Текст книги "Прекрасная сторона зла"

Автор книги: Вероника Белоусова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

– Мне пора, – с тоской говорит она и смотрит на Дину. – Теперь вся ответственность за род и семью будет лежать на тебе, девочка. Я знаю, что ты справишься. Ребенок, которого ты родишь, будет особенным. Но тебе придется заплатить за него высокую цену.

Елена начинает медленно растворяться в воздухе. Ее силуэт с каждой секундой становится все тусклее, все еле различимее. Это была наша последняя встреча. Мы больше никогда не увидимся. Никогда.

Посиневшая от холода Дина безучастно наблюдает за мной. Ждет минуту, и ни слова не говоря, начинает спуск вниз. Мне ничего не остается, как следовать за ней.

Глава 12

Когда мы оказываемся в лесу, я снова ощущаю чье-то присутствие рядом. Прислушавшись, улавливаю частое сердцебиение и прерывистое дыхание. Этот кто-то прячется за кустами, ожидая нашего возвращения. Только приехали в город и уже кому-то мешаем. Что ж, повеселимся. Ощущение опасности возвращает мне бодрость. Делаю Дине знак, что мы здесь не одни. Она кивает: мол, поняла. Прежде, чем успеваю сообразить, как лучше будет двигаться, на меня с громким рыком бросается нечто огромное, покрытое черной шерстью. Падаю на спину и вижу перед собой оскалившуюся пасть то ли волка, то ли собаки. Эта тварь нацелена на мое горло. Его глаза зловеще светятся золотом. Слюна капает из огромной пасти мне на лицо. Массивные лапы прижимают меня к земле. Дина пронзительно кричит, на долю секунды это отвлекает зверя, и я этим пользуюсь. Сбрасываю его с себя, словно перышко, вскакиваю на ноги и, схватив Дину за руку, тащу ее за собой. Не разбирая дороги, мы бежим, ломая ветки. За спиной слышится рычание преследователя.

– Я больше не могу, – бормочет запыхавшаяся Дина.

– Придётся. У меня нет желания разбираться с тем, чего я не понимаю, – не оборачиваясь, отвечаю я. Выбегаем на просёлочную дорогу. Дина поскальзывается и падает. Останавливаюсь и пытаюсь помочь ей подняться. Но она лишь мотает головой.

– Беги один, – вместе со словами из ее горла вырывается свист. Она опускает лицо, ее белокурые локоны падают в грязь.

– Так не пойдет, – поднимаю ее с земли и, перебросив через плечо, продолжаю бежать. Дина пытается выразить протест моим действиям, но я не обращаю на это внимания. Дыхание зверя все ближе.

Сворачиваем на аллею. Прибавляю скорости, еще пара минут мы оказываемся возле дома Риты. Толкаю железную калитку и, оказавшись на дорожке, закрываю ее на засов. Ставлю Дину на ноги, она шатается, хватаясь руками за голову, тихо стонет. Отходит к деревьям, и слышу, как ее рвет. Всматриваюсь в предрассветную мглу. Улица пустынна. Похоже, зверь потерял к нам интерес. Или его кто-то вспугнул. Поднимаюсь по ступенькам крыльца и вхожу в дом.

Приняв душ и переодевшись, иду на кухню, открываю холодильник, в надежде, что предупредительный Дэшэн успел раздобыть донорскую кровь. Чутье не подводит меня: там стоит полный графин. Черт, как неосмотрительно! Он действовал по привычке, забыв, что теперь с нами живет Айлин, которая о вампирах ни сном, ни духом. Ищу глазами место, куда можно перепрятать свою компрометирующую пищу. Звонкие шаги по лестнице – вот и она, легка на помине. Прячу графин за шторой и поворачиваюсь к нему спиной.

– Доброе утро, – зевая, здоровается со мной Айлин. Сегодня она одета в черную юбку до колен и белую блузку. Волосы забраны в высокий хвост.

– И тебе такого же, – желаю я.

– Ты не в курсе, в этом доме живут призраки? – доставая с полки чашку, спрашивает она.

