Текст книги "Слияние Граней"
Автор книги: Виктор Моключенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
– 07 -
Едва Киев опутался облачной пеленой, побледневший Мак настоятельно попросил перевести глайдер на автоматику, с чем энергично согласились новоиспеченные сотрудники американского консульства. Их можно было понять, они дорожили жизнью.
– Итак, товарищ Строева, не просветите нас относительно произошедшего инцидента? Время у нас есть.
– Охотно, господин консул.
– О нет, я не настолько официозен – засмеялся Мак – предпочитаю дружеские отношения. Два года пребывания на Агарти бок о бок с жителями Севастополя, а потом в НИИ имени Шумана основательно изменили мое мировоззрение и привычки.
– Хорошо, Мак. Тогда и вы обращайтесь без «товарищ Строева», у жителей курируемой страны это вызывает аллергию.
– Отлично, тогда с вашего разрешения, Ники. Звучит привычнее и не вызывает вопросов. Равен, Сильф, вы за?
– Мы всегда за. До сегодня сами обходились именами – с пониманием кивнул Равен – Так что там с президентом? Я бывал в Украине ранее, тогда она не подавали признаков на лучшую жизнь, и уж тем более в сторону ретроспекции. Не удивляйтесь молчаливости, мы копим слова про запас пытаясь выглядеть умнее, но внимательно слушаем.
– Мак, вы лучше меня знаете специфику работы в вероятностях, нашим друзьям это может быть интересно. По пришествии, нас считали идеалистами, которых можно запросто обмануть и использовать как наивного прогрессора Максима Каммерера. Зная человеческую природу не стали совершать подобных ошибок, сами недавно были такими же. Задачу безопасности сотрудников решили исходя из опыта частичного фазового перехода путников при возникновении Чернобыльской Зоны. При переходе в вероятности мы смещаемся таким образом, чтобы взаимодействовать с окружающим пространством, а оно с нами нет. Вне нашей воли на нас невозможно оказать какое-либо давление или воздействие. Мы словно бесплотны.
– Подобный принцип использовался для «явления высших сил», но проецировались из сознания. Кроме одного отдельного человека или группы людей нас никто не видел. Вы пошли дальше и полностью реальны, разделяя все трудности людей.
– С другой стороны, это защита людей от идеалистической сверх гуманности горячих голов, желающих благодетельствовать и протащить в наш мир спасаемых людей. Переход для гостей возможен лишь по санкционированной руководством процедуре на территории консульства. И никак иначе.
– Правильно, а то набегут желающие райской жизни на дармовщину.
– Мы даем знания и инструменты, не могущие нанести вред – согласился Мак – люди сами должны строить свой мир. Не требуем восхваления, почитания или признания, мы не вымышленное человеческим бессилием божество. Делаем что нужно без слов и просьб, иначе, для чего тогда вообще нужны? Человеку свойственно помогать, жертвуя собой, но чувствуя грань, за которой помощь превращается в паразитическое существование спасаемого. Не важно, мир это или человек.
– В бытность существования на службе иерархии, даже на стороне нижних, верил: сеем доброе умное вечное – сбросил всегдашний черный плащ Равен, примеряясь к ощущению уника – у нас была своя правда, убежденность: человек существо тварное и шкурное, любые проявления милосердия, совести и гуманности в циничном мире слабость и атавизм. Хотя понимали, это ключевые критерии эволюции сознания. Но как стимулировать милосердие по отношению к человеку? Заставить страдать, что бы другие его жалели! Обоюдная выгода – и заповедям вышних почет, и человеку развитие, и нам энергия.
Сильф давно переоделся, сейчас в нем нельзя было угадать когдашнего служителя «высших сил», он был похож на рослого голубоглазого скандинава, холодного и невозмутимого. Можно догадываться каких усилий стоило возвращение ему и всей «лучистой» цивилизации в общечеловеческое поле. Но они смогли вернуться, переступив запрет иллюзорной системы.
– Куда проще проповедовать, говорить о спасении с безопасного расстояния не вмешиваясь и не мараясь грязью. Мнили себя чистыми и непогрешимыми, что не заметили – наше бездействие всходит на крови. Легче говорить о спасении душ, а не телес, чтобы не заморачиваться еще и этим. На самом деле, никто никого не спасал. Спасение человека и человечества в руках самих людей, и Христос это доказал, почти сумев синхронизировать мир. Но прости, Ники, мы тебя перебили и отвлекли.
