Текст книги "Слепая любовь (СИ)"
Автор книги: Вера Паралич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)
И сейчас, словно два небольших океана в её глазах, смотрели прямо на него. Он понимал, что она не видит его, но он её видел прекрасно. Никогда бы он не подумал, что застынет от чего-то такого простого, как её глаза. Он попытался сосредоточиться, собраться с мыслями, как ощутил прикосновение холодных пальцев на одном из его нервных окончаний. Притронься она к любой другой части тела, – как это произошло вчера, когда она прикоснулась к его животу, – то вряд ли бы он заметил это. По телу Яутжа пробежали мурашки, как и воспоминания о Милур-ан-т*. Сердце заколотилось от возбуждения. Нет, это было не неприятное прикосновение. Оно было чем-то другим, манящим, сладким призывом на спаривание.
– Не двигайся, – приказал он ей, чтобы рука Уманки замерла и не пошла дальше. Хотя слова, отчасти, сказал он себе, чтобы отбросить все чувства и мысли прочь, и наконец закапать глаза цвета океана! После чего, он выдохнул от облегчения, когда обвязал голову девушки бинтом. «Больше чтобы никогда не трогала» – хотел бы он сказать ей эти слова, но тогда начнутся вопросы, ответы на которых она вряд ли захочет знать. Потому что, кому захочется возбуждать крупного самца-Яутжа? Никому, тем более, человеку, который ещё даже понятия не имеет, что сидит на инопланетном корабле в миллионах световых годах от родного дома.
Око вложил в её руки бутылку с водой и её лекарства.
– Пей, – приказал он, и впервые благодарит переводчик за стальной перевод его голоса, так как на данный момент, он взволнованный.
– Спасибо, – поблагодарила она, и Яутжа щёлкнул нижней мандибулой по жвале, какой раз проклиная привычку.
– Сколько мне ещё это делать говоришь? – спросил осторожно Охотник.
– Месяц, – сказала она.
– Месяц на лечение глаз? Люди такие слабые и беспомощные.
– А ты, что ли, не человек? – Яутжа поднял глаза. «Нет, я Яутжа – охотник из другой расы, из иной планеты. Не беспокойся, ты на моём корабле, и скорее всего, только через месяца два-три, ты попадёшь к себе обратно домой. А до этого, тебе бы надо как-нибудь пережить это время со мной, ведь скоро гон! Я или тебя оттрахаю до смерти, или… Нет, другого не дано! Если ты переживёшь этот период, знай, я буду вовек вспоминать тебя и уважать! Поверь мне, я тебе даже один из лучших трофеев подарю!» – нет, этого сказать он не мог. Никак не мог. Мандибула не дрогнет, язык не повернётся, голосовая связка порвётся, но он не сможет этого сказать, а надо бы предупредить! Ей надо будет где-нибудь запереться, куда-нибудь подальше, приказать собакам атаковать хозяина любой попытки приблизиться к Уманке, приковать себя грудами цепей в одной из отсеков! Точно! Научить управлять кораблем и пусть сама летит на Землю, а он останется на одной из станций!.. Нет, он Арбитр, кругом одна преступная шпана. Жертвовать собственной жизни, ради жизни какой-то самки? Выхода, казалось, совсем нет.
– Человек, – соврал Яутжа, почему и почувствовал себя какой-то дрянью.
– Тогда почему называешь меня человеком?
– Я так хочу, – поставил он точку, – Так ты есть будешь?
– Буду, – сказала она тихо, и он протянул ей мясо, – потом поругал самого себя, – и вложил ей в руку еду. Мясо она беспрекословно взяла и зажевала. Он будет совсем не спокоен, если она так и будет сидеть тут, не перед его глазами.
– Ты пойдёшь со мной.
– Не оставишь меня тут?
– Зачем?
– Мне тут уютно, и я не буду тебя дёргать от… Чем ты там занимаешь?
– Самки это не касается.
– Ладно, – она опустила голову, это у них проявляется так обида?
– Я не хочу, чтобы самка покалечилась.
– Почему? – она тут же подняла голову. «Не хочу расстроить твоих сородичей, если привезу тебя всю в синяках и ссадинах»
– Я так хочу.
– А ты эгоист.
– Это кто?
– Люди, что думают только о себе и не считаются с мнением других.
