Текст книги "Холодные звезды (СИ)"
Автор книги: Вергилия Коулл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Я принялась рассказывать ей про свой опыт, как про большое приключение. Словно мы сидели в нашей комнате в общежитии, на полу, с бокалами мартини, и делились историями из жизни. Как раньше, обсуждали мальчиков, встречи и расставания с ними. Вытерев повлажневшие глаза и запретив себе раскисать, я делала все, чтобы Катя хоть немного улыбнулась.
Как делал Кай, когда смешил меня глупыми фразами, о которых я тоже поведала подруге.
– Он нравится тебе, да? – вдруг спросила Катя, на ее лице читался укор.
– Кто? Кай? – я фыркнула и покачала головой, но подруга выглядела серьезной.
– Ты говоришь о нем с таким же выражением лица, как моя сестра… – тихо сказала она, – у тебя взгляд такой же… и почти те же фразы…
– Что?! – я почувствовала, что щеки начинают гореть.
– Он же Лизкин парень, Дана. Мы же поклялись друг другу, что парень подруги – это святое, ты помнишь?!
Я помнила ту клятву, данную как раз на одном из девичников, прекрасно помнила. Чуть ли не слово в слово. Но нарушать и не собиралась.
– Катюш, – начала я и не могла отделаться от ощущения, что оправдываюсь, – он просто помогает мне. По-дружески. Я… чувствую к нему благодарность. Обычную человеческую благодарность. Ничего больше. Правда. Я бы не стала тебе врать.
– Пообещай мне, – Катя неожиданно сильно стиснула мою руку, – что ты никогда не обидишь мою сестру. Лизка любит его. Неважно, сколько раз он там тебя спасал.
Я растянула губы в улыбке, но, похоже, получилось криво.
– Обещаю. Конечно. Что за глупости ты себе придумала?
– Лизка бы никогда так с тобой не поступила, – продолжала хмуриться Катя.
– Я… – не выдержав упрека в глазах подруги, я отодвинулась, – пойду в туалет схожу, пока парни не вернулись. А то вечно неудобно от них прятаться. Вот, – я вложила в ее руку нож. – Ты зажми покрепче и, если что, кричи. Я – мигом.
В туалет, действительно, хотелось, но и возвращаться обратно из зарослей я не торопилась. Постояла, прислонившись спиной к стволу дерева и откинув голову. Мне понравился Кай?! Ну да, я больше не могла ненавидеть человека, который делал все, чтобы сохранить мне жизнь и здоровье. Но если бы Бизон поступал так же, то к нему бы я испытывала те же чувства. Это простая благодарность и ничто иное.
Решив так, я заставила себя двинуться обратно. Оставлять Катю надолго было безрассудно с моей стороны. Что-то нервы расшалились, раз не смогла достойно выдержать необоснованных подозрений.
Я выбралась из кустов как раз в тот момент, когда от носилок отходил Бизон. Сначала обрадовалась: парни вернулись, наверняка с добычей. Потом удивилась: Кай отсутствовал.
– Ты один? – окликнула я бритоголового.
– Ага, – он показал мне флягу с горючей смесью, – из дупла кое-какую живность хотим выкурить.
Бизон удалился, но подозрения не отпускали меня. Я присела возле Кати.
– Зачем он подходил к тебе? Что говорил?
– Ничего, – слабым голосом ответила она, – спросил, как себя чувствую, и все.
Я расслабилась и откинулась назад. Нервы точно шалят, от бритоголового постоянно пакости ожидаю, а тот, наверно, просто ждет не дождется, когда моя подруга сможет на ноги встать и пойти самостоятельно.
– А он не плохой, – продолжала заплетающимся языком подруга, – ягодами угостил…
Сухой ком застрял у меня в горле. Я повернула голову, надеясь, что ослышалась.
– Какими ягодами, Катя?!
Все нехорошие подозрения ожили, будто змеи, поднявшие головы из травы.
– Сладкими… – она разжала ладошку, перепачканную темно-синим соком.
Я схватила руку подруги, словно могла прочитать будущее в засохших пятнах на коже. Кай же говорил, что на планетах протурбийцев полно ядовитых растений. Он сам пришел в ужас, когда я съела тот клубень. Что говорить про ягоды, которые и на Земле-то не всегда считались безобидной едой…
Катя вдруг издала булькающий звук. Ее глаза расширились от ужаса, на висках выступил пот.
