Текст книги "Драконья оспа (СИ)"

Автор книги: Вера Вкуфь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 4. Инициатива, которая любит инициатора

Все считали, что Юра он родился с золотой ложкой во рту. Кроме него самого.

Богатая семья всегда накладывала на его жизнь общий лоска и холёности. Который самому Юре не нравился и будто даже душил. Если ты богатый, то нужно делать вид, что у тебя всё хорошо. И всё время подчиняться каким-то негласным правилам, чтобы оставаться со своими. Хотя кто они – «свои»? Задумываясь об этом, Юра быстро отошёл о них в сторону. И никто об этом не жалел.

Последнее время вопрос своего места в мире всё чаще тревожил Юрия. Как и остальные вопросы бытия теребят любого, вступающего во взрослую жизнь. Материальное благополучие, увы, не гарантирует благополучия морального.

Не сказать, чтобы Юра был любителем остроты или обладал склонностью к рисковому поведению. Поэтому гонки на скоростях и вещества обошли его стороной. Но определённо – тот, кто всю жизнь лежит на мягкой перине, не может не поглядывать в сторону йогского ложа из гвоздей. Хотя бы из чистого любопытства.

Поэтому, когда этим утром Юра ощутил на себе практически тиски смерти, сердце его мгновенно отозвалось ужасом. И желанием.

Нет, если вспоминать теперь, то особенно крепкой та хватка не была. Наверняка человека можно сжать ещё сильнее. Да и ссадина на шее практически о себе не напоминает. А если потрогать пальцем, то даже не чувствуется следа от острой иглы. И тем не менее, фантомное воспоминание так и будоражит кровь.

О том, как твоя жизнь перестаёт тебе принадлежать тебе. О том, как кто-то врывается в скучный и предсказуемый мир, чтобы поставить там всё кверху тормашками. И о том, как можно ни о чём не думать и просто быть увлечённом волной.

Потом та девушка показалась ему совсем не страшной. И даже больше красивой. Хотя и не было времени её толком разглядывать.

Уличный воздух, накинувшийся на Юру, показался ему сладким и обжигающим. От него кровь в затылке будто разом перевернулась и наградила глаза очень чётким зрением – видны стали даже листики не деревьях метров через двести. Тоже кайфовое ощущение.

Да и вообще в таких случаях принято думать что-то вроде: «не думал, что смерть придёт от такой красивой девушки». Юра где-то вычитал. А та девушка была ещё и опасной… Когда она убежала, Юра почувствовал себя покинутым.

Будто его бросили в самом начале какого-то спектакля. Не знающим ни начала, ни окончания этой истории. Только с некой кульминацией перед глазами. Ужасно обидно. Но обострённое зрение ему тогда очень помогло.

И теперь Юра стоял как раз перед ней, этой грозной амазонкой, сидящей на диване.

Опасной она и сейчас не выглядела. Скорее растерянной, с до наивности большими глазами. И маленьким, острым подбородком. Даже, кажется, с чуть раскрытыми пухловатыми губами. И она торопливо моргала, словно надеялась лёгким мановением ресниц Юру сдуть. Ему стало чуть-чуть смешно.

– Ты кто такой и чего тебе здесь надо? – без тени дружелюбия спросил тот парень, что стоял к нему ближе всех и имел причёску с оттенком неформальности.

Сам по себе этот парень был крупнее Юры, но тот не стал обращать на это внимания. Испугался – проиграл, как учил отец. Да и чем больше шкаф, тем громче падает. Так что Юра ни единым мускулом не дрогнул в лице.

А тот, кто сидел на диване, крепко выругался, опуская тяжёлую на вид голову, как если бы он в чём-то разочаровался. Вторая девушка, незнакомая, кажется, решила, что она хамелеон, поэтому для того, чтобы оставаться незамеченной, достаточно просто не шевелиться и молчать. Разве что крепко схватилась за собственные локти, прожигая перед собой недобрым взглядом.

– Я – Юра, – честно представился парень, не обращая внимания на недружелюбную атмосферу. И полез в карман, доставая то, что поднял тогда на ступенях.