– Это в плоскости нашего диалога, ничего страшного. Насильно не спасаем, но показываем реальный путь изменения на всех уровнях, не дожидаясь, когда человек умрет, чтобы списать после смерти как использованную заготовку. У нас долго шли споры: имеем или не имеем права вмешиваться, а если вмешиваться, то в какой мере, чтобы не сделать еще хуже. Был планетарный референдум и голосование, хотя может казаться, всем заправляют сталеглазые. В смысле синхры. На самом деле они исполнительный инструмент всего человечества, и действуют от его имени, потому имеют такую титаническую силу. Они как бы вбирают в себя каждого из живущих на земле, и даже не в одном варианте, и синхронизируют внутри себя множество мыслей-воль в одно конкретно оптимальное действие. Как им это удается, не знаю, я не синхр. Спрашивайте у Мака, если ответит.
– Отвечу – кивнул консул, найдя в лице бывших ангелов благодарных слушателей – это ошеломляюще, видеть свою живую копию, даже не копию, еще одного себя. Он такая же равная личность, как и ты, и когда происходит синхронизация, некий обмен жизнями: ты знаешь и понимаешь все что видит и понимает он, но вы уже не два разных человека в двух разных вариантах развития, а один. Всегда были один, но разделены стенками вероятностей в громадном мыльном пузыре вселенной. У нас не едет крыша, не случается раздвоений, расстройств или сдвигов по фазе – мы временно не осознающее целостности изначально единое существо. Пока раздроблены в самих себе и множестве вариантов, нас легко сломать, как прутик в сказке, но когда нас вязанка, множество прутиков сливающихся в единое древо жизни, хрен вам. Синхронизация происходит по принципу умножения духовного опыта, что един для мироздания – совесть и всеответственность. Звучит как идеалистическая утопия, но если высмеять правду, назвав ее сказкой, никто не станет верить, она станет не опасной, никто не станет реализовывать и претворять ее в жизнь. Во мне не два Мака или три, или сколько их там: изначально один единственный во множестве отражений. Вот скажи мне ранее здешний Мак: «дружище, коммунизм в стране развитого капитала, Америке, нонсенс, деньги и совесть несовместимы», я бы поверил. Если бы не верил и знал иное – может и должно быть иначе. Человек живет не ради денег и статуса в социуме, не ради иллюзорного спасения на небе для хороших, наплевав на вечные муки плохих, а ради общего, космического человечества, где нужен каждый. Если не делать попыток, не пробовать, а заранее говорить «невозможно» – не выйдет ничего и никогда. Не говорим, наш путь уникален и универсален, показываем чего можно достичь, делясь технологиями и знаниями, которые не могут повредить ничему, кроме паразитических и тупиковых систем развития. Выбирать людям, но всем, а не только власть имущим правителям, заинтересованных в том, чтобы все оставалось как есть стабильно, то бишь неизменно относительно их самих.
– Так и было – засмеялась Строева – правительства признавали диалог на их условиях. Мы не стали спорить, а повесили флот на всеобщее обозрение. Ожидали выгоды от внедрения технологий для себя – сделали личную выгоду убыточной. Хотели вершить судьбы людей, продавая энергоносители, запатентовав технологии на потомков – сделали их конструкцию предельно простой, которую можно собрать даже в сарае и носить в кармане. Хотели быть спасителями продавая лекарства от смерти – показали путь к бессмертию. Вы правы, Мак, с представителем правительства случился забавный казус. При посещении ретроспекции он неожиданно синхронизировал, хотя не выказывал предпосылок к совести. Его альтер-его, достойный и уважаемый человек, даже не был в то время на Земле. Работал на рудниках Цереры, добывая минералы и металлы, но неожиданно сломалось тонкое оборудование, и экстренно отбыл назад, случайно столкнувшись в столице нос к носу со своим отражением. Хотя вероятники заблаговременно уточняли его нахождение. Звонят, спрашивают – работает? Отвечают – работает. На Церере? Да, на Церере. Корабль действительно готовился к старту. Как бы то ни было, пришлось обычному космическому шахтеру осваивать профессию вероятника, на ходу вникая в тонкости многомерности человека. Благо, в распоряжении остались разделенные знания, что позволило обойтись без дальнейших проколов. Это единственный случай, нам хватило и одного, чтобы не допустить подобного в будущем. Подталкивание к преждевременной синхронизации личности строжайше запрещено, хотя произошла естественным путем эволюции, поскольку индекс совести бурильщика оказался куда выше президентского. Для общественности все выглядит тривиально – президент, вернее резидент, подобострастно ходит на доклад в консульство. Народу без разницы кто президент, главное иметь возможность жить по-людски, не опасаясь за завтрашний день и будущее детей.
