосвязь не обязательно должна быть жесткой. Вместе с тем в соотношении функций со структурой не может допускаться произвол. Поэтому в познании и на практике удовлетворительными признают модели, которые способны оптимизировать функциональную структуру по главному параметру, характеризующему эффективную линию поведения системы.

Анализ категории «система» показывает высокую степень гносеологической нагруженности этой категории. С ее помощью расширяются возможности сущностного отражения действительности. Я имею в виду, что категория «система» служит базой для разработки средств изучения закономерно определенного состава, структуры, оснований качественной определенности и целостности объекта.

Однако категория «система» – это не только регулятив теоретико-сущностного отражения действительности. В настоящее время сложилось новое направление применения данной категории, связанное с процессами рационализации практической деятельности.

В рамках этого направления доминантная роль от установки на выявление системы как особого предмета познания переходит к другой установке, смысл которой заключен в вопросе: чем должна быть и чем может быть система в условиях решения практических проблем, стоящих перед субъектом деятельности?

Система определяется здесь на уровне закона деятельности, фиксирует способ рациональной ее организации. Деятельностная трактовка понятия «система» учитывает многосторонние отношения субъекта к объекту. Она фиксирует практическую и методологическую активность субъекта. Соответственно и объект рассматривается не равный самому себе. Он берется в формах опережающего отражения, с которым соотносится процесс системосозидающей деятельности. В итоге из многочисленных связей и отношений объекта выделяются те, которые обеспечивают практически значимый способ его функционирования.

Одновременно решаются задачи интеграции многокачественного описания сложного объекта, разрабатывается единый язык такого описания, исследуются возможности оптимального обобщения различных параметров и характеристик конструируемого объекта. В этом контексте понятия «система» и «системный подход» превращаются в средства конструктивной деятельности субъекта. Определение системы тесно связано здесь с конкретной постановкой практических задач.

Круг практических конкретных действий и проблем, решение которых связано с применением понятия «система» и системных методов, широк и разнообразен. Велика, например, его роль в обобщении научно-технической информации, в решении организационных задач. Оно активно применяется в практике управления и проектирования сложных инженерных объектов. Типичным, например, является предварительное определение ведущей функции всей системы, для реализации которой подбирается оборудование, кадры, организационная структура. Нередко приходится учитывать многообразие целевых функций сложных объектов, иерархию целей и соответствующих им программ деятельности, неопределенность конструктивных решений и т. д.

С методологической точки зрения существенно, что во всех таких ситуациях определение системы зависит от конкретной постановки практической задачи. Можно, например, двигаться от заданного свойства к структуре и элементам, обеспечивающим воплощение этого свойства. Можно также идти от структуры и элементов к получению новых эффектов и свойств. Не следует, однако, упускать из виду, что такая деятельность может быть эффективной и плодотворной, когда опирается на знание действительных связей и строится на учете объективных возможностей управления этими системами для решения практических и познавательных проблем.

Подводя краткий итог анализу методологической роли категории «система», отмечу, что ее применение главным образом ориентировано на решение интегративных задач. С помощью этой категории получают универсальное выражение интегративные способы деятельности, которые современное человечество освоило в различных сферах познания и практики. Эта категория фиксирует многообразие аспектов детерминации интегративных процессов и выступает методологической базой их анализа.

Ранее я отмечал, что философское обобщение понятия «система» не завершено еще в полной мере. Эта ситуация сохраняется и сегодня. Целый ряд оценок и характеристик философского значения данного понятия требуют уточнения, вызывают разногласия среди исследователей. Тем не менее, для настоящего момента важно закрепиться на достигнутой ступени обобщения. А это требует, на мой взгляд, всесторонней разработки философской идеи синтеза, интегратизма, представленной в категории системы.

1.4. Специфика и сущность системного подхода

Выше указывалось, что в настоящее время идет активный процесс формирования обобщенных системных концепций, призванных обеспечить единообразие трактовки методологического статуса системного знания. Как и в других областях науки в избранной здесь области исследований получение значимого результата существенным образом зависит от подхода к постановке проблемы и от определения общих путей исследовательской мысли. Эта общая ориентация является важным стимулом разработки системного подхода как особой методологической концепции, которая охватывает теоретические принципы, установки, модели и средства объяснения, описания и конструирования объектов в качестве систем.

