Текст книги "Твоя настоящая семья (СИ)"

Автор книги: Вера Малышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Хардинг, – повторял он фамилию начальника Донни. – Не может быть. Не может быть…

______________________

* «Чтоб тебе сдохнуть...» (итал.)

Глава 16

– Я не буду в этом участвовать, – упрямо выпятив красивую нижнюю губу, заявил Дейн. И заметно скис, увидев, что ни на мужа, ни на отца, ни на сына впечатления этим не произвёл никакого, хотя произносил эту фразу в третий раз со всё нарастающей экспрессией. Альфы не бросились его уговаривать, не расстроились и даже не разозлились. Дейн насупился – он не любил, когда его демарши игнорировали. А тут даже проформа никто не поворчал.

– Меня не будет на этой свадьбе, Мэтью, – повысил омега голос. Сын лишь пожал плечами:

– Моё дело пригласить, папа. Не хочешь – не иди. Единственные, кто мне нужен на этой свадьбе – мой жених, дед, который будет речь толкать, и священник. Гости – дело добровольное.

– Вот, значит, как заговорил, – фыркнул Дейн. – Сразу видно, что берёшь за себя янки. Никаких приличий, сбегали в ратушу, нацепили кольца… Раньше свадьба члена такой семьи, как наша, была событием для всего штата! А теперь как животные.

– Возможно, это и к лучшему, – сухо сказал Ричард. – Что ты не идёшь. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что и тебе там мало кто был бы рад. Включая членов твоей собственной семьи. Это суметь надо – так себя поставить, дорогой.

Дейн только задрал нос презрительно и взглянул на отца:

– Ну, мистер Уэст, а вы что скажете?

Старый альфа вслед за внуком пожал плечами:

– А что ты хочешь услышать? Ты вот-вот дедушкой станешь, а всё добиваешься, чтобы тебя уговаривали. Хватит уже концертной деятельности, сын, будь последователен. Либо ты немедля закроешь рот и в субботу молча улыбаешься гостям на свадьбе, либо сидишь один дома… Ну, или занимаешься своими делами отдельно от семьи.

– Дед, – со смехом сказал Мэтью. – Ты как всегда с блеском расставляешь всё и всех по местам.

– Привычка, – заметил Уэст. – Если это начнёт делать твой отец, они снова поругаются.

– Навряд ли, – усмехнулся Ричард. – У меня голова сейчас другим занята. Дейн, инструкция выдана. Решение за тобой.

Свадьба была очень скромной. Мэтью, в тёмно-синем костюме, шёл к алтарю под руку с отцом. Донни, одетого в голубовато-серый свободный наряд, вела его сестра Элис – высоченная красавица-бета в парадной форме ВВС. Джастина, в голубом шёлке и с невероятной причёской, ручьём лила счастливые слёзы. Гарри, стоящий рядом со священником, крепко сжимал локоть Дейна – сдержать слово и действительно не пойти на свадьбу сына омеге не всё-таки хватило решимости. Уэст же взял на себя обязанность следить за тем, чтобы выражение лица сына не было слишком кислым. Всего же гостей было не более двадцати человек – и от одного из лиц Ричард никак не мог отвести взгляда. Он не ошибся – основателем школы, в которой работал Донни, был тот самый Лиам Хардинг, к которому он питал тайные нежные чувства в университете. Донни пригласил любимого начальника на свою свадьбу, и Ричард имел возможность убедиться, что за прошедшие с их последней встречи тридцать лет Лиам мало изменился – у него даже морщин почти не было. Те же пышные мягкие каштановые волосы, те же большие, спокойные зелёные глаза, и та же чуть застенчивая улыбка. Разве что скромный поношенный свитер и старенькие джинсы сменил элегантный, чисто шерстяной костюм английского покроя. А ещё, глядя на него, альфа понял, что и чувства тоже не забылись…

Ему казалось, что его оболочка – толстая, закаменевшая за долгие годы шкура сухаря, интересующегося только деньгами и делами, истончается и рушится на глазах – хотя за всё время, пока шло венчание, профессор Хардинг взглянул на него только раз, и даже не подал вида, что узнал его. Однако после окончания церемонии Донни пожелал представить их друг другу – Деверо-старший и понятия не имел, что ещё способен так смутиться.

