Текст книги "Слияние Граней"
Автор книги: Виктор Моключенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
– 08 -
Могло казаться они вернулись к родному светилу, тот же отблеск бурлящей короны и звездная величина, но в системе Беты присутствовал лишь отливающий голубоватой атмосферой Ирий, а далее клубились протопланетные облака. Местный пантеон не собирался ограничиваться построением одного мира. Нульт обогнул один из спутников Ирия, а на встречу, догоняя небесную супругу уже летел другой. Они были сбалансированы таким образом, чтобы один из них непременно висел на небосводе, и стоило уйти с него золотистой Ладе, как появлялся среброликий Лель. Ночи небесного союза должны быть восхитительны, если учесть, что Ирий имел несколько иной наклон оси, смена пор года была здесь куда мягче. Он даже протер глаза: шапки ледников едва видны, абрис континентов был поразительно схож с земными материками. Брама потешаясь подмигнул, а Стас, следуя интуиции, направил нульт сквозь облачную пелену ожидая увидеть иглы высоток, но внизу простирались бескрайние леса, сквозь которые проблескивали плеса озер и редкие поляны. Наконец тихо фыркнув нульт тихо опустился на подушку травы, и, расстегнув ремни, Стас начал что-то выискивать глазами.
– Чего потерял? – осведомился успевший расстегнутся, потягиваясь как огромный кот Брама.
– Скафандр.
– Вероятник ты, несомненно, крутой, но малость туповат. Если материки уподобили земным, стали бы оставлять агрессивную микрофлору? Можешь не боятся насморка, ты же синхр.
Насмешливо подмигнув он распахнул люк выпрыгнул в траву. Стас последовал за ним, выровнялся в проеме, в лицо пахнуло щедро согретое зеленоватыми лучами Беты и напоенное разнотравьем лето. Навстречу через травы шествовала женщина в длинном сарафане, приветственно махнув гостям рукой. Воображение рисовало ее непременно русой и сероглазой, но он ошибся. Тряхнув густой черной челкой встречающая посмотрела и, казалось, взглянул сам Ирий, внимательно и вопросительно.
– Полина Северова, отдел терраформации.
– Стас Ильин, вероятник… наверное.
Она понимающе кивнула:
– Тот самый вероятник иерархии? Приятно познакомится, ведь нас ты уже заочно знаешь. Не против если на ты? У нас тут без лишних церемоний.
– Да я уж нагляделся на эту простоту. Просто на словах, на деле же…
– Ты к Звездочету? – она подхватила его под руку и повела за собой – Он задал иерархии непростую задачку и она, ожидаемо, не смогла ее решить без человека.
Ильин хотел было ответить, но при виде раскинувшегося зрелища слова застыли. Залитая мягким зеленоватым светом, вьющаяся меж хрустальных струй воды, аллейка казалась обителью дриад, а спутница в воздушном светящемся сарафане и гривой смолянистых волос закрепленных серебристой заколкой в высокую прическу владычицей лесной сени. Исполненное одухотворением лицо внимало перешептыванью листьев под крыльями ветра и журчанью ручья, пальцы поглаживали молодые побеги словно играя дивную мелодию. Стас встряхнул головой пытаясь отогнать наваждение, но она не исчезала, ибо была человеком нового мира, а что может быть реальней человека? Каждый уголок этого дивного сада был возделан заботливой, кропотливой рукой и только сейчас он смог осознать название планеты – Ирий, райская обитель в представлении славян. Увидев за рощицей рубленные бревенчатые дома с коньками на крышах не особо удивился. Дома были новенькие, кое-где выступала янтарная смола и светилось живое дерево. А вот Звездочет никак не вязался с образом грозного небесного исполина, способного двигать звезды: он восседал на коньке крыши и обухом топора заколачивал гвозди. Увидев гостей вынул изо рта гвозди, хукнув загнал топор в бревно и съехал по деревянной черепице вниз. Росту был выше среднего, вытянутый, поджарый, торс лоснился от выступившего пота, севший на шею комар нагло сосал кровь этого почти божественного существа.
– Здравия желаю – бросил Звездочет и жадно припал к крынке воды – извините, без хитона и бороды, некогда мне.
– А вы и… – вдруг вспомнилась Стасу давным-давно сказанная фраза – мысли того самого…
– Без надобности – Звездочет хлопнул по шее – ты еще слишком человек, а у них одно на уме, найти Бога. Желательно с примерами и в картинках. Если повезет, доброго и милостивого. Если не повезет – какого придумают.
