Текст книги "Последствие (ЛП)"

Автор книги: Вера Холлинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

– Хорошо.

Я вскочила и села рядом с ним. Он поднял руку и провел ею по моим волосам, изучая их с улыбкой, и у меня перехватило дыхание. После несчастного случая с Хейденом я пошла к парикмахеру, который подстриг меня под пикси и убрал длинную челку набок, тем самым исправив ущерб, нанесенный Кристиной. Выглядело это мило, но Хейден до сих пор не прокомментировал это, и я нервничала, ожидая, что он что-нибудь скажет.

– Тебе идет, – наконец сказал он, и мое сердцебиение ускорилось. – Твоя новая стрижка. Она тебе очень идет.

Румянец покрыл мои щеки, и я отвернулась, согреваясь под его пылким взглядом.

– Спасибо. – Он улыбнулся и мне пришлось посмотреть на него. – Что?

– Ты меняешь цвета, как светофор.

Я надулась.

– У тебя с этим проблемы?

Он ухмыльнулся.

– Почему у меня должны быть с этим проблемы? Это дает мне повод дразнить тебя.

– О, так это топливо для твоих пыток?

– Да, это сладкая пытка, и мне это нравится. – Он с любовью заправил прядь моих волос мне за ухо и погладил мою щеку тыльной стороной ладони. – А теперь иди сюда.

Он жестом пригласил меня наклониться в его объятия, и я не теряла ни секунды. Я прижалась щекой к его плечу, пока он держал меня как можно ближе к себе. Его тепло окутало меня, и его близость наполнила меня блаженством. Мне это было нужно – чувствовать, что мы едины, касаемся, даем, получаем…

– Я так рада, что тебе становится лучше. Это огромный прогресс по сравнению со вчерашним днем. Это невероятно.

– Док тоже удивлен. Он сказал, что я поправляюсь быстрее, чем они ожидали.

Я закрыла глаза, наслаждаясь тем, как его рука путешествовала вверх и вниз по моему позвоночнику. Это было одновременно успокаивающе и волнующе.

– Я все еще не чувствую себя собой, и мне трудно сказать то, что я хочу сказать.

– Как так?

– Как будто я не могу полностью подобрать нужные слова. У меня в голове есть предложение, но я просто не могу его выговорить. Это странно.

– Я уверена, что скоро станет лучше.

– Лучше бы так и было, потому что это расстраивает, и я чувствую себя идиотом.

Я подняла голову, чтобы посмотреть на его лицо, и погладила его по щеке.

– Нет, не говори так. Ты не идиот. Это совершенно нормально, учитывая то, что ты переживаешь. Не будь так строг к себе.

Он нахмурился.

– Почему бы тебе не последовать собственному совету? Я уже говорил тебе доверять мне, чтобы я всегда был сильным для тебя, но ты все еще пытаешься подавить свои эмоции передо мной. Не делай этого.

– Но ты не здоров…

– Не делай этого, Сара. Черт. Мы теперь команда, разве ты не понимаешь? Неважно, больной я, здоровый, слепой, инвалид или кто-то еще. Я хочу помочь тебе, когда тебе нужна помощь. Я всегда хочу быть рядом с тобой. – Он взял мою руку в свою и поцеловал мою ладонь, не разрывая зрительного контакта. – Мне нужно, чтобы ты была собой, так что не притворяйся, что с тобой все в порядке, когда это не так. Мне больнее, когда ты притворяешься, чем когда ты показываешь мне свою боль.

Я кивнула, безмолвная и тронутая его словами. Наши глаза общались друг с другом, когда мы приближались, и я потерялась в этом моменте. В вихре любви и потребности я нашла его губы своими и прижалась к нему, наслаждаясь ощущением его. Тепло разлилось по мне, когда наши языки соприкоснулись, а поцелуй стал глубже, и я просто не могла насытиться им.

Мне очень не хватало воздуха, когда мы отстранились через несколько минут.

