Текст книги "Нелегкая победа"

Автор книги: Велма Финнеган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Велма Финнеган
Нелегкая победа

Пролог

– Послушай, я не понимаю, что собственно произошло? Тебе показалось, что я флиртую с Ником? – Хорошенькая брюнетка пожала обнаженным плечиком, выступавшим из откровенного выреза вечернего платья. – Ну да, я с ним флиртовала, но только для того, чтобы тебя завести. – И она, взмахнув тщательно прокрашенными ресницами, метнула синий взгляд в своего безмолвного визави. – Согласись, это же не повод, чтобы не звонить мне целый месяц.

– Не повод, – покладисто согласился темноволосый мужчина, сидевший напротив своей очаровательной собеседницы за столиком элитного ресторана.

Он, не торопясь, налил шампанского в бокал брюнетки и с улыбкой протянул ей искрящийся напиток.

– Не повод, – задумчиво повторил мужчина. – Повод совсем другой, Мадлайн.

– Понятно, раскручиваешь какое-то очередное выгодное дельце, и тебе снова не до меня! – воскликнула Мадлайн и со стуком поставила на столик пустой бокал. Ее резкий тон и звон сосуда, задевшего салатницу, привлекли внимание окружающих.

– Раскручиваю, – спокойно подтвердил «обвиняемый», словно и не заметив этого маленького переполоха. – И боюсь, что это надолго. Очень надолго, Мадлайн. Насколько я тебя знаю, вряд ли ты дождешься его окончания.

– Мне все ясно! Можешь не продолжать! – Брюнетка резко поднялась и повернулась к выходу.

– Мадлайн! – окликнул разгневанную красавицу ее невозмутимый собеседник.

– Ну?

– А Ник, между прочим, действительно стоящий парень, – приглушенным голосом, словно бы по секрету сообщил мужчина.

Насмешливо и немного печально улыбаясь, он проследил, как брюнетка удаляется в сторону выхода. Затем взглянул на часы и подозвал официанта.

Через полчаса «седан», который вел темноволосый мужчина, остановился у изысканной виллы. Легко взбежав по мраморным ступеням, темноволосый хозяин вошел в дом, встретивший его тишиной. В движениях мужчины, в его самых простых, казалось бы, действиях угадывалась целеустремленность. Он снял и повесил пиджак, прошел к бару, смешал себе коктейль, затем включил телевизор и опустился перед ним в кресло.

На экране возникло поле для гольфа – транслировали матч. Мужчина неторопливо потягивал коктейль, пока телекамера не сфокусировалась на стройной блондинке с клюшкой в руках. Темноволосый мгновенно потерял интерес к напитку, отставил стакан и, слегка наклонившись вперед, стал наблюдать за движением камеры, которая сладострастно прослеживала изгибы женственной фигуры…

1

Оглушительный взрыв аплодисментов внезапно смолк и в воздухе над полем гольф-клуба «Кленовая роща» повисла мертвая тишина. Глаза почти пяти тысяч зрителей на трибунах и еще несколько миллионов телезрителей сосредоточились на маленьком мячике, лежащем на коротко подстриженной траве не более чем в 12 футах от лунки.

Телекамера увеличила белый шарик до гигантских размеров. Трава на его фоне отливала нефритом в тени раскидистых кленов – единственного укрытия для изнемогающих от зноя зрителей. Уже несколько дней стояла удушливая жара, непривычная для конца мая.

Столь сильное увеличение изображения отнюдь не было абсурдом. Это была последняя лунка в финальном розыгрыше весьма престижного турнира под названием «Южное Гостеприимство», одного из главных чемпионатов Профессиональной Лиги Американского Гольфа (ПЛАГ), и последующее движение мяча должно было определить победителя.