– Нет… – зашептала я, чувствуя, как обрывается сердце и ухает куда-то в пятки, – нет, нет, нет…
Я повернула голову Кати на бок и вовремя: ее вырвало. Под моими ладонями, удерживающими подругу, пробежала дрожь. Сначала это были легкие потряхивания, но уже через пару мгновений все тело Кати выгибалось и колотилось так, что я с трудом удерживала ее на носилках. Не будь она такой ослабевшей, возможно, яд медленнее бы подействовал. Но теперь катастрофа надвигалась с угрожающей скоростью.
Судороги усиливались и усиливались. Наконец, затихли. Вспомнив, что делал Кай, я попыталась засунуть пальцы в горло пострадавшей и вызвать еще рвоту, но рефлекс не срабатывал. Я пробовала еще и еще, пока кто-то не обхватил меня сзади и не оторвал от носилок. Почудился знакомый запах костра и мужского пота.
– Все… все… – зашептал на ухо Кай, сильно притиснувшись щекой к моему затылку. – Уже все…
Я обнаружила себя с перепачканными рвотой и пеной руками, а Катю – с посиневшими губами и веками и безжизненным взглядом, устремленным в сторону.
– Нет! Не все!
– Все! – он встряхнул меня, прижимая плечи так крепко, словно мы опять прятались от черных бесполых теней. – Хватит!
Внезапно я поняла, что, и правда, все. Еще несколько дней назад мы сидели в нашей комнате в общежитии, готовились к экзаменам, пока Лизка вертелась перед зеркалом, строили планы на лето, на будущий год, на целую жизнь! И вот – все. Сначала я не уберегла Лизавету, не успела перехватить ее, когда та отстегнулась. Теперь оставила Катю одну, убежала, застеснявшись собственных чувств, не уследила, когда к ней подкрался убийца.
Мой взгляд отыскал Бизона, который сидел в сторонке и наблюдал за нами. Пальцы скрючились от желания впиться в эту крутолобую морду и расцарапать ее до крови.
– Ты! – я вырвалась из рук Кая и кинулась к бритоголовому. – Ты ее отравил.
Тот мигом вскочил, в руке сверкнул нож.
– Поаккуратнее с обвинениями, мелкая! – взревел он.
Я застыла при виде оружия. Бизон собирается применить его против меня? Но Кай не раздумывал. Все произошло быстро. Бритоголовый только дернулся от удара и схватился на разбитый нос, а лезвие отлетело в траву. Сообразив, что преимущество на нашей стороне, я снова бросилась в бой.
К сожалению, Кай решил занять позицию третейского судьи, потому что перехватил меня на бегу. Дернул назад так, что на мгновение земля ушла из-под ног, а пряди волос упали на лицо. Я тряхнула головой, откидывая их, и продолжила рваться вперед.
– Ты дал ей ягоды! Ты ее убил!
– Я хотел подкормить девчушку, чтоб меньше ныла, – расплылся в недоброй улыбке Бизон. По его верхней губе текли струйки крови, придавая лицу зловещий вид. – Тем более, кэп разрешил.
Руки Кая на моей талии напряглись.
– Вообще-то, я сказал тебе не трогать те кусты, когда мы проходили мимо, – бросил он.
– Да?! – Бизон изобразил изумление и приложил ладонь к груди. – Мне так жаль! А мне показалось, ты сказал: «Собери и угости девчонок». Я сам их попробовал по пути. Ничего, вкусные.
Девчонок. Значит, участь Кати могла постигнуть и меня. Если бы не случай с овощем, я бы, может, тоже не сообразила отказаться. Доверчиво наелась бы, а Бизон тем самым убил двух зайцев: избавился от носилок и отомстил бы мне за отказ ублажить его по первому требованию.
– Да черта с два ты попробовал! – фыркнула я от бессильной злобы. – Ты даже корешок из земли попробовать побоялся раньше меня! Ты бы ни за что не стал есть ягоды.
– Так говорю же, показалось, как кэп уверенно заявил, что съедобные, – продолжал косить под дурачка бритоголовый.
– Ты нести ее не хотел! Все время жаловался, что тяжело идти, медленно. Подыскивал удобный момент, чтобы избавиться, да?