Сущность системного подхода пытаются определить с разных позиций. Однако до настоящего времени понятие «системный подход» не имеет строгого терминологического значения. Среди исследователей нет единства в определении его методологического статуса. Во многом это связано с гибкостью и открытостью системного подхода к выбору конкретных средств, операций и процедур исследовательской деятельности. Но вместе с тем сказываются различия в характеристике его источниковой базы, в понимании механизма его взаимодействия с философией и со специальным научным познанием.

Перспективный путь решения вопроса о методологической специфике системного подхода связан с признанием неоднородной структуры методологии науки, с выделением разных уровней методологического знания и исследованием каналов их взаимодействия друг с другом.

Какое же место в сложной системе методологического знания занимает системный подход? Отвечая на такой вопрос, следует учитывать, что формирование системного подхода тесно связано с возникновением дисциплин так называемого системного цикла (кибернетики, теории организации, исследования операций и т. д.). В этих дисциплинах ясно обнаружилась тенденция к методологизации специальных отраслей научного знания. Нередко они разрабатывают собственные методологические аспекты, уделяют повышенное внимание методам приращения знаний. В рамках указанных наук сформировались представления о синтетическом характере их понятий и методов, выявлен междисциплинарный тип их теорий, был положительно оценен процесс унификации научного языка на базе понятия «система» и других родственных с ним понятий.

Обобщенный характер системного подхода проявляется в том, что он разрабатывается в русле концепции, которая стремится снять специфические черты конкретных методов системного исследования, обусловленные их происхождением, их связью с той или иной первоначальной сферой приложения, с решением тех или иных частных задач.

При этом теоретические средства системного подхода приобретают высокий уровень абстракции. Многие составные элементы системного подхода теряют свою гносеологическую наглядность вследствие разрыва в цепи, ведущей от них к конкретным областям знания. Однако они приобретают операциональную наглядность, становятся знаком некоторой операциональной стратагемы, представляющей собой схему системно ориентированной деятельности.

Принципиальное значение для формирования этой концепции системного подхода имеет положение, что в современной науке возникает нефилософский источник обобщающих тенденций. Данное положение учитывает возрастающую роль частных и особенных способов обобщения научного материала. В первую очередь учитывается прогрессивная роль математики в решении задач синтеза и интеграции научного знания. Ее применение к разнокачественным по своей природе объектам дает возможность переносить знания из одной области в другую и получать новые выводы и результаты. На уровне теоретического исследования математика дает возможность анализировать основные выводы и следствия теории с точки зрения общей формы.

В этом свете становление системного подхода правомерно трактовать как одно из проявлений процесса отпочкования от философии комплекса научных дисциплин, способных решать методологические задачи общенаучного порядка. К числу таких задач относится важная для нашего времени проблема интегративного взаимодействия наук.

Системный подход включается в процесс интегративного взаимодействия наук, разрабатывая весьма общие требования к выделению предмета исследования. Среди них на первый план выдвигается требование целостного изучения того или иного сложного объекта, которое оформляется в виде специфического образа, модели. Такой образ сохраняет известную неопределенность границ и не входит составной частью в специальный язык науки. В то же время он используется как база разработки норм и правил описания, создания модельных форм теоретических обобщений в специальных науках. Под этим углом зрения следует, например, рассматривать применение системного подхода к разработке синтетических теорий в современном естествознании.

Так, современная биология опирается на теоретико-методологические программы, которые выделяют ряд взаимодействующих аспектов многогранной сущности живого и уточняют системные признаки биологической организации материи. К общим сторонам этой сущности относятся многоуровневая природа жизни, принадлежность ее к различным типам функционирования во времени, нелинейный, ветвящийся путь генезиса и эволюции живого. Соответственно, объяснение феномена жизни строится с применением всех названных фундаментальных идей, которые рассматриваются как дополняющие и конкретизирующие друг друга. Системный подход в объяснении жизненных процессов реализуется также через использование синтетических понятий, на базе которых складываются интегральные методы биологического исследования. Примером может служить применение понятия о структурно-генетическом плане формирования отдельного организма, понятия об адаптациогенезисе как особой форме эволюции живых систем и др.