– Тогда самец эгоист, – процедил Яутжа и схватил её за талию, поднимая на плечо.
– Тебе нравятся непереводимо – девушка дёрнулась, – Что значит, непереводимо?
– Значит, что переводчик не может справиться с переводом твоего слова, – он двинулся по коридорам в командный отсек.
– Впервые слышу чтобы был такой переводник… Ты не знаешь английский? – «Я не знаю Умановский».
– Не знаю, – ответил Яутжа, – Что ты сказала? Что мне нравиться? – и Науд даже на миг остановился. А что ему нравиться из того, что она могла понять?
– Ну волосы! Волосы у тебя такие, резиновые.
– Волосы? – он подвигал головой, ощущая свои нервные окончания, – Ты про… Волосы…
– Я так и сказала, волосы.
– Самки это не касается, – отрезал Яутжа и хотел уже снять маску, чтобы перестать слушать её вопросы.
– Я тоже когда хотела сделать непереводимо, но потом поняла, что это неудобно.
– Это неприятно, – признавать, что это чертовски больно, Яутжа не хотел из-за гордости и упрямства. Милур-ан-т он пережил достойно, гордо, с молчанием, как и подобает всем воинам его расы. Во время ритуала он медитировал, делал боль – наслаждением, а слёзы – улыбкой.
– Да нет вроде… Совсем нет… Хотя я не знаю, – неуверенно сказала она, как тут, снова тронула нервное окончание, только на этот раз, схватила и стала выгибать во все стороны. Арбитр кинул её на пол, она вскрикнула.
– Не трогай! – крикнул он от перевозбуждения, ощущающая, как нечто горячее скапливается внизу живота, уходя куда-то всё ниже и ниже, – Больше никогда и не за что не трогай их!
– Ладно-ладно, – проговорил переводчик равнодушно, но он почувствовал запах страха исходящий от неё, животного страха. Она вжала в себя ноги, – Прости меня, прости! Пожалуйста… Только не бей… – она прикрыла голову руками. Яутжу показалась, что сейчас она уменьшилась в размерах до того же кролика.
– Встань, – холодно сказал он ей и девушка повиновалась, но дрожала, как осиновый лист на ветру, – Идёшь со мной, – она еле кивнула. Арбитр стал щёлкать нижней мандибулой по жвале, тем самым, подсказывая, куда он идёт. Она медленно передвигала своими ногами, чтобы быть максимально далеко, но не настолько, что перестать его слышать.
Минуту ранее
Мне вот интересно, какие дреды парня всё же на ощупь, и не смогла сдержаться, чтобы их коснуться и проверить их сгибаемость. Но только схватив, она была такой горячей, приятно горячей, и в ней, словно, что-то перетекало, двигалось, как шланг! Миг, меня кинули на пол, я больно ударилась копчиком.
– Не трогать! – завопил механический голос со стороны похитителя, – Больше никогда и не за что не трогать их! – во мне словно всё упало, я прям видела перед глазами того мужчину, террориста, наставляющего на меня пушку, и приказывающего меня раздеваться… Тогда моя мать напала на него, и он её убил… Перед моими глазами.
– Ладно-ладно, – слёзы сами выступили из больных глаз, придавая мне дополнительную страдание. Я собрала в себя ноги – как жалкая попытка исчезнуть, сделать себя меньше, чтобы меня перестали замечать… – Прости меня, прости! Пожалуйста… Только не бей… – я прикрыла голову руками, ожидая от него удар. Я уже ментально ощущала, как большой кулак летит в мою сторону, к моему лицу, и как боль отражается по скуле… Нет-нет, этого не произошло, но это происходило… Тогда, в поезде.
