Текст книги "Боль (ЛП)"
Автор книги: Вера Холлинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
– Я в полном порядке. Тебе вообще не нужно обо мне беспокоиться. Можешь идти.
– Хейден…
– Я не хочу, чтобы ты была в моем доме, – резко возразил он, создавая сильное давление, которое грозило поглотить меня. – Я ясно доказал это в прошлый раз, когда ты была здесь. – Я отшатнулась от его напоминания, которое, казалось, тоже повлияло на него. Его глаза сверкали печалью и сожалением, показывая, что он был обеспокоен тем, что сделал со мной, но это не имело большого значения, когда он снова оттолкнул меня.
Игнорируя взгляд Кармен, полный жалости и беспокойства, я твердо сказала:
– Я никуда не уйду. Я хочу работать с тобой над нашим проектом, поэтому я здесь, чтобы остаться.
Я стояла на своем, выдерживая его недоверчивый взгляд. Он молчал, сжимая и разжимая кулаки, пока он выдерживал свою внутреннюю бурю. Я даже не моргнула, пораженная собой, но также гордая. Нам нужно было построить доверие друг к другу, и я должна была показать ему, что я не уйду. Я определенно здесь, чтобы остаться.
– Ты глухая? – Наконец выдавил он. – Я не хочу, чтобы ты…
– Глухой здесь ты. – Я подняла брови. – Я никуда не уйду.
Мы смотрели друг на друга, оба не двигаясь, пока шли секунды, и я могла только представить, как странно мы выглядели для миссис Блэк.
Мускул на его челюсти напрягся.
– Отлично, – прорычал он, и восторг разлился по моим венам. – Мы поработаем над этим глупым проектом. Пойдем со мной.
Да! Мне хотелось подпрыгнуть от радости, наблюдая, как он с улыбкой поднимается по лестнице. На лице Кармен отражалось удивление, сочувствие и беспокойство, и мне хотелось, чтобы она не была свидетелем всего этого. Она выглядела так, будто хотела что-то сказать, но я просто улыбнулась ей и бросилась за Хейденом.
Он двигался медленно, шипя почти после каждого шага, и мои руки чесались поддержать его, чтобы ему не пришлось бороться.
– Тебе очень больно? – Спросила я.
– Попробуй ушибить ребра, и ты узнаешь, – саркастически ответил он и тяжело вздохнул, когда наконец достиг последней ступеньки.
Он был на полпути к своей комнате, когда заиграла песня Breaking Benjamin «You». Я остановилась, чтобы оглядеть слишком знакомый коридор, и что-то тяжелое надавило мне на внутренности. Воспоминания о последнем разе здесь, а также о дне похорон Кайдена, прокрутились перед моими глазами, приковав меня к месту.
Хейден обернулся, когда подошел к своей двери, не подозревая, что я не следую за ним. Он собирался что-то сказать, но потом он обратил на меня внимание и нахмурился. Я стояла слишком близко к тому месту, где я была, когда бросилась вниз по лестнице, чтобы спастись от Натали, и упала.
– Сара?
Я с трудом сглотнула. Я не могла скрыть страдания на своем лице. Как бы мне этого ни хотелось, я не смогла предотвратить неприятное ощущение, охватившее меня. Он сделал шаг ко мне, и я напряглась. Его глаза сузились, и в них промелькнула боль.
– Я не причиню тебе вреда, – горько сказал он. Я даже не пошевелилась. Его взгляд потемнел от отчаяния, и он провел рукой по лицу. – Если ты боишься меня, какого черта ты пришла сюда?
– Я… – Я честно не знала, что на меня нашло. Я хотела доверять ему, но некоторые шрамы были слишком глубокими. Я никогда не могла забыть этот пустой взгляд в его глазах, когда я упала. – Ты что-нибудь почувствовала, когда я упала с лестницы?
Его лицо напряглось, и он посмотрел в сторону, его брови смущенно сошлись вместе.
– Я не могу в это поверить. Ты спрашиваешь меня об этом сейчас? – Он покачал головой. – Я не хочу об этом говорить. Поскольку ты, очевидно, пришла сюда, чтобы напасть на меня, ты можешь повернуться и…
– Я хочу доверять тебе, Хейден. И я говорю это не для того, чтобы напасть на тебя, или критиковать тебя, или что-то в этом роде, но ты так сильно ранил меня. Ты заставил меня бояться тебя, и ты сделал кое-что… – Мое горло сжалось, и я сделала глубокий вдох. – Этот коридор напоминает мне те уродливые воспоминания, вот и все.
