Текст книги " Осада"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

И сразу перепугалась, побледнела ещё сильнее, нахмурила брови, закусила губку… Маг даже растерялся. Да в чём дело?! Он ведь ни одним словом или движением… да и не сможет он причинить никакого вреда… особенно ей. Как теперь понять, кто и когда ей наговорил про него таких гадостей, что девчушка просто трясётся от ужаса?

– Сарджабиз… – по её неуверенному тону маг сообразил, что дело ещё хуже, чем показалось ему вначале, и твёрдым жестом заставил гостью замолчать.

– Милли, даю тебе честное слово магистра, никогда и ничем не навредить ни тебе, ни твоей подруге. Клянусь помогать вам и защищать от всех притязаний. – Слова великой клятвы прозвучали слегка неуместно и высокопарно в простенькой комнатке, но не стали от этого менее действенными.

– Да я не про это… – Милли расстроилась ещё сильнее, – я про Тренну… если я правильно понимаю… вы не ссорились… она говорила о тебе с уважением.

– Нет, мы просто разошлись, потому… но это сейчас неважно. А ты испугалась… неужели решила, будто я начну ей мстить?

– Не в этом дело… – Магиня снова замялась. – Может, тебе заранее выпить настойки валерианы? Ведь ещё ничего неизвестно… они вполне могли уйти другим порталом… или снять эту гадость… Я, правда, никогда такой не видела, но леди очень мощный маг и Таргель с нею оставался… Жалко, Гиз впал в детство…

Сарджабиз! Сарджабиз, что с тобой? Вот я так и знала, нельзя тебе про неё! Отпусти кресло, вот… выпей водички… да что же это такое. – Милли едва не плакала, отпаивая белого как мел мужчину попавшим под руку отваром.

– Тьфу, какая гадость! – Маг резко отстранил руку девушки с бокалом. – Надеюсь, ты этого ещё не пила? Подлецы мелкие, на три месяца в башню упеку… Идём отсюда.

Сарджабиз рывком вырвал себя из кресла, создал портал и лёгким мановением руки отправил туда Церцилию. Затем, не обращая внимания на колебания магини, ухватил её за руку и шагнул в серебристое облачко.

* * *

– Сар… о боги… – Горестный возглас невольно сорвался с полных губ Юнели, когда в столовой на диване внезапно возникла сладко спящая хорошенькая девушка, а рядом её муж, крепко державший за руку вторую прелестницу.

Вот и ответ на её намёки… новые подружки… ненадолго же его хватило.

– Садись… рассказывай, – нетерпеливо подтолкнул Милли к низкому дивану хозяин по-восточному обставленной комнаты.

И, подтянув взглядом пуфик, устроился рядом.

– По-моему, твоя жена не так поняла наше появление, – при виде скорбно поджавшей губы черноглазой степнячки магиня вдруг почувствовала себя намного спокойнее и уверенней.

– Кто? А, Юнели! Иди сюда, познакомься, это Милли, приёмная дочь моей первой жены, а та девушка – её подруга. Как у нас с ужином? Но сначала принеси нам квасу, наглые ученики подмешали в питьё всякой дряни… Каражай их совсем распустил.

– Очень приятно… – безучастно пробормотала женщина и торопливо отвернулась, но по её несчастному взгляду Милли догадалась, что ничего приятного в знакомстве с нею Юнели не находит.

Ничего, сейчас они всё выяснят и уйдут назад, от каких-то учеников она всегда сможет защитить и себя, и Цилию. Хотя маркатка вовсе не желает… никакой защиты, но зато король потом не будет высказывать ковену никаких претензий.

– Теперь рассказывай… про Тренну.

– Этот Каражай… мы не смогли рассмотреть уровня его способностей, амулеты ауру искажали, впрочем, там все были под многослойной защитой.

– Где это – там?

– В Дивноводске, во дворце Теорида. На смотринах невест. – Милли наконец сообразила, что Сарджабиз не имеет никакого представления о светской жизни. – Аннигелл решила выдать за Дорданда Анримского принцессу Аглессу.

Сарджабиз тонко ухмыльнулся, и она ответила печальным взглядом.

