Текст книги "Сражения группы армий «Центр»"

Автор книги: Вернер Хаупт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Командование группы армий в связи с новым развитием обстановки в октябре 1943 года перенесло командный пункт из Орши в Минск. Командующий группой армий фельдмаршал фон Клюге во время поездки на фронт 28 октября попал в аварию, получил ранение и был отправлен на лечение в Германию. Новым командующим стал фельдмаршал Буш, бывший командующий 16-й армией в полосе группы армий «Север». Вскоре после этого генерал-полковник Модель также покинул центральный участок восточного фронта и принял командование группой армий «Северная Украина». Командующим 9-й армией стал генерал танковых войск Харпе.

Но теперь, почти под Новый год, полем боя стала полоса державшей оборону на северном фланге группы армий «Центр» 3-й танковой армии. Обстановка на 250-километровом фронте между Демидовым и Витебском летом и осенью оставалась без изменений.

Главное командование сухопутных войск 14 сентября определило новую разграничительную линию группы армий, которая теперь должна была проходить в двенадцати километрах южнее Невеля. При этом прежний левофланговый корпус 3-й танковой армии – 43-й армейский (83-я, 205-я и 263-я пехотные дивизии) был передан группе армий «Север». Армия в качестве пополнения для обороны своего северного фланга получила недавно сформированный, но едва ли приспособленный для сухопутного боя 2-й авиаполевой корпус генерала авиации Шлемма. [274]

Приказ об отходе на линию «Пантера» принес 3-й танковой армии первый тяжелый кризис. 6 октября двум советским ударным армиям впервые удалось прорваться на стыке с соседней группой армий «Север», полностью разгромить там 2-ю авиаполевую дивизию и расширить брешь между двумя немецкими группами армий до 18 километров. Возникла большая опасность для всего фронта.

Командование группы армий «Центр» бросило все имеющиеся соединения в район Невеля. 6-й воздушный флот направил эскадрильи бомбардировщиков и пикирующих бомбардировщиков против наступающих танков русских. Но связь с группой армий «Север» установить не удалось.

Направленное на этот участок фронта управление 9-го армейского корпуса генерала пехоты Клеснера приняло под свое командование 20-ю танковую, 129-ю пехотную дивизии, 505-й танковый батальон и 846-й дивизион резерва Верховного главнокомандования на угрожаемой полосе фронта. Хотя опасность удалось устранить, положение восстановить не удалось.

Наступила осенняя распутица, но у русского наступления остановок не было.

Войска 1-го Прибалтийского фронта (бывшего Калининского) 9 ноября начали новое наступление, в результате которого советские соединения оказались в районе Пустошка на железной дороге Невель – Полоцк. Предпринятый армией контрудар 9-го армейского корпуса (252-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Мельцера и 20-я танковая дивизия генерал-майора фон Кесселя) не удался. Связь с группой армий «Север» установить так и не удалось.

Затем началось сражение за Витебск и наступила зима 1943–1944 годов. [275]

Содержание • «Военная литература» • Военная история

1944

Витебск (13 декабря 1943 г. – 28 марта 1944 г.)

Из сводки Верховного главнокомандования вермахта от 3 марта 1944 года:

«Под Витебском на двух участках советские пехотные и танковые бригады перешли в наступление».

Пока продолжались бои, чтобы закрыть брешь между группами армий «Центр» и «Юг», командование советского 1-го Прибалтийского фронта внезапно начало зимнее наступление совершенно в другом направлении.

3-й гвардейский кавалерийский корпус восемью стрелковыми дивизиями и шестью механизированными и танковыми бригадами 8 ноября 1943 года внезапно начал фронтальное наступление на крупнейший в полосе немецкой 3-й армии город Витебск. Державшая там оборону 206-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Хиттера, несмотря на самоотверженное сопротивление, не смогла предотвратить прорыва русских. В первый же день он достиг пяти километров в ширину и трех километров в глубину. 301-й гренадерский полк (восточно-прусские солдаты из района Инстербурга и Гумбинена) был [276] временно окружен, но на следующую же ночь смог прорваться к своим.

Командир 6-го армейского корпуса генерал пехоты Йордан сразу же потребовал от соседних соединений (в том числе от 211 -й охранной дивизии генерал-майора Экхардта) провести немедленные контратаки. Но поскольку из-за тумана поддержки авиации не было, контратаки захлебнулись.

Теперь, 13 ноября, прорыв трансформировался в оборонительное сражение за Витебск. 3-й гвардейский кавалерийский корпус 16 ноября западнее озера Ордове прорвал немецкий фронт и повернул на юг в направлении Городка.

Таким образом, 3-я танковая армия оказалась обойденной с тыла!

Ее командующий генерал-полковник Рейнхардт, учитывая сложившуюся критическую обстановку, хотел оставить весь выступ фронта под Витебском, чтобы выровнять линию обороны. Но командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Буш в резкой форме отклонил все его ходатайства по этому поводу. Генерал-полковник Рейнхардт не испугался и направил доклад прямо в ставку фюрера, откуда получил категорический приказ Гитлера: «Ни шагу назад! Нанести контрудар!» Командованию 3-й танковой армии не оставалось ничего другого, как подчиниться. Управление 53-го армейского корпуса генерал-лейтенанта (с 1.12.1943 года – генерала пехоты) Гольвитцера приняло командование над всеми частями, находившимися в районе западнее Витебска. На тот момент там были только тыловые службы. Боевые батальоны среди них вряд ли нашлись. Вдруг 24 ноября [277] наступила оттепель, дороги сразу же превратились в топь, а луга – в болото. И русские танки были вынуждены остановиться. Эта передышка позволила немецким частям закрепиться на тех участках, где они оказались.

Зима не заставила себя долго ждать.

9 декабря снег покрыл обширные леса и болота под Витебском. Ударил мороз.

Сражение под Витебском началось снова. 13 декабря две советские армии нанесли удар по северному флангу 3-й танковой армии. Там находился 9-й армейский корпус, командование которым как раз принял генерал-лейтенант Вутман. В его состав входили 87-я, 129-я, 252-я пехотные, 20-я танковая, 2-я и 6-я авиаполевые дивизии. Они были не в состоянии противостоять мощному удару. Русские танковые соединения неудержимо рвались к дороге Невель – Городок и почти окружили 9-й армейский корпус. Командующий группой армий снова отклонил приказ генерал-полковника Райнхардта об отходе. Только 15 декабря Гитлер решил его утвердить.

Однако для солдат саксонско-тюрингской 87-й пехотной дивизии полковника фон Штрахвица этот приказ пришел слишком поздно. Дивизия на следующий день оказалась в окружении и всякая связь с ней оборвалась.

Полковник фон Штрахвиц собрал дивизию и попытался в первый же день прорвать окружение под Малашкиными. Передовая группа полковника Гайс-лера (он погиб в том бою) пошла в штыковую атаку на русские стрелковые полки. Некоторые взводы и отделения пели «Германия, Германия превыше [278] всего!..» Песня была неуместной, зато сражение было жестоким. Но прорваться удалось!

Из окружения не вышли 45 погибших офицеров, 1496 унтер-офицеров и солдат. Была потеряна вся боевая техника, тяжелое вооружение, боеприпасы и все транспортные средства.

Красная Армия снова продолжила наступление и уже 17 декабря пробила брешь между 129-й пехотной и 20-й танковой дивизиями.

Теперь командование группы армий заметило серьезность обстановки и приказало немедленно перебросить в полосу 3-й танковой армии 197-ю пехотную, 5-ю егерскую дивизии и мотопехотную дивизию «Фельдхеррнхалле».

Никакой паузы не было, так как теперь советские войска сосредоточивались восточнее Витебска для нанесения прямого удара. Первое мощное наступление 19 декабря с применением тяжелых танков прорвало фронт 14-й пехотной (моторизованной) дивизии генерал-майора Флёрке.