– Ни одного пока не видел, а что? – ее вопрос кажется мне странным, и я снова вспоминаю разговор с ее бабушкой.

– Ночью я проснулась от того, что кто-то смотрит на меня, – признается она. – Пристально так, внимательно. Еще и окно от сквозняка открылось… Знаешь, как в фильмах ужасов: занавеска ходит ходуном, ветер зловеще свистит, как топор над шеей жертвы…

– Жуть, – констатирую я. – А как выглядел твой ночной гость?

– Было темно, мне не удалось его толком рассмотреть, – говорит Айлин и на ее лице появляется мечтательное выражение. – Среднего роста, крепкий, длинные темные волосы. По ощущениям – очень милый. Я даже влюбилась, как бы смешно это ни прозвучало… Хоть я и испугалась в первый момент, но ни закричать, ни шевельнуться не могла. Меня словно парализовало. А перед тем, как он исчез, его глаза стали алыми. И вот это было страшно.

У меня нет сомнений – это был Америго.

– Может быть такое, что тебе это приснилось? – осторожно спрашиваю я. – Ведь бывают такие сны, которые выглядят как реальность.

– Нет, – насыпая в чашку кофе и заливая его кипятком, возражает Айлин. – Это было-по-настоящему. Я до сих пор помню волнение, которое меня охватило. Запах, который исходил от него. Адреналин, от которого сердце билось словно бешенное...

– В следующий раз позови меня, если будет что-то подобное, – прошу я.

– Так ты мне веришь? – Айлин добавляет в кофе молоко и делает несколько глотков. Ее серые глаза продолжают наблюдать за мной.

– Да, верю. Главное, что ты в порядке.

– Со мной могло что-то случиться? – настораживается Айлин.

– Ну, призрак, к примеру, мог оказаться голодным вампиром или ненасытным инкубом, – на полном серьезе говорю я, думая об Америго. Кто пригласил его в этот дом? Что он задумал относительно Айлин? Не от скуки же он сюда приперся.

– Такое бы я точно заметила, – снисходительно улыбается девушка.

– Если увидишь этого типа в реальности – беги. Вдруг ты ему так понравилась, что он решит тебя похитить? – мне не хочется ее пугать, но осторожность тоже не помешает.

– Да кому такое золото, как я, нужно? – смеется Айлин и уходит в гостиную.

С облечением вздыхаю. Достаю из шкафчика стакан, наливаю в него кровь. Залпом осушаю его, даже не ощутив вкуса. С момента, когда я питался в последний раз, прошло больше суток, а я все еще не чувствовал жажды. Раньше подобного со мной не было. Голод давал о себе знать каждые шесть часов. К горлу тут же подкатывает тошнота. Все, что успел выпить, тут же оказывается на полу. Провожу рукой по губам и отвращением стираю красные капли.

– Что здесь происходит? – слышу голос Риты и оборачиваюсь. Она с удивлением смотрит на запачканный пол.

– Кажется, привычный рацион мне больше не подходит, – говорю я. Рита наливает воду в ведро и снимает с гвоздя швабру. – Извини за бардак.

– Хочу напомнить тебе, что в этом доме живут люди, и твоей варварской пище в холодильнике не место! – упирая руки в бока, говорит Рита. – Тем более, здесь живет ребенок!

– Которому скоро восемнадцать, – ворчу я.

– Ты что думаешь, это приятно – лезть за мороженым и видеть пузырь с чьей-то кровью?! Меня чуть не вывернуло наизнанку! Покупай себе личный холодильник и держи там, что хочешь, хоть отрезанную голову Моцарта! – продолжает негодовать Рита.

– За что ж ты так с Моцартом? Хороший был парень!

– Я отправляюсь отдыхать, – заглядывая на кухню, бодрым голосом говорит Арсен. – Сообщи сразу, как только будут новости о Якубе.

Не дожидаясь ответа, разворачивается и уходит. Могу поспорить: он тянул с отправкой в подвал до последнего, чтобы увидеться с Айлин. Симпатия, что между ними возникла, выглядит очень трогательно.

