Текст книги "Нелегкая победа"

Автор книги: Велма Финнеган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

11

– Леди и джентльмены, – раздался над трибунами клуба «Сосновая аллея» голос распорядителя турнира, – разрешите представить вам следующую тройку участниц. Кристин Кейси из Джэксонвилла, Иллинойс.

Послышались аплодисменты, и на площадке появилась молодая спортсменка, которая две недели назад выиграла свой первый титул, получив таким образом право участвовать в сегодняшних соревнованиях.

– Сара Брэкетт из Литл-Рока, Арканзас.

Зрители радостно приветствовали ветерана гольфа, уже пятнадцать лет успешно выступавшую на чемпионатах.

– И, наконец, Патриция Лейн.

На трибунах раздались бурные овации и ободряющие возгласы, когда Патриция вышла вперед и помахала в воздухе кепкой. Телекамера немедленно показала крупным планом ее перевязанное колено.

– Это драматический момент для поклонников Патриции, – сообщил телекомментатор. – Как мы уже говорили, ее решение участвовать в сегодняшних соревнованиях вызвало много споров. Напомню, что Патриция Лейн попала в автокатастрофу чуть больше трех месяцев назад, когда возвращалась с турнира «Южное гостеприимство». Она получила серьезную травму левого колена и была прооперирована. После этого она не появлялась на поле все лето и, конечно, не выиграла ни одного турнира. Но, как мы знаем, по правилам Профессиональной Лиги предыдущий обладатель Кубка Кубков имеет право участвовать в Турнире Чемпионов, а Патриция выиграла его в прошлом году. Итак, она решила выступать, никак не комментируя свое решение.

– Сегодня мы с вами можем стать свидетелями преждевременного окончания ее блестящей карьеры, – продолжал комментатор, пока спортсменки готовились к началу соревнований. – Не секрет, что врачи не рекомендовали Патриции выступать на профессиональных чемпионатах, потому что из-за нового повреждения еще не полностью зажившего колена она может на всю жизнь остаться хромой. Некоторые специалисты по спортивной ортопедии полагают, что она должна была заявить о своем уходе сразу после выписки из больницы. Однако сегодня мы видим ее на поле. Посмотрим, что будет дальше.

У нее почти не было шансов на этом турнире, и она это знала. Никто здесь не верил в нее. Ее участие вызывало простое человеческое сочувствие, усиленное шумихой вокруг ее имени и ее привлекательной внешностью. Однако в прессе ей уже устроили торжественные похороны. Никто не подозревал, что она действительно собирается бороться.

– Почему вы решили, что ваше колено уже достаточно, окрепло для выступлений? – спросил ее один известный спортивный комментатор после пробного раунда в понедельник.

– Мне так кажется, – ответила она просто.

Затем подошел вездесущий Ральф Либерман.

– Вы что, действительно надеетесь победить всех этих заслуженных мастеров после такой травмы? – спросил он с плохо скрытым раздражением. Оно было понятно, ведь месяц назад он опубликовал сообщение об ее уходе из большого спорта, после которого ему пришлось по настоянию Патриции писать опровержение.

– Я постараюсь, – коротко ответила Патриция.

Джефри Хаксон, самый старший и известный из спортивных обозревателей, задал еще один вопрос на ту же тему:

– После победы над вами Мэгги О'Брайен уже выиграла «Винстон-Салем Классик» и трижды заняла второе место. Она сейчас в превосходной форме и на этом турнире будет добиваться своего пятидесятого чемпионского титула. Это ее последний шанс в этом году, и, я думаю, что она настроена на победу. С ней будет гораздо труднее справиться, чем в прошлый раз, не так ли?

– И не говорите, – сказала Патриция, вызвав у журналистов добродушный одобрительный смех.

Как ни странно, единственным человеком, который здесь серьезно к ней отнесся, была сама Мэгги. Она подошла к Патриции в раздевалке и, положив руку ей на плечо, сказала:

– Не позволяй им загнать себя в угол, Пэт. Они также хоронили меня, когда у меня сдали почки. Но в отличие от своих почек, я не сдалась. И ты не должна сдаваться. Покажи им и всем нам, на что ты способна. Уж я-то знаю, что ты никакая не неудачница и не выскочка. Ты – прирожденный чемпион.

В ее глазах Патриция прочла искреннее уважение. А еще она прочла там, что Мэгги не собирается ей уступать. Уж кто-кто, а Маргарет О'Брайен была настоящим бойцом.