Новоиспечённый супруг, милой переваливающейся походкой бродивший от гостя к гостю с бокалом томатного сока в руке и в сопровождении своего альфы – Мэтт не желал ни на секунду оставить наконец-то обретённого мужа, – подвёл тестя к своему начальнику:

– Ричард, я бы хотел представить вам великого человека. Знакомьтесь – профессор Хардинг, основатель одного из самых перспективных современных направлений в педагогике. Лиам, мой тесть – Ричард Деверо.

На красивых губах омеги мелькнула едва заметная улыбка:

– Когда-то вместе со мной в университете учился один альфа с таким именем…

– Даже не знаю, – пробормотал Ричард. – Радоваться, что вы меня помните, или огорчаться. Я тогда вёл себя не лучшим образом… Надеюсь, вы на меня не в обиде, мистер Хардинг.

Омега улыбнулся шире:

– Лиам. Не нужно «мистеров», я думаю. Уверяю вас, даже если бы я тогда и обиделся, то не стал бы хранить эту обиду три десятка лет. Но нет – я и тогда не держал на вас зла. Я понимал, почему вы так поступили.

– Потому что был юн и глуп, – с явным облегчением сказал Деверо-старший. – Но уже тогда я понял, что не стоило вести себя так с вами.

Сказал – и прикрыл досадливо глаза, едва удержавшись от того, чтобы не покачать головой – ну надо же быть таким идиотом. Ведь всё равно, что сознался сейчас – а я в вас тогда втрескался, профессор Хардинг… Надо было сказать – «с омегами», а не «с вами». Ну и дуралей… Вот что значит – не иметь практики. Ведь как взял замуж Дейна сразу по окончании учёбы – так больше и не общался почти с омегами, не считая вежливого обмена стандартными фразами с гостями и соседями…

Хардинг же остался совершенно невозмутим, и продолжал с симпатией улыбаться альфе:

– Я хочу ещё раз успокоить вас, Ричард. Я не держал и не держу на вас обиды, и мне очень приятно познакомиться с вами ближе. Не стану от вас скрывать – в университете мне этого хотелось, вы казались мне интересным альфой.

– В самом деле? – пробормотал Деверо, чувствуя полнейшую растерянность. – Никогда бы не подумал…

– Я очень старался, чтобы вы не подумали, – с оттенком лёгкого сожаления произнёс омега. – Мне казалось таким глупым испытывать симпатию к одному из тех популярных, богатых, самоуверенных парней, к чьим услугам были почти все омеги в кампусе. Я очень старался не позволять себе этого. И надо сказать, мои старания увенчались успехом. Вопрос – к счастью ли это было.

– Лиам, – негромко сказал альфа. – Не будет наглостью с моей стороны спросить, кто ваш супруг?

– Его у меня нет, – безмятежно сообщил Хардинг. – Я никогда не был замужем. Но детей у меня – больше сотни. Мои ученики.

Мэтт во все глаза смотрел на отца – с Ричарда слетело несколько десятков лет, он будто снова стал студентом. Что-то творится с ним нынче?.. Донни же, более чуткий, как и положено омеге, потянул мужа за рукав:

– Милый, пойдём. Твоему отцу и Лиаму есть о чём поговорить…

Альфа улыбнулся, взял любимого за тёплую руку и отправился с ним к праздничному столу. У блюда с тортом – традиционным, домашним, политым растопленным шоколадом, – разыгрывались сразу две сценки. Участниками одной из них были Элис и Джастина – последняя расспрашивала военную лётчицу на предмет знакомства с её отважными и мужественными коллегами, которое не помешало бы скромной учительнице, окружённой одними омегами и женщинами-бетами, – ну хотя бы по переписке пока. Элис, считавшая своих сослуживцев недалёкими и бестолковыми, не разделяла романтических грёз Тины и искренне недоумевала, зачем интеллигентной девушке понадобились эти бараны, которым что женщину обнимать, что штурвал, что бутылку. Вторая сценка была комически-романтичной – Лэндис, сервируя порцию торта для Гарри Уэста, без малейших угрызений совести выбрал из украшения всю вишню. Альфа принял тарелку с таким величественно-благодарным видом, что молодые супруги не смогли сдержать смех – ни дать, ни взять Людовик Четырнадцатый с бланманже. Донни подошёл к нему – старый альфа принялся расспрашивать его о том, умеют ли на Севере печь такие торты, и вскоре он и оба омеги – пожилой и молодой, – углубились в кулинарную беседу. Мэтт, понимавший в кулинарии чуть больше, чем в египетских иероглифах, огляделся и увидел папу. Гарри, слушая рассуждения Лэндиса о приправах к разным сортам мяса, совершенно размяк и думать забыл про сыночка, и Дейн, временно предоставленный сам себе, сидел мрачнее тучи.