Всем пришлось ждать, когда парень протянет на ладони блеснувшую побрякушку. Которую сразу узнала Оля.

– Это со мной… – безнадёжно сообщила она, откидываясь головой на диванный подлокотник. Ощущение душевного комфорта сразу прошло. Потому, сверкнув на Юру глазами, она уточнила: – Мой заложник.

Светлые брови её соседки не сдержались и удивлённо подпрыгнули. А тот, который сидел рядом, покашлял, словно он был на трибуне, и с оттенком официоза заметил:

– Брать заложников обычно не целесообразно. Это повышает тяжесть преступления и ухудшает возможность позитивного исхода.

Наверняка он был хорошим лектором. И на его лекциях наверняка всегда стояла тишина. Не от того, что его внимательно слушали – просто аудитория сама собой успокаивается от такого тона.

Лектор удостоился неблагодарного взгляда той, что была Юре знакома, и не стал продолжать тему. Хотя может он просто высказал всё, что собирался.

– Какой-то ты странный заложник, – грубо обратился к Юре парень, который стоял ближе всех. – Сам припёрся, на поводке вроде не тащили.

Длинноволосый даже соблаговолил оторваться от стенки и заглянуть Юре за спину – в поисках поводка.

– А ты попробуй потащи, – в тон ему недобро ответил Юра, не сдвигаясь с места.

Оля так быстро оказалась рядом, что Кирилл не успел ничего ответить. А она коротким «тюком» выхватила с Юриной руки медальон. Внутри которого однажды по недомыслию записала адрес этого места.

В тускло освещённой комнате растянулась тишина, спрятавшись за всеобщим мелким движением. Дима барабанил по колену крупными пальцами, Елена поглаживала подбородок, Ольга сосредоточенно запихивала медальон в карман, а Кирилл то и дело отталкивался от стены, будто собирался бы куда-то уходить, но всякий раз передумывал и бухался лопатками обратно.

– Извини, так зачем ты пришёл? – покрываясь краснотой на впалых щеках, спросил Дима, выглядывая на Юру снизу из-под очков.

– Вернуть медальон, – ответил ему Юра.

– Ты нас за дураков не держи! – рявкнул Кирилл. И дальше обращался уже к остальным: – Это или что-то из разряда сверх-тупости, или слишком хитроумное для нас… Просто взять и пробраться в нашу…

Кажется, он не договорил «штаб-квартиру» и покосился на Юру, осёкшись. А разговор перехватила длинноволосая блондинка в очках. Её глаза недобро блеснули, словно у совы. А потом закололо в затылке, как если бы туда воткнули тонкую, но очень длинную иглу.

– Здесь чисто. Он действительно один. По крайней мере, в ближайшей досягаемости никого нет, – чётко отчеканила она. Наверное, выудив эту информацию из Юриной головы.

В отличие от своего друга, бессильно желающего рвать и метать, она открыто и почти виртуозно игнорировала Юрино присутствие, обращаясь исключительно к своим. Тогда Юра снова заговорил, обведя всех честным взглядом:

– Я не держу вас за дураков. Но я могу вам помочь.

Синхронная усмешка его нисколько не смутила. И парень спокойно продолжил:

– У меня есть информация о проекте d-502.

Повисла тишина. Даже прохладная блондинка соизволила заметить парня.

– Информация у нас у всех есть, – буркнул Кирилл, но его спесь явно поуменьшилась.

– Ладно, тогда не так, – легко согласился Юра, чувствуя, как опасливое внимание перетекает в его сторону. – Я знаю, где держат много драконов. И им там не нравится.

Очередной сгусток тишины.

– Что ты знаешь? – стеклянным голосом спросила блондинка. И Юра почувствовал, как невидимые тени сгустились вокруг него. Словно ещё немного, и он может получить по горлу теневыми когтями. На которые лучше не обращать внимания.

– У меня есть информация о том, где ставят основные эксперименты на драконах. И они не сказать, чтобы они согласны.

– А от нас-то чего хочешь? – поинтересовался Кирилл глухим голосом.

– Я думаю, вы как и я захотите их освободить, – произнёс Юра.