Но даже это не избавило Патрицию от ощущения, что она предпринимает заведомо обреченную попытку и окончательно губит свою карьеру вместо того, чтобы набираться сил до следующей весны. Она отдавала себе отчет в том, что еще слишком слаба, чтобы выдержать четыре дня напряженных соревнований с лучшими игроками женской Профессиональной Лиги.

Даже само поле клуба «Сосновая аллея» было для нее несчастливым. За семь лет своей карьеры Патриции пришлось шесть раз выступать здесь, и всякий раз она проигрывала то ли из-за сильного и постоянно меняющегося ветра, то ли из-за того, что расстояние до целей здесь было очень велико и у нее просто не хватало сил доиграть до конца.

И каждый раз после игры здесь она чувствовала себя страшно уставшей и разбитой. Она умудрялась растянуть связки, вывихнуть запястья, перетрудить спину. А однажды, когда гроза неожиданно прервала раунд, ее чуть не убила молния.

Одним словом, это было далеко не самое любимое ею поле, хотя она всегда наслаждалась красотой окрестных холмов, поросших соснами, и разливом реки Огайо на подъезде к клубу.

После трех пробных раундов с Бобби она убедилась, что испытание будет даже сложнее, чем обычно. Здесь ей могла помочь только предельная точность ударов при почти невозможной для нее сейчас дальности броска. Патриция всегда славилась силой своего свинга, но теперь травмированное колено мешало ей размахнуться. Ко всему прочему, ветер в последние дни был особенно неустойчивым.

Даже простая прогулка, предпринятая ею для осмотра поля, обессилила ее. После нее Патриции пришлось спать всю ночь с поднятой на растяжке левой ногой. Она показала Бобби, как нужно перевязывать колено, но все равно во время их тренировочных раундов ей приходилось каждый час просить его делать ей ледяной массаж. Все это еще больше осложняло и без того трудную задачу.

Патриция продолжала каждый день делать гимнастику для рук, ног и спины, а также соблюдать строгую диету, которой она придерживалась все лето. Кроме того, она занималась чем-то вроде аутотренинга, учась контролировать свою способность сосредотачиваться, не обращая внимания на боль и усталость.

Конечно, левое колено было теперь ее слабым местом. Оно быстро уставало и начинало болеть, не позволяло ей как следует ударить по мячу, а самое главное, как и говорил доктор Майер, Патриция перестала быть в нем уверена, и это стало причиной общего ухудшения качества ее игры. Но она знала об этом и пыталась сознательно с этим бороться.

Она поняла, что раньше ее тело было почти идеальным инструментом, поэтому она никогда особенно о нем не задумывалась. Теперь ей приходилось постоянно заставлять себя не бояться повредить больное колено, но при этом принимать различные меры, чтобы на самом деле не травмировать его. Раньше у нее не было никакой осознанной цели, теперь она появилась. Патриция должна была вновь научиться доверять своим рукам и ногам.

Ей нужно было привыкнуть к новому ритму движений, к новой моторике удара. Теперь она не могла бросить мяч так далеко, как раньше, а значит, она должна была компенсировать этот недостаток точностью подачи. Впервые в жизни Патриция размышляла над тем, как она играет и как она должна играть в идеале. Теперь она понимала, что от серьезности ее подхода зависит ее будущая жизнь, потому что если она не сможет выполнить все, к чему она сейчас упорно себя готовила, ее карьера будет окончена, и ей придется искать себе другую работу.

Она знала, что сейчас все против нее. У нее не было времени, чтобы приспособиться к новой технике и подстроить под нее свою старую систему движений. Ее тело не повиновалось ей как раньше, не появилось у нее и воли к победе, которая могла бы помочь ей компенсировать физический недостаток.

Однако теперь внутри у нее поселилось холодное упрямство, родившееся из злости, обиды и одиночества. И это упрямство твердило ей, что она не должна сдаваться.

Да, она была одна и была сейчас очень уязвима. Но она была преисполнена решимости использовать любую возможность для достижения своей цели.

Тройка участниц уже вышла на поле, и трибуны замерли в ожидании первого удара. Кристин Кейси положила мяч на метку и продемонстрировала великолепный свинг, вызвавший у зрителей аплодисменты.

Затем наступила очередь Сары Брэкетт. Она не отстала от своей молодой соперницы и выполнила не менее красивый удар.

Наконец пришел черед Патриции. Она чувствовала симпатию зрителей, но одновременно ощущала их скептицизм и неверие в ее силы. Всем было ясно, что она не в форме.