– Встань, – приказал он мне, и тело само послушно встало. Я словно не управляла собой, как напуганная собака, боящееся кнута от хозяина, – Идешь со мной, – я кивнула. Он пошёл вперед, я слышала странное постукивание, как клацание мыши от компьютера. Я поняла, что это издавал похититель, то ли зубами, то ли ногтями, я так и не поняла. Я могла ориентироваться только на этот стук, но мне так хотелось просто убежать. За побег он меня ударит? Если ослушаюсь, он меня побьёт, да? Мне страшно… Я не вижу, не знаю где я, за кем иду, что происходит вокруг… Спасите меня, кто-нибудь… Где прекрасный принц, о котором я грезила в детстве? Где моё чудовище из фильма «Форма воды», которое сможет меня спасти? Где он? Почему вообще я? Мало настрадалась, судьба? Нет… Хватит оправдываться – такова жизнь, а она никого не щадит. Нет того волшебства, что в миг сделает всё хорошо. Нет феи, которая махнёт палочкой… Хватит, Эмма, верить в этот бред. Не Бог, не чудо, не чудовище тебе не поможет. Только ты… Только ты способна себя спасти…
Я шла за стуком так не долго. Мы куда-то пришли. Я услышала знакомый гул. Мужчина отдалился, звук стал распространяться дальше. Мы вышли с коридоров в какой-то зал? Больше походило именно на это. Я остановилась, потому что потерялась. Эхо ударялось о стены зала, что теперь точно откуда стук шёл, не могла.
– Ближе, сюда, – услышала я уже голос, помогший мне сориентироваться. Я сделала пару шагов, снова потерявшись, – Ближе, – говорил он, чем и помогал, хотя я бы не прочь остаться на месте и просто сесть на тёплый пол, – Ближе-ближе-ближе, – так я дошла до выступа, протянула руки, и дотронулась до Ока. Быстро отдёрнув руку, я попятилась назад в страхе, – Я сказал не трогать… Волосы, а не меня самого.
– Мне страшно… – решила признаться я, и меня схватили за руку. Будет бить?! Прошу, только не по лицу! Я интуитивно прикрыла другой, не схваченной, рукой голову и глаза, – Не по голове… – хотела я уже расплакаться.
– Глупая самка, – процедил он, – Я не собираюсь тебя бить, – он потянул к себе ближе, и… Обнял? Почему обнял? Тело его было таким горячим… Его тяжёлая, большая рука обхватила мою спину. Я прижималась к рельефному животу. Он был полуголым, я так поняла? Мой рост доходил ему только до груди, – Это называется объятия, – пояснил он.
– Да, – согласилась я, – Зачем?
– Что зачем?
– Зачем обнимаешь?
– Успокоить тебя. Я не хочу, чтобы самка боялась самца.
– Потому что я ещё тут два месяца?
– Да, – ответил он после продолжительной паузы, после чего, отпустил, – Сидеть тут, не уходить. В туалет захочешь, попроси.
– Хорошо, спасибо… – прошептала я и села туда, где и стояла. Услышала приглушенный удар, сел на что-то? Наверное, на бортовое кресло… Интересно, почему я не слышу звуков волн?
The Blind Eye
Арбитр вёл девушку до командного отсека, придаваясь своей привычке щёлкать, и искал в документах о Уманах: «Как успокоить самку-Уманов». Видимо, он не заметил, что открыл вкладку «спаривание Уманов», так как для этого слишком нервничал из-за произошедшего с его нервными окончаниями и неправильной реакцией на её касания к ним. И сразу нашёл об объятиях! «Уманы это делают?» – подумал он с возмущением – «Я слышал Уманы близки с физическим контактом и общаются с помощью прикосновений, чтобы не говорить много слов. Пожалуй, удобно». Доходя до своего кресла, заметил что топот лёгких ножек Эммы затих. И увидел, что та остановилась.
– Ближе, сюда, – решил подать он голос. «Замерла, потому что звук до ушей не доходит? Зал же» – Ближе-ближе-ближе-ближе, – говорил он, пока та не упёрлась об его пресс руками, но потом, тут же отошла на пару шагов назад, – Я сказал не трогать… – «Как она там это назвала?» – Волосы, а не меня самого.
– Мне страшно… – проговорила она шепотом. Арбитр взял её за руку. Она тут же прикрыла другой рукой голову, – Не по голове, – и Око понял о чём она.
– Глупая самка, я не собираюсь тебя бить, – и Яутжа решил применить свои знания о Уманов, как раз на этой самке. Притягивая к себе, прижимая её холодное тело к животу, обхватил спину рукой. «Это же делается так, да?» – подумал он и заметил, что Эмма перестала боятся, даже наоборот, она затихла от неожиданности, – Это называется объятия, – решил он сказать это, чтобы Уманка поняла, что он простой человек, а не какой-то там инопланетный похититель. «А обниматься приятно» – заметил Яутжа, ведь таким образом, он может не выпускать её из рук, постоянно за ней следить, – не глазами, так телом, – и использовать её, как антидепрессант, контактируя с мягким телом постоянно.