– Так вот, сам герцог не вдохновился этой идеей или его дядя… я не знаю, но устроили смотрины. Пригласили принцесс и знатных девушек изо всех королевств и ханств. Каражай там был под видом советника хана Дехтияра, привез его младшую дочь, Тайлихон.

– Я её помню, – задумчиво кивнул Сарджабиз, – такая смешная…

– Это ты подарил Тай амулет с изумрудами, – догадалась Милли, и маг утвердительно кивнул. – он сработал. Когда Каражай открыл портал и заявил, что принцессы нужны ему самому, Тай сумела не уйти, хотя он кастовал очень сильное заклинание подчинения. Остальные девушки ушли… только Цилия осталась. Таргель держал купол, я просто отдавала ему силу… Леди настрого запретила раскрывать свои способности.

– Откуда там взялась Тренна?

– Она приехала с Аглессой как придворная знахарка…

– А её… муж?

– Гиза там не было, на него перед этим напали и увезли к Вестуру… там его проверяли очень сильным амулетом, читающим все слои сознания… метр впал в детство…

– Тебе его жаль, – хмуро догадался магистр, – значит, вы знакомы.

– Да… он очень хороший человек.

– А потом? – Маг внезапно поймал себя на том, что старается всеми путями оттянуть миг, когда между ним и неведомой бедой не останется больше ни одного вопроса.

Так всегда бывает… пока ты не знаешь, что беда уже произошла, её как бы нет, а когда известие падает на тебя как скала, то вместе с ним рушится и вся прошлая жизнь.

– Потом леди Тренна подняла под потолок все столовые приборы и бросила в него. У меня до сих пор стоит в ушах его вопль. Я думала, он сразу погиб, но он успел выпустить чёрное облачко… оно растеклось по потолку и стенам и пошло на нас.

Вот тогда Таргель открыл портал и крикнул, чтобы все уходили. Меня кто-то схватил… я уже еле держалась… Когда очнулась, мы были в море… Все, только леди и Таргеля не было.

Метр? Сарджабиз?!

Юнели! Быстрее воды и какое-нибудь успокаивающее… метр, выпейте… ну… не нужно, я вас прошу… они живы… мы все надеемся. И я, и Сел… кстати… если ты знаешь Каражая, значит… можешь попробовать узнать, куда он перенёс Сел и Гали?

– Определись уже… как меня звать, на «ты» – или на «вы»… – ворчливо буркнул магистр, пытаясь справиться с острой болью, сдавившей сердце.

Глава 19

Несчастье случилось в тот самый момент, когда они уже почти поверили в удачу. Разожжённый на крышке котелка костерок, укреплённый Брантом в небольшой вертикальной трещине, победно выпустил в темнеющее небо тонкую струю жгуче-чёрного, наполненного золотистыми искрами дыма, вызывая в сердцах осаждённых луч надежды, а в бандитах неистовую ярость.

Наверняка он имел амулет или магические способности, этот неизвестный метатель дротиков, потому что в туче песка, поднятого созданным Райтом смерчем, ничего невозможно было рассмотреть на расстоянии трёх шагов.

Но когда стоявший на плечах Азарила капитан вдруг покачнулся и рухнул прямо в ловкие руки лурденца, у каждого из осаждённых разом оборвалось сердце. И не все сумели намертво сцепить зубы, как герцог и северяне. Горестно ахнула Тай, рыкнул что-то отчаянное Шертанс, чертыхнулся расстроенный Райт.

Бандиты отозвались победным улюлюканьем и свистом, и получили от взбешённого лжегерцога такой яростный порыв густо приправленного песком ветра, что закашлялись в несколько голосов, выдавая свое расположение.

Шертанс немедленно отправил в направлении этих звуков несколько болтов и, судя по воплям, некоторые из них нашли себе новых хозяев.

Даннак с женой в это время торопливо разрезали камзол потерявшего сознание капитана, чтобы добраться до раны. Дротик попал в верхнюю часть плеча, почти в ключицу и вынимать его нужно было очень осторожно. Но прежде следовало проверить на наличие мерзких сюрпризов, вроде ёлочки или лепестков.

– Простой, – тщательно промокнув кровь, – постановил северянин, – и не очень глубоко вошёл, защита сработала. Непонятно, почему он без сознания.

– Может, яд? – После сделанного мужем внушения Тайлихон осмелела: раз он сам требует, чтобы она сразу говорила всё, что думает, значит, так и нужно делать.

Жена должна слушать мужа, иначе в доме не будет никакого порядка.

– Скорее, магия, – хмурясь, постановил северянин, – милорд, похоже, тут есть для вас новая работа.

– Но я никогда… – Райт взглянул в суровое лицо секретаря и смолк, – я попробую… ещё бы знать, как это делается.

– У меня очень слабый дар, – огорчён– но признался Даннак, но я прочёл много книг. Сейчас нужно осмотреть рану магическим зрением, если увидите какие-то разноцветные спирали, лучи или круги, их нужно осторожно распутать и удалить, потом мы потянем дротик, а вы..

– Ты, – твёрдо оборвал расшаркивания Райт и, превозмогая своё неприятие крови, придвинулся ближе.

Как там говорил Гиз?

Сосредоточь всё внимание в одной точке и забудь про окружающий мир, постарайся отстраниться от всех чувств и ощущений, смотри не глазами, а тем отзвуком, который возникает в теле от соприкосновения с энергией…

Тёмно-вишнёвые змейки вкручивались в призрачное тело Бранта перед мысленным взором юного мага, и каждая из них цеплялась хвостом за проклятый дротик, тоже бывший тут. Только цвет его почему-то казался зеленовато-баг-ряным.

Райту интуитивно не понравилась эта зловещая зелень, и он бездумно потянулся к ней эфемерной рукой. Брезгливо потёр мерзкую плёнку и, заметив, что она оттирается, хотя и с трудом, но оседает на его руке, торопливо отбросил подальше, за стену.

Как интересно, змейки сразу заметно поблёкли, да и двигаться стали более медленно. Райт ехидно хмыкнул и начал торопливо стирать и выбрасывать остатки непонятной зелени, теперь уже совершенно сознательно.

Через несколько минут призрачный дротик посветлел, и змейки стали совсем вялыми и тоненькими. А потом исчезли окончательно, и дротик стал почти невидим, Райт даже глаза приоткрыл, убедиться, что это ему не чудится.

Нет, дротик остался на месте, но кровь, сочившаяся из раны, была теперь ярче и обильнее. Хотя почему-то больше так не пугала, как прежде.

Нужно быстрее вынуть оружие, понял Райт, и заживить рану, пока капитан не потерял слишком много крови.

– Ну что, получается? – нетерпеливо шепнул наблюдающий за кузеном герцог, и тот утвердительно кивнул.

– Да.

И снова закрыл глаза, боясь только одного, чтобы появившаяся способность не исчезла, как сон, или не иссякла в самый неподходящий момент.

Теперь всё нужно было делать быстро и очень аккуратно, как там рассказывал Гиз? Осторожно потянуть и сразу сомкнуть в глубине тела края раны, стараясь прижимать как можно сильнее. А потом, пропитывая силой, представить, как разрез исчезает, растворяется, словно комочек мёда в кипятке. И снова потянуть, и снова прижать, и снова, снова, снова…

Дорд с изумлением и восхищением смотрел, как дротик медленно выползает из плеча капитана, словно его выталкивает изнутри неведомая сила, и не мог поверить, что это дело магии Райта.

Того самого Райта, который бледнел и начинал шататься, если видел порезанный палец повара или царапину на собственной ноге. Ведь именно из-за него герцог не любил ни охоту, ни петушиные бои. Хотя один раз сходил. И потом долго проклинал себя за дурную идею взять с собой братишку. Хорошо ещё, что кроме него захватил и тугой кошель, иначе не сумел бы выкупить всех израненных петухов, которых хозяева собирались пустить на суп.

С тех пор в Анриме не было нужды звонить по утрам в колокол, разноголосое пенье рассаженных по разным клеткам хвостатых красавцев будило лучше любого звонаря.

– Вынимай, – хрипловато буркнул кузен, когда в ране остался только самый кончик дротика, и Дорд послушно потянул его к себе.

Дротик вышел легко, и рана сразу закрылась, даже кровить почти перестала.

– А почему он не просыпается? – с неожиданным уважением разглядывая лжегерцога, неуверенно осведомился Шерт, быстрее других сообразивший, что сейчас на месте Дрезорта вполне мог лежать он сам.

И вряд ли герцог и его самоуверенный секретарь стали бы точно так же усердствовать для него, как для простого офицера. Несмотря на то что он граф и кузен непризнанной принцессы.

Только теперь до графа начало понемногу доходить, что вовсе не со зла или мстительности ему самому последнему наливали отвар на привалах и подвигали подсохший ломтик хлеба с мясом. Просто он и был для них самым последним, вначале девушки, потом герцог… и титулы не имели при этом никакого зна-чения.

Это там, в парадных залах, на званых приёмах и балах, всё распределяется по титулам и чинам. А тут, в опасном походе, никому нет дела до того, сколько поколений твоих дедов пьянствовали вместе с королевскими предками. Тут самое главное другое – твоя истинная ценность для спутников и то, насколько они могут тебе доверять.

Оказалось, ему, Шертансу, не склонны доверять даже девушки… Кузина и та в последний перед исчезновением день с ним почти не разговаривала. И сознавать это было нестерпимо обидно. Но также невозможно было не сообразить, что виноват он сам… и в честолюбивой душе графа поднималось жаркое желание исправить создавшееся положение, вернуть всё и начать заново… вот только как это сделать – он не знал. Предложение Бранта забрать арбалет подарило возможный выход, пробудило надежду… а теперь капитан лежит недвижимо и непонятно даже, дышит или нет.

Неясное движение на фоне темнеющего неба заметил не только Шертанс, но только у него в руках было выданное капитаном оружие. И граф не оплошал, успел прицелиться и отправить в полёт смертоносный кусочек железа.

Бандит свалился cо стены, на которой балансировал, пытаясь дотянуться до ненавистного дымаря, вовсе не туда, откуда влез, а прямо на головы осаждённым. Крепкие руки северян немедленно скрутили лазутчика и конфисковали оружие, амулеты и фляжку с несколькими глотками воды.

– Он ранен в ногу, – закончив обыск, сообщил Дорду Азарил, поглядывая на Райта, устало откинувшегося на плечо брата.

– Сейчас посмотрю, – лжегерцог распахнул глаза, – давайте его поближе.

– Подожди… – внезапно придержал его Азарил, – пусть вначале скажет, зачем мы им нужны.

– Не скажу, – на чистом эйтанском гордо сообщил ломким юношеским баском пленник и охнул от боли; рука северянина, словно невзначай, задела его рану.

– Не нужно с ним так… – мгновенно вступился за парнишку Райт, и от его сердитого рыка на герцога накатил приступ нервного смеха.

Как мог Гиз не понять таких явных примет? Зачем учил Райта простейшим защитным и боевым заклинаниям? Для чего заставлял искать следы и предметы?

Ведь это лежало в кузене на поверхности, сострадание и сопереживание, ненависть к боли и ранам, своим и чужим! Все главные признаки призвания целителя, настоящего целителя!

– Извини… брат, – северянин тоже что-то сообразил, – но с его друзьями я всё же поговорю. Дан, последи, чтобы он им ничего не орал.

А потом набрал в грудь побольше воздуха и зычным голосом прокричал:

– Эй, шакалы! Ваш друг у нас, и если вы ещё раз сунетесь сюда, то получите его назад… по куску за каждую попытку.

Даннак, следивший за пленником, мгновенно зажал тому рот, предусмотрительно замотав ладонь тряпкой, и почти нежно прошипел:

– Не стоит так стараться, это очень крепкий харильский шёлк, три дня будешь жевать, пока дырочку прогрызёшь.

– Отпусти его, я кляп сделал. – Пока Азарил завязывал рот пленника скрученным в жгут платком, Райт уже почти уверенно всмотрелся в его тело магическим зрением.

Не то чтобы особо тревожился за рваную рану пленника, в которой даже болта не было. Шерт стрелял с очень близкого расстояния, и болт прошёл насквозь, прорвав мышечную ткань. Просто хотелось снова проверить, никуда оно не исчезло, это необычное умение – видеть недоступные другим вещи?! Те, которые раньше были недоступны и ему самому.

