Текст книги "Переписка Виктора Сосноры с Лилей Брик"
Автор книги: Виктор Соснора
Соавторы: Лиля Брик
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)
23
27. 5. 68
Дорогая Лиля Юрьевна!
Не больны ли Вы?
У меня идет бой – война мышей и лягушек.
Взбеленил все ленинградские инстанции.
И по камешку, по кирпичику пытаются растащить книгу.
Сопротивляюсь в меру своих слабых сил.
Весна – и опять медсестры, как всадники с копьями, набросились на меня. Процедурю. Думал в июне поехать в Киев – не пускают, колют и жгут – огнем и мечом.
Сие несущественно.
Меня пугает и тревожит Ваше молчание.
Кулаков тоже пропал. Раньше я хоть от него узнавал о Вас. В начале июля получу кое-какие деньги и хочу приехать в Москву. Теперь мне есть где фундаментально останавливаться. Вдруг обнаружилась в Москве у меня, как и у всякого нормального советского человека, тетка, притом самая что ни на есть родная, с мужем – большим военным чином, – с квартирой, дачей и машиной. На старости лет она решила вдруг меня полюбить.
В Москву хочу приехать, потому что есть что порассказать – очень много! А Вас не видел уже больше полугода – скучно!
У Глеба Горбовского есть строки:
Бежать, бежать в Москву! Здесь – невыносимо. Теперь есть квартира и можно обменяться. Бежать не от инстанций, они везде одинаковы, а – к людям, а здесь – у меня никого нет. Устал. Мечусь, как заяц.
ХУДО! Тошнит от благожелательных морд инстанций, тошнит от лекарств, ТОШНИТ! Попытался уйти в историю, обложился тремястами книгами про Державина и Екатерину, но – не получается, отовсюду шепоты и вопли, повсюду такой вульгар, что – хоть в сумасшедший дом.
Но, слава богу, слава богу, все пока в сохранности (все – голова).
У Глеба Горбовского за последние полтора месяца – вторая белая горячка. Последний его бред – что весь город полон мух, больших, как человеческий кулак, он шел и отмахивался от них изо всех сил, мухи летали и плели паутину. Тут-то голубчика и поймали.
Слышали ли Вы о таком писателе – Рид Грачев[89]89
Рид Иосифович Грачёв, наст. фам. Вите (1935–2004) – ленинградский прозаик, переводчик, эссеист. В СССР издал только одну небольшую книгу «Где твой дом» (М.—Л., 1967).
[Закрыть]?
Он потомок Марфы Борецкой и внук министра Витте[90]90
У Рида Грачёва с Марфой Борецкой, известной как Марфа-посадница (XV в.), новгородской боярыней, и графом Сергеем Юльевичем Витте (1849–1915), крупным русским государственным деятелем, родства, по крайней мере прямого, не прослеживается.
[Закрыть]. Это, безусловно, большой писатель, никто так, как он, не владеет слогом.
У него вышла портативная книжонка, сейчас его приняли в Союз. Он третий месяц в сумасшедшем доме. Последний его бред – обыски. Господи, что у него искать, в его комнате – полтора рваных башмака и полторы тарелки, он спал на полу. Он живет в моем доме. Мы кормили и пестовали его несколько месяцев – он все равно не выдержал.
Я – стоик, индеец, как говорил Николай Николаевич[91]91
Николай Николаевич Асеев.
[Закрыть]. Но и мои стихи на исходе. Потому я и хочу бежать в Москву, что здесь все может закончиться очень плохо.
Простите, дорогая Лиля Юрьевна, что донимаю Вас своими дурацкими истериями.
Все нормально. Мир вертится. Вода круговращается в природе. Ветры – возвращаются на круги свои.
Только – тоска.
Только – что делать? – проклятый чернышевский вопрос.
Ну да ладно.
Жду лета, уже снял дачу в Эстонии. Буду писать все лето легкую книгу притч и полусказочек. Детские мои стишки все поразобрали журналы.
На днях похожу по журналам, перепишу все стишки, их немного, штук пятнадцать, и пришлю Вам. Кажется, веселые они. Висельное такое веселье.
Будьте здоровы. Будьте здоровы! Еще раз простите за сумбур. Василию Абгаровичу – здоровья и обнимаем, Вас – обнимаем!