– Ну хватит! – рявкнул Кай и оттолкнул меня подальше, а сам встал между мной и Бизоном. Расставил ноги, сжал кулаки и посмотрел на меня исподлобья: – Достаточно пошумели. Ты ему все равно ничего не докажешь. А он все равно будет все отрицать.
– Пусти меня к нему, – оскалилась я.
– Нет. Ему ничего не будет, а ты только поранишься.
Меня поразило, с каким спокойствием Кай воспринял попытку Бизона выставить его виноватым. Словно… ничего другого и не ожидал? Ну конечно, они же типа не друзья, их связывает общее темное прошлое и незаработанный навар со сделки. Но мы же с Каем заключили альянс. Он должен был мне помочь!
– Сделай что-нибудь, – я схватила его за руки и с надеждой заглянула в глаза, – дай Кате какую-нибудь траву. Как ты сделал со мной. Дай противоядие. Пожалуйста. Я прошу тебя!
Он отвел взгляд, между бровей пролегла глубокая складка.
– Не проси меня… ни о чем.
– Ты же все можешь! – умоляла я. – Все знаешь! Для тебя нет ничего невозможного.
– Да я не врач, ясно? – не выдержал Кай. – Не протурбийский лекарь! Я давно уже забыл половину из того, что знал когда-то! Не проси меня о том, чего я не могу для тебя сделать! И хватит спорить, солнце садится.
У меня опустились руки. Внезапно я поняла, какой наивной была все это время. Надеялась на лучшее, на какие-то человеческие чувства, которые помогут нам остаться самими собой в этой глухомани. Самообман, иллюзия. Это на благополучной цивилизованной Земле можно неделями, а то и месяцами разбираться в причинах смерти одного человека. Здесь, на краю космоса правили другие законы. Это то, о чем говорил Кай. Заметил, что кого-то рядом не стало – встряхнись, соберись и иди дальше. Потому что солнце садится. Потому что есть вещи поважнее чужого горя. Собственная жизнь, к примеру.
– Тебе Катя тоже мешала, – пробормотала я и сделала шаг назад.
– Проклятье, белоснежка, – скривился Кай, – я такого не говорил.
– Нет. Ты тоже соглашался, что она нас тормозит и выдаст своими стонами.
Он простонал сквозь стиснутые зубы.
– Это не означает…
– Нет, – я остановила его жестом, – все нормально. Дайте мне что-нибудь, чтобы выкопать могилу. А потом нас уже ничто не затормозит.
* * *
На невысокий холмик красноватой протурбийской земли я положила букетик из лесных цветов и трав. Церемония, если у кого-то повернулся бы язык так сказать, прошла быстро. Почва оказалась рыхлой, я легко поднимала ее ножом и руками. Как-то незаметно присоединился Кай, а потом и Бизон, проворчав, что мы так провозимся до следующего утра, взялся за дело.
Когда все закончилось, мне дали пять минут, чтобы проститься, но я все сидела и сидела на пятках у последнего пристанища Кати и никак не могла уйти. Тени становились все длиннее, солнце уползало за горизонт, но мне казалось, что нужно еще немного времени, чтобы отдать последний моральный долг. Как я объясню все ее родителям? Я горько усмехнулась от этой мысли. А кто сказал, что вообще их увижу? Да и своих, пожалуй, тоже.
На плечи опустилась тяжелая куртка. От неожиданности я вздрогнула. Только теперь заметила вечернюю прохладу, окутавшую тело. За спиной раздавалось недовольное ворчание Бизона о том, что мы опять тратим драгоценное время. Кай присел рядом, помолчал, глядя на свежевскопанную землю. Я рассматривала в профиль его грязное, заросшее, суровое лицо и думала о последних словах Кати. Мое сердце бьется чаще, когда он заботится обо мне. Между нами иногда возникает даже что-то вроде безмолвного взаимопонимания. Но это неправильно. Так нельзя.
– Она бы все равно умерла рано или поздно, – тихим голосом произнес Кай, не отрывая взгляда от могилы. – Это должно было случиться. Мой схур никогда не ошибается.
– Кто?! – скривилась я.