– Теперь все зависит от Патриции, – объявил телекомментатор, сидящий на вышке позади площадки. – Напомним, что она была бесспорным фаворитом этого раунда, и еще две минуты назад казалось, что победа Патриции Лейн – дело решенное. Шансы ее основной соперницы Мэгги О'Брайен были весьма не велики – ее мяч попал в яму с песком, и было почти невероятно, что оттуда ей удастся забросить его всего за один удар. Но, как мы только что видели, в спорте нет ничего невозможного. Мэгги выполнила великолепный навесной удар и положила мяч точно в лунку, чем подтвердила свою репутацию игрока, который способен творить чудеса и бороться до последней секунды. Патриция Лейн находится в неприятном положении. Если она сейчас не забросит мяч, ее почти верная победа достанется Мэгги. В любом случае удар Патриции, который мы все сейчас с нетерпением ожидаем, будет последним на этом поединке.

На левой половине экрана замедленной съемкой показывали, как Мэгги О'Брайен, любимица публики и почти легендарная обладательница сорока семи чемпионских титулов, красивым сильным движением посылает мяч из ямы с песком высоко в воздух. Камере удалось запечатлеть почти фантастический момент, когда мяч, описав широкую дугу, устремляется прямо в лунку, а на трибунах сотни рук вздымаются вверх, с восторгом и изумлением встречая этот невероятный удар.

Повторное изображение замерло на том, как Мэгги, выбравшись из ямы, приветствует обезумевших болельщиков своей патентованной улыбкой и взмахом руки.

На правой части экрана можно было видеть, как пара загорелых стройных ног в белых спортивных туфлях останавливается около мяча, а сверкнувшая на солнце алюминиевая клюшка изготавливается для удара.

– Напоминаю, – продолжил комментатор, когда застывшая улыбка Мэгги исчезла с экрана, – что еще несколько минут назад казалось, что преимущество Патриции Лейн по количеству ударов обеспечивает ей верную победу на этом турнире. Теперь ей необходимо с одного раза попасть точно в лунку, находящуюся на расстоянии двенадцати ярдов от нее, иначе титул чемпиона уже в сорок восьмой раз достанется Мэгги О'Брайен.

Алюминиевый наконечник качнулся над мячом и застыл в воздухе – Патриция Лейн сосредотачивалась перед последним ударом. Камера плавно переместилась вверх, с весьма бесцеремонным увеличением демонстрируя плавные линии ее бедер, обтянутых короткой бледно-лиловой юбкой, а потом остановилась на тонких загорелых руках, бережно сжимающих резиновую рукоятку клюшки.

Пока Патриция медлила перед ударом, камера во всех деталях показывала ее худощавую, но женственную фигуру – открытые изящные плечи, стройную талию и округлые груди под хлопковым топом. Наконец она показала тонкие черты ее милого лица, обрамленного почти до бела выгоревшими волосами. Сзади волосы были собраны в хвостик, ставший визитной карточкой этой спортсменки. Зеленые с золотистыми искорками глаза Патриции спокойно и даже задумчиво смотрели то на мяч, то на лунку в нескольких шагах от нее. И все же во взгляде этих красивых зеленых глаз были видны дисциплина и собранность. Выгнутые изящной дугой брови и довольно чувственные губы, сейчас напряженно сжатые, завершали привлекательный облик Патриции Лейн.

– Думаю, мало кто хотел бы сейчас оказаться на месте Патриции, – продолжал телекомментатор в ожидании удара. – Сегодня она играла просто великолепно, превзойдя саму себя. На этот раз она могла быть уверена, что победа не выскользнет из ее прекрасных рук. Но теперь это неминуемо произойдет, если только она не использует наилучшим образом свою знаменитую способность к концентрации.

Напряжение в голосе комментатора отражало уже почти истерическое состояние болельщиков. Мэгги О'Брайен была прославленным ветераном гольфа, перенесшим десять лет назад тяжелую операцию на почках, но с триумфом вернувшимся в большой спорт. Она стремилась к личному рекорду – пятидесяти чемпионским титулам, и миллионы зрителей по всей стране мечтали о том, чтобы она добилась этого, пока серьезная травма или возраст не положат конец ее блестящей карьере.