Его жесткий взгляд пронзил меня насквозь.
– Я не причиню тебе вреда сейчас, – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Или ты идешь в мою комнату, или идешь домой. Мне все равно. – Он повернулся и вошел в свою комнату, оставив дверь открытой.
Я сжала руки и направилась к ней, но затем взглянула на дверь Кайдена, и во мне глубоко зародилась тоска. Я жаждала попасть в его комнату, чтобы снова почувствовать себя ближе к нему, но я знала, что это будет пыткой. Как и в прошлый раз. Это никогда не заполнит постоянную дыру, которая поселилась в моей груди. Я так сильно скучала по нему.
Покачав головой, я отбросила эти мысли и вошла в комнату Хейдена, но резко остановилась, когда увидела его пространство. Множество компакт-дисков было разбросано вокруг, покрывая его стол, пол и полки, вместе с несколькими открытыми книгами, собранными около нескольких стопок книг в углу его комнаты, рядом со стереосистемой. Пустые пивные банки валялись на его столе и подоконнике, а одна нераспечатанная банка стояла рядом с пепельницей, полной окурков на его тумбочке. Сильный запах сигарет говорил о том, что он курил совсем недавно.
Его стены все еще были черными, но на этот раз на них были приклеены тексты песен и поэмы, написанные красным. Свободного места почти не осталось. В тех частях, которые не были закрыты бумагами, я нашла душераздирающие слова, написанные белым маркером.
НЕСТАБИЛЬНОСТЬ, УЯЗВИМОСТЬ, НЕОПРЕДЕЛЕННОСТЬ, БЕСПОРЯДОК, УНИЖЕНИЕ, СЛАБОСТЬ, НЕЗНАЧИТЕЛЬНОСТЬ, ОТКАЗ, ПРОТИВОРЕЧИЕ.
Мой взгляд остановился на строчках над его двуспальной кроватью, которые также были написаны большими буквами.
«МНЕ БОЛЬНО, Я ТЕРЯЮ ДУШУ,
ПОКА ТЬМА НЕ ПОГЛОТИТ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ».
Мое сердце упало. Я прижала руку ко рту и снова прочитала эти строчки.
«МНЕ БОЛЬНО, Я ТЕРЯЮ ДУШУ,
ПОКА ТЬМА НЕ ПОГЛОТИТ МЕНЯ ЦЕЛИКОМ».
Что-то пронзило меня. Хотя я знала о его тьме и боли, меня всегда шокировало даже мимолетное их появление. Я посмотрела на другие строчки.
«Больно. Одиноко. Потерянно.
Мне это нужно больше всего.
Ненависть. Разрушение. Боль.
Я тщетно борюсь.
На грани безумия и здравомыслия,
Потому что я хочу этого снова и снова».
– Эти слова… – Я снова оглядела каждую стену, пытаясь впитать все, но это было невозможно. Было так много строк, слов, эмоций. – Это так глубоко. Это… Это прекрасно. Мучительно прекрасно.
Он сел на кровать и отодвинул свой MacBook в сторону, избегая смотреть на меня. Он взял пульт и выключил музыку, и атмосфера в комнате стала более мрачной. Более интимной.
– Это всего лишь слова, – тихо сказал он.
– Нет. Это не просто слова. Он вложил в них всю свою душу. Они были подпитаны его эмоциями. Им. Таким он был, и он позволял мне это видеть. Я прерывисто вздохнула. Мне хотелось обнять его и поцеловать, затаив дыхание. Я чувствовала гордость. Он был способен создавать такие прекрасные, чистые вещи.
Я посмотрела на него.
– Как ты это делаешь?
Он наклонил голову набок, настороженно глядя на меня.
– Что делаю? – Я указала рукой на все бумаги, содержащие его драгоценные слова. Он снова отвел взгляд, переместив вес на кровати. – Я беру ручку, пишу на бумаге и приклеиваю эту бумагу на стену. Не так уж и сложно догадаться.
Он избежал настоящего вопроса с сарказмом, но я поняла почему. Мне не нужно было читать смущение на его лице, чтобы увидеть, что эти строки значат для него гораздо больше, чем он когда-либо признается.
