Текст книги "Любви навстречу"

Автор книги: Венди Уэкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава 11

Прошла неделя, и наступил для Аманды первый рабочий день. Она довезла детей до остановки школьного автобуса и отправилась в дом Кэндис. Там она оставила машину в гараже и поднялась в гостевую ванную, чтобы переодеться.

На полное преображение в Соланж потребовалось двадцать минут. И вот Аманда распахнула дверь в кухню, где ее ждала подруга.

– Привет, Кэндиис. – В ее речи звучал явственный французский акцент. – Меня зовут Соланж. Вы меня подвести к дому миссис Битей Менковски?

– Ты… ты что, французская горничная? – Кэндис даже заикаться начала от удивления.

– Уи, – отозвалась Аманда-Соланж.

– Ну, как-то это… Единственное место, где я видела французскую горничную, – это во Франции. И еще на страницах журнала «Плейбой».

– Да? – Аманда захлопала ресницами-бабочками и напомнила себе, что жестикуляция француженки должна быть более экспрессивной, чем ее собственная.

– Я имею в виду, что почти все горничные и остальная прислуга в Атланте и вообще на юго-восточном побережье – это испано-говорящие выходцы из Латинской Америки. И я не понимаю, почему ты решила стать француженкой? Выбрала бы какой-нибудь более традиционный вариант.

Кэндис взглянула на часы и спохватилась, что им пора выезжать. Женщины спустились в гараж и переложили в багажник автомобиля Кэндис пылесос и моющие средства, которые Аманда привезла с собой.

– Так что насчет твоего необычного выбора? – напомнила Кэндис.

– Не знаю. Просто мне показалось, что так будет естественно. Это как-то само собой вышло. – Аманда вновь напомнила себе о жестикуляции и передернула плечами с галльской выразительностью. – Знаешь, я устала быть пресной. И не хочу чувствовать себя несчастной и подавленной, когда буду входить в дома своих знакомых, чтобы заниматься уборкой. Я буду играть роль и хочу, чтобы мой персонаж стал яркой, дерзкой личностью. И моя Соланж де Папильон именно такая. Кроме того, я очень прилично говорю по-французски.

– Как скажешь. – Кэндис забралась на водительское сиденье. Они договорились, что она некоторое время поработает водителем и представит новую горничную хозяевам. – Это твоя вечеринка, тебе и решать. Я только хотела тебя предупредить.

– И о чем же, моя белокурая подруга по имени Кэнди?

– Я никому не позволяю называть меня Кэнди. И твой французский вариант мне тоже не слишком нравится.

Они выехали их гаража и направились, к дому Битей Менковски. Аманда знала Битей и ее семью много лет. Пару раз они даже ужинали вместе – она с Робом, Битей и ее муж Герберт. Однако до настоящей дружбы дело так и не дошло. Аманде семья Менковски всегда казалась чересчур пуританской и немного занудной.

– А что ты им рассказала про меня? Ну, то есть про их новую уборщицу? – спросила она.

– Да почти ничего, потому что Битей даже не спрашивала. Ее Имельда уволилась четыре недели назад, и с тех пор они обходятся без прислуги. Битей все равно, кто придет, – лишь бы этот человек прибрался в доме.

– Это хорошо, – пробормотала Аманда, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее. Боже, это давно забытое ощущение! Именно так она всегда чувствовала себя перед выходом на сцену.

– Думаю, сегодня тебе не грозит встреча с хозяйкой, – сказала Кэндис. – Битей вернется домой не раньше трех. Я приеду за тобой к половине третьего.

Кэндис вела машину, а Аманда смотрела в окно на знакомые улицы и пыталась увидеть их глазами Соланж. Бакалейный магазинчик, химчистка, овощной магазин Хонг Во. Теперь город казался восхитительно новым, как и она сама. Аманда улыбнулась – мысль о предстоящем приключении ей нравилась.

Когда они добрались до цели, Кэндис въехала на парковку и извлекла из сумочки список поручений, который ей передала Битей.

– Она хотела, чтобы ты перестирала все белье, но я сказала, что времени хватит только на простыни и полотенца. Ключ она обещала оставить под ковриком у входной двери.

– Как похоже на Битей, – сказала Аманда, вылезая из машины. – Она никогда не отличалась оригинальностью.

Она достала из багажника свои орудия труда и, нагруженная, подошла к двери. Ключ лежал на месте, и Аманда открыла дверь и вступила в дом. Ее охватило странное чувство нереальности происходящего. Конечно, она бывала здесь не раз – на праздниках и вечеринках. Но прийти в дом, когда в нем нет хозяев, – совсем другое дело. Впрочем, еще удивительнее, что она собирается проводить здесь уборку, переодевшись во французскую горничную.