– Неважно. Просто подумай о черных тварях, которые бродят где-то по этому лесу, и…
– Не надо меня утешать, – я отвернулась и тоже стала смотреть перед собой, – к тому же, у тебя дерьмово это получается. Скажи прямо, что нам пора уходить.
– Послушай, белоснежка, – Кай схватил меня за локоть, чуть повернул голову, – я понимаю, что ты хочешь скорбеть о подруге. Это твое право. Я лишь прошу тебя сделать это позже. Потому что ты все равно не сможешь избавиться от боли за один вечер. От нее вообще невозможно избавиться, если кто-то был тебе дорог. Можно только пережить, чтобы двигаться дальше.
У него был странный голос. И странное выражение лица. Такое, что мне захотелось протянуть руку, провести по строго очерченным скулам, убедиться, что передо мной тот же самый человек, которого уже привыкла видеть рядом.
– Так вот что с тобой случилось, – прошептала я, внезапно увидев его в другом свете, – ты кого-то потерял. Кто-то умирал на твоих глазах, и теперь ты смотришь на меня и видишь очередную мертвячку. Поэтому постоянно твердишь о безопасности. Ты уже мысленно похоронил меня, поставил на мне крест и посчитал слабой!
Кай хотел что-то ответить, но я оборвала его протестующим жестом.
– Но я уже говорила тебе, что не слабая! Я тоже боролась, как и ты! Только пыталась не остаться в одиночестве. И тут ты ничего не можешь со мной поделать. Я не одна из твоих знакомых, я – не Лиза, которая заглядывала тебе в рот по любому поводу!
– Да, ты из тех, кто будет спасать любого больного хомяка, даже когда тот вот-вот сдохнет!
– Катя – не хомяк! А ты не осуждаешь Бизона. Ничего ему не сделал. Даже нос разбил только потому, что тот махал ножом передо мной.
– Твоя подруга мучилась, – прищурился Кай, – как ты не понимаешь?
– Так Бизон, оказывается, еще и доброе дело совершил! – усмехнулась я и выдернула локоть из его пальцев. – У тебя тоже руки чесались Кате что-нибудь дать, а? Ты бы тоже так сделал?!
Похоже, я попала в цель. Ему очень не хотелось отвечать на вопрос.
– Я не сделал этого только из-за тебя, белоснежка, – наконец, глухо произнес Кай, – потому что ты хотела ее спасти.
Подобный ответ я и ожидала услышать, поэтому только покачала головой. Что тут можно было сказать?!
– В прошлом я делал много чего, – процедил он, как будто мое молчание задело за живое, – выбирался из дыр похуже этой. И по-прежнему могу делать все, что потребуется. – Ладонь Кая вдруг несмело поползла по моему рукаву, нашла пальцы и сжала их. – Поэтому пока ты будешь идти за мной, этого делать не придется тебе самой.
Я с недоверием подняла взгляд. Кай поджал губы и хмурился.
– Чтобы принимать трудные решения, нужно быть зверем внутри, – процедил он, все сильнее стискивая мою руку, – и я не хочу, чтобы ты стала такой… такой, как я. Моего схура достаточно для нас двоих.
Мои ладони так надежно лежали в его руках. Привычно. Я обратила внимание, какая нежная кожа на моих пальцах и какая огрубевшая – у него. Он не хотел говорить, где всему научился, но что-то подсказывало, что его опыт был не простым. И тот факт, что Кай вот так просто готов со мной этим опытом делиться, говорил о многом. Мне никогда не придется убивать животных, строить убежище, обороняться от врагов, если он будет рядом. Но так защищать мужчина может только женщину, которую считает… своей. А это в моем случае – увы! – невозможно. Обещание, данное Кате, так и звучало в ушах.
– Ты же понимаешь, что в ответ получишь от меня только «спасибо»? – произнесла я, отводя взгляд.
Руки Кая в последний раз стиснули мои, а потом разжались.
– А мне от тебя больше ничего и не нужно, – холодно усмехнулся он, полез в карман. – На. Есть придется на ходу.
В ладонях у меня оказалось что-то теплое и круглое. Увидев пеструю скорлупу, я поняла, что это яйца.
– Надеюсь, хоть птичьи? – спросила, задрав голову, потому что Кай уже поднялся на ноги.
