Текст книги "Забавы колдунов. Часть первая"

Автор книги: Вероника Кузнецова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

ГЛАВА 4
Попутчики

Постепенно стали появляться группы деревьев и даже небольшие рощицы.

– Вот и ручей! – обрадовался гном. – Мы идём уже четыре часа. Пора передохнуть.

– И пообедать, – подхватил заяц.

Гном хотел было напомнить, что они уже съели свой обед, но вовремя прикусил язык, сочтя невыгодным для себя противоречить бессовестному зайцу. Он вздохнул и только было собрался развязать мешок, как в голову ему угодила большая колючая шишка.

– Ой! – завопил он.

Адель случайно взглянула на зайца и успела заметить панический ужас в его раскосых глазах.

– А мы сейчас посмотрим, кто здесь безобразничает! – развязнее, чем всегда, закричал заяц.

Каким усилием воли удалось ему подавить свой страх, неизвестно, но ни малейшего признака беспокойства в нём уже не было заметно. Похоже, он подбадривал себя своим вызывающим поведением.

– А ну, покажись! – орал он. – Сейчас я разделаюсь с этим шутником! Больше он шутить не захочет!

Заяц так разошёлся, что яростно подскочил вверх и, вероятно, спугнул какое-то существо, так как что-то коричневое метнулось из-за куста в сторону ближайшего дерева и спряталось за стволом.

– Ага! Попался! – кричал заяц.

– Сейчас у нас будет славный обед! – яростно вопил гном, потирая ушибленное место. – Жаркое я приготовлю сам!

Заяц так раззадорил себя своими удалыми воплями и поддержкой гнома, что бросился бы на врага, не считаясь с опасностью, если бы Фром за уши не оттащил его назад.

– Не удерживайте меня! – надрывался заяц. – Я хочу дать урок этому негодяю! Меня даже тигры боятся!

Неизвестный зашевелился и издал какой-то странный резкий визг, показавшийся всем преисполненным угрозы.

Так как было неизвестно, на что могло решиться существо за деревом, на бегство или нападение, то Адель принудила себя внести и свою лепту в оборону от неведомого противника. Поза затаившегося существа напомнила ей четверостишье, которое она когда-то прочитала и которое почему-то ей запомнилось.

– "Как злая обезьяна, – надрывно декламировала девушка, – Над кучей наворованных орехов, К земле пригнулся подлый интриган: Его раскрыты козни".

Этого таинственное существо выдержать не могло и, завизжав так, что у всех заложило уши, выскочило из-за дерева. Это оказалась очень симпатичная обезьяна с шаловливой мордочкой, испуганная до последней степени.

– Что вы на меня ополчились? – жаловалась она. – Что я такого сделала?

– Ты меня чуть не убила! – возмущался гном.

– Шишка была очень маленькая, – оправдывалась обезьяна.

Заяц самодовольно обернулся к Адели, очень гордый своей смелостью и проявленным воинственным пылом, а девушка, наконец-то, поняла, что его развязная манера поведения выработалась из-за стремления заглушать часто возникающий страх.

– Иди сюда, обезьяна, да пошевеливайся, а то я тебе хвост оборву, – пригрозил заяц.

Обезьяна покорно приблизилась к путникам. Адель беспокоилась, что очень кстати произнесённая цитата обидела зверька, а ей очень не хотелось с кем-то ссориться, но быстро оправившаяся от потрясения и позабывшая свой недавний страх обезьяна обратилась к девушке:

– Ох, повтори, пожалуйста, что ты мне кричала. Это было так красиво!

Адель пробовала было отказаться, сославшись на забывчивость, но ей пришлось-таки повторить злосчастную цитату из неведомого ей "Графа Базиля", выбранную Вальтером Скоттом эпиграфом к одной из глав хорошо ей известного "Гая Меннеринга". Объяснять, откуда взялись эти слова, обезьяне, конечно, не было нужды, потому что её интересовало совсем другое.

