Текст книги "Боль (ЛП)"
Автор книги: Вера Холлинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 22
Прошедший день стал для меня самым неприятным, поэтому я решила не идти завтра в школу. Джесс настояла на том, чтобы остаться со мной, но я отказалась, потому что мне нужно было побыть одной. Мне было так тошно, что я бросилась в ванную, как только она ушла. Я блевала завтраком, пока в моем желудке не осталось ничего, кроме желчи, но затем один взгляд на свое лицо в зеркале заставил меня полететь обратно в туалет. Я блевала снова и снова, мое сердце яростно колотилось в груди, а мой желудок болезненно протестовал.
Я выглядела отвратительно. Я была бледной с темными кругами под глазами, а обожженные кончики моих теперь асимметричных волос делали меня по-настоящему жуткой. Я даже не могла смотреть на себя. Я любила свои волосы. Это было одно из немногих, что мне нравилось в себе. Теперь их не было, и мне было стыдно за их нынешний вид.
Мои слезы полностью промочили воротник моей рубашки к тому времени, как я встала с туалета и решила принять душ. Мне нужно было смыть сегодняшние воспоминания. Мои конечности были тяжелыми, и каждая косточка в теле болела, когда я закончила принимать душ. Мое горло заболело еще сильнее. Я почистила зубы и поплелась в свою комнату, одетая только в халат, рухнув на кровать, желая закрыть глаза и никогда больше их не открывать.
Я была на грани того, чтобы заснуть, когда пришло сообщение от матери.
«Мне звонила твоя школьная медсестра. Что случилось? С тобой все в порядке?»
Она даже не позвонила, чтобы проверить меня, а вместо этого написала мне сообщение. Так было всегда, не то чтобы я хотела услышать ее голос прямо сейчас. Эти простые сообщения просто напомнили мне, что у меня нет настоящей матери. Мне нужно было со всем справиться самой.
«Со мной все в порядке. Ничего серьезного не произошло. Не волнуйся».
Я только что лишилась волос. Ничего серьезного.
Я проглотил слезы. Я даже не могла рассказать своей матери, что со мной случилось. Я свернулась в клубок на кровати и обняла колени, прижав их к груди.
Пришло еще одно сообщение.
«Ну хорошо».
И все? Я тяжело вздохнул и выключила телефон.
Я завернулась в простыни, потому что было очень холодно, дрожа, глядя в потолок. Мне хотелось сдаться. Пытаться встать было бессмысленно. Я все время падала. Мне хотелось перестать бороться, потому что все равно случались плохие вещи, боролась я с ними или нет. Мне просто хотелось быть одной и ничего не делать. Эта апатия пожирала меня, и чем дольше я лежала, тем больше мне не хотелось даже двигаться. Ничто не имело значения. Жизнь была полным дерьмом.
Как только я закрыла глаза, а горячие слезы потекли по моим вискам и волосам, зазвонил звонок. Я вздрогнула. Кто это? Мое сердце колотилось о ребра, пока я ждала, уйдет ли этот человек или продолжит звонить. Громкий звон снова разнесся по дому вскоре после этого. Нет. Я не хотела никого видеть или говорить с кем-либо.
Кто-то снова позвонили в звонок, на этот раз несколько раз, как будто терял терпение, и я почувствовала проблеск страха. А что, если это Брэд? А что, если он вломится, как Джош? Я резко встала на шатающиеся ноги, у меня закружилась голова, и оглядела комнату в поисках чего-нибудь, чем я могла бы защитить себя.
Что я собиралась делать?
Пару секунд прошло без звука. Может, я раздувала из ничего большое событие. Брэд все равно уезжал из Энфилда. Думая, что кто бы там ни был сдался и ушел, я вернулась в свою кровать, но тут я услышала, как кто-то зовет меня по имени под окном.
– Сара? Открой дверь! Я знаю, что ты там!
Хейден! Я покачнулась и упала на край кровати.
– Сара!
Я поднялась и подошла к окну. Хейден стояла прямо под ним, глядя на меня с нахмуренным лицом.
– Чего ты ждешь? Чтобы я спел тебе серенаду? Перестань пялиться на меня и открой дверь!
Он ушел, а я схватилась за грудь.
Он был здесь.
Я направилась вниз по лестнице, когда снова прозвенел звонок – один, два, три раза. Мое тело было таким тяжелым, что мне хотелось просто лечь и остаться в таком положении. Я обняла себя. Было слишком холодно, и дрожь сотрясала мое тело по пути к входной двери. Я открыла ее и сильно вздрогнула, когда холодный воздух пронесся мимо меня.
– Хейден, что ты…
– Наконец-то, – сказал он, и через мгновение его облегченное выражение лица сменилось хмурым. Он окинул меня взглядом, и я вспомнила, что на мне был только халат. Я обняла себя сильнее, дрожа сильнее. – Ты с ума сошла? Ты открыла дверь в одном халате? Холодно, и ты…
– Хейден, я… – Все, что я слышала, это гул в моей голове. Я чувствовала себя дурно. – Мне не так уж хорошо… – Я пошатнулась и, прежде чем я это осознала, я упала. Он поймал меня, опускаясь на пол со мной в своих объятиях.
– Блядь, – прошипел он с болью и обнял меня. Я закрыла глаза, неровно дыша. Моя кожа была горячей. – Ты, должно быть, шутишь. – Он прижал руку к моему лбу. – Ты горишь!
– Пожалуйста, уходи… Я не хочу беспокоить тебя этим.
– Ты серьезно? Не будь идиоткой. Давай, я не могу нести тебя, так что тебе придется встать. – Он поднял меня. – Давай сначала закроем дверь. Мы не хотим, чтобы тебе стало хуже.
Он закрыл дверь свободной рукой и помог мне дойти до лестницы.
– Ты заботишься обо мне, – тихо сказала я, и мои глаза сами собой закрылись.
– Нет, я выполняю общественные работы, – прошипел он, когда мы поднялись по лестнице. – Давай, по одной ноге за раз. Вот и все. – Его руки были такими нежными вокруг меня. – Конечно, забочусь. Я бы не был здесь, если бы мне было все равно на тебя, Сара.
Конечно, забочусь.
Часть моего онемения исчезла, и я слегка улыбнулась.
– До вчерашнего вечера ты даже не хотел со мной разговаривать, – пробормотала я, тяжело дыша.
– Разве это имеет значение? Тебе действительно нужно сейчас об этом говорить? – Я не ответила, слишком уставшая, чтобы спорить. Он зарычал и глубоко вздохнул. – Блядь. Пости. Даже сейчас, когда ты больна, я веду себя как полный придурок.
Мы поднялись на последнюю ступеньку. Я не могла открыть глаза, но его руки вокруг меня заставили меня почувствовать себя в безопасности.
– До вчерашнего вечера я даже не был уверена, что ты когда-либо любила меня, – ответил он напряженным голосом, и я открыла глаза. Моя комната казалась такой далекой… – До вчерашнего вечера я боялся поверить тебе. Я боялся сделать тот единственный шаг, который мог бы убить меня, если бы все было ложью. – Мы остановились перед моей комнатой, и я встретилась с его пристальным взглядом. – Пожалуйста, не позволяй этому быть ложью.
Я хотела что-то сказать, но мой разум был слишком затуманен. Я даже не знала, как добралась до своей кровати. Среди дымки и смятения я наконец погрузилась во тьму.
Я потерла глаза, полностью дезориентированная. Единственным источником света в моей комнате была лампа на тумбочке. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы вспомнить, какой сегодня день.
– Спящая красавица наконец-то проснулась.
Я резко повернула голову к Хейдену. Он сидел на полу с телефоном в руке, прислонившись к моей кровати. Сначала я не поняла, почему он в моей комнате, но потом вспомнила, что он пришел ко мне.
Хейден в моей комнате.
– Я… Как… Который час?
Он сунул телефон в карман и повернулся ко мне лицом.
– Почти девять.
– Девять? – Я спала три часа, но совсем не чувствовала себя энергичной.
– Да. Ты что-нибудь ела перед тем, как я пришел?
Я села. Что-то соскользнуло с моего лба и упало мне на колени. Это была влажная мочалка. Я нахмурилась, понимая, что мне больше не холодно. Кроме того, моя температура не казалась такой высокой, как раньше.
– Нет. Ты все время был здесь? Ты приложил эту мочалку, чтобы снизить мою температуру?
Он улыбнулся, но я прочитала беспокойство в его глазах.
– Не кажись такой удивленной. Я не думаю, что ты помнишь, но я разбудил тебя и дал тебе ибупрофен два часа назад.
Я попыталась вспомнить, но в голове было пусто.
– Но у меня дома ничего нет.
– Я взял его из своей комнаты. Я думал, что ты ничего не ела, поэтому я также принес тебе это. – Он указал на миску супа, кружку чая и яблоки. Мои глаза расширились от увиденного. – Прежде чем ты подумаешь, что я приготовил суп, нет, я этого не делал. Я ничего не понимаю в готовке, но куриный суп Кармен просто потрясающий, так что тебе не нужно беспокоиться о том, что я тебя отравлю. – Он выглядел несколько смущенным.
Слезы навернулись на глаза. Он заботился обо мне, пока я болела. Он был здесь все это время. Никто никогда не делал этого для меня. Он взял мою руку и прижался губами к моей ладони.
– Почему ты плачешь? Что-то болит?
– У меня болят мышцы, и немного саднит горло, но я плачу не поэтому. Хейден, никто никогда не делал этого для меня. Не был рядом со мной, заботясь обо мне, пока я болею, беспокоясь… Даже моя собственная мать. Я… – Я вытерла слезы, чувствуя сокрушительную боль в груди. Я была счастлива и грустна одновременно.
Он поднялся с пола и сел рядом со мной, притянув меня в свои объятия.
– Я не мог позволить тебе справляться с этим самостоятельно. Меня чертовски разрывает на части, когда я вижу тебя такой. Мне нужно, чтобы тебе стало лучше. – Он взял меня за плечи и заставил посмотреть на него. – Я не могу быть в порядке, когда ты не в порядке, малышка.
Малышка… Я не могла поверить, что это тот самый Хейден, которого я всегда знала. Я прижала ладонь к его щеке, желая, чтобы я узнала эту его сторону намного раньше. Я бы хотела, чтобы все было проще между нами… Я бы хотела, чтобы я не была его целью с самого первого дня. Я закрыла глаза, на мгновение охваченная сожалениями и «а что, если»… Нет. Это было наше прошлое, а это наше настоящее, и если мы позволим, это может стать нашим будущим. Он был здесь и сейчас, и все остальное не имело значения.
Его губы нашли мои, и я открыла глаза от удивления. Мой живот затрепетал, когда наши взгляды встретились, его глаза достигли самых дальних уголков моей души, пока он пожирал меня. Это было интенсивно – две сломанные половинки целого, наконец-то нашедшие свой путь друг к другу, и это было все, что мне когда-либо было нужно.
– Хейден, – выдохнула я.
Его жаркий поцелуй оставил меня слабой. Я прижала руки к его твердой груди и почувствовала его неровное сердцебиение под ладонями. Его губы обвели мою челюсть и медленно переместились к шее, и мне это понравилось… Мне это слишком понравилось. Его руки собственнически скользнули по моей спине и скользнули по ребрам к груди, достигнув ее, и я ахнула, крепко прижавшись к нему, пытаясь игнорировать, как это приятно.
– Хейден!
– Черт, – прошипел он и отстранился от меня, неровно дыша. – Прости. – Он отвернулся и сжал кулаки по бокам. – Прости. Ты больна. И это…
Он потянулся за миской супа на моем ночном столике и протянул ее мне, не глядя на меня.
– Тебе следует поесть сейчас.
Почему он не смотрит на меня? Ему противно?
– Хейден? Пожалуйста, посмотри на меня».
– Прости. – Его челюсть была крепко сжата, взгляд отведен в сторону. – Просто ты слишком хорошо пахнешь. Блядь. Я не мог устоять. И ты так хорошо ощущаешься под моими руками.
Я едва могла дышать, его слова оставляли пылающий след в моей груди.