Но и Патриция Лейн, известная не только своей изящной фигурой и привлекательным лицом, но и изумительным по силе свингом и бесстрастностью, тоже была кумиром миллионов. Она появилась в большом спорте семь лет назад, в весьма юном для гольфа возрасте двадцати одного года, и сразу завоевала всеобщую симпатию. О ее жизни было известно только то, что она разведена и от несчастливого брака имеет восьмилетнюю дочь, которую очень любит.

Но не менее знаменитой, чем ее внешность и блестящая игра, была странная и таинственная последовательность неудач, преследующих ее на чемпионатах. За эти семь лет Патриция три раза была объявлена чемпионом в личном зачете и дважды названа самым высокооплачиваемым профессиональным игроком в гольф среди женщин. При этом она всего три раза победила на соревнованиях, и ни разу – в честном бою, а только благодаря случайности, когда ее основной соперник по какой-то причине сходил с дистанции. Несмотря на то, что Патриция Лейн была одной из лучших как по рейтингам, так и по своей квалификации, победа почему-то упорно обходила ее стороной.

Даже при этой репутации неудачницы Патриция оставалась одним из самых конкурентоспособных игроков, и ее загадочная личность привлекала к себе много внимания. Репортеры, не имея возможности часто сообщать о ее победах на поле, были вынуждены обсуждать в своих статьях ее саму и подробности ее личной жизни. Хотя и в этой области обсуждать было особенно нечего. За все семь лет своей спортивной карьеры Патриция Лейн не была замечена ни в одной романтической ситуации. Именно поэтому журналисты называли Патрицию Лейн «самой таинственной звездой ПЛАГ» или «самым тихим секс-символом американского гольфа».

Не удивительно, что сегодня все с нетерпением ждали ее победы. Казалось, что на этот раз никто не сможет отобрать у нее чемпионский титул. Однако великолепной Мэгги О'Брайен удалось совершить чудо, и Патриция Лейн опять была на грани поражения.

Если Патриция и думала обо всем этом в данную минуту, то она на самом деле должна была обладать железной выдержкой. По крайней мере, на ее спокойном красивом лице не было и тени волнения. Она умела так хорошо сосредотачиваться, что в нужную минуту надежды и опасения зрителей оставляли ее совершенно равнодушной, как будто она не понимала, что за ней следят миллионы глаз. Но если о глазах многочисленных болельщиков Патриция все же знала, то о том, что за ней сейчас наблюдает одна, но очень внимательная пара темных мужских глаз, она действительно не имела ни малейшего представления.

Патриция размеренным движением отвела клюшку для удара.

– Каков бы ни был результат этого поединка двух талантливых спортсменок, – сказал комментатор, – он все равно войдет в историю гольфа как один из самых волнующих и красивых раундов.

Камера показывала теперь, как Патриция наклонилась над мячом. Казалось, все вокруг застыло в ожидании удара, только флажок около лунки развевался на слабом ветерке. Сверкнувший на солнце алюминиевый наконечник клюшки стал медленно двигаться обратно.

Зрители затаили дыхание. Клюшка легко ударила по мячу, и он покатился сначала чуть вправо, а потом, скатившись с небольшого пригорка, стал приближаться к лунке.

Но Патриция, с математической точностью рассчитав траекторию, не учла того, что палящее солнце почти сожгло траву на поле. Мяч, слишком быстро преодолев последний ярд, скользнул по лунке сверху и покатился дальше.

Вздох разочарования пронесся по трибунам. Послышались возгласы сожаления и ободрения в адрес Патриции, но их тут же заглушили бурные овации в честь великолепной Мэгги О'Брайен – победителя этого чемпионата.

Несколько минут спустя, поздравив соперницу с победой и улыбнувшись в объектив фотоаппарата, Патриция направилась в свою раздевалку. Сейчас ее занимала только одна мысль: ей нужно было позвонить своей дочери.

По дороге к зданию клуба ее остановила группа журналистов. И хотя Патриция прекрасно знала, кто и какие вопросы ей будет задавать, она приготовилась сохранять невозмутимость и чувство юмора.

– Мисс Лейн, – начал один известный спортивный обозреватель, – вы продолжили сегодня свою традицию блистательной борьбы за второе место. Скажите, вы не считаете это несправедливым – подойти так близко к победе и все-таки не добиться ее?