– Как хорошо! – со вздохом искреннего восхищения сказала она. – А известно, сколько орехов добыла эта умная обезьяна?

– Нет, но, наверное, много, – наугад сказала Адель.

– Наверное, – согласилась обезьяна. – Иначе она поскорее бы их съела, ведь так сохраннее.

– А как там насчёт обеда? – перебил их беседу заяц. – Уважаемый Фром хочет нас угостить.

Гном решил не спорить и начал выкладывать из своего мешка съестное, почти не отличавшееся по составу от завтрака. Только вместо пареной репы он достал три красных помидора и три яблока.

– Какие вы славные! – восхитилась обезьяна и схватила яблоко.

– Положи на место! – рассвирепел гном и попытался вырвать яблоко, но обезьяна принялась так пронзительно визжать, что он только плюнул с досады.

Все уселись в кружок и принялись за еду, а обезьяна, отбежав в сторону, с аппетитом съела яблоко и долго разглядывала огрызок. Осознав, что пользы из него не извлечь, она швырнула его в зайца, так что тот подскочил.

– Вот подлая! – закричал он.

Сначала Адель очень хотела, чтобы обезьяну тоже пригласили к обеду, но молчала, потому что хозяином стола была не она, однако теперь, видя, что от этого животного можно ожидать любой выходки, уже не так сожалела, что обедающих не четверо.

Гном, деловито разрезавший хлеб маленьким походным ножом, не уследил, и обезьяна успела утащить ещё одно яблоко и несколько кусков сыра. Мгновенно взлетев на дерево, улёгшись в развилке ветвей и для пущего удобства зацепившись хвостом за прочный сук, обезьяна демонстрировала добычу гному, зайцу и девушке и зловредно хихикала.

– Попробуй только спуститься! – бушевал заяц.

Опасаясь очередного налёта, все были настороже, поэтому не испытали такого удовольствия от еды, как накануне.

– Ну и пакость! – ворчал гном, завязывая мешок. – Только настроение всем испортила. Отправлялась бы к себе в лес и не мешала нам заниматься нашими делами. У каждого своё дело, и никого не должны интересовать чужие дела. Что этой образине от нас нужно?

– Почему ты хочешь меня обидеть? Я не сделал тебе ничего плохого.

Гном вздрогнул и оглянулся, заяц, занятый угрозами, которые он посылал в адрес обезьяне, высоко подпрыгнул от неожиданности, лишь Адель, вовремя заметившая подошедшего к ним осла, не испугалась. Это был симпатичный ослик с длинными мохнатыми ушами, по виду кроткий и даже застенчивый.

– Я это сказал не тебе, – поспешил оправдаться гном. – Откуда ты, серый?

– Иду, сам не зная куда, – грустно объяснил ослик. – Хозяйка меня выгнала и пообещала скормить крокодилу, если я ещё раз появлюсь у неё на дворе. С тех пор и скитаюсь по свету, никому не нужный, без крова и занятия.

Заяц насторожил уши.

– А почему тебя выгнала хозяйка? – подозрительно спросил он.

Осёл замялся.

– Видно, чем-то не угодил, – попытался он оправдаться. – Или характером не подошёл. Уж очень она сварливая, а я добрый и покладистый. Я её всё время чем-то раздражал.

– Тогда присоединяйся к нам, – радушно пригласил его заяц. – Знакомься, это уважаемый гном Фром, а эта девушка должна спасти своего жениха, которого похитила колдунья. Если тебе некуда податься, ступай с ней. Вместе вам будет веселее.

Ослик задумался.

– Ты не будешь меня бить? – спросил он девушку.

– Нет, – с негодованием ответила Адель.

– А крокодилу ты меня не скормишь?

– Конечно, нет.

– Подумай сам, где она достанет крокодила? – резонно заметил заяц.