Солдаты этой сильной саксонской дивизии при поддержке 519-го истребительно-противотанкового дивизиона резерва Верховного главнокомандования затем отразили удар и смогли ликвидировать прорыв. Но только через два дня обстановка на этом участке фронта была восстановлена.

Еще через два дня фронт был снова прорван на стыке 206-й и 246-й пехотных дивизий. Русские танки прорвались к дороге Витебск – Сураж.

Командный пункт дивизии несколько дней назад был переведен в Вязюти на шоссе Витебск – Смоленск. 301-й полк разместился в доме отдыха под [279] Воронами. За решительную оборону у дворов Войтово подполковник Хельмигк был награжден Рыцарским крестом. В это время майор Земрау был переведен из дивизии, его преемником на должности адъютанта стал майор Печельт. Мысли постоянно возвращаются к Рождеству.

Продолжающаяся пятинедельная битва под Витебском началась севернее и северо-восточнее этого города. А 23 декабря 1943 года распространилась и на юго-восток от него, где 206-я пехотная дивизия находилась на самых горячих рубежах обороны. Здесь наступление вели 12 стрелковых дивизий русской 33-й армии, а также 6 танковых бригад. Цель этого наступления заключалась сначала в выходе на железную дорогу Орша – Витебск, а затем 33-я армия должна была нанести удар в северо-западном направлении одновременно с наступавшей северо-западнее Витебска в южном направлении 4-й ударной армией и соединиться с ней на Двине, чтобы окружить находящиеся в районе Витебска немецкие войска.

Наступление противника с юго-восточного направления продолжалось до высот на южной опушке леса Тропы. Противнику удалось здесь на участке 413-го полка совершить мелкие прорывы. Центром оборонительных боев стала деревня Синяки, которая несколько раз переходила из рук в руки. Другими горячими точками были станция Крюки, деревня Дыманово и мост рядом с ней. Здесь противник вышел на шоссе Петербург – Киев. Там была направлена в контратаку дивизия «Фельдхеррнхалле», но по бездорожью ей продвинуться не удалось. За две ночи, несмотря на постоянное боевое соприкосновение с [280] противником, удалось сменить 413-й полк 301-м. После этого один батальон дивизии «Фельдхеррнхалле» был переведен на спокойный левый фланг дивизии.

В первый день нового 1944 года командование дивизии разместилось на командном пункте в Леточках, деревне на берегу реки Лучеса.

Сражение за Витебск дошло до своей кульминации. Советский 5-й танковый корпус прорвал позиции 129-й пехотной дивизии и 3-й авиаполевой дивизии, одним броском прорвался к Городку и занял этот важнейший город в тылу фронта 3-й танковой армии.

В течение двух дней Рождества по всей главной линии обороны шли постоянные ожесточенные бои между превосходящими танковыми войсками противника и изнуренными солдатами 3-й танковой армии. 37 стрелковых, одна кавалерийская дивизия и 15 танковых бригад Красной Армии в эти праздники устремились в сражение. Некоторые участки обороны были потеряны, в других местах измотанные дивизии отходили на запасные позиции.

30 декабря 1943 года советские танки выехали прямо к командному пункту генерал-полковника Рейнхардта. Командный пункт армии был переведен в Бешенковичи. Термометр показывал минус шесть градусов, в тот и последний день года был сильный снегопад.

В 5-й егерской дивизии тот день прошел так: Так развивался новый день боев. Залегшие на передовой во время тяжелого боя егеря и не подозревали, что о них кто-то докладывает в штабах, ведет телефонные переговоры или делает расчеты на основе данных наблюдения. Работа шла с высочайшим [281] напряжением. Артиллерийские штабы управляли каждым ударом артиллерии. Служба боеприпасов получала артиллерийские снаряды прямо из вагонов на станции Шумилино всего в нескольких километрах от огневых позиций. В батарее тяжелых орудий 4-го артиллерийского дивизиона 5-го артиллерийского полка к полудню осталось всего несколько выстрелов. А срочные приказы по ведению огня поступали постоянно. Буквально в последний момент обоз боеприпасов – шестерки с ездовыми в седлах – галопом по заснеженной дороге поскакал со станции на огневые позиции. Там канониры приветствовали его криками «Ура!». И продолжали вести огонь дальше!

