Текст книги " Осада"
Автор книги: Вера Чиркова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
Глава 22
– Вам не кажется всё это очень подозрительным? – в который раз повторила Аглесса и крутнулась перед зеркалом, любуясь переливами харильского шёлка.
– Кажется. – Риселла и сама была неимоверно сердита на того, кто так решительно распорядился их свободой. И правом самим решать свою судьбу. – Но мы ведь ничего не можем сделать?!
Они и в самом деле пока абсолютно ничего не могли предпринять. И даже обвинить хозяев этого прекрасного уголка девушкам было не в чем. Официально. Ведь это же не они притащили сюда толпу девушек, а шаман, спутник Тайлихон. А маги просто устроили их со всевозможными удобствами и ушли решать свои дела. И ни на миг не задумались, как могут чувствовать себя свободные девушки, очутившись в гареме.
Нет, этот дом был совершенно не похож на гарем, каким Сел его представляла себе по рассказам леди Тренны и принцессы Зальмии. Скорее он походил на столичный пансионат для приезжих. С той только разницей, что здесь не было ни горничных, ни поваров. Пухленькая немолодая женщина, пёкшая для обитательниц гарема хлеб, пирожки, булочки и готовившая восхитительные десерты, была единственной работницей, приходившей сюда по утрам. Всё остальное они должны были делать сами.
Риселла пока не разобралась, откуда брались продукты, но в подвале на нетающих глыбах льда стояли кувшины с молоком и горшочки со сметаной и маслом, в корзинах серебрились рыбины и сочно желтели птичьи тушки. Да и верхняя кладовая была битком забита продуктами. Как выяснилось почти сразу, из них четверых лишь Аглесса не умела готовить. Или не хотела. Впрочем, она и в монастыре всячески увиливала от занятий кулинарией, заявляя, что это ей никогда не пригодится.
В другое время и в другом месте Риселла ни за что не стала бы потакать бывшей соученице, но тут старалась как можно чаще заходить в кухню, присаживаться к чайному столику, предлагать помощь пирожнице. И, слушая странные, непривычные разговоры, пытаться понять, как живут тут постоянные обитательницы, зачем их привезли или почему они пришли сами?
– Они сегодня не такие, как вчера, – вдруг заявила Мирена, стоявшая в эркере возле широкого окна и встревоженно глядевшая вниз, на роскошный парк, в котором вчера вечером прогуливалось довольно много народу.
Мужчин, женщин и детей. Хотя женщин было очень немного, а детишек всего-то около десятка. Выяснилось, что женщин из гарема гулять по парку не выпускал охранник, для этого у них был собственный внутренний садик. А все те, кто там гулял, были чьими-то жёнами.
Больше всего было мужчин, и почти все они, вольно или нет, старались пройти мимо широких окон нарядного трёхэтажного здания, в которое привёл пленниц три дня назад строгий старик. Оказалось, он тут был кем-то вроде смотрителя или вышибалы. И хотя Эгомм абсолютно не обладал магией, никто из красавцев‑магов даже не пытался пройти дальше просторного приёмного зала, где каждый вечер собиралась весёлая компания, пили чай, шутили, флиртовали.
Очень скоро Риселла выяснила, что, как ни странно, выходить замуж не торопятся сами женщины. Здесь весело и можно целый день болтаться по дому, попивая чай с пирожными и сладостями, которыми вечерами задаривали прелестниц ухажёры. А в домах магов нужно следить за чистотой, готовить обед и обходиться обществом мужа, целый день занятого своими важными и непонятными делами. Немногие женщины долго выдерживали такой тоскливый образ жизни, хотя почти все время от времени сдавались на настойчивые ухаживания красавцев. И раз за разом возвращались в гарем. Наверняка существовали какие-то ограничения на слишком легкомысленные отношения, однако выспросить подробнее знахарка пока не успела.
– Кто не такие? – вяло поинтересовалась Риселла, когда молчать дальше стало неприлично.
– Все. Этот городок. И люди, и маги, и даже дом… ты не обратила внимания, сегодня окна нельзя открыть, колет пальцы, едва прикасаешься к щеколдочке.
– Может, у них вчера был праздничный день… а сегодня все заняты делами? – Так и не снявшая монашеское одеяние девушка откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
– А недавно приходило несколько магов… и что-то пытались наколдовать, я сразу поняла, наш придворный маг точно так же всегда машет руками. – Мирена никому никогда не рассказывала, откуда она столько знает про магов.
Да никто и не интересовался.
– Ну, может, они защиту накладывали? От урагана или ещё чего-то похожего?! – подала голос Галирия, устроившаяся возле стола с ножом и дощечкой.
Вот уже третий день лурденка кормит их одним и тем же блюдом. Салатом из мелко нарезанных фруктов, заправленным взбитыми с сахаром сливками и немного постоявшим на льду.
Салат вызывал у её спутниц, никогда не испытывающих недостатка в яблоках и грушах, тихую тоску, но протестовать попыталась только Аглесса.
– Если не нравится – не ешь, – спокойно заявила по-лурденски Гали принцессе, когда та сообщила, что неплохо бы сменить меню. – Там полно продуктов, иди и приготовь чего захочешь.
Аглесса на это заявление только надула губки, готовить она не желала. Ей хотелось посидеть вечером с постоянными обитательницами гарема в приёмном зале, поболтать и посмеяться… и, может… снова увидеть того сногсшибательного красавца, умеющего так нежно говорить комплименты. Однако в холл им не разрешал выходить Эгомм, по вечерам собственноручно запирая двери в выделенные девушкам покои на верхнем этаже. И Риселле никак не удавалось решить, было это защитой или всё же наказанием.
– Нет, – снова отвлекла девушку от невесёлых размышлений Мирена, – что-то случилось. Взгляни, уже вечереет, а в парке ни одного гуляющего. Ну, допустим, мужчины чем-то заняты… а их жёны? И детишек почему не выпустили? Вчера вечером в том пруду несколько мальчишек даже купались… тут ещё совсем лето. А сегодня день ничуть не прохладнее…
– Мирена, я могу пойти и спросить у того старика, – устало вздохнула Сел, – но он всё равно не ответит. И знаешь почему? Сегодня утром мне Ефимия объяснила… у него нет языка.
– Эти, маги… отрезали? – Аглесса от жгучего любопытства даже про зеркало забыла.
– Неизвестно кто, скорее всего бандиты, его нашли в песках… пирожница слышала, как ученики шептались, говорят, Эгомм был страш– но изувечен. Маги вылечили, и с тех пор он тут живёт.
– А язык ему почему не вернули? Я слышала про магов, которые даже давно отрезанные ноги и руки выращивали. – Мирена тоже заинтересовалась судьбой смотрителя, даже от окна отвернулась.
– Вроде бы он сам не захотел. Хотя лично я не могу поверить, будто человек по доброй воле может не захотеть вернуть себе возможность высказать хоть иногда всё, что накипит на душе. – Риселла, по обыкновению, судила очень решительно.
– Такое может быть… – задумчиво пробормотала Мирена, – если он опасался, что могут опознать по голосу. Или боялся случайно проговориться, например, во сне.
Риселла с северянкой с изумлением уставились на компаньонку. За последние три дня они узнали женщину намного лучше, чем за годы, прожитые рядом с ней в монастыре. Разумеется, днём горничных и дуэний богатых воспитанниц даже близко не подпускали к подопечным. Зато им позволено было ночевать в смежных со спальнями девочек каморках. Именно они купали малышек по вечерам, причёсывали и одевали по утрам, следили за одеждой и порядком в кельях. Бывших намного просторнее и удобнее, чем в обычных монастырях.
Немногие компаньонки выдерживали в монастыре больше года-двух, исключением стала только Мирена. Все десять лет, которые принцесса провела в монастыре, её компаньонка была рядом. Всегда строго одетая и причёсанная, всегда суховато-неприступная. И теперь вдруг выяснилось, что это было лишь очень хорошей маской и на самом деле Мирена наблюдательная и очень неглупая особа.