Конкретизируя представление о системном подходе, правомерно говорить о нем как о ядре широкой методологической концепции. Здесь важно подчеркнуть, что этот подход становится интеграционным центром, объединяющим большую группу общенаучных методов (методов структурного, функционального, информационного, вероятностного исследования и др.). Применяя эти подходы в единстве, современная наука раскрывает многогранную сущность универсального предмета научного познания, определяемого в качестве сложной динамической системы.

Многие современные исследователи рассматривают этот подход как особую промежуточную методологию, занимающую место между универсальной философской методологией и фундаментальными теоретическими положениями специальных наук. При этом оговаривается, что системный подход, хотя и выступает в роли общенаучной методологической концепции, тем не менее, не совпадает по своему содержанию, по применяемым средствам и решаемым задачам с философской методологией. Отстаивая этот тезис, В. Н. Садовский, например, отмечал: «Общенаучные методологические концепции не претендуют на решение мировоззренческих общефилософских задач, и поэтому их разработка осуществляется в сфере нефилософского знания, главным образом в рамках современной логики и методологии науки» [21].

Указанная точка зрения является достаточно обоснованной, поскольку в сфере методологического знания действительно существует своеобразное разделение труда. Философская методология акцентирует внимание на общих выводах и результатах научного познания, связанных с формированием универсальной картины мира, с разработкой понятийного аппарата гибкого диалектического мышления и т. п. Напротив, сфера действия системного подхода гораздо уже. Он дает средства для описания объективных целостностей как самостоятельных образований. В его рамках разрабатываются методы и модели для учета структурного и функционального аспектов поведения сложных объектов. Он ориентирует научное познание на формирование синтетических понятий и теорий и использует разнообразные модели синтеза аспектного знания, содействует решению проблем интеграции науки.

По отношению к философской методологии, как к роду всеобщего знания, системный подход выступает в качестве особенной методологии. Но известно, что особенное не существует в изоляции от общего, так же, как и общее не отделено абсолютной перегородкой от особенного. Поэтому, признавая различия между философской методологией и системным подходом по сфере действия, по степени универсальности, важно не упускать из виду, что системный подход пересекается с философской методологией. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что ряд регулятивов, требований и критериев системной познавательной деятельности имеют далеко не локальный характер, а фиксируют изменения в принципиальных установках научного познания, отражают возникновение новых элементов универсальной научной картины мира.

Анализ современной системной проблематики убеждает, что установки, направляющие решение системных задач, базируются на определении предмета научного познания через сеть внутренних и внешних отношений. А это предполагает отказ от элементно-каузальных схем изучения материальных объектов. Напомним, что классическое естествознание опиралось именно на эти схемы. Их применение обеспечивало успешное решение задач по овладению простыми физическими и химическими процессами, сводя их к последовательности действий отдельных звеньев, узлов, связанных однозначной цепью каузальных законов. Напротив, принципиальная постановка проблем современного естествознания характеризуется стремлением к отражению общей картины связи явлений, к объяснению всякого отдельного процесса из совокупного процесса «жизнедеятельности» и развития той или иной системы. Применение данной схемы объяснения основано на учете многовариантных способов действия элементов системы. Вместе с тем принимается во внимание возможность описания системы с точки зрения «пользы», «вреда», «нормы» функционирования. С этих позиций оценивается поведение системы как целого не только в естественных, но также в технических и общественных науках.

Здесь напрашивается вывод, что фундаментальные требования системного подхода формируются на высших этажах методологического знания. Одновременно следует подчеркнуть, что они имеют двойственный характер. Во-первых, с их помощью определяется совокупность основных операций и процедур системного исследования. С другой стороны, эти требования и установки служат ориентирами отражения системной сущности объектов. Соответственно, правомерно говорить о двух аспектах выражения системного подхода.

В первом случае системный подход сводится к некоторой схеме, указывающей на эффективные исследовательские действия, которые устойчиво обеспечивают решение ряда общих задач системного типа. С известной долей условности эту схему можно охарактеризовать следующим образом: