Текст книги "Ледяные (ЛП)"

Автор книги: Вероника Идэн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 8

ИСТОН

Утром большинство парней двигаются медленно, пока мы готовимся в раздевалке к раннему выходу на каток перед нашей игрой позже. Я улыбаюсь Кэмерону, пока он осторожно натягивает все таки щитки для ног рядом со мной.

– Чувствуешь это? – я надеваю тренировочную майку, прежде чем проверить лезвия на своих коньках. – Вот почему я ограничился двумя бокалами.

Он слабо фыркает, хлеща меня своей футболкой.

– Заткнись. Мы были в одной лодке.

– Мне определенно нравится быть тем, у кого нет похмелья, – я уворачиваюсь от перчатки, которую он бросает в меня.

Ноа улавливает это. Он полуодетый, болтается посреди раздевалки. Он приучил всех нас к серфингу после того, как научился этому летом дома, в Калифорнии.

– Это маленький пляжный городок, который моя семья посетила прямо перед тем, как я вернулся в тренировочный лагерь. Чувак, который управляет магазином серфинга в Саут-Бэй-рэд, – он изображает серфинг. – Кто-нибудь, подойдите, обмахните мои волосы веером, чтобы вы могли в полной мере ощутить, как круто я выглядел, разгуливая по этим волнам.

Элайджа хихикает над его выходками, останавливаясь, когда замечает кого-то в зале.

– Как дела, Кинкейд?

– Увидимся там, ребята. Давайте хорошенько потренируемся.

Коул Кинкейд – один из помощников тренера. Он начал около двух лет назад, когда наш старый тренер по защите ушел на пенсию. Он видел, как я, Кэмерон, Ноа и Мэдден превращаемся в игроков, которыми мы являемся сейчас. Иметь молодого тренера, гораздо более близкого к нашему возрасту, было здорово.

Мы обращаемся к нему всякий раз, когда нам что-нибудь нужно. Он тот, кому мы звоним, когда оказываемся в дерьме. Он как старший брат для всех нас.

– Бауэр! – Несколько парней произносят это в унисон при виде черного лабрадора тренера Кинкейда, бредущего за ним через раздевалку в синей бандане с логотипом Хестон Ю Хоккей.

Собака поглощает внимание, все ее тело извивается от возбуждения. Он как наш талисман после того, как Кинкейд завел собаку в середине сезона в прошлом году.

– Посмотри, каким большим ты становишься, – говорит Ной, пока собака путается у него в ногах. – Брось мне шайбу.

Мэдден подбрасывает шайбу в воздух исподтишка, на мгновение теряя свое постоянное настроение, пока мы все наблюдаем, как Бауэр сходит с ума от своей любимой игрушки всякий раз, когда Кинкейд приводит его на каток. Как только у него появляется возможность погрызть шайбу, он показывает ее всем, как будто хвастается ею.

Ноа подходит и поднимает свой телефон, переходя прямо к записи клипа для социальных сетей команды.

– Ты любишь собак или кошек?

– Убери телефон от моего лица, Портер, – ворчит Мэдден. – У меня очень болит голова для этого.

Ноа хихикает.

– Вот что ты получишь за то, что не принял мое лекарство от похмелья прошлой ночью. Говорю вам, гидратация – это ключ. Именно поэтому я все еще могу подниматься в тренажерном зале на следующее утро, чтобы поддерживать эти сексуальные пушки накачанными, независимо от того, сколько я выпил.

Он сгибается и чмокает свой в бицепс. Я фыркаю, уделяя внимание собаке тренера Кинкейда, когда он приносит мне шайбу, которую жует, и бросает ее, как только я его глажу. Язык пса высовывается в счастливом пыхтении, когда он тает и плюхается на спину у моих ног.

– Лучше не переборщи, – все мы выпрямляемся при суровом обращении тренера Ломбарда, прежде чем он входит в раздевалку. – Я вижу игроков в своей раздевалке, а не на льду для тренировки. Мы собираемся это исправить?

– Да, сэр, – Ноа теряет свою игривую натуру.

– Давайте выйдем на лед, – объявляю я.

Все набирают темп, надевая последнюю экипировку. Я направляюсь на каток с Ноем и Кэмероном.

Ноа похлопывает меня по плечу.