– Но посмотри на меня. Я уродина. Мои волосы сгорели, и теперь они короткие и ужасные… Как ты вообще можешь хотеть поцеловать меня? – Я крепче сжала руками миску на коленях. Я переживала из-за волос…
– Сара? – Он обхватил мой подбородок и поднял мое лицо, чтобы посмотреть на меня. – Перестань себя принижать. Это всего лишь волосы. Они со временем отрастут. И мне все равно, длинные они или короткие. Для меня ты самая красивая девушка на свете. Ты можешь выглядеть дерьмово, и ты все равно будешь самой красивой для меня. – Его взгляд упал на мои губы. Он тяжело сглотнул. – Блядь.
– Что? – Прошептала я.
– Просто находясь так близко к тебе, я хочу зацеловать тебя до чертиков… – Мое сердцебиение ускорилось. Он покачал головой и опустил руку, отстраняясь от меня. – Прости. Ешь.
Я осталась неподвижной, сбитая с толку реакцией своего тела. Внезапно Хейден коснулся меня так интимно, и я не могла прийти в себя. Я была не совсем готова к тому, что происходило между нами, потому что все было таким новым, и я понятия не имела, кто мы, но это не пугало меня. Я хотела этого.
Я взяла ложку и начала есть. Мои вкусовые рецепторы высоко оценили вкус, несмотря на боль в горле и отсутствие аппетита.
– Ммм, это вкусно.
Один уголок его рта приподнялся.
– Я же говорил.
– Спасибо.
– За что?
– За все. За то, что ты здесь. За суп. За то, что сказал, что я красивая.
Его улыбка стала шире.
– Это мелочи. Я рад, что могу сделать тебя счастливой. – Тень пробежала по его лицу. – После всего, что я сделал, это действительно ничто.
Я не хотела, чтобы он винил себя. Я убрала руку, так нервничая, чтобы проявить инициативу и прикоснуться к нему, и накрыла его.
– Это все для меня важно. – Я выдержала его взгляд, полный горько-сладких эмоций, которые потрясли мой мир. – Это то, что мне было нужно. Буквально. Я даже не пообедала как следует. – Я нахмурилась. – Это потому, что та девушка, Бекка, позвала меня, и они…
Лицо Хейдена помрачнело.
– Когда она начала преследовать тебя?
Я знала, о ком он спрашивает. Я заставила себя продолжать есть суп.
– Я ей изначально никогда не нравилась, несмотря на то, что она была моей «подругой» до смерти Кайдена. Раньше за ниточки дергала Натали, но после того, как ее арестовали, Кристина взяла верх и сделала меня своей прямой целью.
Его челюсть была сжата так сильно, что мышцы дернулись.
– Что она с тобой делала?
Я с трудом проглотила небольшой кусочек мяса.
– Много чего, но я не хочу думать об этом сейчас. Достаточно сказать, что время от времени это становилось физическим.
Он сжал руки, излучая напряжение, которое обещало ужасное насилие.
– Вот сука блядь.
– Откуда ты знаешь, что Мэри и Бекка тоже напали на меня?
– Блейк, Мейсен и я заставили Майю и Кристину рассказать нам все.
– А что произошло в кабинете директора?
– Ничего. У нас был разговор, и он пытался «дисциплинировать» нас, что является чушь. Ты будешь рада услышать, что Кристину, Майю и их тупых подружек исключают.
Я резко вдохнула. Это было важно. Это означало, что мне больше не придется их видеть или бояться их возмездия в школе. Я наконец-то освобожусь от Кристины и ее издевательств.
– Значит, Андерс мне поверил?
Он ухмыльнулся.
– Он должен был это сделать после того, как Блейк, Мейсен и я дали свои показания.
Мои брови опустились.
– Показания? Какие показания?
– Что мы нашли тебя, когда они напали на тебя.
– Но ты это не так.
Его глаза блеснули удовлетворением.
– Он этого не знает.
Мои губы приоткрылись. Они солгали ради меня.
– Почему Мейсен и Блейк сделали это? Я им не нравлюсь.
Его гримаса показала мне, что он не согласен с этим.
– Они сделали это ради меня.
О, теперь я поняла. Блейк и Мейсен были придурками, но я была рада, что они были хорошими друзьями друг другу. Я была рада за Хейдена.
– Они хорошие друзья.
– Так и есть.