– Вы хотите сказать… – протянул Стас, не зная с какого боку начать разговор со столь дивным существом.
– Да я уже говорю, прямо и как есть. Без лишних выдумок – хлопнулся Звездочет на крыльцо и похлопал рядом.
– Звездочет, вы это того самого, по душам тут, а мне к семье пора. Наташка где?
– В поясе оорта. Заканчивает с Самумом планетное формирование. Они у нее получаются ладные, как одна на подбор.
Брама кивнул и забросив через плечо армейскую куртку насвистывая скрылся в высокой траве.
Стас судорожно сглотнул. Фига себе, планеты как на подбор. Хороша же эта Наташа, если даже иерархия довольствуется уже сотворенным, а эти стряпают планеты как галушки.
Видимо прочтя эту мысль Полина рассмеялась хрустальным перезвоном и скрылась в избе. Мог дать голову на отсечение, готовить эти самые галушки или вареники. Бутерброды бутербродами, а желудок требовал, чего поосновательней.
Звездочет деликатно молчал, давая гостю прийти в себя, а потом достал портсигар и протянул Стасу. Тот все еще пребывая в ступоре механически взял и, забыв зажечь, крутил в пальцах погрузившись в раздумья.
– Э нет, братец. Давай рассказывай, а то ты такого на придумаешь да домыслишь, замаешься распутывать.
– Странно все это… – облек Стас изумление в слова – все просто до крайнего безобразия. Так не бывает… не может…
– Это иерархи горазды рассуждать что быть может, а чему быть недолжно. Однако все это есть – Ирий, Земля, мы с тобой. Как отличить где иллюзия, а где реальность, и где лежит грань отделяющее одно от другого? Важный вопрос, не так ли?
– Угу – выдал Стас, выбрав стратегию отмачивания.
– Вот тут – постучал пальцем по лбу Звездочет – в сознании. Что для одного объективная реальность, для другого бред.
– Но должны же быть общие критерии, отделяющие одно от другого и бред от нормальности.
– Наверное – пожал плечами Звездочет – сознание само определяет, чему быть, что ложь, что истина. Все это становится реальностью не раньше, чем будет спроецировано на ткань бытия. Успеваешь за ходом мысли?
– Вполне.
– Ты все время задавался вопросом, что же с иерархией не так, почему она бездействует, там, где должно действовать? Лез в Универсальные Законы, заповеди и предписания, пока не запутался окончательно. Ответ прост, как и все гениальное – менять что-либо могут только люди, творить что-либо могут только люди, а иллюзии не могут.
– Вы хотите…
– Я ничего не хочу. Констатирую: иерархия, все эти боги и божки – не более чем коллективные фантомы сознания. Человек троглодитный даже богов придумать не мог, ума едва хватало на самые простые желания. Потом, малу по малу начал соображать, воображать, дабы обосновывать и объяснять свои страхи чтобы перестать боятся. И тут появляются первые зачатки религиозной мысли и меновая система. Шаманы люди предприимчивые и довольно скоро уяснили как за ничего, получить все. Всего за три шкуры и сколько то так кг мяса брались утрясти все с духами, договорится о удачной охоте. Все довольны. Но беда в том, что люди перестали искать объяснений и вместо понимания стали довольствоваться домыслами.
– Иерархия – это иллюзия… но погодите, они реальны! Их видел не только я, но и многие.
– Реальны не более чем позволяешь. Беда в том, что вместо себя стали эволюционировать божков, до той поры, пока они не стали квазиразумны, завися и требуя от нас все более новых и новых жертв. Замкнутый круг, что не эволюционирует, погибает.
– Это слишком материалистическая позиция.
– Неужели – прижмурился Звездочет – стало быть, и это все не материально, а не более чем выдумка? Но все это будет стоять и без нас, а вот системе иерархий, и нижним и вышним вместе взятым без человека никак нельзя, без нас они просто развеются в пыль, как это собственно у нас произошло. Космический коммунизм не боится непознанного, он его изучает. Но там, где начинается страх, понимание заканчивается.
– Звездарь, давай я – подала сзади голос Полина – ты любишь как поумнее, а тут надо проще.
– Я что, грозный Один – ухмыльнулся тот – эволюция вещь коллективная.
– Дети часто пугаются ночью, не видно, неизвестно и темно. Как-то сын проснулся с ревом – на шкафе крокодил. Разумеется, включила свет и показала, что никакого крокодила нет, а потом посмотрела его глазами и увидела. Для него он был реален. Большой, зеленый, с зубастой пастью. И чем более Верес боялся, тем более реальным он становился. Пришлось развеять.
– Иерархия, это наши материализованные страхи? Но как же их чудеса и всесилие?
– Исток силы в вере. Человек должен верить. Но верил он не в свои силы, разум и сознание, а в созданных им же божков. Верил так истово, что даровал им одушевленность, и они стали почти живыми и хотят жить. Их всесилие, отражение пластов нашего непонятого и непробужденного сознания, и чудеса они творят на нашей же энергии. Ты ведь понял: нет особой разницы между вышними или нижними – это одна и та же иерархия, в разных проявлениях, но одной целью.
– Стало быть, их источник силы мы сами…
– Стало быть – согласился Звездочет – но куда применять решать нам.
– Как же – фыркнула Полина – человек должен отдать всего себя Богу сам, добровольно, иначе нижние заберут все силой.
– Получается, никакого выбора нет – горько ухмыльнулся Стас – а что делать, когда нет выбора?
– Мы сделали этот шаг. Не напрасно Лист пришел именно сейчас, на излете религиозности, иначе бы вышние быстренько состряпали новую религиозную уловку. Но он отрезал им все пути, вот и поперли напролом обнажая истинную суть.
– Получается, я даровал человечность фантому, что же будет с ними теперь?
– Однажды мы это узнаем. Может быть. Но самая близкая перспектива – им очень долго будет не до людей.
– Вот попал, но как же теперь возвращаться назад зная правду? Ведь там остались другие, те же лучистые. Кстати, а как они такие развитые и вдруг попали в сети иллюзорности?
– Это один единственный вариант коммунистического развития, который вместо изучения себя начал исследовать небеса, полностью попав под их влияние. Теперь они вроде пыльной витрины, вывески – как бывает с Богом хорошо…
– Знаете, уж лучше я тут. Если не выгните – скосил глаза Стас – Мне кажется за долгие годы метаний наконец-то нашел дом.
– Куда ж тебя девать – воздел бровь Звездочет – но одиноко тебе не будет. У тебя тут земляки. Жена Брамы, Наташа, родом из ШЕПа, ага из того самого. Направляя вектор эволюции в нужном русле уже достигла уровня духотворения.
– И даже более – добавила из дома Полина, звеня тарелками – она из твоего родного индекса.
На душе посветлело, будто он сбросил ношу многих лет. Согбенные под грузом дум плечи расправились, а в глазах зажглась надежда. Собственно, она никогда и не гасла, но все время ощущал, что что-то в этом мире не так. Будто колобок из анекдота, мерно дожевывающий лису. «Ну попадитесь мне, любезнейший архангел, в следующий раз будем говорить наравне!».
Короткий перекур со Звездочетом диалогом не назовешь, всех ответов не дал, указал направление, а разбираться самому. Из избы доносились такие запахи что «разбираться» он решил отложить. Полина вынесла здоровенную глиняную макитру из которой доносился дух вареников со шкварками и поставила на стол во дворе. Стас, благодарно кивнув, взял вилку, Звездочет, не мудрствуя брал руками, что-то прикидывая, поглядывая на конек крыши и казалось совсем забыл о разговоре. Полина смотрела на насыщающихся мужчин и повернулась на скрип калитки. Собственно, свежие дощатые ворота в которые прошел сухонький старичок назвать калиткой можно было условно, поскольку забора не было, приветственно кивнув хозяйке он присел на скамейку у столика.
– Дедушка, ты же вроде умер… – обмер Стас, узнав гостя.
– Умер, внучек, умер. В жизни и не такое бывает.
