Текст книги "Сражения группы армий «Центр»"

Автор книги: Вернер Хаупт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Борьба в полосе группы армий «Центр», если не считать сражения под Орлом и Ржевом, началась в июне 1942 года. В сводке Верховного главнокомандования вермахта от 27 июня 1942 года говорилось:

«В тыловом районе группы армий «Центр» завершились боевые действия против главных сил противника, отрезанных в ходе зимней кампании и снабжавшихся по воздуху. В течение многонедельных ожесточенных боев на сложной лесисто-болотистой местности противник был уничтожен или пленен после его многочисленных попыток прорыва. При небольших наших потерях большевики потеряли более 4000 убитыми и 9000 пленными. Было уничтожено или захвачено 16 танков, 220 орудий, 783 миномета и пулемета, а также большое количество [161] автомобилей и другой военной техники. Очистка этой территории от рассеявшихся остатков противника продолжается».

В знак признательности за ежедневный риск для жизни но время ожесточенных зимних боев на восточном фронте 26 мая 1942 года Гитлер учредил «Медаль за зимнюю кампанию на востоке»{4}. [162]

Содержание • «Военная литература» • Военная история

Орел (29 января – 8 сентября)

Из сводки Верховного главнокомандования вермахта от 8 июля 1942 года:

«Севернее и северо-западнее Орла продолжаются атаки противника. Они отражаются в ходе ожесточенных боев при поддержке большого количества бомбардировочной авиации».

В городе Орле в 1941 году насчитывалось около 100 тысяч жителей. Он находится в черноземной полосе России у впадения реки Орлик в Оку. Экономическое значение этого города обусловлено не столько промышленностью, сколько выгодным положением, делающим его важным транспортным узлом на железной дороге Москва – Курск.

Командование группы армий «Центр» своевременно поняло стратегическое значение Орла и осенью 1941 года назначило его комендантом полковника Узингера, который должен был создать в областном городе важнейший пункт снабжения для фронта. Когда в ноябре развернулось сражение под Тулой и командование группы армий вынуждено было признать, что дальнейшее продвижение танковых [163] соединений вряд ли возможно, Орел был объявлен на осадном положении.

В середине ноября 24-й танковый корпус передал все боеспособные танки командованию 4-й танковой армии. Танковые батальоны, в которых уже не было ни одного танка, объединялись и к 27 ноября были собраны в Орел для обеспечения безопасности важнейшего района. За это отвечал подполковник Мунцель, ставший позднее первым инспектором танковых войск бундесвера. Находившиеся в его подчинении танковые, стрелковые и охранные роты теперь неустанно строили оборонительные позиции в Орле и на подступах к нему, несмотря на холод и снег. К концу года уже была построена система оборонительных сооружений шириной 6 километров, которая позднее была продлена вдоль дороги Орел – Мценск. В самом городе была усилена охрана мостов, водокачек, электростанций, складов боеприпасов, аэродрома и городской комендатуры, а позднее под охрану немецких караулов были взяты важнейшие промышленные объекты: кожевенная фабрика, мельница и т.д.

Вскоре Орел стал практически зоной боевых действий.

Вторая танковая армия генерал-полковника Шмидта в начале января держала оборону по дуге севернее Орла на рубеже Новосиль, Волхов. Советские кавалерийские и танковые соединения в те дни прорвались к западу от этого рубежа, так что армия вынуждена была вести бои практически в окружении.

После этого в первые дни нового года было замечено сосредоточение советской 61-й армии, которая должна была нанести удар из района Сухиничей в северо-восточном направлении прямо на Орел. [165]

Поэтому командующий 2-й танковой армией уже 1 января направил на этот участок все резервы, которыми располагал. При этом речь шла о частях, снятых в связи с полным истощением с фронта всего несколько дней назад, которым в районе Орла хотели предоставить отдых.

К счастью, имелось еще несколько стабильных соединений. Речь идет о 4-й танковой дивизии полковника Эбербаха, 56-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта фон Овена и 134-й пехотной дивизии полковника Шлеммера. Дивизии находились в непосредственном подчинении командованию армии. Оно срочно провело соединения через Орел и с 10 января направило их боевые группы, чтобы закрыть брешь на угрожаемом стыке между 2-й танковой и 4-й армиями.

Управление 47-го танкового корпуса генерала танковых войск Лемельзена приняло командование войсками в районе этой бреши и получило задание нанести удар, чтобы исключить опасность для Орла.

Атаки произвольно собранных боевых групп начались в последние дни января. В это время, чтобы предотвратить развал фронта, наряду с фронтовиками в различные боевые отряды были собраны резервисты, рабочие имперской трудовой службы, связисты люфтваффе, солдаты из обозов, рабочие «организации Тодта». Боевые действия неделями шли в глубоких сугробах, при трескучем морозе, без гарантированного снабжения, почти без поддержки танков и бронетранспортеров. Велись отчаянные и ожесточенные бои за небольшие высоты, пепелища отдельных деревень и участки леса.

Впервые в тылу фронтовых войск были замечены действия партизан. Поэтому войска вынуждены были [166] из своих бывших уже на исходе сил выделять специальные подразделения, чтобы предотвратить еще и эту опасность.

Бои продолжались весь февраль. Сохранявшиеся морозы и метели затрудняли маневры обеих сторон. Но русские войска сражались с большим ожесточением и нечеловеческим напряжением, чтобы все-таки прорвать оборонительные позиции немецких войск. Боевое донесение командира одной из дивизий за первую половину одного из дней красноречиво об этом свидетельствует:

«После постоянных ночных атак на Веснины, продолжавшихся до 4.00... русские тремя батальонами атаковали участок 63-го стрелкового полка и 1-го батальона 692-го пехотного полка. Атаку поддерживал прицельный огонь артиллерии... В 7.00 последовала атака пехоты силой до батальона при поддержке двух танков в направлении Веснины... Обе атаки отражены к 8.00... В 9.00 началась вторая атака силой до двух батальонов при поддержке танков... Она была отражена нашим огнем. Противник понес большие потери. В 10.00 новая атака силой до батальона на Веснины с направления Зимовки... отражена. 12.30 новая атака силой до батальона на рубеж высота 237,1 – Полянский... отражена. В 15.00 последовала еще одна атака силой до батальона на рубеж 63-го стрелкового полка... она продвинулась до расстояния 200 метров от главной линии обороны, но здесь она все же была отражена огнем нашей пехоты и артиллерии...

Тем временем наступил март. Снег начал таять. С каждым днем дороги становились все хуже и хуже. Все, как и в позднюю осень 1941 года, погрузилось в [167] грязь. Теперь война вынуждена была «топтаться на месте», потому что и противник, как бы силен он ни был, больше не мог по этой грязи совершать обходы, так как и его танки, тягачи и грузовые машины застревали, и подвоз можно было обеспечивать только на легких подводах с запряженными в них неприхотливыми лошадками.

Под ногами маршировавших людей, под конскими копытами булькала и чавкала раскисшая земля. После того как мы ушли от железной дороги и осмелились вступить на узкую тропу, поняли, почему в этих лесах даже исчисляемые тысячами местные жители, знающие каждое болото и каждое крепкое место, сюда вообще не заходят. Наконец, мы поняли, что дальше двигаться не можем. В лесу, все еще холодном в начале мая, в огромных лужах, соединявшихся в целые грязные озера в берегах из замерзшей земли, плавали кучи гнилой прошлогодней листвы. Мы выслали вперед разведывательные дозоры, которые должны были разведать местность и противника, так как здесь, в районе действия банд, не было передовой и связи с тылом, район боевых действий был вокруг нас, и каждый шаг необходимо было проверять. Нам предстояло преодолеть пятисотметровый участок, затем дорога была лучше. Мы валили деревья, солдаты принесли из давно сожженной деревни неподалеку доски и балки, ржавые гвозди тоже сгодились, и после того, как тысячи рук поработали около часа, через топкое болото был перекинут мосток, по которому должны были пройти кроме всех этих людей сто лошадей и пятьдесят наших грузовиков. Так как тот, кто воюет в этих лесах, должен вести с собой весь обоз. [168]

