Текст книги "Kiddo наоборот (СИ)"
Автор книги: Verochka Solnce
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Барри дождался медленного, уверенного кивка и только тогда заговорил.
– Когда ты вернулся домой, я повел себя совсем не так, как сейчас. Даже не так, как хотел. Я сорвался и наговорил много лишнего. Я не дал тебе ни шанса объясниться, я зациклился на своих эмоциях и совершенно не заметил, что мои слова делают с тобой. Я….избил тебя, Ленни. Так сильно, что ты еле на ноги встал. Я почти задушил тебя. Я не рассчитал свои…я не хотел…я просто… – Барри начал задыхаться, и Лен залез к нему на колени, крепко обнимая и баюкая, как маленького ребенка.
– Брось, Скарлет. Вряд ли я просто висел, как боксерская груша. Наверняка я тоже тебя помял. И потом, ну что я такого мог сказать или сделать, что бы ты так взвился. Барри, да ты ж гуманист каких поискать, ты даже мух не прихлопываешь, так что…
– Ты мне не веришь, – прерывающимся голосом сказал Барри. Он вцепился в футболку Лена и губами отсчитывал размеренный пульс на его шее. Это немного успокаивало – на горле не было фиолетово-черных следов, – Ты сломал мне нос. Ты укусил меня до крови. Но я… Слетел с катушек. Ты был таким холодным, таким чужим… Ты никогда не был таким чужим. Даже раньше, когда мы только встретились. Я боялся, что потерял тебя, я хотел встряхнуть тебя, вернуть обратно….а вместо этого совершил самую большую ошибку в своей жизни.
– Не драматизируй! – Лен вздохнул, собираясь с мыслями, – Я здесь. Я цел и невредим, ты ничего не сделал. Я в порядке, смотри… Успокойся. Все прошло, тот ты остался там. Этот ты никогда не сделаешь ничего такого, я уверен. Если ты все еще переживаешь, то я обещаю, если замечу что-то такое – не дам тебе сорваться. Мы никогда до такого не дойдем. В конце-концов, на ошибках учатся. Тебе просто повезло, что ты можешь их так легко ликвидировать.
Барри зажмурился. И как после всего этого можно считать Лена Негодяем, преступником или плохим человеком? Да он засмеется в лицо каждому, кто хоть посмеет так подумать. Лен не кричал на него, не ушел, не врезал….он просто принял, простил и успокоил. Кажется, Барри и правда любил его. Так, что даже в груди щемило.
Сколько они так просидели, просто замерев в объятиях друг друга, Барри не знал. Он растворился в тепле, которое шло от тела Леонарда, в тишине, не напряженной и густой, а уютной и мягкой, в уверенности, что все будет хорошо, благо у Лена её хватало на двоих с лихвой.
Но когда в комнате стемнело настолько, что он перестал различать детали прихожей, Барри заволновался. Айрис и Джо уже давно должны были прийти. Они уже пришли около часа назад, чтобы поднять его с пола и привести в порядок после драки… Но…
Почувствовав, что Аллен снова напрягся, Лен встал и все-таки включил свет. Барри выглядел ужасно, на его футболке были заметны подсохшие бурые пятна, но он уже не был таким смертельно-бледным и полуразвалившимся, как некоторое время назад. Он тоже встал с дивана и вытащил из заднего кармана джинс раздолбанный телефон, который еле светился через паутину трещин. До Лена медленно доходило, что, видимо, драка между ними была и вправду серьезная.
Набрав номер, Барри с тревогой прижался к мобильнику. Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Барри набрал другой номер. Долгие гудки и тишина. Он сбросил и повторил набор. Лен стоял в паре шагов и молча наблюдал за лихорадочными попытками бегуна куда-то дозвониться. Убедившись, что никто не собирается ему отвечать, Барри схватил Лена и умчался в СтарЛабс.
Он затормозил в середине кортекса, перед обеспокоенными Циско и Кейтлин, бледными и серьезными. Лен недоумевал, что происходит, но подозревал – вот они, неприятности, из-за того, что они, два придурка, не смогли нормально поговорить где-то в другой реальности.