– Птичьи, птичьи. С гнезда спорхнула, мы с Бизоном не успели поймать. Зато вот это нашли, – он ловко выхватил из-за пояса нож, наклонился, пробил аккуратные дырочки. Выпрямился, вздохнул: – Пойдем, белоснежка. Правда, пора.
Я кивнула, бросила прощальный взгляд на холмик, тоже встала. Прошла мимо Бизона, проигнорировав, как пустое место, подхватила с земли свой рюкзак. Пошагала вперед, предоставив парням догонять. Услышала бормотание бритоголового:
– Что ты ей сказал, кэп, что она так припустила?
Кай промолчал. Мне не требовалось оборачиваться, чтобы представить его угрюмое выражение лица.
Яйца оказались вкусными и сытными. Они приятно наполнили желудок. Жаль, что дыру в душе заполнить не могли. И то мерзкое ощущение, когда я обнаружила, что без носилок идти, действительно, гораздо быстрее.
С последним лучом заходящего солнца мы добрались до реки.
* * *
Журчание бегущей воды переливалось в вечернем воздухе, белая пена пузырилась вокруг больших обросших зеленоватым илом валунов, разбросанных вдоль пологого берега. Я не смогла на глаз определить глубину, но решила, что противоположной стороны вполне можно достигнуть хоть вброд, хоть вплавь. Деревья в этой местности изменились, стали более высокими и широкими в обхвате, кустарники тоже возвышались в человеческий рост. Они мешали рассмотреть берег вверх и вниз по течению, но у воды оставалось достаточно пространства, чтобы разбить лагерь.
– Кажется, все спокойно, – сказал Бизон, повертев головой и прислушавшись.
Кай только кивнул. Его глаза изучали каждую деталь пейзажа, ноздри втягивали воздух. Когда он, наконец, снял с плеча рюкзак, я не выдержала. Сбросила свою поклажу, подбежала к реке, кое-как отыскала удобное место, чтобы встать на колени. Слушать, как бежит вода, и не утолить жажду больше не оставалось сил. Я наклонилась, опустила ладони в небольшую заводь у валуна.
Течение оказалось не только быстрым, но и ледяным. У меня даже пальцы свело, а когда поднесла руку к губам и сделала глоток – заломило зубы. Но все-таки это была свежая, вкусная вода, которую не требовалось экономить. Такая роскошь в нашей ситуации! Я зачерпнула еще и плеснула в лицо, вздрогнув от соприкосновения разгоряченной после ходьбы кожи с холодным.
Рядом со мной присел Кай. Он склонился, чтобы тоже напиться, поднес ко рту ладонь, поверх нее продолжая изучать местность вокруг. Спокойный, но осторожный. Как хищник на водопое. Мы находились с ним плечом к плечу, и это минимальное расстояние тревожило меня необъяснимым образом. Хотелось отодвинуться, лишь бы перестать испытывать беспокойство от того, что он нарушил мою зону комфорта. Но вместо этого я осталась сидеть рядом и выпалила:
– Пей аккуратно, а то горло заболит.
Кай медленно повернул голову, по его подбородку текли капли.
– Спасибо. За заботу.
В тоне мне послышалась усмешка. Не презрительная, скорее добродушная, но все же я почувствовала себя глупо. Зачем только брякнула это? Теперь кажется, будто сама ему в друзья набиваюсь. А ведь еще по дороге твердо решила держаться подальше от обоих парней!
Смутившись, я отошла обратно к рюкзакам, а мое место тут же занял Бизон, который принялся шумно фыркать и хлебать. Упав на траву, я раскинула руки и подняла взгляд к небу. Как же мне не хотелось находиться в одной компании с бритоголовым! Сама виновата, уговорила Кая не срываться на него, чтобы тащил носилки, хотела миром все решить, глупая. В итоге Бизон убил Катю. Я вздохнула. И не защищать бритоголового тогда не могла. Потому что иначе моя подруга осталась бы лежать у звездолета или посреди леса. Получается, выхода не было? Как Кай и говорил?
Звезды равнодушно мерцали с вышины небес. Мне вдруг подумалось, что пройдет день, два, год, миллионы лет – а они так и будут смотреть сверху вниз на тех, кто умоляет их о чем-то или доверяет самые сокровенные желания. Кто-то другой будет стоять на моем месте и плакать от горя или смеяться от радости, а этот тусклый холодный свет не изменится, не засияет ярче. Поэтому нельзя надеяться на их помощь, на счастливый случай, на судьбу. Полагаться можно только на себя.