Тени вокруг него разредились. Вряд ли ему поверили. Но толика неприятного сомнения в драконьих головах зародилась. Наравне с мыслью, что парень специально врёт.

– В любом случае отпускать его уже нельзя, – Дима почесал бороду. – Он знает это место и нас. Надо бы понаблюдать.

И все взгляды устремились на Ольгу, которая пару секунд подумала, а потом решительно кивнула.

– Отлично, – Кирилл решительно отклеился от стены и в два шага оказался около дивана, замерев перед ней. – Теперь он не сможет тебе повредить.

Что он сделал, Юра не видел, но, когда отошёл, Оля недовольно разминала лоб пальцами.

Куда потом делся этот парень, Юра не заметил. Как и того, что лектор тоже успел уйти – его место на диване пустовало. Только блондинка продолжала бесстрастно сидеть в середине, делая вид, что это не она настороженно косится на свою ставшую единственной соседку.

Почувствовав привкус победы, Юра подошёл к дивану и сел на освободившееся место. Которое оказалось неожиданно жёстким и неприятным. Так, что не нарочно захотелось поёрзать. И ёрзая, он задел блондинку, которая в ответ посмотрела даже не на него, а на своё белое плечо, как если бы там мог остаться грязный след. И только убедившись в чистоте блузки, всё-таки пронзительно глянула на самого Юру. Он в первую секунду подумал, что девушка носит цветные линзы – таким выразительным и ярким был рисунок радужки глаза – как если бы его лепестки специально вырисовывали для пущего кинематографического эффекта. Но ведь линзы можно подобрать и такие, чтоб улучшали зрение? Зачем бы ей было носить и очки, и линзы? Немного пугает, если честно. Как любой крайне искусный элемент, перетащенный в привычную обыденность.

– Иди, всё нормально будет, – раздался неожиданно мягкий, чуть уставший голос, но кукольные губы блондинки не двинулись – это говорила Ольга. И, судя по мягкости её голоса, обращалась она не к Юре.

Взгляд недоброй блондинки соскользнул с Юры.

– Если что – зови, – голосом более низким и более грудным ответила она. И тоже исчезла.

В самом деле исчезла. Как-то обидно и исподтишка – словно в фильме, когда просто выключают камеру, персонаж выходит из кадра, а потом её включают. Подловатый приём.

Какая-то это слишком киношная девушка.

Поэтому, стараясь, чтобы голос не выдавал растерянности, Юра всё-таки спросил у единственной оставшейся в комнате Ольги:

– Куда они все подевались?

С ответом она не спешила, будто что-то прикидывая в голове. А потом будто проснулась.

– Их здесь и не было, – пожала плечами отозвалась она. И голос её прозвучал так, будто её здесь и не было. А потом, будто опомнившись, перевела на Юру досадливо-настороженный взгляд. Который всё равно был приятнее красиво-кукольного той второй, которая исчезла. Просто он обладал оттенком человечности. А может всё дело было в том, что она сидела ближе к чему-то вроде полностью закрытого камина, и мягкий огненный свет ласково ложился на её лицо.

А Ольга мысленно продолжала ругать себя за то, что так глупо спалила адрес. Вообще, наверное, писать что-то на обычных листах – это что-то из прошлого века. Гораздо проще создать заметку в телефоне. Но таким заметкам Оля не доверяла – приватность того, что умеет выходить в Интернет, сильно преувеличена. С другой стороны, приватность записки, спрятанной в медальон, её уже и подвела. Настолько, что абсолютно незнакомый парень сидел теперь прямо перед ней и смотрел на неё своими нагловатыми глазами. Как на зверька в зоопарке.

– Это что, была иллюзия? – явно заинтересовался он и принялся оглядываться по сторонам. Может, в поисках какой-нибудь другой иллюзии.

А Оле хотелось, чтобы он исчез. Ей было стыдновато за всё сегодняшнее, да и слишком много событий на неё навалилось. А она, в отличие от других драконов, даже не может хоть на время исчезнуть. Ещё и парня этого с ней оставили. С которым непонятно чего делать. И который всех огорошил своим странным заявлением.