– Эта цыпочка была горячей прошлой ночью. Ты был с ней?

Мы снимаем коньков и проходим на каток. Это всегда похоже на возвращение домой, когда я чувствую, как свежая прохлада покусывает мою кожу и первое скольжение льда под моими коньками.

– Не, я был не в настроении. – Я следую примеру всех остальных, устраивая нашу обычную разминку – несколько кругов на коньках по катку, чтобы разогнать кровь.

– Ты? Не в настроении? – Ноа ухмыляется и толкается своим плечом о мое, прежде чем объехать меня по узкому кругу. Он может играть в защите из-за своей мышечной массы и широкого телосложения, но у него чертовски хорошая работа ног.

Он направляет на меня клюшку, когда обгоняет меня, разворачиваясь, чтобы кататься задом наперед.

– Ты все еще зациклен на своей загадочной девушке.

– Майя, – Кэмерон пропевает рядом со мной. – Говорю тебе, чувак, ты должен был видеть его, когда мы столкнулись с ней в продуктовом магазине. Она боролась с ним так, как я никогда раньше не видел.

– Вау, я никогда не представлял нашего мальчика с проблемами в производительности.

– Продолжай в том же духе. Сегодня я не собираюсь быть снисходительным ни к одному из вас, – я ухмыляюсь, качая головой. Заканчивая очередной круг, я подхватываю одну из шайб, насаживая ее на край своей клюшки. – Я заставляю защиту работать. Вы оба почувствуете это в обеих играх в эти выходные и на каждой тренировке, пока мы не сыграем с Юкорн.

Ноа и Кэмерон стукаются кулаками, затем принимают позы с ухмылками. Я подбрасываю шайбу со своей клюшки и играю с ней, мечусь взад-вперед, не переходя в атаку.

Элайджа подскакивает на коньках и соединяется со мной, когда я уворачиваюсь от Ноя. Я вижу в нем стремление проявить себя, которое у меня было. Я ловлю его взгляд и слегка киваю, давая понять, что пора уходить. Мэдден появляется из ниоткуда, чтобы продолжить атаку втроем.

Они с бешеной скоростью перебрасывают шайбу между собой, чтобы держать Ноя в напряжении, прежде чем отправить ее мне, когда я нахожусь в идеальной позиции. Мой удар летит в сетку.

Кэмерон ныряет в скольжение, вытянув руку для спасения перчатки. Шайба на какой-то дюйм не попадает в его перчатку и проскальзывает сквозь складку.

– О! – я поднимаю руки вверх. – Вот как это делается, мальчики.

– Это было чертовски красиво, Ист, – перчатка Ноя трет мой шлем.

Тренер дает свисток, сигнализируя об окончании разминки. Команда подходит к скамейке запасных, где он прислоняется к бортам. Мы готовы к работе.

Тренировка проходит хорошо. Защитники на первой линии вместе со мной подключают все наши передачи, и наша защита ужесточается. Тренер даже улыбается, что является редкостью.

Пока мы будем продолжать в том же духе, мы заставим Райана Доннелли съесть счастливую победу Элмвуда над нами.

После того, как мы заканчиваем, раздевалка почти пуста, когда я выхожу из душа, за исключением Кэмерона и Элайджи.

– Готов играть? – Кэмерон взваливает на плечи свою спортивную сумку.

– Я встречу тебя снаружи. Собираюсь минутку поговорить с тренером.

По пути к выходу он поднимает знак мира, и новичок следует за ним. Я одеваюсь и иду в офис.

– Тренер? – я зависаю в его дверях.

Он сидит за своим столом и просматривает запись игры с Кинкейд.

– Входи, Блейк.

– Я просто хотел поговорить с тобой об этой вещи, которую я видел. Думал, что команда сможет это сделать. – Я кладу свой телефон на его стол. – Ты всегда говоришь, что нам нужно тренироваться разными способами.

– Правильно, – он убирает телефон подальше, прищурившись, чтобы прочитать. – Йога, да?

Тренер Кинкейд заглядывает ему через плечо.

– Это отлично подходит для улучшения стабильности и диапазона движений. Особенно для вратарей.

Меня поражает неожиданность. Существует множество способов тренироваться для хоккея вне тренировок. Некоторые парни берут уроки фигурного катания и балета. Мне и в голову не приходило, что йога тоже подпадет под это.