– Скажи, обо мне вчера кто-нибудь спрашивал? – спрашиваю я Риту. Та сперва пожимает плечами, потом хлопает себя по лбу и издает «А»!

– Был какой-то симпатичный брюнет, – торопливо говорит она. – Сперва интересовался дома ли ты, а потом попросил воды попить. Ну я напоила его, и он ушел. Мне не надо было этого делать?

– Типа того, – вздыхаю я. – Он как-то представился?

– Да, у него такое забавное имя… Вроде, как Америка. Никогда такого не слышала, – рассеяно говорит Рита.

– Ты ни при каких обстоятельствах не будешь обучать Айлин магии или рассказывать ей подобные вещи, – подходя к Рите, тихо говорю я. – Отныне даже разговоры о колдовстве и прочих чудесах в ее присутствии под запретом.

– Ты с ума сошел? – Рита широко распахивает глаза и растерянно смотрит на меня. – Это невозможно! Если она не научится управлять своими силами, она погубит всех к чертям собачьим!

– Это произойдёт, если она разбудит в себе эту силу, – зловеще шепчу я.

– Но почему?! – Рита в сердцах бьет ногой по ведру, и вода разливается.

– Прости, но я не могу тебе сказать, – с сожалением говорю я. – Выполни мою просьбу и не задавай вопросов.

– Это нечестно, я тоже часть этой семьи! Нельзя скрывать от меня подобные вещи! – обиженно говорит Рита, поджимая губы. В ее голосе звенят слезы.

– Это не моя тайна, я не могу ей распоряжаться.

– Ну, хотя бы намекни, – не желает сдаваться Рита. – Словом или знаком… Я ведь все равно узнаю, только намучаюсь до этого.

– Правда тебе не понравится, поэтому не стоит спешить. Твое неведенье намного блаженней. И я снова прошу тебя поверить мне на слово.

– Ты просто садист! – выпаливает Рита, хватает швару и начинает собирать с пола пролитую воду.

– В чистом виде, – откликаюсь я и спешу наверх. Мне нужно переодеться и привести себя в человеческий вид. Этим утром я хочу встретиться со следователем, что ведет дело Елены. Адвокат написал его имя и фамилию. Мне не составит труда поговорить с ним по душам.

Участком оказывается небольшое здание, похожее на коробку из-под ботинок. Серое, невзрачное, прямоугольное. От одного взгляда на него в сердце пробуждается первозданная тоска, от которой только один выход – удавиться. Меня встречает неприветливый сотрудник, и я без зазрения совести пользуюсь внушением, чтобы добиться того, что мне нужно. Не спеша поднимаюсь на второй этаж и двигаюсь в конец коридора. Именно там расположен кабинет следователя Миронова. Стучусь в дверь и почти сразу слышу резкое:

– Заходите!

Нажимаю на ручку и переступаю порог. Мужчина, сидящий за столом, заваленным папками, вопросительно смотрит на меня. Он упитан, и лыс. Его лоб лоснится от пота, хотя в помещении прохладно.

– Я друг Елены Савро, – беря стул и садясь на против, начинаю разговор я.

– Мне известно, кто вы, господин Дорадо, – всем своим существом демонстрируя могущество, сухо говорит следователь.

– Скажите, есть ли новые подвижки в деле? Подозреваемый признался? – перехожу к делу я.

– Вы не похожи на друга Елены, – поднимаясь из-за стола, говорит Миронов. – Ну, какая дружба могла быть между пожилой женщиной и таким юнцом, как вы? Хоть понимаете, как забавно это выглядит со стороны, Дорадо?

– Предвзятость – опасная вещь для вашей профессии.

– Повидал я на своем веку таких красавчиков, – брюзжит Миронов, стоя у меня за спиной. – На деньги ее позарился? Решил стать опекуном девочки, чтобы заграбастать себе все?

– Я бы хотел взглянуть на доказательства, которые сделают ваши слова не простым сотрясением воздуха.