А Юра, не дождавшись ответа и совсем этому не расстроившись, просто встал с дивана и прошёлся к мигающему скрытым огнём стеклу. С таким видом, будто стал уже в этом не самом уютном подвале завсегдатаем. И опустился на корточки в опасной близости от пламени. Как любители рыбок обычно разглядывают аквариумы.

По начавшим неприятно саднить губам Оля поняла, что улыбается. Совсем недобро и не мило – от этого, наверное, и ожила обветренная кожа. Но как ещё улыбаться, если сейчас кто-то справедливо получит безо всякого твоего участия?

У этого парня очень светлые волосы. И, как у всех блондинов – тонкие. Отчего свет, переливаясь, путается в них, вьющихся и непослушных. Рождая иллюзию, что огоньки уже перескочили через стекло и теперь резвятся, поджигая их. Да и само лицо кажется к себе располагающим – в профиль особенно хорошо видно, что уголки губ и глаз стремятся вверх, даже когда само лицо сосредоточено. Разве что светлых бровей почти не видно, и это несколько скашивает восприятие и делает лицо каким-то очень длинным. Зато можно наглядно понять, что парень – блондин натуральный. Который, ещё пару секунд, и поплатится за своё любопытство.

А может, ему надоест смотреть на кажущееся совершенно обычным пламя, и он успеет отойти? Может, даже потеряет интерес ко всему этому и, не прощаясь, уйдёт, лишив Ольгу всего тревожного волнения, связанного с ним? Хотя скорее наоборот – добавив нового. Неизвестно ведь, куда он пойдёт потом. Да и Кирилл не простит.

Да и вообще – некрасиво смотреть и ждать, как кто-то получает. Но, наверное, не стоит. Так что, используя всю ловкость тела и всю возможную скорость, Ольга перевалилась через диванный подлокотник. И успела ухватить парня за руку, дёрнула вверх. Сил поднять его, конечно, не хватило. Но парень оказался смышлёным и сам понял, что надо подняться. А ещё по возможности отодвинуться назад. Чтобы уйти с линии огня.

Настоящий горный огонь не удержишь каким-то там стеклом, хоть трижды изготовленным по жаропрочным технологиям. Он может остановиться, встретившись с деревом, и всполыхнуться на обычной воде, безо всяких примесей. У него что-то вроде воли в зачаточном состоянии. Хоть конкретно этот огонёк и успел здорово ослабеть за тысячелетия своего существования. Так что, пройдя через ограничивающее стекло, никоим образом его не коснувшись, воздух пронзился цветовой воронкой, как если бы кто-то поджёг салютом радугу. Красиво, на самом деле – словно мир рассыпается на искристые осколки. И хорошо, что быстро. Не хватало ещё, чтобы здесь разгорелось настоящее, самое обычное и бестолковое пламя.

– Тебе доставляет удовольствие меня хватать, да? – слишком уверенно для человека, только что чуть не подожжёного, спросил Юра.

И Оля поспешила отпустить его руку, которую, оказывается, всё ещё держала.

– Не льсти себе, – буркнула она.

– Он меня сжечь хотел, да? – развернулся к ней парень, пытливо заглядывая в глаза. И, кажется, искры горного огня любопытно блеснули в его собственных – настолько они переливались неприкрытым интересом.

Оля неопределённо пожала плечами. А потом всё-таки сказала то, что должна была:

– Пошли отсюда.

Глава 5. Выводы, которые едва не стоили жизни выводящему

– Так что там было про драконов? – Оля сложила руки под грудью. Не догадываясь, что грудь от этого только выпятилась в Юрину сторону. И он тоже сделал вид, что не заметил.

Интересно, он всегда такой наглый? Вот привела же нелёгкая сначала использовать его как живой щит, потом потерять тот несчастный медальон. Который Оля со злости уже засунула в самую кучу носков. Туда, куда никто никогда не полезет его искать. Да и вообще – давно надо было.

Юра тем временем с любопытством оглядывал обстановку её квартиры, даже не маскируясь. И вообще очень вольготно чувствовал себя на диване. Её диване.