75-й и 89-й полки приняли на себя всю силу удара противника. А 56-й егерский полк в тот день оставался почти без дела. Проведенная вечером 29 декабря разведка показала, что перед ним вообще нет противника! Поэтому в полночь полковник Брандт принял самостоятельное решение: 56-й егерский полк переходит в наступление! Неожиданно быстро он, наступая в восточном направлении, захватил местность южнее Жеребичей. Это послужило сигналом к решению командира дивизии: всем полкам вперед в ночную тьму! Горящие деревни освещали путь. Русские, кажется, устроили передышку. В 3 часа 3-й батальон 75-го егерского полка с криками «Ура!» ворвался в горящие Новоселки и овладел ими. В Дворище противник все же снова сосредоточился для организации обороны.

С утра 89-й гренадерский полк подполковника Тайгентеша, усиленный танками, пошел в атаку на Чисти и под фланговым прикрытием, обеспеченным 92-м самоходным артиллерийским полком, 2-м [282] полком реактивных минометов, ворвался в село. Появление танков вызвало у русских замешательство. Группами они убегали в северном направлении в Дворищи. В полдень 30 декабря мы прочно удерживали оба населенных пункта. При прочесывании местности было взято 100 пленных. Большое количество погибших русских лежало в заснеженных полях и деревнях. Во второй половине дня обстановка немного разрядилась. День завершился новым успешным наступлением, давшим новые надежды на то, что Витебск удастся все же удержать. 5-му артиллерийскому полку был придан еще один дивизион 12-го артиллерийского полка. Теперь он располагал огневой мощью трех артиллерийских полков и полка тяжелых реактивных минометов. В последние три дня было сделано около 18 000 выстрелов.

В состав 3-й танковой армии на 1 января 1944 года входили следующие соединения: 6-й армейский корпус генерала пехоты Йордана (131-я 246-я, 256-я пехотные дивизии, мотопехотная дивизия «Фельдхеррнхалле»); 9-й армейский корпус генерал-лейтенанта Вутмана (5-я егерская, 12-я, 87-я, 211-я, 252-я пехотные, 20-я танковая дивизии); 53-й армейский корпус генерала пехоты Гольвитцера (14-я пехотная (моторизованная), 129-я, 197-я, 206-я пехотные, 2-я, 3-я, 4-я и 6-я авиаполевые дивизии).

Но речь давно уже не шла о полнокровных дивизиях. На самом деле они представляли собой смешанные боевые группы. Так, в этот день в 6-й авиаполевой дивизии насчитывалось всего 436 солдат-окопников. [283] Но русское командование не давало обороняющимся немцам ни минуты передышки. Новое наступление началось 9 января 1944 года.

В тот день была сильная метель. 56 стрелковых, три кавалерийские дивизии, пять отдельных стрелковых и 22 танковые бригады двинулись на штурм выступа фронта под Витебском.

Прорваться им не удалось ни на одном участке. Солдаты 3-й танковой армии оборонялись с фанатичной решимостью. Советским войскам больше не удалось вклиниться в немецкую оборону ни на одном участке. Немецкий фронт оставался стабильным.

17 января Красная Армия прекратила дальнейшие попытки прорыва.

3-я танковая армия смогла теперь приступить к налаживанию системы управления, выравниванию линии обороны, пополнению запасов боеприпасов, налаживанию тыловых служб, смене подразделений. 3-я авиаполевая дивизия в связи с большими потерями была расформирована, ее солдаты и офицеры распределены по другим дивизиям люфтваффе. 12-я, 129-я пехотные, 20-я танковая дивизии и мотопехотная дивизия «Фельдхеррнхалле» были переведены из полосы армии на другие участки фронта. Солдаты генерал-полковника Рейнхардта могли отдохнуть...