– Папа, – Мэтт, счастливый до умопомрачения, даже на Дейна не мог сегодня сердиться, да попадись ему сейчас и Сэл Сильвани – был бы прощён и приглашён за стол. – Папа, ну хватит дуться. У тебя сегодня появился лучший в мире зять, а через полтора месяца и внук родится, нянчиться будешь!

– Всю жизнь мечтал, – злобно ответил Дейн. – Именно об этом я и грезил, когда не спал ночами в бытность твою орущим и писающимся младенцем. Погоди, вот и тебя с твоим янки это в ближайшее время ждёт.

– Ну и прекрасно! – Мэтт хлопнул папу по плечу. – Здорово! Пусть кричит, и пусть писается, это же наш сын! Мой и моего самого любимого Донни. Лет через двадцать вырастет такой альфа – всем места мало будет! Если бы ты знал, как я его жду… Не знаю, как ты видел моё счастье – но я его точно обрёл, можешь не сомневаться.

– Да уж, все счастливы, – процедил в ответ Дейн. – Ты оказался закольцован северной шлюшкой, неизвестно от кого беременным, Господи, это же надо додуматься – потащить тебя к алтарю, когда сам с таким пузом ходит! Ну конечно, надо ловить момент… Да все нынче хороши, вот так свадебка… Отец кокетничает со слугой – подумать только! – а муженёк мой уже час треплется с каким-то омегой, забыв про всё на свете, и смотрит на него так, как никогда, никогда в жизни не смотрел на меня – а ведь я ему двоих детей родил…

– Одного, – заметил Мэтт с усмешкой. – Ральф не в счёт, как я понимаю. И отца не могу осуждать…

– Как ты смеешь, – зашипел Дейн. – Как ты вообще смеешь разговаривать так со своим папой!

– Ну, ты же позволяешь себе называть моего мужа шлюшкой, – хмыкнул Мэтт. – Если бы ты не был моим папой, я бы тебе попросту морду набил. Папа, ау-у, ты сам в компании с Ривом Бержером и твоим этим тренером сработал эти фотки, потому что накопать реальный компромат на моего омежку не смогли – нет его! Донни – самый верный и любящий омега в мире, и главное – он мой, мой омега, моя пара. Мы сегодня вступили в брак, папа, и проживём вместе столько лет, сколько нам отпущено свыше, и мне, если честно, наплевать, нравится это тебе или нет. Я просто хотел, чтобы и ты порадовался за нас. Но тебе нравится исходить желчью. Что ж, как будет угодно.

Дейн криво ухмыльнулся:

– Такое впечатление, что я не с сыном поговорил, а со своим отцом.

Мэтт засмеялся:

– Вот и отлично. Дед сейчас – великолепный пример для подражания. Очевидно, собственное близкое отцовство делает меня мудрее. Наконец-то, чего уж там.

– Я бы так не сказал, – фыркнул омега. – Одно то, что ты предполагаешь прожить со своим этим янки сто лет и умереть в один день, говорит о том, как ты наивен. Тебе наш с отцом пример ни о чём не говорит?..

– Ещё как говорит. Именно поэтому я и беру замуж того, кого люблю, и буду любить всю жизнь. А ты, папа… Дед прав – ты взрослый человек, и выбор за тобой. Само собой, любимым супругом тебе уже не быть, да ты им и не был никогда, и не похоже, что это тебе огорчительно. Но любимым и любящим папой и дедушкой ты ещё вполне можешь стать. Мы с Доном планируем иметь большую семью, входить в неё или нет – тебе решать.

– Хватит, – холодно оборвал сына Дейн. – Мне достаточно чтения морали от отца, я от собственного сына ещё нравоучений не слушал. Ты совершаешь глупость, и никто и никогда не разуверит меня в этом.