– Почему ты не в больнице, Барри?
– В больнице? – голос Барри звенел от напряжения и Лену казалось, что он вот-вот услышит звук лопающейся струны – крик.
Ученые переглянулись. И Кейтлин тихими словами начала объяснять.
Когда полицейские во главе с Джо Уэстом прибыли на место преступления, Слайдс уже вышел из здания, охранники, в большинстве своем, еще валялись в отключке, и никто не видел, куда делся Флэш. Патрульные слышали, как Джо пытался куда-то позвонить, но не дозванивался и рычал в трубку. Плюнув на все, он пошел внутрь особняка, якобы выяснять обстоятельства ограбления, но на самом же деле проверять, не валяется ли бездыханное тело Барри где-то среди многочисленных комнат. Когда он вышел в холл на втором этаже… Видимо, поливая стены вокруг кабинета огнём, Мик Рори растопил лед, которым Снарт заморозил систему сигнализации, и от перепада температур её в итоге замкнуло. Закрылись и заблокировались все двери на выход из здания, выключился свет и включилась сирена. Где-то внутри стены закоротило провода и началось возгорание, помещение стало быстро наполняться дымом. Джо не мог выйти и оставался внутри, пока спец.отряд не отключил аварийную систему и не пробрался внутрь. К счастью, огонь Уэста не задел, но дымом он надышался до потери сознания. Отравление угарным газом и парами Бог знает каких тлеющих материалов – самое меньшее, что могло с ним случиться.
Снарт увидел, как Барри покачнулся и забормотал что-то очень похожее на “это все из-за меня”…
– Барри, ты не мог знать, что так случится, и, я уверен, ты не поджигал проводку… – начал было Циско, но Лен кинул на него такой ледяной взгляд, что он замолк.
Барри сел в кресло. Он поднял голову, и Лен подошел ближе.
– Я должен был сделать третий круг… Должен был оббежать вокруг дома еще раз… Наверное, тогда меня кто-то увидел и сказал ему… И он не пошел… А сейчас… Сейчас…
Все, что Лен понял за сегодняшний вечер, так это то, что Барри крайне близок к еще одной психологической травме и остро нуждается в помощи. Он подошел к нему и поймал влажный загнанный взгляд.
– Мы сейчас поедем в больницу, убедимся, что с ним все в порядке. Потом мы доберемся домой, я заварю тебе шоколад и буду болтать о какой-нибудь чепухе, пока ты не уснешь. Завтра мы заедем в магазин и купим тебе новый телефон, чтобы такого больше не повторилось. А прямо сейчас ты снимешь эту заляпанную нашей кровью футболку и умоешься холодной водой.
В конце-концов, в составлении планов Лен был действительно хорош. Четкая последовательность действий в некотором роде успокаивала, уничтожала хаос и не позволяла удариться в панику, так как на это банально не хватало времени. Губы Барри тронуло что-то отдаленно напоминающее улыбку, а Циско и Кейтлин в гробовом молчании таращились на них.
Мелькнула вспышка, и Барри в толстовке СтарЛабс подхватил Лена доведенным до автоматизма движением и унесся проведать Джо. Тот был уже в сознании и заверил Барри, что с ним все в порядке. Позже эту информацию подтвердили и врачи, что немного успокоило совесть Аллена и позволило ему наконец выдохнуть и расслабить напряженно сведенные плечи.
Домой добирались на метро, так как Айрис прицепилась к ним еще у палаты, а Барри не смог решить, нести домой Лена или её. Конечно, он предпочел бы умчаться с Леном, но бросать девушку в такую минуту одну совсем не хотел. Лен не сопротивлялся и не ворчал, просто шел молча рядом, слегка касаясь руки Барри.
Оказавшись дома, Айрис практически сразу ушла спать, пожелав им обоим спокойной ночи и хлопнув дверью в свою комнату чуть громче, чем следовало. Лен, как и обещал, заварил Барри горячий напиток, уже ставший для них чем-то вроде фирменного знака поддержки, и поднялся наверх. Аллен укутался одеялом, натянув его до носу, и сопел. Снарт поставил чашку на тумбочку и залез к нему в кокон, обнимая. Какое-то время они оба молчали.