Тренер Ломбард задумчиво мычит.

– Давай сделаем это. Я запишусь на специальное занятие. Продолжай эту инициативу, Блейк. Кинкейд?

– Я позабочусь об этом.

***

Несколько дней спустя после нашей вечерней тренировки я задерживаюсь, пока парни заходят в дом и сажусь на ступеньки крыльца, позволяя своей сумке упасть рядом со мной. Сегодня утром перед тренировкой я заклеил клюшку скотчем, но все равно переделываю ее, чтобы занять руки.

Я позволил своей фиксации на Майе увлечь меня. Тренер похвалил меня, когда я выходил из его кабинета после окончания тренировки в субботу утром. Он считает, что я предложил йогу с козлятами в качестве альтернативного тренинга из-за моей преданности игре. Я всегда ищу способы обойти наших конкурентов, делая все, чтобы тренироваться в максимальной форме.

Правда в том, что я действительно хочу ее увидеть. Нет сомнений в том, как сильно она мне нравится, что заставляет меня чертовски нервничать, потому что я никогда раньше не был в такой ситуации. Это совершенно новая территория, которой я интересуюсь каждый раз, когда вижу ее.

Сначала она привлекла мое внимание, потому что мне было любопытно, как у нее хватило смелости сидеть в центре внимания в студенческой секции Хестона, болея за команду соперника. Затем она привлекла мое внимание тем танцем в баре и своим интригующим вызовом. После всего лишь нескольких встреч меня тянет к ней, я ищу ее в каждой проходящей мимо брюнетке на кампусе, надеясь, что это будет означать, что у меня будет пять минут с ней.

Может быть, в прошлом я бы трахнул ее несколько раз и выбросил это из головы, но сейчас не об этом. Да, я хочу ее. Очевидно, я хочу ее. Но это нечто большее. Я думал о том, чтобы потусоваться с ней и подержать ее за руку, черт возьми.

Это не просто влечение к ней, потому что она чертовски сексуальна. Я никогда не был так поглощен бесконечным желанием к девушке, как эта. Я хочу большего – намного больше, чем должен. Если я так схожу по ней с ума, когда едва ее знаю, то могу только представить, на что это будет похоже, когда я узнаю. Эта мысль в равной степени волнует и действует на нервы.

Я еще даже не поцеловал ее, и я могу сказать, что одного раза никогда не будет достаточно. Она не из тех, кто бьет и бросает. Нет, если странное чувство в моем нутре, будто я взволнован и схожу с ума одновременно, когда нахожусь рядом с ней, можно с чем-то сравнить. Не тогда, когда я хочу быть рядом с ней любым способом, а она будет терпеть мое присутствие.

Она мне просто нравится. Конец.

Наши предстоящие игры против Юкорн и Юмас не учитывались, когда я разговаривал с тренером.

Юкорн – всегда сильная команда, с которой мы боремся ноздря в ноздрю за победу в общем зачете нашего дивизиона на пути к Frozen Four. Играть в Юмас – это личное для меня. Я борюсь за каждую победу над ними. Их агент приходил на несколько игр в юниорской лиге, но в конечном итоге они меня не взяли.

В восемнадцать лет это дерьмо задело. К настоящему моменту я знаю, что я там, где должен быть. С тех пор, как начал в Хестоне, я прилагал усилия, чтобы доказать тренерам, своим товарищам по команде и самому себе, что у меня есть все необходимое, чтобы каждый раз доводить нас до конца.

Подвергаю ли я все это риску, если продолжаю преследовать Майю? Сейчас не время отвлекаться. Быть задрафтованным из NCAA – в лучшем случае ничтожный шанс, но у него гораздо лучшие перспективы попасть в НХЛ таким образом, чем в статусе свободного агента.

Я надрывал задницу в играх, особенно против Вермонта в прошлые выходные. На самом деле, я играл невероятно каждый раз, когда была моя смена на льду. Мы выиграли вничью, и я не собираюсь лгать, я хотел выиграть это для нее, потому что она пожелала мне удачи. Даже если ее там не было, чтобы увидеть это.

Если я могу выиграть, пока думаю о ней, это нормально, верно?