Дом Менковски был похож на многие дома в Атланте. Из холла гости попадали в парадную гостиную и столовую. Лестница вела наверх, где располагались ванные и спальни, а за лестницей имелась дверь в подвал. Дверь вела прямо в кухню, где семья обедала и ужинала чаще всего. Еще имелось просторное помещение с огромными окнами, выходившими на задний двор. Двор этот, как и у самой Аманды, скорее напоминал лес.

Аманда прошла в кухню, сгрузила на пол пылесос и флаконы и огляделась, пытаясь оценить объем работ.

В раковине громоздилась гора грязных тарелок, а эре горизонтальные поверхности были завалены бытовым мусором – конвертами от почты, фантиками, пакетами, игрушками. Детские вещички были раскиданы по полу и даже лежали на ступеньках лестницы. Аманда невольно улыбнулась: маечки и штанишки словно пытались самостоятельно забраться на второй этаж. Все покрывал толстый слой пыли, и вообще увольнение служанки буквально поставило семейство на грань экологической катастрофы. Совершенно очевидно, что Битей никогда не искала утешения в уборке.

Аманда поднялась наверх и прошлась по спальням. Детские комнаты оказались приблизительно такими, как она себе и представляла: в спальне Лоры все было сплошь в розовых цветочках, а в спальне семилетнего сынишки Менковски преобладали спортивные мотивы.

Однако в хозяйской спальне Аманда застыла с полуоткрытым ртом. Некоторое время она просто оглядывалась, а потом охарактеризовала стиль помещения как «бордельный». Нет, надо как-то изящнее. Вот бывает же барокко, рококо. А это, значит, будет борделло. Все кругом в зеркалах и красном бархате с золотой отделкой. Мебель темного дерева покрыта пылью.

Сначала она хотела распахнуть тяжелые шторы и открыть окна, чтобы впустить в комнату свет и воздух. Потом вспомнила, что время идет, а ей будут платить за уборку, а не за декорирование.

Аманда повернулась и уставилась на свое отражение в одном из зеркал. Темные волосы, голубые глаза и выражение упрямства на лице.

– Вовсе не Аманда Шеридан собирается заниматься уборкой. Грязные полотенца и белье будет собирать Соланж де Папильон. Она самая лучшая горничная, и Битей повезло, что ей удалось заполучить это сокровище.

Взбодрив себя, таким образом, Аманда отправилась собирать разбросанные по полу грязные вещи. Затем она сняла постельное белье и вытерла пыль. Одновременно она пыталась навести порядок на полках и в шкафах. Не имея понятия, где именно должна находиться та или иная книга или безделушка, она расставляла их сама или просто складывала в кучки по принципу схожести. Все равно эффект уменьшения хаоса был налицо.

Прошел час. Аманда огляделась и подвела итоги. Она перестирала и высушила кучу белья, перестелила одну кровать и создала большое количество аккуратных кучек из книг, игрушек, сигарет и прочего барахла. Однако ее ждал первый этаж, да и в подвал неплохо бы заглянуть. Аманда взглянула на часы и поняла, что должна работать быстрее.

Через три часа она вынуждена была признать, что любовный уход за собственным домом не имеет ничего общего с уборкой в чужом, да еще таком запущенном. Дома всегда можно было выбрать, с чего начать, и прерваться в случае необходимости или усталости. Здесь работу выбирать не приходилось, и она казалась просто бесконечной.

Лицо ее блестело от пота, а спина болела. Несмотря на удобные кроссовки, ноги тоже гудели. Наконец Аманда сунула последнюю порцию белья в сушку и отправилась вниз мыть полы.

В два часа она услышала писк со второго этажа – сушка подавала сигнал о том, что цикл завершен. Аманда поднялась на второй этаж – ей казалось, что тысячный раз за сегодня, – и вынула из машинки двуспальные простыни. Надо застелить хозяйскую постель. Когда она ходила вокруг кровати, поправляя простыни, нога стукнулась обо что-то твердое. Еще раз – и больнее, – когда она стелила покрывало. Сморщившись, Аманда нагнулась и вытащила из-под кровати большую картонную коробку.

– Соланж, – сказала она себе. – Ты ведь не полезешь туда? Ну зачем тебе знать, что именно хранит Битей под кроватью? Ты получила достаточно информации о миссис Менковски, убрав ее дом: она грязнуля и у нее дурной вкус. Неужели ты хочешь знать больше?