Ваш В. Соснора
24
29. 5. 68
Дорогой наш, милый, любимый Виктор Александрович, каждый день буквально вспоминаем Вас, а не писала, во-первых, оттого что не заметила, как шло время, а во-вторых, оттого что мы оба болели – сначала Вася (сердце), потом мы оба – вирусным гриппом с высокой температурой, а я, после гриппа, – воспалением легких… Вчера, после целого месяца, первый раз вышла.
Из-за «Огонька» огорчаюсь не очень. Маяковский весь напечатан. 13 томов! Это главное. Как подумаю, что Вас почти не печатают. И не только Вас. А скольких художников не выставляют!
На днях пошлю Вам Эльзин ответ (перевод) на огоньковское дерьмо в «Lettres
Владимир Васильевич Воронцов – помощник и родственник (женаты на сестрах) советского идеолога М. А. Суслова, издававший при «Огоньке» скандальное «Собрание сочинений» Маяковского. После пятого тома был отправлен на пенсию, а том этот пришлось перепечатывать (из него были первоначально изъяты все посвящения поэта Л. Ю. Брик).
[Закрыть] запрещено заниматься Маяковским, а он большой чин и через него невозможно было перешагнуть. Но я не оптимист…
Огорчаемся, что Вы опять болеете. Это самое серьезное в литературных делах. Что же говорят врачи?
Хорошо, что в Москве оказалась тетка и хорошо бы, чтоб не разлюбила вас обоих.
Был у нас два раза Кулаков, показывал красивую книгу. Он понемногу перебирается в Ленинград – уже отослал туда сотни килограммов живописи, и это еще не все! Мы хорошо, по душам, поговорили.
Сейчас поедем на большую выставку Пиросмани. Кулаков, да и все, кто видел, говорят, что это чудо!! После Москвы выставка поедет в Варшаву, Париж и, кажется, в Италию.
Из Италии мне все пишут, что переводы Ваших стихов вышли в сборниках (или в сборнике), я все прошу прислать, но пока не прислали.[93]93
См. примеч. 69.
[Закрыть] О Фрию ни слуху ни духу… Чем кончатся французские дела?![94]94
Начавшиеся в мае 1968 г. во Франции массовые студенческие выступления архилевого толка привели в конце концов к общему политическому кризису и отставке президента Шарля де Голля.
[Закрыть] Всякая связь прервана. Зархи еле выбрался оттуда с несостоявшегося фестиваля в Каннах[95]95
В 1968 г. фильм Зархи «Анна Каренина» должен был участвовать в Каннском фестивале, но студенческие беспорядки по всей Франции помешали открытию фестиваля, и европейская премьера фильма не состоялась.
[Закрыть] – на машине до Брюсселя, а оттуда на нашем самолете. Видел моих, так что я знаю – они здоровы.
В Переделкине все еще ремонт. Надеемся переехать числа 10-го.
До чего же хочется увидеть Вас! Может быть, правда приедете?
«Чернышевский» тоже завертелся, так что готовьтесь к актерской деятельности. Завтра приедет к нам Строева. Спрошу ее: когда? Что?
Слуцкие в Коктебеле. Звонили нам оттуда. Купаются.
Как Марина? Поцелуйте ее.
Мы оба обнимаем Вас
Ваша Лиля
25
30. 5. 68
Дорогой Виктор Александрович!
Рид Грачев? Никогда не слышали. Если можете, пришлите нам его книжку. Знаю, кто был Витте, но не знаю, кто такая Марфа Борецкая… Полуграмотные мы!
Вчера были на сказочной выставке Пиросмани. Вчера же были в Переделкине, где пьяная бригада маляров даже вида не делает, что красит потолки и остальное. Когда сможем переехать – загадка!
Перечитываю Ваше письмо и думаю, думаю о Вас…
Строева, конечно, будет снимать Вас.
Посылаю Эльзин ответ на статью в «Огоньке». Может быть, это Вам интересно.
Сейчас Вася, Львовский[96]96
Михаил Григорьевич Львовский (1919–1994) – драматург, сценарист, поэт-песенник.
[Закрыть] и Строева закрылись у Васи в комнате и добивают сценарий. Допишу это письмо, когда они выйдут пить чай.
Дверь открылась. Строева передает Вам пламенный привет. Снимать начнет 16 июля, если будет все в порядке.
Мы обнимаем.
Ваша Лиля
Напишите, что получили это письмо.
26
3. 6. 68
Дорогая Лиля Юрьевна!
Письмо получил. Спасибо.