– Это не обязательно должно быть плохо, – рассуждаю я себе под нос.

В команде есть парни, у которых есть девушки. Они находят баланс, как Келлер часто говорил мне и Кэмерону, когда они были новичками. Он и его девушка – теперь женатые – пережили это нормально, так что, возможно, мне не из-за чего переживать.

У меня никогда раньше не было более глубокой связи, о которой стоило бы беспокоиться. Я так усердно работал над тем, чтобы девушки оставались на поверхностном уровне, чтобы меня это не отвлекало от моих целей. Испортить это сейчас, когда я так близок к целям, к которым стремился, может стать концом всего. Это не было проблемой до нее.

Я никогда не ожидал, что девушка привлечет мое внимание, и меньше всего сестра Доннелли.

Майя превращает меня в одержимого мужчину.

Единственное, чем я когда-либо был одержим – это игрой в хоккей.

Когда я рядом с ней, нет ничего, чего бы я не сделал, чтобы заслужить ее великолепную улыбку. Затем, когда ее нет рядом, я слышу ее голос, представляю, как она саркастически закатывает глаза, которые зажигают во мне что-то теплое и волнующее. Она постоянно в моих мыслях.

И в половине случаев она как будто едва признает, что я существую.

Тихий смех покидает меня. Я откладываю клюшку в сторону и массирую лоб. Что, черт возьми, я делаю?

Шарканье ног по тротуару выводит меня из задумчивости.

Нил Кэннон останавливается перед короткой дорожкой, ведущей к дому, и смотрит на меня. Ушедший в отставку игрок НХЛ – местная легенда. Он приходит на все наши домашние игры и обычно в это время уходит на прогулку. Некоторые ребята думают, что он делает это, чтобы присматривать за игроками, возвращающимися с тренировки. Иногда он останавливается, чтобы дать свой совет.

После еще одного пристального взгляда он сворачивает на дорожку и садится рядом со мной на ступеньках крыльца с грубым, потрескивающим гудением. Никто из нас не произносит ни слова, пока он не вздыхает.

– У меня нет времени на всю ночь.

– Э-э. – Я не совсем понимаю, что он имеет в виду.

– Говори, – ворчит он, не делая ни малейшего движения, чтобы уйти. – Лучше поторопись, или я оставляю тебя разбираться в том, что у тебя на уме, самому.

– Ох. Ладно, правильно, – я прочищаю горло, запускаю пальцы в волосы, пока ищу, с чего начать. – Я просто сижу здесь и думаю о многих вещах.

Кэннон фыркает.

– Ты все еще не говоришь.

Его раздражительность характерна для всего города. У него жесткий характер, но это меня не отталкивает. Во всяком случае, это успокаивает меня и заставляет открыться.

– Да. Многое меняется, и давление усиливается. Это мой последний год, когда я выбираюсь на драфт. К следующему сезону я буду старше возрастного ценза.

– Я слышал, ты капитан команды в этом году. Ломбард выпивает со мной в спорт-баре.

– Да. Честно говоря, я этого не ожидал. Думал, Ривз стал бы лучшим капитаном, – я вытираю лицо. – И мне просто нужно оставаться сосредоточенным. Именно тогда это имеет наибольшее значение.

– Но ты не сосредотачиваешься, – предполагает он.

Я наклоняю голову, когда он переводит на меня выжидающий взгляд, приподнимая свои кустистые седые брови. Поджимая губы, я расстегиваю молнию на своей спортивной сумке, чтобы подергать ее взад-вперед.

– Я, просто… есть… одна девушка.

– Ага. Так всегда бывает.

– Обычно это не проблема, за исключением того, что я не могу перестать думать о ней. – Тепло покалывает мою грудь. Странно вот так рассказывать о чувствах. Особенно для него. – Я никогда не ожидал, что в моей жизни будет что-то, что может соперничать с моей концентрацией на хоккее, и я не знаю, что делать.

Кэннон прищуривает глаза.

– Сдерживание никогда никому не приносило пользы.

Я моргаю, кивая в ответ на его совет. Это дает мне новую перспективу, которую я не рассматривал. Я всегда проводил черту на песке между собой и девушками, с которыми был. Никаких ночевок. Ведите себя непринужденно. Никаких повторов, если они думают, что то, что у нас есть, никуда не денется, потому что я не позволяю этому заходить дальше.