– Все время твердите: «наши технологии безвредны, их невозможно применить во вред». Словно убеждая самих себя.
– Справедливое замечание – согласился Мак – да, мы это часто повторяем – что бы люди ни верили лишь словам, а из чувства противоречия взяли и попробовали сделать обратное. Человека не переделаешь, он непременно должен попробовать, пощупать Бога за бороду, чтобы вынести о нем суждение, не полагаясь на мнение большинства. Вот и щупают.
– Успешно? – лукаво прижмурился Равен, отлично знающий струны бунтарской души человека.
– Люди привыкли опасаться и повинуясь инстинкту осторожности пытаются разглядеть второе дно там, где его нет и не было.
– Взять хоть «гейский конфликт» – не отрываясь от курса отозвалась Строева – шумиха стояла до небес.
– Поподробнее можно? – тут же подобрался Равен – Я некоторое время отсутствовал в проявленном мире, ибо не было силы, чтобы призвать меня из мира иллюзий и сделать действительно реальным, действительно человеком. Когда вы прилетели, на небесах произошла вторая война – к нам перестали попадать потоки вашей энергии, и мы словно истаяли и обессилели.
– Произошедшее в одной из просвещенных европейских стран называем «гейским конфликтом» только между своими, дабы не обидеть права человека. Мы только закончили монтировать первичные гравитонные станции, обучая персонал специфике их обслуживания, как у нас ненавязчиво поинтересовались: «как относимся к вопросам нетрадиционной ориентации?». Известно, как: согласно уголовному кодексу советского союза, в котором этот вопрос предельно ясно освещен. И что вы думаете? Притворные улыбки тот час сменились негодованием и крайним возмущением – дескать, как можно отбирать человеческие свободы?! На что сотрудники лишь пожали плечами: «нам нет до этого дела, у нас есть более важные задачи». Нормальные люди, европейцы, ни какая ни будь задрыпанная «раша», а как взвились, как пошло бурение го… праведного негодования, дошедшего до правительства, и нам недвусмысленно указали вон. Особо акцентировав на том, что свои технологии мы обещали, (раз обещали, значит должны!) оставить. Разберутся без варваров как жить и где больше свобод. В пребывании отказано. Покрутили наши пальцами у виска, свернули миссии и вернулись на опустевшую орбиту. Остальные корабли работали по приглашению в других уголках мира.
– Ну? – в глазах Светлова загорелся огонек заинтересованности.
– Что ну? Действуя согласно внедренному контуру гуманности оборудование постепенно начало сбавлять обороты, пока не выключилось совсем. Постепенно, чтобы это успели заметить и своевременно перевести инфраструктуру на старые, резервные системы обеспечения во избежание катастроф на транспортных сообщениях, электропитании и все в таком духе. Визг поднялся до небес, то есть до орбиты – мол, мы обманули человечество своими лукавыми дарами и посылами, пытаясь погубить отрасли и так далее. Технологии гнилые и не работают. Мир напряженно затих – подозрительность – это нормальная предосторожность, для многих мы данайцы дары приносящие. Просканировали установки с орбиты и выдали заключение: оборудование в полном порядке, проблема в персонале. Если бы внимательно читали инструкции, то заметили, что в них черным по белому написано: «контур гуманной защиты чувствителен к уровню сознания оператора, если уровень МЭТ излучения падает ниже определенного порога, во избежание нештатных ситуаций техника деактивируется». Под МЭТ излучением подразумевается уровень морально-этической чистоты сознания, наша вина, что вопрос извращенной сексуальной ориентации оказался для социума первостепенным приоритетом? Технику деактивировала всколыхнувшаяся волна негодования.