...до тех пор, пока 3 февраля 1944 года не начался второй этап сражения.

Четыре советские общевойсковые, одна гвардейская и одна танковая армии после артиллерийской подготовки, длившейся два с половиной часа, начали новое наступление. Его целью был Витебск. В первый же день было выявлено два направления приложения [284] основных усилий: северо-западнее Витебска, в неблагоприятном для обороны районе, так как здесь как раз проходила смена 20-й танковой дивизии генерал-лейтенанта фон Кесселя, частично уже бывшей в пути по направлению к группе армий «Юг». Вся мощь удара поэтому пришлась по позициям 12-й танковой дивизии генерал-лейтенанта фрайгерра фон Боденхаузена. Ясное представление об этом дает следующая «зарисовка»:

На двух других участках с утра борьба развертывалась таким же образом. Там тоже большевикам удалось пробиться за вторую линию окопов. С численным превосходством, с большим количеством артиллерии, танками, штурмовиками ничего другого нельзя было и ожидать.

Образовались немецкие боевые группы. Вокруг полковников, майоров, молодых капитанов и лейтенантов, обер-фельдфебелей и обер-ефрейторов собирались отбившиеся от своих подразделений солдаты. Речь шла о свободе, речь шла о жизни.

Наступила ночь. До 19 часов, пока через облака не пробилась луна, она была абсолютно темной. Теперь все было освещено бледным лунным светом. Осветительные ракеты с шипением взлетали, падали, гасли. Света над снегом под серым небом было достаточно для ориентирования. Немецкие солдаты-связисты разбирались в линиях связи. Командиры боевых групп точно знали задачу и цель. Необходимо пробиваться в восточном направлении. Создаваемый там другими немецкими частями заградительный фронт вдоль большой шоссейной дороги, ведущей на север, стал для них словно [285] огромным магнитом. Дальше всего на восток уже прорвались немногие штурмовые орудия. В первую ночь им удалось с многими сотнями солдат через непроходимые заросли кустарника и участки леса, обходя незамерзшие болота, выйти к станции и занять там круговую оборону.

Прошла ночь. Перед рассветом боевые группы снова достигли деревень, холмов, участков леса, полос кустарника.

Тем временем большевики сформировали новый фронт. Восемью стрелковыми дивизиями и танковым корпусом они хотели покончить с немцами.

А немцам было нечего есть. Не было патронов, тяжелого вооружения. Небо было непроглядным. Едва ли немецкие пикирующие бомбардировщики могли взлететь. Боевые группы пробивались. Одну из них вел командир дивизии. Второй, не меньшей численности, командовал начальник оперативного отдела штаба этой саксонско-тюрингской дивизии. Большевики подтянули в промежуток между стремившимися на восток немецкими группами и заградительным фронтом немецких соединений артиллерию и теперь долбили со всех сторон по сплоченным, стремившимся вперед немецким солдатам. Небо слегка прояснилось.

На этом участке фронта главную линию обороны пришлось отвести назад.

Вторая горячая точка юго-восточнее Витебска появилась в полосе нижнесаксонской 131-й пехотной дивизии генерал-майора Вебера и восточно-прусской 206-й пехотной дивизии генерал-лейтенанта Хиттера. Стойкость солдат и офицеров обеих [286] дивизий и приданных им частей была образцовой. 529-й гренадерский полк подполковника Кисцлинга и 299-й артиллерийский полк подполковника Райнкинга из 299-й пехотной дивизии полковника Райхельта, сформированной из гессенцев, рейнландцев и вестфальцев, особенно отличились в этом районе боевых действий юго-восточнее Витебска. Действия на том же участке 6-го и 35-го штурмовых зенитных артиллерийских полков полковника Дёринга-Мантойфеля и полковника Рудхардта, на вооружении которых состояли 88-мм зенитные пушки, показывают, что зенитки были мощным оружием в борьбе с наступающими танками. Русским войскам удалось продвинуться до высот у озера Старое. Но потом наступление прекратилось, поскольку сильная метель сделала невозможным любое передвижение. 3-я танковая армия могла перевести дух. У самых ворот Витебска зимнее наступление Красной Армии остановилось.