– Я пойду вместе с тобой, – согласился ослик. – Мне придётся, много нести на своей спине?

– Нет, совсем немного, – сейчас же вмешался гном. – Мешка три провизии. Но зато тебе не придётся больше скитаться по свету без хозяина и без дела.

Обезьяна тихо слезла с дерева и присоединилась к собеседникам.

– А меня не поставят между двумя стогами сена? – спросил осёл.

– Зачем? – удивился заяц.

– Пока я скитался, мне рассказали про несчастного осла, которого замучили до смерти тем, что поставили между двумя стогами сена. От этого он умер. Почему-то он не мог определить, к какому стогу ему подойти, чтобы поесть.

– Впервые слышу такую чушь! – возмутилась обезьяна. – Если бы меня поставили между двумя бананами, я бы съела оба и не подумала бы умирать.

– А я прихватил бы оба мешка с провизией, развязал и выбрал бы из обоих что повкуснее, – поведал гном.

– Я бы тоже не растерялся, – согласился заяц и прищёлкнул языком.

– А мне как-то боязно нарваться на такого хозяина, – с сомнением сказал осёл.

Только после того, как его заверили, что с ним не будут производить подобных опытов, он совсем успокоился и повеселел.

– Вот я и достал тебе спутника, – тихо сказал заяц девушке, когда они тронулись в путь. – Кстати, он же и носильщик. Если повезёт, я добуду тебе ещё.

– Спасибо, – поблагодарила Адель, которую беспокоила мысль о трёх тяжёлых мешках, которые она должна будет тащить через горы.

– Повтори, пожалуйста, ещё раз эти чудесные слова, – попросила обезьяна, очевидно, не чуждая поэзии.

Адель повторила раз, другой, третий. Она повторяла их до тех пор, пока обезьяна не выучила наизусть первые две строки. До гнусного интригана ей не было никакого дела, так что процесс обучения на этом закончился.

– Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов! – с чувством декламировала, почти пела, обезьяна, самозабвенно прислушиваясь к звукам собственного голоса.

– Да замолчи ты, наконец! – не выдержал гном. – Что ты заладила про эту паршивую воровку?

– Ну, уж сразу и воровка! – возмутилась обезьяна. – А ты подумал, откуда ей было взять еду? Поневоле стащишь, если никто не даёт. Дали бы, так и воровать бы не пришлось. А то заклеймят вором ни за что ни про что, не разобравшись в ситуации. Послушай ещё раз. Как злая обезьяна…

– Замолчи! – не выдержал заяц.

– Да ты только послушай! Как…

– Да ты упрямее самого упрямого осла, – заключил ослик.

– Верно, серый! – одобрил гном. – Люблю умных ослов.

– Мне нравится имя Серый, – заметил ослик.

– Там сидит какая-то старуха, – предупредил заяц.

У подножия одного из деревьев, которые попадались всё чаще и местами образовывали целые рощи, сидела старая женщина, с виду похожая на нищенку. Одета она была в жалкие лохмотья, но выражение лица было настолько приветливым, что сразу располагало к себе.

– Здравствуйте, милые, – поздоровалась она с путниками. – Далеко ли путь держите?

– По-разному, – ответил осторожный заяц. – А тебе куда надо?

– Далеко, ох далеко! Через горы, через пустыни, через реки и леса в озёрный край. Там, говорят, места святые и люди добрые.

– Кое-кому это по дороге, – сказал гном и прошептал девушке. – Вроде, хорошая женщина. Вот тебе и второй спутник. Бывалая. Много путешествовала.

– Если бы мне найти спутников, то я бы в тягость не была, – словно услышала их нищенка.

– Мне как раз надо перебраться через горы и перейти пустыню, – сказала Адель, очень довольная такой славной попутчицей.

– Как злая обезьяна… – попыталась вставить своё слово обезьянка.

– Замолчи! – в один голос закричали заяц, гном и осёл.