– Кажется, мы целовались целую вечность, – сказала я ему и отстранилась, скомкав бумагу рядом с собой. Только сейчас я вспомнила, что у Хейдена на коленях лежало несколько моих рисунков, и я раздавливала один из них бедром. – Отлично. Ненавижу, когда порчу свои рисунки. – Я попыталась поправить мятую бумагу, но знала, что это бесполезно. – Это случалось так много раз.

Хейден фыркнул.

– Да, но у тебя их как минимум десять, так что это не проблема. – Он выбрал один и посмотрел так, словно размышлял о чем-то. – Сейчас важнее, я думаю, определить, в здравом ли ты уме или нет. – Он сжал губы, подавляя улыбку, которая грозила прорваться наружу, и я не поняла, в чем шутка на этот раз.

– Пожалуйста, давай скажи. Почему ты сомневаешься в моем здравомыслии?

Он не смог оставаться серьезным и выдавил улыбку.

– Потому что смотреть на меня и создавать дюжину таких рисунков, пока я был в коме, – это странно. Я имею в виду, кто это делает? – Он сделал круговой знай у виска.

Я не растерялась.

– Девушка, которая любит тебя и отдала бы все, чтобы увидеть, как ты открываешь глаза и живешь. Девушка, каждая мысль которой о тебе, и которая не хочет ничего, кроме как сделать тебя счастливым. Так что если рисование любви всей моей жизни, чтобы я могла забыть боль и страх твоей смерти, сводит меня с ума, пусть так и будет.

Он даже не пошевелился, не говоря уже о том, чтобы ответить, глядя на меня такими мягкими глазами, что у меня сжалось сердце.

– Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю? – Сказал он необычно хриплым голосом и обхватил мое лицо руками. – Ты чертовски дорога мне, и мне безумно повезло, что ты у меня есть.

Он не дал мне возможности ответить, слившись губами с моими. Его поцелуй был жарким и взрывным, и он спутал мой разум и сердце. Он провел рукой по моему плечу и руке, вызывая мурашки везде, где он касался.

– Мне нужна ты, Сара. Мне нужно, чтобы ты осталась со мной, несмотря ни на что. Ты ведь сделаешь это, правда?

Широкая улыбка появилась на моем лице.

– Да, я сделаю это. Как я и сказала тебе тем утром перед твоей аварией, я никуда не уйду. Я здесь, чтобы остаться с тобой во всем и навсегда.

Его лицо напряглось. Его тело последовало его примеру, и у меня в животе что-то сжалось. Он ничего не сказал, глядя в одну точку на полу с мрачным выражением лица.

– Хейден?

Он схватился за голову.

– Блядь.

Все во мне пришло в состояние повышенной готовности.

– Что происходит, Хейден?

– Есть кое-что, о чем я тебе не рассказал. – Он не посмотрел на меня сразу, но когда он это сделал, его унылые глаза исказили все во мне. – Я не помню день своей аварии.

ГЛАВА 6

Я уставилась на него, мое сердцебиение стучало в ушах. Его врач упомянул, что потеря памяти была одной из возможных причин, но его слова, тем не менее, оказали сильное воздействие.

– Твой врач ничего нам об этом не сказал. Он знает?

Его лицо исказилось от боли.

– Это потому, что я сказал ему не говорить тебе.

– Почему?

– Потому что ты достаточно настрадалась из-за меня, и я не хотел волновать тебя еще больше. Я видел, как сильно ты страдала, поэтому попросил его сохранить это в тайне на пару дней.

– Хейден, мне не нужна твоя защита. Ты уже говорил мне, что ты не хрупкий, и то же самое касается меня. Мы должны всем делиться. Я хочу, чтобы ты полагался на меня, так же как ты хочешь, чтобы я полагалась на тебя.

Он положил голову на спинку кровати и закрыл глаза.

– Прости. Ты права. Просто я думал, что ты расстроишься и… Да, я не хотел тебя волновать. Теперь ты знаешь.

Я провела пальцами по его ссадинам, борясь со страхом. Мне нужно было собраться и принять все как есть. Была вероятность, что он снова вспомнит тот день, поэтому мне нужно было быть оптимисткой.

– Может ли твой врач определить, временно это или нет?