– Да, – согласилась она, подтверждая, что знает это движение, – Зачем?
– Что зачем? – уже обеспокоился Яутжа, а вдруг сделал что-то не так?
– Зачем обнимаешь?
– Успокоить тебя. Я не хочу, чтобы самка боялась самца, – подтвердил он себе, нежели ей. Хотя на самом деле, он просто поэкспериментировал это причудливое движение под названием «объятие». Пожалуй, он бы мог уже отпустить, но это чувство, тепло, зарождающееся где-то в глубине его титанического сердца, не позволяла так скоро отпустить.
– Потому что я ещё тут два месяца?
– Да, – ответил он после продолжительной паузы, после чего, отпустил, – Сидеть тут, не уходить. В туалет захочешь, попроси.
– Хорошо, спасибо… – сказала она и села на то же место, где и стояла. «Не замёрзнет ли? Пол холодный… Хотя может для неё вполне тёплый» – подумал про себя Яутжа.
Она не издавала почти звуков, словно прислушивалась ко всем движениям Ока, опустив голову. А что ей ещё оставалось делать? Она не видит, другим развлекать себя не могла. Поэтому, Око решил немного сбавить её, скорее всего, смертельную скуку, свиснув в сторону коридоров.
– Что это было? – спросила Эмма поворачивая голову в сторону издавшего звук.
– Позвал собаку. Тебе наверное скучно.
– Какой заботливый, – на её лице появилась, мало различимая от простого положения губ, улыбка. Только услышав свист, четверо собак примчались на зов хозяина и остановились как раз рядом с Эммой.
– Развлекайся, – сказал он снимая маску, чтобы расправить мандибулы. Ходить сутками в маске – верх пыток! Особенно, если маска маленькая, но из-за функции цветов, он не желал её менять. Он наблюдал, как девушка знакомилась с остальными собаками, так как К’халу знала. Она подняла на него голову и что-то прощебетала. Он надел маску обратно, – Повтори.
– Я спросила, как остальных зовут?
– Остальные самцы, – он видел как она гладила одного из них, – Кого трогаешь, это Ви’рбен. Сбоку от тебя, Нар’ис.
– Как нарцисс, – улыбнулась девушка, и Яутжа, впервые в жизни, смутился.
– Третьего, позади тебя, Ар’бин.
– Странные у всех них имена. Твои собаки?
– С рождения, – гордо ответил он, ведь знал, как трудно воспитывать таких собак, особенно самку, – поэтому он уделял ей меньше внимания на тренировки, – ведь боевых собак воспитывают специально обученные этим Аттури для Арбитров. Но этих он вырастил сам, воспитал под свой лад, тоже сам и этим гордился, да только похвастаться подобным перед самками, не мог… Это не был подвиг, не было трофеем, лишь его личное достижение.
– Ого… Таких больших собак?! – удивилась девушка, что и польстило Оку. Он выступил грудь вперед, делая себя больше и выше… Но это же был инстинкт самцов-Яутжи перед самками-Яутжи, когда те хвастаются трофеями, чтобы получить разрешение на спаривание! Она точно не была самкой-Яутжи! Пред-гон – точно период сумасшествия… – Не страшно было?
– Самец ничего не боится! – похвалился он, заставляя себя заткнутся.
– Прям совсем ничего?
– Яутжа ничего не боятся, – сказал он гордо и снял маску, хватая себя за правую нижнюю мандибулу. Слава Кодексу, что слово «Яутжа» непереводимо на язык Уманов! Как тут, он заметил на индикаторе запищала точка, которой там быть не должно. «Кто-то рядом потерпел крушение, или?» Радио стало шуметь.
– SOS! SOS! Спасите! – кричал переводчик. Точно не Яутжа, значит кто-то из другой расы, – На моём корабле случилась поломка, не могу ничего починить, пожалуйста, кто рядом, помогите! – кричал он, и Око хотел было проигнорировать, потому что использовать топливо просто так не хотел, но этот поломанный корабль, словно с луны свалился! Действительно свалился, только не с луны, а с космоса, прямо на его корабль, пристраиваясь к порту. Издался грохот, что потряс весь челнок. Девушка вскрикнула от неожиданности, собаки стали лаять с перепугу.