– Ох, не люблю я злых, милая, – призналась нищенка и улыбнулась доброй улыбкой. – Ни обезьян злых не люблю, ни людей.

– Слыхала? – победоносно повернулся к обезьяне заяц.

– Вот все вы так! – возмутилась та. – Не дослушают до конца, а уже судят. Как же ты, бабушка, осуждаешь эту славную обезьяну, если не знаешь, в чём дело?

– В чём же, милая, дело? – добродушно спросила нищенка.

– Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов!

Старушка была озадачена.

– И что же, хорошая ты моя?

– А то, что этой ловкой обезьяне приходится сторожить огромную кучу орехов от всяких жуликов. Как же ей не быть злой? Ей надо оберегать своё добро, а то вокруг много безнравственных негодяев, которые рады поживиться чужой добычей.

– Ну, если так… – протянула старушка-нищенка, не желая спорить.

– По-моему, мы теряем время из-за этого глупого создания, – вмешался гном. – Присоединяйтесь к нам, бабушка.

В путь пошли уже вшестером, и упрямая обезьяна прыгала рядом, то оглашая окрестности заученной фразой, то переругиваясь с зайцем, гномом и даже спокойным осликом, а то принимаясь от раздражения закидывать своих оппонентов всем, что попадалось под руку.

Адели было весело и приятно в этом странном обществе. Если и дальше её путь будет наполнен подобными встречами, то жаловаться на особые трудности ей не придётся. Ничего страшного, если она поспит несколько ночей под открытым небом. Погода тёплая, и простуда ей не грозит. У неё уже появились два приятных спутника в путешествии по горам и пустыне. Горы, наверное, похожи на Альпы, а её в далёком детстве возили на лето в Австрию. Насчёт пустыни она уверена не была, но её вдохновлял пример слабой нищей старушки, не боявшейся этого перехода. Наверное, и в дальнейшем, если руководствоваться здравым смыслом и стараться ни с кем не ссориться, путешествие будет похоже на некую длительную загородную прогулку. Вот, например, эта приветливая нищенка. Она путешествует по свету много лет и не говорит, что на каждом шагу её подстерегала смертельная опасность. Наверное, без происшествий у неё не обходилось, но они не заставили славную старушку отказаться от дальнего похода.

– Как злая обезьяна…

– Замолчи!!!

Адель оторвалась от своих мыслей. Оказывается, обезьяна вновь принялась за своё.

– Но должна же я повторять эти замечательные слова, чтобы не забыть, – оправдывалась обезьяна. – Я хочу порадовать своих друзей.

– Ну и шла бы скорее домой! – рычал заяц.

– Я и так иду. Мы живём в лесу, куда вы все идёте. Если бы я была так же невежлива как вы, я бы спросила, почему вы идёте за мной.

– Ну и нахалка! – рассердился гном.

Обезьяна скромно прикрыла рот рукой и лукаво посмотрела на него.

– Если в лесу полно обезьян, то не лучше ли будет сделать крюк и обойти лес стороной? – спросил ослик.

– Далеко обходить, – отозвался гном. – Но мы можем пересечь выступающую часть леса и снова выйти в степь.

– Как злая обезьяна над кучей наворованных…

В бедную обезьяну полетели шишки, куски мха и травы, и она с визгом отбежала в сторону.

– Что вы ко мне пристали? – жалобно кричала она. – Чем я-то виновата? Я бы тоже предпочла наворовать огромную кучу бананов, манго или апельсинов, но не всегда можно стащить самое любимое. Орехи тоже хорошая еда. Что вы, собственно, имеете против орехов?

Адель решила вмешаться и хотела было осчастливить эту не чуждую поэзии обезьяну баснями, но выяснилось, что та не способна сосредоточиться на длинных текстах и, боясь забыть две любимые строчки, совершенно не к месту перебивала девушку.