– Он сказал, что не может знать. Только время покажет.

Я вздохнула. Как я и подозревала.

– Ты сказал, что не помнишь тот день. Значит ли это, что ты полностью забыл его?

– Это трудно объяснить. Вроде того.

Он застонал, наморщив лоб. Казалось, он пытался собраться с мыслями, его расфокусированные глаза метались по комнате. Он быстро становился все более беспокойным, и я провела рукой по его руке, чтобы успокоить его.

– Я помню красную машину прямо перед собой. Потом белая вспышка… И… Ничего. Больше ничего не помню. – Он попытался сжать руку в кулак, но, похоже, она все равно не двигалась так, как ему хотелось. Он взглянул на меня. – Ты была со мной? Где я был? Как это произошло?

Я резко втянула воздух.

Он не помнит нашу ссору.

Он не помнит, что отдал мне свой дневник.

Он потер висок.

– Все в порядке? – Спросила я его, беспокоясь, что это может его перенапрячь.

– У меня начинает болеть голова.

– Мне позвонить кому-нибудь?

– Нет. Я больше не хочу никаких наркотиков. Они меня еще больше сбивают с толку. – Он покачал головой. – Ну что? Как это произошло?

Я уставилась на свои колени, не находя слов. Как мне ему сказать? Как?

– Я была там. С тобой. – Я сцепила руки и приклеила к ним глаза, не в силах смотреть ему в глаза. – Меня выписали из больницы. – Мое сердце бешено колотилось. Тяжесть того, что он забыл, была тяжела, но мне придется ему это объяснить. – Ты был со мной, и мы должны были провести день вместе… А потом тебе позвонили.

– Позвонили?

– Да. Я не знаю, кто это был, но ты говорил о каком-то бое, на которой настаивал Ти. – Он напрягся, и мое тело отреагировало так же.

– Ты знаешь Ти?

– Нет. Я только что слышала, как ты упомянула его по телефону. Я его не знаю. Ты… Ты не рассказал мне о нем. – Я все еще смотрела на свои руки, которые теперь сильно дрожали.

– Сара?

– Хм?

– Пожалуйста, посмотри на меня. – Я облизнула губы и ответила на его растерянный взгляд. – Что случилось?

– У нас была ссора, Хейден.

Он нахмурился.

– Мы поссорились? Когда?

– Сразу после того телефонного звонка. Ты начал спорить с человеком по телефону, и ты так разозлился. Я… я не хотела, чтобы ты дрался. – Я снова посмотрела на свои руки, но он приподнял мой подбородок и заставил меня посмотреть ему в глаза.

– Сара, просто скажи это и покончим с этим.

Ладно.

– Ты согласился на этот бой, но я сказала тебе, что не хочу, чтобы ты дрался. Я просто беспокоилась о твоей безопасности, потому что ты все еще был нездоров, а подпольные бои более чем опасны. Но ты подумал, что я пытаюсь контролировать тебя, а потом ты так разозлилась на меня, и ты сказал мне некоторые отвратительные вещи…

Что я тебе сказал? – Я поморщилась, удивленная его резким тоном.

– Ты возмущался, что я не позволила тебе заставить Кристину и ее подружек заплатить за то, что они со мной сделали. Ты сказал, что я не принимаю тебя и… И что я лгала, когда говорила, что люблю тебя. Я пыталась успокоить тебя, но это только ухудшило ситуацию. В конце концов, ты сказал мне убираться с глаз долой…

Это было сложнее, чем я думала. Я заново переживала те моменты, и это убивало меня.

– Потом ты оставил меня перед больницей, но не обратил внимания на красный свет и начал переходить улицу, не глядя. – Тупая боль разлилась по моей груди, с каждым шагом по этой мучительной полосе воспоминаний становясь все острее. – А потом… тебя сбили.

Его лицо исказилось от горя, дыхание заметно участилось. Его глаза потемнели, он смотрел на меня с такой силой, что я не была уверена, испортила ли я все или нет.