Поскольку я сейчас занимаюсь сплошной историей и биографиями четырех императоров и одного поэта[97]97
В 1968 г. Соснора писал три повести: «Державин до Державина», «Спасительница отечества» и «Две маски» (см. его книгу «Властители и судьбы» (Л., 1986), среди персонажей которых русские императрицы Анна Иоанновна, Елизавета, Екатерина II, император Петр III и поэт Державин.
[Закрыть], то для меня было просто поразительно, насколько мои мысли совпадают (и не только мысли, но и формулы и определения) с мыслями письма об исторических процессах, о биографиях, о фальсификациях. Видно, сейчас такое время, что осточертели все классифицированные исторические события, что метод версий и игры историей, а значит, и современностью носится в воздухе.
История, а, значит, и действительность – театр и маскарад, и только от добра или недоброжелательности людей зависит так называемое искусство. Вообще, занятия этой зимы, все прописание и правописание моей екатерининско-державинской книги очень и очень пошли мне на пользу. Работа выполнена еще только наполовину, слишком большая получается, вернее получится, книга – свыше двадцати пяти листов, но это (клянусь!) не от графомании, я сконцентрировал все как можно более компактно, потому что на этом материале, скажем Данилевский[98]98
Григорий Петрович Данилевский (1829–1890) – русский писатель, публицист, в 1870-е обратился к жанру исторического романа. В конце 1960-х Соснора работал над «литературными вариантами исторических событий», историческими повестями, объединенными позже в книгу «Властители и судьбы». Как и у Данилевского, сюжеты Сосноры взяты из русской истории XVIII в.
[Закрыть], написал не менее ста листов, и все – впустую.
Имело ли влияние письмо на определенные инстанции? Недели полторы я встречался в Ленинграде с Огородниковой[99]99
Ирина Федоровна Огородникова – переводчик, зам. председателя иностранной комиссии СП СССР.
[Закрыть], и она сказала всякие хорошие слова (хорошие действительно) по этому поводу.
В среду собираюсь в Москву. Если все будет нормально с моим поликлиническим процедурным режимом, то в четверг буду в Москве. Есть что порассказать – забавного. Тут у нас все забавляются.
А Марфа Борецкая – это нечто вроде президента Новгородской республики. Одновременно президент и революционер, если можно так выразиться. Рида Грачева привезу. Крохотная книжонка.[100]100
См. примеч.89 и 90.
[Закрыть]Будьте здоровы. Обнимаем Вас! Василия Абгаровича[101]101
Василий Абгарович Катанян, муж Л. Ю. Брик. См. примеч. 4.
[Закрыть] – обнимаем!
Ваш В. Соснора
П. С. А я, оказывается, не был в Москве 9 месяцев. СРОК!
27
Переделкино, 17. 9. 68
Дорогой Виктор Александрович,
Фрию сегодня улетели.[102]102
Клод Фрию (см. примеч. 83) и его жена Ирина Ивановна Сокологорская (род. в 1936) – французский славист русского происхождения, преподаватель, переводчица и исследователь современной русской литературы.
[Закрыть] Оставили для Вас репродукцию рисунка Пикассо: толстый человек ковыряет в носу, а худой вопросительно смотрит на это.
И еще – перчатки от кого-то. Пришлю с первой частной оказией. Господи, хоть бы напечатали Ваш роман! Как хочется прочесть!! И надо уже начать переговоры с Любимовым.[103]103
Проекты поставить у Ю. Н. Любимова в Театре на Таганке пьесы Сосноры или инсценировку по его стихам не осуществились.
[Закрыть] Если не можете приехать – пришлите стихи и, может быть, куски прозы, которые монтировались бы с этими стихами?
Как здоровье?
Мы – в Переделкине. У нас очень хорошо. Вася пишет воспоминания. Я считываю однотомник Брика[104]104
Осип Максимович Брик (1888–1945) – критик, близкий к футуристам и Маяковскому, теоретик ОПОЯЗа и ЛЕФа; первый муж Л. Ю. Брик, в это время работавшей над изданием его однотомника во Франции.
[Закрыть], письма Маяковского ко мне[105]105
Lettres à Lili Brik (1917–1930). Paris, 1969. См. примеч. 3 к письму 20.
[Закрыть] и предисловие (отличное, талантливое) Фрию к этим письмам. От всего этого поднимается давление…
Соскучилась по Вас, по Вашим писаниям!
«Чернышевский»[106]106
См. примеч. 34.