Стас видел многое. И мрачные чертоги преисподней с угрюмыми басами, воплями и скрежетом зубовым, и выдаваемую за райские кущи вероятность лучистого мира. Общение с потусторонним миром было привычной работой, имея соответствующие санкции и разрешения Системы Иерархии. Но Корней Андреевич, его дед, разрешений не имел и не мог иметь, но, тем не менее, находился в мире живых на иной планете за четыре с хвостиком световых года. Он выглядел также, каким его запомнил Стас: сухонький, сутуловатый, с широкими натруженными руками. Не всем же быть генералами да учеными, кто-то должен и землю пахать, дома возводить. За долгую нелегкую жизнь Корней Андреевич мастерски овладел и тем, и другим, пройдя и войну, и разруху, имея за плечами немалый опыт. Нельзя сказать, что был свят и безгрешен, чего греха таить, любил крепенькое словцо и перекинуть иной раз стопку другую, умудряясь оставаться при этом хорошим и совестливым человеком. И вот теперь сидел перед ним, куря предложенные Звездочетом «путние» и внимательно изучая непутевого внука. Стасу частенько перепадало его заскорузлой ладонью по тому месту, коим эффективнее всего вбивается ум.
– Но как ты здесь ... как попал?
– Посмотрел из того свету какие ты коленца выкидывал, вот и захотелось с могилы встать да всыпать под первое число. Ведь не послушал ты меня, захотел легких дармовых денег, пошел кривой дороженькой, которая и вывела к тому самому мосту.
– Так ты видел?
– А как же – кивнул Корней Андреевич – мы все видим, только не сразу и не все. Никто ведь нас не учил как там, на том свете. Твердили Бога нет и правильно твердили, а вот инобытие и населяющие его сущности есть. Это, кстати, не расходится с учением марксизма-ленинизма и партии. Никто, стало быть, не учил как там, в ином фазовом состоянии и чего там людям делать.
Стас не удивлялся витиеватой речи деда, который хоть и был колхозником, но любил читать оставаться в курсе продвижений науки и всего прогрессивного человечества, которое неминуемо должно восторжествовать над тленом и бюрократией. Он оказался прав в простой жизненной мудрости: передовые представители человечества сидели прямо перед ним, наминая горячие вареники и отнекавшись для вида, дед положил картуз рядом с собой и как для покойника начал очень даже неплохо уплетать. Вскоре отодвинул макитру от себя, вытер рукой засаленные уста и раскуривая сигарету сказал:
– Ай, спасибо, девка! Давно не ел таких вкусных вареников, руки у тебя золотые.
Другой бы оскорбился на столь фривольное «девка», но Полина знала, в его устах это самая высшая похвала и восхищение. Корней Андреевич кивал головой, а потом затянул как при жизни «цвiте терен». Тут уместно уточнить, что жизнью есть, а что не является, и существует ли вовсе такое явление как смерть. Стас понимал, дед выжидает момент начать разговор, но тот осведомился у Звездочета о планах строительства, которые касались отнюдь не бревенчатого поселка.
– Все идет по плану, успеем к сроку. Знаешь, как засиделись на том свете, Андрей Матвеевич? Вкалываем за трех живых.
– Может и мне расскажете, что и как? – пристал с расспросами Стас – Как я понимаю ты тут не один такой.
– Не один, не один. С первой волной поселенцев прибыл. Андрей Матвеевич и другой, не упомнил как по отчеству, вытянули с того света на этот. Мы там были как в безвременной кутузке. Бога там нет, Стасик, впрочем, сам не видел и ручаться не могу, зато навалом других, что-то вроде теней бесплотных, которые из нас мало жилы не тянули. Как залезут в головы и давай тормошить, чтобы выжать из нас побольше горести. Мы для твоих вчерашних хозяев, что-то вроде скота. Нет там никаких котлов и мук, кроме совести, на которую они намеренно давили, чтобы загнать в самоистязание и пить из нас больше энергии. Как на необитаемом острове – что делать не знаешь, выбраться невозможно, остается только вспоминать.
– Это как так получается – нахмурился Стас.
– Они никого не эволюционируют, сказочки о загробной жизни с раем и адом, для одурманивания, чтобы человек боялся что-либо совершать, дерзать и жил в опасении расплаты. Только это уже не человек, а раб. Так проще управлять.
– Но ведь мне показывали…
– Тебе показывали то, что ожидал увидеть – рай для хороших, смолу для плохих, ты же сам и создавал декорации бутафорной борьбы добра со злом, сам же в них верил. Заметил, нигде нет подробного описания что делают перешедшие смену реальности на том свете, как эволюционируют? Плоское как камбала утверждение: рай для хороших, муки плохим, без вариантов.
– Тогда зачем вообще нужна смерть?