Нет, не пропало. Видно было ещё чётче, может, Райт просто теперь меньше волновался или приноровился. Рана оказалась некрасивой и вызвала жгучее желание немедленно приступить к её исцелению. И Райт не стал себя останавливать. Как и раньше, с Брантом, начал с глубины и, пользуясь тем, что не мешал дротик, захватил в тонкие невидимые пальцы сразу несколько обрывков мышц и сухожилий, безошибочно, словно всегда это знал, складывая их именно в том порядке, в каком они пребывали изначально.

– Эй, вы! – раздался нахальный голос из-за стены. – Отдайте нам его и лошадей, и мы позволим вам пройти.

– Они правда нам позволят? – Дорд испытующе смотрел на пленника и в догорающем, неверном свете заката ясно видел на его лице смятение.

– Подожди! – вскинулся его кузен. – Пока ни о чём его не спрашивай. Когда он хочет что-то сказать, вокруг его горла начинает виться зелёный дым… похожий на то, чем был намазан дротик. Боюсь, на него наложено заклинание… может, Даннак лучше объяснит.

– Ты и сам всё сказал, а заклинаний таких куча… нам не разобраться. Нужен магистр или сильный шаман… а пока лучше с ним не разговаривать.

Раньше Шертанс возмутился бы этим слюнтяйством, как можно так заботиться о мальчишке, ведь это же бандит, убийца?!

Но теперь предпочёл смолчать, начиная подозревать, что его спутники имеют на этот счёт собственное мнение, и неясно пока, насколько оно ошибочно.

* * *

Помощь подошла, когда осаждённые уже разуверились окончательно, и вовсе не с той стороны, откуда они её ждали.

Часа через два, когда совсем стемнело и дым костра можно было заметить только по странным искрам, не гаснущим подозрительно долго, с севера раздался неясный шорох, и почти рядом с руинами остановился отряд всадников.

– Кто звал на помощь? – на ошемском наречии сурово спросил гортанный мужской голос, и, неожиданно для спутников, ответила ему Тай:

– Ханшалли Тайлихон, дочь хана Дехтияра!

Гордость и высокомерие, прозвучавшие в её звонком голоске, абсолютно не соответствовали привычному образу кроткой и покладистой Тай, и Дорд очень порадовался, что никто не видит, как вытянулось его лицо.

– Это наши пленники! – закричал из-за стены тот же голос, что предлагал оставить раненого и лошадей. – Мы их не отдадим.

– А вас никто и спрашивать не станет. – Пока командир степняков бросал в ночь высокомерные слова, всадники подъехали к осаждённым вплотную. – А если попробуете нарушить соглашение, разбираться будете с Советом.

– Ладно, девку забирайте, а остальные – наши. Они ещё и парня моего захватили, поэтому понесут наказание по нашим законам.

– Я без мужа и его родственников никуда не поеду. – В голоске Тай сталью звенело негодование.

– С вами маг! – надрывался бандит, хотя теперь герцог начал серьёзно сомневаться в этом определении. – Он подлежит аресту!

– Это мой личный лекарь, и он всего лишь ученик! – так же гордо, как его жена, процедил Даннак, легко переходя с эйтанского на ошемское наречие.

– Они в нас магией песок бросали! – Последнее утверждение прозвучало настолько смехотворно, что преследователь и сам это понял, добавив безнадёжно: – Воина моего оставьте.

– Он на нас напал и теперь наш пленник, приедете на переговоры, там разберёмся. – Судя по этому заявлению, Азарил тоже что-то заподозрил.

– Давайте мне ханшалли… – Командир степняков определённо счёл слова Тайлихон про мужа уловкой ради спасения спутников.

– Пока я жив, моей жены не коснётся рука другого мужчины, – ловко соскользнувший на лошадь Даннак бережно принял в объятия хрупкую фигурку. – На первый раз прощаю, но больше не смей делать таких предложений.

Через несколько минут окружённые степняками путники уже мчались в ночь, со смешанным чувством радости и огорчения удаляясь от заветного, но недосягаемого пока обиталища Каражая.

Глава 20

Проснувшись на рассвете, Дорд почти сразу вспомнил о капитане; ночью, когда они добрались до лагеря степняков, Брант ещё не приходил в сознание.

– Он просто спит, – объявил встревоженным гостям вызванный предводителем шаман, – а рана хорошо закрыта. Кто лекарь?

– Я, – довольно покраснел от похвалы Райт, – но я пока только ученик.

– Будешь хорошим целителем, – что-то рассмотрел в Эртрайте шаман, – воина тоже ты вылечил? Даже хромать не будет, всё правильно сделал.

А сейчас Брант уже не спал, сидел неподалёку от входа и мрачно изучал огромную дыру в камзоле.

– Как ты себя чувствуешь? – вглядываясь в недовольное лицо друга, опустился рядом герцог, неслышно подойдя по мягким коврам.

– Тебе честно сказать? Как дурак. Стоял на плечах Азарила и вдруг очутился лежащим на куче подушек в шёлковом шатре. Ничего не знаю, ничего не помню, в камзоле дыра и кровь, а я цел!

– Тебя вылечил мой кузен, – выразительно указав глазами на слегка разошедшиеся полы шатра, пояснил Дорд. – его светлость хоть пока и ученик, но лекарь неплохой.

Брови капитана изумлённо поползли на лоб, а взгляд выразил целый букет чувств от недоверия до восхищения.

– Похоже, я проспал много интересного. Когда это было?

– Сегодня ночью. – Герцог старался отвечать коротко и в то же время дать другу как можно больше сведений о произошедшем. – Тебя ранили, а потом выяснилось, что на дротик наложено заклинание. Потому ты и спал. А чуть позже Шерт подбил лазутчика, но его допросить не получилось, тоже заклинание. Поэтому мы привезли парнишку сюда. Это лагерь соотечественников жены лорда Даннака. А вот бандиты оказались наёмниками Совета, если я правильно понял.

– Вот как. – Брант на несколько минут задумался. – Нужно будет выяснить… – он оглянулся на вход и закончил неожиданно: – выяснить, где тут можно умыться и купить какую-нибудь одежду.

– Идём, – оглянувшись на спавших, решил Дорд, не отпускать же Дрезорта одного, и протянул другу камзол Райта: – Вот, надень пока.

Сидевший рядом с шатром степняк при виде выходящих гостей немедленно вскочил и шагнул навстречу. Однако в его узких чёрных глазах не было ни подобострастия, ни угодливости, лишь спокойное достоинство воина.

– Где тут можно умыться… ну и всё остальное? – по-ошемски спросил Дрезорт, и герцог подавил усмешку.

Поистине таланты капитана неисчерпаемы.

– Брант! – Выскользнувший из соседнего шатра Даннак, не стесняясь, сгрёб капитана в свои медвежьи объятия. – Смотри-ка, совсем здоров! А я как раз хотел пойти, посмотреть… Вы умываться? Я тоже.

После прогулки гости направились было назад к своим шатрам, но сопровождающий замотал головой и коротко сообщил, что их ждёт хан.

«Как это он так быстро сумел сюда добраться?» – Ещё не успел задать сам себе ехидный вопрос герцог, а глаза уже отметили и заторопившихся воинов, рванувших по каким-то срочным делам, и серьёзных парнишек, ведущих в поводу взмыленных коней.

– Сюда, – поднимая полог самого обычного походного шатра, пригласил проводник, и они спокойно прошли внутрь.

Какие бы известия ни ожидали их там и чем бы ни окончился разговор со своенравным ханом, показывать окружающим какие-то сомнения вовсе не лучший способ для создания хорошего впечатления.

– Садитесь. – По виду хана невозможно было сказать, что он скакал несколько часов подряд.

Однако… если присмотреться, можно заметить и непросохшие капельки воды на шее, и необмятость простого полотняного халата, явно всего несколько мгновений назад натянутого на освежённое после дороги тело.

В срединных королевствах ходила едкая шутка про степняков, умеющих омыться одной кружкой воды, но Брант точно знал, что такое возможно. Хотя вряд ли подобная экономия требовалась хану.