– Наверняка его проверяли, тут есть менталы и эмпаты, – задумчиво пробормотала Сел, – как я сумела понять из рассказов пирожницы, тут много чего есть из того, о чём никто в королевствах даже не подозревает. Например, вода и деревья. Ведь из-за стены ничего этого не видно: ни домов, ни парка. Вы заметили, что территория крепости формой напоминает чашу? А снаружи, наоборот, нужно подниматься по склону холма, мне Ефимия рассказала.
– Она была снаружи? – Это сообщение заинтересовало всех. – Ну и как там?
– На несколько лиг вокруг – засыпанные песком руины. Очень древние. А дальше пустыня. Простым людям разрешено разбирать камни и строить дома поблизости от крепости, маги зовут её обителью. Но не ближе чем на сто локтей. Маги позволяют людям брать воду в своих колодцах, а мужчины за это по очереди дежурят на внешней галерее. Такой охранник нас и обнаружил. Им вообще-то запрещено подходить к портальным башням, но мы очень уж жалобно орали.
– Спасибо Мирене, – честно призналась Галирия, – а то и до сих пор бы там сидели.
– Что она сказала про меня? – подозрительно поинтересовалась компаньонка.
– Что тебе давно пора выучить язык северян. – Аглесса до сих пор дулась на Мирену за разлуку с прекрасным незнакомцем.
– Она сказала спасибо, – с укоризной взглянула на принцессу Сел. – Мы и в самом деле должны тебя поблагодарить, самим нам не хватило бы упорства.
– Я просто много старше… – внезапно смешалась Мирена и торопливо отвернулась к окну.
– Сел, – закричала она через пару секунд, – иди сюда быстрее! Взгляни… я не ошибаюсь?
Нет, компаньонка не ошибалась, это Риселла сразу поняла, едва увидела две женские фигурки, неторопливо бредущие по дорожке вдоль фасада. Хотя на Милли было совершенно несвойственное ей верхнее платье, слегка похожее на блио без рукавов. Но очень короткое, доходящее по степному обычаю всего до середины икр. Снизу из-под плотной, тёмно-синей ткани выглядывали голубые шёлковые шальвары, а с плеч свободно струились такие же полупрозрачные рукава. Зато строгая причёска и гордая осанка никуда не делись, как и походка, по которой Сел узнала бы подругу за поллиги. А уж маркатку, бывшую в платье любимого алого цвета, вообще нельзя было спутать ни с кем другим.
– Интересно, как они сюда попали?! – вспомнив про местные правила, встревожилась Сел и схватилась за ручку, намереваясь открыть окно.
В пальцы немедленно впились невидимые острые иголки, вырвавшие у монахини сердитое шипение. Вот, значит, как, и вправду купол. И невероятно мощный, судя по предупреждающему уколу. Хотя небольшие способности Риселлы к магии помогают ей держать постоянный щит, а вот Мирене наверняка досталось сильнее.
– Я же предупреждала…
– Но как нам дать ей понять, что мы тут? Может, постучать в дверь, неужели никто не придёт?
– Не нужно, – рассудительно сообщила бросившая свой салат Галирия, – Милли сама может догадаться о куполе, она очень внимательная… Смотрите, по-моему, уже поняла.
– Ещё бы нам понять, как она намерена поступить, – с сомнением буркнула Аглесса.
– Тебе можно и не пытаться, всё равно ничего не выйдет. – Риселла откровенно грубила и даже не пыталась это скрыть. Давно знала, что долго вытерпеть общество златовласой и голубоглазой прелестницы ей не дано.
– Не ссорьтесь… – вздохнула Мирена, и монахиня пристыженно смолкла, в самом деле, незачем задевать Аглесс, ведь не навсегда же их посадили в этот дом?!
А Милли тем временем достала откуда-то хорошо видимые в сумерках белые цветы и принялась раскладывать их по обочине дороги.
– Сел! Это тебя! – когда из цветов сложились первые буквы, обрадовалась Галирия.
– Вижу, – мрачно отозвалась знахарка, – только как я ей отвечу?
– А она не спрашивает, – задумчиво сообщила Мирена, – судя по всему, она точно знает, что ты тут.
– Ой, какие красавцы, везёт же ей, – капризно захныкала Аглесса, завидев троих молодых мужчин, направляющихся к Милли. – Вот почему хозяева нас не выпускают?
– Чтобы ты им не мешала работать, – снова не выдержала тщетно пытавшаяся разгадать замысел магини Риселла.
Намерения учеников монахиню не беспокоили, Сел точно знала – никаким красавцам не под силу помешать Милли заниматься своим делом. Слишком хорошо изучила за годы жизни в монастыре характер тихой, на первый взгляд, подружки.
* * *
– Девушки! И какие хорошенькие! – с нарочитым изумлением громко охнул первый из подошедших к девушкам учеников.
Милли только ехидно сморщила носик.
Ну-ну. Делайте вид, красавчики, будто только сейчас заметили добычу. Незачем вам пока знать о протянутой за кустами незаметной туманной сторожке, ещё пару минут назад доложившей о вашем появлении. И о том, как вы бежали почти бегом, боясь опоздать.
– Таких красивых тут ещё никогда не было, – уверенно подхватил второй. – Интересно, откуда появились такие принцессы?
– Из Марката, – не позволила ему долго распинаться Милли; темнело слишком быстро, и времени выслушивать их комплименты не было. – Быстренько идите все ко мне.
– О боги, а какая смелая! – восхищённо выдохнул третий. – Я всегда мечтал, чтобы девушка позвала меня к себе таким тоном.
– Радуйся, твоя мечта сбылась, – серьёзно сообщила магиня, – вот тебе цветы…
– Но… обычно я дарю цветы девушкам…
Однако Милли не стала разбираться, кокетничает парень или заподозрил неладное.
– Бери цветы и выкладывай вот тут слово – «вода»! – Решительно всучив ему букет, девушка повернулась ко второму: – А ты слово – «камень», вот твои цветы. И поторопитесь, темнеет.
– А пока вы играете в слова… – подхватывая Церцилию под руку, проворковал ученик, который не только прибежал первым, но и успел уже сделать выбор. И даже выяснил имя пленившей его красавицы. – Мы немного погуляем. Я покажу Цили пруд.
– Стоять! Никаких прудов, – безапелляционно скомандовала Милли, подивившись его находчивости. – Оставайся тут, ты тоже можешь понадобиться.
– А почему ты мной командуешь? – возмутился парень, уже отчётливо представивший себе, как рассказывает яркой незнакомке про свои внезапно вспыхнувшие чувства.
– Но разве не вы мечтали, чтобы девушки разговаривали с вами таким тоном? – ехидно осведомилась Милли, помогая ученику выкладывать последние буквы. – Цили, твой выход.
– Извини, – с сожалением улыбнулась кавалеру маркатка, успевшая за эти дни понять, что Милли лучше слушаться, и всунула красавцу в руки свои запасы еды, – держи. Да смотри, ничего не ешь!
– Неужели… отравлено? – как-то подозрительно покосился на еду будущий маг, стараясь держать корзинку чуть поодаль.
– Нет, – развеселилась графиня, – занято! Милли, а можно я туфли сниму? Мне в них неудобно.
– Можно, только поторопись.
Маркатка изящно оперлась на руку держащего её корзинку ученика и, приподняв подол, поочерёдно сняла маленькие туфельки.
Убью, сердито фыркнула Милли, это ведь она специально, чтобы красавец впечатлился зрелищем. И окончательно втюрился. Хотя он и без того… краснеет, бледнеет и совершенно забыл все свои затёртые до дыр комплименты.
Цилия, довольно усмехнувшись, упорхнула от ученика к разложенным на травке цветам и начала придуманное ими по дороге представление. Изящно махала руками, изгибалась, вертелась в полутанце-полуигре, не забывая раз за разом повторять несколько основных жестов, ради которых они и устроили этот маленький спектакль.
– Браво, Цили, – похвалила магиня по-маркатски, не сводя взгляда с вделанного в простое колечко невзрачного камушка, – повтори ещё разок и закругляйся. Всё равно им уже почти ничего не видно.
– Ты просто не заметила, – не прекращая танца, мурлыкнула маркатка, – там возле каждого окна по три человека стоят.
– Тогда понятно, почему ты не возмущаешься, – догадалась Милли, – надеешься на аплодисменты?! О, есть! Догадались! Всё, можешь собирать цветы. Это тебе в награду…
Магиня смолкла, мысленно уйдя в загадочное и призрачное пространство магического заклинания.
– Мне господа ученики соберут. – По восхищённым лицам учеников, не сводивших с неё взглядов, Церцилия мгновенно сообразила, что теперь может вертеть красавцами по своему усмотрению, и торопилась утвердиться в этом праве.
И не ошиблась, ловеласы мигом, соревнуясь в ловкости и скорости, собрали цветы в букеты. К огорчению заводилы, из-за корзинки вынужденного собирать цветы одной рукой, ему удалось собрать меньше всех, причём некоторые венчики были уже без ножек.
И пока он, манипулируя корзинкой, как жонглёр, пытался составить жалкий букетик, дружки успели протянуть Церцилии роскошные веники.
– Что такое тут происходит? – Звук знакомого грозного голоса подействовал на красавцев, как ведро ледяной воды на разомлевшего на солнце лентяя.
– Н‑ничего… девушки заблудились, мы им дорогу показывали, – бледнея, неуклюже соврал один из учеников, про себя горячо молясь, чтобы незнакомки не выдавали его метру.
– Тсс, – произнесла та незнакомка, которая так решительно заставила их делать дурацкую работу, – подожди, Сард, сейчас…
Девушка снова смолкла, уйдя в своё непонятное занятие, а ошеломлённые её наглостью ученики замерли статуями, ожидая страшной расправы. Поверить в милость самого строгого из магистров ни один из них пока не решался.
– Что она задумала? – шагнув к Церцилии, шёпотом осведомился магистр, привычно проверяя магическим зрением всё вокруг.
Купол был на месте, такой же невредимый и неприступный, как пару часов назад. И все ловушки на нём висели как прежде. Простенькую туманную сторожку, охватившую довольно значительную окружность, он обнаружил ещё на подходе, и именно она заставила магистра свернуть к гарему.
– Хочет, чтобы Сел положила в воду своё кольцо, – страшно гордясь своей осведомлённостью, важно сообщила маркатка, – у них в кольцах парные камни. Мы цветами выложили слова, а потом я передала Риселле знаки. Милли говорит, они догадались… теперь она может там кого-то создать.
– Прекрасная идея, – поразмышляв минутку, довольно хмыкнул Сарджабиз. – Милли, бросишь мне картинку?
– Пока… не нужно… – Девушка говорила как во сне, и магистр прекрасно понимал, почему.
Магиня через связь камней обратилась к своей стихии, и теперь, взяв её под контроль, пытается на расстоянии создать водного, вернее, туманного голема. Неясно пока, какие действия он может совершать, но даже если всего лишь разведает обстановку, и то будет просто замечательно. Вот только магине очень тяжело не сбиться, приходится делить свой разум между своими действиями и передвижением големов.
– Вы можете идти, – скомандовал он ученикам, но Милли отрицательно мотнула головой, и магистр мгновенно отменил свой же приказ. – Нет, ждите. Вы ей зачем-то нужны.
– Они… пустые… сила… – пробормотала магиня, и магистр мгновенно насторожился.
– Милли, если её снять, то будет взрыв! Там уйма энергии, ты же слышала!
– Если снаружи… а мы изнутри… второй готов… ещё парочку сделаю, чтобы пошли в разные стороны…
– Передай мне первых, – мгновенно придумал выход магистр, – какой из камней?