– Мне так жаль, Хейден. Я не должна была так реагировать. Я не должна была…

– Пожалуйста, остановись. – Он сдвинул брови. – Остановись. – Он поднял руку в воздухе в жесте остановки, и я замерла, боясь снова ввязаться с ним в ту же ссору. – Просто… Блядь. – Он прижал руку к глазам, тяжело дыша через нос.

– С тобой все в порядке?

– Остановись. Мне нужно подумать. – Он покачал головой. – Я этого не помню. Я не помню ни слова, и я не могу понять… Я не мог принять эту драку. Я не мог сказать всего этого. Я… – Он ударил кулаком по матрасу и вскрикнул от боли. – Блядь!

– Хейден! – Я схватила его за запястье. – Пожалуйста, не делай этого. Ты только навредишь себе. К тому же, ты только что обрел чувствительность в руках, так что не…

– Я ничего не помню, и все, что ты сейчас говоришь, звучит так абсурдно, но в то же время это похоже на то дерьмо, которое я бы с тобой проделал, и меня пугает, что я не могу этого вспомнить!

– Все будет хорошо. Я уверена, ты скоро вспомнишь.

– Ты этого не знаешь. Ты просто говоришь мне это, чтобы успокоить, но я не могу успокоиться, когда это не заканчивается! Я ненавижу это. Я ненавижу не помнить. Я ненавижу эту боль при каждом движении. Я ненавижу быть таким растерянным и думать как идиот. Я не могу понять даже некоторые простые вещи, что бесит!

– Хейден, пожалуйста. Все в порядке. Доктор Макгрегор сказал, что это нормально. Он сказал, что ты сможешь ясно мыслить, когда поправишься и…

– Когда это произойдет? Я устал от этого! Как будто я недостаточно странный со своим гребаным расстройством, мне еще и это надо пережить?! Когда же прекратится вся эта боль?

– Когда-нибудь это должно прекратиться. Это не может длиться вечно. – Я осторожно коснулась его руки, надеясь, что он расслабится, но он вздрогнул и отдернул ее от меня. Он настороженно посмотрел на меня.

Он был настороже, и это было больно.

– Сара, не лги мне! Перестань обращаться со мной как с ребенком и кормить меня бессмысленной ложью. Ты и так уже достаточно этим занималась за последние две недели.

Я выпрямилась.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю обо всех этих глупых «с тобой все будет хорошо» и «ты скоро проснешься», которыми ты меня кормила в течение нескольких дней!

Я отпрянула.

– Ты слышал меня? Ты мог слышать?

– Да. И это было хуже всего. – Его глаза были холодными, напоминая мне старого, мрачного Хейдена. – Десять дней я слышал, как люди говорили, что со мной все в порядке, хотя они ничего не знали. Я был не в порядке! Я был в ловушке без выхода, и все эти кошмары и иллюзии… Они длились так долго. Слишком долго. – Он начал глубоко вздыхать, дрожа. – Сейчас, после всего, я не хочу слышать, что все будет хорошо, когда я чувствую себя дерьмово. Слушай, просто уходи. Прямо сейчас я зол, и это уже больше, чем я могу вынести. Я не хочу причинять тебе боль, так что, пожалуйста, уходи.

Я встала с его кровати, чувствуя холод, несмотря на то, как тепло было в комнате. Я была так близка к тому, чтобы разрыдаться, но я сдержалась и взяла сумку с пустым выражением лица. Я знала, что будет лучше, если я уйду, но мне было больно, что он все равно попросил меня уйти. Я не хотела оставлять его, но если мое присутствие ухудшало ситуацию, мне приходилось это принимать. Это было тяжело, но мне пришлось признать, что это был его способ справляться со своими проблемами.

– Прости, если я сделала что-то не так. Я сейчас уйду. – Я неловко стояла рядом с его кроватью, чувствуя себя мучительно отстраненной от него, и ждала… Я даже не знала чего.

– Ты ничего плохого не сделала, так что перестань, блядь, извиняться. – Прошипел он. – Блядь. Прости. – Он резко вдохнул. – Я не хочу говорить то, о чем пожалею, и я уже это делаю, так что… Блядь. Уходи!