– Только годы, папа. Годы моего счастья с любимым омегой и шестерыми детишками. Ну, не хочешь – как хочешь. Сегодня даже ты со своим злопыхательством не в состоянии меня расстроить, так что и не старайся.

Мелодично звякнул бокал в руке альфы, когда Мэтт коснулся им папиного бокала.

– Твоё здоровье, папа.

Оставив едва не плачущего от досады омегу, он вернулся к мужу. Донни взял его под руку, и Мэтт положил руку поверх гладкой ткани свадебного костюма на омежий живот:

– Ну, а у наследника семьи как дела?..

– Побрыкался немного, – ответил будущий папа. – Но в общем ведёт себя достойно.

– Мой папаша предрекает нам беспокойные дни.

– И ночи, – согласно кивнул Дон. – Это естественно, когда малыш в доме.

– Скорее бы, – Мэтт продолжал гладить живот мужа. – Слушай, я думаю, разница годика в полтора для детей – самое то. Они смогут дружить, пока будут маленькими, а потом альфы будут защищать младших омежек. Ну, и гордиться старшими. И нам проще – вырастим всех компанией, а потом будем радоваться жизни и внукам.

Донни засмеялся:

– У тебя долгосрочные планы, милый.

– Мне хватило полугода без тебя. Больше я с тобой даже на полчаса не расстанусь, – альфа привлёк супруга к себе. – Мы теперь навсегда вместе. Но ты меня не особенно слушай – если тебе будет тяжело… Ты сам смотри. А то моя бы воля – я бы каждый год тебе ребёнка делал, ты беременный так шикарно выглядишь… Дон, а у нас сегодня первая брачная ночь, между прочим.

Омега засмеялся, выставляя вперёд тугую округлость большущего живота:

– Первая, так уж первая… Сама невинность на восьмом месяце.

– Ну, как супруги мы впервые будем вместе. Идём? Гостей есть кому занять…

Альфа обнял супруга, и тот прижался к нему, доверчиво и нежно:

– Идём. Идём… Я люблю тебя, Мэтти…

Глава 17

Мэтт очень хотел присутствовать на суде над Сэлом Сильвани, но не смог по двум причинам. Во-первых, заседание перенесли из-за того, что была назначена дополнительная экспертиза – обвиняемого в покушениях на Донни в очередной раз должны были обследовать психиатры. А во-вторых, именно утром третьего ноября, дня заседания, Донни невозмутимо сообщил мужу, что у него начались схватки.

– Что?! – Мэтт вскочил со стула, разлив молоко, поскольку в этот момент как раз завтракал. Дон посмотрел на него удивлённо:

– Мэтти, милый, ты чего?

– Ты рожаешь?! Да… Надо же в клинику бегом!!!

Омега засмеялся и обхватил руками свой шарообразный живот под домашней рубашкой в клетку.

– Мэтти, успокойся. У меня всего лишь нерегулярные схватки. Спокойно допивай кофе, соберём вещи и поедем к Катце. Не волнуйся так, милый, никакой спешки нет. Те стремительные роды, что ты видел в фильмах-катастрофах, на самом деле большая редкость у омег, особенно в первый раз.

– П-правда?.. – слегка подрагивающим голосом спросил немного успокоенный альфа.

– Ну конечно. Это самое начало. Ребёнок родится хорошо если завтра к полудню, а может быть, и к вечеру. Первые роды у омег всегда длятся долго. Я и доктора расспрашивал, и массу книг перечитал на эту тему.

Тем не менее альфа не стал допивать кофе, поставил чашку на стол и бросился в спальню, расположенную через коридор от малой гостиной, где они завтракали.

– Что мы должны взять?

– В клинике всё есть. Возьмём для меня халат, те новые тапочки и ноут.

– Ноут-то зачем? – недоумевающее спросил Мэтт.

– Милый, мне там как минимум сутки лежать до родов, и двое суток после. Малыш, когда родится, большей частью будет пока спать… Что ж мне – в потолок смотреть?

– На меня.

– Ты всё это время будешь сидеть со мной?

– Конечно. Я же тебе обещал.

Донни со смехом помотал головой:

– В этом нет необходимости. Когда подойдёт время, тебе позвонят. Лучше ляг отдохни, когда отвезёшь меня. Ты и так уже неделю плохо спишь.

– Как и ты, радость моя.