– Потому что не взошли естественным путем в состояние активности всех уровней сознания. Говоря проще, если у тебя при жизненных заботах они не активны, некогда думать о развитии души, будешь тренироваться там, где этих забот нет. Плохо, что методические пособия с травлей синхров вытеснялись религиозными сказками для масс. Как звено эволюции мы были всегда, только не хватало естественных сил, но время от времени самый сильный из нас торил путь к звездам. Ты знаешь Библию куда лучше, ответь, почему до Христа иерархи не выводили из ада даже праведников и пророков?
– Все так, Стасичек. Сколько Богу не молись, но без человека он бессилен. Почему? Бесплотные с лиц сошли, увидав явившихся в самый низ преисподней орлов в советской форме. Так им, сукиным детям, и до них руки дошли!
– Преувеличение – хмыкнул Звездочет – им пришлось исчезнуть, но что делать с перешедшими, возвращать в плотные слои? Представляешь какой переполох стоял бы на Земле – второе пришествие, мертвецы вернулись? Тут Шуман с Альфы прилетел, вот и решили Ирий для них приспособить, адаптировать к всестороннему существованию. Тонкие тела куда компактнее, да нам собственно надо было указать им лишь конечные координаты, а они сами прилетели. Мне ли рассказывать вероятнику как это?
– И что?
– Работы много, что делать, если людям не давали жить и хоть чего-то понять и научится естественным путем? Разделили на временные зоны. Тут тебе и каменная эра с питекантропами и прочими мягкошерстыми их страной изобильной охоты и средние века с постепенным просвещением ума, и наша эра. Нашим проще, наука не объясняет сразу все, но дает к этому возможности.
– Делаем то, что любили и ценили при жизни больше всего – я вот города строю с бригадой, для второй волны.
– А Гитлер, Нерон и прочие истязатели, им что, тоже амнистия, получается – насупился Стас.
– Так их там хуже всего и доили, три шкуры спускали. Не для справедливости, просто нет ничего сильнее мук совести, а там она оголенная, даже ты, плут карточный и то перевоспитался у вышних. Сам со временем понял, кто есть кто. Раскаиваются, Стасичек, слезами кровавыми ревут, хотят исправить, так что амнистия совести одна для всех. Вот такие пироги с котятами.
Его словно мешком прибили – эволюция умерших! И это при том, что он сам видел, смерти нет, есть существование в ином состоянии материи, согласно законам термодинамики, где ничто из ничего не происходит и не исчезает. Иначе смысл в жизни человека не большой, что приводит в паутину сказок о загробном мире, в надежде, что хоть там не исчезает человек. Следуя стезей эволюции, устраняя пропасть между фазовыми состояниями, синхры существуют на всех сразу, потому и не умирают. Не дошедшие ступени синхронизации умирают только потому, что не смогли синхронизировать при жизни.
– Но ты же материален – пощупал Стас деда – как так, где на всех напастись места?
– Как и ближайший в нашей истории синхр-Христос – он ведь и ел как все, и он же ушел туда, где нужен. Задача синхра: развитие материи и творение жизни, а вселенная вон она какая, места всем хватит. Смерти нет, есть ограниченность ума.
Последняя тирада убедила, старый плут понял смерть куда лучше Стаса, его ведь сразу на Землю вернули, используя как внедренного агента на службе Системы Иерархии. Он служил верой и правдой, не за страх, а за совесть, до тех самых пор, пока не она показала задурманенному разуму иные горизонты бытия. Может быть действительно, эволюция неизбежна?
* * *
Запад налился багрянцем с примесью дивного изумрудного отлива. Преломляясь в атмосфере, лучи создавали мягкий, едва уловимый зеленоватый оттенок, захлестнув горизонт морской волной. Слов сказано много, хотелось помолчать, не думать, не говорить – молчать, дав сердцу впитать мудрость ума, взамен одаряя сердечностью. В лесу запел соловей, несомненно земной, с несомненно преобладающим зеленоватым отливом. Вскоре лес зазвенел трелями, приветствуя восход выкатившейся золотистым яблоком Лады, хор взметнулся торжествующей трелью, застыл на высокой ноте, с другой стороны взлетел серебристый Лель. Золото и серебро смещались, вспыхнули, стирая грань между прошлым и будущим, смыкая разорванное сейчас. Стоило ли пробирается сквозь сонмы вариантов и межзвёздную бездну, чтобы найти себя? Стоило прыгать в неизвестность, теряя опору, где все ясно и известно? Не бывает твердого да, или нет, каждый решает сам. Но если он стоит под чужим небом, люди смотрят на звезды не зря.