Мост был еще довольно шатким. Одна лошадь соскользнула с него и сразу же провалилась по брюхо в грязь. Она, стараясь не захлебнуться, дико тянула шею, пока множество рук пыталось ее вытащить. Последние тяжелые повозки проходили по оси в болотной воде, которая снова поднялась над мостками. Наконец, через четырнадцать часов, мы прошли двенадцать километров.

Для немецких войск в этот «грязный весенний период» нашлось немного необходимого времени для переформирования. Многие дивизии группы армий «Центр» вынуждены были из-за больших потерь расформировать по одному полку и с этого времени состояли только из двух полков. Эта мера коснулась следующих пехотных дивизий:

во 2-й армии – 45-й и 68-й;

в 4-й армии – 131-й, 260-й, 263-й, 268-й, 269-й и 331-й;

в 9-й армии – 83-й, 87-й, 205-й, 206-й, 246-й, 258-й и 330-й;

в 3-й танковой армии – 98-й, 252-й и 291 -й.

Кроме того, главное командование сухопутных войск отправляло в Германию или во Францию дивизии, понесшие большие потери, для отдыха и пополнения. Весной 1942 года из группы армий «Центр» на запад направились 15-я, 17-я, 23-я, 106-я и 167-я пехотные дивизии и дивизия СС «Рейх».

Две дивизии – 239-я и 900-я учебная бригада – были расформированы, воевавший в составе 2-й танковой армии пехотный полк «Великая Германия» был направлен в учебный центр для переформирования в мотопехотную дивизию. Солдаты дивизий, [169] располагавшихся ранее во Франции в составе оккупационных войск, а теперь переброшенных в Россию, впервые увидели эту страну и ее людей, казавшихся им враждебными. В донесении из 305-й пехотной дивизии говорилось:

Дорога вела нас через Париж, по цветущей долине Марны, через верхний Мозель, великолепную долину Райнгаус, покрытую цветущими садами, затем – вверх по Майну через саксонский, а затем через силезский промышленные районы, затем – дальше на восток.

Бесконечные пространства позволяли догадываться, что предстоит полку. Слишком резким было различие с западной культурой, между прекрасной Германией и тем видом, который открывался здесь, когда поезд вез нас все дальше на восток. Вода, оставшаяся от огромных масс снега, все еще стояла на полях. Безграничный непрерывный ландшафт. Население – нищее, бедное и голодное. Чем дальше на восток мы ехали, тем явственнее проступали следы войны – разрушенные дома, разбитые поезда.

Но повсюду на востоке все еще лежала грязь. Противоборствующие стороны вынуждены были прекращать любое крупное наступление и любую запланированную операцию. На протяженном фронте под Орлом велись лишь отдельные действия разведывательных и ударных групп и, естественно, артиллерийские перестрелки. Солдаты сами себе оборудовали прочные жилища, так как казалось, что теперь начнется позиционная война.

Унтер-офицер одного из вестфальских артиллерийских полков отразил настроение в небольшом стихотворении: [170]

В книжках можно прочитать,

Что сначала была грязь.

А затем – из бревен гать,

А в царствование Августа обозам трудно стало двигаться,

Поэтому придумали дороги булыжником мостить.

Мостовые были хорошими, до тех пор, пока техника не

Сделала различия между двигателем и лошадью.

И придумали асфальт.

Так думал боец, пробираясь по российской грязи,

Словно подбитый танк, сомневаясь в смысле бытия

И придя к заключению, что стоит вернуться назад,

От асфальта в грязь, а потом построить гать;

Только он вот так подумал,

И совсем в грязи увяз.