Наконец, путники ступили под свод могучего леса. Сначала идти было трудно, потому что мешал подлесок, но потом растительность сосредоточилась почти исключительно наверху, и они шли между обвитыми лианами стволами. Нищенка, хотя и была очень немолода, двигалась легко и проворно, на что гном обратил внимание девушки.

– Ни за что бы не поверил, что старая женщина может быть так подвижна, – поделился он своими размышлениями. – Вот что значит жизнь без забот о доме и семье. Когда мне надоест моя лавка, я тоже стану бродягой.

– Ни за что не станешь, – вмешался заяц. – Ты скорее лишишься жизни, чем своей лавки.

Адель почувствовала, что наладившиеся было отношения между этими двумя столь несхожими между собой существами вновь накалились. Да ещё зайца угораздило обратиться к гному на "ты", чего тот терпеть не мог.

– Эй, потише! – крикнула обезьяна. – Там сидит кто-то очень страшный. Дальше я с вами не пойду, а то от страха у меня из головы вылетят слова, и я не смогу порадовать своих собратьев.

– Подожди, – остановил её заяц, и в глазах его вновь на короткий миг отразился ужас. – Где сидит и кто?

Обезьяна свесилась с ветки и пальцем указала вперёд.

– Я видела сверху в просвете между ветвями что-то красное и чёрное. Оно шевельнулось, но это не тигр, а кто-то пострашнее тигра. Я побегу к своим, а вы будьте осторожнее.

– А ты не можешь подкрасться к нему по ветвям и сверху поглядеть, кто это? – спросил гном.

Обезьяна задумалась.

– Милая, славная обезьяна, сходи, пожалуйста, – попросил встревоженный ослик.

– Если тебе не трудно, – добавила Адель, вообразившая всякие ужасы.

– Сходи, сделай милость, – ласково проворковала старушка.

– Да уж схожу, – согласилась обезьяна. – Только впредь на меня не кричите.

Все, конечно, заверили, что до конца жизни рады будут слушать про злую обезьяну над кучей наворованных орехов.

Обезьяна ловко перескочила на другое дерево, пронеслась по воздуху на лиане и скрылась из виду.

– Вроде, неплохая оказалась обезьяна, – сказал заяц.

– И посмелее некоторых, – съязвил гном.

– Вдруг она попадёт к нему в зубы? – испугалась Адель.

Заяц сначала поджал уши, потом поставил их торчком, привстал на задние лапы, гордо выпрямился и испустил воинственный клич.

– Да я его сейчас разорву собственными лапами! – завопил он и прыгнул в ту сторону, где предполагался неведомый враг.

Ноги сами понесли Адель следом, за ней бежал гном, дальше с громким треском ломил осёл, а позади раздавались оханье и восклицания нищенки.

– Убью!

С таким криком заяц выпрыгнул на поляну, на краю которой на выступающих из земли узловатых корнях гигантского дерева сидел невероятной красоты юноша в богатой, расшитой золотом одежде. Он с недоумением глядел на воинственного зайца и одного за другим появляющихся перед ним путников.

– Повторю сначала, а то мне помешали, а говорить с середины я не умею, – сказала прерванная на полуслове обезьяна, стоявшая перед юношей. – Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов!

Заяц яростно засопел.

– А дальше? – добродушно спросил юноша, слегка поклонившись подошедшим.

– Спроси у неё, – указала обезьяна на девушку. – Дальше про нас, обезьян, ничего не говорится.

– Да, очень хорошие слова, – серьёзно сказал юноша и встал. – Рад приветствовать добрых путников. Если вас устраивает эта поляна, то предлагаю вам воспользоваться преимуществами, которые она предоставляет для отдыха. Здесь прохладно, но не холодно, нет ядовитых тварей, а на том дереве, как заверила меня эта славная обезьяна, много вкусных плодов. Судя по вашему усталому виду, вы долго шли и, конечно, нуждаетесь в отдыхе. Позвольте представиться: несчастный принц.