Но ни одна из них никогда не сводила меня с ума так, как это делает Майя. С ними было легко сдерживаться.

С ней я чувствую, что сражаюсь против целой команды, чтобы катиться к цели.

– Как в седьмом матче Кубка Стэнли за год до того, как ты ушел на пенсию, когда все зависело от этой победы. Вы проигрывали по очкам до середины третьего периода. Твой хет-трик сравнял счет, и ты выиграл в овертайме благодаря результативной передаче.

Кэннон хрюкает в знак подтверждения. Эта игра укрепила его как одного из моих любимых игроков. Я равняюсь на него. Черт возьми, я выбрал свой номер, потому что это был его.

– Когда на кону все, ты заставляешь это работать, – говорит он.

Тяжесть, лежащая на моих плечах, спадает, делая меня легче.

– Спасибо.

– Конечно, малыш. – Он поднимается на ноги со сдержанным стоном, который люди его возраста издают всякий раз, когда встают, засовывая руки в карманы куртки. – Взбодрись. Я не хочу видеть, как Найтс снова надерут вам задницы на льду.

Из меня вырывается смех, и я сжимаю затылок.

– Да, сэр.

Пока я наблюдаю за тем, как он продолжает свою ночную прогулку, в моих мыслях всплывает то, что обычно говорил мне папа. В то время я не придавал этому особого значения, кроме того, что помнил, когда давать отдых мышцам, а когда полностью отдаваться тренировкам, но теперь это звучит немного по-другому.

Наличие всего этого может означать, что мне не придется рисовать какие-либо линии на песке, когда дело касается Майи.

Мысль опасна, она пускает корни, как только проскальзывает у меня в голове. Я представляю ее как нечто гораздо большее, чем обычную связь. Как Майя приходит на игры с моим номером, чтобы подбодрить меня, празднует со мной мои победы в Лэндмарк, ужинаем со мной и ребятами, а на следующее утро завтрак. Все то, чего у меня никогда не было ни с одной другой девушкой – настоящие отношения.

Мне нужно поговорить с мамой. Моим младший братом Ашером, хотя он слишком мал для подобных тем. Тренер и помощник тренера. Мои парни. Но это не то же самое. Иногда меня прямо в живот ударяет то, как сильно я хочу, чтобы папа все еще был здесь, со мной, вместо дыры, оставшейся в сердце после того, как мы потеряли его в аварии.

Пяти лет недостаточно, чтобы утихомирить горе от его потери. Наверное, мне всегда будет больно от того, что я слишком рано потерял своего отца. Я стараюсь быть сильным ради мамы и Ашера. Теперь моя работа – заботиться о них.

Если бы это было так, думаю, он бы гордился тем, как далеко я продвинулся, как усердно я работаю, чтобы достичь того, во что мы оба верили, что я смогу. Гордился бы мужчиной, которым я вырос. Он бы хотел, чтобы у меня было все.

Включая девушку.

Уголок моего рта приподнимается с новым чувством драйва. Черт возьми, да.

ГЛАВА 9

МАЙЯ

– Мы опаздываем! Поехали. Давай, давай, – Рейган появляется в дверях моей комнаты и хлопает в ладоши, когда находит меня растянувшуюся на кровати.

– Не могу поверить, что ты уговорила меня пойти куда-нибудь сегодня вечером.

Сидя, я сражаюсь со своими любимыми ботинками до колен, чтобы надеть их. Битва заканчивается тем, что я запыхаюсь, но успешно надела их.

Она проверяет свой безупречный макияж в моем зеркале, аккуратно нанося последние штрихи, нанося темно-красную помаду на свои пухлые губы. У нее круглое лицо с высокими скулами, и когда она улыбается своему отражению, в ее красивых зеленых глазах загораются огоньки. Рваные черные джинсы облегают ее бедра, а широкий свитер с v-образным вырезом спадает с плеч, подчеркивая все ее пышные изгибы и дополняя фигуру груши. Ее взгляд переключается на меня.

– Девочка, не смей отказываться. У меня редко бывает выходной в субботу вечером, – она предлагает свою губную помаду. – Хочешь немного?