– Тебе не нужно было лгать, Хейден. У тебя могут возникнуть проблемы из-за…
– Не преувеличивай. Он никак не сможет узнать. Это наше слово против их, и мы знаем, кто обладает высшей властью в нашей школе. Эти сучки в любом случае этого заслужили.
– Значит, он решил исключить их только из-за твоих заявлений?
– Да.
– А как насчет тебя? Он тебя наказал?
Он фыркнул.
– Если можно назвать тупое задержание наказанием.
– Это хорошо. По крайней мере, тебя не отстранили.
– Да, конечно. Как будто это когда-нибудь случится. Он прекрасно понимает, что моя мать может перестать жертвовать школе, если он разрушит мои шансы поступить в хороший колледж. А еще есть отец Блейка, наш дорогой мэр, который может урезать бюджет школы. А отец Мейсена может выплеснуть все грязные вещи, которые мы знаем о нашем любимом директоре, в своих телевизионных новостях. Поэтому понятно, почему худшее, что он может сделать, – это отправить нас под стражу.
Я поджала губы. Я была рада, что он не попал в беду, но было трудно не чувствовать себя неудовлетворенной, потому что наш директор был беспринципным, коррумпированным человеком, которого заботила только его репутация. Он жаждал власти, и ему было наплевать на справедливость или преследование людей за их плохие поступки. Вот почему Хейдену и его друзьям всегда все сходило с рук. Их никогда не наказывали по-настоящему, независимо от того, что они делали и кому причиняли боль. Никто в школе не подвергал это сомнению, даже персонал. Когда у тебя были деньги, связи и власть, люди либо боялись тебя, либо уважали.
– Что за грязные вещи на директора Андерса? – Спросила я, немного испугавшись услышать.
– Например, спать с ученицами.
Мой рот разинуло.
– Ты не можешь быть серьезным.
– Угадай, кто одна из этих «счастливиц»?
– Понятия не имею.
– Кристина.
Я уставилась на него широко раскрытыми глазами.
– Что? Это невероятно. Я знала, что она порочная и жестокая, но такая отвратительная и бесстыдная? – Я поставила недоеденный суп на тумбочку и посмотрела на него. – Она ужасна. Фу. Как ты вообще мог быть с ней, Хейден?
Он нахмурился.
– Я не святой, Сара. Нам с Кристиной было хорошо вместе, потому что секс был хорошим. Мне было все равно на ее личность.
Я заставила себя не отрывать от него взгляда. Я не хотела говорить о ней и их прошлом, но мне нужно было спросить, что беспокоило меня долгое время.
– Но вы двое были вместе долгое время. Сколько бы раз вы ни расставались, вы всегда возвращались друг к другу. Ты наверняка что-то чувствовал к ней.
Его глаза впились в меня, и мои щеки покраснели. Он криво ухмыльнулся.
– Это твой тонкий способ спросить меня, любил ли я ее когда-нибудь?
Я отвернулась, жалея, что у меня нет длинных волос, чтобы скрыть лицо и спрятаться от его слишком пристального взгляда. Он рассмеялся над моей реакцией.
– Я никогда не любил ее, Сара. Мне всегда было на нее плевать. Мы никогда не были исключительными, так что это было больше похоже на то, что мы использовали друг друга, когда это было удобно. – Использовать друг друга, когда это было удобно, звучало дешево и пусто. – Сначала она не была навязчивой, но в какой-то момент она стала слишком навязчивой и попросила о вещах, которые я никогда не смог бы ей дать. Это был вопрос времени, прежде чем я, наконец, устану от нее.
Я сплела руки на коленях. Тем не менее, я ревновала.
– Она, должно быть, была действительно хороша в сексе, раз она держала тебя так долго, – пробормотала я, глядя в сторону, и на моих щеках появился новый румянец.
Он улыбнулся.
– Да. Она хороша. Профи.
Мой живот перевернулся. Я пожалела, что начала этот разговор. Он рассмеялся, увидев мое надутое лицо.
– Мне нравится, когда ты ревнуешь.
Что? Я пронзила его взглядом. Я почувствовала себя нелепо.
– Я не ревную!
– Да, ты ревнуешь.
– Я не ревную!
Он наклонился ко мне, и его теплое дыхание ласкало мое лицо.