– Переживешь, – наливая себе воды в стакан, усмехается Миронов, и я теряю терпение. Поднимаюсь и, подойдя к нему, хватаю за лацканы пиджака и прижимаю к стене. Его глаза округляются, ноздри раздуваются, как у быка. Сердце бешено бьется. Запах страха, что исходит от него, пробуждает во мне животное злорадство.

– Ты сейчас в моей власти и расскажешь мне все, что знаешь, – глядя в его помутневшие глаза, с трудом сдерживая гнев, понизив голос, говорю я. – Расслабься, дыши глубже.

Тело следователя тут же обмякает, только мои руки, продолжающее крепко держать его, не дают ему съехать по стене на пол.

– Расскажи мне правду об убийце Елены, – внушаю ему я. – Назови его имя.

– Саид Алиев, – побелевшими губами бормочет Миронов. – Он работает электриком. Свидетели видели, как он со всех ног убегал из дома погибшей.

– Устрой мне встречу с ним.

– Это невозможно…

– Почему же? Ты отдаешь приказ привести задержанного на допрос. Делов-то.

– Его нет в участке.

– Как же так? – искренне удивляюсь я. – Ведь он же главный подозреваемый!

– Мне приказали его отпустить, – шепчет Миронов. – Вчера вечером он ушел.

– Кто приказал? Имя, черт подери!

– Не могу сказать, – тяжело дыша, говорит следователь. – Нельзя, чтобы кто-то узнал…

– Имя!

– Я не могу! – в исступлении кричит он, и я понимаю, что на него оказано магическое воздействие. Неужели к этому причастен Амалик? Кто такой тогда этот Саид, раз за него так беспокоятся? – Мне нельзя об этом говорить… Ни с кем.

– Где я могу найти Саида?

– Отпусти меня, я напишу адрес, – просит Миронов и тут же с грохотом падает на пол. С презрением смотрю, как он ползает на коленях, пытаясь подняться. Хватается за край стола, встает на одну ногу, потом медленно подтягивает вторую. Плюхается на стул и, вытащив блокнот, водит карандашом по бумаге.

– Вот, – протягивая мне исписанный листок, говорит он.

– Мы с тобой никогда не встречались, и ты знать не знаешь никакого Зотикуса Дорадо, – на прощание говорю ему я. Выхожу из кабинета и, прикрыв за собой дверь, слышу приглушенные рыдания.

Дом, где живет Саид – старая двухэтажная постройка, расположенная рядом с аллеей. Настойчиво звоню ему в дверь, но мне никто не открывает. Рядом щелкает замок, и на лестничную клетку выходит молодая женщина в цветастом халате и платочке, прикрывающем волосы.

– Саида нет дома, – приветливо говорит она. – Но он вернется через полчаса где-то. Пошел с собаками гулять.

– Сколько их у него? – интересуюсь я.

– Три, – улыбается женщина. – Такие умные животные! Все понимают, только не разговаривают. Пока он был задержан, я присматривала за ними.

– А как вы думаете, Саид действительно совершил это преступление? – понизив голос, спрашиваю я. Женщина испуганно всплёскивает руками.

– Конечно, нет! Он добрейшей души человек и не способен на подлость! Нехорошо говорить о покойных, но у Елены было полно сомнительных знакомств. Ее дом всегда был полон разными людьми. Машины только и успевали отъезжать.

Чувствую приближение собак еще до того, как они появляются на лестнице. В памяти тут же всплывает ночная вылазка с Диной и то, как мы уносили ноги от неизвестного зверя.

– Вы ко мне? – широко улыбается Саид. Он абсолютно спокоен, уверен в себе, и в нем нет ни намека на страх.

– Да, – киваю я, разглядывая его собак, которые в испуге пятятся назад, тихо повизгивая. – Где мы можем спокойно поговорить?

– Пройдемте, – доставая ключ и вставляя его в замок, говорит Саид. Собаки заходятся лаем. Он сурово цыкает на них, и они неохотно замолкают, не сводя с меня глаз. Псы точно знают, кто перед ними.