– Откуда ты черпаешь вдохновение? – Спросила я напрямую и подошла ближе к ближайшей стене, пытаясь прочитать каждое стихотворение на ней.
– Я просто изливаю душу на бумаге. Все основано на том, что я чувствую в тот момент. Это больше похоже на…
Я повернулась, чтобы посмотреть на него.
– Это больше похоже на что?
Наши взгляды встретились.
– Это больше похоже на мой дневник.
Моя грудь взорвалась. Его дневник. Дверь в его самые глубокие страхи, чувства, желания… Он позволяет мне увидеть все.
Его глаза были мягкими, такими мягкими, и мое тело согрелось. Мне просто хотелось обнять его и прижать к себе.
Мой взгляд метнулся к стихотворению, написанному над его MacBook.
«Я иду по тонкой грани.
Все еще ищу какой-нибудь знак.
Как ты любишь и ненавидишь?
Это похоже на извращенную судьбу.
Ты заставляешь меня хотеть бежать.
Ты облако, которое скрывает солнце.
Ты поглощаешь меня и сводишь меня с ума.
И все же, ты моя надежда, когда ее нет.
Ты нож, который пронзает мое сердце.
Ты та, кто заставляет меня распадаться на части.
И все же, я хочу, чтобы ты была навсегда моей».
– Почему ты плачешь? – Спросил он меня, и я вздрогнула. Я коснулась щеки и почувствовала слезы на кончиках пальцев. Когда я начала плакать?
Я вытерла их, стыдясь.
– Я просто расчувствовалась. Извини.
Он не ответил сразу, его глаза держали меня в плену. Я покраснела.
– Кажется, я всегда могу легко заставить тебя плакать. – Его тон был полон боли и упрека.
Я подошла к нему ближе. Я не хотела, чтобы его подавляло чувство вины. Я хорошо знала, каково это – жить с чувством вины, это была тюрьма, не похожая ни на какую другую, и я не хотела этого для него.
– Нет. Я просто тронута, – честно ответила я.
Мы не могли оторвать глаз друг от друга, и мне было интересно, чувствует ли он также это мощное притяжение между нами, которое яростно пульсировало, опьяняя меня.
– Что заставляет тебя плакать?
Я моргнула несколько раз. Я не ожидала, что он спросит что-то подобное так внезапно.
Я взглянула на слова на стене, которые были домом для отдельных слов, и прочитала те, которые представляли мои причины, добавив некоторые из своих собственных.
– Неуверенность. Уязвимость. Унижение. Слабость. Ничтожество. Несправедливость. Грусть. Одиночество. Неуверенность в себе. Недоверие. Разоблачение.
Я оглянулась на него и резко вдохнула. Его горящие глаза пожирали меня заживо.
– Почему ты все еще стоишь? – Спросил он меня хриплым голосом.
Мои щеки снова порозовели.
– Эм. Точно. – Я подошла к его компьютерному креслу.
– Нет. Иди сюда. – Он похлопал по месту рядом с собой, и я замерла, осознав, насколько близко мы будем. На его кровати.
Я прикусила губу.
– Ты уверен? – Отлично. Мой голос был невероятно хриплым. Успокойся.
– Нет. Я шучу, – саркастически ответил он и закатил глаза. – Иди сюда, – приказал он мне, и мое тело двинулось само по себе, отвечая на его притяжение.
Я села с другой стороны и положила перед собой свой блокнот. Нас разделяло всего несколько дюймов. Я уставилась на фон рабочего стола его MacBook, на котором была черно-белая фотография реки, текущей через долину, слишком хорошо осознавая его взгляд на мне.
Я на кровати Хейдена. Мое дыхание участилось. Он немного придвинулся ко мне, его манящий аромат взбудоражил все во мне. Расслабься, Сара. Веди себя естественно.
Я разразилась смехом, слишком нервная и неспособная расслабиться. Я взглянула на него и обнаружила, что он смотрит на меня так, будто я сошла с ума.
– Эм. Хороший фон. – Я указала на него пальцем, уставившись на завораживающую поверхность реки, когда почувствовала его горячее дыхание на своей шее. Я замерла.
– Почему ты так нервничаешь? – Прошептал он мне на ухо, его губы почти коснулись моей мочки уха. Я вздрогнула, чувствуя мурашки по коже.
Я молча считала вдохи, пристально глядя на фон.
– Я не…
– Мгм. – Его губы коснулись моей мочки уха, от чего по позвоночнику пробежала дрожь. Я закрыла глаза, не в силах пошевелиться. – Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе? – Чувственно сказал он и слегка поцеловал меня в мочку уха. Я уже была в полном беспорядке, желание скопилось внизу живота.
Да. Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.
Я молчала, дрожа от жгучего предвкушения…
Он оставил мне открытый поцелуй под ухом, и стон сорвался с моих губ…
– Знаешь, чего я хочу? – Его голос был хриплым и глубоким.
Я облизнула губы и посмотрела на его экран, и вся покраснела. Мои руки сжались в кулаки, пока я ждала его следующего шага…
– Я хочу, чтобы ты вытащила флешку и начала работать над этим чертовым проектом, – сказал он, следы его чувственного тона почти полностью исчезли. Он отклонился от меня. – У меня нет целого дня.
Что?
Я медленно посмотрела на него, все тепло и желание во мне погасли. Его лицо издевалось надо мной. Он точно знал, что заставил меня чувствовать, и он делал это нарочно.
– Почему ты всегда так делаешь? Зачем ты все переворачиваешь?
Он придвинул свой MacBook ближе к себе.
– С того момента, как ты пришла сюда, я чувствую себя так, будто нахожусь на сеансе психотерапии. Такое чувство, будто мы открываемся, и это душит меня. Давай начнем этот дурацкий проект, пока я не потерял терпение. – Он схватил банку пива с тумбочки, открыл ее и сделал большой глоток.
Он ушел в себя, как будто наше сближение подавляло его. Неужели мое присутствие здесь было для него таким трудным?
Я знала, что будет тяжело, и прогресс между нами будет медленным, но это все равно владело моими эмоциями, причиняя сильную боль.
Я вытащил флешку из кармана и протянула ему.
– Я уже создала веб-сайт и разместила немного текста и фотографий, но мне все еще трудно с HTML-кодами и тегами.
Он вставил флешку в USB-адаптер и закурил сигарету. Он глубоко затянулся, открывая папку с файлами, просматривая содержимое. Он открыл их в своем HTML-редакторе и снова затянулся сигаретой.
– Я не могу разместить текст, фотографии и виджеты там, где хочу. Они просто неправильно выравниваются, и содержимое не отображается в нужных столбцах, – добавила я.
Он не сказал ни слова, изучая сценарий, а затем взглянул на сайт в своем браузере, работая в тишине пару минут.
– Ты действительно отстой, – сказал он.
– Спасибо, что просветил меня в том, что я знала с самого начала.
Его глаза сузились.
– Кое-что изменилось.
– Например?
– Например, ты стала саркастична по отношению ко мне.
О.
– Ну, ты первый это начал. Ты никогда не выбираешь слова, когда говоришь со мной.
Он улыбнулся мне, но в его улыбке был намек на грусть.
– Наоборот. Ты понятия не имеешь, как сильно я выбираю слова, когда я рядом с тобой.
Я выпрямилась, мой пульс участился.
– Что ты имеешь в виду?
Он снова сосредоточился на своем экране.
– Ничего, – пробормотал он и затянулся дымом, выдохнув его через несколько мгновений.
Я наблюдала, как дым закручивался в воздухе и исчезал, пока он что-то печатал в программе, меняя некоторые коды.
– Ты перепутала некоторые теги, поэтому не смогла разместить виджеты в нужных местах. Кроме того, ты ошиблась с меню. В некоторых из них отсутствуют полные URL-адреса. Здесь, – он указал на ширину, высоту и границы, – Здесь нужны двойные кавычки, а здесь, – он указал на другое место. – Ты не использовала угловые скобки. – Он посмотрел на меня. – Тебе следовало использовать плагины. Все было бы намного проще для тебя.
А? Я уставилась на него, совершенно потерянная. Я не поняла ни слова из того, что он сказал.
– Ты понятия не имеешь, что я только что сказал. – Его голос был ровным.
– Совсем.
Он вздохнул.
– Нам предстоит долгий путь.
ГЛАВА 17
Два часа спустя Хейден сохранил финальную версию нашего сайта на моем флеш-накопителе и протянул мне.
– Вот, держи.
Наши руки встретились на долю секунды, и меня пронзило жгучее ощущение. Я попыталась скрыть свою сильную реакцию на него, притворившись, что я невозмутима, но это было трудно, когда его взгляд задержался на моей руке, его губы приоткрылись. Слегка нахмурившись, он снова перевел внимание на экран. Я медленно выдохнула, чувствуя себя взволнованной.
Мы завершили проект. Он исправил коды с ошибками и переставил иллюстрации, которые я добавила в наш блог, и конечный результат был намного лучше всего, чего я могла бы достичь сама. Я улыбнулась, взволнованная тем, что нам наконец-то удалось поработать вместе над этим проектом и закончить его. Но с другой стороны, это означало, что у меня больше не было причин оставаться здесь. Я почувствовала укол одиночества, и моя улыбка погасла. Я хотела остаться здесь и поговорить с ним еще, отчаянно желая дотянуться до него и прикоснуться к нему.
– Спасибо, Хейден. Ты отлично поработал.
Он поднял голову от экрана, чтобы посмотреть на меня.
– Это действительно ничего. – Он взял еще одну сигарету и закурил, глубоко затянувшись. – Но блог об искусстве – это так отстойно.
Я пожала плечами.
– Так же, как ты любишь поэзию, я люблю рисунки и картины. Для меня в них нет ничего отстойного.
Он не сводил с меня глаз, когда вдыхал и быстро выпускал дым.
– Да, я это заметил. Твоя комната похожа на святилище искусства, вся покрыта твоими рисунками.
– Я могу сказать то же самое о твоей комнате. Она вся покрыта твоими словами.
Он ухмыльнулся, его глаза накалились.
– Наши комнаты очень похожи.
Это была правда. Не только наши стены были покрыты слоями наших душ, но и моя комната была в беспорядке, так много бумаг, стикеров и художественных принадлежностей, разбросанных повсюду. Я бы ничего не стала менять.
– Ты прав.
– Вот почему я чувствовал… – Он остановился на полуслове, снова затянувшись сигаретой.
Мое тело само по себе наклонилось к нему. Настроение между нами снова изменилось.
– Что?
Он стиснул зубы и отвернулся.
– Это неважно.
– Это важно для меня, – прошептала я. Не задумываясь, я подвинулась и накрыла его руку, лежавшую на матрасе.
Он вздрогнул и посмотрел на мою руку, нахмурившись. Я боялась, что он отдернет свою руку, но он этого не сделал.
– Почему?
Мой пульс бешено забился в горле.
– Потому что… Потому что ты важен для меня. – Я крепче сжала его руку, чувствуя себя уязвимой. Я посмотрела на его шрам, и мне захотелось прикоснуться к нему, определенно не в первый раз. – Я хочу знать о тебе все.
Его дыхание участилось.
– Все?
– Все.
Он быстро втянул воздух, впитывая каждую черточку моего лица с неразбавленным голодом. Он положил сигарету на край пепельницы и встретился со мной взглядом.
– Я чувствовал себя у тебя умиротворенно, – хрипло сказал он. – Я чувствовал себя…
Я наклонилась еще ближе к нему.
– Да?
Он сглотнул.
– Как будто я принадлежал этому месту.
О, Хейден.
Мои глаза блестели, когда я утонула в море чувств, которые он вызывал во мне. Он чувствовал то же самое, что и я, когда впервые вошла в его комнату. Как будто я принадлежала этому месту.
Я поднесла его руку к губам и провела губами по его ободранным костяшкам пальцев, не отрывая взгляда. Его глаза потемнели, дыхание стало тяжелее. Он выглядел так, будто ему было больно, и я задавалась вопросом, болели ли его раны сильнее, чем он показывал.
Я приложила его руку к своей щеке и оставила мягкий поцелуй на основании его ладони. Все его тело напряглось, пока он смотрел на меня. Как только я оставила еще один поцелуй, он схватил мою голову обеими руками, его почти черные глаза пожирали меня, и приблизил свои губы к моим…
Его рингтон нарушил тишину вместе с заклинанием, которое связывало нас вместе, и мы отстранились друг от друга, вздрогнув. Он зашипел, как будто внезапное движение причинило ему боль.
– Я не могу в это поверить, – сказал он, его черты лица были погружены в гнев. Он схватил свой iPhone с тумбочки и застонал, увидев имя звонящего. – Блядь. – Он повернулся ко мне спиной. – Что? – Прорычал он в ответ.