Видимо, она хотела, потому что тут же раскрыла коробку. И вот уже Аманда сидит на полу с вытаращенными глазами и открытым ртом, в одной руке у нее кожаный хлыст и пара наручников, а в другой – кожаная маска и трусики. И она очень надеялась, что трусики принадлежат Битей, а не Герберту, хотя кто их знает. Кто бы мог подумать – скучные и правильные до зевоты Битей и ее муж развлекаются садомазохистским сексом! Миссис Менковски, которая возглавляет организацию девочек-скаутов, – госпожа с кнутом в руке и в кожаных сапогах!

Черт возьми, это просто не укладывалось у Аманды в голове. Словно она включила телевизор и на детском канале увидела мультик, где Микки и Минни Маус устроили оргию с Дональдом Даком!

Внизу хлопнула дверь, и Аманда испуганно застыла. До нее донесся голос Битей:

– Ау! Вы здесь? – Звук шагов, и уже ближе к лестнице: – Я дома!

– Merde. – Аманда бросила секс-игрушки обратно в коробку и быстро задвинула ее под кровать.

Вдохнула-выдохнула, сделала удивленное лицо и вышла из комнаты.

– Эй! Вы там, наверху? – Битей стояла у подножия лестницы, задрав голову.

На какую-то секунду Аманда растерялась. Она все еще не могла прийти в себя от удивления из-за недавней находки и потому позабыла про Соланж. Но всего на секунду. В следующее мгновение она округлила голубые глаза, сложила сердёчком ярко накрашенные губы и воскликнула:

– Мадам! Вы меня удивить! – И это было чистой правдой – ведь хозяйка должна вернуться через час. – Я Соланж. Соланж де Папильон.

Она замерла в ужасном предчувствии того, что сейчас Битей ее узнает, но та лишь скользнула взглядом по фигуре в белом комбинезоне и принялась оглядывать кухню и холл.

Аманда перевела дыхание и пошла вниз по лестнице.

– Вы неплохо справились, – ворчливо заявила Битей. – На чье имя выписать чек?

Чек? Аманда шла за Битей, которая обходила кухню, одобрительно кивая, и пребывала в ужасе. На Соланж выписать чек невозможно – она вымышленный персонаж и потому не обладает ни документами, ни счетом в банке. На имя Аманды Шеридан – немыслимо, тогда весь ее камуфляж можно считать напрасным.

– Мадам? – Она остановилась в дверях, не желая подходить вплотную к Битей, все еще сомневаясь в прочности своей маскировки.

Миссис Менковски уже достала чековую книжку и ручку. С улицы донесся гудок автомобиля – Кэндис приехала забрать Аманду.

– Нет, – твердо сказала горничная, и ее темные локоны взметнулись, когда она энергично покачала головой. – Кэндис должна была говорить. Я беру деньги – не беру чеки.

– Но это неудобно. – На лице Битей появилась гримаса раздражения. Еще один сигнал с улицы. Аманда в упор смотрела на хозяйку, всем своим видом выражая крайнюю степень упрямства.

– Ну, хорошо, – сдалась Битей. – Позже забегу в банк. – Аманда собрала моющие средства и перчатки, взяла в одну руку пылесос, а другую протянула ладонью вверх, чтобы хозяйка отсчитала деньги.

Получив положенное, она сказала:

– Мерси, мадам, я ценить это. Вы выполняете договор. – Аманда повернулась и устремилась к дверям, счастливая, что все прошло так удачно. И вдруг Битей схватила ее за рукав:

– Подождите!

Аманда не хотела ждать. Все, чего она хотела на данный момент, так это убраться из дома Менковски неузнанной и с деньгами. Однако, войдя в образ, она повернулась и чуть ли не сверху вниз посмотрела на Битей, вопросительно вздернув густые брови.

– Что насчет следующей недели?

– Что вы говорите?

– Следующая неделя. Приходите. Сюда. – Битей заговорила громче и начала отчаянно жестикулировать, пытаясь мимикой прояснить смысл сказанного.

Аманда склонила голову к плечу и разглядывала стоящую перед ней женщину. Страх ушел. Теперь она даже получала удовольствие от спектакля.

– Следующая неделя. Третья неделя апреля. Приходите снова. Убираться. – Битей протянула горничной еще двадцать долларов.

– Хорошо. – Соланж одарила хозяйку кивком и сдержанной улыбкой. – Звоните Кэндис, и она скажет время. Я приду.