А где-то далеко человек, приложивший руку к ее аварии, сейчас, наверное, рассматривает ее на экране телевизора. Она никогда больше не увидит его, он не достоин этого. Но он украл частичку ее души. Да, теперь она никогда не сможет вернуться к прежней безмятежной жизни, но она может другое. Она может играть сегодня на этом поле, и никто не в силах ей помешать.

Нездоровое возбуждение охватило Патрицию. Она положила мяч на метку и посмотрела на цель вдалеке.

– Проклятье! – прошептала Патриция. Проверяя равновесие, она попыталась опереться на левую ногу, и у нее тут же заныло колено.

Ну ничего, сказал она себе, пытаясь снова сконцентрироваться. Она отвела клюшку назад, один раз для проверки махнула ей в воздухе и ударила по мячу.

Но, выполняя свинг, она инстинктивно перенесла весь вес на правую ногу. Мяч полетел влево и упал совсем не там, где ожидала Патриция. Она услышала разочарованные крики болельщиков и с досадой закусила губу.

После двух первых раундов ситуация на Турнире Чемпионов была такова. Две спортсменки лидировали, сделав на четыре удара меньше нормы. Еще шестеро проигрывали им по два удара.

Внимание зрителей было сейчас приковано к Мэгги О'Брайен, которая в первом раунде сделала шестьдесят девять ударов, а во втором – семьдесят три. Это был неважный счет, но все понимали, что это только начало. Ожидалось, что она рванется вперед в субботу, чтобы к решающему воскресному поединку уже сравняться с лидерами. И действительно, ей удалось закончить третий раунд, сделав всего шестьдесят восемь ударов, что позволило ей присоединиться к тем, кто шел сразу за ведущими игроками.

Патриция Лейн, сделавшая в двух раундах по семьдесят пять ударов, была уже списана со счетов. В субботнем выпуске спортивных новостей комментатор отметил ее посредственную, но смелую попытку вернуться в большой спорт и сказал, что, вероятно, это последняя передача с ее участием.

Видя сочувственный интерес зрителей и повинуясь коммерческому инстинкту, телеоператоры часто останавливали камеру на фигуре Патриции во время субботнего раунда. Однако крупным планом они показывали в основном ее лицо и перевязанное колено, а не клюшку. Но, несмотря на всеобщий пессимизм в ее отношении, Патриция закончила третий день соревнований со счетом шестьдесят восемь, сделав на четыре удара меньше возможного.

Никто не подозревал, что во время своей обычной медитации в ванне накануне вечером, она, проиграв мысленно два предыдущих раунда, с отчаянием решила внести в свою игру некоторые изменения. Дело в том, что в результате травмы и невозможности как следует опереться на левую ногу, она стала ускорять свинг, из-за чего он получался небрежным и неточным. Теперь ей нужно было заставить себя бить помедленнее, чтобы удары были прицельными. При этом Патриция должна была отвлекать свое внимание от больного колена, заставляя молчать инстинкт самосохранения. Она поняла, что только таким образом сможет улучшить качество игры. И хотя она знала, что рискует еще раз серьезно травмировать колено, она ничего не могла с собой поделать. Самолюбие не позволяло ей плохо играть на глазах у миллионов зрителей. Кроме того, Патриция осознавала, что впереди у нее одинокая тоскливая зима, а за ней – возможное окончание спортивной карьеры. Чемпионат, который мог стать последним в ее жизни, она должна была отыграть так хорошо, как только могла.

Новая тактика игры сработала, и ее результат был высоко оценен, хотя она по-прежнему оставалась далеко позади лидеров.

Лежа в ванне в субботу вечером, Патриция подумала, что могла бы отыграть все три дня с тем же счетом, но тут же одернула себя.

– Дорогая моя, так рассуждают все неудачники. После драки кулаками не машут, – вслух сказала она самой себе.

Завтракая в воскресенье в своем номере, Патриция краем глаза смотрела спортивные новости. Телекомментаторы опять обсуждали ее спортивную карьеру, вспоминая и даже показывая отрывки из ее удачных выступлений. Оценив впечатление, которое ее игра в последнем раунде произвела на зрителей, они решили подбавить еще немного драматизма в свои репортажи. Поэтому они постоянно напоминали, что сегодня, возможно, показывают ее в последний раз.

Утро было неожиданно холодным и дождливым. Река Огайо волновалась при почти штормовых порывах ветра. Несмотря на то, что на ней были слаксы и ветровка, Патриция тут же замерзла. Она поняла, что сегодняшний раунд будет гонкой на выживание.