Я перевела взгляд на свои колени. Мое сердце колотилось. Мы почти поцеловались…
– Черт. Нет. Я не могу драться на этой неделе. – Я резко повернула голову, и мое беспокойство возросло, когда он внимательно слушал человека на другом конце провода. – У меня ушиблены ребра, чувак. Это чертовски больно при каждом движении, и я глотаю обезболивающие, как конфеты.
Он не мог думать о драке так скоро. Это только ухудшило бы его состояние. Я подергала свой хвостик раз, другой, пытаясь затянуть его, но моя нервная привычка не помогла мне успокоиться.
– Блядь. Скажи ему, что я не могу. У меня нет выбора, черт возьми. – Он злился все сильнее с каждой секундой, которую слушал, и мне стало не по себе, наблюдая за ним таким. – К черту его. Если он собирается устраивать из этого проблему, я буду к нему готов. Что в «ушибленных ребрах» непонятно? Выставляй меня против кого хочешь, когда я поправлюсь, но сейчас нет, черт возьми, возможности.
Нет. Нет, нет, нет. Я не хотела, чтобы он дрался. Больше никогда.
– Если у него с этим проблемы, он знает, где меня найти, – прорычал он и завершил разговор, швырнув телефон на тумбочку. Он ударился о поверхность с громким стуком и соскользнул, остановившись у края. Тяжёлый груз упал мне в живот. Он был в беде.
– Блядь. Блядь. Блядь! – Он схватился за голову, застонав от боли. – Этот сукин сын… Чертов ублюдок…
– Хейден?
– Что? – Рявкнул он, его тело источало напряжение. Он не повернулся ко мне.
– Тебя заставляют драться?
Он сжал кулаки.
– Это не твоя проблема.
Я встала, обошла его кровать, и присела перед ним, внезапно почувствовав холод. Его глаза пылали яростью, когда он уставился на меня.
– Я беспокоюсь о тебе, Хейден. Я…
– То, что я собирался совершить ошибку, поцеловав тебя минуту назад, не даёт тебе права…
– Ошибку? – Я повысила голос, не желая этого, грудь напряглась. – Но мы оба этого хотели!
– Почему ты бросила меня? – Задал он тот же вопрос, что и вчера, удивив меня.
Я отвернулась. Я была совершенно не готова к этому вопросу.
– Так я и думал, – мрачно проговорил он. – Ты даже не можешь ответить на это и хочешь, чтобы я тебе поверил? – Его глаза наполнились льдом.
– Я могу ответить! – Я встала, слишком смущенная, чтобы так легко высказать свои чувства.
– Тогда почему ты не можешь сказать это?! – Он выпрямился во весь рост и застонал от боли. – Почему ты должна быть такой слабой во всем?
Я вздрогнула, мгновенно вспомнив слова, которые он сказал мне в больнице. Он презирал мою слабость с самого первого дня.
– Ты думаешь, мне нравится быть слабой? – Выстрелила я в ответ. Мои щеки вспыхнули, но я отказалась заползать обратно в свою раковину. – Я ненавижу себя за то, что я такая. Я ненавижу себя за то, что я слабая и не могу сказать то, что хочу сказать! Я хочу быть сильнее, но у меня есть свои демоны, и я думала, что ты поймешь это, потому что они есть и у тебя. У тебя те же демоны, которые тянут тебя вниз и не дают тебе сказать то, что ты хочешь сказать, потому что ты так переполнен недоверием, что иногда тебе кажется, что в мире нет ничего хорошего! Все существуют, чтобы использовать тебя и ударить тебя в спину. Ты интерпретируешь каждый взгляд или действие других как что-то, направленное против тебя, и ничего не можешь с этим поделать. Ты всегда сначала относишься к чему-то негативно, прежде чем попытаешься бороться с собой и увидеть это в позитивном ключе.
Я тяжело дышала. Боль образовалась в затылке.
– Вот мой ответ: ты причинил мне так много боли раньше, Хейден. Так много. Ты оставил мне так много шрамов, которые никогда не заживали. Я не могла простить тебя тогда. Не имело значения, что я чувствовала к тебе, потому что я не могла преодолеть свою боль. Она была слишком свежей и сырой, и я не была готова быть с тобой.
Его глаза… Его глаза опустошали все во мне. Они были омрачены болью и одиночеством, вызывая боль глубоко в моей груди. Он медленно вдохнул и выдохнул, повторив это несколько раз, как я видела раньше.