– Я в порядке, нет. Ты выглядишь сексуально.

Она подмигивает и взбивает свои клубнично-светлые кудри.

– Ты знаешь это, подружка. И я тоже. Что я всегда говорю?

Мне нравится ее уверенность. Она никогда не позволяет ничему помешать ей жить и никогда не перестает выводить меня из плохого настроения. Никому не позволено портить ее парад.

Когда на первом курсе мы стали соседями по комнате, она была жизненно важной системой поддержки, помогавшей мне пережить предательство Джонни. Если бы у меня не было такой подруги, как она, с которой я могла бы поговорить, я, возможно, никогда бы не вернулась в свое прежнее состояние.

– Мы проживаем жизнь с громким смехом, захватывающими книгами и шикарной обувью, достаточно острой, чтобы растоптать любого, кто попытается ослабить наш свет. – Я повторяю мантру, которой она поддерживала нас обоих с тех пор, как мы встретились.

– Это моя девочка. Пойдем повеселимся. Мы это заслужили. Ты заслужила это после того, как надрывала задницу, чтобы добраться до этого момента.

Она права. Я потратила так много своих кредитных часов, чтобы в этом году у меня был более легкий график. Мне не нужно бросать ее ради учебы. Такое чувство, что я действительно могу дышать и распускать волосы.

Рейган протягивает руку, и я с улыбкой обхватываю ее своей.

– Давай.

Когда мы выходим из здания, на нас обрушивается порыв холодного ноябрьского воздуха. Она вздрагивает, но не я. Холод освежает.

– Фу. К счастью, это не долгая прогулка, – говорит она.

– Где вечеринка? Ты мне не сказала.

Я останавливаю ее, искренне надеясь, что мы не покидаем кампус.

– Пи Каппа Альфа.

Я расслабляюсь. Вечеринки братства и женского общества не мои любимые, но пока это не вечеринка хоккейной команды, я в порядке.

– Правда?

Она ухмыляется.

– Ну, некоторые из моих друзей из класса собираются и обещали, что я увижу их там.

– Круто.

– Но, – протягивает она. – Есть также этот Пайк с серьезной энергией красавчика, который приходит в бар всякий раз, когда у меня есть сет, чтобы строить мне милые глазки во время моего пения. За этими симпатичными карими глазами мало что скрывается, но с ним весело флиртовать, и у него огромный член, посмотри.

– Не смей. Рейган!

Я борюсь с ней, когда она пытается показать мне свой телефон, мы обе смеемся. Она выигрывает, размахивая фотографией у меня перед носом, на которой приличное освещение, насколько позволяют фотографии члена, но ракурс сомнительный.

– Ты уверена, что это не фотошоп?

– О, я уверена. Я подумала то же самое, поэтому потребовала лучшего доказательства. Получилось отличное видео.

Я фыркаю.

– Итак, мы идем на эту вечеринку, и ты собираешься меня бросить?

Она ахает, проводя рукой по своему декольте.

– Я оскорблена. Когда я это делала?

– Ладно, никогда. Но если ты хочешь, дерзай. Я не стою на пути твоей связи.

– Спасибо. Посмотрим, как пройдет вечер, но мы прибываем вместе, и я планирую уехать со своей горячей лучшей подругой.

Она хмурит брови и подталкивает меня локтем. Наш смех эхом разносится вокруг нас, и мы привлекаем любопытные взгляды других людей, прогуливающихся по кампусу, но никому из нас нет до этого дела.

Когда мы доходим до Греческого ряда, люди высыпают из дома братства на лужайку. Музыка звучит громче, когда мы заходим внутрь, и она корчит рожу.

– О нет. Я определенно взламываю их систему. Этот плейлист не то. Можешь поверить, что эти парни думают, что это то, во что им нужно играть, чтобы перепихнуться? Честно.

Я не могу сдержать смех, пока мы проходим по переполненным залам.

– Ты королева музыки, а не я.

Как только выпили, мы направляемся в самую большую комнату в доме. Парень, тусующийся на диванах, выскакивает, чтобы поприветствовать нас. Я поджимаю губы, потому что все, о чем я могу думать, это то, что я знаю, как выглядит его член.

– Эй, ты пришла! – он оглядывает Рейган с ног до головы с явной признательностью, протягивая ей руку. – Познакомься с моими парнями.