Благодаря жеребьевке она попала в одну тройку сразу с двумя лидерами – Маргарет О'Брайен и Мэрелин Картрайт. Патриция прекрасно осознавала, что будет плохо смотреться рядом с ними, но ей не оставалось ничего, как только сжать зубы и приготовиться показать все, на что она способна.

Ее подача была первой. Рассчитав силу ветра, Патриция как следует размахнулась и ударила.

– Быть может, это последний чемпионат с ее участием, – в очередной раз промурлыкал комментатор, – но никто из нас не забудет этот великолепный свинг, который мы так часто наблюдали за семь лет ее карьеры. Смелость и выдержка, с которой она играет эти несколько дней, не должна оцениваться только словами «поражение» и «победа».

Мяч, пролетев добрые двести двадцать ярдов, упал почти точно по центру прохода. Бобби взял у нее футляр с клюшками и покатил его вперед, в то время как сама Патриция остановилась посмотреть на подачи соперниц. Но она услышала, как ее помощник пробормотал себе под нос:

– Шестьдесят четыре удара, и она выиграет.

Интересно, подумала Патриция, он считает, что я могу выиграть.

За все шесть лет, что они работали вместе, она ни разу не слышала, чтобы Бобби что-нибудь говорил от себя. Обычно он лишь сообщал ей расстояние до цели, да и то только тогда, когда она его об этом спрашивала.

Наконец и она ушла вперед, а в этот момент одному из помощников около метки передали важную новость. Известие касалось Патриции и оно потом целый день переходило от площадки к площадке, но в суматохе решающего раунда до нее так и не дошло.

Порывы ветра с дождем, сотрясавшие сейчас поле клуба «Сосновая аллея», становились все сильнее и сильнее. Они заставляли лучших игроков терять удар за ударом, занося мячи в ямы с песком и высокую траву. Казалось, одна Мэгги О'Брайен может противостоять стихии. Она ухитрялась держать мяч в границах прохода и прошла первые девять лунок, не превысив номинальное число ударов. Теперь она уверенно лидировала.

Удивление вызывала только игра Патриции Лейн. Она каким-то образом умудрилась сыграть первую половину раунда, сделав на четыре удара меньше положенного, тогда как никому, кроме Мэгги, не удалось при такой погоде даже удержаться в дозволенных пределах. Разумеется, это не значило, что она может претендовать на лидерство. Патриция опережала Маргарет О'Брайен на целых четыре удара, а последние девять лунок этого поля были даже сложнее первых. Кроме того, Патриция отдавала себе отчет, что из-за слабости в колене может просто физически не дотянуть до финиша.

Перед десятой лункой можно было немного передохнуть. Бобби достал ей из сумки банку фруктового сока, а сам стал делать массаж. Патриция сквозь наваливающуюся на нее усталость чувствовала мягкие прикосновения его рук и слышала его одобрительные слова. Он только перед восьмой лункой заметил, что она стала прихрамывать. На самом деле боль и слабость в колене появились уже на пятой, но ей удавалось это скрывать.

Что-то я рано устала, подумала она вяло.

Но на самом деле ее мысли были далеко. В своем воображении она уже прошла десятую лунку и добралась до одиннадцатой площадки. Патриция вспоминала рельеф поля впереди и пыталась продумать удары, которые она должна сделать, чтобы поразить следующую цель.

Ей был хорошо знаком этот ужасный порывистый ветер, он и раньше заставлял ее опустить руки и сдаться. Сейчас Патриция понимала, что результат раунда зависит только от него. Она вдруг представила, что ветер – живое существо, то резвящееся где-то высоко над деревьями, то спускающееся к самой траве. И она обратилась к нему, пытаясь уговорить его не мешать ей.

Когда Патриция встала и направилась к десятой метке, она уже знала, что делать. Ей не следует бороться с ветром. Наоборот, ей стоит положиться на него, довериться ему. Она должна отдать ему свой мяч, как ребенку отдают понравившуюся ему игрушку. И тогда он обязательно ответит доверием на доверие и поможет ей.

– Не сдавайся, Патриция, ты почти уже их сделала, – раздался у нее над ухом шепот Бобби. – Ты не можешь проиграть!

Патриция кивнула, даже не расслышав, что он говорит.

На десятой площадке Мэгги героическим усилием снова удалось не превысить положенное количество ударов. Зрители взорвались аплодисментами.