– И кто из вас мой зять? – дождавшись, пока гости усядутся, с показным равнодушием поинтересовался Дехтияр, одновременно делая знак вошедшему с подносом прислужнику.

– Князь Даннак Тардигар, – почтительно склонил голову северянин, но в его голосе прозвучало столько достоинства, что показная почтительность не смогла бы никого убедить.

Тьма, так он князь! Странно, почему Гизелиус не просветил их на этот счёт? Или считал неважным? Ну не может же быть, чтобы просто забыл!

– Вот как! – Вряд ли хан удивился на самом деле, наверняка уже всё донесли встречавшие его со свежими лошадьми подданные, не похожи были те кони, которых видел Дорд, на скакавших несколько часов. – И чем же моя Тай сумела покорить такого славного воина?!

– Ничем, – сообщил лурденский князь.

Дорд даже глаза вытаращил от такого заявления, да он с ума сошёл, что ли, этот северянин, говорить такое отцу жены?

– На тот момент, когда на нас напал шаман Каражай, она была ничем не лучше принцессы Зальмии, леди Церцилии и целой кучи других, не менее знатных и богатых невест, – обыденным тоном пояснил Даннак и, слегка виновато улыбнувшись, добавил: – А вот когда портал выбросил нас в море, и я сумел рассмотреть её поближе…

Даннак на минуту смолк, скулы его затвердели, а глаза упрямо сощурились, выдавая внутреннее напряжение.

– Теперь она – моя Тай, и я никому её не отдам… пока жив.

– Я хочу войти! – В раздавшемся снаружи заявлении можно было расслышать рычанье степной кошки. – Отойди!

– Пропустите её! – Негромкий приказ хана немедленно был услышан, и в шатёр ворвался вихрь разноцветного шёлка. – С возвращением, дочка!

– Это не возвращение. – Тайлихон легко скользнула к мужу и встревоженно заглянула в его глаза. – Мы шли в другую сторону, просто на нас напали.

Даннак немедленно притянул жену к себе и, усадив рядом, крепко обнял за талию.

– Твой муж не смог тебя защитить? – Хан разговаривал так же холодно и безучастно, но по появившимся в уголках глаз лучикам можно было догадаться, что он едва сдерживает улыбку. – И почему ты так неприлично себя ведёшь при посторонних мужчинах?

– Отец, – Тай была настроена очень воинственно, – мой муж может один побить четверых воинов, и мы легко разогнали бы тот отряд, если б с ними не было магов. И перестань уже играть в страшного хана… Я прекрасно знаю, что твои люди всю ночь не спали, чтобы выяснить всё про Дана и его семью. Да и про остальных моих спутников тоже. Вот, знакомься, это капитан Дрезорт… Брант… прости, сразу не сказала, я так рада, что ты выздоровел!

– Я тоже, принцесса, благодарю, – тепло улыбнувшись, прижал руку к сердцу Брант.

– А это секретарь герцога Анримского… лорд Кайдинир. Сам герцог ещё спит, наверное. А ещё с нами едет старший брат Дана князь Азарил и граф Данжерон.

– Я рад приветствовать в своих владениях таких достойных людей, надеюсь, они останутся довольны нашим гостеприимством. Но хочу заметить, князь… я разочарован, – Дехтияр делано вздохнул, – в своей дочери. Раньше она никогда не позволяла себе так много говорить в присутствии мужчин.

– Это я ей приказал, – немедленно вступился за жену северянин, подарив Тай нежный взгляд. – Как выяснилось, значительно полезнее для дела, если она сразу рассказывает всё, что знает, чем когда молчит.

Несколько минут хан молчал, внимательно рассматривая прильнувшую к незнакомому плечистому мужчине дочь, и пытался справится с собой. Конечно, он очень рад за Тай. Дочери повезло: мужчина, который её выбрал, похоже, искренне любит девочку, во всяком случае, успешно обошёл все каверзные вопросы и ловушки, которые пытался подбросить ему хан.

Но как же обидно и больно сознавать, что существо, которое ты обожал, берёг и лелеял целых восемнадцать лет, больше уже не будет считать тебя самым сильным и умным мужчиной на свете!