– Принц? – изумились все.

– Самый настоящий принц, а мой отец – самый настоящий король. Наше королевство расположено на северо-западе, а в этой стране я путешествую как частное лицо, так что без излишних церемоний располагайтесь рядом. Трюфелей под соусом не обещаю, но у меня есть несколько роскошных картофелин, которые мы сможем испечь в золе.

Принц говорил очень приветливо, просто и с такой подкупающей искренностью, что не последовать его приглашению было просто невозможно.

– Меня зовут Фром, – выступил вперёд гном. – Среди своего народа я пользуюсь уважением и держу лавку.

Вид у гнома был очень важный, даже напыщенный.

– Знакомство с вами, уважаемый Фром, большая честь для меня, – откликнулся принц. – Выбирайте себе место по вкусу.

– Заяц, – представился заяц.

– Я вижу, что ты очень мужественный заяц, – сказал принц. – И я рад, что встретил тебя.

– На редкость продувной заяц, – сообщил гном.

И принц и, тем более, заяц сделали вид, что не расслышали этих слов.

– Бывший одинокий осёл, – назвался ослик. – Мне нравится имя Серый.

– Приятно тебя видеть, Серый, – улыбнулся принц. – Рад, что теперь ты не одинок.

Адель вежливо пропустила вперёд старушку-нищенку.

– Зови меня просто бабушкой, милок, – по-простонародному пропела она. – Я для всех бабушка, и все для меня вроде любимых внучат.

– Это большое счастье – весь мир считать своей большой семьёй, – согласился принц. – Присаживайтесь, бабушка.

– Адель, – назвала себя девушка.

Принц любезно кивнул.

– У вас, наверное, своя история? – предположил он.

– Такая история, что я ищу ей попутчиков, – вмешался заяц. – Эта простофиля без меня совсем бы пропала, но я смогу довести её только до гор, а дальше ей придётся идти одной, и у меня сердце не на месте, как подумаю, что её облапошит всякий, кто пожелает.

При этом он очень выразительно поглядел на гнома.

– Я уже обещал три мешка провизии за три монеты, – объяснил принцу гном, которому стало неловко. – И я намекнул, что, возможно, мне удастся сделать кое-что ещё.

– Девушка пройдёт через горы не одна, а со мной, – вмешался ослик.

– Так что ей придётся заботиться ещё и о тебе, – пояснила обезьяна.

– Если я не ослышался, ты собиралась уходить, – напомнил ослик.

– Я бы ушла, но меня пригласил на обед один знакомый принц, – с достоинством объяснила обезьяна. – За обедом ему, наверное, будет приятно слушать прекрасные слова, которым меня научила девушка.

У всех, кроме принца, вырвался стон от ужасного намерения неотвязного животного услаждать их слух во время обеда, но они помнили, как сами упрашивали обезьяну сходить на разведку.

– Эта бестия приняла вас, принц, за что-то страшное, – сообщил гном.

Принц от души рассмеялся.

– Боюсь, что за время своих странствий я, действительно, немного одичал, – согласился он.

Адель никогда ещё не видела такого красивого юношу. Лицо его было словно выточено резцом, настолько чётки и правильны были его черты, глаза, большие, обрамлённые густыми чёрными ресницами, отличались глубоким синим цветом, а длинные волосы и тонкие брови были черны, как ночь. При этом в нём не было никакой слащавости и самолюбования. Похоже, он и не подозревал, что прекрасен. Кроме того, он держался с такой простотой, естественностью и вежливостью, что более приятного человека представить было невозможно.

– Вы много странствовали, ваше высочество? – спросила Адель, решив блеснуть своим воспитанием.

– Не зовите меня "вашим высочеством", Адель, – попросил принц. – Во дворце моего отца так называют меня придворные, но здесь я обычный несчастный принц с разбитым сердцем.