Стало появляться солнце, которое принесло не только свет и тепло, но и вернуло грязь. Природа пробудилась, запели птицы. Зазеленели березы. А рядом с воронками от разрывов снарядов распустились цветы. И город Орел, несмотря на все повреждения последних месяцев, стал привлекательнее. Командование группы армий провело перегруппировку войск, действовавших в районе Орла. Дивизии и боевые группы тасовались, как карты в колоде. Налаживалось управление войсками. Так, управление 53-го армейского корпуса генерала пехоты Клёссне-ра приняло войска в полосе севернее Орла.

К 8 июня 1942 года группа армий «Центр» имела следующее оперативное построение:

3-я ТАНКОВАЯ АРМИЯ

9-й армейский корпус (7, 35, 78, 252, 292-я пехотные дивизии),

20-й армейский корпус (183, 255-я пехотные дивизии),

46-й танковый корпус (5-я танковая и 342-я пехотная дивизии). [171]

9-я АРМИЯ

резервы: 87-я пехотная дивизия, дивизия СС «Рейх»,

6-й армейский корпус (6-я, 26-я, 256-я пехотные дивизии),

23-й армейский корпус (1-я танковая, 102-я, 110-я, 129-я, 253-я пехотные дивизии),

27-й армейский корпус (14-я пехотная (моторизованная), 86-я, 206-я, 251-я пехотные дивизии),

41-й танковый корпус (36-я пехотная (моторизованная), 161-я, 342-я пехотные дивизии),

Боевая группа Эзебека (2-я танковая, 246-я и 328-я пехотные дивизии).

4-я АРМИЯ

резервы: 442-я пехотная дивизия,

12-й армейский корпус (52-я, 98-я, 260-я, 263-я, 268-я пехотные дивизии),

43-й армейский корпус (19-я танковая, 31-я, 34-я, 131-я, 137-я пехотные дивизии),

56-й танковый корпус (10-я пехотная (моторизованная), 267-я, 331-я пехотные дивизии).

2-я ТАНКОВАЯ АРМИЯ

резервы: 707-я охранная дивизия,

35-й армейский корпус (4-я танковая, 262-я, 293-я пехотные дивизии),

53-й армейский корпус (25-я пехотная (моторизованная), 56-я, 112-я, 134-я, 296-я пехотные дивизии),

47-й танковый корпус (17-я, 18-я танковые дивизии, 208-я, 211 -я, 339-я пехотные дивизии).

2-я АРМИЯ

резервы: 7-й армейский корпус (88-я пехотная дивизия),

55-й армейский корпус (45-я, 95-я, 299-я пехотные дивизии, 1 -я бригада СС). [172]

Но сухие и по-летнему жаркие недели этого месяца уже показали, что сражение за Орел началось снова. Воздушная разведка и данные радиоперехвата показывали, что противостоящие войска русских усиливались. Из допросов военнопленных следовало, что были подведены новые дивизии. Бойцы на передовой почти каждую ночь слышали шум моторов по ту сторону фронта. Это также подтверждало, что осуществлялись какие-то перемещения танковых войск. Немецкая артиллерия спорадически открывала огонь по разведанным целям. Впрочем, эти налеты уже не бывали продолжительными, так как приходилось экономить боеприпасы.

С началом июля советские бомбардировщики почти ежедневно атаковали немецкие позиции под Орлом. Их главными целями были дороги и разведанные ими места расположения войск. Так как огонь артиллерии противника также усиливался с каждым разом, командованию 2-й танковой армии стало ясно, что Красная Армия вскоре предпримет мощное наступление против орловского выступа.

Немецкие войска продолжали лихорадочно улучшать позиции. В тыловых районах приходилось строить новые гати, чтобы обеспечить подвоз. Подвижные резервы не выделялись, хотя именно в это время оживились действия партизан, которые нападали на каждое одиночное транспортное средство. Поэтому с этих пор все машины с продовольствием и боеприпасами, а также санитарные машины передвигались только колоннами.