– Вот чёрт! Я убью эту тварь, если он поцарапал мою Ласточку! – прострекотал он громко, со злости ударив по бортовому креслу, – Стоять тут, охранять, не пускать никого на корабль! – приказал всем четырём собакам, указывая на место, где и должна спуститься лестница с порта. Схватив маску и Эмму, он быстро двинулся по коридорам. Прибыв к месту обитания Уманки он посадил её на кровать. Надевая маску, он отошёл ко входу, – Ни за что не выходи отсюда!
– Что случилось?!
– Не выходи, ты меня поняла?! – крикнул он. Он даже не хотел думать, что сделает с нахальным гостем, когда увидит его. И точно убьёт его, если притронется к самке-Уманов.
– Да, поняла! – ответила она. Яутжа ударил по стене, чтобы двери в её комнату закрылись, и это действительно произошло. «Кто такой храбрый и наглый, чтобы вламываться на корабль Арбитра?!» – думал разъяренный Науд, подготавливая копьё, что носит всегда с собой.
Комментарий к «Больше чтобы никогда не трогала»
Милур-ан-т – Плетение Кос (или Путь Боли). Первым шагом в становлении воина является агония плетения их похожих на проволоку волос – процесс, занимающий месяцы ритуала, проводимого прилюдно, и скальпирующей боли. Если Науд позволяет себе хотя бы крошечный намек на слезы или голосовое обозначение боли, запутанные переплетения уничтожаются, и кандидат должен начать процесс сначала.
Насчёт размеров Яутжа – искала на просторах интернета информацию и с ходу обнаружила предельно ясное объяснение: «Привычки сутулится, Хищники не имеют, поэтому даже среднестатистический охотник возвышается над среднестатистическим Арнольдом Шварценеггером как минимум на 25 см и весят порядка 140 кило – внушительный бугай, которому трудно ответить нет на просьбу дай 10 копеек»: «Внушительный бугай, которому трудно ответить нет…» можно было закончить предложение на этом :З
========== “Самцу мило, что самке мило” ==========
На полу я нашла свой ножик, который Око отопнул куда-то в угол комнаты. Сжала его в своих руках, села на кровать, прикрываясь одеялом, и ожидала. Чего? Не знаю, но видимо Око и сам был напуган… Но тут сложно сказать, было ли это испугом или гневом, по механическому голосу не совсем понятно. А что стало-то?! Сидели спокойно, а тут бац! Землетрясение! Корабле-трясение – если точно выразиться. В нас кто-то врезался?! Или… Пираты?! Он сказал ни за что не выходить отсюда! Мне страшно… Я не знаю что делать… Лучше сидеть тихо и ничего не делать…
The Blind Eye
Яутжа в гневе проследовал по коридорам и встретился с К’халой.
– К’хала! – выкрикнул он, снимая маску, и указал пальцем на дверь Уманки, – Охранять! – сука сорвалась с места, села перед дверью и озарялась по-сторонам. Сам Науд пошёл к командному отсеку, вытаскивая телескопическое копьё из спины. Что бы за чёрт сейчас не спустился бы по портовой лестнице, его или уже разодрали собаки, или он сам явиться и убьёт гостя.
– Хорошие собачки! Хорошие! – кричал кто-то из зала. Око увидел, как собаки остервенело лают на незнакомца. А само создание пряталось. Яутжа знал язык, на котором говорило это существо, потому что рты их были почти одинаковыми.
– Сидеть! – приказал Науд и наставил копьё в сторону гостя. Собаки послушно сели и тихо рычали, – Покажись Тиранид.
– О-о-о, матка её светлая… – с опаской прострекотало существо, из порта вылезла голова, покрытая тёмно-фиолетовым панцирем. Три пары жёлтых глаз моргнули от удивления. Хелицеры, – строение рта схожи со строением паука, – нервно задвигались. Спинные хелицеры, – растущие над лопатками создания, – схватились за края люка, как и длинные педипальпы, – растущие как раз на лопатках, – Умудрился же…
– Что делает Тиранид здесь? – грубо спросил Охотник, наставляя оружие. Даже если этот вид расы был опасен из-за яда, для Яутжа он был не так смертелен, так как яд повышает внутричерепное давление, а из-за физиологии Наудов, они могли перенести недуг с легкостью, только голова чуток поболит, да пройдёт.