– Малой кровью отделались, – наконец сказал Барри, хмыкая Лену в плечо, – все могло быть гораздо хуже, если бы я не влез в таймлайн сразу же, а подождал бы еще пару дней.
– Эх, Скарлет. Я себя хорошо знаю, так что велика вероятность, что тебе бы вообще не пришлось никуда влезать, если бы ты подождал пару дней. Мы бы и так помирились…
– Но я бы чувствовал вину…
– А сейчас, что, не чувствуешь? Ты же все равно это сделал, даже если я не почувствовал, – ухмыльнулся Снарт. Хорошо, возможно, Барри погорячился, вычеркнув его из Негодяев.
– Ауч, это было жестоко. Я все равно, конечно, чувствую себя отвратительно, но глядя на тебя, я понимаю, что ты никогда не видел меня таким, не чувствовал боли, которую я мог бы тебе причинить…
– Да, так легче самообманываться, ты прав, – язвительно буркнул Лен, и Барри шутливо пихнул его под одеялом. Оба тихо засмеялись.
– Брось, Скарлет. С Джо все будет хорошо, я в полном порядке и все еще даже вообразить не могу тебя в ярости, так что просто засыпай и завтра убедишься, что все идет своим чередом.
– Как скажешь, – покладисто согласился Барри и закрыл глаза, – а вот на счет…дела. Фонда. Расскажи мне поподробнее? Я бы хотел помочь… Не помочь грабить богатых, конечно, но с какой-нибудь организацией или рекламой…
Каждое следующее слово становилось более тихим и менее разборчивым. Лен усмехнулся, и начал говорить. Он расписывал свою идею как картинку, на половину мечтая, на половину строя вполне реализуемые планы, пока Аллен не расслабился окончательно и не уснул.
Горячий шоколад на тумбочке так и остался нетронутым. К тому времени, как уснул Лен, чашка совсем остыла.
Комментарий к Хотел как лучше, а вышло – как всегда.
*фазировка – способность проходить сквозь предметы.
========== Что было, то прошло. ==========
Жизнь шла вперед своим чередом. Джо выписали из больницы через неделю и дали отпуск еще на месяц. Новых трагических событий не случалось. Барри медленно приходил в себя.
Они решили никому не говорить о произошедшем, об изменении реальности и о том, почему пришлось это сделать. Друзья, конечно, видели, что что-то случилось, но списывали это на обеспокоенность состоянием Джо или личные размолвки Барри и Леонарда. Страшно было подумать, какой скандал закатили бы в СтарЛабс, если бы узнали, что Барри вмешался во время. А его самого больше всего пугало, что всем откроется его другая, жестокая и мрачная сторона, которую пока видел только Лен, да и то в несуществующем мире.
Барри всеми силами старался забыть о том себе. И у него получалось. Он все так же носился по городу, исправляя и предотвращая нарушения, помогал в роли криминалиста другим детективам в участке, смотрел с Леном кино по вечерам и засыпал с ним в обнимку. Они все так же прятались по углам и украдкой целовались, чтобы не заметил Джо.
Единственное, что беспокоило Снарта – Барри будто боялся прикоснуться к нему. Он был преувеличенно осторожен, слишком бережен, аккуратен и не позволял себе лишнего от слова совсем. Лен не был девчонкой, ему не нужны были нежности, ему хотелось серьезного мужского траха, до синяков на бедрах и до царапин на спине. Но стоило им обняться чуть сильнее обычного, так что из легких вырывался неконтролируемый стон, и Барри тут же делал шаг назад, опуская глаза.
Лен пробовал поговорить с ним, пробовал объяснить, пробовал заставить…ничего не помогало. Барри замыкался в себе и отказывался продолжать близость. Снарту казалось, что еще немного – и он сам набросится на Аллена и сделает то, что хочет, и так сильно, как хочет. Возможно, это как-то поможет. Они, так сказать, будут квиты. Но Лен-то не сможет, если что, отмотать время назад, ему придется с этим жить… И он сдерживал себя.