О том, куда девать этого парня, они с драконами как-то не договорились. Но, видимо, само собой подразумевалось, что Оля возьмёт его к себе – как ещё за ним следить? И парня такой расклад почему-то совершенно не смутил. А Оля сидела, как заведённая, в попытке вызнать чуть больше информации. Относительно того, где держат каких-то других драконов. И этот Юра явно всё понимал. И тянул время с ответом. Отчего бесил ещё больше.

Ладно. Дело не только в том, что Юра её бесил. Просто когда парень приходит к тебе в квартиру… Ну, все понимают, что под этим подразумевается. А с ним она ещё и познакомилась не далее, как этим утром. И всё равно почему-то смущалась и дёргалась. Наверное, какой-то закон психологии. О котором Оля не знает.

Юра тем временем соизволил ответить. Но таким образом, что лучше бы молчал дальше.

Он глянул ей прямо в глаза и без тени сомнения, вопроса или размышления, медленно и потягивая слова произнёс:

– Скажу, если…

У Оли почему-то зашлось сердце. И она выпалила:

– Если что?!

Перед глазами уже возник повод триумфа над остальными драконами. Выяснить всё первой! Предвкушая это, она не сразу поняла смысл глубокого Юриного взгляда, спустившегося гораздо ниже её лица. А когда поняла, то очень сильно покраснела. И поспешила расцепить и раскинуть руки. И надуться.

Юра без тени обиды пожал плечами и как сытый кот откинулся на мягкую диванную спинку.

– Ну, и сиди без драконов, – он гордо воззрел на побелку потолка, делая вид, что наличие Оли ему совершенно не мешает в этом процессе. А Оля против воли опустила взгляд ниже.

Красная футболка из тонкой летней ткани прекрасно очерчивала мужские грудные, треугольником переходящие в пресс. И вообще пропорция у парня была зашибись. Не качок-культурист, конечно, но вполне себе жилистый. Наверняка с крепкими мышцами по всему телу.

Оля моргнула и тряхнула головой. С какого перепуга она решила думать о его мышцах. Ёрзая, уселась поудобнее.

Скрип часов только нагнетал тишину. Настолько, что Оля уже не знала, куда деться. В собственном-то доме. А Юра продолжал безмятежно сидеть перед ней, и не думая что-то делать или вообще предпринимать. От этого Оля испытала мгновенное и жгучее желание его прогнать. Но тут Юра отмер.

– И вообще, тебя никто не просил меня похищать, – возвращаясь в этот мир и как ни в чём не бывало продолжая разговор, заявил он.

Оля чуть не поперхнулась.

– Я тебя не похищала! – выпалила она, возмущённая и готовая продолжить тирадой о том, что никто не просил этого хама являться в их драконье логово. Но и тут парень её опередил:

– Значит, я могу уйти? – с кристально чистыми и честными глазами вопросил он.

И Оля сразу представила гневного Кирилла, стоит ему только узнать, что Юра ушёл и Оля больше не знает, где он. И закусила губу, отводя взгляд в сторону.

Но Юра не стал закреплять триумфа. А вдруг упёрся в диванную обивку на кулаки так резко, что Оля едва успела отшатнуться к стенке. Как его лицо и глаза оказались очень близко. Кажется, даже дыхание её коснулось. Или просто сквозняк.

Юра больше ничего не говорил. Только смотрел каким-то очень хитровыделанным взглядом. И усмехался. Оля это видела, потому что её взгляд почему-то опустился к чужим губам. И уже в следующее мгновение не видела вообще ничего. Потому что в лицо бросило светлые волосы, а ощущение на губах не давало соврать – их целуют.

В сердце будто что-то взорвалось. То ли испуг, то ли восторг. И дышать стало трудно. Особенно когда чужие пальцы щекотнули по горлу и сграбастали молнию на рубашке.

Рука инстинктивно дёрнулась, чтобы не дать ей раскрыться. Но верхушки грудей уже почувствовали воздух свободы. И в паху очень быстро затеплело.

Уже не хотелось никуда уходить или кого-то выгонять. Лучше – опуститься на кажущуюся очень мягкой подушку и схватиться за чужие плечи. Потому что в животе – короткое движение полёта.