– Простите, ради Вашего Кодекса, я правда не знал, что это корабль Яутжа! Арбитр? – его глаза прищурились, – Простите! Я-я правда не хотел! Я в отчаянии! Я уже долгое время летаю по космосу! – стрекотал он нервно, выставляя руки, – покрытые тем же панцирем, – на показ, раздвинув три пальца в стороны. На их родине, сомкнутые пальцы на показ было оскорблением.
– Вылазь сюда, – строго приказал Арбитр. Существо, передвигаясь на восемью паучих ножках, держась за лестницу, он спустился вниз. Собаки продолжали тихо рычать. Существо встало в полный рост, и было выше на голову Яутжа. Дело в том, что нижняя часть тела принадлежала пауку-кругопряду (из семейства Araneidae), а верхняя на гуманоида, с худой, вытянутой талией. За спиной росли пара хелицер и педипальп, на груди, ниже четвёртого ребра, находилась ещё пара ручек с косами на концах. На плечах располагались небольшие шипы, и шли трёхпалые руки. Брюшко гостя было небольшим, с небольшими шипами у паучьих бородавок. Окрас он имел тёмно-фиолетовый на гуманоидной части тела, а на паучий чёрный с красноватыми линиями, – Смелый, чтобы приходить сюда, к Арбитру? – спросил Око паука, глядя на него снизу вверх. Гость опустился, касаясь брюшком пола, – интуитивно, для его народа, так как перед значительно сильным врагом они опускаются, дабы выразить своё уважение и признание собственной слабости.
– Я правда не знал! Извините пожалуйста, но я действительно уже отчаялся, думал… Умру здесь.
– Что у тебя приключилось?
– Сломался двигатель… Я не разбираюсь в кораблях, я простой торговец со станции «Ставень»! Вы же-же знаете такую?
– Где находится самый большой рынок во Вселенной?
– Да! Да, он! Мне поручили перевезти груз, сказали, ничего трудного, автоматический руль сам всё сделает, а потом… Сломался двигатель… И я не могу лететь дальше! Ещё и топливо заканчивается…
– Что у вас у всех поголовно с топливом беда… Проклятье какое? – прошептал Яутжа, – Зачем мне тебе помогать? Что мешает мне тебя убить и забрать твоё брюхо?
– Нет! – испугался паук, бессознательно пряча брюшко телом, как только смог, – Я-я-я заплачу! Да, я заплачу!
– Мне кроме трофея больше ничего не надо, – отрезал Яутжа поднимая копьё, и острым концом дотрагиваясь до его груди.
– Стойте! У меня есть товар! Я отдам его бесплатно, правда! Только помогите мне! – Яутжа не долго думал, опустил наконечник.
– Тащи всё, что ты бы мог дать, и возможно, что-то да и потянет за награду.
– Сейчас! – он попятился назад, ловко залезая на лестницу, стремительно передвигая ножками, исчез из виду.
– Ви’рбен к К’хале! – приказал Яутжа и одна из собак убежала. Для Яутжа сейчас первостепенная задачей было защитить Уманку от гостя, пускай тот был без вреден, но он из числа хищных рас, а так же яд был смертелен для Эммы. Если та хоть каплю на кожу получит, то умрёт, мгновенно, и только представив бездыханное тело Уманки, он хотел свернуть шею пауку.
– Вот! – паук быстро спустился вниз, притаскивая с собой какой-то чемодан. Разложив его на полу, он вытащил бутылочку.
– Мой личный яд! Для Яутжа не опасен, зато в охоте точно пригодится! Возьмите! Вот! – он протянул склянку Оку. Он его взял и повертел в руках. Жидкость внутри была ядовито-жёлтой.
– Что ещё?
– Оружие для Яутжа! Сделано из недр моей родной планеты, а Вы знаете, что Тираниды славятся редким металлом. Крепкое, прочное, не скоро портиться, держит своё идеальное состояние тысячелетиями, вот! – паук протянул два Габона, Палаш и Клеймор. Мечи выглядели добротно, с хорошей сталью, прекрасно отточенные и отличались от всех остальных мечей на свете, именно голубовато-глянцевым покрытием. Яутжа подумал, что такие мечи могут носить какие-нибудь хвастуны из-за покраски, но понимал, что этот цвет имел определенно только металл. Поэтому, он взял только два Габона.