И вот время пришло: начался второй решающий этап сражения севернее Орла. В сводке Верховного главнокомандования вермахта от 6 июля впервые говорилось:

«Севернее Орла противник крупными [173] силами при поддержке большого количества танков и авиации начал наступление. Частично оно было отражено контратаками. Противник понес большие потери в живой силе и технике. Сражения на этом участке фронта продолжаются».

В тот день новые русские танковые бригады 180 танками (в том числе и тяжелыми) атаковали позиции 47-го танкового корпуса генерала танковых войск Лемельзена и 53-го армейского корпуса генерала пехоты Клёсснера. На направлении главного удара войск противника в первый день сражения находились 18-я танковая дивизия генерал-майора фон Тюнгена, 19-я танковая дивизия генерал-майора Шмидта и 52-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Рендулича.

Первой целью противника был город Белев. Ожесточенные бои разгорелись за отдельные деревни. Только ценой больших потерь русским танковым соединениям удалось захватить местность. 53-й армейский корпус, занимавший позиции по реке Жиздра и в долине реки Вытебеть, смог удержать их и уже в первый день перебросить отдельные боевые группы на угрожаемые участки соседей.

При этом были отмечены прекрасные действия военных медиков, но не следует забывать и о тяжелой боевой работе других родов войск и служб, о которой не говорилось в сводках командования.

Оборонявшиеся немецкие войска, которых неоднократно поддерживали соединения пикирующих бомбардировщиков, к 8 июля уничтожили уже 289 русских танков. Такое кровопускание было сильным даже для противника, прекратившего в тот день свои атаки. [174]

Впрочем, уже на следующее утро снова завыли «сталинские органы» и загремели орудия всех калибров, а затем русские полки пошли снова на приступ позиций на Жиздре и в районе Белева.

Красная Армия 11 июля вела наступление в полосе шириной 18 километров и захватывала полосы еще нескольких немецких дивизий. 56-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта фон Овена, 134-я пехотная дивизия генерал-майора Шлеммера и 296-я пехотная дивизия генерал-майора Фауленбаха попали в мясорубку оборонительных сражений.

Они завершились 13 июля 1942 года. Красная Армия прекратила свои попытки после того, как потеряла 446 танков и 161 самолет.

Тогда немецкие войска снова получили время для новой перегруппировки. Командование армии получило еще одно корпусное управление – 41 -го танкового корпуса генерала танковых войск Харпе. Его войска заняли позиции по реке Жиздра и смогли в течение августа предпринять несколько местных наступлений, чтобы их улучшить. Хотя линия фронта и была выровнена, это не обошлось без чувствительных потерь.

Противостоящие русские дивизии вели себя спокойно, так как в это время разгорелись сражения на южном участке восточного фронта – на Дону, Волге и Кавказе. Верховное главнокомандование Красной Армии с центрального участка (кроме района Ржева) сняло все имевшиеся свободные дивизии, чтобы перебросить их на юг.

Очень мало говорится о работе войск связи, солдат с лимонно-желтыми петлицами, которые непрерывно под палящим летним зноем и в зимнюю пургу тянули линии связи, снимали их и в суматохе боев [175] цемой своей жизни обеспечивали связь отдельных отрядов со штабами.

Это же относится и к саперам, и особенно к тыловым службам: продовольственной – пекарям, мясникам, автомобильным войскам, ремонтно-восстановительной службе.

Во время оборонительных сражений летом 1942 года сухопутные войска поддерживало люфтваффе, которое, впрочем, в эти месяцы было способно вести и выдерживать дуэли с численно намного превосходящим противником только благодаря боевому духу своих летчиков. Действовавшие на центральном участке восточного фронта 8-й авиационный корпус генерал-полковника фрайгерра фон Рихтгофена и 1-й зенитно-артиллерийский корпус генерал-лейтенанта Раймана в марте были переведены на южный участок фронта, чтобы там поддержать наступление на Кавказ и Сталинград.