– Отнюдь нет, – ответила Патриция. – Когда Мэгги делает такой удар, остается только снять перед ней шляпу и порадоваться, что мне выпала честь играть с ней на одном поле. Я не думаю, что бы кто-нибудь еще был способен совершить такое чудо.

– Но неужели вы нисколько не разочарованы тем, что проиграли после того, как блестяще провели раунд? – задал вопрос другой репортер.

– Нет, я знаю, что играла хорошо, так почему я должна быть разочарована? – пожала плечами Патриция. – К тому же, – продолжала она, – когда у Мэгги такой настрой как сегодня, мне кажется, ничто не заставит ее проиграть, разве что конец света. Мне приходилось прилагать все усилия, чтобы в течение сегодняшней встречи бороться с ней, и она выиграла в честном бою.

Вопросы задавались вежливым тоном, но Патриция прекрасно понимала их подтекст. Его прямо выразил Ральф Либерман, один из самых известных и самых нелюбимых ею спортивных журналистов.

– Многим вашим болельщикам интересно, – сказал он, неприятно улыбаясь, – не теряетесь ли вы в сложных обстоятельствах. Сегодня, например, перед последним ударом разве вы не потеряли присутствие духа?

– Нет, – ответила Патриция, стараясь оставаться спокойной. – Мне, как всегда, удалось сконцентрироваться, и, по-моему, удар был хороший. То, что мяч не вошел в лунку, конечно, жаль, но в любом случае, попытка была неплохой.

– Однако, – продолжил Либерман уже без улыбки, – мы заметили странную закономерность в ваших выступлениях. За семь лет вы выиграли всего три раза и всякий раз только потому, что лидер внезапно выбывал из борьбы. Складывается впечатление, что победить честно вы не можете.

Господи, ну что он опять ко мне прицепился, тоскливо подумала Патриция, а вслух сказала с терпеливой улыбкой:

– Мне кажется, вы рано списываете меня со счетов, мистер Либерман. Я выигрывала раньше, и буду выигрывать в будущем. Если, разумеется, я буду хорошо играть. И я действительно никогда не теряю головы. Я горжусь своей способностью концентрироваться и трезво оценивать ситуацию. Конечно, победить очень непросто, особенно когда соперница в ударе, как это было сегодня. Но таков гольф. Победителем становится кто-то один.

Лица журналистов потеплели, так спокойно и умно она отвечала на агрессивные выпады Ральфа Либермана, который явно стремился вывести ее из себя. Кто-то из репортеров, пытаясь защитить Патрицию от назойливого коллеги, стал задавать ей вопросы об особенностях поля, на котором она только что играла, и о технических трудностях, с которыми ей пришлось столкнуться во время раунда. Мисс Лейн считалась лучшим специалистом по вопросам тактики игры среди женщин-профессионалов, поэтому тема была для нее выигрышной – мнение Патриции по этому поводу всегда вызывало интерес у публики.

Утомительное интервью продолжалось около получаса. Потом Патриция с улыбкой попросила ее извинить и удалилась. Ее дочурка привыкла, что мать звонит ей сразу после раунда, даже не успев переодеться. Если Патриция не позвонит прямо сейчас, Дженни будет волноваться.

Патриция уже была в двух шагах от двери раздевалки, как вдруг столкнулась нос к носу с незнакомым мужчиной.

– Отличная игра, мисс Лейн, – произнес он, кланяясь. – Сожалею о результате.

– Благодарю, – ответила она с болезненной улыбкой и попыталась его обойти.

Но незнакомец сделал шаг в сторону и опять оказался у нее на дороге.

– Не могли бы вы уделить мне пару минут? – спросил он.

– Извините… – она замешкалась, подыскивая слова, – но, вы понимаете, я немного спешу. Может быть, вы позвоните моему секретарю?

Она просительно взглянула в его темные глаза, а потом перевела взгляд на дверь раздевалки.