– Я-то понятно почему. Наше совместное произведение у меня в животе – он там сам по себе. Истинный альфа. Если ему взбредает в голову именно в час ночи начать вертеться, ничего не поделаешь. Выспимся мы теперь не скоро, милый. Прости, но я бы не хотел няню нанимать с первых дней.

– Само собой, – уверенно кивнул альфа. – Какие ещё няни? Я мечтал уже несколько лет стать отцом, и не для того, чтобы такого долгожданного маленького нашего отдать кому-то. Сами справимся. Если сын будет ночью плакать, ты спи, а я буду там всё, что нужно делать.

Хитрая, но ласковая усмешка коснулась губ омеги:

– И кормить тоже?

– А вот это, папочка, на тебе. Я только вами любоваться буду. Хотя, когда перейдём на бутылочки и что там ещё – я и это смогу.

Мэтт отвёз Донни в клинику, по дороге любуясь, как его супруг, улыбаясь сам себе, без конца поглаживает свой живот. Как же здорово, что всё так хорошо закончилось – думал альфа, тоже не сдерживая улыбки. Заказанная палата оправдала все надежды – она ничем, кроме не бросающейся в глаза аппаратуры, не напоминала больницу – ни дать, ни взять домашняя комнатка. Специальная кровать, светлых тонов мебель, мягкие коврики и букет махровых гвоздик на тумбочке у изголовья. Донни, надев пижаму, сразу же улёгся на новое ложе, констатируя его удобство, потом по просьбе врача широко расставил согнутые в коленях ноги, и доктор Катце вместе с помощником приступил к своим манипуляциям, при этом альфу мягко, но настойчиво из палаты выставили. Донни лишь махнул ему рукой, заверив его, что само появление наследника на свет гордый отец не пропустит.

Проследив, как хорошо и уютно устроился в клинике будущий папа, Мэтт вернулся домой – и сразу уловил некое необычное для сонного особняка возбуждение. Лэндис, открывший ему дверь, был просто сам не свой, пробормотал вместо традиционного приветствия что-то невнятное. На софе в холле сидел с каменной физиономией невысокий, но крепкий бета по имени Джо Делл, которого Мэтт прекрасно помнил – это был зам Джима Хоука, как и он, старый оперативник. Отец, тут же в холле, подписывал какие-то бумаги, и выражение его лица тоже было странным. Мэтт хотел было спросить, что происходит и где дед – но Ричард опередил сына и задал вопрос первым:

– Мэтью, ты когда в последний раз видел своего папашу?

– Папу? – немного растерянно переспросил младший альфа. – Да вчера за ужином. Мы ещё все опять чуть не перессорились. Зря мы решили снова ужинать вместе, гораздо лучше нам с Доном всё же есть отдельно. Вот когда он вернётся из клиники…

– Твой папаша пропал, – отрывисто и мрачно сказал Деверо-старший. – Его нигде нет с самого раннего утра, а может быть, даже с вечера. И судя по всему, отчаливая по-английски, он нас с твоим дедом прилично ограбил.

– Пропал… Вы думаете, что он сбежал? Хотя конечно, что ещё можно думать. Ну и ну, – протянул Мэтт. – Знаешь, что я думаю – у него с головой не всё в порядке. Он же не может не понимать, что его найдут.

– Чёрт его знает, с чем у него не в порядке, – пожал плечами Рик. – Совсем, похоже, с катушек слетел. Может, кризис среднего возраста внезапно подкрался к пятидесяти годам.

В эту минуту по лестнице начал спускаться, тяжело ступая, Гарри Уэст. На вопрос Мэтта о папе старый альфа только отмахнулся:

– Да ну его, дурачок. Далеко не убежит, куда ему бежать? Я лично внёс немалый вклад в то, чтобы он без посторонней помощи и шагу не умел ступить, – не без горечи заметил он. – Дейн дальше гольф-клуба в жизни не уезжал, не считать же турпоездки, где его пять гидов и личный шофёр сопровождали. Ты мне лучше вот что скажи – как там твой муж и мой правнук? Кеннет… Лэндис сказал, что вы рано утром поехали в клинику.