Барри явно скучал по Леонарду, по его телу и умениям. Но он будто наказывал себя, запрещал приближаться, запрещал расслабляться, опасаясь, что вновь сорвется… Снарт видел это, и все больше убеждался в том, что нужно брать ситуацию в свои руки.
Однажды вечером, когда все уже легли спать, Лен развернулся в кровати и включил ночник. Барри, начавший было засыпать, недовольно заворочался и привстал на локтях.
– Что-то случилось, Ленни?
– Случилось. Ты со мной не спишь.
– Я как раз сейчас и пытаюсь поспать. А ты вроде рядом, так что…
– Не прикидывайся, Скарлет. Ты понял, о чем я.
Барри с обреченным стоном повалился обратно на подушки. Когда Лен говорил что-то таким тоном, это значило, что он по-любому добьется своего, сколько времени бы это не заняло. Он не отступится. Им придется как минимум поговорить.
– Что ты хочешь от меня, Ленни?
– Чтобы ты перестал играть в джентельмена и как следует меня вы…
– Я. Не. Могу, – отчеканил Барри. Ну как же Лен не понимает, что он сам себя боится? О, если бы он тогда его видел…
– Тогда давай я.
– Что? – сон как рукой сняло. Барри снова сел. Наверное, он ослышался.
– Давай это сделаю я. Я могу доказать тебе, что я не развалюсь от пары шлепков. Я могу быть сильнее тебя. Я могу сделать так, что ты перестанешь думать о всякой ерунде вроде чувства вины. Ты вообще перестанешь думать, потому что я вытрахаю из тебя все, даже отдаленно похожее на мысли.
Барри уставился на Лена в полумраке комнаты. Тот выглядел более чем решительно. И очень даже возбуждающе – без футболки, с горящими глазами и упрямо сжатой челюстью. На руке, которой он опирался о подушку, бугрились мышцы. Барри тяжело сглотнул.
– Как ты себе представляешь, Скарлет, наши дальнейшие отношения? – продолжал Снарт, – Рано или поздно нам все равно придется коснуться этого вопроса. Желание никуда не ушло, но из-за твоего глупого психологического барьера мы топчемся на месте. Ты боишься навредить мне? Хорошо, я могу связать тебя. Это как минимум даст мне фору, чтобы отойти подальше, если ты озвереешь и начнешь выпутываться. Ты боишься потерять контроль? Я хочу, чтобы ты потерял контроль. Полностью. Чтобы ты не мог связанно говорить или даже шевелиться. В этом и смысл, Барри!
– Хорошо, – прохрипел Аллен. От нарисовавшейся в мозгу картинки у него сел голос. Он внезапно представил, как Лен привязывает его к кровати, как кусает и шлепает, вколачиваясь, не жалея сил. Не то, чтобы Барри был отъявленным экспериментатором в постели или любил какие-то извращения, но… Лен прав. Если для него это единственный способ преодолеть свой страх – он готов. Если это поможет ему уверится в том, что Снарт может постоять за себя против него – он сделает это.
Им действительно нужно двигаться дальше. Есть только два варианта это сделать – либо снова подраться, что внушает Барри ужас и панику, либо переспать, тем самым доказывая, что ничего страшного не произойдет, и никто никого не покалечит, даже если откажут все тормоза. В то же время, если Лен слишком увлечется, это можно будет счесть справедливым наказанием за все проступки бегуна.
У Снарта слова с делом не расходятся. Он тут же выбирается из кровати и шарит на полу в поисках упавшего со стула ремня. Он складывает его пополам и проверяет на прочность. В ночной тишине хлопок звучит как выстрел, и Барри дергается, покрываясь мурашками.
Лен сбрасывает на пол одеяло, залезает на матрас, садится Аллену на грудь, и поднимает его руки к изголовью. Он стягивает запястья и крутит узлы на спинке кровати, молясь, чтобы она выдержала нагрузку в виде брыкающегося или вибрирующего спидстера. Барри вертит кистями и дергается, не в силах освободиться – пожалуй, даже с использованием суперспособностей на это уйдет несколько минут.