[Закрыть], видно, засох, а значит, не приедем в Ленинград, а хочется очень. Сценарий посылают во все решительно перестраховочные инстанции, явно, чтоб не ставить его.
Вот-вот выйдет книга Колоскова о Маяковском.[107]107
Александр Иванович Колосков (1909–1984) – журналист, первый директор Дома-музея Маяковского в грузинском селе Багдади, автор многочисленных статей и книг о поэте, в том числе «Маяковский в борьбе за коммунизм» (М., 1958, 1969, 2-е изд.).
[Закрыть] Представляете себе?! Написали бы Вы о Маяковском! О поэте, о человеке…
В Москве бываем редко. На даче проживем, е<сли> б<удем> ж<ивы>, весь октябрь. Напишите все-таки, в какие дни и часы бываете у Евы Вульфовны[108]108
Ева Вульфовна Соснора (1914–1990) – мать В. А. Сосноры.
[Закрыть], чтоб я могла позвонить Вам туда, услышать Ваш голос.
Как Марина[109]109
Жена Сосноры (см. примеч. 7).
[Закрыть]? Поцелуйте ее.
Вас<илий> Абг<арович> обнимает вас обоих, я тоже
Лиля
28
20. 9. 68
Дорогая Лиля Юрьевна!
Вчера отправил Вам письмо, находясь в полном неведении, и вот сегодня получил – от Вас.
Самое главное для меня свидетельство – это, конечно, то, что – выходит книга Колоскова. Этого я и не предполагал, что так быстро.
Книга все-таки – не бульварные статейки, которые публиковались и которые являются частью книги. Если все эти статейки войдут в книгу, то, скорее всего, в нее войдет и что-нибудь погрязнее, хотя уже дальше – некуда.
Еще тогда, во времена этих публикаций[110]110
Имеется в виду цикл очерков в «Огоньке» В. Воронцова и А. Колоскова «Любовь поэта. Трагедия поэта», нацеленных преимущественно на дискредитацию Л. Ю. Брик (см. примеч. 87).
[Закрыть], у меня была мысль заняться всей этой галиматьей, чесались, как говорится, руки. Но… тех публикаций было недостаточно для полного разворота, потому что там ничего существенного не сказано о творчестве, а доказывать что-либо в отношении личности Маяковского, то есть его взаимоотношений, в которые я совершенно священно верю по Вашим рассказам, – нельзя было, точнее, как Вы понимаете, их можно было бы доказывать кому-нибудь, скажем Эльзе[111]111
Эльза Триоле, сестра Л. Ю. Брик (см. примеч. 5).
[Закрыть], но – не мне. Я ЕГО не знал и не знаю во мнении советской демагогии литературной, хотя, может, да так оно и есть, – я, как всякий любящий человек, знаю о НЕМ больше и точнее, чем все ОНИ вместе взятые.
Сейчас я нахожусь, находился в состоянии прострации (закончена книга, ее читают, и все на свете – бог весть!). Вы подлили масла в огонь, и теперь я непременно возьмусь за Маяковского. Собственно говоря, не возьмусь, я уже брался и довольно много написал после просмотра черновиков «Про это», но то, что я написал, как Вы понимаете, во-первых, требует серьезной цифровой поддержки, а энциклопедически, что ли, я Маяковским никогда не занимался, а во-вторых – это невозможно в самом точном понимании этого «невозможно» напечатать. Ибо это – мои фантазирования о конкретных же людях, что у нас не принято. По мно-о-о-гим соображениям – негодяйства!
А нужно так написать, чтобы была хоть какая-то вероятность опубликования (в данном случае!). Только тогда будет прямой и грозный смысл такой работы. Потому что книги колосковых печатаются миллионными тиражами, а что толку пускать по рукам опровержения на них, если это будет прочитано несколькими десятками людей. Таковы мои соображения. То есть мне хочется сыграть игру покрупнееи, скажем, льстя самому себе, похитрее.
У древних была поговорка: НЕ ПУГАЙ ЖАБУ, ОБМАНИ ЕЕ.
У нас же у всех не хватает хитрости, и мы или молчим и грустим, или вдруг вопим от отчаянья. Нужно попробовать хоть раз, основываясь на тех же документах, мудро и со всем запасом затаенной ненависти написать так, чтобы получилось реальное.