– Послушай, я скажу тебе кое-что, что поможет тебе лучше спать по ночам. – Он придвинулся еще ближе, его губы коснулись моей щеки, прежде чем они переместились к моему уху. Я вздрогнула, слишком чувствуя его… – Только твои поцелуи заставляют меня чувствовать себя лучше, чем когда-либо в жизни, малышка. Кристина или любая другая девушка даже не сравнятся с тобой.
Его пылкие слова сотворили со мной чудеса, и мне стало тепло. Мое сердце быстро забилось под его глубоким взглядом.
– Мое сердце ведет себя как сумасшедшее, когда ты говоришь что-то подобное, – смущенно призналась я.
– Это потому, что оно принадлежит мне. Только мне.
Моя грудь пульсировала, мои губы раздвинулись, чтобы впустить в легкие столь необходимый воздух. Он провел рукой по моим коротким волосам, нежно их лаская. Я начала чувствовать сонливость, и зевнула, закрыв глаза.
– Тебе нужно отдохнуть. Доешь суп и снова ложись спать.
Я взяла миску и съела остаток супа, думая о том, чтобы пойти в полицию и сообщить о Кристине и ее друзьях, но я сомневалась, поможет ли мне это или принесет мне больше проблем в будущем.
– Кристина и ее друзья могут отомстить мне за сегодня, – сказала я, имея в виду месть Хейдена.
– Я им этого не позволю.
– Хейден, ты не будешь рядом со мной 24/7. Рано или поздно я останусь совсем одна, и они смогут сделать что-то еще хуже.
– Нет, – повторил он более твердо. – Они не будут. Сегодня им сошло с рук, но поверь мне, я им всё испорчу, если они попытаются это сделать.
– Не надо. Не делай ничего подобного…
– Я не буду. Не волнуйся. Есть другие способы напугать кого-то, даже не прикасаясь к нему.
Я ничего не сказала, потому что это было правдой. Я знала это лучше, чем кто-либо другой. Как будто он знал, о чем я думаю, он сказал:
– Ты знаешь, что я сожалею обо всем? Я не хочу, чтобы ты боялась меня сейчас.
Я вздохнула.
– Я не боюсь… Просто все эти вещи – издевательства, насилие, месть… Они мне противны. Я их ненавижу. Надеюсь, ты понимаешь, почему я остановила тебя сегодня. Я не верю, что насилие что-то решает.
Его глаза были устремлены на меня, пока он искал в них что-то.
– Почему нет?
– Почему нет?
– Они заслуживают наказания, так почему бы и нет?
– Это то, чем для тебя является издевательство? Наказание?
– Да.
– За что? Ты издевался надо мной с самого первого дня, а я ничего тебе не сделала, так что это едва ли было наказанием.
Его глаза в одно мгновение стали бурными. Я поняла, что вступила на запретную территорию, которая может просто причинить нам боль и открыть новые раны. Как бы мне этого ни хотелось, мне было нелегко пережить все, что Хейден сделал со мной.
– Ты действительно собираешься об этом говорить? Тебе нужно испортить этот момент?
Мой желудок скрутило от суровой правды. Нас разделяло так много вещей, а я все еще не простила его. Я посмотрела в сторону, пытаясь оттолкнуть свою боль. Я все еще не могу простить его…
– Нет. Я не буду говорить об этом сейчас. Я просто не хочу, чтобы ты беспокоился о моих проблемах. Кристина – моя проблема.
Он не ответил мне, долго глядя на меня. Его суровые глаза обнажили меня и я поежилась.
– Почему ты так смотришь на меня?
Он наклонил голову набок.
– Сара, ты знаешь, что такое любовь?
Я поморщилась.
– Почему ты спрашиваешь меня об этом так внезапно?
– Потому что ты, кажется, не понимаешь. Любовь – это не только забота о ком-то. Любовь – это не только быть рядом с кем-то. Любовь – это позволять кому-то быть рядом с тобой. Любовь – это разделять твои мечты, страхи, желания, твои проблемы. И это значит, что твоя проблема – это и моя чертова проблема, идиотка. – Он обнял меня и притянул в свои объятия. – Я не хрупкий мальчик. Я не сойду с ума, если решу защищать тебя любой ценой. Мне нужно, чтобы ты доверяла мне и верила, что я могу быть достаточно сильным для тебя в любое время, несмотря ни на что.