Лен доволен. Он оглаживает руками предплечья и локти Барри, спускаясь к подмышкам и ребрам. Пленник слегка елозит от щекотки и пытается уйти от прикосновений. Лен снова слезает с кровати, и Барри разочарованно пыхтит. Он уже успел возбудиться от тяжести тела на своей груди, от ощущения беспомощности и предвкушения дальнейшего.
– К сожалению, Скарлет, у нас только две “веревки” под рукой, – говорит Снарт, и тишину пронзает второй хлопок. Барри узнает свой собственный ремень. Лен выпрямляет его правую ногу и закрепляет на ней кожаную полоску, бережно обматывая щиколотку несколько раз. Он тянет ремень к столбику в изножье кровати и тщательно привязывает его. Барри вытягивается. Он чувствует, как напряжены сухожилия под коленом и в пояснице, потому что он максимально растянут в длину. Он пытается пошевелиться, согнуться или приподняться и ему не удается сделать ничего из этого. Он практически полностью обездвижен, не считая головы и второй ноги, которая скользит по простыне, непроизвольно отъезжая в сторону все шире.
Пижамные шорты натянуты болезненным стояком, который слишком топорщится на фоне вытянувшегося плоского тела. Барри краснеет, а Лен хмыкает. Он подцепляет резинку шорт и помогает Аллену выпутать свободную ногу, спуская элемент одежды вниз, к привязанной лодыжке.
Барри полностью открыт, выставлен напоказ и беспомощен. Снарт ласкает его взглядом, и это довлеет на кожу так, как будто по ней скользит не взгляд, а руки. Если Лен будет смотреть на него достаточно долго, он несомненно кончит, как от дрочки.
Снарт стягивает свои штаны и подбирается ближе. Барри чувствует бедром его горячую ногу и видит сочащийся смазкой член. Прохладные руки в мозолях оглаживают живот, бока и грудь. И внезапно Лен наклоняется вниз и кусает один из сосков, так что у Барри перехватывает дыхание. Он дергается, но не может отстраниться. Лен зализывает языком место укуса, и Аллен не может сдержать стон.
Сквозь тонкие стены слышно, как внизу, сквозь чуткий сон, ворочается и бубнит Джо.
– Мы не должны никого будить, Скарлет. Давай, будь хорошим мальчиком, веди себя тихо, – шепчет Лен куда-то ему в грудь и тут же кусает снова. Грудную мышцу простреливает сладкой болью, которую умелый язык разгоняет по всему торсу. Барри загнанно дышит, и даже не знает, чего ему хочется больше – прекратить это все, получить свободу и не чувствовать укусов, или остаться в таком положении навсегда и позволить Лену делать с собой все, что тот только пожелает.
Снарт откидывается назад и садится на пятки, опираясь рукой о живот Аллена, и довольно грубо проходит рукой по его скуле, обхватывая подбородок и заставляя приоткрыть рот. Он проскальзывает пальцами внутрь, вытаскивает их и обводит губы, размазывая по ним слюну, которой у Барри стало почему-то слишком много. Он несильно замахивается и отпускает легкую пощечину, будто гладит лицо бегуна. Он повторяет действие несколько раз, пока не добивается сдавленного стона, пока щека не начинает гореть.
– Я сильнее, Барри. По-честному, если не мухлевать за счет спидфорса – я сильнее. Сейчас ты в моей власти, и я мог бы отыграться на тебе, сделать то же, что ты сделал со мной, но…. У меня есть идея получше. Несколько идей, если быть точным.
Барри будто окунается в свои фантазии в прошлом, так Лен похож сейчас на Капитана Холода: он растягивает слова, щурится, цепко подмечая все детали, ухмыляется и как танк давит своей самоуверенностью и скрытой силой. Барри весь дрожит до последней клеточки от такого неприкрытого проявления власти. Он понимает, так ярко, как никогда, что видят в Лене Негодяи и остальные преступники в Централ Сити – мощь, грацию, угрозу.
Лен встает и подползает ближе, снова садясь Барри на грудь, только в этот раз несколько выше, так что налитой кровью член качается у самого подбородка. Одной рукой он приподнимает безвольную голову бегуна себе навстречу, а другой приоткрывает пальцем его рот, цепляясь за зубы и оттягивая нижнюю челюсть.