Так, мне кажется, без излишнего хвастовства, я написал книгу о Екатерине (условно!). Так я и сейчас подготовлен написать большую РЕЦЕНЗИЮ на эту самую бульварщину. Пусть будет так. Пусть нужно унизиться и принять этот пасквиль всерьез. Пусть литературная сволочь – так подумает. А результаты – посмотрим.
Теперь конкретно: не знаете ли Вы или не можете ли уточнить, когда выйдет книга? Это – во-первых, и во-вторых: нельзя ли как-то достать экземпляр до выхода для быстроты дела? Ведь я-то знаю, что его друзья уже приготовили рецензии. Они – уже, видно, и в столах определенных журналов. Почему бы и мне не поступить так же, или, может быть, она уже целиком распечатана в периодике помимо трех «Огоньков», или есть какое-нибудь предыдущее издание? А это – дополнения?
Конечно, мне не обойтись без помощи Вашей и Василия Абгаровича, которые знаете – больше всех, а необходимы – цифры и цифры, документы.
Я с радостью приехал бы сейчас же в Москву, чтобы начать все это дело, но не знаю, стоит ли – торопиться, раз! (Когда она выходит, а до выхода можно ли спокойно посидеть?) И два – еле-еле вытащил у Союза командировку в Киев, а поехать туда смогу не раньше начала октября, – проклятый металл, из-за которого люди гибнут!
Сижу сейчас, как дурак, и пишу следующую книгу о России – штук сто очень точно выбранных документов и эссе, охватывающих период от скифов до начала двадцатого века.
Больше практически ничего не делаю.
Был у Кулакова. У него дитя – прелестное[112]112
Художник М. А. Кулаков и его дочь Анна, родившаяся в 1968 г. (см. примеч. 18).
[Закрыть], да и сам он поразительно как-то изменился в сторону разумного аскетизма.
Как жалко, Фрию уехали. Я понимаю, что дела-дела, но мне больше нравятся монологи Тараса Бульбы о товариществе.
Так что теперь только я поеду в Киев через Москву.
В начале октября, скорее всего.
Будьте здоровы! Обнимаем Вас! И Вас<илия> Абг<аровича>!
Ваш В. Соснора
29
26. 9. 68
Дорогой наш Виктор Александрович, жаль, что Ира и Клод уехали! Мы много виделись, и теперь нам их не хватает… Говорили с Клодом о поэтах, о том, кто останется как поэт, а кто только будет упомянут в Истории Литературы. Он сказал об Андрее[113]113
Андрей Вознесенский.
[Закрыть], что «будет упомянут». «А Соснора?» – спросила я… «Ну, это совсем другое дело! Виктор – большой поэт».
Когда выйдет книга Колоскова – никто не знает. У НИХ[114]114
Скорее всего, речь идет о сестре Маяковского Людмиле, издавшей в 1968 г. при «Огоньке» в соавторстве с Воронцовым и Колосковым (см. примеч. 87 и 92) «Собрание сочинений» Маяковского. Между Людмилой Маяковской и Лилей Брик были сложные, сопернические отношения.
[Закрыть] это строго засекречено. Второе, расширенное до двухтомника издание «М<аяковск>ий в восп<оминаниях> современников» ИМИ задержано до выхода «ИХНЕГО» сборника: воспоминания родственников и старых знакомых, которых М<аяковск>ий не видел последние лет двадцать из тридцати шести[115]115
В. Маяковский в воспоминаниях современников / Предисл. 3. Паперного; сост., подготовка текстов и примеч. Н. В. Реформатской. М., 1963. Уже готовый набор второго издания этой книги после появления в 1968 г. под редакцией Л. В. Маяковской и А. И. Колоскова сборника «Маяковский в воспоминаниях родных и друзей» был в том же году рассыпан. Не опубликован и следующий, 66-й, том «Нового о Маяковском» в «Литературном наследстве», объявленный вслед за разруганным в печати 65-м (М., 1958). См. обо всей этой истории: В. А. Катанян. Вокруг Маяковского // Вопросы литературы. М., 1997. Январь – февраль.
[Закрыть]…
У Колоскова вышло несколько книг о Маяковском. У нас их нет. Мы их не читали…
(Только что спросила Вас<илия> Абгаровича. Оказалось, что у него есть две из них, но он не может послать их Вам, оттого что могут понадобиться. Вася их прочел. Говорит – ХЛАМ! Но таких мерзостей, как в «Огоньках», там нет.) Одна книга: «Жизнь М<аяковск>го» вышла в издательстве «Московский рабочий» в 1950 году. Вторая – «М<аяковск>ий в борьбе за коммунизм» – в «Политиздате», под редакцией Воронцова, в 1958<-м> или 59 году.