Вхожу в квартиру следом за Саидом и тихо закрываю дверь.

– Слушаю вас, – проходя на кухню и жестом указывая мне на потертый табурет, говорит парень. Он молод, хорошо сложен, видно, что занимается спортом. У него густые черные волосы и такая же борода.

– Я друг Елены Савро, – говорю я. Мой собеседник тяжело вздыхает. – Хочу поговорить о том, что случилось.

– Да не убивал я эту женщину! – скрещивая руки на груди, говорит Саид. – Аллах тому свидетель! Да, мы были знакомы, и я несколько раз был у нее в доме, но пальцем ее не тронул!

– Не горячитесь, я вас не обвиняю, – смотрю на Саида, чувствую его запах и понимаю, что это именно он напал на меня этой ночью. Это не обычный электрик, а оборотень, у которого какие-то тайные дела с Амаликом. Иначе с чего тому так печься о нем? Из тюрьмы вытаскивать? – Поэтому расскажите мне, как все было на самом деле. Что вы там делали, видели, слышали… Мне важно найти настоящего убийцу.

– Я хотел поговорить с Еленой об Айлин, – Саид берет себя в руки, но его голос все еще дрожит. – Кое-кто с ней очень дурно обращался и хотел, чтобы она знала. Но когда вошел, женщина была мертва. Я испугался и убежал.

– Расскажите, что вы увидели, когда вошли в дом к Савро.

– Меня насторожило, что дверь была открыта… Я едва переступил порог, как уперся в ее тело. Елена лежала на спине, в луже крови. Проверил пульс. Его не было. Струсил и дал деру. Но меня все равно поймали.

– В доме кто-то был? Быть может, вы слышали шорохи или еще какие-то звуки?

– Нет, я слышал только то, как бьется мое сердце. Правда… Не знаю, может, это ерунда, но рядом с телом валялась золотая палочка с большим черным камнем. Похожа на китайскую заколку.

– Можешь нарисовать? – зацепка может быть вполне условной, но я рад и ей.

Саид вытаскивает из ящика лист бумаги и быстро делает набросок шариковой ручкой, потом протягивает мне. Несколько секунд смотрю на рисунок. Потом перевожу взгляд на Саида.

– Кто дурно обращался с Айлин? Отныне я являюсь ее опекуном, и должен знать все, что касается девушки.

– Ну… – Саид мнется, – это касается школы. На днях работал там, чинил проводку и видел, как… над ней издеваются. Я вмешался, но мне показалось, сделал только хуже.

– Напиши мне имена, я разберусь, – по-деловому говорю я.

«Господи, во что я ввязался» – проносится в моей голове.

Саид быстро строчит что-то в блокноте. Выдергивает листок и протягивает мне.

– Защитите ее.

– Вам знакомо имя Амалик? – спрашиваю я. Саид не меняется в лице, оно по-прежнему выражает спокойствие, но я замечаю, как напрягаются его мышцы.

– Нет, никогда не слышал, – говорит он, глядя мне в глаза. – Знаете, мне надо кормить собак и собираться на работу.

– Удивительно, а ведь он хлопотал о вас, – иду ва-банк я.

– Возможно, ему нравится, как я работаю. Надеюсь, мой рассказ сможет помочь вам.

Поднимаюсь, чтобы уйти. В кармане брюк вибрирует мобильник. Вытаскиваю его, чтобы ответить. Номер мне незнаком. Саид распахивает передо мной дверь, и я снова оказываюсь на лестничной клетке.

– Слушаю, – поднося трубку к уху, говорю я.

– А ты все играешь в детектива, герой? – доносится до моего слуха издевательский тон Америго. – Ну-ну, меня это даже развлекает. Понимая, что конец близок, все равно не оставляешь дело своей жизни и ищешь убийцу бывшей возлюбленной… Как трогательно.

– Ты позвонил выразить мне свое восхищение? Как мило.

– Не только. У меня твоя подопечная. Такая страстная, дикая, что я не знаю, как удержать свои руки на месте… Так и хочется дать им волю.