– Мне кажется эти самые МЭТ единицы есть нечто эфемерное – хмыкнул Равен – как измерить уровень совести, чем?
– Мозг имеет множество волн и излучений, большая их часть уже регистрируется приборами, на основе которых может быть разработана и внедрена та или иная технология. Есть излучения и частоты которые пока не научились фиксировать и измерять, а значит и применять. Можем уверить, сознание излучает и морально-этические гармоники, и для того что бы их почувствовать не обязательно нужна тонкая аппаратура. Идешь по улице, смотришь на человека, а у него на лице все написано, так и тут.
– Ну, допустим, есть эти МЭТ гармоники и аппаратура настроена на определенные частоты, но что если морально чистого человека, этакого самаритянина, силой и принуждением или обманом заставят их активировать?
– Не все так просто. Нужны специфические знания и навыки, а их не подчерпнешь из всемирной сети. Нужен наставник более высокого уровня, могущий обучить данной технологии, а на него невозможно оказать давление извне, в том числе силовое. Даже возьми в заложники людей и пригрози их казнить, в его сознании будут частоты тревоги, сопротивления, и он не сможет насильно активировать технику, ведь в результате его действий могут погибнуть все.
– Ладно, с МЭТ излучениями более-менее ясно – защита от злого дурака, но как реагировало мировое сообщество?
– Да как – ухмыльнулся Мак – потешалось над гейропой, ведь большинство нормальные и вменяемые люди, а пострадал целый регион. Хотя пострадал, преувеличено. Пришлось расконсервировать старые станции, пересаживаться на двигатели внутреннего сгорания и снова платить там, где можно обойтись безопасными и бесплатными источниками. В итоге ООН решила отправить для проверки этой теории подготовленный персонал из ранее презираемой России. Для чистоты эксперимента группа техников состояла целиком из здешних людей, во избежание подлога. Заставили снять ставшие привычными уники и чем только не просвечивали, чтобы они не провезли тайный, тщательно скрываемый «активатор».
– И? – прижмурился Светлов, уже готовый потешатся.
– И техника «прогов» завелась уже в аэропорту сама по себе, без участия техников, которые к ней даже не подходили. Группу принялись разделять, тасовать, пытаясь определись сколько нужно единиц прогрессора на квадратный километр. Кидали то в одну сторону то в другую, без какой-либо системы, но не подпуская к технике, и везде она активировалась сама.
– Могли удержать техников силой и делов то.
– Пробовали, техника тут же реагировала и начала гаснуть. Просили их остаться, а те обещали подумать, стоит ли? Не укажут ли и им на дверь, за право иметь собственное мнение в вопросах различия прав и вседозволенности.
– Да уж – засмеялся Равен – основательно вы подготовились к пришествию.
– Как иначе? Все это проверили сначала на самих себе, каких только шишек не набили, и с техникой, и с социумом. Думаете, у нас все произошло в мгновение глаза? Такого даже в сказках не бывает. Даже в Библии при сотворении мира – сказал Бог и стало. Но между «сказал» и «стало» существует определенный временной отрезок. Нужно время для адаптации. Технологии кажутся сказочными и невозможными, пока не станут привычными и обыденными. Пройдет время и люди поймут МЭТ излучение такой же факт, как нейтрино или атом, о существовании которого знали даже греки. Контур гуманности встроен не просто так, ее не купишь и не подкупишь за деньги, для развития нужно работать над собой. Озвереть легче, чем быть человеком. Как сказал бы Винни Пух: «совесть, гуманность хитрый предмет, у одних она есть, у других ее нет».
– Только и слышишь совесть да совесть, жили же без нее люди ранее и неплохо жили. Не слишком ли с вы ней носитесь?
– Так может казаться – кивнул Мак – но что делать, если она ключевой механизм эволюции разума? Животные не имеют развитого разума подобно нам, но в отличие нашего поступают по совести чаще, не продавая шкурки за бумажки. «Неплохо жили», подразумевает одним днем, стараясь не особо задумываться о будущем, хотя та же совесть и интуиция подсказывает, при подобном раскладе в будущем не ждет ничего хорошего. Нужно изменяться сейчас, но зачем, если и так неплохо живем? Принцип «неплохо живем» действует до тех пор, пока не окончится конечный планетарный ресурс.