В паху уже бухает и очень тепло ощущается ткань смятых джинсов. И хочется сдавливать коленки. Чтобы в промежности начинало сокращаться.

А Юра уже устраивается сверху, перехватывая ей запястье и вжимая его в диванный угол. Его вес ощущается сверху, придавливая. И плотный бугорок утыкается в живот. Отчего между ног начинает постукивать молоточком.

Юра отрывается. Его лицо – как раз сверху. В тёмных глазах ничего не видно. Только слышно, как колышется грудная клетка, протаскивая в себя воздух. Он снова падает вниз и неловко стукается зубами об зубы. Но никто не обращает на это внимания, и столкновение само собой переходит в поцелуй. Который больше напоминает сражение. Кончающееся только тем, что исчезнет кислород.

Тело уже горит. И даже торопливое стягивание одежды не помогает. Не остужает. Наверное, потому что прикосновения горячих губ не дают никакого шанса. И перерыва. И тело становится жадным. И больше всего на свете желает получить другого. И гори оно всё огнём.

Юрка приподнялся сверху. Его треугольная фигура напрочь перекрыла вечерний свет из окна. На мир легли тени. Клянущиеся в удовольствии.

Оля задержала дыхание, когда горячая головка проскользнула в неё. Задев перед этим напряжённую кожу лобка и оставив мокрый след. Который очень облегчил проникновение. Обволакивая Олю горячим, плавным проникновением.

Юра опустился ниже и начал двигаться. Сначала медленно и аккуратно, потом всё сильнее. И глубже. Кажется даже резче.

Он будто знал, когда нужно сделать паузу, а когда, наоборот, ускориться. Так, что оставалось только расслабиться и подчиняться телесным движениям. И своим, и его.

Это. Было. Очень. Хорошо.

Глаза прикрывались сами, а дышать было нечем. Приходилось стонать. И машинально хвататься за крепкий торс оглаживающими движениями. Потому что он – единственная опора в этом мире. Которой можно только подчиняться. И чувствовать каждое глубокое движение. Замирая…

Оля не сразу поняла, что с ней. Просто такого резкого и глубокого оргазма у неё ещё не было. Тот, который уносит ураганом всё тело и словно что-то меняет в голове. Заставляя дышать по-новому обновлёнными лёгкими и новым воздухом. И будто расширяя пространство и время.

Юрка бухнулся рядом, смачно помяв диванную спинку и, кажется, неудобно выгнув ногу. Судя по пустому взгляду, его это не волновало и мыслей вообще не было.

Оля через жар, наконец, начала ощущать телом прохладу.

Вот уж никогда с ней такого не было. Чтобы только встретились – и сразу секс. Но всё бывает в первый раз.

– Всё равно… – Оле пришлось перевести дыхание, чтобы договорить, – ничего не скажешь?

– Не… скажу… Пока…

– Ну и чёрт с тобой, – Оля прикрыла глаза.

– Дракон, – поправили её.

Оля хмыкнула.

***

Переливая маслянистые жидкости пробирки в мензурку, Виталя ощущал себя магом. И чародеем. Или почти что Богом. Потому что как может иначе ощущать себя человек, владеющий миром и буквально разбирающим его на атомы?

Жидкость его слушалась. Текла узкой струйкой, едва-едва скользящей по стеклу. Или, наоборот, почти ревела грозным потоком, мечтая смести всё на своём пути.

Если поднимался дым, то он всегда ложился послушным маревом и никогда не пачкал очков – ни специальных, ни обычных. И без сожалений растворялся в воздухе, оставляя после себя лишь память.

Осадок же всегда ложился ровным, тонким слоем, словно стараясь продемонстрировать Витале все малые тайны, скрытые внутри себя. Или внутри Витали.

Виталя определённо был колдуном. Из тех, кто превращал магию в алхимию. А алхимия им за это покорялась. Единственным и не всегда до конца.