– Опять грустишь, белоснежка?
Кай присел рядом. Я почувствовала на себе его взгляд и ответила:
– Каждый человек считает себя центром вселенной, но это не так. На самом деле мы – микроскопическая ее часть. Мы никому не нужны.
– Неправда, – он произнес это так, что заставил меня невольно отвлечься от созерцания небес, – это только так кажется. Ты нужна…
Он не договорил. Взгляд скользнул куда-то поверх меня, а в следующую секунду Кай повернул голову в сторону и прошипел:
– Бизон! На деревьях кто-то есть!
Усталости как не бывало. Мы вскочили. Бритоголовый тут же оказался рядом. Его руки судорожно шарили на поясе в попытке нащупать нож. Я вгляделась в темные ветви, с замиранием сердца ожидая увидеть там… даже не знаю, чего именно ожидала. Бесполых черных существ? Кого-то еще страшнее, за пределами воображения? На мгновение подумала, что лучше вообще не смотреть в таком случае, чтобы ужас окончательно не сковал по рукам и ногам.
Но с болезненным любопытством я продолжала напрягать зрение и, наконец, разглядела темные силуэты. Вполне себе человеческие, с головой и, кажется, руками. Чудилось, что фигуры присели на ветках на корточки, сгорбились и наблюдают за нами с высоты. В сумерках наступающей ночи не удавалось разглядеть ни лиц, ни тел.
Неожиданно стало тесно, и я обнаружила, что мы втроем сбились в кучку. Инстинкт подсказывал, что держаться вместе – надежнее. Пришлось даже закрыть глаза на то, что бритоголовый трется под боком. Наоборот, прикрываясь его мощным телом, я чувствовала себя не столь уязвимо. Перед лицом новой опасности вся ненависть отошла на второй план.
Толкая меня плечами, Бизон и Кай медленно поворачивались, оглядывая деревья вокруг. Прохладный воздух раскалился и зазвенел при каждом вдохе и выдохе.
– Кто это такие? – услышала я сдавленный шепот бритоголового.
Кай не торопился с ответом.
– Они нас не трогают, – пробормотала я, – может, все обойдется?
– Проклятье… – вдруг процедил Кай.
В следующую секунду ночную тишину разорвал пронзительный крик. Он вышел таким гортанным и полным ярости, что я уже не сомневалась – на нас напали местные аборигены. Одичавшие, забывшие язык и какие-либо правила общения, разозленные тем, что чужаки зашли на их территорию. Вопль был подхвачен множеством голосов и разнесся далеко по лесу. Такой, что разбудил бы и мертвого.
В траву у ног что-то шлепнулось. Кай тут же нагнулся, дернул меня за рукав, крикнул Бизону поверх моей головы:
– Прячьтесь за рюкзаками!
Мои руки схватили поклажу быстрее, чем голова сообразила, что я это делаю. Взвалив рюкзаки на себя, мы закрылись ими, как щитами – и вовремя: сверху обрушился настоящий град. Удары получались нешуточными. Они сопровождались бешеным визгом, ревом и гоготанием. Когда что-то твердое стукнуло мне по бедру, перед глазами красные мушки от боли запрыгали. Я уставилась себе под ноги, стараясь разглядеть предмет.
– Это камни!
– Речные обезьяны, – прорычал Кай, – похоже, мы им понравились.
– Речные?!
Теперь я поняла, почему силуэты только напоминали человеческие. В движении, во время беспорядочных прыжков с ветки на ветку стало заметно, что руки гораздо длиннее положенного, и с них свисает косматая шерсть. Ноги, наоборот, выглядели непропорционально короткими. Я гадала, откуда они там, наверху, берут метательные снаряды, пока не заметила, что маленькие обезьяны, наверняка детеныши, с ловкостью белок спускались по стволам до земли, находили в траве камни и, придерживая одной рукой, на трех конечностях утаскивали ввысь. Старшие принимали груз и продолжали бомбардировку.
– Они живут в земляных норах, – выкрикнул Кай сквозь какофонию, – всегда у воды. Видимо, мы зашли на их территорию.