В Смоленске была создана новая командная инстанция люфтваффе-Ост, которую возглавил генерал авиации риттер фон Грайм. Она руководила всели частями люфтваффе на востоке.

В распоряжении командования люфтваффе летом 1942 года находились:

4 эскадрильи дальней разведки,

3 группы ближней разведки,

4-я бомбардировочная эскадра,

1 -я эскадра пикирующих бомбардировщиков,

51-я истребительная эскадра.

Действовавший на центральном участке восточного фронта 2-й зенитно-артиллерийский корпус был расформирован весной 1942 года. Здесь осталась только 18-я зенитно-артиллерийская дивизия, в которую входили семь зенитно-артиллерийских [176] полков, прикрывавших всю полосу группы армии «Центр». Три полка – 21-й, 34-й и 101-й при этом находились на южном фланге, 6-й, 10-й, 125-й и 135-й зенитно-артиллерийские полки находились на северном фланге, где основные усилия были сосредоточены в районе Ржева.

Две группы четвертой бомбардировочной эскадры «Генерал Вефер» в начале 1942 года действовали в полосе группы армий «Север», доставляли грузы в Холм и Демянск, принимали участие в сражении на Волхове и минировали Финский залив. Весной и летом 1942 года в составе эскадры было две группы (третья находилась в Германии на переформировании). Они принимали участие в сражениях группы армий «Центр» на рубеже Елец, Калуга, Ржев.

Первая эскадра пикирующих бомбардировщиков, поддерживавшая боевые действия группы армий «Центр» с первого дня кампании против Советского Союза, к концу 1941 года была настолько обескровлена, что была переброшена в Германию (в Швэбиш Халь) на переформирование, и только в середине февраля ее 3-я группа возвратилась на центральный участок фронта. Остальные группы эскадры, включая ее штаб, были переброшены в полосу группы армий «Север».

51 -я истребительная эскадра, носившая имя своего первого командора Мёльдерса, зимой 1941–1942 годов также непрерывно находилась на центральном участке. Отдельные эскадрильи в это время взлетали с различных аэродромов в районе Юхнова. Только 1-я группа находилась в распоряжении группы армий «Север» и выполняла задания южнее озера Ильмень. В июле 1942 года группа возвратилась на центральный участок восточного фронта, в [177] сентябре снова была переброшена в район Ленинграда, а с октября базировалась под Вязьмой и действовала на фронте группы армий «Центр».

Остальные группы находились на центральном участке фронта под командованием нового командора эскадры майора Нордмана. 2-я группа взлетала с аэродромов под Брянском, Орлом и Ржевом. Район боевых действий 3-й группы располагался под Смоленском и Ржевом, а 4-я группа непрерывно вела бои в районе Орши с численно превосходящими истребительными соединениями русских.

Располагавшееся в Смоленске 35-е полевое командование отвечало за работу всех тыловых служб люфтваффе на центральном участке. Они охватывали не только все аэродромы, ремонтные мастерские, транспортные и курьерские соединения и самолеты Ю-52, которые обеспечивали воздушную полевую почту в полосе группы армий «Центр».

Тыловое обеспечение группы армий «Центр» с осени 1941 года осуществлялось через новообразованный генеральный комиссариат Вайсрутениен. Там с 1 сентября 1941 года управление оккупированными территориями приняла гражданская администрация рейха. Гебитскомиссар находился в Минске, резиденции главных комиссаров находились в Барановичах, Витебске и Могилеве. Одиннадцать гебитс-комиссариатов, как наиболее мелкие административные единицы, были рассеяны по всей области площадью 53 662 квадратных километра, на которых и 1943 году проживало 2411333 жителя.

Гражданская администрация в отличие от военной не смогла завоевать доверие местного гражданского населения. Чиновники были полностью преданы НСДАП и управляли вверенной им областью в [178] соответствии с национал-социалистическими методами хозяйствования, которые ничем не отличались от царских или большевистских методов.