И она, наконец, вырвалась из дома, вновь и вновь удивляясь тому, что за сегодняшний день узнала о своих знакомых больше, чем за все предыдущие годы.

– Как прошло? – спросила Кэндис, как только Аманда побросала свои вещи в багажник и нырнула в салон автомобиля. Сделала она это без особой грации, потому что все тело у нее болело, а комбинезон, еще недавно белый и чистый, был испачкан, насквозь промок от пота и противно лип к телу.

– Что интересного ты нашла? – продолжала любопытствовать Кэндис. – Плесень в ванной? Клочья пыли под кроватью Битей?

– Если бы только пыль… – пробормотала Аманда, растирая шею и пытаясь сесть так, чтобы перестала ныть спина.

Кэндис искоса посмотрела на подругу и сочувственно покачала головой. Сама она была одета и накрашена тщательно и, как всегда, с большим вкусом. Ее волосы развевались на ветру: день был чудесный и она превратила свой седан в открытый кабриолет, сложив крышу. Они ехали по городу, и все кругом радовало глаз: солнышко, чистое небо и пышно распустившиеся цветы. «Денек и правда хорош, – удивленно отметила Аманда. – Как же я не заметила этого – ведь в доме Менковски сорок с чем-то окон?»

– Так что там нашла интересного? – не отставала Кэндис.

– Ну… оказалось, что Битей не такая уж зануда, как я думала, и не лишена воображения!

Кэндис загнала машину в гараж, где стоял автомобиль Аманды. Она закрыла ворота гаража, скрыв себя и подругу от любопытных глаз – никто не должен видеть трансформацию Соланж в Аманду.

Дождавшись, пока ворота отрежут их от внешнего мира, Кэндис спросила, не может ли Аманда высказаться поточнее.

– Не знаю, – пробормотала Аманда обескуражено. Она разглядывала свое отражение в зеркале. После поездки в открытой машине парик стал еще более растрепанным. – Я вот подумала: а вдруг у горничных и прочей прислуги есть свой кодекс чести? Некий свод правил и этических норм. Видишь ли, за один день я узнала о Битей Менковски больше, чем за всю жизнь. И честно сказать, узнала больше, чем хотела. И вот теперь я думаю – а что моя горничная знает обо мне?

– Так нечестно! – Голос Кэндис выражал обиду и разочарование. – Неужели ты не расскажешь сестрице Кэндис о том, что узнала? Да я не доживу до завтра, если не узнаю, что именно скрывает эта ханжа!

Аманда сняла парик и с облегчением растрепала собственные волосы.

– Ладно, – решилась она, не желая обижать подругу. – Но не говори, что я тебя не предупреждала.

И она рассказала Кэндис о картонной коробке со взрослыми игрушками, которую нашла в хозяйской спальне. Кэндис впала в ступор от услышанного и на некоторое время в гараже воцарилась тишина. Аманда достала влажные салфетки и стерла яркую помаду. Еще она вынула линзы и расчесала волосы. Но больше всего на свете ей хотелось поскорее добраться до дома, чтобы сбросить грязную одежду, залезть в душ и смыть с себя пот и остатки грима.

– Если я собираюсь заниматься уборкой регулярно и зарабатывать этим на жизнь, мне надо выработать систему. Я потратила сегодня кучу времени, пытаясь сообразить, с чего начать и в какой последовательности выполнять работу.

– Наверное, есть специальные пособия, – рассеянно отозвалась Кэндис. – Послушай, ты уверена, что это подходящая работа? Я согласна, что вчера вечером все выглядело очень логично, но сегодня с утра я подумала, что уборка домов – это все же как-то…

– Это грязная работа, – кивнула Аманда. – Но кто-то должен ее делать. Я сейчас не могу позволить себе быть особенно разборчивой. Мне нужны деньги.

Она принялась выгружать из багажника свои вещи. У Кэндис зазвонил мобильный.

– Да? – Она замахала Аманде, чтобы та подошла ближе. – Да, Битей? Ну и прекрасно. – Она показала Аманде большой палец, передавая похвалу Менковски. – В понедельник? А во сколько? Подожди-ка.

Она прикрыла трубку рукой и вопросительно уставилась на подругу.

– Торгуйся, – прошептала та. – Это не дом, а конюшня. Кроме того, он большой, и, чтобы поддерживать его в приличном состоянии, нужна пара здоровых мужиков со швабрами, а не хрупкая женщина. А еще Битей не любит покупать дешевое. Соланж просто обязана быть дорогостоящей прислугой.

Кэндис усмехнулась и вернулась к переговорам по телефону.