Мы поживем в Переделкине еще с месяц. Наш телефон там 149-60-00, добавочный 718. Не хочется, чтобы Вы проехали Москву по дороге в Киев, не повидавшись с нами! Мы редко бываем в городе, поэтому почту получаем с опозданием. Пожалуйста, позвоните нам о дне проезда или приезда.
Рада, что у Кулакова девочка прелестная. Это хлопотливая, но очень милая вещь!
Поцелуйте за меня Марину. Вас<илий> Абг<арович> кланяется.
Как было бы хорошо, если б Вы написали о Маяковском! Мы поможем в меру сил.
А Любимову пошлете «Матерьял»[116]116
Подразумеваются написанные Соснорой пьесы.
[Закрыть]?
Мы помним и любим Вас.
Лиля
30
25. 12. 68
Дорогой Виктор Александрович,
дала Алиханяну[117]117
Артемий Исаакович Алиханьян (1908–1978) – физик. В 1943–1973 гг. – директор Ереванского физического института. В 1969 г. в институте была организована выставка М. Кулакова и состоялось выступление В. Сосноры.
[Закрыть] Ваш адрес и адрес Кулакова. Обещал послать Вам официальное приглашение выступить, а Кулакову – сделать выставку!
Кроме этого: Турич[118]118
Лицо неустановленное.
[Закрыть] работает сейчас редактором в каком-то спортивном издательстве и просит Вас написать для них детскую книжку о спорте («в общем и целом» или о каком-нибудь виде спорта). Книжка будет состоять из 12-ти картинок, под каждой – текст. Значит – не меньше 24-х и не больше ста (100) рифмованных строк. Платят за это 650 р. (новых!) – независимо от количества строк.
Купила ленинградский «День поэзии».[119]119
В «Дне поэзии» (Л., 1968) напечатаны стихи Сосноры «По мотивам „Слова о полку Игореве“».
[Закрыть] Вы в нем выглядите отлично!! Пошлите Фрию – это будет тактичным напоминанием…
Желаем Вам и Марине в Новом году – здоровья и всех возможных и невозможных удач!!! Обнимаем.
Всегда Ваши Лиля и Вас<илий> Абг<арович>
31
17. 1. 69
Дорогая Лиля Юрьевна!
Во-первых: есть новости.
14 ноября мне было послано приглашение в Париж. Личное, то есть на домашний адрес. До сих пор я его не получил. Приглашение не от Клода и не от Робелей.[120]120
Леон Робель (Robel; род. в 1928) – французский поэт, славист, переводчик, переводил В. Высоцкого, Г. Айги, О. Седакову, профессор Института восточных языков в Париже, награжденный в СССР за переводческую деятельность орденом «Знак Почета».
[Закрыть] От их ассистентки. Так удобнее с квартирой и вообще удобнее. Ума не приложу – куда оно могло задеваться. В иностранной комиссии в Союзе говорят, что они совсем непричастны, и это правда.
Поживем – увидим. Я попросил прислать повторное. Чего доброго – передумают.
Теперь еще смешная новость: как видите, я начал писать стихи. Долгий перерыв очень хорошо повлиял на мою аморальную личность. Пишу большой цикл, или книгу под названием «Пьяные ангелы».[121]121
Окончательное название «Пьяный ангел». См. сборник Сосноры «Девять книг» (СПб., 2001).
[Закрыть] Ничего себе, докатился.
Это стихотворение – из этого цикла. И там еще много подобных и неподобных, но все они еще в состоянии недоделанности, в черновике.
А это я уж постарался, доделал. Счастливого ему плаванья!
И еще новость: мы получили кое-какие денежки. Так что: в начале двадцатых чисел Марина будет в Москве. Пусть собачка погуляет. Я сейчас не могу. Причина невероятной важности: взялся составлять и надписывать историю Ижорского завода, а впрочем, это и интересно – фотоальбом.[122]122
По словам Сосноры, ничего под его фамилией об Ижорском заводе не печаталось.
[Закрыть]
Как видите, целый ворох новшеств.
Видел в Союзе Варшавских.[123]123
Илья Иосифович Варшавский (1908–1974), писатель-фантаст, и Луэлла Александровна Варшавская, рожд. Краснощекова (1910–2003), его жена, автор воспоминаний о Маяковском, с детских лет жила в семье Л. Ю. Брик и не раз видела поэта.