И скоро уедет куда-то на край света, в холодные каменные ущелья, где месяцами лежит снег и солнце выглядывает только на пару часов в день! А его внуки… возможно, никогда не увидят, как хороша степь ранней весной, когда вся даль алеет нескончаемыми полянами тюльпанов и маков.

Но у него никогда не повернётся язык сказать ей «нет»… Этих двоих уже накрепко связала общая тайна и ведёт своей дорожкой, торопя совершить те же открытия и ошибки, какие совершили сотни поколений до них.

– Я признаю ваш союз, – сообразив, что молчит слишком долго, важно произнёс хан, – а насчёт приданого мы поговорим наедине… после завтрака.

– Спасибо, отец! – Тай вскочила и в три прыжка оказалась возле хана.

Обвила руками шею, чмокнула в смуглую щёку. И, смутившись под его укоризненным взглядом, упорхнула под надёжное плечо мужа.

– Благодарю вас, хан, – уже привычно прижав к себе жену, склонил голову Даннак, – а насчёт разговора… не знаю пока, как повернутся события… Каражай увёл с собой нашу младшую сестру… и мы намерены сделать всё, чтобы её освободить. А потом… если нам всё удастся, я собирался пожить тут до весны. Тай трудно будет сразу оказаться среди снегов моей родины… у нас уже наступила зима. Поэтому торопиться нам некуда.

Это заявление северянина совершенно примирило хана с поспешным замужеством дочери и заставило сильнее зауважать зятя. Немногие мужчины способны на такую жертву ради жены, даже самой любимой. Отказаться от возвращения к родичам, друзьям и привычному образу жизни для большинства мужчин не просто трудно, а невероятно трудно. Почти невозможно. И хотя всегда находятся авантюристы и любознательные непоседы, готовые в погоне за новыми впечатлениями в любой момент сорваться с насиженного места, их всё же намного меньше, чем тех, кто ни за какие деньги не променяет родную кривую яблоню на роскошную пальму чужих мест.

Судя по сведениям, которые успели собрать за ночь его советники, князь Даннак был именно из таких. Стало быть, действительно беспокоится за жену и не хочет резко вырывать её из привычного образа жизни, и тогда его решение дорогого стоит.

Подчиняясь взгляду хана, слуга пододвинул на середину низкий стол, уставил его блюдами с едой и налил в пиалы гостей горячий душистый чай. Они коротко переглянулись и не прикоснулись к предложенному угощению. Даже рук не подняли.

– Вы не любите чай? – В глубине невозмутимых глаз Дехтияра мелькнуло что-то непонятное, то ли интерес, то ли гнев, – так скажите, какие блюда принести, мои слуги постараются приготовить.

– Разрешите нам позавтракать в своём шатре, – очень вежливо попросил Даннак, – вместе с друзьями.

И снова он прошёл проверку, и не один, а с новыми друзьями, позволил себе неслышный вздох облегчения хан, кратким движением брови отдавая приказ всё понимающему слуге.

– Я просто хотел дать им отдохнуть, как следует, – даже не надеясь, что гости поверят, всё же счёл нужным негромко проворчать Дехтияр и отставил в сторону свою пиалу, – а кто из них лекарь?

– Герцог Дорданд, – не позволил друзьям солгать вместо себя секретарь, – но он только ученик. И раньше у него никогда так не получалось, наверное, повлияла близость того места… логова Каражая.

– Они зовут его обителью… – нехотя обронил хан и надолго смолк, дожидаясь появления остальных гостей.

* * *

– Доброе утро. – Первым в шатёр шагнул Азарил и сразу вежливо посторонился, пропуская вперёд Райта и Шертанса. – Я Азарил Тардигар.

– Дорданд Агранат, – бросив в брата унич-тожающий взгляд, хмуро пробормотал Райт, – герцог.

Едва разглядев, во что одет брат, герцог разом простил ему и недовольное сопение, и сердитое лицо. Даже нарушение этикета и явное пренебрежение всеми правилами дипломатии. И не просто простил, а постарался сцепить покрепче зубы, чтобы не выдать охватившего его желания расхохотаться во весь голос.

Слишком уморительно выглядела стройная фигура брата в широком шёлковом полосатом халате, подпоясанном ярким вышитым кушаком с кистями.