– Боюсь, вы неправильно меня поняли, – сказал он, улыбнувшись. – Я действительно ваш поклонник, но сейчас я здесь по делу. Меня зовут Рональд Флетчер.

Он протянул ей крупную ладонь, и она нехотя пожала ее.

– Я очень рада с вами познакомиться, но мне, правда, нужно идти. Может быть, вы изложите свое дело моему секретарю? – спросила она еще раз с надеждой.

– Да-да, я понимаю, вы устали, – проговорил он. – Но не могли бы вы ответить мне только на один вопрос из истории гольфа? Я знаю, что вы специалист по этой части.

Патриция закусила губу, стараясь скрыть раздражение. Только если после этого ты от меня отвяжешься, подумала она и подняла на него глаза в ожидании вопроса.

– Сколько всего чемпионатов по гольфу разработали женщины? – спросил он.

– А, ну это очень просто, – рассмеялась Патриция с облегчением. – Ни одного. Проекты всегда разрабатывают мужчины. Женщины этого никогда не делали. Я ответила на ваш вопрос, мистер…

– Зовите меня Роном, – перебил он. – Скажите, а вам не хотелось бы стать первой?

Патриция даже отступила назад от удивления. Она ошеломленно оглядела его высокую фигуру и красивое лицо. Флетчеру, видимо, было немногим более тридцати, но в волнах его густых черных волос можно было заметить преждевременную седину. Однако улыбка у него была по-мальчишески озорная, а взгляд темных глаз – молодым и очень умным. На лице незнакомца была написана уверенность в себе и решимость любой ценой добиться от нее того, что он хотел.

В этот момент Патриция вспомнила, что сегодня во время игры у нее уже возникало ощущение, что кто-то так же пристально и решительно на нее смотрит.

– Я вас не понимаю, – сказала она наконец.

– Я представляю сейчас группу инвесторов, которые планируют открыть новый клуб в Дьюфорде. Поле будет предназначено для крупных чемпионатов. Думаю, вам знакомы эти места.

Места действительно были ей знакомы. Там часто проходили турниры по гольфу, и ей неоднократно приходилось на них бывать.

– Все очень просто, – объяснил он. – Нам нужен разработчик, но не любой, а очень хороший. Желательно, профессиональный игрок, разбирающийся в тонкостях, да еще и с богатым воображением. Мы хотим, чтобы наше поле могло конкурировать со всеми остальными в этом районе, а как вы знаете, их там немало. Меня послали, чтобы я нашел подходящую кандидатуру, и я считаю, что самая подходящая кандидатура – это вы.

– Но, мистер Флетчер, у меня же… – начала Патриция.

– Рон, – с улыбкой поправил он ее.

– У меня же нет ровно никакого опыта в таком деле, – закончила Патриция свою фразу. Она не удержалась и опять с тоской посмотрела на дверь раздевалки. – Я не спроектировала в своей жизни на одной лунки, уж не говоря о целом поле.

– Но вы ведь не раз об этом думали, разве не так? – сказал он все с той же загадочной улыбкой. Ему, видимо, доставляло удовольствие ставить ее в тупик.

Она несколько секунд колебалась, потом неохотно проговорила:

– Ну, может быть, и думала, но это было не серьезно…

– Мисс Лейн, вы можете мне ничего не объяснять, – прервал он ее. – Я встретился с вами потому, что вы известны как превосходный аналитик и знаток теории и истории гольфа. Я бы хотел, чтобы вы взглянули на место, из которого мы планируем сделать поле. Это обширный участок земли на красивом морском берегу. Там много естественных препятствий, которые можно будет использовать. Если он вам понравится, мы могли бы сразу заключить с вами контракт.

Мистер Флетчер, видимо, не привык тратить много времени на уговоры. Удовольствовавшись этим кратким описанием, он замолчал и вопросительно посмотрел на нее.

– У меня такое впечатление, что вы уже заранее все решили и уверены в моем согласии, – нервно проговорила Патриция, краем глаза смотря на часы.

– Может и так, – отозвался он, и в его взгляде зажегся огонек иронии.