[Закрыть] Очень расспрашивал о Вас.
Большой привет Василию Абгаровичу.
Обнимаем Вас. Самое главное – БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ!
Ваш вивисектор – В. Соснора
P. S. Простите меня, ради бога, за матерщину. Но ведь… как иначе?
ПЕРВАЯ РЕЦЕНЗИЯ
НА ПОСЛЕДНЮЮ КНИГУ ВОСПОМИНАНИЙ
ОБ ОДНОМ ВЕЛИКОМ СОВЕТСКОМ ПОЭТЕ
Лиле Брик
В столице Вашей (аллилуйя!)
временщиков, воров и цифр
страсть проповедуют холуи
и хамы стали – хитрецы.
Клан восхитительно воспитан —
свистун, сестрица, секретарь…
Про Вашу правду знает свита!
Вы – клеветник, но – сирота!
Все Ваши – Гоги да Магоги!
Вы вивисектор – не Любовь!
За чистоту кровей монгольских
мы бьемся боем! Кровь за кровь!
Пловцы-гребцы, в семейной сперме
вылавливатели амеб,
над ними – нимб в монгольской сфере
дрожит от страсти «Огонек».
О нравственность! Не разобраться
когда и кто кого е<…>.
О Вы, наперсница разврата!
Для гения Вы – каннибал!
Вы думаете: травля публик?
Все проще: публика права:
им не хватает просто пули
свинцовой в сердце там, у Вас.
Не Вам в Любовь перебираться,
она – за Вами и везде!
А памятник… пусть перекрасят
в любимый цвет своих вождей.
32
24. 1. 69
Милый, милый, дорогой Виктор Александрович!
Благодарна за негодование, но стихотворение не понимаю, даже зачеркнув эту самую строфу… Цитируя (не совсем точно) Маяковского:
«Я люблю прямо сказать – кто сволочь».[124]124
Реминисценция из выступления Маяковского на чтении и обсуждении «Бани» 29 сентября 1929 г.: «Я люблю сказать до конца, кто сволочь».
[Закрыть]
1. Про чью «правду знает свита»?
Кто и почему «свита»?
Что значит «Вы вывисе<ктор – не Любовь»?> (здесь и дальше оборвана часть листа. – Я. А.)
Кто с кем бьется…………………………………………………………………………………
Какая «травля <публик»?>…………………………………………………………………..
В чем и какая «Публика пр<ава»?> …………………………………………………….
Вася тоже растерялся…
Боюсь и надеюсь, письмо уже не застан<ет> Вас. В Ереване Вам будет хорошо! Уверена!
В Москве зверская эпидемия гриппа. Мы пока держимся. А в Ленинграде? Ради бога, не заболейте!
Когда летите? Летит ли Кулаков? Думаю, он сможет там немало продать. В Армении любят и понимают живопись.
………………………………………………………………………………..Марина? Вот уже
………………………………………………………………………………..сла, а она еще не
………………………………………………………………………………………………………….!
Кланяйтесь Алиханянам. Поцелуйте все их семейство.
Обнимаем. Лиля, Вася
33
20. 1. 69
Дорогая Лиля Юрьевна!
В пылу полемики, в ненависти ко всей этой кампании против Вас я сделал непростительную ошибку: послал Вам недоделанное, в сущности, стихотворение.
Сейчас, на спокойную голову, я еще раз пересмотрел его и вижу, что строфу «О нравственность! Не разобраться…» и т. д. – необходимо срочно убрать. Она – противная и ничего нового не прибавляет, а только уводит от основного. А основное – только то, что вся эта сволочь хочет пули, какой она хотела и для М<аяковского>. То есть хочет вашего униженья, но сего у них не получается и не получится.
Вычеркните, пожалуйста, эту строфу[125]125
Строфа в рукописи вычеркнута (см. письмо 31), видимо, рукой Лили Брик.
[Закрыть], и простите, что она такая уродливая. Вот, что значит: «семь раз отмерь, один раз отрежь».
С Алиханяном говорил по телефону, и он мне все объяснил. Где-то 28–29<-го> лечу в Армению и очень рад.
Пишу своих «Пьяных ангелов».
Будьте ЗДОРОВЫ!
Обнимаем Вас и Василия Абгаровича!
Ваш В. Соснора