Я кивнула, становясь холоднее, чем сильнее он злился.

– Я люблю тебя, Хейден. Не забывай об этом. Я люблю тебя.

Что-то уязвимое мелькнуло в его глазах, но кроме этого мои слова не произвели никакого эффекта. Он был слишком переполнен гневом, чтобы контролировать себя. Я выбежала из комнаты и закрыла за собой дверь, прислонившись к ней для поддержки.

Я дышала прерывисто, первая слеза уже оставляла дорожку на моей щеке. Я была близка к тому, чтобы потерять себя. Я сделала глубокий вдох, говоря себе, что это то, к чему я всегда должна быть готова. Эти непредсказуемые взлеты и падения были частью его эмоционального багажа.

Кроме того, в данный момент он не принимал лекарства от своего расстройства. Поскольку он страдал от черепно-мозговой травмы, он еще не обращался к своему терапевту и не узнал, какие лекарства будут безопасны для его состояния. Ему нужно было продолжать терапию и восполнять пропущенные сеансы, так что неудивительно, если он снова заболеет.

С другой стороны, мне надо перестать принимать это на свой счет. Я читала, что когда люди с пограничным расстройством личности не могут контролировать свои эмоции и готовы взорваться, им лучше уйти и успокоиться, прежде чем пытаться решить проблему. Как только они успокаивались, они могли ясно видеть вещи и выражать свои проблемы соответствующим образом. Сама госпожа Кисимото сказала мне не пытаться решать проблемы во время споров, а после того, как мы оба успокоимся. Поскольку Хейден не мог уйти, это должна была сделать я.

Я решила вернуться домой пешком, несмотря на низкую температуру и кучу снега, что создавало монотонный пейзаж. Я была около дома, когда мой LG уведомил меня о новом сообщении, что вывело меня из размышлений. Я остановилась, вспомнив только сейчас, что забыла рассказать ему о его дневнике.

Я вынула телефон из кармана. Я не знала, как подойти к этой теме с ним. Я не могла знать, рассердится ли он, услышав, что он у меня. Потребует ли он, чтобы я его вернула? Чувствовал бы он себя уязвимым? В любом случае, мне больше не было комфортно с ним.

Я разблокировала телефон, и мое сердце подпрыгнуло, когда я увидела имя Хейдена на экране.

«Теперь я наконец-то могу пользоваться телефоном, так как могу двигать рукой. Но мой большой палец ведет себя странно, и я все время ошибаюсь. Спасибо, черт возьми, за автозамену».

Я хихикнула, радуясь, что он, очевидно, успокоился. Я собиралась написать ему в ответ, когда пришло еще одно сообщение.

«Извини за то, что было раньше. Я тоже облажался. Я просто не хочу причинять тебе боль. Мы оба знаем, что я делал это больше раз, чем можем сосчитать. И првпловрлы, черт возьми, эти опечатки».

Я громко рассмеялась, желая обнять его прямо сейчас. Я пошевелила пальцами ног в ботинках, чтобы согреть их, прежде чем продолжить идти и набирать сообщение.

«Тебе лучше?»

Его сообщение пришло через минуту.

«Если лучше значит чувствовать себя дерьмово, потому что мне пришлось прогнать свою любимую девушку, чтобы успокоиться, то да. Я чувствую себя на вершине мира».

Мой желудок сжался. Он всегда скрывал свои чувства за сарказмом, но я понимала, как ему было тяжело. Он отправил новое сообщение, прежде чем я успела ему ответить, и я остановилась, когда его слова дошли до меня.

«На самом деле, мне нужно это дурацкое «С тобой все будет хорошо». Всякий раз, когда ты это говоришь, я чувствую, что ты заботишься обо мне, и мне это нужно. Так что никогда не останавливайся, ладно? Забудь, что я сказал. И забудь, что я сказал тебе до аварии в тот день».

Я задыхалась от любви и потребности в этом сложном парне. Первые снежинки упали мне на щеку, и я посмотрела на темное, облачное небо. Было что-то удушающее в том, как тьма распространялась повсюду, когда белые частицы падали вокруг, и я желала чистого, звездного неба, которое могло бы принести мне спокойствие.