– Со временем я поняла, что не могу выбросить тебя из головы. Я поняла, что хочу сделать тебя счастливым. Я хочу прикоснуться к тебе и… – Я закрыла глаза. – Я хочу поцеловать тебя, – прошептала я, смущенно, но мне нужно было, чтобы он это знал. Мне нужно было, чтобы он знал, что он не один. Я открыла глаза. – Ты не один. Я здесь.
Я сделала шаг к нему, но он не двинулся. Он продолжал глубоко дышать, молча глядя на меня, сжимая и разжимая руки.
Почему он ничего не говорит?
– Пожалуйста, скажи что-нибудь. – Он молчал, пытаясь контролировать дыхание. Я посмотрела на его рот, когда он открыл его, чтобы сделать еще один глубокий вдох. – Почему ты так дышишь?
Он отвернулся, мускул на его челюсти дернулся.
– Это помогает мне успокоиться, когда я чувствую себя полным дерьмом.
Я сделала еще один шаг к нему.
– Ты научился этому на терапии? – Спросила я, все еще глядя на его рот.
Все его тело напряглось. Он медленно повернул голову, чтобы посмотреть на меня, его глаза сузились до щелочек.
– Что за херню ты только что сказала?
Я побледнела.
– Я…
– Откуда ты, черт возьми, знаешь о моей терапии?
Черт возьми.
Миссис Блэк рассказала мне о его пограничном расстройстве личности, потому что она хотела, чтобы я от него отказалась, но я всегда надеялась, что она поговорит с ним о нашем разговоре. По какой-то причине она ничего ему не сказала, и я почувствовала разочарование.
Я отступила назад, мои нервы бушевали во мне. Я должна была сказать ему правду. Я не могла лгать или молчать об этом.
– Твоя мама рассказала мне.
Его глаза вспыхнули яростью.
– Когда?
Я сделала еще один шаг назад.
– Когда я проснулась в больнице после нападения Джоша.
Его глаза расширились, мышцы напряглись от растущего гнева.
– Что она тебе сказала? – Его голос дрожал, почти неузнаваемый из-за яда и ярости.
Я сделала еще один шаг назад и врезалась в его стол. Я хотела, чтобы он узнал правду, но я не хотела, чтобы он был таким.
– Хейден…
– Что она тебе сказала?! – Он сократил расстояние между нами и зажал меня между собой и столом.
Я постаралась сделать свой голос как можно спокойнее.
– Она рассказала мне о твоем состоянии. Она рассказала мне о пограничном расстройстве личности.
Его руки сжались в кулаки по бокам, и мое сердце забилось за него. Я наконец поняла, как ошибалась миссис Блэк. Она сделала это за его спиной. Она сделала это, чтобы защитить меня, но она проигнорировала чувства Хейдена, ведя себя так, будто они были неважными и неуместными. Она не доверяла мне, как правильному человеку для него, но она также не доверяла своему собственному сыну, чтобы он мог бороться со своими демонами и иметь счастливые отношения. Она списала его со счетов как безнадежное дело.
Я понимала, что у нее были добрые намерения, и она хотела спасти нас от потенциального разбитого сердца и страданий, но она должна была принять во внимание наши чувства и возможность того, что мы справимся.
– Ты знаешь о моем расстройстве? – Его голос был глубже от боли и стыда.
– Да.
Он закрыл глаза и отступил назад, его кулаки тряслись.
– Ты знаешь все… Ты знала все это время… – К моему ужасу, его щеки покраснели, и я уставилась на него с отвисшей челюстью, он никогда не краснел. – Зачем она тебе это сказала?
Я чувствовала, что хожу по тонкой грани. Как лучше всего ему сказать? Как я могла что-то ему сказать, не нанеся сокрушительного удара?
– Она… – Я посмотрела себе под ноги, не в силах ответить ему взглядом. – Она думала, что я тебе не подхожу. – Его дыхание стало прерывистым. – Она хотела, чтобы я знала, насколько сложными могут быть отношения с тобой. Она… Она думала, что я недостаточно сильная, чтобы оставаться с тобой во всем.
Я неуверенно посмотрела на него и почувствовала глубокий порез внутри, когда интенсивность его эмоций ударила меня. На его лице было столько боли, разочарования и ярости. Это съедало его изнутри, и я боялась, что это только укрепит его недоверие к миру. Если он не сможет поверить своей собственной матери…
– У нее были добрые намерения, Хейден. Она просто не хотела, чтобы мы пережили те же трудности, что и она и твой…
– Так вот почему ты меня бросила? – Яростно перебил он меня.