– Что ещё? – спросил Око, паук разволновался.
– Прекрасные браслеты-наушники для перевода. Подсоединяете в сети с Вашим шлемом, а после, можете больше не носить маски для перевода! Каждый неизвестный язык переведет на Яутжавский! Очень удобно для кочевников!
– Как работает? – спросил Науд, и паук надел браслет на своё запястье и наушник в слуховое отверстие, те же предметы протянул Оку.
– Подключитесь, – попросил паук, когда Тиранид нажал на одну из бусин браслета. Он услышал какой-то оповещающий звон с маски. Надевая её, браслет просил разрешение на подключение. Подтвердив подключение, он снял маску и засунул наушник в ухо.
– Вы теперь меня понимаете? – паук сказал это на другом языке, но Яутжа прекрасно его понимал.
– Да, – согласился Науд, – Что-нибудь ещё? Пока всё не дотягивает до оплаты.
– Оу… – паук беспокойно замельтешил перед чемоданом, не зная что ещё предложить полезного Арбитру. Всё остальное не было предназначено для Яутжевской охоты, только так, безделушки, и была когда-то еда, но вот паук всю её съел. Око посмотрел в чемодан и заметил украшение для… Как там она назвала?.. Волос! Точно.
– Это что? – спросил Яутжа, указывая на Канзаши с чёрно-красной розой.
– О! Это-это… – паук нашёл, на что указывал Науд, – Украшение для длинного волосяного покрытия. Очень популярны у самок других видов имеющих длинную шерсть. Яутжи он нравиться? – спросил с непониманием паук, Око выхватил украшение из рук.
– Всё это, и его, беру как оплату. Оставайся, но на мой корабль не ногой. Я гляну на двигатель, – ответил Арбитр, сложив всё взятое добро на бортовой стол, – И да, – Яутжа остановился рядом с пауком, когда шёл к лестнице, – Если я узнаю, что ты туда пошёл, – он указал в сторону коридора, где и жила Уманка, – Я тебе все конечности переломаю, а брюхо присвою, – паук проглотил ком.
– Я Вас понял, не лапой туда, не за что… – ответил смиренно Тиранид, – Меня зовут Райнх’крайд, друзья зовут просто Край.
– Арбитр, – ответил Яутжа, разграничивая их отношения.
– Хорошо… – ответил с неким разочарованием паук.
То же время
Мне наскучило сидеть на одном месте. Я уже успела найти мои вещи, что разбросал Око и сложить их по полкам. Все гигиенические и женские вещи сложила на полку ниже, мелочь, как кошелек, резинки, расчёску, на полку выше. Одежда ещё выше, а на самую высокую полку, лекарства. Догадываюсь, есть полка ещё выше, но до туда я уже не дотягиваюсь. Рост 160 – это не престиж, да ладно, не на что жаловаться. Какую дали внешность, такой и буду. Кстати, ещё нашла свой телефон! Но сети не было, я не могла никому позвонить, что и ожидалось… Я его положила на полку с мелочью.
Нож я же положила в карман. Кто знает, когда он мне понадобиться? Блин… Хочу в туалет! Не вовремя организм, но я точно не знаю, как долго будет отсутствовать Око, поэтому, лучше скорее сбегать в туалет и обратно. Ничего же не случиться, да? Я подошла к дверям лифта, ощупывая руками стены и ногами пол. И наткнулась на собак.
– Что вы тут делаете? – спросила я их шепотом, и двинулась дальше. Почему-то собаки пошли за мной следом не отходя и на метр, судя по стуку их лап. Сделав свои дела, я проголодалась. Да ладно… Желудок – не мочевой пузырь, потерпит и два дня, если потребуется для этого! В комнате, из-за скукоты, я выхватила резинки, и стала заплетать себе косички по всей голове. Почему бы и нет? Почему-то дреды захотелось сплести, ну или их подобие. Это было делать не трудно, так как, глаза в этом деле не нужны были. И пока я их заплетала, прошло час два-три, не знаю. Я утомилась.