– У Дона всё замечательно. Чувствует он себя прекрасно, палата просто блеск – кстати, дед, тут спасибо за совет и помощь… Если всё пойдёт по плану, омежка мой должен родить завтра примерно с полудня до трёх часов. Животик у него опустился, но воды ещё не отошли. Не знаю, что это значит, доктор так сказал.

– Значит, пока всё в порядке, – заверил его дед. – Сейчас это главное, а папаша твой никуда не денется… Джо, а ты чего тут сидишь? – обратился Уэст к сыщику.

Тот с достоинством поднялся с места.

– Мне нужно официальное соглашение с мистером Деверо. Для того, чтобы мы могли начать поиски. Я привёз бумаги, они у мистера Деверо.

– А-а. Ясно. Не думаю, что у Джимми уйдёт на это сложнейшее и запутанное дело больше суток.

Мэтт чувствовал, что вроде бы должен волноваться по поводу исчезновения папы – но волнения, которые он испытывал, имели к Дейну так же мало отношения, как к любому другому чужому человеку. Все мысли молодого альфы были заняты мужем и готовым в любой момент родиться сыном – и больше ни до чего ему не было дела. Гарри заметил это и сказал:

– Мэтью, мальчик мой, давай-ка ты оставь это дело нам с отцом, тут ты всё одно не помощник. Перекуси, отдохни – и езжай к своему Донни, а мы уж тут разберёмся.

– Твой дед прав, – поддержал тестя Ричард. – Твоего папашу самое большее через три дня водворят обратно, и лично для меня рождение внука – тоже значительно более важное событие, чем побег муженька. Я, признаться, давно ожидал чего-нибудь подобного, так что даже не удивился.

– Сколько он прихватил-то с собой? – поинтересовался Мэтт уже на ступеньках лестницы, ведущей в кухню.

– Около полумиллиона на нескольких картах.

– Нормально…

– Да при его привычных тратах – ему этого и на полгода не хватит, – усмехнулся Гарри. – Он же понятия не имеет, что сколько стоит.

В разговор, извинившись, вклинился Делл, до этого негромко говоривший по телефону чуть в стороне:

– Мистер Деверо… Поступили новые сведения. Сегодня на работу не вышел Джо Сильвани. Дома его тоже нет, агент говорит, что его квартира уже третий день стоит на сдачу внаём.

Услышав эту фамилию, Мэтт вздрогнул, а Ричард сквозь зубы произнёс:

– Вот оно как, значит. Сбежать из дому с деньгами отца и мужа и братом человека, который покушался на жизнь его неродившегося внука, более того – соучастником этих всех интрижек. Дейн как он есть.

Гарри печально покачал большой головой. Лэндис молча налил в кружку ароматный травяной чай и с поклоном подал ему. Старый альфа, улыбнувшись одними глазами, взял напиток и отпил – на лице его, впрочем, выражение было спокойное.

– Даже не знаю, Рик, есть ли смысл тебе возвращать его. Теперь-то…

– Нет смысла. Тем более, что он вернётся и сам. Вопрос, приму ли я его.

– Если не примешь, я прекрасно тебя пойму. И осуждать не стану. Дейн уже давно напрашивается на серьёзные неприятности, – махнул рукой Гарри. – Сколько можно. Ему пора наконец начать самому отвечать за свои поступки… Хотя, о чём я. Никогда этого не будет. Единственное, что мне остаётся – взять его на содержание, как отцу. Навязывать тебе эту нечисть я больше не могу, не имею права. Да и не хочу.

– Гарри…

– Не спорь, парень. Я его такого вырастил, я и ответ в конце концов держать буду. А ты, Рик, ты далеко не стар... Тебе стоит, я думаю, попытаться устроить свою жизнь. Довольно мучиться в никому не нужном браке с моим сыном. Если раньше всё было хотя бы терпимо, то теперь, после всех его фокусов… Подавай на развод, Рик. Ты никому не разобьёшь сердца. И постарайся простить меня за этот брак, который мы с муженьком и твоими родителями тебе навязали. Из всех виновников остался только я, так что…

Деверо-старший выглядел растроганным.

– Не стоит, Гарри. Я был взрослым человеком и отдавал себе отчёт в том, что делаю. И мне это вовсе не казалось чем-то противоестественным. Боюсь, Мэтью, в моём прозрении виноват по большей части ты. Ты и твой Донован. Мне пойти против воли семьи и финансовых интересов не хватило воли. Прошло тридцать лет, и мне уже нечего сомневаться в том, что я сделал не только неправильный, но и крайне нечестный и несчастный выбор, – альфа тяжело вздохнул. – Что ж, я за это заплатил. Ну, а теперь последуй совету деда – поешь, поспи, и возвращайся к мужу. Будь с ним. С ними.

