Текст книги "Осколки (СИ)"
Автор книги: Вера Мелентьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
Глава 13. Сделка с дьяволом
И вот, я сижу на бетонном полу в каком-то подвале и думаю о том, что лучше б Макар меня убил, чем я попаду в руки Беса. Это там, на дачах я думала, что смогу с ним договориться. Сейчас, тем более, после того, как Леший посвятил меня в такие подробности, как вознаграждение за мою голову, я четко понимала: Глеб не отпустит меня никогда.
Мои размышления прервал шум выстрелов. Неужели Леший так оперативно сработал. Вряд ли это был Антон, он не стал бы устраивать такой шум. Тут я вспомнила взрыв на дачах и усмехнулась– да что я в сущности о нем знаю. Когда наконец выстрелы стихли и послышалась возня рядом с дверью, я молилась чтоб это был Борис. Однако, мои молитвы не были услышаны. Дверь поддалась, и я увидела Беса наперевес автоматом. Земля ушла у меня из под ног, и я медленно сползла по стенке.
В себя пришла я уже в машине. Глеб был за рулем, я сидела на пассажирском сидении, а мои руки были скованны наручниками. Последнее меня очень развеселило.
– Ты всерьез считаешь, что я могу сбежать из бронированной тачки на бешенной скорости?! – я расхохоталась, это была самая настоящая истерика.
Конечно, я заготовила для него совсем другую речь, что-то вроде: «Глебушка, любимый, прости бабу дуру. Не ведала что творю, но одумалась. Вот, держи твоя флешка. Давай будем жить долго и счастливо, ты здесь, а я где-нибудь в Италии». Но как всегда, видя его наглое выражение лица, я абсолютно не могла совладать с собой.
Глеб резко затормозил, что было совсем неприемлемо на такой скорости, я подалась вперед, наручники помешали мне выставить руки и если бы он не поймал меня, мой носик вряд ли бы остался таким же очаровательным, после встречи с панелью автомобиля.
– Послушай меня внимательно, скорее всего ты сейчас проживаешь последние минуту своей жизни, и от того, что ты говоришь и как, будет зависеть какими они будут, эти минуты.
– Что ты милый, любые минуты, проведенные рядом с тобой– благословение Господне. Умру счастливым человеком с улыбкой на устах. – Бросила я с сарказмом.
Глеб не ответил и оставшуюся дорогу мы ехали молча.
Заехав в гараж, Бес вытащил меня из машины, подхватил на руки и понес в дом. Я не сопротивлялась, раз уж это последние минуты мое жизни, проведу их с комфортом.
Он принес меня в комнату, успевшую стать моей, поставил на пол и расстегнул наручники.
– С возвращением, Детка. Надеюсь, ты скучала по папочке. – Он сверкнул глазами с такой ненавистью, что мне стало не по себе.
– О, да! Спасибо, что приехал лично, еще пару часов разлуки я бы не пережила.
– Я за своим всегда приезжаю лично.
Все-таки ему удалось вывести меня из себя и я возразила, переходя на крик:
– А я не твое, Глеб! Когда ты наконец это поймешь?!
– Знаешь, я не приводил в этот дом шлюх, для этого есть другие места. Я строил этот дом, для семьи. И я привел тебя сюда, но тебя не остановило даже это!
– Боюсь, наша семейная жизнь мало отличалась бы от сегодняшней! – выпалила я.
– Может быть потому что ты всего лишь обычная шлюха, хоть и очень дорогая, как оказалось? Спишь с этим старым чертом Яковом, который выставляет тебя на аукцион! Наверняка и Клим не в обиде остался! Притащила домой какого-то проходимца! И как ты самозабвенно трахалась со мной! Тебе в другом кино играть надо! Уверен, еще сегодня утром развлекалась с ним, а сейчас стоишь и гадаешь возьму я тебя или нет!
По мере того, как он говорил, меня было ощущение, что на меня вылили ушат помоев. Это произошло инстинктивно, моя рука взметнулась вверх, и я поняла, что сделала, когда услышала звон пощечины.
Все остальное случилось в считанные секунды: Бес сверкнул глазами, схватил меня за волосы и потянул на себя.
– Отпусти! – взвизгнула я, хотя и знала– не отпустит.
– Не отпущу. Слышишь, никогда не отпущу, маленькая дрянь, – хрипит он уже севшим голосом.
Накрывает мои губы своими, жадно сминая их до привкуса крови. Я царапаю ему шею, но он, словно не чувствуя боли, прижимает меня к себе так, что я начинаю задыхаться. Хоть я и молотила отчаянно кулаками по его груди, выкрикивала угрозы и проклятья, он оставался глух. Когда он кинул меня на кровать и навалился сверху, я перешла к мольбам:
– Глеб, остановись! Я не хочу так!