Метель бушевала последние две недели зимы. А когда наступил март, началось таяние снега. Теперь воевать стало совсем невозможно. Красная Армия отвела свои танковые соединения назад. Обе стороны готовились к позиционной войне в грязи.

Из 3-й танковой армии под Витебском забирали все больше и больше соединений. Уже в конце марта на северном фланге группы армий «Центр» не было ни одной танковой дивизии. А в начале апреля под командованием генерал-полковника Рейнхардта остались только шесть пехотных, одна моторизованная и одна охранная, а также две авиаполевых дивизии.

В «Приказе фюрера № 11» Гитлер потребовал оборудовать в полосе группы армий «Центр» [287] «укрепленные места» (то есть крепости). В соответствии с этим предстояло немедленно превратить в крепости Минск, Бобруйск, Могилев, Оршу и Витебск. Эти города, как подчеркнул в своем приказе от 23 мая фельдмаршал Буш, «...должны обороняться и удерживаться при любых обстоятельствах».

В конце марта командующий 3-й армией назначил генерала пехоты Гольвитцера комендантом «крепости Витебск». [288]

Содержание • «Военная литература» • Военная история

Ковель (27 марта – 19 апреля)

Из сводки Верховного главнокомандования вермахта от 23 марта 1944 года:

«Гарнизон Ковеля отразил новые атаки большевиков и подбил шесть из десяти ворвавшихся в город вражеских танков. Северо-западнее Ковеля наши войска после ожесточенных боев остановили прорвавшегося противника».

Приведенная выше сводка Верховного главнокомандования вермахта от 23 марта 1944 года указывает на новую горячую точку в полосе группы армий «Центр», обозначившуюся с началом весны.

Крупное наступление Красной Армии, которое летом и осенью привело на центральном участке восточного фронта к потере городов Орел, Брянск, Смоленск, продолжало успешно развиваться на южном участке полосы группы армий. Там советским армиям удалось не только разорвать связь между группами армий «Юг» и «Центр», но и продвинуться южнее Припятских болот через Гомель далеко на запад в направлении Бреста. [289]

Начало суровой и долгой зимы и на этом участке остановило фронт между Жлобином и Ковелем.

Войска советского 1-го Белорусского фронта в ходе наступления на Брест окружили важнейший город Ковель. В нем находились только немногочисленные фронтовые части 5-й мотопехотной дивизии СС «Викинг». Речь идет о двух полках СС «Германия» и «Вестланд», которые после прорыва из окружения под Черкассами находились в Ковеле на пополнении. Наряду с этими привычными к боям частями, на день окружения в городе находились только полицейский батальон СС, одна рота железнодорожных войск и тыловые службы городской комендатуры.

Главное командование сухопутных войск в конце марта передало район Ковеля в полосу группы армий «Центр».

Командующий 2-й армией генерал-полковник Вайс в начала марта 1944 года располагал всего лишь двумя корпусами: 20-м армейским генерала артиллерии фрайгерра фон Романа (7-я, 102-я и 292-я пехотные дивизии) и 23-м армейским генерал-лейтенанта Тиманна (203-я пехотная дивизия, 1 -я лыжно-егерская бригада и 17-я бригада).

Две последние части были специальные. Ложно-егерская бригада была сформирована в декабре 1943 года из 2-го, 4-го, 5-го, 7-го, 9-го и 11 -го егерских батальонов. Бригада состояла из двух полков по два батальона в каждом и тяжелого лыжного батальона. 17-я бригада была соединением, созданным из различных частей сухопутных войск.