– Хватит философствовать, пора действовать, мы подлетаем.
– Кажется, я понял, в чем была ошибка иерархии – суммировал Равен – была идея спасения, но не совесть жертвовать собой.
– 08 -
У посольства была толпа народу, не то что бы стремясь попасть в прекрасное далеко, вот так с улицы это было невозможно. Несмотря на кажущийся идеализм прогрессоры были далеко не простаки и наивные мечтатели, за которых принимали вначале, отлично знали, что и как делают. А главное для чего. Даже зависть брала, насколько у них все отлажено и упорядочено, так и подмывало взять и раскопать какую-нибудь подлянку, или мировой заговор на худой конец, чтобы было не так обидно за себя. Ранее было проще: всем одинаково плохо, с попеременными колебаниями – от станет лучше, до хуже уже не будет, с повсеместно принятым за норму бардаком в правительствах, экономике и жизни вообще. И всех все устраивало, то есть не так чтобы совсем, человека никогда и ничто не устраивает, хоть рай ему земной пообещай, все-равно будет брюзжать и сетовать на жизнь. И тут как на зло прилетели прогрессоры показав, не обещать надо, а делать. И что самое возмутительное, сделали без всяческих обещаний. Не то чтобы совсем сделали, показали на примере своей коммунистической ретроспекции как могло быть, и от этого становилось совсем досадно, что они смогли сделать рывок через тернии к звездам, а у нас не хватило сил. Даже не сил, а стремления и желания что-либо менять в принципе. Ну кому, скажите, взбредет в голову мысль отстоять казалось обреченную на погибель страну, не дать катиться до унизительного уровня сырьевого придатка всеобщей продажности? И ведь нашлись, и далеко не апологеты кухонных споров или раскормленные хари на экранах, а настоящие профи спецслужб, совершившие невозможное, исполнив прямой долг не щадить жизни ради сохранения государства, которому приносили присягу. И ему в который раз за это утро стало досадно и горько за свою державу и отчизну, прогнувшуюся под посулами западных партнеров и предавшей, и собственное прошлое и своих же людей.
Логинов скрипнул зубами, злясь то ли на себя, то ли на прогрессоров и открыл дверь машины. Выглядел он, как и большинство праздных зевак, которые от нечем занять крутились у Московского отделения консульства ожидая чуда попасть внутрь без уважительной причины. Вначале консульства обложили многотысячные толпы с разными требованиями, начиная от взорвавшего социум лекарства от рака и СПИДа, предоставления дипломатического убежища на территории СССР в силу наличия у многих паспорта еще советского образца, до ультимативного требования убираться обратно. Разумеется, между первыми и вторыми доходило до нешуточных потасовок, и полиции, и экстренно стянутым армейским частям приходилось изрядно попотеть. Прогрессоры со своей стороны прилагали все силы для успокоения. Требующим лекарств указали адреса клиник куда будет доставлена вакцина, была доставлена практически во все сразу, и стоя у стен консульства, митингующие теряли возможность первоочередного получения. Подействовало, желающие исцеления быстренько рассосались по больницам, а желающим дипломатического убежища указали сроки возведения Кольцевых Станций, которые могли принять массу народа, но пока допускались представители правительства и соответствующих инстанций для налаживания плодотворных связей, плодами которых смогут пользоваться все. Подействовало не сразу. Народ отвык верить на слово и требовал дел, которые были продемонстрированы в виде пуска Обнинской гравитонной энергостанции и планомерного удешевления электроэнергии и тепла, которыми та могла без особых усилий снабдить несколько близлежащих областей. Чиновники стали разглагольствовать о необходимости индексации и всестороннем рассмотрения столь непривычного вопроса, как удешевление коммунальных платежей, но прогрессоры предложили выложить чертежи безопасных и простых преобразователей, полностью упраздняющих зависимость от централизованных сетей электро и теплоснабжения. Достаточно установить преобразователь хоть на подоконник и решить проблему завышенных энергоносителей навсегда. Это вызвало нечто вроде эпилептического приступа, дергались в конвульсиях, пускали пену, но шли на меньшие потери, чтобы не потерять все. Сторонникам милитаризма и военных действий