– Тот, который в простом колечке, серенький. – Церцилия настолько увлеклась происходящим, что даже забыла кокетливо улыбаться красавцам.
– Отлично, – метр достал из воздуха иголку и кольнул палец, – этот?
– Да, – отстранённо подтвердила Милли.
Капля крови мгновенно впиталась в камень, соединяя невидимой связью три точки в пространстве, две перед домом и третью в глубокой вазе, где Риселла держала руку с кольцом. Снять его и положить в воду, как советовала Мирена, девушка не решилась, а вдруг это будет неправильно?! Если Милли нужно, то она может держать так руку хоть всю ночь, ей нетрудно.
Сарджабиз даже поперхнулся, увидев перед глазами слой воды; ощущение было такое, словно его замуровали в хрустальном саркофаге, наполненном водой. Но сразу же обнаружил нитку магии, ведущую прочь, и ринулся по ней сознанием.
На четырёх девушек, изумлённо наблюдающих за тем, как из налитой в вазу воды выползают туманные подобия человеческих фигур, маг глянул лишь мельком, всё своё сознание перенося в голема. На миг его разум столкнулся с мыслями Милли, заглянул в них – и тотчас был выброшен возмущённым окриком:
– Не шарь в моей голове… возьми второго, пусть воды в вазу подольёт…
– Руки недостаточно плотные… проходят через кувшин… есть, одна догадалась… старшая… теперь что?
– Просочись под дверь, первый уже там… отдаю… попробуем одновременно в разных местах… – Пока Милли, передавшая Сарджабизу управление первыми големами, создавала третьего, выдалась возможность пояснить задумку.
– Умница, но одной воды недостаточно, теперь собирай в комнатах пыль и волосы… иначе купол на них не отреагирует, ищи мусор в углах… под кроватями… отлично. – Опытному магистру ничего не стоило разделить свое сознание на три неравные части, оставив основную тут. – Нам нужно ещё учеников; Хэнс, сбегай, приведи людей из южной башни, нужны пустые.
Ученик понятливо кивнул и помчался прочь, двое других с завистью глядели ему вслед. Это надо же так проколоться?! Знакомиться с хрупкой девушкой, а напороться на магистра! Да ещё и решительно командующего одним из пяти!
Третий голем получился плотнее, теперь Милли не экономила воду, догадавшиеся девушки всё время подливали в вазу. И Милли дала им понять, что всё они делают правильно, погладив Сел по плечу туманной лапой голема. А потом уже привычно протиснула его под дверью и отправила на второй этаж.
Жительницы дома сегодня были заперты по комнатам и переживали ущемление своих прав очень остро. А некоторые, раньше других заподозрившие беду, даже плакали.
В одной из комнат ведомый Милли голем застал настоящую истерику.
– Я дура, дура, дура! – колошматила несчастную подушку растрёпанная и зарёванная девица. – Ну почему я вчера не сказала ему про любовь? Зачем мне теперь все эти наряды и сласти, если он… о‑о‑о… – Бессвязные выкрики снова прервались горькими рыданиями.
Кастовать заклинания через голема Милли не умела, такое вообще удаётся только самым сильным магистрам, да и то голем должен быть в прямой видимости. А вот оторвать клочок от туманного тела и бросить в лицо рыдающей девице горсть брызг было вполне в её власти. И магиня не стала отказывать себе в такой малости, помочь подруге по несчастью.
Нет, сама Милли никогда не станет так рыдать и лупить подушку, но видит премудрая Хаэттирна, как ей этого хочется с самого момента пробуждения!
– Ай! Это… что такое? – всполошилась обитательница гарема, ощутив прикосновение ко лбу холодных капель. – Это знак? Он жив? О боги… какое счастье…
Вскочив с постели, строптивая прелестница ринулась к шкафу, и, выхватив из него ворох одежды, принялась лихорадочно связывать её в узлы. Милли озадаченно фыркнула и поторопилась увести потяжелевшего голема из этой комнаты.