В марте 1944 года командование группы армий передало в состав 2-й армии 56-й танковый корпус генерала пехоты Хоссбаха, который должен был освободить из окружения гарнизон «крепости Ковель», [290] если следовать терминологии, принятой в ставке фюрера.

В корпус входили продолжавшие прибывать войска: 4-я танковая дивизия генерал-лейтенанта фон Заукена, 5-я танковая дивизия генерал-майора Декера, 5-я егерская дивизия генерал-лейтенанта Тума, 131-я пехотная дивизия генерал-майора Вебера, 253-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Бекера и 5-я мотопехотная дивизия СС «Викинг» группенфюрера СС Гилле.

Первая задача корпуса заключалась в том, чтобы оборудовать на подступах к Бресту прочную линию обороны, с которой затем предстояло нанести удар в направлении Ковеля. Группенфюрер СС Гилле был назначен комендантом Ковеля и вылетел в окруженную крепость на самолете.

Тем временем гарнизон Ковеля оборудовал оборону с помощью имевшихся в распоряжении материалов.

В середине марта 1944 года Ковель был полностью окружен. Пять советских стрелковых дивизий охватили город плотным кольцом, предпринимали атаки и пытались в него ворваться. Немецкий гарнизон мог получить поддержку только от самолетов люфтваффе, с которых сбрасывали контейнеры с боеприпасами, продовольствием, медикаментами и почтой. В истории 55-й бомбардировочной эскадры подполковника Антрупа, самолеты которой летали в Ковель с аэродромов Улец и Деблин-Ирена, говорится:

«Крепость» была маленькой, 2 километра длиной и 3 километра шириной, но со всех сторон окруженной болотами, через которые во все направления вели лишь немногие шоссейные и железные дороги. [291] Это делало Ковель важным транспортным узлом в приграничной с Польшей области. Длительная оборона Ковеля без снабжения по воздуху была невозможна. Группенфюрер СС Гилле просил наладить ее. Уже на следующий день 55-я бомбардировочная эскадра в Демблине получила такую задачу и выполняла ее с большим мастерством. Так как посадка в Ковеле была невозможна, грузы приходилось сбрасывать с воздуха.

55-я бомбардировочная эскадра до 7 апреля совершила 221 вылет, потеряв всего два самолета. На Ковель было сброшено 274 650 килограммов грузов. Позднее комендант «крепости» группенфюрер СС Гилле писал:

«...Удивительно, как точно днем и ночью люфтваффе сбрасывало свои контейнеры, несмотря на сильный зенитный огонь, на очень маленькую площадку...»

22 марта 56-й танковый корпус пошел на прорыв блокады вокруг Ковеля. Ближайшей задачей был выход на дорогу Брест – Ковель. Но перейти ее из-за сильного сопротивления русских не удалось. После этого корпус перегруппировался и переместил обе танковые дивизии (4-ю и 5-ю) на свой правый фланг. 5-я танковая дивизия генерал-майора Декера нанесла удар через Смидынь в юго-восточном направлении, чтобы прикрыть фланг наносившей главный удар 4-й танковой дивизии генерал-лейтенанта фон Заукена.

В сообщении 5-й танковой дивизии говорится коротко и ясно:

Наконец 116-й моторизованный артиллерийский полк прибыл полностью. Полевой запасный батальон и 1-й батальон 13-го полка остались оборонять [292] южный фланг в селах, где расположились 27 марта. 1-й батальон 56-го полка 5-й егерской дивизии, с которым утром в Краске была установлена связь, был передан в подчинение командира 13-го мотопехотного полка и получил приказ атаковать в направлении на Жевель, который батальон захватил поздно вечером. Наша боевая танковая рота, образованная из экипажей подбитых танков, приняла оборону постоянно подвергавшегося атакам Олтужа. Охрану всех мостов в тыловом районе дивизии принял штаб 31-го танкового полка со сводными подразделениями. В радиограмме командира 56-го танкового корпуса говорилось, что с 28 марта 9-я венгерская дивизия 8-го венгерского корпуса принимает охрану тылового района. Это означало, что войска и тыловые службы, вынужденные повсюду выставлять посты против партизан, получат большое облегчение. Кроме того, на дорогах постоянно были потери от мин как в людях, так и в технике.