– Как мне следует вас понимать? – спросила Патриция, которую уже сильно раздражала манера этого человека говорить загадками и бесцеремонно ее разглядывать.

– Я полагаю, вам надо спокойно все обдумать, – сказал мистер Флетчер. – Наше предложение может быть для вас очень выгодным. Мы хотим создать поле, которое станет одним из лучших в нашей стране, и на котором будут проходить самые престижные турниры. Если у вас получится то, на что мы рассчитываем, это сделает вам имя. Разве вам бы этого не хотелось? Хотя, как я понимаю, слава вас немного смущает.

– Вы так думаете? – спросила Патриция с вызовом.

– Ну да. Насколько я вас понимаю, вы предпочитаете быть в тени, – пояснил он. – Конечно, это не мое дело, но, по-моему, такой взгляд на жизнь может помешать проявиться истинному таланту.

– Для человека, который видит меня первый раз, – нетерпеливо проговорила Патриция, – вы очень неплохо меня понимаете.

– В каком-то смысле вы похожи на свой телевизионный имидж. Я много раз видел вас по телевизору – я уже говорил, что я ваш большой поклонник.

– Да, вы это уже говорили, – поджав губы, повторила Патриция. Она догадалась, что ее собеседник принадлежит к людям, которые не гнушаются и лестью, чтобы добиться желаемого.

– Мне кажется, что вы славный человек, мисс Лейн, умный, тонкий, талантливый и великодушный. Возможно, даже слишком великодушный, – подтвердил ее догадку Рональд Флетчер. – Ваша игра – шедевр с точки зрения эстетики, и вы в состоянии приспособиться к любому полю и к любому сопернику. Но при этом вы не из тех, кто идет по головам, чтобы добиться победы. Вы никогда не будете расталкивать своих соперников локтями. Я правильно определил ваш подход к жизни?

Патриция некоторое время внимательно его разглядывала, поневоле заинтригованная. Он был не только дьявольски красив, но и на редкость проницателен.

– По-моему, вы отклонились от темы, – сказала она наконец.

– Разве? – спросил он, насмешливо подняв брови.

– Мистер Флетчер, – вздохнула Патриция, ее терпение было уже на исходе, – мне очень жаль, но мне действительно нужно идти. Я думаю, вам лучше…

– А я думаю, что вам лучше как можно скорее взглянуть на место, о котором я говорил. Я уверен, оно вам понравится, и вы сами захотите превратить его в поле для гольфа. Далее, когда вы начнете работать над проектом, то уже не сможете остановиться – ваше природное любопытство заодно с чувством долга вам не позволят. Когда же вы закончите проект – а я не сомневаюсь, что он будет блестящим, как и все, что вы делаете, – наша комиссия просто влюбится в него и загорится желанием воплотить его в жизнь. А еще я думаю, что это будет большая победа для женщины в области гольфа.

Флетчер остановился, чтобы перевести дыхание, а потом продолжил:

– Ведь кто-то должен сделать первый шаг, так почему не вы? Вы уважаемы, у вас есть инженерное образование, несомненные аналитические способности, воображение и богатая игровая практика.

Он стоял перед ней со скрещенными на груди руками, отчего футболка натянулась, обрисовывая его мускулистые плечи, и пристально смотрел на нее. В его темных глазах плясали насмешливые искорки. Но кроме насмешливости и властности она видела в этих глазах уважение.

– Если я не ошибаюсь, – сказала Патриция, – ваши инвесторы – в основном мужчины, у которых вполне традиционное отношение к гольфу. И, насколько я понимаю, они не в курсе, что вы предлагаете эту работу женщине.

– Вы действительно очень умный человек, мисс Лейн, – рассмеялся он. – Да, вы правы, это авантюра с моей стороны. Но я считаю, что могу гарантировать вам их согласие, при условии, конечно, что работа будет выполнена на том уровне, на каком вы играете.

Патриция неопределенно кивнула, сильно сомневаясь, что он сможет сдержать обещание.

– Вы же понимаете, – продолжил он, – что стоит вам сделать первый шаг, за вами потянутся другие. Но вы навсегда останетесь первой.