– Спаси меня! – доносится до меня истошный вопль Айлин.

– Что ты хочешь? – спрашиваю я, сбегая с крыльца.

– Увидеться с тобой, – Америго улыбается. – Вианору об этом знать не надо. Я в курсе, что ты ему докладываешь о каждом своем чихе. Но об этом лучше промолчать. Иначе я убью Айлин. Надеюсь, ты меня понял.

Америго объясняет, как добраться до склада, где он держит девушку и выключается.

Иду в дом Елены, который, по сути, теперь уже является моим. Отыскиваю ключи от машины и вывожу ее из гаража. Мне ничего не стоит добраться пешком, но на обратном пути я буду вдвоем с Айлин, и вряд ли она выдержит такой путь. Еще неизвестно, что это чудовище сделало с ней. Может быть, она ранена. Мой телефон надрывается от звонков, идущих с номера Вианора. Умышленно не беру трубку. Не хочу усугублять ситуацию еще больше. Отчаявшись со мной поговорить, он присылает сообщение: «Не смог до тебя дозвониться. Якуб побывал в Париже и теперь летит в Россию. А знаешь, что самое интересное в его перемещениях? Он побывал в тех странах, где живут главы кланов. Перезвони мне!».

Бросаю мобильник на заднее сидение. В ближайшие несколько часов он мне вряд ли пригодится. Встреча с Америго не сулит мне ничего хорошего.

До склада добираюсь на бешеной скорости, нарушив все возможные правила движения. Помещение, в котором засел Кальенте, обнесено высоким забором, но для меня это не преграда. Легко перемахиваю его, приземляюсь на ноги и оглядываюсь по сторонам. Вряд ли мой заклятый друг здесь один. Скорее всего, со своей бандой. Прислушиваюсь. До меня долетают обрывки слов и шарканье чьих-то шагов. Двое мужчин. Не вампиры. И они ждут меня у входа. Не решаюсь что-то предпринимать: это может выйти боком для Айлин. Выпрямляюсь и быстрым шагом иду к железным дверям, тяну одну из них на себя и оказываюсь в просторном помещении. Здесь высокие кирпичные стены красного цвета. В воздухе витает легкий аромат дерева и пробкового покрытия. В окна льется тусклый осенний свет.

– Судя по тому, как долго ты добирался, могу предположить, что жизнь Айлин тебе не так уж и дорога, – по-английски говорит Америго. Он стоит посреди помещения и держит связанную девушку за волосы. По ее бескровному лицу бегут слезы. Рот заклеен скотчем. На шее кровоточат следы от укуса. Она умоляюще смотрит на меня, ища защиты.

– Что ты с ней сделал? – злость, которая пробуждается во мне, сдавливает горло.

– Всего лишь попробовал ее кровь, – Америго наклоняет голову вбок и внимательно смотрит на меня. Его взгляд фиксирует каждое мое движение, его нос улавливает запах моих эмоций. Мой контроль над собой должен быть безупречным, чтобы это скотина не догадалась, что я чувствую, и не смогла управлять мной.

– Ты хотел, чтоб я пришел. Как видишь, я здесь. Нет смысла удерживать ее, – идя к нему навстречу, прошу я. Он делает мне знак рукой остановиться. Выполняю его приказ. Ко мне подходят двое и обыскивают. Снимают пальто и рубашку. Слышится звон цепей – через пару секунд мои запястья оказываются в кандалах. Цепи со скрежетом тянутся вверх – и мои руки оказываются разведены в стороны, как на распятье.

– Ее роль в этой истории еще не закончена, – Америго гладит Айлин по волосам и усаживает на табурет, стоящий у стены. – Ты сам все увидишь, но чуть позже.

– У тебя счеты ко мне, а не к ней. Будь по-настоящему справедливым, отпусти ее, – прошу я, глядя на Айлин, которая безвольной куклой сидит на стуле и смотрит в одну точку. У бедняжки шок. Только бы это не привело к плачевным последствиям…

– Она – внучка женщины, которую ты когда-то любил. Ты думаешь, я упущу такой шанс? – улыбаясь, спрашивает Америго, и в его голосе звучит торжество.