Она одаривает его уверенной, кокетливой улыбкой, затем поворачивается ко мне.

– Ты в порядке? Я вернусь через десять, после того как поздороваюсь.

– Продолжай.

Пайк кивает мне подбородком.

– Твоя подруга тоже может прийти.

Я поднимаю руку.

– Нет, спасибо. Пока мне здесь хорошо.

Рейган наносит удар парню, когда он пытается оттащить ее, наклоняясь.

– Ты уверена? У него могут быть милые друзья.

Мои плечи трясутся от удовольствия.

– Да. Постоять пять минут в одиночестве на вечеринке меня не беспокоит. Я могла бы пойти посмотреть, кто еще здесь. Прошлой осенью я увидела парня, с которым сотрудничала в своей биолаборатории. Продолжай.

– Хорошо. Я скоро найду тебя!

Я остаюсь одна больше двух минут, прежде чем кто-то неторопливо подходит ко мне. Он вторгается в мое личное пространство, обдавая меня пивным дыханием.

– Как дела? Я Джастин.

– Привет, – коротко отвечаю я.

Когда я не предлагаю никакого другого разговора, он хмурится и ударяет по своей вейп-ручке.

– Как тебя зовут? – он пытается.

Оглядывая комнату в поисках кого-нибудь еще, кого я знаю, с кем можно было бы поговорить вместо этого парня, я замираю.

Мои глаза встречаются с глазами Истона, когда он входит с парой других парней. Его внимание переключается на Джастина, и его приятно удивленное выражение лица сменяется чем-то жестким и ревнивым.

Он ударятся кулаком с одним из парней рядом с ним и направляется в мою сторону. Мое сердце замирает, но это не от разочарования.

Джастин замечает Истона. Он напрягается и что-то ворчит себе под нос, удаляясь, прежде чем Истон доберется до нас.

– Ты могла бы сказать, что у тебя есть парень.

Истон не сводит с меня глаз, пока направляется ко мне. С каждым шагом его ухмылка становится шире. У меня в животе порхают бабочки. Когда он останавливается передо мной, я наклоняю голову, упирая руку в бедро.

– Я должна была знать, что столкнусь с тобой здесь, капитан.

Уголки его рта изгибаются в очаровательной улыбке, когда его взгляд блуждает по мне, задерживаясь на ботинках до колен, обтягивающих мои ноги.

– От меня не убежишь.

– Я действительно не могу, – пряча веселое выражение лица за чашкой, я делаю глоток. – Кто те парни, с которыми ты пришел?

– Ребята из моего класса по средствам массовой информации. Я не планировал оставаться надолго. Мы сыграли бы дневную игру, и потом мне нужно закончить задание для другого урока в понедельник, – он наклоняет голову, прикусывая губу. – Это было до того, как я узнал, что ты будешь здесь.

Улыбка вырывается на свободу.

– То же самое, но меня уговорили прийти, так как мой должен быть только в пятницу.

Он ухмыляется.

– Понимаю, как это бывает. Ты приходишь на эту вечеринку, но не на нашу?

Я пожимаю плечами, все еще улыбаясь.

– Возможно, у меня было лучшее предложение на этот раз.

– Это так? – Истон подходит ближе, глаза сужаются. – Кто это был за парень? Эдвардс? Нет, неважно. Этот парень никогда не смог бы забить тебе. Ты слишком хороша для него.

Я прикусываю губу, наслаждаясь тем, как он работает над своими подозрениями.

– И ты думаешь, что мог бы забить мне?

Он делает паузу, его взгляд перемещается между моими губами и глазами.

– Уже ни для кого не секрет, что я хочу, детка.

По моей коже мгновенно пробежали мурашки. Я залпом выпиваю свой напиток, чтобы скрыть свою реакцию.

– Это был не парень. Меня пригласила моя соседка по комнате. Вот она. – Я указываю на Рейган через комнату, когда она смеется, наклоняясь к парню, который обнимает ее за плечи.

Напряженные плечи Истона расслабляются.

– О. Рейган – твоя соседка по комнате?

– С первого курса. Извини, но лучшая подруга каждый раз превосходит все остальное.