Патриция вздохнула.

– Если все так, как вы говорите, ваше предложение может заинтересовать многих женщин-профессионалов. Я подумаю над этим. Но сейчас, вы должны меня извинить, мне действительно нужно идти, мистер Флетчер.

– Рон, – очередной раз поправил он ее.

– Мне нужно позвонить моей дочери! – взмолилась Патриция, упорно отказываясь называть собеседника по имени.

– Дженнифер, – улыбнулся он. – Она такая прелестная девочка – я видел ее на фотографии вместе с вами. Она, кажется, сейчас заканчивает третий класс?

– Да, – с досадой произнесла Патриция. Ей было неприятно, что ему так много известно о ее личной жизни.

– Ну хорошо, – сказал он, поняв, что эту тему лучше не продолжать, – а что вы скажете, если я приглашу вас сегодня пообедать? Мы могли бы обсудить детали.

Она покачала головой.

– Сегодня обед в честь Мэгги. Я должна быть там.

– Хорошо, как насчет завтра?

Она опять покачала головой.

– Завтра утром я уезжаю домой в Пенсаколу. Послезавтра мне надо быть в Панама-Сити – там проходит следующий чемпионат. Вы же знаете, что продолжается летний тур.

– Да-да, конечно. В таком случае, оптимально будет встретиться за завтраком. Я заеду за вами в гостиницу. Восемь часов вас устроит?

Патриция еще раз вздохнула, поняв, что если она ответит «нет», он никогда от нее не отстанет.

– Лучше в семь тридцать. И встретимся прямо здесь, на веранде клуба. Мне еще нужно будет уладить пару вопросов.

– Договорились, – улыбнулся Рональд Флетчер, протягивая ей свою большую руку. – Обещаю, вы не пожалеете. До завтра, мисс Лейн.

Она пожала его сухую теплую ладонь, в которой ее собственная рука просто утонула. На секунду ей почудилось, что этот человек и теперь ее не отпустит, таким твердым и властным было рукопожатие. Однако в следующую минуту он уже с грацией матадора отступил в сторону, пропуская ее. Потом он повернулся и пошел по коридору к выходу.

Но у нее было ощущение, что какая-то его часть, как улыбка Чеширского Кота, осталась в воздухе рядом с ней, продолжая гипнотизировать ее своим обаянием. Патриция немного постояла, приходя в себя, а потом поспешила к телефону.

Вечером она как обычно принимала ванну с ароматическими маслами. Это помогало ей успокоиться и смягчить обожженную солнцем кожу. Патриция привыкла заканчивать так каждый день соревнований, одновременно расслабляясь и проигрывая в уме весь раунд, анализируя свои удары, выбор клюшек и позиций. Но сегодня ей мешала расслабиться мысль, что этим летом ей почти не удастся побыть с дочерью, ведь в Пенсаколу она будет приезжать редко и очень ненадолго. Голос девочки, веселый и беззаботный, заставил ее остро почувствовать свое одиночество, и сейчас она могла думать только о том, чтобы побыстрей вернуться домой и провести с Дженни хотя бы понедельник.

Единственная причина, заставлявшая Патрицию жалеть, что она стала профессиональным игроком в гольф, состояла в том, что ей не удавалось проводить лето с дочерью. На время отсутствия подруги родительские обязанности брала на себя Анжела, ее бывшая соседка по комнате в общежитии колледжа, а теперь секретарь и преданный друг. Конечно, Анжела была для Дженнифер второй матерью, и Патриция не боялась оставлять девочку на ее попечение. Но ей было неудобно перед подругой, потому что это отрывало Анжелу от ее собственных дел, а она была начинающей, но уже подающей надежды писательницей. Кроме того, Патриция хотела бы наблюдать, как ее девочка растет, как развивается ее своеобразная личность. И… она просто очень скучала без Дженни.

После звонка домой она по традиции набрала номер своего старого тренера и наставника Джеральда Малкома.

– Пэт, – сказал Джерри, – ты сегодня замечательно выступала, и конец игры был потрясающим. Только в середине ты немного расслабилась.