Барри не может пошевелисться, не может отвернуться, не может ни оттолкнуть Лена, ни притянуть его ближе. От такого тотального контроля над собственным телом у него закатываются глаза. Он будто здесь и не здесь одновременно.
Он чувствует, как языка касается гладкая тяжесть, как она скользит глубже, пока не упирается в небо. Лен убирает палец из его рта и обхватывает его голову и второй рукой. Он двигается вперед, не позволяя Барри толком ни вдохнуть, ни выдохнуть, не позволяя отстраниться. Он осторожен, но настойчив, и Барри пару раз давится, когда головка проталкивается к дальней стенке. По бороде течет слюна, которую просто невозможно сглотнуть, руки дергают ремень у изголовья. О, как же хочется пристроить их на заднице Снарта и чувствовать, как сокращаются его мышцы, когда он толкается внутрь! Член Барри стоит так, что прижимается к животу и то и дело дергается, так что смазка капает с его конца.
Внезапно Лен отстраняется, вынимая ствол изо рта Барри, и за ним тянутся вязкие ниточки слюны. Аллен взлохмачен, с трудом фокусирует взгляд, губы красные и набухли от трения, вся нижняя часть лица мокрая… Снарт пережимает себя в основании, чтобы не кончить от такой развратной картины. Барри что-то быстро говорит, но невозможно разобрать ни слова. Лен снова опускает на его скулу скользящий еле-еле касающийся кожи удар. И сквозь горячий стон наконец становятся понятными слова:
– Боже, Ленни, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста….
– Пожалуйста что, Скарлет?
Но Барри, кажется, не совсем в состоянии связанно говорить.
Снарт перемещается вниз, садится на колено вытянутой ноги Барри, и тот чувствует его жар и мягкость между бедер. Чуть подрагивающие руки гладят все, до чего дотягиваются – грудь, пресс, косые мыщцы, внутреннюю сторону бедра… Так близко… Но Лен обделяет вниманием изнывающий член бегуна, и тот хнычет и скулит, пытаясь дернуться навстречу в поисках такого нужного сейчас прикосновения.
– Нет уж, Скарлет, ты наказан, – отпускает Снарт и наклоняется вниз, оставляя на молочном плоском животе свои метки. Засосы исчезают на Аллене за час или два, но это не значит, что Лену не нравится их оставлять. Через пару минут, когда Барри уже не может ничего, кроме слабого подергивания головой и свободной ногой, Снарт отстраняется и разглядывает свою работу.
Торс бегуна покрыт синяками, кое-где даже со следами зубов. Наверное, тело самого Лена выглядело так же, когда Барри его избил, но только эти синяки получены через наслаждение, а не через боль.
Аллену мучительно нужна разрядка, иначе он взорвется. Ему нужно почувствовать губы, руки, да что угодно на своем стояке, пока тот не отвалился к чертям. Лен видит это и понимает, что для полноценного акта у них обоих не хватит ни сил, ни терпения. Барри совершенно не растянут, а доставлять такую боль Лен не намерен. Как-нибудь в следующий раз они сделают все как следует, а сейчас он подарит своему малышу то, в чем тот так нуждается.
Снарт перемещается на матрас, отводя рукой свободное колено Аллена в сторону, и без предупреждения, сразу, насаживается ртом на половину. Он успевает перехватить и сжать Барри до того, как начнется оргазм, и продолжает сжимать пальцы кольцом, отсасывая в быстром темпе. Аллен стонет, шипит и…матерится, что немало удивляет Лена. Так они точно разбудят Джо. Или Айрис, которая разбудит Джо.
Лен убирает руку с его члена и вытягивает её, пропихивая сразу три пальца в распахнутый в экстазе рот и затыкает беспорядочную ругань. Другой рукой Лен быстро надрачивает себе, концентрируясь на том, чтобы кончить одновременно с Барри.