– Расскажите вашу историю, принц, – попросила Адель.

– Она не такая уж мудрёная, – грустно улыбнулся принц. – Однако я обещал вам славное угощение и сначала испеку картофель.

Он встал было, чтобы принести сухих сучьев на дрова, но все запротестовали и сами принялись за работу. Обезьяна и ослик доставили много хвороста, причём ослик вёз на своей спине и хворост и обезьяну, использовавшую вместо верёвок гибкий хвост и цепкие лапы. Гном со знанием дела разложил костёр и испёк картофель, а заяц сбегал за водой. Старушка-нищенка расстелила на траве неведомо откуда взявшийся белый платок и расставляла на нём яства, которые со вздохами доставал их своего неиссякаемого мешка гном. Обезьяна несколько раз слазила на дерево и нанесла целую груду сочных и сладких красноватых плодов, но не утерпела и почти сразу же стала их воровать, визжа и отскакивая, когда её ловили на этом постыдном занятии. Картофель принца оказался, и правда, очень вкусным, белым на изломе и рассыпчатым.

– А теперь, принц, если вам не трудно, расскажите свою историю, – попросили все.

– Пожалуйста, если это можно назвать историей, – согласился принц. – Со мной случилось то, что часто случается с принцами. Я вырос в замке своего отца, и все говорили, что я прекрасен лицом и душой, да я и сам имел глупость так думать. Злая колдунья захотела меня на себе женить, чтобы со временем сделаться королевой, а когда ей это не удалось, она околдовала меня, превратив в страшного уродливого зверя. Так я и мыкался в лесах, пока однажды меня не освободила от моей тяжкой участи простая крестьянская девушка. Не подумайте, что это была красавица. Нет, она была совсем не красива, однако, что ценнее, очень умна и добра. Я из благодарности хотел осчастливить её, взяв в жены и введя во дворец, но…

– Раздумали, – подсказал гном.

– Вам не разрешил отец, – догадалась Адель.

Ослик хотел что-то сказать, но был очень занят поеданием кожуры от картофеля, брошенной в стороне от "стола", поэтому издал лишь какое-то неясное мычание.

– Нет, всё вышло гораздо проще и хуже. Девица отказала мне, потому что любила парня-батрака из соседней деревни. Я был на их свадьбе и, признаюсь, до сих пор не могу понять, что она в нём нашла.

– А вы, принц? – спросил заяц.

– Я вернулся во дворец. Отец обрадовался, задал пир и долгую серию балов и разных увеселений и, наконец, решил устроить свадьбу, выбрав мне в жёны красавицу из очень древнего рода, однако всё это ни к чему не привело. Я сбежал из своего королевства, так как оказалось, что я влюбился в свою крестьяночку и не могу даже смотреть на всех этих разряженных придворных красавиц.

– А вы ещё раз видели свою спасительницу? – спросил гном.

– Видел, подружился с её мужем и два раза ходил с ним на медведя. А теперь брожу по свету и ищу девушку, похожую на мою избавительницу, да только пока не нашёл.

– Ещё найдёте, – убеждённо сказала Адель, тронутая рассказом принца.

– Если это не будет вам неприятно, Адель, то, может, и вы расскажете вашу историю?

Адель не было неприятно рассказывать свою историю, но всё-таки большую её часть рассказали за неё заяц и гном.

– Я буду её сопровождать, – добавил ослик. – И бабушка тоже.

Старушка, сидевшая молча и со вниманием слушавшая разговор, закивала.

– Да-да, я позабочусь о милой девушке. Со мной ей нечего будет бояться, ведь я привыкла к странствиям.

Принц задумался. Выслушав историю Адели, он как-будто чему-то обрадовался и держался с ней теперь гораздо естественнее.

– Я думаю, что двум женщинам и ослу будет трудно путешествовать. Мне совершенно безразлично, куда идти и где искать своё счастье, так что я, если не возражаете, присоединюсь к вам.