А тыловой район, располагавшийся между генеральным комиссариатом и фронтом, управлялся военной администрацией. В распоряжении командующего тыловым районом генерала пехоты фон Шенкендорфа в январе 1942 года находились четыре охранные дивизии, которые обеспечивали охрану и оборону коммуникаций, всех путей снабжения, гарнизонов и т.д.

Четыре охранные дивизии, которые теперь все чаще должны были участвовать в боях с партизанами, весной 1942 года располагались по тыловому району группы армий «Центр» следующим образом: 221-я охранная дивизия (генерал-лейтенант Пфлюгбайль, с 5 июля – генерал-майор Лендле) – в районе Гомеля и Могилева; 286-я охранная дивизия (генерал-лейтенант Мюллер, с 5 июня – генерал-майор Рихерт) – в районе Орши и Борисова; 339-я охранная дивизия (генерал-лейтенант Пфлюградт) – в районе Бобруйска и Слуцка; 403-я охранная дивизия (генерал-лейтенант фон Дитфурт, с 15 мая генерал-лейтенант Руссвурм) – в районе Витебска и Великих Лук. [179]

Содержание • «Военная литература» • Военная история

Ржев (4 января – 15 декабря)

Из сводки Верховного главнокомандования вермахта от 3 июля 1942 года:

«В районе Ржева немецкие войска, преодолев ожесточенное сопротивление противника, прорвали оборону противника и овладели несколькими населенными пунктами».

В ходе крупного советского наступления зимой 1941–1942 годов, целью которого был разгром группы армий «Центр», войска Калининского фронта имели задачу уничтожить 9-ю армию и 3-ю танковую армию. После того как русские армии потеснили немецкие позиции под Калинином, они на широком фронте перешли в наступление против 9-й армии восточнее волжского города Ржева.

Главный удар наступавших встретил 23-й армейский корпус генерала пехоты Шуберта. Стрелковые и моторизованные бригады 4 января, перейдя через замерзшую Волгу, прорвали линию редких охранений между восточнопрусской 206-й пехотной дивизией генерал-лейтенанта Хёфля и саксонско-франконской 256-й пехотной дивизией генерал-лейтенанта [180] Кауфмана. В течение нескольких часов образовалась брешь шириной 15 километров, в которую устремились стрелковые соединения противника, отбросившие 206-ю пехотную дивизию на запад. Из-за этого (справа налево) 206-я пехотная дивизия, силезская 102-я пехотная дивизия генерал-майора Ханзата и рейнско-вестфальская 253-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Шеллерта были отрезаны от остального фронта.

253-я пехотная дивизия, а затем и 102-я пехотная дивизия хотя и направили сразу же способные передвигаться в зимних условиях стрелковые взводы для прикрытия левого фланга и тыла, однако соединения советских 29-й и 4-й ударной армий уже в 8 километрах западнее Ржева продолжали двигаться в южном направлении. В это время была потеряна связь с соседом слева. Крупные силы 3-й ударной армии безостановочно продвигались на запад и отсекли группу армий «Центр» от группы армий «Север» в районе Торопца.

Гитлер отдал 9-й армии приказ: «9-й армии ни шагу назад! Удержать рубеж, на который войска отошли 3 января!» Но когда этот приказ был получен в штабе армии, а затем в штабах корпусов, обстановка коренным образом изменилась: началась двухлетняя битва за Ржев!

Командующий армией сразу же выделил из располагавшихся ближе всего 86-й, 129-й и 251 -й пехотных дивизий по одной боевой группе силой до полка и перебросил эти части всеми имевшимися в распоряжении средствами (грузовиками, тягачами, гужевыми повозками) на угрожаемый участок фронта. Начальник артиллерии 9-й армии генерал-майор [181] Линдиг был назначен командиром этого сводного отряда.