Мэтт кивнул, улыбаясь. Он только сейчас понял, как проголодался. Лэндис сообщил, что уже отдал кухарке Силии распоряжение приготовить что-нибудь на скорую руку.

– Боюсь, мастер Мэтью, вам придётся довольствоваться яичницей и вчерашним ризотто. Силия только начала готовить обед.

– Лэндис, дружище, я съем что угодно, хоть сухой горох. Пару часиков подрыхну, и метнусь назад в клинику. У меня сын вот-вот родится, Лэндис!

– Очень рад за вас, мастер Мэтью, – наклонил голову омега.

За этот день Мэтт навещал своего супруга ещё дважды. Во второй раз доктор Катце сообщил, что воды у омеги уже отошли, процесс идёт абсолютно по плану, Дон чувствует себя отлично. Всю ночь Мэтт провертелся волчком в своей постели, под утро вырубился – и проснулся как от будильника. Вскочил, моментально оделся – отметив, что Лэндис, в отличие от некоторых, дисциплинирован: белая рубашка была свежайшей, брюки – выглаженными. Для торжественного дня домоправитель сам приготовил костюм для молодого хозяина.

Мэтт успел как раз вовремя – вокруг кровати Дона уже суетились медики. Доктор Катце, акушер и медбрат готовили всё необходимое, беременный омега спокойно наблюдал за ними. Ему уже ввели обезболивающее, и он, чувствуя очередную схватку – а они стали уже почти постоянными, – только слегка морщился. Мэтт схватил мужа за чуть влажную ладонь.

– Как ты?

– Ох-х... Отлично. Всё тянет, но не больно. Меня уже подготовили, уже вот-вот. Родовой путь почти раскрыт. Так что сиди жди, отец.

– Меня трясёт всего.

– Не волнуйся. Нам ещё пять таких раз предстоят, согласно твоему плану, – усмехнулся омега. Мэтт положил ладонь на живот Дона – огромный тугой шар.

– Только сейчас заметил, какой он большой. Как ты ходил с таким?

– Это того стоит… Ой… Ничего себе…

Доктор Катце в долю секунды оказался рядом с Доном:

– Та-ак, мой дорогой… Давайте-ка посмотрим… – Врач бросил быстрый взгляд на монитор. – Все показатели в норме, даже пульс почти не учащён. Я же говорил, что вы – идеальный пациент, мой мальчик. Расслабьтесь… Это я вам, отец. Расслабьтесь. Всё будет хорошо.

Робкая попытка Донни выгнать мужа ожидать в коридор не удалась – всё время, пока он рожал, альфа был рядом, и ему удалось наконец взять себя в руки. Он ничем не выдал своего волнения, пока его пальцы до боли сжимала вспотевшая ладонь омеги, шёпотом успокаивал и подбадривал супруга, и после десяти самых напряжённых минут, наполненных стонами и тяжёлым дыханием омеги, альфа увидел, как доктор чуть приподнял на руках крошечное, красненькое тельце – малыш, едва оказавшись вне папиной утробы, принялся активно сучить ручками и огласил палату довольно громким криком, похожим на мяуканье. Донни, усталый и счастливый, не сводил взгляда с новорожденного, которого акушер почти немедля уложил папе на грудь. Сверху кроху укрыли мягким полотенцем, и Мэтт, осторожно дотронувшись до сына, почувствовал сквозь тонкую ткань его тепло – и тут только понял, что по щекам его текут слёзы.

– Прекрасный, крепкий, здоровый малыш, – сказал, улыбаясь из-под своих усов, доктор Катце. – Богатырь. Альфа.

– Дон, – прошептал Мэтт. – Милый мой, омежка мой… Ты смотри, какой он у нас классный, наследник-то! Такому и трон передать не стыдно, не то, что состояние.