продемонстрировали технологию гуманизации на смертнике шахиде, пробравшемся в толпу и пытавшимся взорвать взрывное устройство. Устройство по непонятным причинам не взорвалось, а смертника и нескольких людей рядом с ним, неожиданно обездвижило какое-то поле и их забрал набежавший от консульства спецназ. После нескольких попыток подобных терактов прогрессоры передали технологию нейтрализатора отделениям ФСБ, снизив уровень угрозы и позволив перенести деятельность антитеррора к очагам напряжения, заставив религиозных экстремистов затаиться и временно отказаться от силовых акций. Они уделяли проблеме глобального терроризма большое внимание, предложив ряд мер по развитию отстающих в морально-этическом аспекте регионов, выделив консультантов по вопросам умиротворения и толерантности. Правительство благоразумно принимало их предложения, но пыталось действовать по старинке, не особо напрягаясь, что в новых реалиях стало почти невозможным, поскольку народ стал поднимать вопрос о восстановлении коммунистической модели развития, увидев какие она может дать плоды. Поговаривали о возможности реконструкции союза, нынешнее положение вещей с резким разделением общества на бедных и богатых дошло до предела народного терпения и грозило вылиться в массовые акции протеста.
Логинов протянул охраннику подготовленные документы, тот некоторое время их изучал и кивнул.
– Проходите к свободному специалисту, ваш институт подал официальный запрос, он был подтвержден Ретроспекцией.
Сопровождаемый завистливыми взглядами зевак прошел через проходную. Внутри все напоминало подобные учреждения: высокие стенды с рекламными проспектами, выдержки из научных работ по прикладной социологии, к которой с недавних пор имел отношение появившись здесь под собственной фамилией, но с несколько другой биографией. У конторы были средства, могущие переписать историю человека, а при необходимости и создать нового, не имеющего к старому никакого отношения. Теперь он сотрудник института социальных исследований, желающий запечатлеть вехи исторической развилки, коей пошел мир Ретроспекта после девяносто первого года. Столики с улыбчивыми специалистами, преимущественно девушками, отсутствие привычных компьютеров и оргтехники. При необходимости голографический «объем» можно развернуть движением кисти и получить доступ к необходимой информации не загромождая пространство. За соседним терминалом перхал и багровел какой-то видный чиновник давно забывший, что такое очереди, которому все подносили за тарелочке за государственный счет. Но в Ретроспекции все равны перед взятыми обязательствами посещения.
Как все прогрессоры специалист была в синем унике. Поговаривали, что на самом деле они чудища, маскирующиеся под людей, а уник вместо кожи. Но были такими же людьми, а облегающий комбинезон из непонятно упругого эластичного материала подчеркивал гармонию фигур, которым могли позавидовать даже греческие боги. На той стороне завесы ждал Мир Полдня. На миг стало неловко, но ставшая второй натурой подозрительность возобладала над совестью, заставив пялиться на консультанта. Она ничуть не смутилась, ожидая пока посетитель удовлетворит любопытство и перейдет к делу.
– Признаться, не ожидал что мою кандидатуру утвердят. По крайней мере так быстро.
– Напрасно, процедура рассмотрения предельно упрощена. Мы заинтересованы в широком сотрудничестве и обмене опытом. Как только найдется встречный специалист, милости просим. Разумеется, пройдя процедуру биосканирования для адаптации.
– Это колокольчик на шею, что ли? – улыбнулся Логинов.
– Также вакцинация. Ваш иммунитет может быть восприимчив к некоторым штаммам вирусов, которых у вас не было. В случае заболевания или несчастного случая будет оказана своевременная бесплатная помощь, но лучше предупредить. Это для вашей безопасности, но вы можете отказаться. Касаемо колокольчика, так и есть, чтобы не потерялись. Наш мир связан Кольцевыми станциями сделавшими доступными любой уголок, и с непривычки можете потеряться.
– А если я вдруг захочу остаться и просто сбегу?
– Были и такие случаи, но гостей находили и отправляли домой, с ними разбирались ваши власти, мы лишь просили, чтобы наказание было не слишком суровым. Мы делимся достижениями, но не хотим заменить одно человечество другим.