В своей обычной щадящей манере он сказал ей правду, которую она и сама теперь увидела, мысленно проиграв заново сегодняшнюю встречу. Да, причиной поражения был не последний неудачный удар. Она потеряла игру гораздо раньше – на седьмой и десятой лунке, когда не смогла с одного раза забить прямые мячи. Патриция тут же решила посвятить несколько часов отработке меткости – возможно, это поможет ей во вторник на следующем чемпионате.

Патриция стала мысленно изучать поле клуба «Кленовая роща», на котором ей снова предстояло играть через год… Перед ней предстали красивые живые изгороди из кизила, азалий и рододендронов, а также ивы и платаны, посаженные по желанию архитектора для контраста с высокими кленами. Видимо, ему пришлось много поработать, чтобы спроектировать восемнадцать лунок среди болот и пастбищ, используя протекающую здесь речушку как естественную преграду…

Патриция внезапно открыла глаза и с удивлением осмотрелась. Она по-прежнему лежала в ванне, и ее обнаженное тело нежилось в теплой ароматной воде. Она поняла, что на несколько минут заснула и во сне видела поле глазами проектировщика, а не игрока, как обычно.

Это все из-за этого, как там его – Флетчера… – подумала Патриция с раздражением. И она опять увидела перед собой его красивое лицо с резкими чертами.

Несмотря на его дерзость, Патриция не могла не признаться себе, что ему удалось привлечь ее внимание. Не столько своим предложением, сколько неординарной внешностью и еще чем-то. При этом она никак не могла забыть нотки сарказма в его голосе. Этот Флетчер говорил с ней, как со слабой женщиной, которая стесняется проявить свое честолюбие. Уже из-за одного этого ей захотелось поставить его на место, но не отказав ему, хотя у нее было много других дел, а именно приняв его предложение, в реализацию которого она сама не очень-то верила. Хотя бы для того, чтобы доказать ему, что он ошибся в оценке ее характера.

Патриция вспомнила, какой высокомерный у него был вид, и это снова задело ее. Его глаза как будто раздевали ее донага, но при этом обещали только смотреть и не подходить ближе.

Она долго не могла заснуть этой ночью. С трудом ей удалось заставить себя расслабиться и успокоиться.

Ничего, скоро я буду дома, сказала она себе, проваливаясь наконец в сон.

На следующее утро Патриция появилась на веранде за несколько минут до назначенного времени и еще издали увидела Рональда Флетчера. Тот уже сидел за столиком и пил кофе. Он был одет в тугие джинсы, обрисовывающие его стройные бедра и плоский живот, и рубашку, расстегнутую несколько больше, чем обычно позволяли приличия. Патриция не без смущения разглядела дорожку курчавых волос на его широкой груди. Мускулистые руки мистера Флетчера были обнажены до локтей. Он казался великолепным хищником из семейства кошачьих, в расслабленной позе отдыхающим после удачной охоты.

Он поднял на нее темные глаза, и она опять заметила в них сине-зеленые искорки, придававшие его взгляду насмешливость.

Патриция прекрасно понимала, что Рон Флетчер должен пользоваться успехом у женщин. Однако он не принадлежал к тому типу мужчин, какой нравился ей. Ему не хватало серьезности, откровенности и добросердечия, которые, как она уже давно решила, должны быть присущи ее будущему избраннику.

За завтраком мистер Флетчер повторил все, что уже сказал вчера, еще раз перечислив аргументы в пользу того, что она должна принять его предложение. Он беззастенчиво льстил ей не только как профессиональному игроку, но и как личности и как женщине. По его словам получалось, что ее вообще не за что критиковать, кроме как за недостаточно развитое честолюбие.

Патриция не могла узнать себя в нарисованном им портрете. Она всегда считала, что у нее есть только два положительных качества – дисциплина и настойчивость. Однако у Рональда Флетчера по любому поводу было свое мнение. К тому моменту, когда они встали из-за стола, выяснилось, что они противоречат друг другу почти во всем.