– Справедливо, – он хихикает, задевая своей рукой мою, когда наклоняет голову ниже, чтобы говорить рядом с моим ухом. – По крайней мере, мне не нужно идти драться с кем-то еще за то, что я пытаюсь найти шанс с тобой.

Дрожь пробегает у меня по спине. За этим следует волна жара, которая заставляет меня сжимать бедра при мысли о том, что он дерется из-за меня.

Я делаю еще один глоток своего напитка, чтобы дать себе время прийти в себя

Истон прислоняется к стене, расставляя ноги пошире, чтобы не так сильно возвышаться надо мной. Забавляясь, я подражаю ему, прислоняясь спиной к стене рядом с ним, закидывая одну ногу на другую в лодыжках. Уголок его рта приподнимается.

– Итак, если ты знаешь Рейган, почему я не видел тебя в Лэндмарке до того вечера, когда мы играли с твоим братом?

– Я не знаю, – беззаботно отвечаю я. – Я избегаю мест, в которых участвуют хоккеисты, если не знаю, что их там не будет. Кроме того, я была немного больше занята изучением своей задницы. Почему я не видела тебя в библиотеке?

Он тихо урчит, игриво прищурив глаза.

– Ты сказала, что сходить на игру было разовым делом, чтобы посмотреть, как играет твой брат. Так что же такого есть в хоккее, от чего ты не фанат?

– На самом деле мне действительно нравится хоккей. Я выросла недалеко от Бостона, посещая игры со своей семьей. Мне понравилось, насколько быстрым и захватывающим это было. – Я поворачиваюсь к нему так, словно раскрываю секрет. – Это игроки все мне портят.

Охваченная импульсивным желанием, я взъерошиваю ему волосы. Они густые и мягче, чем я себе представляла. Истон хихикает, позволяя мне на мгновение уйти от ответа, прежде чем схватить меня за запястье. Его голубые глаза сияют, удерживая мои.

Затем он щекочет мои бока.

Я вскрикиваю, бросаясь назад. Он поддерживает меня, положив руку мне на плечо, чтобы мой напиток не расплескался.

– Осторожно.

От его прикосновения у меня покалывает руку. Я подавляю желание вздрогнуть.

– Спасибо.

– Значит, проблема в игроках, да? – на этот раз он прислоняется плечом к стене, с интересом глядя на меня.

Я прищуриваюсь.

– К чему эта самодовольная ухмылка?

– Просто пытаюсь тебя понять. Теперь я знаю о тебе больше, например, ты чертовски боишься щекотки, и на самом деле ты не ненавидишь хоккей. Видишь? У нас много общего.

Я фыркаю, уголок моего рта приподнимается.

– Удачи с этим.

– Я уже говорил тебе раньше, мне нравится тяжелая работа. Может, я и спортсмен, но мне нравится учиться. Оставляю что-нибудь на память. Узнаю все об этом.

Он позволяет заявлению повиснуть между нами, подразумевая, что он изучает именно меня. Его пальцы касаются моих, и я не отстраняюсь.

– О чем вы здесь говорите? – Рейган возвращается с другого конца комнаты. – Привет, Истон

Он отталкивается от стены, на которую мы опираемся, чтобы дружески обнять ее.

– Привет.

– Где остальные парни?

Он пожимает плечами.

– Ной, возможно, здесь. Он ходит в спортзал с несколькими парнями из братства.

Она переводит взгляд между нами, ловит мой взгляд и одаривает меня девчачьей улыбкой. Я качаю головой, отшучиваясь от нее.

– Протиснись внутрь. Давайте сделаем фото, – говорит она.

– Конечно, – говорит Истон.

Прежде чем у меня появляется шанс отреагировать, она поднимает свой телефон. Криво выдохнув, я обнимаю ее за плечи сзади, так как она ниже меня.

Истон подходит ко мне сзади, сохраняя небольшое пространство между нами, чтобы я была в курсе всего, чего мы не касаемся. Я смотрю на нашу уменьшенную версию на экране. Его внимание сосредоточено на мне, а не на том, чтобы позировать перед камерой.

Его мужской аромат наполняет мой нос, чистый и свежий, с оттенком мускуса. Это опьяняюще. Еще одна волна покалывания проходит через меня, и я сжимаю губы, когда его грудь касается моей спины.