Я схватила его за рубашку холодными пальцами, его слова отозвались во мне. Он был прав, и я даже не осознавала, что делаю это. Я хотела держать его подальше от своих проблем отчасти из-за его расстройства, думая, что это только заставит его чувствовать себя хуже и более негативно, но теперь я поняла, что недооценивала его. Я не совсем верила, что он сможет выдержать все. Я была сильно неправа.
– Прости, Хейден. Я просто не хотела, чтобы ты чувствовал себя плохо из-за меня.
– Ты не имеешь права останавливать меня, если я хочу помочь тебе. Мне становится хуже, когда ты отталкиваешь меня.
– Мне жаль. Ты прав. Я не хочу отталкивать тебя. Я знаю, какой ты сильный и способный. Нам просто нужно делать маленькие шаги. Не торопиться, как ты сказал. Мы все еще узнаем друг друга. Все это, требует времени.
Он вздохнул и погладил меня по щеке.
– Я знаю. – Он отстранился. – Тебе пора спать.
– Я все еще не выпила чай.
Я взяла кружку и открыла крышку, вдыхая сладкий аромат. Чай был еще теплым.
– Тебе не стоит идти завтра в школу. Тебе нужно отдохнуть.
Он был таким нежным, таким другим, и я не могла отвести от него глаз, пока пила чай.
– Я не пойду. Даже если бы я не болела, я бы не пошла. Я… я не могу появиться там в таком виде…
Я указала на свои асимметричные волосы, стыдясь. Он сказал, что ему все равно, но другие ученики не будут чувствовать себя так, а я не была готова терпеть их пытливые взгляды. Мне нужны были завтра и выходные, чтобы справиться с этим и набраться сил к понедельнику.
– Я помогу тебе с этим, если хочешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Я не профессионал, конечно, но я могу отрезать эти сожженные кончики, прежде чем ты пойдешь к парикмахеру, если хочешь.
Мой живот сжался. Он снова сумел меня удивить. Он поможет мне с волосами? Я не могла подобрать нужных слов, чувствуя огромную волну любви и благодарности к нему. Это было по-настоящему?
– Ты реален? – Спросила я его, становясь эмоциональной. – Мне бы было приятно. Спасибо.
Он улыбнулся.
– Тогда все решено.
Он встал и подошел к своему письму на моей стене. Он посмотрел на мой рисунок над ним, прежде чем его взгляд переместился на его стихотворение. Я поставила пустую кружку на тумбочку и откинулась на изголовье кровати, накрывшись простынями.
– Ты не выбросила его, – тихо сказал он.
Его слова заставили мое сердце сжаться.
– Нет, не выбросила.
– Почему?
В его выражении лица были надежда и нужда, и меня раздавило то, как сильно он нуждался в любви. Он нуждался в моей любви.
– Потому что это дорого мне, как блокнот и карандаши, которые ты мне принес. Я никогда их не выброшу. Я столько раз читала твое стихотворение, что запомнила каждое слово.
Его губы изогнулись в крошечной улыбке, его взгляд вернулся к стихотворению.
– Я написал его за несколько часов до того, как пришел к тебе в тот день. Слова просто вылились из меня. – Он закрыл глаза. – Но это было иронично. Мои чувства не имели значения, когда ты… – Он не закончил свою мысль, но я знала, что он чувствует.
Я сжала руки.
– Твои чувства значили…значат все. В тот день я полностью сломалась, когда прочитала последние две строки… – Я поймала его взгляд и удерживала его. – Это имеет значение. И это не звучит фальшиво. Это то, в чем я нуждаюсь больше всего.
Он сел рядом со мной и взял мои руки в свои, глядя на меня с такой любовью и страстью. Мое сердце, разум и тело сошли с ума.
– Я. – Он поцеловал мою левую ладонь. – Люблю. – Он поцеловал мою правую ладонь. – Тебя. – Он поцеловал мои губы, погрузив меня в водоворот эмоций. Я потерялась в нем, целуя его в ответ, как будто от этого зависела моя жизнь, и это было моей величайшей зависимостью. Он бежал по моим венам, заполняя каждую часть моего существа, и я не могла нормально функционировать без него.