Зима парализовала все передвижения немецких воиск. Но солдатам Красной Армии она дала большие преимущества. У противника были не только мотосани, способные передвигаться по глубокому сенегу, зимнее обмундирование, но прежде всего оружие, не отказывавшее на сильном морозе.

Прежде чем немногочисленные колонны немецких войск успевали выдвинуться на угрожаемые участки, там повсюду уже оказывались русские. Сначала прибывшая на поле боя боевая группа 39-го пехотного полка (это были солдаты из Рурсжой области и Нижнего Рейна под командой полковника Визе) хотя и смогла в районе Молодой Труд занять шесть деревень, но не предотвратила продвижение советских войск дальше в южном и западном направлениях.

Опасность была замечена только тогда, когда передовые отряды советского кавалерийского корпуса генерала Белова достигли района Сычевки к югу от Ржева и железной дороги Ржев – Вязьма!

Командующий 3-й танковой армией генерал-полковник (с 1 января 1942 года) Рейнхардт получил задачу непременно удержать своими силами фронт на востоке, чтобы 9-я армия, командование которой с 16 января принял генерал танковых войск Модель, получила время для стабилизации фронта в северном, западном и юго-западном направлениях.

Наскоро собранная боевая группа полковника Крузе, в которую вошли все оказавшиеся под рукой офицеры и солдаты, была поспешно отправлена в Сычевку. Но прежде чем потрепанные подразделения прибыли туда, русские моторизованные колонны [182] были уже на товарной станции и перерезали дорогу между Вязьмой и Ржевом!

Новый командующий армией Модель, прибыв на командный пункт армии под Вязьмой, сразу же выехал в Сычевку и приказал оборудовать там передовой командный пункт. Он сразу же принял в своей не подчиняющейся доктринам манере соответствующие ответные меры и начал проводить их в жизнь, не обращая внимания на все предшествующие трудности. Боевая группа генерал-майора Линдига, составленная из маршевых батальонов, рот люфтваффе и обозных солдат, кое-как смогла занять оборону в районе Чертилино и отразить прямой удар русских на Ржев.

Только после этого постепенно в оборонительной системе стал восстанавливаться порядок. Боевая группа 129-й пехотной дивизии полковника Данхаузера установила связь с солдатами Линдига. 86-я пехотная дивизия со своим новым командиром полковником Вайдпингом, которому в дальнейшем предстояло стать защитником Берлина, была первым штатным соединением, прибывшим в район Сечевики. Солдаты из Липпе-Детмольда, Вестфалии и Восточной Фрисландии оборонялись отчаянно и удержали железную дорогу южнее Ржева.

Обстановка заметно стабилизировалась после того, как в район Сычевки поспешно прибыли передовые группы снятой с восточного фронта 1 -й танковой дивизии генерал-майора Крюгера. Русские войска еще гораздо превосходили по численности, но и они с каждым днем вынуждены были замечать, что медленно в западном направлении параллельно железной дороге начинает выстраиваться фронт немецкой обороны. [183]

Но русское командование это не испугало. Они отказались от общего направления наступления на Сычевку и направили свои бригады дальше на юг. Наступавший впереди 11-й кавалерийский корпус в те дни почти не встречал сопротивления, переходил через замерзшие притоки Днепра и продвигался прямо к шоссе Вязьма – Минск.

Генерал танковых войск Модель, сам появлявшийся на поле боя, дал приказ, не обращая внимания на потери, нанести удар во фланг советской 39-й армии. Это были дни, когда термометр показывал минус сорок пять градусов, а моторы немецких танков, если они еще были, замерзали. Вперед способны были идти только пешие солдаты и бедные худые лошади.

Боевые группы 1-й танковой дивизии из района Сычевки предприняли атаку в северном направлении. В то время как из Ржева двинулась вперед еще одна боевая группа 161 -й пехотной дивизии, восточные пруссаки генерал-майора Реке, привычные к снегу и холоду, медленно продвигались на запад.