Следующая за ней Патриция с легкостью положила мяч в лунку, сделав на один удар меньше положенного. С трибун послышались изумленные поздравления.

На двенадцатой площадке Мэгги, борясь с усиливающимся ветром, опять смогла только повторить успех десятой лунки. Патриция Лейн снова сделала на один удар меньше номинала. Зрители приветствовали обеих спортсменок уже нескончаемой овацией. Операторы перестали все время показывать колено Патриции, скрытое сейчас под брюками. Теперь она уверенно удерживала второе место, опережая Мэгги всего на два удара.

Тринадцатая площадка должна была предоставить более сильной и выносливой Маргарет О'Брайен возможность увеличить разрыв. Но сегодняшний шквальный ветер превратил достаточно широкий и удобный проход в сплошную полосу препятствий. Мэгги то и дело приходилось извлекать свой мяч из высокой травы. Патриция же опять легко положила мяч в лунку, сделав на один удар меньше нормы.

Трибуны ревели. Это было необъяснимо. Никто не мог понять, как Патриции удается поражать цель, не обращая внимания на беспорядочные порывы ветра. То, что сейчас наблюдали миллионы зрителей по всей стране, казалось почти чудом.

Достигнув шестнадцатой площадки, спортсменки сравнялись в счете. К тому моменту комментаторы, находившиеся до этого в легком шоке, осознали, наконец, что Патриция действительно может выиграть. Те, кто уверенно лидировал еще сегодняшним утром, были теперь далеко позади нее.

Невероятно, но она выигрывает! Эта мысль объединяла всех, кто сейчас наблюдал этот сенсационный раунд.

Казалось, что Патрицию, которая, словно заговоренная от ветра, уверенно продвигалась к победе, не сможет остановить уже ничто.

Ничто, кроме железной воли Мэгги О'Брайен, которая, видя, что теряет игру, собрала все свои силы и преодолела шестнадцатую лунку, сделав на одни удар меньше положенного. Семнадцатую площадку спортсменки покинули с равным счетом.

Восемнадцатая лунка на поле «Сосновой аллеи» была самой знаменитой финальной лункой в США. К ней вел слегка изогнутый проход, имевший пятьсот одиннадцать ярдов в длину, а также обширные участки песка и петляющий ручей в качестве препятствий. В довершение всего, площадку со всех сторон охраняла высокая и густая трава. И все это нужно было преодолеть с помощью каких-то пяти ударов.

– Все, кто наблюдает сейчас за этим захватывающим поединком, – захлебываясь, затараторил комментатор, пока соперницы подходили к последней метке, – не могут не вспомнить памятный раунд на поле «Кленовой рощи» в мае этого года. В тот день Мэгги удалось выиграть благодаря невероятному удару, выбившему мяч из ямы с песком. Сегодня чудеса демонстрирует Патриция, уверенно вышедшая в лидеры и, видимо, готовая, как три месяца назад Мэгги, стоять до конца.

Теперь все забыли о том, что еще вчера Патрицию Лейн никто серьезно не принимал в расчет. Однако сама Патриция знала, что ее главный соперник – не Мэгги. Она очень хорошо помнила слова Рона, что ее основной противник – ее собственный комплекс неудачницы. Она отдавала себе отчет в том, что этот комплекс может в очередной раз сломить ее.

Первый свинг Мэгги послал мяч на двести двадцать ярдов. При таком ветре это было очень хорошо. Однако Патриции опять удалось ее превзойти, ее мяч пролетел на двадцать ярдов больше.

Перед вторым ударом Мэгги сменила клюшку, выбрав металлическую. Патриция тоже решила взять другую клюшку, но к удивлению Бобби, попросила его достать деревянную.

– Она собирается воспользоваться клюшкой с деревянным наконечником, – сообщил комментатор. – Это весьма странный выбор при таком ветре, но не будем забывать, что Патриция Лейн – непревзойденный мастер игры деревом.

Перед ударом Патриция случайно посмотрела на Мэгги и впервые заметила у нее на щеках морщины. Она осознала, что блестящая карьера соперницы действительно близится к закату. Светлые кудри без намека на седину и смеющиеся молодые глаза только скрывали ее возраст, но не могли противостоять ему.

Ничего странного, что Мэгги так хочет сегодня победить, подумала Патриция. Время работает против нее. Кто знает, может быть, это не мой, а ее последний чемпионат.