Поэтому сегодня, исследуя Олин образец, он как обычно вошёл в раж. Со страстью ожидая любого решения исследуемого реагента. И всё же, когда получил настоящий ответ…

Костюм, призванный дополнительно обезопасить его, сидел на Витале как плотно – за техникой безопасности он следил всегда. Знал: она пишется кровью. Но когда на том самом реагенте проступил подтверждающий след… Он запоздало пожалел, что не использовал спец-маску для защиты с маркировкой «4». Нет, «3» – самая мощная и считается даже излишней защитой в экспериментах. А «четвёрка» же предназначена ещё и от защиты от радиации.

Наверное, Виталий сейчас бы комфортнее ощущал себя при контакте с радиацией – та хотя бы предсказуема и изучена. А вот на что способна эта белёсая хрень…

***

Оля смотрела в потолок. Потолок смотрел на Олю. И ему было всё равно. А Оле нет.

Тёплая ночь дымом заполнила комнату, принося в неё обманчивую тишину. Только в Олиных мыслях тишины не было. Обрывочные образы и поему-то дурацкие мотивы песенок периодически толкались в голове. Рождая неспокойную мысле-картину. Подогреваемую скрипом пружин в соседней комнате.

На кой-чёрт она всё это затеяла? В пробирке наверняка никакая не драконья оспа. И этот парень наверняка ничего не знает. А теперь с этим парнем она зачем-то переспала и кто знает, что с этим делать?

С тяжёлым вздохом Оля повернулась на бок и сама не заметила, как замерла в позе калачика. Которую всю свою сознательную жизнь считала жутко неудобной и до крайности жаркой. И так и нее поняла, смогла ли она забыться тревожным сном, или просто всю ночь пролежала на ставшей очень-очень жёсткой кровати.

***

Кирилла словно расцарапали в каком-то месте – таким раздражённым стал его взгляд. Который Виталя выдержал без нареканий. Потому что он-то тут причём? Он всего лишь принёс весть. И был достаточно культурным, чтобы знать: гонцу, принёсшему недобрую весть, принято отрубать голову. Так что ему с какого-то взгляда Кирилла?

Они все снова сидели в подвале многоэтажки, который совсем не подходил для важных встреч. Поэтому, наверное, им казалось, что Виталя ничего важного им не сообщит. И потом все просто разойдутся по своим делам. И жизням. Но Виталя, словно выступая на мировом симпозиуме, объявил: в предоставленном образце действительно – драконья оспа.

Известие просыпалось в воздухе невидимыми осколками. А вместе с Юркиной информацией о таящихся где-то драконах и вовсе показалась очень тревожной. Хотя Юрке и старались не верить. Для собственного успокоения.

У Оли так легко пережить зрительный кунг-фу Кирилла не получилось – сказался недосып и собственная причастность. Плюс ей казалось, что у неё на лбу бежит строка о том, чем они с Юркой вчера занимались. Благо, тот хоть делает такое лицо, с которым не стыдно играть в покер.

Что самое поганое – никто об этой самой оспе практически ничего не знал. Проще уж с какой-нибудь Эболой – тут сразу понятно: смерть без вариантов. А драконья оспа не изжила ни надежду о своей безвредности на уровне простуды, ни подтвердила однозначной опасности. И фонила диапазоном между отчаянием и надеждой.

Дима, элегантно перекрестив на чёрном свитере руки, принялся перебирать крупными фалангами пальцев. Лицо его в задумчивости становилось тонким и очень интеллигентным. Возможно, в таком образе он бы сошёл за какого-нибудь байроновского героя, по которому сходили с ума дамы прошлого. А Дима в таком виде явно что-то придумывал. И Оля почему-то подумала, что ничего он не придумает. Так же, как Елена, испуганно замершая в углу около самого камина. Огонь которого изо всех сил подсвечивал и гладил её силуэт. Вся надежда на хоть какое-то разъяснение была на Витале. Который теперь старался не пересекаться ни с кем взглядом.

– Ну, может она не так уж и опасна… – промычала Оля, чтобы хоть как-то разбавить густеющую тишину.

– Чего ж ты от неё так деранула?! – сразу среагировал на неё Кирилл, и лицо его неприятно вытянулось. В котором самым неприятным было то, что Кирилл прав.