– Ты всегда был добр к женщинам, потому что любил своих сестер, –напоминаю я. – Не делай для Айлин исключение.

– Моих сестер… – горько усмехается Америго и подходит к небольшому столику, стоящему возле стены. На нем лежат несколько кинжалов, плеть, стоит бутылка с водой, и на самом краю лежит маленькое, махровое полотенце. Он берет в руки плеть и легонько встряхивает ее. Металлические наконечники, похожие на когти огромного зверя, тихо позвякивают. – Их на моих глазах обесчестили и убили варвары. Виоле было четырнадцать, Юлии восемь. А я, их старший брат, который должен был защитить их, лежал со стрелой в горле и не мог ничего сделать. До сих пор не знаю, как и, главное, зачем я выжил тогда.

– Ты никогда не говорил об этом.

– Озвучить, означало бы принять. Я не хотел этого.

Америго взмахивает плетью с мастерством опытного палача. Слышится пронзительный свист – и боль обжигает мою спину. Железные крючья врезаются под кожу, цепляются за мясо и выдирают его, подчиняясь движением руки Кальенте.

– Будет сто ударов, – информирует меня Америго, поднимает руку для нового замаха. – Человек бы умер, но с тебя, древнего вампира, не убудет.

Айлин с неподдельным ужасом смотрит на происходящее. Она вскакивает со стула, пытается помешать Америго. Тот замахивается, и девушка случайно попадает под удар, предназначенный мне. На ее лице отражается мука, и она складывается пополам. На белой ткани проступают красные пятна, и я ощущаю запах крови. Только этого сейчас не хватало! Я-то привязан, но справится ли с искушением мой палач? Он отбрасывает плеть и подходит к ней.

– Черт бы тебя побрал! – орет он, хватает ее за плечи, хорошенько встряхивает, заставляя ее посмотреть ему в лицо. Выпускает клыки и рычит, запугивая ее. – Еще раз такое выкинешь, и я вгоню ему кол в сердце! Поняла меня?

Айлин кивает, с трудом сдерживая слезы. Вижу, как блестят ее глаза. Ее поступок удивляет меня. У нее хватает храбрости заступаться за меня, бессмертное существо, пережившее смерть несколько сотен раз. Броситься наперекор разъяренному зверю, а именно так сейчас выглядит Америго. Для этого надо обладать недюжинным мужеством. Эмоции и адреналин, конечно, играют свою роль, но без личных качеств не обойтись. Бесстрашная девочка. И мне придётся ее убить.

– Не волнуйся, я справлюсь, – обещаю ей. – Глупости будешь делать дома.

Она прикрывает глаза веками, давая понять, что услышала меня. Из-под опущенных ресниц катятся слезы. Америго поднимает плеть и возобновляет пытку.

После пятьдесят второго удара, который ломает мне позвоночник, я теряю счет. Смертный бы ждал облегчения в кончине, но мне не на что надеяться. Это надо выдержать. Нужно отрешиться от своего тела, отключиться от него, как от источника боли, перестать ощущать, как ломаются ребра. Хочется просто закричать, утопить в крике все свое отчаянье. Но я не могу позволить себе такой роскоши. Губы уже превратились в кровавое месиво, но Америго не услышал от меня ни звука. У меня отнимаются ноги. Когда сознание начинает тускнеть, перевожу взгляд на Айлин. Девушка сидит прямо, положив связанные руки на колени. Она сосредоточена, как отличница на экзамене. Плечи напряжены, по выражению лица не понять, что сейчас творится у нее в душе. Мне необходимо вытащить ее отсюда, Айлин не должна пострадать из-за меня.

– Сто, – последний удар окончательно лишает меня сил. Больше не пытаюсь удержаться на ногах. Наручники больно врезаются в запястья, сдирая кожу, но это уже такие мелочи. Сознание выключается.