Что?
– Нет! Я уже сказала тебе, почему бросила тебя. Твое расстройство тут ни при чем.
– Ты лжешь!
– Я не лгу!
– Ты лжешь! Ты думала, что я сумасшедший ублюдок, который в любой момент может сорваться и потерять контроль! Ты думала, что я заслуживаю того, чтобы меня заперли от всех гнить в одиночестве, пока я не умру!
Почему он говорил эти нелепые вещи? Возможно ли, что это были его собственные мысли?
– Я никогда ничего подобного не думала. На самом деле, я думаю…
– Теперь я понял. Вот почему эта сука, Мелисса, сказала, что я сумасшедший психопат. Ты все ей рассказала!
– Хватит! Нет, Хейден. Послушай меня. – Я подошла к нему и схватила его за предплечья. – Послушай меня.
– Убери от меня руки, – прошипел он.
– Я никогда никому ничего не рассказывала. Узнав о твоем расстройстве, я только лучше тебя поняла…
– Ты ни черта не понимаешь! Никто никогда не поймет! Убери от меня руки! – Его мышцы напряглись под моими руками, но он не двигался. Он не пытался оторвать меня от себя или оттолкнуть, что было единственной причиной, по которой я все еще держала его.
– Я хочу понять. Я хочу быть здесь с тобой и помогать тебе…
Его глаза расширились, и он отдернул руки.
– Ты только что сказала то же самое, что и моя мать. «Я хочу быть здесь с тобой и помогать тебе», – насмешливо процитировал он. – И посмотри, чем это обернулось. Я был глупым дураком, что поверил этой суке! Она сделала это за моей спиной. Она не имела права ничего тебе говорить! – На его висках и шее вздулись вены.
Нет, нет, нет. Он выглядел так, будто собирался сделать что-то ужасное.
– Она за это заплатит. Я покажу этой сучке, с кем она связалась.
Он развернулся и бросился к двери. Какого черта?
– Нет! – Я бросилась к нему и обхватила его руками за талию, чтобы остановить, обнимая его ниже травмированных ребер как можно нежнее. Он замер, и я испугалась, что только усугубила ситуацию… – Не надо! Не надо этого делать! Это не поможет и не решит проблему. Она не имела в виду ничего плохого.
Он дрожал. Я прижалась щекой к его спине. Я понятия не имела, что делаю, полагаясь на свои инстинкты, чтобы двигаться.
– Я никогда не думала о тебе хуже из-за того, что у тебя расстройство, Хейден. Твое пограничное расстройство личности не имеет никакого отношения к моему решению не быть с тобой. Знаешь, что я почувствовала, когда она мне все рассказала? Мне было жаль, что ты так много пережил…
– Мне не нужно, чтобы ты меня жалела, – выплюнул он.
– Я никогда тебя не жалела. Я восхищалась тобой. Я восхищалась тобой, потому что ты так много пережил, но ты все еще оставался собой. Ты способен на столько прекрасных вещей… То, как ты выражаешь свои эмоции… Какой ты умный… Все, что ты делаешь, ты делаешь идеально. Ты талантлив во многих вещах. Ты впечатляющий и тебя невозможно забыть.
Он все еще не двигался, его дыхание было неровным, но я заметила, что его дрожь была слегка сдержанной.
– Я не хочу, чтобы ты страдал. Я не хочу, чтобы ты чувствовал боль. И я хочу сделать тебя счастливым. Я поняла, что мои чувства к тебе сильнее боли, и я не хочу снова и снова напоминать себе о прошлом. Я хочу верить в другое будущее. Я хочу создавать счастливые воспоминания. С тобой.
Бесчисленные секунды прошли в тишине, мы оба были неподвижны, и моя грудь была такой сдавленной. Я боролась, чтобы успокоить дыхание, но его сильное тело против моего собственного было слишком для меня. Я была возбуждена и беспокойна одновременно. Пожалуйста, Хейден… Если бы я немного повернула голову, я могла бы прижаться губами к его спине, но я не осмелилась. Я чувствовала его неровное сердцебиение под своей щекой… Было что-то опьяняющее в том, чтобы слушать его сердцебиение. Пожалуйста… Поверь мне.