Некоторое время лежала на кровати, думая о том о сём. Услышала вдруг как залаяли собаки. Я быстро спустилась с ложа вниз, и спряталась под ним. Не знаю, как выглядит со стороны, но я пол одеяла спустила вниз, что скрыть то, что под кроватью. Экий домик, который меня спрячет.
– Эмма, – услышала я знакомый переводчик и выглянула из одеяла.
– Что происходит? Ты объяснишь? – спросила я. Тяжёлый шаг приблизился.
– Ты что там делаешь?
– Прячусь, – он некоторое время молчал.
– Молодец, – ответил он, – Так и делай постоянно, если слышишь, что кто-то идёт сюда.
– Но там твои собаки…
– На всякий случай. Вылазь оттуда, – я послушалась его, и вылезла. Он поднял меня за подмышки и посадил на кровать. Как ребёнка меня принимает! А мне скоро 26 годиков!
– Я принёс тебе еды, – он вложил в руки цилиндр и вяленное мясо. У него нет другой еды? Не буду его спрашивать, есть ли другая…
– Спасибо, – поблагодарила я и заживала, – Так, что случилось?
– Гость. Чужой. Опасность для тебя, – сказал он металлическим голосом, – Самке не стоит встречаться с ним.
– Почему? Это плохой человек? – он промолчал.
– Плохой человек, да, – согласился он, я нахмурила брови. А точно ли плохой человек? Не особо хочу верить Оку, но больше некому тут доверять, кроме его собак.
– Хорошо… Что ему надо?
– Его корабль сломался, просил помощи. Он останется тут ненадолго и больше его тут не будет.
– Ты поможешь ему?
– Да. Он заплатил мне.
– О… – удивилась я. А безвозмездная помощь в море не приветствуется, да? Хотя мне кажется, что я вообще не на море… Я не слышу шума волн вообще. Или звукоизоляция такая крутая, или он мне нагло врёт. Склоняюсь ко второму.
– Это тебе, – он вложил в мои руки какой-то придмет. Плотно связанные между собой бусинки с размером жемчужнын. Браслет? Что за подарки?
– Что это?
– Коммуникационный аппарат, – так же он положил мне в руки кукую-то штуку в форме капли. Пощупав точнее, я почувствовала там сеточку.
– Что это?
– Наушник, – ответил он, – Одень его в ухо, – посоветовал он, я так и сделала. Потом он взял браслет и одел его мне на запястье, – Ты меня понимаешь? – услышала я мужской голос в наушнике. У меня мурашки пошли.
– Да… – ответила я. Ого! Чего только люди не придумают! Вот это продвижение в технологии! Если вспомнить, то наушники я видела у президентов на Саммите. Я услышала как что-то щёлкнуло рядом и прошипело. Потом что-то вложил в мои руки. Это что-то было большим, выпуклым, с какими-то странными полосами. Я ощупывала долго, пока не поняла, что это, – Маска?
– Моя маска, она теперь больше не нужна для общения, – я потрогала более подробнее маску. В ней были отверстия для глаз, защищённые странным на ощупь стеклом. Полосы носа, и странно, что лоб был большим. Почему-то мне захотелось её прижать, вогнутой стороной к лицу.
– Я злой Око! – сказала я и хихикнула, понятия не имею, зачем сделала это, но это, наверное, со стороны выглядело забавно. Эта маска поглощала всё моё лицо и половину головы.
– Ты глупая самка, – сказал он это странно, слыша как он щёлкал чем-то… Походило на стрекот цикады.
– Я не глупая, – возмутилась я и протянула маску ему обратно, – Значит, я всё время тут буду сидеть?
– Да, – ответил он точно, – Пару дней. Гость к тебе не приблизится. Ви’рбен и К’хала будут тебя охранять.
– Спасибо за такое беспокойство, но… Оно точно так необходимо? – с сомнением спросила я. Ну точно хочет продать меня на чёрном рынке, ведь такое беспокойство «непохитителя» странное. Если бы вся абсурдность ситуации со «случайным» похищением с собакой была правдой, «непохититель» не отгораживал бы меня от остальных. Возможно, даже бы отдал этому «гостю» меня, вдруг тот направляется на землю? Значит, Око точно что-то задумал со мной, раз скрывает меня от чужих глаз…