Он накрыл меня своим телом, впившись в мои губы как обезумевший. Я ощущала всю его дикую страсть и понимала, что только высшие силы помогут мне остановить этот локомотив.
Я пыталась нащупать рукой что-нибудь тяжелое, чтоб огреть его хорошенечко. Как назло, забыла сегодня положить под подушку камень. Сил сопротивляться почти не оставалось. Услышав, как рвется шелк моего платья, и почувствовав его руки на своих бедрах, я сделала последнюю попытку достучаться до его разума:
– Ты сам все портишь… Все еще может быть по-другому… – Что он там портит, кроме моей одежды для меня самой было загадкой, потому как все остальное между нами было давно и безнадежно испорчено.
В отличии от Беса, Господь в этот вечер был ко мне милосерден настолько, что сотворил поистине чудо. Я уже почти смирилась со своей участью, но все еще продолжала молотить по спине Беса кулаками, хотя удары и теряли свою силу. Вдруг, моя рука наткнулась на что-то твердое. Мне хватило секунды, чтоб сообразить: оружие!
Резким движением выдернув пистолет у него из-за пояса, я воткнула дуло ему в бок. Глеб понял, что произошло только тогда, когда услышал щелчок предохранителя. Его глаза расширились скорее от удивления, чем от ужаса.
– Медленно, очень медленно слазь с меня– сказала я тихо, но твердо. – Знаешь, если собираешься уложить кого-то в постель, оружие лучше с собой не брать.
– Сучка, – усмехнулся Глеб. – Ну и что дальше? Ты не выйдешь отсюда, дом напичкан людьми.
– Однажды, я уже отсюда вышла. – съязвила я. – Сядь. – И указала на кровать.
Глеб сверкнул своим ледяным взглядом, ему определенно не нравилось мне подчиняться.
– Давай попробуем поговорить-я улыбнулась. Что мне делать я и правда не знала, пока между нами дистанция, преимущество на моей стороне, но если Глеб решит рискнуть и отнять оружие, у него это получится. Стрелять я, конечно, не собиралась.
– Что ж, давай попробуем, хотя на языке тел разговаривать с тобой куда приятнее. – Он мазнул по мне таким взглядом, что было понятно, мысленно Бес все-таки закончил начатое, и я даже почувствовала, как тепло разлилось внизу живота. Мне захотелось послать все к черту и оказаться в его объятиях. Но нельзя жить первобытными инстинктами, я и так слишком много уделила им внимания, разделив с ним, однажды, постель.
– Что ты там говорил про последние минуты и слова, которые стоит подбирать?
– Брось, ты меня не убьешь. Иначе кто тебя будет так отменно трахать.
– Дядя Яша, надо думать– я закатила глаза, как он вообще мог его приплести, идиот. – А может быть, мы умрем с тобой в один день, как истинные возлюбленные. Пути Господни неисповедимы. Еще пару минут назад, я умоляла тебя не делать мне больно, теперь ты попробуй меня остановить.
– Даже не подумаю, жутко интересно посмотреть, что же будет дальше-Бессонов расхохотался так искренне, что я даже заподозрила, что ствол разряжен.
– Вариантов масса. Возьму тебя в заложники, выведешь меня отсюда. Правда твой авторитет очень и очень упадет.
– Даже если ты выйдешь отсюда, далеко тебе не уйти. Макара вряд ли остановит такой аргумент, как конкурент в заложниках.
– Ну это как знать, вдруг отеческие чувства тронут его сердце. Не попробуем– не узнаем. – Я сказала на удачу, но Глеб на секунду побледнел, однако, быстро совладал с собой.
– Ты изучила содержимое? Похвальная любознательность.
– Где Антон? – перебила я его. Мне надо было выяснить знает ли он, что флешка у меня или нет.
– Откуда же мне знать, это твой любовник, а не мой.
– Ты его не ищешь? Ах, да, я забыла, флешка же не важна, главное, чтоб девчонка целая была. – повторила я слова Лешего, а от себя добавила– Ну как целая, нижняя часть.
– Конечно, его ищут. Пока безрезультатно. Я бы подумал, что Макар его кончил, но зачем ему тогда понадобилась ты…
– На кого он работает?
– Послушай, ты задаешь вопросы, которые я хотел бы задать тебе. О нем ничего неизвестно, появился из ниоткуда и исчез так же. Более того, если тебе интересно, Антон Симаков погиб в автокатастрофе пять лет назад.