Я усмехнулась бы, если бы не была занята тем, что втягивала голову поглубже в плечи от смертоносного града. Вот и мои предположения подтвердились. Мы, действительно, разозлили аборигенов, диких и неспособных на иное общение.
– Гребаные обезьяны! – матерился с другой стороны Бизон. – Гребаная планета! Гребаная вселенная!
Жаль, что это произносил именно бритоголовый, а то бы я согласилась, причем вслух. Чужая земля преподносила нам сюрприз за сюрпризом. В темноте, среди незнакомого леса, мы попали в засаду и не могли сделать ничего, кроме как вертеться на месте, получая ощутимые удары по неудачно подставленным конечностям, и беспомощно выкрикивать ругательства, вспоминая всех праотцов вплоть до создателя галактики.
Боль в ушибленном бедре пульсировала и разливалась вниз до колена, но я понимала, что если свалюсь на траву – стану еще более уязвимой для бросков. Поэтому, припадая на ногу, заставляла себя держаться.
– Когда ж они заткнутся… – послышалось недовольное ворчание Кая.
И тут же стало тихо. Только шорох листвы и глухое шлепанье многочисленных лап по ветвям и стволам деревьев подсказали, что обезьян как ветром сдуло. Я недоверчиво выглянула из-под рюкзака. Ни звука вокруг.
– Да неужели… – протянул Бизон, опуская руки с поклажей, – что ж их согнало, мать их?
Мы вертели головами, пытаясь разглядеть причину, но не находили. Я выдохнула с облегчением, но ойкнула, увидев, как зашевелился ближайший к бритоголовому куст.
– Не «что», а «кто», – мрачным голосом подвел итог Кай.
– Проклятье… – теперь уже выдохнула я, ощущая, как воздух резко кончился в легких.
Из темноты послышалось глухое рычание. Низкие вибрирующие нотки говорили о том, что новый визитер настроен не менее враждебно предыдущей ватаги. Видимо, это обезьяньи крики привлекли хозяина леса, и он отправился посмотреть, что за непорядок.
Кусты раздвинулись, показалась большая голова, два горящих глаза. Следом появилась широкая покрытая серебристой шерстью грудь, толстые передние лапы. Собака? Не совсем, но что-то очень похожее, только размером с упитанного пони.
Я попятилась. Раненая нога дала слабину, заставив пошатнуться. В ответ на мой непроизвольный взмах руками в попытке сохранить равновесие, чудовище оглушительно рявкнуло и выскочило на пологий берег.
– Ты что творишь? – зашипел на меня Кай. – Не шевелись!
– Надо бежать…
– Куда? Он тебя в два прыжка догонит.
– Гребаная планета! Гребаная протурбийская глушь! – бубнил под нос Бизон, нервным движением перехватывая нож в поднятой руке.
Я только успела заметить, как монстр подобрал под себя задние ноги, моргнула – а тот уже оказался на стволе соседнего дерева. Мощные когти с треском впились в кору. Неудивительно, что обезьяны удрали, если эта тварь не только по земле бегает, но и по веткам скачет. Следующая мысль напугала еще больше – прыгая на нас сверху, пес обладает преимуществом.
Так и случилось.
– Да ну на… – не своим голосом воскликнул Бизон и повернулся, чтобы дать деру.
Тяжелое тело, источая смрадный запах гнилого мяса, обрушилось на бритоголового. Я не устояла на ногах и плюхнулась на пятую точку. Тут же поползла, отталкиваясь пятками от земли. Боль в бедре странным образом растаяла, во всем теле появилась легкость, кровь забурлила в венах, в голове зашумело.
В полутьме трудно было рассмотреть, что происходит. Слышалось только натужное дыхание бритоголового и рычание зверя. Кай прыгнул сверху, послышался чавкающий звук. Пронзительный вой вырвался из груди пса. Чудовище встряхнулось всем телом, сбрасывая с себя человека, который отлетел к кромке воды.
Я ахнула. Там валуны! Судя по тому, что Кай остался лежать на месте, в лучшем случае его оглушило. Пес снова принялся за Бизона. Раздался треск разрываемой ткани и оглушительный вопль боли. Я даже не знала, что взрослый человек может так кричать. Внезапно поняла: мы все здесь поляжем. Когда монстр доест бритоголового, он возьмется за неподвижного Кая, а может, переключится на меня.