Я набрала новый текст, пытаясь передать то, что я чувствовала, в относительно небольшом количестве слов.

«Я всегда буду рядом с тобой и буду следить за тем, чтобы ты знал, что ты не одинок. Я всегда буду говорить тебе, что ты мне нужен, и что ты любовь всей моей жизни. Разве я не говорила тебе этого раньше? Да, ты любовь всей моей жизни, Хейден. И мне все равно, если ты не чувствуешь своих рук, или у тебя потеря памяти, или расстройство, или что-то еще, что ты находишь в себе не так. Ты мой, и это не изменится. Никогда».

Мой пульс участился, тревога терзала мои нервы, потому что я поделилась с ним своими самыми глубокими чувствами. Мне больше не было холодно. Я посмотрела на дом Хейдена, когда проходила мимо него, и отсутствие света создало во мне странное одиночество. Я хотела, чтобы Хейден выписался из больницы и вернулся к нормальной жизни. Я хотела испытать с ним так много всего…

Мой телефон зазвонил, и я глубоко вздохнула, прежде чем открыть сообщение, нервничая из-за его ответа.

«Эти слова звучат так, будто они взяты прямо из дрянных романтических фильмов, которые любит смотреть Кармен».

Я уставилась на экран, и краска залила мое лицо.

«Это была шутка, так что не делай такое лицо, как сейчас. Я на самом деле улыбаюсь как дурак, и мне бы хотелось зацеловать тебя до чертиков. Я хочу, чтобы в следующий раз ты сказала мне эти слова напрямую. Поняла?»

Его следующее сообщение пришло вскоре после этого.

«И ты моя, Сара. Только моя. У меня даже есть татуировка, чтобы это доказать».

Что? Татуировка?

«Что ты имеешь в виду?»

Я мерила шагами крыльцо, ожидая его ответа. Я не спешила заходить внутрь и встречаться с матерью.

«Это значит, что ты узнаешь, как только разденешь меня».

Я яростно покраснела, и образ его накачанного тела всплыл в моем сознании. Его тело и татуировки были мощным сочетанием, которое пробудило во мне старое желание, которое только стало сильнее. Я хотела его. Я хотела его так же сильно, как он хотел меня.

Я быстро набрала сообщение, не имея ни малейшего представления о том, что заставило меня сказать следующие слова.

«Ты всегда можешь прислать мне свои обнаженные фотографии».

Он быстро ответил.

«Малышка, я с радостью пришлю тебе свои обнаженные фотографии. Все, что тебе нужно сделать, это попросить».

Я вошла в свой дом с улыбкой, образ наших обнаженных тел, сплетенных вместе, вызвал жар на моих щеках и внутри. Я вырвалась из задумчивости так же быстро, как и погрузилась, когда увидела Лидию и маму в нашей гостиной. Они смотрели повтор «Настоящей крови». Я не хотела видеть Патрисию, но было бы невежливо с моей стороны не поприветствовать Лидию.

– Привет, – сказала я ей, едва бросив взгляд на маму. Она даже не обратила на меня внимания, ее взгляд был прикован к экрану. Ее синяки уже сошли, и поскольку она не пила так много, как раньше, ее глаза были необычайно ясными. К сожалению, трезвая Патрисия даже близко не была похожа на порядочного человека. Она все еще была далека от того, чтобы заботиться о ком-либо, кроме себя.

– Привет, милая. Как дела в школе?

Я горько улыбнулась. Эта женщина заботилась о моем дне больше, чем моя собственная мать. Вероятно, ее сбило с толку то, что мы с Патрисией теперь практически незнакомы, но она не стала сомневаться и вела себя дружелюбно каждый раз, когда видела меня, за что я была благодарна.

– В школе все нормально, – коротко ответила я, нетерпеливо желая уйти. Присутствие Патрисии мне не нравилось, и у меня не было сил терпеть ее больше, чем нужно.