Аллен почти плачет от невозможности вцепиться пальцами в короткие волосы на макушке, ритмично двигающейся между его ног. Он готов практически на что угодно, только бы обрести возможность потрогать Лена сейчас. Пальцы на ногах поджимаются. Он сводит колено свободной ноги так, что прижимается внутренней стороной бедра к горячему боку, чувствует отголоски всех движений Леонарда и….
Его отпускает. Все, что так мучило его все эти дни, все, что не позволяло окунуться в Снарта с головой – уходит. Это прощение. Это очищение. Это обещание золотых гор и радужных алмазов в будущем. И Барри счастлив.
С ресниц все-таки срываются слезы, а яйца поджимаются в оргазме, выстреливая спермой прямо Лену на язык. Тот не успевает все проглотить и белесая струйка скатывается из уголка губ. Вибрирующий стон вокруг сверхчувствительного ствола, говорящий о том, что Снарт тоже достиг своего пика, выжимает из Барри все до последней капли.
Когда Лен отвязывает его от кровати, он все еще пребывает в прострации и все еще не способен двигаться. Лен разминает его щиколотку и запястья, бережно вытягивая их вдоль туловища, и тянется в тумбочку за пачкой салфеток. Он вытирает свой живот, лицо и простынь, на которую попали капли, и бормочет, что утром опять придется менять постельное белье. Он вытирает Барри, которому слегка щекотно от его прикосновений. С лица бегуна не сходит глупая, сытая улыбка, а веки совершенно не поднимаются, придавленные удовольствием.
Когда же они наконец укладываются под одеяло, Барри совершает над собой усилие и оплетает теплое тело рядом всеми конечностями. Лен выпутывает руку из-под прилипшего к нему бегуна и выключает свет.
Что ж, планы Снарта всегда срабатывают, не важно, преступные они или нет. Барри переступил свои страхи и все наладилось. Ну, или наладится на днях. Оба умиротворенные, они засыпают.
========== Подлецу все к лицу. ==========
Лен выходит на дело еще дважды. Барри старается закрывать на это глаза, но в итоге все равно просит Циско проверить счета всех богачей из списка. Оказывается, многие из них не только грязные финансовые манипуляторы, но и отлично замаскированные преступники, не гнушающиеся шантажа, киднепинга с целью выкупа и щекотливых сделок с криминальными авторитетами. Так что свою совесть Барри успокаивает тем, что Лен не вредит, а скорее старается проучить зарвавшихся махинаторов. Но Флэш все равно исправно прибегает на место преступления, разыгрывает показательную, напряженную, достойную Оскара сцену боя с Капитаном Холодом и отпускает Негодяев со всем награбленным.
Целую неделю все было настолько хорошо, насколько вообще могло быть при их образе жизни. Новые мета встречались все реже, возможно подкапливали силы и выжидали, и Барри пользовался каждым свободным моментом, проводя его с Леном.
Он был поражен, как мастерски они избегали Джо. Отчим не знал, насколько тесно общаются живущие в его доме парни, и ни один из них все еще не хотел рисковать хрупко установленным перемирием, тем более Джо все больше нервничал из-за участившихся ограблений.
Барри привык к ехидным замечаниями Лизы и шуточкам Хартли. Он не был уверен, знает ли о них Мик, и проверять не хотел. Циско и Кейтлин принимали происходящее как должное, и он был им благодарен. Айрис держала дистанцию, но при Джо вела себя мило. Аллен был даже удивлен – она могла бы все рассказать, и отчим выкинул бы Снарта на улицу, если не в тюрьму, и она избавилась бы от конкурента…но… Он был очень благодарен, что она ничего не предпринимает.
В воскресенье Барри просыпается к обеду, разбуженный легкими поцелуями в живот. Приятная истома не сходит с расслабленного тела, и ему лень вставать или что-то говорить. Лен дразнит его, распаляя все больше, но не продвигаясь дальше. Барри прессом чувствует его ухмылку и слегка дергается – кончик носа у Лена холодный, и когда он тыкается им в теплую кожу – щекотно.
– Эй, перестань, Джо внизу, сегодня же выходной, – довольно выдыхает Барри. И в его голосе совсем не слышно желание прекратить, скорее, наоборот, он пропитан желанием не останавливаться.