У меня кажется челюсть упала от услышанного. Я прикрыла глаза на секунду забыв, что держу Глеба под прицелом, но он даже не попытался изменить ситуацию в свою пользу. Редкостный мерзавец, даже находясь у меня на мушке, он вел себя так будто позволяет мне играть, пока ему игра интересна.
– Вот, Черт! Подлец! – я негодовала. – Ты тоже хорош, раз уж твои намерения так серьезны, мог бы и по-больше узнать о том, кто живет в моей квартире! Взрыв на даче твоя работа?
Бес удивленно вскинул брови, пришлось рассказать ему о происшествии и хоть он и жаждал мести, но стоило признать, этот взрыв ему был не на руку, как и Макару. А в свете последних новостей сомнений не оставалось– Антон хотел от меня избавиться, как от ненужного свидетеля. И я знала, что если он жив, то обязательно выйдет на меня, потому что материалы он так и не получил, но Глебу об этом сообщать не спешила.
– Он знал пароль от сейфа-сказала я.
– А я думал, разболтал во сне. – сумничал Бес. – Серега пропал, его тоже ищут, но думаю он его уже убрал. Ну что, решила как поступишь? – нагло спросил он.
– Я действительно далеко не уйду, поэтому придется убить тебя, а потом себя. На мой взгляд очень красивый конец, мы войдем в историю города.
Глеб в очередной раз рассмеялся и встав с кровати двинулся на меня.
– Детка, не для того я подставлялся сегодня под пули, чтоб обрадовать мужскую половину города своей смертью, а женскую– твоей.
– Не подходи! – закричала я, попятившись назад, хотя расстояние между нами неумолимо сокращалось. – Я выстрелю!
Глеб не остановился, а я и правда выстрелила. Конечно, не в него. Пуля просвистела рядом и угодила в стену. Это должно было обозначить серьезность моих намерений и остановить Беса. Однако, он на секунду замешкавшись все же сделал последний шаг и крепко сжал меня в объятиях. Моя руки ослабли я разжала пальцы и оружие упало на пол.
Через минуту комната была полна народом.
– Все пошли вон! – заорал Бессонов.
Меня застала настоящая истерика. Глеб крепко прижимал меня к себе и что-то говорил, пытаясь успокоить. Выходило у него неважно. Я смеялась и плакала одновременно и не могла остановить это безумие. Остатки разума покидали меня. Мысли в моей голове опережали одна другую, а на лице отражались соответствующие эмоции. «Ты просто шлюха, хоть и очень дорогая»-эти слова снова и снова звучали в моей голове. Почему-то из всего происходящего ужаса, мой мозг сделал акцент именно на этом.
– Я ненавижу тебя! Ненавижу! – кричала я как сумасшедшая.
Глеб подхватил меня на руки и понес в свою спальню. Я продолжала вырываться и выкрикивать проклятия.
В себя пришла я от того, что холодный поток воды бил по лицу, так и есть он засунул меня под холодный душ. Платье и без того висевшее лохмотьями, теперь и вовсе прилипло к телу.
– Черт, что ты сделал с моим платьем?! – и я разрыдалась с новой силой.
Тогда Глеб разорвал его остатки, освободив меня от «самой большой трагедии» в моей жизни– испорченного платья, и вытащив меня из ванной, укутал в свой белоснежный халат. Он уложил меня в подушки на свою огромную кровать и протянул мне стакан:
– Выпей.
– Что это? – я взяла стакан трясущимися руками, понемногу приходя в себя.
– Вода, если тебе не станет лучше, перейдем к более крепким напиткам– у него еще хватало совести шутить.
Глеб сидел рядом и успокаивал меня обняв за плечи.
– Знаешь, психологи говорят, что мозг специально делает акценты на менее значимых проблемах, чтоб человек не сошел с ума от пережитого стресса.
– Откуда ты знаешь, что говорят психологи? – по-детски удивилась я.
– Я думал у меня на роже написано, что я вожу с ними крепкую дружбу– Глеб расхохотался и я улыбнулась тоже. – Детка, я знаю, ты пережила огромные потрясения, но я могу тебя защитить, и пока ты со мной, тебя никто не тронет.
– А кто защитит меня от тебя, Глеб?!
– Я очень зол на тебя, и мне очень хочется свернуть твою прекрасную шейку, но ты лежишь на моей кровати и я вытираю твои сопли. Я предоставляю тебе выбор: остаешься здесь, по крайней мере до того, как я найду твоего любовника и верну документы домой, или уходишь. Но помни, за воротами этого дома у тебя от силы час, а дальше ты познаешь все прелести средневековой инквизиции.