Утром 29 марта 1-му батальону 14-го полка удалось захватить маленький плацдарм за Вызовкой и расширить его в направлении Выдраники. Но сил батальона для дальнейшего наступления не хватило. Поэтому батальон был передан в подчинение 56-го егерского полка 5-й егерской дивизии. 56-й егерский полк смог развернуть на плацдарме два только что прибывших батальона. Они двигались маршем на Глухи. 13-й мотопехотный полке 1-м батальоном 56-го егерского полка и 2-м батальоном 13-го полка принял участок от Рудки до района севернее Стара Вызва на Вызовке. Во второй половине дня 29 марта егерский батальон при поддержке четырех танков овладел Стара Вызва. При дальнейшем наступлении на Борзова батальон застрял на Вызовке. В [293] атаке 30 марта ночью правее 1 -го батальона 56-го полка участвовал 2-й батальон 13-го полка. 29 марта батальон очистил от остатков противника населенные пункты севернее Вызовки по обе стороны от железной дороги.

В 11.00 2-й батальон 14-го полка после сильной артиллерийской подготовки пошел в атаку. Несмотря на труднопроходимую местность, удалось сломить ожесточенное сопротивление противника, переправиться через Вызовку юго-восточнее Галиновола и овладеть Рудкой, в которой находился сильный гарнизон. Вечером батальон отразил в Рудке многочисленные контратаки противника. В ночь на 30 марта батальон был передан в подчинение штабу 13-го мотопехотного полка.

5-я егерская дивизия генерал-лейтенанта Тумма в то же время начала атаку из района Вызвы для прикрытия северного фланга ударной группировки с одновременной задачей сковать русские войска на востоке.

Смогла перейти в наступление и 131-я пехотная дивизия генерал-майора Вебера. На главном направлении здесь действовал ее 434-й гренадерский полк полковника Набера. Полку 28 марта была придана рота 5-го танкового полка СС, которая своими танками «Пантера» должна была создать ударный клин наступления. В сообщении мотопехотной дивизии СС «Викинг» от 28 марта 1944 года об этом наступлении говорится:

Первой в Масиев пришла 8-я рота 5-го танкового полка. Ее командиром был отважный офицер, уроженец Южного Тироля оберштурмфюрер СС (обер-лейтенант) Карл Николусси-Лек, зарекомендовавший [294] себя как замечательный танковый командир еще в сражениях на Кавказе. Его танковая рота была хорошо подготовлена, полностью вооружена новыми, «с иголочки» 16 «Пантерами». Они прибыли как раз чтобы поддержать наступление на Ковель. Оно должно было проводиться под командованием полковника Набера, командира 434-го полка из района Старе-Козары вдоль железной дороги Холм – Ковель в направлении Ковеля. Для этого танковая рота Николусси-Лека должна была наступать прямо на Черкассы, прорвать противотанковый рубеж на высоте западнее этого населенного пункта и овладеть Черкассами. Мотопехотный батальон мотопехотного полка «Германия» с десятью штурмовыми орудиями под командованием штурмбаннфюрера СС (майора) Хака должен был поддержать атаку, а 1-му батальону 434-го полка капитана Больма с семью штурмовыми орудиями предстояло атакой в направлении северной части Черкассов обеспечить северный фланг наступающих. ..

В 12 часов подготовка закончилась, и можно было начинать атаку. Полковник Наберт передал в подчинение оберштурмфюрера СС Николусси-Лека около 30 добровольцев из своего полка, которые сели на «Пантеры», чтобы обеспечить их стрелковое прикрытие.

В 14.30 Николусси доложил по радио: «Рота стоит на высоте в 600 метрах западнее Черкассов. Позиции противника прорваны. Сильная метель. Сначала очистим от противника высоту, затем продолжим атаку».