Эта мысль вызвала у нее чувство вины и сбила ее. Удар получился совсем не таким, как Патриция рассчитывала. Получилось, что парадоксальный выбор клюшки только осложнил ее положение, а отнюдь не улучшил его. Мяч попал в высокую траву, и Патриция, проклиная свою сентиментальность, наблюдала, как Мэгги, воспользовавшись ее промахом, вывела свой мяч на прямую дорогу к лунке. Теперь его можно было легко забить за один раз, тогда как Патриции нужно было не меньше двух.

– Как и в конце их поединка на поле «Кленовой рощи», Патриция попала сейчас в сложное положение, – проговорил комментатор. – Трава всегда была для нее камнем преткновения, тогда как мяч Мэгги находится не более чем в десяти футах от лунки. Почти нет сомнений, что О'Брайен удастся его забросить, и она наконец выиграет свой пятидесятый чемпионский титул.

– Такое впечатление, что Патриция, удивившая сегодня всех своей игрой, окончательно выдохлась, – продолжал комментатор. – Вряд ли она сможет одним ударом поразить цель с такого расстояния, да еще и выбив мяч из травы. Видимо, нам с сожалением придется признать, что отчаянная попытка Патриции Лейн реабилитироваться успехом не увенчалась.

Патриция уже приблизилась к тому месту, где лежал ее мяч, не заметный зрителям в густой траве. Пока она шла, оператор навел камеру на ее ноги, и всем стала видно, что она хромает. Сейчас Патриция стояла над мячом, одной ногой в яме с песком, а другой – в траве, и пыталась сконцентрироваться. На трибунах воцарилась тишина, нарушаемая только порывами ветра.

Патриция медленно переводила взгляд с мяча на флажок цели, находящийся в сорока футах от нее. Она лучше других понимала, что вероятность прямого попадания ничтожно мала, к тому же ей препятствовал коварный порывистый ветер, силу и направление которого почти невозможно было предугадать.

Сколько раз на протяжении своей карьеры она оказывалась в таком положении, и каждый раз проигрывала из-за неверия в себя. Она всегда восхищалась Мэгги, которая славилась как раз тем, что в самых немыслимых ситуациях не теряла этой веры. Патриция же просто отказывалась от борьбы, говоря себе, что возьмет реванш завтра или на следующем чемпионате или на следующий год. Да, все было как обычно, но только сейчас у нее могло не быть ни следующего чемпионата, ни следующего года. Поэтому в удар, который она готовилась сделать, ей нужно было вложить все свое мастерство.

Патриция чувствовала на себе взгляды миллионов зрителей. Взгляды эти были сочувственными. Теперь ни у кого не могло быть сомнений, что она – неудачница. И она так навсегда и останется в их памяти с этим клеймом.

Ее пальцы, сжимавшие клюшку, онемели от холода, руки и ноги дрожали, левое колено страшно болело, но она почти ничего не ощущала. Ей уже удалось сконцентрироваться, и сейчас она думала, как лучше ударить. Несколько секунд назад она поняла, что вполне способна забить этот мяч. Она увидела то, что нельзя было увидеть с другой позиции. Прямое попадание, казавшееся невероятным всем, кто наблюдал за ней, было на самом деле возможно. Но Патриция не удержалась и еще раз посмотрела на Мэгги. Она вспомнила, что если сейчас попадет в лунку, ее соперница проиграет. А она была единственной, кто поддержал ее перед началом чемпионата. Патриция, которая уже подняла клюшку для удара, опять бессильно ее опустила.

И тут перед ее глазами встало лицо Рона Флетчера. Ведь именно об этом он и говорил ей в тот день, когда произошла авария. Его голос опять прозвучал в ушах Патриции. А потом, как лавина, на нее обрушился поток воспоминаний. Она увидела все эти газетные заметки, где больше внимания уделялось красоте ее ног, чем мастерству, услышала издевательские вопросы Либермана… Патриция поняла, что должна раз и навсегда положить этому конец. Она подняла клюшку и, не думая больше ни о чем, ударила, почти не целясь. Мяч взвился в воздух, пролетел несколько ярдов, потом, попав в объятия ветра, рванулся назад и, упав на склон площадки, покатился прямо к лунке. Патриция ничего этого не видела, потому что стояла, закрыв глаза. Она только услышала чей-то громкий крик, а потом уже ничего нельзя было разобрать в том хаосе, который воцарился на поле «Сосновой аллеи». Патриция открыла глаза и посмотрела на табло. На нем горели крупные буквы: «Патриция Лейн – победитель».