В этом весь Бессонов. Он предлагал мне выбор без выбора. Этакая иллюзия.
Я проснулась под утро, Глеб спал рядом, так в одежде и уснул. Я лежала и думала о том, что мне действительно некуда идти. Антону нужна флешка и если он еще жив, он уже проверил дачу и ищет меня. Неизвестно на что он пойдет, чтоб получить желаемое, но один раз он уже пытался меня убить. Макару тоже нужна флешка, он и тем более не будет со мной церемониться. Так и получается, что Бес– единственный человек, который может меня защитить. Человек, которого я предала.
Глава 14. Не сладкий плен
Следующий день, как и многие другие был безрадостным. Я лежала в постели Глеба и бесконечно смотрела в потолок, спальню не покидала, вроде мне и запрещено было это делать в одиночестве. За дверью неизменно дежурили два охранника. Окна были закрыты роль– ставнями, все это Бес объяснял беспокойством о моей безопасности, но мне было все равно. Я ненавидела себя за то, что так глупо предала его. Сейчас, и Антон и вся эта история казались мне каким-то бредом. Я не понимала, своих мотивов и не могла объяснить себе зачем я это сделала, а он и не спрашивал. Окружил меня заботой и нежностью, на которые, как мне казалось, и не способен. Он очень переживал за то, что я теряю интерес к жизни. И чем больше заботы проявлял, тем меньше мне хотелось просыпаться по утрам.
Пытки бывают разные. Можно наносить физические увечья, а можно вот так вот морально убивать своей снисходительностью и милосердием. Я была уверена, мне давно ничего не угрожает, Бес держит меня здесь исключительно ради забавы, а окна закрыл, потому что знал, рано или поздно я выйду в одно из них.
Мне было настолько плевать на происходящее вокруг, что я не сразу поняла: уже несколько дней ко мне никто не заходит, кроме Марии Николаевны, которая каждый раз унося тарелки укорительно качает головой.
Почувствовав не ладное, я решила все– таки выбраться из своей норы.
Видимо, режим безопасности понизили, потому что я беспрепятственно покинула комнату, хотя два верных стража по-прежнему были на посту.
В гостиной я нашла Бориса. Иногда он меня навещал, с ним мне было легче и мы могли подолгу болтать на разные темы. Удивительно, этот человек с обезображенным лицом, был полной противоположностью Глеба. У него большое, доброе сердце способное на сострадание. В то время, как сердце Глеба было таким же уродливым, как лицо Бориса.
За окном лил дождь. Пожалуй хорошо, что в комнате закрыты ставни, от такой погоды мысли радужнее точно не станут. Борис сидел в кресле с бокалом виски, бутылка стояла рядом.
– Привет, – улыбнулся он, увидев меня, – прекрасно, что ты наконец-то покинула свою темницу.
– Привет, ничего если я присоединюсь? – кивнула я на бутылку.
– Конечно! Я как раз хотел сыграть партейку в шахматы, но эти олухи не умеют! Ты как? – Бор принес еще один бокал и протянул мне.
Мой взгляд случайно упал на пачку фотографий, лежавших на рояле. Глеб в компании какой-то брюнетки.
– Пресс-секретарь, она занимается его предвыборной кампанией. Фотографии прислали на утверждение, Глеб еще не видел. – прокомментировал Бор.
– Он что подрабатывает главным редактором? Впрочем, мне все равно. – я поспешила отвести глаза.
– Он показывал кольцо, точнее несколько, все никак не мог определиться. Как мальчишка ей Богу. Обычно, Бес поручает такие мелочи секретарше, а тут сам носился с этими кольцами и честно говоря, успел достать меня.
– Ему просто нужна кукла, и актриса театра на эту роль сгодится куда лучше, вот и все. А служебные романы вообще у граждан не вызывают доверия, тем более такая частая смена партнерш.
Мы сменили тему и еще долго болтали. Борис на этот раз выиграл, и попросил исполнить что-нибудь для победителя. Я давно не притрагивалась к инструменту, а зря, музыка действительно лечит, особенно если к ней прилагается хороший алкоголь.
Глеб не возвращался и я решив, что ему теперь есть с кем коротать вечера, мысленно пожелала ей удачи. Изрядно набравшись, мы, как и положено, перешли к философским вопросам. Неожиданно, Бор спросил:
– Зачем ты это сделала?
– Сделала что? – удивилась я.
– Зачем ты его подставила?
– Я его не подставляла, разве тот факт, что флешка до сих пор нигде не всплыла не говорит об этом?
– Хм…Хочешь сказать? – лукаво прищурился Борис.