Это придало сил. Надо делать что-то пока мы все можем более-менее сопротивляться! Если нападать вместе, то будет легче справиться с чудовищем.
Рюкзак так и валялся неподалеку. Я нащупала застежку, но ладони вспотели, пальцы соскальзывали. Бизон тем временем умудрился несколько раз взмахнуть свободной рукой. Услышав знакомый чавкающий звук, я догадалась, что бритоголовый вспомнил о ноже. Кай издал стон и начал вставать, потряхивая головой, как будто пытался проснуться.
Моя рука, наконец, проскользнула в недра рюкзака. Я натыкалась на разные вещи, но с перепуга никак не могла понять, что и как можно применить против зверя. Зато парни успели скооперироваться. Кай снова прыгнул на спину монстру, перехватил морду, потянул на себя, отрывая от Бизона. Бритоголовый не растерялся, продолжая шпиговать тело зверюги ножом куда ни попадя.
Пес сообразил, что проигрывает, и снова стряхнул с себя человека. На этот раз Кай успел сгруппироваться. Упав на траву, он перекатился и хоть с трудом, но встал на ноги. Монстр отпихнул от себя Бизона, сделал гигантский прыжок, опять повис на дереве, рыча на нас.
Мы замерли. Бизон – на спине, вытянув шею, чтобы следить за передвижениями зверюги. Кай – в боевой стойке. Я – на четвереньках у рюкзака. Чудовище выжидало. Я не понимала чего, пока два горящих глаза не уставились прямо на меня. Оно выбирало жертву послабее, на которую легче напасть!
– Дана! – сквозь грохот крови в ушах услышала я встревоженный крик. – Беги!
Бежать?! Кай же говорил, что нельзя убегать…
Дальше все закрутилось с неимоверной скоростью. Я только успела развернуться в сторону кустов, как на меня словно бетонная плита упала. Нос уткнулся в землю, грудную клетку сдавило так, что не вздохнуть. Приоткрыв глаза, я успела заметить, что совсем рядом от моего лица в землю уперлось мужское колено. Челюсти зверя клацали в нескольких сантиметрах от уха, на волосы и лицо мне капала вонючая слюна, но кто-то продолжал удерживать голову пса, не позволяя укусить.
Послышалось натужное рычание, только не зверя. Это определенно был мужской голос. К нему присоединился еще один. Тяжесть исчезла. Первый вдох отдался болью в ребрах, но я уже вскочила на четвереньки. Рядом барахталась темная масса. Приглядевшись, я различила, что пес молотит воздух всеми четырьмя лапами, лежа сверху на Кае, а Бизон уже навалился и усердно вонзает нож в незащищенное брюхо.
Битва шла с попеременным успехом. Когти зверя нет-нет да и цепляли Бизона, и тогда слышался треск ткани. О том, что Кай продолжает удерживать на себе вес зверюги, обхватив руками шею и не позволяя подняться, мне было страшно думать.
Я бросилась к рюкзаку. Заставила себя выдохнуть и успокоиться. Запустила руку поглубже. Нащупала гладкий продолговатый предмет. Сигнальный огонь! Мы берегли их на случай, если придется подать знак спасателям. Но, похоже, его час пришел.
Дрожащими руками я зажгла огонь. Красные искры с шипением полетели во все стороны. Пятачок у воды стал хорошо виден. Бизон повернул голову и понял все без слов. Он выждал, пока я доползу до зверя, протянул руку, выхватил огонь и запихнул глубоко в раззявленную пасть. Изрыгая искры не хуже дракона, чудовище взвыло и раскинуло лапы в стороны. Точный удар ножа – и Кай со стоном сбросил с себя бездыханное тело. Бизон повалился в траву и замер. Я тоже упала, задыхаясь от пережитых волнений.
– Все живы? – хриплым голосом произнес Кай.
– Да, – отозвалась я еле слышно.
– Ты как, Бизон?
– Гребаная планета!
Это ворчание было наполнено такой обидой, что я вдруг фыркнула и рассмеялась. Нервы окончательно расшалились.
– Чего ржешь, мелкая? – еще больше надулся бритоголовый. – Молись, чтобы еще черные друзья по нашу душу не пришли.