Он был в моей системе, и было невозможно вывести его оттуда.
– Только ты, – прошептал он, прижимаясь своим лбом к моему. – Никогда не забывай об этом.
«Где ты? Я перед зданием суда».
Я написала сообщение матери и оглядела темную улицу, пока люди проходили мимо меня. Она должна была встретиться со мной здесь после смены в супермаркете, но ее все еще не было. Было уже далеко за четыре, и солнце уже село, поэтому температура значительно упала. Я замерзала, пока ходила по тротуару, злясь все больше с каждой минутой. Я просто хотела покончить с этим и пойти домой.
Мой телефон завибрировал, и я посмотрела на экран, ожидая увидеть ее ответ.
«Ты с ней встретилась?»
Это был Хейден. Я вздохнула и ответила ему.
«Ее все еще нет».
Вскоре пришло его сообщение.
«Я приду туда».
Нет. Он должен был быть на терапии, и я не хотела, чтобы он ее пропустил только из-за безответственности и равнодушия моей матери.
«Я не хочу, чтобы ты пропустил терапию. Не волнуйся. Она скоро придет».
Мне стало теплее, когда я узнала, что он хочет быть со мной. Этот день начался как сон. Он прогулял школу, придя ко мне домой, как только я проснулась, и мы провели утро и день вместе, прежде чем он пошел на терапию, а я пришла сюда. Он хотел пойти со мной, но мне удалось убедить его пойти.
Я почувствовала себя намного лучше, и все эти часы, проведенные с ним… Это было определенно по-другому. Это было особенное.
Мой экран загорелся новым текстовым уведомлением, и я открыла его сообщение.
«Знаешь, я даже не хочу идти на терапию. Я хочу провести время с тобой».
Я чувствовала то же самое. Все происходило слишком быстро, но мне это было нужно. Я с радостью приняла это, отказываясь думать о темном Хейдене и наслаждаясь всем, что мог предложить светлый Хейден. Эти заветные воспоминания навсегда запечатлелись в моем сознании.
«Я тоже, но ты должен пойти. Ты же знаешь, это для твоего же блага. Мы все равно скоро увидимся».
Я снова огляделся, становясь все более нетерпеливой. Почему она не отвечает на мое сообщение?
Мой телефон завибрировал от нового сообщения от него.
«Один час кажется долгим сроком».
Я улыбнулась и ответила.
«Конечно, да».
Минуты шли, а я все ждала. Недовольно вздохнув, я позвонила маме, но ее телефон был выключен. Я недоверчиво посмотрела на свой телефон, и меня охватило беспокойство. Почему ее телефон был выключен?
Я огляделась вокруг, испытывая противоречивые чувства. Может, у нее разрядилась батарея. Или, может…
Нет, это не мог быть Брэд. Он сказал, что уезжает. Мне нужно было сохранять позитивный настрой. Насколько я знала, ей нужно было остаться на работе подольше, но она не могла сообщить мне об этом из-за севшей батареи. Не то чтобы этого не случалось раньше.
Я подождала еще несколько минут, но было ясно, что она не придет. Я сунула телефон в карман и направилась домой. Это не должно было стать сюрпризом, потому что я ожидала, что она сбежит, но все же. Я надеялась, что она проявит ответственность на мгновение. Однако все, что я получила, было еще одним разочарованием.
Я внутренне выругалась, засунув холодные руки в карманы. У меня не было машины, поэтому мне пришлось долго идти до автобусной остановки. Торопясь спастись от холодной погоды, я срезала путь между двумя зданиями, который представляли собой небольшой пустой переулок. Я была почти в его конце, когда сильная дрожь пробежала по моему позвоночнику. Я почувствовала, что кто-то идет за мной.
Я оглянулась через плечо, но никого не было, и я почувствовала себя глупо. Все это из-за Брэда и диких сценариев, которые мой разум создавал в эти дни. Так должно было быть.
Я ускорила шаг, и собиралась повернуть за угол, когда услышала быстрые шаги позади себя. Как только я начала оборачиваться, внезапная ослепляющая боль взорвалась в моей челюсти.
А затем все исчезло…