– Хотела добавить остроты в наши отношения, немного перестаралась и блюдо безнадежно испорчено. – я картинно развела руками и продолжила, – я хотела свободы выбора, он ведь меня не отпустил бы, а флешка уровняла бы наши позиции. Тем более, когда я хотела все отыграть назад, было слишком поздно.
– Так ты не отдала компромат своему любовнику? – Борис даже рот открыл от удивления.
Я поведала Борису историю о том, как взрыв в домике уничтожил все, в том числе компромат. Меня спасло лишь неуемное любопытство и жажда деятельности.
– Почему ты с ним не поговорила?
– Я честно попыталась, но он наговорил столько гадостей. Боже, он даже роман с дядей Яшей приписал мне!
Боря рассмеялся:
– Знаешь, лет пять назад, к нам обратилась Агнесс.
– Агнесс? – удивилась я.
– Да, Агнесс. Она дружила с матерью Глеба, поэтому хорошо его знала.
– Вы же не так давно в этом городе? – Я знала, что родители Глеба из этих мест, но не стала демонстрировать свою осведомленность.
– Марина Витальевна была родом отсюда, поэтому Глеб сюда и вернулся. У него здесь незавершенные дела. Так вот, Агнесс обратилась с просьбой найти киллера. Дело в том, что обожаемый Яшенька мало того, что завел любовницу, так еще и в театр притащил эту пигалицу.
Мои глаза округлились, я была в еще большем шоке, чем пару минут назад. Боря продолжил:
– Я все проверил, убедил ее в том, что вы оба чисты, но Яшку припугнул. Однако, твоя карьера не только не остановилась, но и стремительно пошла в гору. Да и весь театр уверен, что связь есть, но вы очень осторожны.
Я протяжно охнула. Конечно, дяде Яше и в голову не пришло, что это дело рук Агнесс, он уверен, у меня есть сильный покровитель. Выходит своими успехами в театре я обязана тому же Бесу.
Я решила расспросить Бориса о Бессонове старшем.
– Боря, расскажи об отце. – Я надела самую лучшую маску дружелюбия.
– Об отце? – удивился Борис.
– Да, познакомившись с делом, и узнав о генах Глеба, хочу понять, есть ли в нем что-то нормальное, что за человек его воспитывал и какие убеждения вложил в его голову.
Борис, в отличии от Глеба, был добродушным парнем и, не заподозрив подвоха в моих словах, с энтузиазмом откликнулся на мою просьбу.
– Он был хорошим человеком, и Глеба он любил. Да, возможно, гены берут свое, иногда Глеб бывает жесток, а иногда и вовсе одержим, – рассмеялся он и продолжил, – как в случае тобой, например, но в целом он не плохой парень. Уверен, кое-какие плюсы ты уже нашла.
– Расскажи как прошло ваше детство. – Я надеялась узнать по-больше о Глебе и его семье.
– Обычное детство, мы всегда с Глебом были вместе, ну и родители были с нами. Дедушек и бабушек у нас не было. Отец воспитывался в детском доме, а Марина с теткой. Она приезжала иногда, но особой любви к Глебу не питала, а про меня и говорить нечего.
– Скажи, а ты знаешь, что-нибудь…о своей матери? – Спросила я и тут же подумала, что сейчас он встанет и уйдет, но обошлось.
– Только то, что она была балериной и была замужем. Карьера ей была важнее и они решили с отцом, что воспитывать меня будет он.
– И ты никогда не пытался ее найти?
– Зачем? Чтоб принести ей стакан воды? Нет уж, меня воспитывала другая женщина, и хоть Марине Витальевне плохо удавалось скрывать свою ненависть, она всегда была рядом, когда я падал.
– Интересно, если Леонид ее так любил, что сбежал с ней, бросив все, зачем он ей изменял.
– Отец может ее и любил, но вот она скорее нет, чем да. Марина Витальевна сбежала от тирана и деспота, но, вероятно, скучала по прежней жизни.
– Вот тебе раз! Почему ты так решил? Родители ссорились?
– Как все обычные люди, без фанатизма, но в целом отношения были сдержанными. Она была скупа на эмоции, разве что к Глебу проявляла безграничную нежность и любовь. Как-то в малолетстве, я залез в ее шкатулку. Там была фотография мужчины, такая как делают на паспорт. Это был не отец. Позже, начав дела в этом городе, я узнал Макара.
«Странно, зачем хранить фотографию насильника.»– Подумала я, но вслух говорить не стала. Мы еще долго болтали и я не заметила, как уснула. Проснулась глубокой ночью, в спальне Глеба, бережно укрытая пледом.