– Я рада это слышать. Еще я хотела спросить тебя о твоем заявлении на раннее действие. Ты упомянула, что пыталась поступить в Йель?

Мои губы приоткрылись. Я совсем забыла о раннем действии Йеля. Они должны были прислать мне по электронной почте свое решение к середине декабря, а это означало, что я, скорее всего, уже знала, что уготовило мне будущее.

– Да, но я все еще не знаю, приняли ли они меня. – Я взглянула на маму, ожидая, что она скажет, что у меня нет никаких шансов поступить в такой престижный колледж.

– Если ты каким-то чудом попадешь, что маловероятно, не жди, что я заплачу за это, – выплюнула Патрисия, не отрывая глаз от экрана. – Ты сама по себе.

Лидия скрестила руки на коленях, глядя то на Патрисию, то на меня, явно испытывая дискомфорт, но слова Патрисии на меня не подействовали. Поэтому я просто пожала плечами и сказала:

– Мне в любом случае лучше быть одной.

– Я развернулась и вышла из гостиной, желая, чтобы Лидия не стала свидетелем этого. Мой пульс участился, когда я вошла в свою комнату и включила ноутбук, чтобы проверить электронную почту. Мои нервы дико напряглись. В последние несколько недель все отошло на второй план, пока я разбиралась с состоянием Хейдена и сумасшествием в середине семестра, и теперь я едва могла дышать от растущего волнения.

Я открыла браузер и дважды ввела пароль, мои руки дрожали. Если только меня не отсрочили или не дали финансовую помощь, о чем я узнаю где-то в марте, то это было оно. Если я не поступлю, мне придется изменить свои планы и мечты и согласиться на какой-то другой колледж. Мне придется забыть об удивительной художественной программе Йельского университета и всех возможностях, которые она может мне предложить в будущем.

С другой стороны, если я поступлю, я смогу учиться у лучших профессоров и расширить свои связи. Я смогу пройти множество курсов, которые помогут мне усовершенствовать свое искусство. И…

И я буду отделена от Хейдена.

О Боже.

Внезапно Хейден стал частью уравнения, которым была моя жизнь, и я больше не могла планировать свое будущее без него. Я никогда не думала о том, какой колледж он выберет. Я всегда была сосредоточена на том, чтобы выбраться из Энфилда и создать жизнь, которую я хотела, но теперь, когда мы были вместе, я не могла думать только о себе.

Я никогда не спрашивала его о колледже, поэтому не знала, куда он хотел поступать. Планировал ли он когда-нибудь уехать из Энфилда? Или поступить в колледж? Он сказал, что не знает, о чем мечтает, поэтому есть вероятность, что он вообще не поступит.

Мой почта загрузилась, и вот оно. Письмо из Йеля, отправленное несколько дней назад.

Мое беспокойство зашкаливало. Хорошо. Все будет хорошо. Мне просто нужно было нажать на него, и что бы там ни было, все будет хорошо.

Да. Я могу это сделать.

Я закрыла глаза и слепо нажала на письмо, тяжело дыша. Я затаила дыхание, открывая глаза, сосредоточившись на содержании письма… И я увидела его…

Предложение о зачислении. Я поступила в Йель.

Я ПОСТУПИЛА В ЙЕЛЬ!

– Да! – Я подпрыгнула, подняв кулак в воздух, смеясь как сумасшедшая.

Наконец, после стольких дней, огромный груз упал с моих плеч. Это была мечта, ставшая реальностью. Они приняли меня. Я была достаточно хороша, чтобы поступить в Йель. Я смогла следовать своим мечтам.

Мой громкий смех разнесся по моей комнате, открывая чистую эйфорию, которую я чувствовала. Я достигла своего окна в приступах смеха и собиралась начать танцевать, когда бросила взгляд на комнату Хейдена.

Неожиданно мой смех умер, а мой живот опустел.

Хейден нуждался во мне больше, чем когда-либо. Я не могла игнорировать его одиночество, которое усиливалось из-за пограничного расстройства личности, и если я скажу ему, что уезжаю в колледж…

Это было плохо.

Как Хейден отреагирует на это?