– Она согласна приходить по понедельникам, но хочет получать сто тридцать пять долларов. Если ты хочешь, чтобы Соланж приходила раз в две недели, то цена возрастет, потому что ей придется выполнять больший объем работ.

Из телефона донеслось возмущенное кваканье.

– Я знаю. Но она очень ответственная и хочет выполнять работу на совесть и получать за это соответствующее вознаграждение. – Еще кваканье. – Да-да, я знаю. – Кэнди подмигнула Аманде. – Но согласись, Соланж этого заслуживает. Кроме того, ты первая в нашем районе, у кого появится настоящая французская горничная! – Кэндис прикрыла рукой телефон и сказала: – Твоя Соланж будет нарасхват. Битей уже звонила Сьюзи Симмонс, и та хочет знать, свободна ли она… то есть ты в пятницу утром.

Аманда улыбнулась, потом, вспомнив, отклеила мушку с уголка рта.

– Скажи, что я должна проверить свое расписание. Пусть позвонит завтра. Чем труднее им добиться Соланж, тем желаннее она будет.

Аманда вытащила пылесос и прочее оборудование из багажника Кэндис и сложила его в одном из углов гаража.

Когда подруга повесила трубку, Аманда огласила свое расписание:

– Назначь Сьюзи на утро пятницы, но постарайся убедить ее, чтобы она ушла из дома. Скажи, что Соланж работает лучше, когда никто не стоит у нее над душой. Она более наблюдательна, чем Битей, а я не хочу, чтобы Соланж разоблачили, пока не создам себе прочную клиентскую базу.

– Поняла.

– Послушай, мне так неудобно, что тебе приходится работать ради меня шофером…

– Даже не начинай! – Кэндис замахала руками. – Я рада, что могу помочь.

– Спасибо. Спасибо тебе за все. – Аманда вынула из кармана деньги, полученные от Битей, и протянула Кэндис двадцать долларов.

– Это что?

– Твои пятнадцать процентов.

– Не выдумывай. Мне не нужны деньги! – воскликнула Кэндис.

– Если ты собираешься быть шофером и посредником Соланж – хотя бы какое-то время, – то я буду тебе платить.

– Но я…

– Я знаю, что тебе не нужны деньги. – Аманда говорила спокойно, но твердо. Помощь Кэндис значила для нее много, а дружба еще больше, но она не собиралась становиться объектом благотворительности. – И не вздумай возражать. Пусть эти деньги ничего для тебя не значат – но для меня важно, чтобы я могла их тебе отдать. Сделай это для меня, – попросила она, глядя в раскрасневшееся лицо подруги. – И для Соланж.

Вот уже с полчаса Брук стояла у прилавка с нижним бельем и мучилась выбором: что именно купить – черный кружевной комплект из шелка или белый кружевной с трусиками танга? Черный шелк приятно скользил в руках, и Брук представляла, как выгодно будет он оттенять ее чудесные темно-рыжие волосы. Но белый кружевной бюстик приподнимет грудь, а трусики оставят открытой безупречную попку. Это должно вдохновить Хэпа на подвиги… С мыслью о муже она купила оба комплекта. Брук шла к выходу из магазина и думала об Аманде, которой сегодня предстоял первый трудовой день. Потом мысли ее обратились к матери. Еще не поздно, наверное, она все еще на работе – застилает постели в «Холидей инн».

Брук почувствовала что-то похожее на угрызения совести. Как она могла провести весь день за бездумной ходьбой по магазинам, выбирая вещи, которые ей не очень-то и нужны, когда Аманде и ее собственной матери приходится работать ради пропитания?

Она завернула в спортивный магазин и устремилась к корзине с яркими толстовками. Покопавшись, Брук извлекла нежно-розовую кофту. Мама всегда говорила, что это ее любимый цвет. Брук держала в руках толстовку и думала о том, как рада будет мать получить новую вещь. Не найденную на последней распродаже и не выданную бесплатно в церкви, а купленную в магазине, модную и совершенно новую.

Она заплатила за толстовку, потом спохватилась, подобрала к ней пару белых, с розовым, капри и купила их тоже.

Она ехала на эскалаторе в отдел обслуживания – там можно будет сразу же запаковать вещи и отправить посылку – и удивлялась сама себе. Что на нее сегодня нашло? Конечно, она всегда посылала матери подарки – на Рождество и день рождения. Но это всегда были деньги. Подарки были щедрые, и мать могла распоряжаться ими по своему усмотрению. Но сегодня она впервые купила для мамы одежду – только потому, что та была ее любимого цвета.