– Вот теперь я спокоен! – обрадовался заяц. – А то я уж думал, что мне самому придётся переправлять девушку через горы, а потом вести по пустыне.

Гном с удивлением воззрился на зайца.

– Нет, милый, – закачала головой старушка. – Не дело ты говоришь. Да мыслимое ли дело принцам блуждать по горам да пустыням?! Не ровен час понадобишься ты отцу. Где ж тебя тогда искать? Возвращайся домой, дитятко. Во дворец.

Адель невольно улыбнулась при слове "дитятко", обращённом хоть и к юному, не старше её самой, но всё-таки вполне взрослому принцу. Допустим, на медведя ходил не он, а муж его спасительницы, но уже то, что он стоял рядом (а что он только стоял рядом, Адель не сомневалась), говорит за его незаурядное мужество. Да, он не производит впечатления сильного волевого человека, но от "дитятки" он всё-таки очень далёк.

Принц и бровью не повёл на неуместное обращение и ответил по-прежнему учтиво:

– Я дома совсем не нужен, бабушка, и я поклялся, что не вернусь туда без той, кого смогу назвать своей невестой. Решено: я иду с вами.

Последние слова он произнёс всё в том же любезном тоне, но почему-то всем стало ясно, что спорить с ним не стоит.

– Как злая обезьяна…

– Ты с ума не сошла? – завопил заяц, скомкав свои уши, чтобы не слышать.

– Это я сейчас превращусь в злого гнома! – кричал Фром.

– Милая… – начала было старушка, но замолчала, боясь, очевидно, обидеть обезьяну.

– Как злой осёл над кучей битых обезьян, – придумал Серый.

– Какие вы все нехорошие, – обиделась обезьяна. – Я хотела с вами попрощаться и напоследок сказать вам эти чудесные слова.

– Это очень славные слова, – подтвердил принц, дружески ей кивнув. – Жаль с тобой расставаться, обезьяна. Я с удовольствием тебя выслушаю.

– Так ты уходишь? – спохватился гном. – Я тоже хочу послушать.

– Уже уходишь? – сразу подобрел заяц. – Валяй, рассказывай.

Старушка ласково улыбалась.

– Покажи, как ты расскажешь это своим, – предложила Адель.

Обезьяна сразу приободрилась, заважничала, вскочила на тонкую горизонтальную ветвь и встала в причудливую позу, подпираясь хвостом.

– Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов!

Она помахала рукой на прощание и исчезла среди листвы.

Как ни была надоедлива наивная обезьянка, но Адели стало жаль, что она ушла.

– До свидания! – крикнула она.

До неё донёсся ответный крик, в котором отчётливо прозвучала тема о наворованных орехах.

– Кажется, мы всё-таки от неё избавились, – сказал заяц.

– Боюсь, что теперь мне будут долго сниться кошмары про злых обезьян, – поделился своими опасениями гном.

– А по-моему, очень славная обезьяна, – высказал своё мнение принц. – Первое, что она мне сказала вместо приветствия, было следующее: "Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов". Признаться, это лишило меня дара речи.

– Для всех было бы лучше, если бы дара речи лишилась она, – заявил заяц. – Может, на ночь устроим привал здесь? Кажется, место удобное. Зато завтра выйдем в путь с первыми лучами солнца.

Все вопросительно посмотрели на принца.

– С моим мнением, пожалуйста, не считайтесь. Я поступлю так, как решите вы, потому что я никуда не спешу, а к вам присоединяюсь для компании.

– Тогда можно переночевать здесь, – согласился гном. – Эй, заяц, прихвати с собой Серого и принесите свежих веток, а женщины пусть собирают мох.

– И я тоже, – вызвался принц.

– А я приготовлю лагерь, – заключил гном и принялся собирать сучья для костра в ожидании, пока не наберётся достаточно материала для изготовления постелей.