– Давайте смотреть на вещи логически, – будто из другого мира раздался спокойный и не привычный пока голос Юры. – По крайней мере, теперь у нас есть образец этой штуки, и…

Продолжить он не успел. Но сделал гораздо более важную часть – сгладил наметившийся было в компании раскол. Потому что вызвал у всех единый порыв – пригвоздить парня взглядами.

– Ладно, – быстро остыл Кирилл, проигнорировал начатое было Юрой предложение. – Если мы сейчас перецапаемся, им будет только легче.

Он метнул злобный взгляд наверх, и хрустнул шеей, будто делал разминку перед важной работой.

– Кому? – невесело спросила Оля, начинающая осознавать всю неприятность ситуации.

– Сильным мира сего, которые за этим стоят, – пространно умозаключил Дима, чем не добавил ни капли понимания. Но все всё равно, не сговариваясь, посмотрели на Юру. Который снова стал центром объединения. Но уже совсем не в свою пользу.

– Да ну! – отчего-то очень резво возмутилась Оля, напряжённо обводя взглядом остальных. – Не считают же они на настолько тупыми, чтобы вот так подсылать кого-то. К тому же я его спонтанно схватила…

Оля постаралась не покраснеть над многозначностью последнего предложения.

Юра не повёл и ухом, не собираясь никому ничего доказывать. А Оле просто очень не хотелось верить, что мир вокруг меняется настолько быстро. Поэтому хотелось убедить себя и всех, что Юра оказался здесь случайно, а не по хитрому умыслу злых сильных мира сего. Потому что в противном случае жизнь становилась страшноватой, а вера в себя слишком зыбкой.

– Захватила спонтанно, а после его вполне себе и использовали. Подговорили, подучили… – всё так же пространно высказал Дима уже гораздо более полезную мысль.

– Да какой из него шпион! – возмутилась Оля, будто бы целыми днями только и занималась изучением шпионов.

– Ты слишком превратно понимаешь шпионов, – спокойно и со знанием дела пригвоздил её Дима. – Впрочем, как и многие другие.

От его правоты сверху Оле очень сильно захотелось с ним поспорить. Но с таким Димой спорить было бессмысленно – ум и логика были на его стороне.

– Я не шпион, – снова обрёл голос Юра. Который был гораздо бледнее, чем раньше, и оттенок его кожи казался только немногим живее светлой шевелюры. – Я не знаю, как вам это доказать, – он посмотрел в первую очередь на Диму. – Но я говорил правду. Хоть вы мне до сих пор и не верите. – Можете проверить меня. Как хотите. Или подозревать. Или прогнать. Я согласен с любым решением. И, если говорить чисто о моей воле, то я не стану вам вредить.

Прозвучало не слишком убедительно.

– Ты остаёшься, – неожиданно для всех раздался голос Елены. Которая быстро глянула на Кирилла. – Как бы то ни было, отпускать его сейчас нельзя. В независимости от того, засланный он или нет. Плюс он явно что-то знает. Но ты, конечно, зря его сегодня привела, – это уже Оле.

– А куда мне было его девать? – возмутилась та, уже понимая, что Елена, скорее всего, права. – На верёвке где-нибудь привязать?

Елена её проигнорировала и упёрлась пальцами в покатый лоб, отчего по красивой коже пошли некрасивые морщины.

– Знаете что… – её голос прозвучал тихо и устало, но чем-то неуловимо насыщенно. Чем-то, что заставило всех навострить внимание в её сторону. – Это всё пора заканчивать.

Она подняла тёмные решительные глаза, скользнувшие одновременно и по всем.

– Все эти эксперименты с d-502 выходят из-под контроля. Нас, возможно, пытаются убить, и мы не может больше закрывать на них глаза и прятать голову в песок. Нужно напрячься и во всём разобраться. Что там вообще и как происходит. Ещё если он и говорит правду, хотя больше похоже на выдумку подростка, которому не хватает внимания семьи.

Юра сжал челюсти, но ничего не ответил.

А Елена не требовала согласия с собой. Потому что даже не предполагала, что кто-то может с ней поспорить. В подвале повисла тишина, разбавленная только повеселевшим треском скрытого закалённым стеклом огня. И жутковатый холод устремился по пространству.