– А вот и нет, Барри, не прекращу. Я сегодня совершенно взрослый и не буду тебя слушать. Я тут посчитал – мне как раз исполняется 21, так что теперь даже формально ты не можешь мне указывать, – каждое слово прерывается легким поцелуем, и Барри отвлекается, лишь смутно улавливая смысл фразы.
Они спускаются вниз через пол часа. Ванная – удачное место для тихих утренних забав, потому что за шумом воды не слышно томных вздохов. Даже если Айрис и замечает, что они принимают душ вместе, ни одного из них это не заботит.
За завтраком Барри наблюдает за Леном и подмечает изменения. Его короткие волосы уже начали седеть. То ли это от недостатка меланина, то ли от частого использования криопушки, но голова уже будто припорошена мукой. Они практически сравнялись в росте, больше вытягиваться Снарт уже не будет, так что это его максимальная высота. Он исправно ходит в спортзал, и выглядит даже мощнее, чем раньше. Барри часто видит Лена без одежды, но все равно каждый раз дыхание замирает при виде его рельефов. Морщин у Снарта все еще нет. Но их и раньше-то, в общем, не было, так что разница не велика. Капитан Холод практически стал собой.
Вечером Лен вытаскивает из шкафа ворох одежды и раскладывает его на своей половине кровати. Барри, с миской чипсов, забирается на другую половину и садится по-турецки.
– Что ты делаешь?
– Собираюсь в клуб. А вот что ты делаешь – не понятно. Так и пойдешь в пижамных штанах?
– Пойду куда?
– Не тупи, Аллен. В клуб. Свое первое полное совершеннолетие я провел в одиночной камере “до выяснения обстоятельств”. Так что в это – оторвусь по полной. Я не был в клубах уже лет пятнадцать, наверняка там все изменилось. Надо разведать, посмотреть, есть ли там подходящий контингент и условия…
– Нет уж, – решительно заявил Барри, отставляя чипсы в сторону, – если мы пойдем, ты не будешь воровать или даже думать о воровсте. Праздник, Лен, обычный человеческий праздник. Тверди это как мантру, и не смей сорваться.
– А то что, накажешь меня? – поиграл бровями Снарт, держа в руках какую-то рубашку.
– Да, но не так как ты думаешь. Я оставлю тебя без “наказания”. В совершеннолетие. И еще неделю после.
– Ты жестокий! – преувеличенно трагично возвестил Лен, откидывая рубашку в сторону, – как ты можешь быть таким коварным, когда ты – герой? Всегда знал, что у тебя есть темная сторона… Что думаешь?
Лен поднял на уровень плеч какую-то футболку непонятного цвета. Барри трагически вздохнул и молниеносно куда-то умчался. Через десять секунд он появился снова и бухнул перед Леном пакет.
– С днем рождения!
Времена, когда Барри покупал юному Снарту одежду, давно прошли, но реакция на покупку все еще была такой же яркой. Лен был доволен и совершенно точно смущен. В пакете были узкие светло-голубые джинсы, белая футболка и белые хипсы. Барри подбирал такой комплект скорее для себя, чем для Лена – как только он представлял Снарта в этом наряде, слюноотделение резко усиливало свою работу, а пальцы начинали мелко подрагивать.
– О, ну раз так… – шепотом произнес немного покрасневший Лен и спрыгнул с кровати. Он долго рылся в шкафу, на половине, принадлежащей Аллену, и в итоге вынырнул оттуда со стопкой вещей, тут же перекидывая её сидящему на кровати бегуну.
Тут были джинсы, которые Барри не носил с колледжа – кирпичного цвета, с заниженной талией, такие узкие, что белье под них не влезало. Куплены они были на спор, одной девчонкой, и надеты всего раз и то на пятнадцать минут, потому что потом эта же девчонка их с него и стянула. А еще был серый лонгслив “Just do it”, который пару-тройку недель назад (лет в пятнадцать) носил сам Лен. Барри подозревал, что даже на его худом и стройном торсе ткань сильно натянется, практически облепляя как костюм Флэша.