– Вот он, – смеялся Дон, глаза которого тоже увлажнились. – Александр Генри Деверо. Здравствуй, сынок…

Потом альфу всё-таки попросили выйти – Донни надо было привести после родов в порядок, и Мэтт вышел в коридор. Где и увидел отца, держащего в руках громадный букет орхидей, заплаканную, но улыбающуюся Джастину с хризантемами, и деда – старик, как всегда, был наиболее практичен и принёс новые вещи для малыша. Тина размахивала клочком бумаги:

– Это от Элис! Ей увольнительную не дали, так что она будет только на Рождество! Но она поздравляет! – маленькая бета на ходу вытирала смешанные с тушью слёзы, струящиеся по её лицу.

«Вот моя семья, – немного отстранённо, но ясно думал Мэтт, пока все по очереди обнимали его, поздравляя с рождением сына. – Настоящая. Обожаемый муж, долгожданный сын… И другие будут, много братьев и сестрёнок, альфы, беты, омежки… И отец, и дед. Те люди, за любого из которых ты отдашь всё, что имеешь, даже жизнь. И мой Донни дороже всех. Потому что это благодаря ему я смог обрести всё это – по-настоящему. И теперь так будет всегда, пока мы все вместе…».

Эпилог. Три года спустя.

...До Рождества осталось немногим больше месяца.

      Мэтт, который стал партнёром отца по бизнесу, не остыл в своём пылком чувстве к семейству ни на малость. Каждую свободную минуту, которую ему удавалось выкроить от дел, он проводит с мужем и детьми – их у пары уже двое. Через полтора года после Алекса на свет появился Дэниел, тоже альфа, получивший имя в честь дяди Донована, который заменил ему отца. Дон, сидя дома с малышами, написал две детских книги, пользующихся большим успехом, но в школу вернуться ему так пока и не удаётся, хотя Дэнни уже тоже подрос. Их с супругом план в отношении состава семьи выполняется с безукоризненной точностью – Дон сейчас снова беременный, уже на восьмом месяце, и под Новый Год они с Мэттом ожидают рождения третьего ребёнка, третьего подряд альфочки. Омега не чувствовал усталости, и проблем со здоровьем от частых родов у него тоже не было, крепкий его организм восстанавливал силы очень быстро. Он и в самом деле получал удовольствие, нося под сердцем детей любимого альфы, давая им жизнь, кормя их и укачивая в руках, любуясь вместе с их отцом, как они растут. Алекс уже бойко разговаривает, Дэнни растёт крепышом, как и брат, и оба они очень привязаны к папе. Мэтт, приходя домой, нередко застаёт такую картину – Дон сидит на диване, под боком у него сопит носиком младший, уткнувшись омеге в грудь, тонко пахнущую молоком, а старший с другой стороны обхватил ручкой папин большой живот и уложил на него русоволосую головку, как на подушку. Сам Донни при этом одной рукой держит какую-нибудь книжку, а второй поглаживает детей по головам и спинкам – по очереди. Тихая домашняя идиллия, никем никогда не нарушаемая.

      До Нового Года семье предстоит ещё два торжественных события. Одно из них – открытие новой школы профессора Хардинга, спонсором которой выступал официально обручённый с ним Ричард Деверо. Второе – тихое, скромное бракосочетание Гарри Уэста, вдовца-альфы, и Кеннета Лэндиса, незамужнего омеги. Об этом даже в газетах объявлялось крошечной строкой – а если бы Лэндису удалось убедить альфу, то и этого бы не было. Омега очень не хотел прослыть «выскочкой». Ричарда, Мэтта и Дона эта старомодная щепетильность бывшего домоправителя смешила до слёз.

      Эти два события, точнее, приведшие к ним обстоятельства, были в равной степени инициированы разводом Ричарда с Дейном Уэстом-Деверо. Тогда, три года назад, сыщики бюро Хоука нашли беглеца на следующий же день – он «засветил» кредитную карточку отца в Новом Орлеане. Однако же спустя ещё неделю Джим Хоук принёс Гарри и Ричарду новые сведения: Дейн жил по-прежнему в «Гранд-Отеле», но за номер не платил, и уже второй день не обедал. Удивлённые альфы попросили выяснить, в чём дело – и, как всегда, услышали ответ «Уже, джентльмены». Оказалось, Дейн сообщил коды карт Джо Сильвани – а тот, недолго думая, снял с них всё до цента и исчез, оставив незадачливого «жениха» с носом и кучей неоплаченных счетов.